Конечно, я не собиралась прыгать с моста. Но первый раз в жизни я поняла, что чувствуют люди, которые решаются на отчаянный шаг. Внутри все горело и болело, я не знала, как унять эту боль. Я успокаивала себя: наверное, я что-нибудь придумаю, пройдёт время и, может быть, моя рана заживет? Хотя, в ту минуту мне казалось это фантастическим.
Что мне делать? Куда пойти?
Я была в каком-то бреду: очнулась, когда уже начало светать. Я не заметила, где провела ночь, я не могла понять, где нахожусь. Кое-как я отыскала свою машину. Брошена на дороге, прямо с ключами. Повезло, что никто не угнал. Хотя, порадоваться толком я не могла.
Я поехала к маме. Правду говорят, родители – единственные, кто будут любить нас, несмотря ни на что. Вот случилась со мной беда – и мне не с кем поделиться… Не поеду же я жаловаться подругам, которые завидовали мне, какой у меня замечательный муж. Признаться им, что мне изменили – ещё раз пережить унижение. Сейчас мне хочется просто обнять маму, прижаться к ней. Слёзы почти выплаканы.
Пока я ехала, вспомнила, как неделю назад брат мужа велел обращаться к нему, если что-то случится. Так поступить я тоже не могла: он все-таки родственник мужа, зачем ему это? Да и что он сможет сделать?
Когда мама открыла мне дверь в квартиру, она всплеснула руками:
– Боже, доченька, что случилось?
Видимо, после ночи в слезах я выглядела ужасно.
Мы прошли в зал, сели на диван, мама прижала меня к груди и начала гладить по голове. Я не плакала. Через какое-то время я начала говорить:
– Моя жизнь разрушена, мам. Все, что я считала счастьем, на самом деле было обманом. Он предал меня. Предал! – я не собиралась ей так скоро рассказывать, но слова сами вырвались из меня. Снова потекли слёзы, я взвыла.
Мама продолжала молча гладить меня.
После этого мне стало немного лучше. Я рассказала, меня пожалели. Мы прошли на кухню и стали пить чай, мама смотрела на меня грустными глазами. Я ждала, что она будет ругать своего любимого зятя или хотя бы скажет, как она шокирована. Ждала, что предложит уйти от него и пожить какое-то время у неё.
В общем, я никак не ожидала, что она скажет:
– Не рушь семью из-за этого, дочка.
Я поставила горячий чай на стол. Зря я приехала. Зачем она это говорит? Второго предательства я не переживу. Она должна быть на моей стороне. Без всяких «но».
Мама положила руку на мою:
– Ирина, выслушай, я тебе добра желаю. Такая уж их сущность, что поделать?
– О чем ты говоришь? Ты считаешь, что все мужчины изменяют?
– Все иногда ходят налево.
Я опешила.
– А как же папа, а дедушка? Ведь они никогда…
Мама опустила взгляд вниз, и я не могла продолжать говорить. Не может быть, чтобы и они тоже. Но не такой я человек, да, я знала, что есть мужья-изменщики, впрочем, как и женщины. Даже видела статистику, что и мужчины, и женщины изменяют поровну… Но я всегда считала, что есть очень много и хороших, честных, верных мужчин. Мой дедушка, мой папа. Мой муж. Неужели я жила в розовых очках?
– Ты была маленькой, вот и не помнишь. Я его на свадьбе застукала с подругой, тогда он только прижимался к ней, сумел оправдаться, я списала все на алкоголь. А потом я была беременна тобой и увидела его с соседкой. Он тоже был пьян, – мама начала шмыгать носом, уже мне приходилось гладить ее по плечу и успокаивать.
– Почему ты мне не рассказывала? Почему не ушла?
– Зачем рассказывать? Потом он исправился, все стало хорошо. А тогда… Я понимаю твою боль, я была на седьмом месяце беременности и даже хотела избавиться от тебя, в общем, чуть дел не натворила…
Я встала из-за стола.
Какой ужас.
Неужели это правда, и это было в моей семье? Я не любила только одно в отце: когда он слишком много пил, но я думала, что он хороший муж… Он всегда делал маме комплименты, дарил цветы. Боже! В точности, как мой муж.
– Ты жалела, что не ушла?
Мама вздохнула.
– Мне тяжело ответить. Ради тебя я осталась, и я не жалею, что у тебя была семья.
– Но у нас с Андреем нет детей, – первый раз произношу эту фразу без содрогания в сердце.
Сначала Андрей уговаривал меня подождать, надо пожить для себя вдвоём, попутешествовать, поработать. Три года назад мы начали пытаться, и всё безуспешно. Мы проверялись, ничего, мешающего забеременеть, не нашли. Мне поставили диагноз – психологическое бесплодие. Это значит, что они не знают, почему так произошло, и все сваливают на мою психику…
Как же я мечтала о ребёнке, раньше я думала, что к тридцати у меня уже будет двое или трое. А сейчас…
– Все так жили, и ничего. Потому что я знаю, Андрей любит тебя. Совершил ошибку, простишь. Подумай, таких, как он нет: обеспечивает тебя, не бьет, не пьющий. Ну, найдёшь ты другого, и что, думаешь будешь счастливой?
Я закричала дрогнувшим голосом:
– Ответь мне честно, мама, ты смогла простить отца до конца, верила и любила его после предательства так же, как и до?
Мама поджала губы, не ответив.
Я так и знала.
Раньше я думала, что моя мама просто не умеет проявлять чувств на людях. Покорно принимала цветы и комплименты, но никогда этому не радовалась искренне, как ребёнок. Я списывала на особенность характера и считала, что все у них хорошо, а теперь я знаю правду.
– А дедушка тоже?
– Уехал в командировку в другой город, завёл там женщину, а когда сказал ей, что вернётся к жене, она пришла к нему и на прощание погладила по голове, как приехал домой, начал болеть. Потом люди рассказывали, что любовница навела на него порчу.
Я не знала дедушку, поэтому меня не сильно удивила эта почти мистическая история, а может, просто испытывать шок мой организм больше не мог. Итак слишком много потрясений. Но эта истерия мне нравится – мой дедушка получил по заслугам.
О чем я думаю?
Нет, пострадала все равно больше всех бабушка – измена мужа, так потом ещё и четырёх детей одна поднимала.
Какие же мужчины – козлы.
Даже в моей семье.
Никогда не прощу.
Отомщу. И без порчи справлюсь.
Если бы женщины научились мстить изменщикам, может быть, мужья не думали бы потом, что могут спокойно изменять и жить дальше как ни в чем не бывало. Я собираюсь отомстить. Теперь я знаю, что делать дальше.