Я закурил. Неприятное ощущение в грудной клетке давило всё сильнее.
– Будницкая Каролина Марковна и Будницкий Стефан Павлович!
Борзый кинул на стол папку и внимательно посмотрел на меня. Внутри всё сжималось, когда смотрел на фотографию улыбающейся суки из-за которой были убиты мои родители и сестра с братом. Они же были совсем детьми, а эта тварь их не пожалела, не пожалею и я.
– Я убью эту суку! – выпустил дым я, разглядывая её фото.
Ухоженная, лощённая мразь. Она у меня умоется кровавыми слезами, и я сделаю для этого всё.
– Тебя ищут!
Я поднял глаза на Борзого.
– Пусть ищут! Хрен кто найдёт! Ты это прекрасно знаешь!
– Но появляться в свете тебе нельзя под своим именем!
– А я и не собираюсь! – пожал плечами я. – Я буду действовать по-другому, и ты знаешь, как! Борзый устало опустился в кресло и потянулся к сигаретам. Конечно он знал, ему то и не знать.
– Слушай, для начала мы сделаем документы, а потом решать будем!
Я усмехнулся. Конечно будем. За то, что эта сука влезла в бизнес моих родителей и убила их, мы решим, я заставлю её умыться кровавыми слезами, она забудет навсегда, как её зовут, когда я семью её разрушу. Ведь в тюрьме сидит осуждённый на двенадцать лет невинный человек, а мразь пьёт шампанское, закусывая клубникой.
– Это её дочь, Мирослава!
Посмотрел на фото. Красивая, белокурая с большими глазами и нежной улыбкой на пухлых губах. Мирослава. Мира. Мирочка… Как же тебе не повезло, в руки садиста психопата такого, как я попасть. Уж я-то тебя точно не отпущу, ты за грехи своей мамочки мне ответишь.
– Будешь через неё действовать? – Борзый бросил на меня взгляд.
Я пожал плечами.
– Не знаю ещё, там решу! Главное попасть в их гадюжник!
Он присвистнул.
– Ни хрена себе гадюжник! Первый отель России!
Я сжал кулаки. А ведь этот отель отец дарил маме, мы все мечтали открыть его, как семейный бизнес, пока не пришла она. Я не знал зачем отец выбрал её, трахнул её, ведь мама была намного лучше, но она простила его даже мёртвого, а я нет. Он предал нас, а его любовница сломала мне всю жизнь. До сих пор вспоминаю тела брата и сестры, мамы и его…. Широко распахиваю глаза. Не могу об этом думать, не могу. Внутри всё сжимается. А потом был суд и судили абсолютно невиновного человека, я уже тогда знал, что он не виновен, а настоящая убийца моей семьи на свободе и вот сейчас эта сука ответит мне за всё.
Борзый мой самый близкий человек кто у меня остался, встаёт и подойдя к барной стойке достаёт бутылку виски и два стакана, а потом плеснув мне поднимает свой.
– Всё выйдет, брат, слово даю, я с тобой до конца!!!!!!!!
Я не спал, хоть алкоголь и туманил мозг. Становилось тяжело дышать. Боль сковывала всё тело. Боль от того что мне даже некому позвонить, поговорить не с кем, кроме Борзого у меня никого не осталось, я был один, как перст скучая по сестре, брату и скучая по своим родителям. Отель… Я верну его, клянусь, но их я уже никогда не верну. Каждую ночь один и тот же сон. Моя мёртвая семья перед глазами, мусора, эксперты криминалисты и все так равнодушны. Всем так пох. й что у меня больше нет семьи, что я один и мне херово, а ещё мне очень больно, больно настолько что руки сводит, что скулы до боли сводит, я ведь их больше не увижу никогда. Как мне теперь жить то… Пять лет прошло, а я всё один, каждую ночь вспоминая эту боль, этот отрезок боли и отчаяния своего, а он большими буквами пишет, что конец и хэппи энда в этой хреновой истории не будет.
Прислонился к стенке, отпивая внушительный глоток виски. Чего мне хотелось в этот момент, я не знал. Попросить небеса вернуть их, но я знал оттуда не возвращаются, а здесь я остался, и я жестоко мстить буду, глотку зубами рвать и каждого порву кто на пути моём встанет. Уже никого не пожалею, самых дорогих людей на свете мне не пожалели и я не пожалею, во мне больше не осталось жалости, во мне нет ничего. Теперь это не просто маска и ни просто моя роль, а моя жизнь, в которой больше нет места никому, есть только я и моя месть.
Тишина и острое словно лезвие ножа одиночество, которое разрывает меня на куски. Борзый друг, он всё поймёт, но ведь всё ему тоже не расскажешь. Я пересекаю рубеж этого дикого голодного пространствия, законов по которым жил, ездил на соревнования, трахал тёлок и был мажором, а теперь я убийца, я уже заранее знаю, что мои руки будут по локоть в крови и возможно я в ней купаться буду. Тишина. Она громче любого крика. Вновь разрывает мой разум и исчезает, до следующей ночи вместе с вискарём, ставшим мне вторым другом после Борзого….
– Ваш супруг никуда не разрешил, вас выпускать Нина Алексеевна, наберитесь пожалуйста терпения!
Врач очень аккуратно оттеснил меня от двери, а я смотрела на него во все глаза. Деньги? Конечно он дал денег. Это даже не обсуждалось, у нас же всё деньги решали, а у меня их не было. Он даже карточки мои все заблокировал, зато передал и кофе и продукты, я есть вначале не хотела, но уговорила себя хотя бы ради малыша покушать. Девочка. Я была уверена у меня девочка. Маленькая моя малышка.
Развернулась и села на кровать. Рука в гипсе отчаянно болела, но страх перед тем что у меня отберут ребёнка пересиливал всё. Я дрожащей рукой вытащила телефон. Надеюсь хоть мои разговоры не прослушиваются. Набрала номер Златы, вся надежда была на неё.
– Да сестрёнка! – произнесла она.
Я едва сдерживала слёзы.
– Злата, мне помощь твоя нужна! Очень срочно!
Голос сестры сразу посерьезнел.
– Что случилось?
– Помнишь Вику медсестру из больницы НИИ, она работает ещё здесь?
– Работает! Нина что случилось? Ты в больнице? Почему, вы с Ярославом мне ничего не сказали что произошло? Нина!
– Злата, не перебивай прошу! Это важно! Мне очень нужна твоя помощь!
Сбивчиво объяснив сестре суть дела и заручившись её поддержкой, я легла на кровать и заплакала. Мне было больно. Очень больно. Я даже поверить не могла что такая боль бывает. Знала плакать нельзя, что для малыша это вредно, но остановить свои слёзы не могла. Так бывает, что живёшь с человеком, отдаёшь ему всю себя, ради него всё делаешь, жизнью его живёшь, а потом раз и всё. Конец. Это только твоя сказка, а ему эта сказочная история и не нужна толком, он тебя псиной считает и его жестокие слова под кожу ядом залазают. Боль адскую причиняют, а ты сделать с этим ничего не можешь, только фото совместное с телефона удаляешь, с ненавистью и пустотой какой-то горько смотря на любимого человека и понимаешь, а любовь ли – это вообще, раз ты псина для него.
За этот год столько всего было, и денег не было и по съёмным квартирам ездили и машину продать хотели, но не продали. Жили не всегда хорошо, но счастливы были, а, как деньги появились то всё. Он стал меняться, а я вовремя это не заметила, продолжала делать вид что всё хорошо.
Злата говорила, что он мне изменяет, особенно когда видела его фото на обложке журнала отеля с Юлей, твердила что она яркая, красивая, что мне губы подкачать надо, да только я не верила в это. Я поверить не могла что Ярик, мой Ярик у кого я на плече засыпаю, кто с таким трепетом ко мне относиться, может мне изменить. Ведь год всего прошёл, а я оказалась опостылевшей женой. Неужели он и раньше мне изменял, а я не замечала. С трудом остановила поток льющихся слёз и положила руку на живот. Всё хорошо маленькая, всё хорошо. Я рядом, я с тобой, я никому не дам тебя обидеть.
Вика приложила палец к губам и ночью выводила меня через чёрный ход где уже ждала Злата и её парень полицейский. Только оказавшись в салоне машины, я разрыдалась, а сестра крепко прижала меня к себе. Я знала, что я не закрою на это глаза, я теперь знала, что это было ни один раз, весь день просматривая её страницу, аккаунт в её соц сети, его комментарии с сердечками, где он даже не стеснялся что женатый человек и не было ни одной фотографии её которую бы он не лайкнул. Не прощу. Никогда. Слишком сильной была боль, слишком живы были воспоминания, воспоминания их двух сплетённых тел на столе. Всё рухнуло, всё расползлось по швам, я не одна, я осталась с ребёнком, которого он никогда не увидит и не посмеет у меня отнять. Я никогда не дам этого сделать, как бы больно мне не было…
– Я не знаю, что мне делать, мама! Она сбежала! Её алкашка мама и конченая сестра не знают где она или не говорят! Может их тряхнуть?????
Мама посмотрела на меня красиво накрашенными глазами и бросила взгляд в зеркало, небрежно поправляя причёску.
– Зачем ты её ищешь?
Я отставил в сторону бутылку виски, ощущая, как будто мне сердце из груди вырвали. Везде её искал, угрожал, даже мать её толкнул так что она упала, а потом ударил, но ничего не вышло. Моя жена, как в воду канула.
– Там мой ребёнок! – устало произнёс я.
Мама презрительно скривила красивые накачанные губы.
– Ты серьёзно? Я тебя умоляю! Ты, как долги собрался отдавать? Отец Юли звонил, ты ему больше 4 лямов должен! Лавочка прикрылась! Я за тебя долги выплачивать не собираюсь!!!!!!!!!!
Я посмотрел на себя в зеркало. Под глазами чёрные круги, лицо помятое, рубашка несвежая. На кого я похож твою мать…Пока была Нина, у меня всегда всё было свежее наглажено, а сейчас нет ничего. Ни еды, ни рубашек и возвращаться туда тошно. Юля ни готовить ни тем более гладить не собирается, всё это за неё горничные делают.
– Юлия красивая! – словно не замечала моего состояния мама. – Интересная девушка! А ты всё о своей бродяжке вспоминаешь!
Я скривился.
– Мама ты с деревни, отец тоже, откуда такой снобизм! Мы в детстве в общаге жили! Забыла, как бельё на верёвках развешивала????
Мама презрительно сморщилась.
– Хватит, это было давно и не правда! Прекращай! Ты зачем припёрся?
– Помоги мне найти Нину!
Мама широко распахнула глаза.
– Я не собираюсь её искать, а ты ищи деньги или говори сам с Юлиным отцом! Лучше тебе жениться на ней и сделать ребёнка с правильным человеком, а её выкинуть из головы! Имей ввиду Кольцов человек серьёзный, он с тебя три шкуры спустит!
Я резко спал и сделав несколько глотков виски подошёл к окну. Хотелось запустить бутылкой в окно. Пришёл, как казалось к самому родному человеку, а оказалось она самая чужая.
– Я люблю её!
Мама закатила глаза и закурила.
– Сынок, хватит! Нет этого чувства! Оно идиотское, дурацкое! Не нужна эта любовь никому! Деньги правят балом, поэтому булки сжал и женись на Юльке, а эту мышь забудь! Ты только представь сколько денег у нас будет, в десять раз больше будет! Ты себе любую модель позволишь, что ты, как придурок то! Взрослый мужик и рассуждай по-взрослому!
Я продолжал смотреть в окно. Боль становилась всё сильнее. Да не нужна мне модель, не нужен мне никто! Мне она нужна, только она одна, а больше никто. Прижался лбом к стеклу, ощущая дикие болезненные слёзы. Я найду тебя Нина, клянусь, найду и убью, но ты никому не достанешься, никому.