Я осматривала сына, ощупывала, обнимала и плакала. Поверить не могла, что он цел, здоров и с ним все хорошо. Когда, наконец-то, эмоции слегка улеглись, Матюша сам меня обнял и поцеловал. Крепко так, по-мужски, очень искренне.
Когда так сильно переживала за сына, все время забывалось, что ему уже – целых шестнадцать! Он выше меня ростом, и он мужчина. Еще не совсем взрослый, но все же.
Когда же наши «обнимашки» закончились, Матвей оглядел меня с головы до ног так, словно впервые увидел. На его лице прописалось такое сильное удивление, что я сморгнула и растерянно спросила:
– Что не так, дорогой?
Вместо ответа сын взял меня за руку и завел в одну из комнат, что располагались по сторонам от нашего коридора. Кажется, все мужчины сегодня взяли моду водить меня и не удосуживаться толком объясниться. Какая-то мания! Впрочем, от сына я приняла бы с радостью и не такое. Особенно, учитывая, как боялась, что с ним неладное.
Матюша указал мне на зеркало.
Я бегло взглянула, в полной уверенности, что он намекает, какая я встрепанная и помятая. Ничего удивительного! Столько путешествовала, попадала и пропадала. Падала, ходила, бродила, меня ловили и прочее, прочее… Где уж тут сохранить аккуратность прически и немятость одежды. Самой бы сохраниться – уже победа…
Однако небрежно мазнув взглядом по зеркалу, я выпрямилась, приблизилась к нему и присмотрелась…
Отодвинулась, еще раз приблизилась…
Протерла глаза и провела руками по лицу.
О-ой…
Вот уж такого я точно не ожидала!
Из зеркала на меня смотрела девушка лет двадцати, не больше. Причем, я такой красавицей никогда не была. Гладкая, практически глянцевая кожа, огромные миндалевидные глаза. Губы, небольшие, но аккуратные, чувственные, немного даже уточкой, как модно сейчас на Земле. Чуть вздернутый носик. Высокая грудь, тонкая талия и круглые бедра. Если и бывает в жизни попа-яблочко – свою я сейчас точно могла так назвать. Роскошную копну красно-рыжих волос едва удерживала резинка, которую я наспех нацепила «на выход».
Я покрутилась перед зеркалом, не веря и боясь, что это мираж.
О боже! А это еще что такое?!!
Я сделала руками один пробор, другой… Потом схватила костяной гребень, который внезапно обнаружился возле зеркала на красивой тумбочке, будто из малахита. Разделила пряди пробором уже более четко.
Ни одного седого волоска? Да ла-адно!
– Ты такая красивая! – восхитился Матюша. – Мама, ты всегда была настоящей красавицей. Но сейчас… сейчас… Это просто капец!
– Капец, – усмехнулась я. – Вот это определение для женской привлекательности. Ни дать, ни взять. Знать бы еще что со мной такое приключилось.
– Мне из информационного поля пришло. Якобы в момент перерождения в индиго ты молодеешь и хорошеешь.
– А те, кто сразу такие? С рождения?
– Ну не знаю. Не старятся?
– Ладно. Смотрю не только мне про индиго информационное поле напело. Давай, показывай, что тут и как. Где можно помыться, потому что мне дико хочется. Мы тут взаперти? В четырех стенах? Или есть шанс прогуляться? Вообще, как ты попал сюда и что случилось с тобой после нашего провала? Ну, когда мы ухнули вниз, под землю.
– Столько вопросов. Ладно. Давай по порядку. Начнем с местных апартаментов. Тут все по ВИП-разряду. Гляди.
Матюша потянул меня за руку, проводя заказанную «экскурсию».
Желто-бежевые помещения, как и зал, откуда я сюда угодила, были искусно стилизованы под пещеру. Однако по удобству, комфорту и оснащению техническими штуковинами, эта «пещера» дала бы фору космической станции.
– Тут такие чудеса техномагии. Закачаешься. Вот, смотри…
Мы вошли в ванную, вроде бы совершенно без емкости для мытья. Матюша коснулся нескольких узоров на плитках, покрывавших стену слева от нас. И – бац – там образовалось нечто вроде экрана компьютера, разделенного на клетки. Сын поставил десять точек – и возле правой стены прямо из пола выехали стенки ванной!
– А если другие точки поставить? – уточнила я.