Из холла ресторана мы спустились на лифте. Всего один этаж, зато не надо проходить мимо стойки администратора. Очевидно, что все в здании продумано до мелочей. И очевидно, что посетители ресторана частенько заворачивают для продолжения вечера в уютный номер.
– Чувствую себя куртизанкой, – я держала мужа за руку.
– Ты очень желанная куртизанка. Безумно красивая, сексуальная…
Коридор приглушенно освещали бра янтарного стекла. Кирилл прижал меня к стене, бесцеремонно поднял подол платья, погладил кожу выше ажурной резинки чулка.
– Нас могут увидеть, – смутилась я. – Тут наверняка есть видеокамеры.
– Пусть смотрят и завидуют, – он впился в мои губы страстным поцелуем.
Муж наощупь открыл дверь в номер, втолкнул меня в него. Дверь с мягким хлопком закрылась. Мы остались одни. В номере было темно, только свет ночного города проникал через панорамное окно, кидая цветные блики на бордовое напольное покрытие.
Объятия Кирилла были сильными и крепкими. У меня перехватывало дыхание. Он снова придавил меня к стене, прижался всем телом.
– Моя, только моя, – рычал он. – Моя женщина. Моя!
Под его ласками не заметила, как он расстегнул молнию платья, оно бесшумно соскользнуло к моим ногам. Я переступаю через него. Кирилл отступает на шаг, склоняет голову набок и смотрит на меня оценивающим взглядом.
– Хороша! – удовлетворенно кивает муж. – Не снимай туфли. Подойди к окну.
Он говорит резко, отрывисто. Не говорит – приказывает. Мне нравится эта игра. Я повинуюсь. Подхожу к окну и отдергиваю невесомую прозрачную портеру. Стою у окна и смотрю вниз, на лежащий у моих ног город.
Кирилл садится в кресло и жестом подзывает к себе. Сажусь к нему на колени и обнимаю за шею. Он целует меня в губы.
У Кирилла звонит мобильник. Настойчиво и пронзительно. Он морщится и лезет в карман брюк. Смотрит на экран, сбрасывает вызов и с досадой кладет мобильник рядом с креслом.
– Мама? – догадываюсь я.
– Она, – Кирилл целует меня в ключицу. Он знает, что это возбуждает меня. Я выгибаюсь у него на коленях, закидываю назад голову и закрываю глаза в предвкушении чувственных удовольствий. Я в его власти, пусть делает со мной, что пожелает.
Начинается безумие. Я выполняю все, что муж приказывает мне. Выполняю с наслаждением. В такие игры мы играем редко. Порой я думаю, что муж боится выпустить джина из бутылки. Вот только кто этот джин? Кирилл? Или я? Мои желания иногда удивляют меня. И немного пугают. Неужели я настолько развратная?
Резким движением Кирилл сдергивает покрывало с кровати, кидает его на пол и кивком головы указывает на него. Я сажусь на покрывало, протягиваю Кириллу руки:
– Иди ко мне!
Тот не спешит обнять меня. Он медленно раздевается, глядя на меня глазами хищного зверя. Опускается рядом со мной на колени, резко выдергивает из моих волос заколку. Мне больно, и я невольно вскрикиваю. Кирилл наматывает мои волосы на кулак и тянет вниз. Я склоняюсь перед мужем как рабыня перед грозным и жестоким султаном. Распластываюсь на полу. Жесткая ткань покрывала с блестящим люрексом раздражает кожу, щекочет, царапает.
Сладость смешивается с болью и не понять, что доставляет мне большее удовольствие.
– Дрянная девчонка, – рычит Кирилл, заламывая мне за спину руку. Я доверяю ему и знаю – он не причинит вреда. – Дрянь, похотливая шлюха!
Тяжелая чувственная волна прокатывается по разгоряченному телу, будоража каждую клеточку, каждый нерв. Снова и снова, доводя до изнеможения. Муж ломает и ласкает меня, мнет, целует, оскорбляет и говорит нежные слова. Все смешалось в бурном водовороте. Безумие и страсть, разврат и стыд, любовь и животное желание.
Последняя томительно-сладкая судорога пробегает по телу, отнимая все силы. Из груди вырывается стон, я бессильно лежу на спине, раскинув руки. Кирилл осторожно убирает прядь волос, прилипшую к моему лбу, нежно целует в губы. Поднимает на руки и бережно кладет на кровать.
– Ты сегодня удивила меня, – в темноте комнаты я не вижу его улыбку, но чувствую ее. – Удивительная женщина. Покорная и страстная.
– Так покорная, или страстная? – усмехаюсь я.
– Прежде всего покорная. Мне нравится это.
– Я знаю, – это всего лишь игра, и я не возражаю.
– И ты развратная. Очень.
– Это я тоже знаю, – приподнимаюсь на локте и запускаю пятерню в волосы Кирилла. – Ты тоже не пай-мальчик.
– Хочешь сказать, это я тебя испортил? – шутливо хмурится он.
– Однозначно, ты, – я откидываюсь на подушку. Кирилл лишил меня сил.
Он падает рядом, утыкается лицом мне в бок.
– Наверное, гости уже заметили наше отсутствие, – заставляю себя сесть, поправляю чулки.
– И пусть. Может, они даже догадались, чем мы занимаемся, – Кирилл садиться рядом. – Но ты права. Надо возвращаться, – он встает и подает мне руку.
Я привожу себя в порядок. Прическа испорчена, расчесываю волосы и оставляю их распущенными. Подбираю мобильник мужа, лежащий у кресла. Он вдруг начинает вибрировать в руке. Кирилл вырывает его у меня.
– Это снова мама, – поспешно сбрасывает вызов. – Любит держать все под контролем.
Но мне показалось, что на экране высветилось два слова, и одно было точно длиннее «мамы».
– Ответь ей, – холодная змея неожиданно шевелиться где-то у сердца.
– Потом. Она должна когда-то понять, что ее мальчик давно вырос, – Кирилл обнимает меня за плечи, целует в кончик носа. – Идем, малыш. Скоро подадут торт. Я заказал твой любимый, «Павлова в красном вине». С малиной и персиками.
– Ты чудо, люблю тебя, люблю, люблю… – благодарно шепчу я, прижимаясь к мужу.
Какая же я счастливая! И ревнивая, как оказалось. Никогда раньше я не ревновала Кирилла. Если только немного к его маме.
Но идиотские письма вывели меня из равновесия. Я снова злюсь на себя. Кирилл такой заботливый и любящий муж. Не удивительно, что у меня находятся завистницы. Уверена, письма дело рук одной из них.
Гости пьют коктейли и танцуют. Если наше отсутствие и заметили, то из деликатности никто не подал вида. Будь тут мама Кирилла, наверняка бы высказалась по поводу того, что некрасиво надолго оставлять гостей. И виновата снова была бы я, а не Кирилл.
Кирилл оставляет меня, что-то говорит официанту. Ко мне подходит Варя, поправляет край выреза на моем платье и понимающе хмыкает:
– У тебя небольшой синячок.
– Правда небольшой? – я судорожно поправляю платье.
– Правда. Просто у меня глаз наметанный, – смеется Варвара. – Какой у тебя муженек страстный!
– Есть такое, – чему-то смущаюсь я.
– Да ладно, мы же подруги, – машет рукой Варя. – Я никому не скажу, обещаю, – шепчет она и обнимает меня. – Счастливая ты, Милана!
Она снимает с себя золотистый палантин из органзы и заматывает его мне вокруг шеи.
– Если честно, синячок у тебя не один. Другие немого заметнее.
Да, мы с Кириллом увлеклись и потеряли контроль. А как иначе? Это же чувства, они не подвластны разуму. Я вообще забыла о таких мелочах. Благодарно смотрю на подругу:
– Спасибо за палантин.
Гаснет свет и в зал официант вкатывает торт. Нет, не торт – произведение кулинарного искусства. Колеблются язычки пламени на свечах. Как же их много! Целых тридцать!
– С днем рождения! – в который раз за сегодня скандируют гости. – С днем рождения! С днем рождения!
Кирилл обнимает меня за плечи:
– Загадай желание.
Оно у меня одно. Самое заветное. Я счастливая женщина, у меня есть все. Я люблю и любима, у меня прекрасные друзья, у меня хорошая работа, дом полная чаша.
Я хочу только детей. Возможно, сегодня исполнится и эта моя мечта. Возможно, уже исполнилась. Я еще чувствую поцелуи мужа на теле. Они до сих пор щекочут кожу. Такие нежные и страстные. Кирилл сказал недавно, что нам пора подумать о ребенке. Прекрасно, когда желания супругов совпадают.
Как в детстве загадываю желание и что есть сил дую на свечи. Пламя колеблется, сопротивляется, но все-таки гаснет. Я счастливо смеюсь, прыгаю на месте от радости и хлопаю в ладоши. Верю – мое желание обязательно сбудется.