На нашей кровати, на постельном белье, которое я лично выбирала, я вижу голую задницу собственного мужа, которая с усердием двигается в очевидном процессе, а под ним, под моим мужем Антоном, стонет кто-то, чьи голые пятки я наблюдаю на плечах мужа.
Да, пыхтит мой муж. Очень сильно пыхтит. Все-таки, не молодой, а тут такая резвость. Я и не помню, когда он вот так же резво на мне двигался.
Сомнений нет – это Антон. Я без труда различаю знакомый профиль с заметным напряжением на лице.
А вот ту, над телом которой так пыхтит мой муж, разглядеть не могу. Она отвернулась, прижавшись лицом к плечу Антона. Но стонет громко.
Сюрприз на годовщину…
Я постепенно отмираю. Первый шок сменяется истерикой. Я чувствую, что готова расплакаться. Слезы душат, подступая к горлу и не давая вдохнуть спокойно. Я задыхаюсь и, ощущая влагу на глазах, ослабляя платок на шее.
Зажмуриваюсь, набираясь сил. Три глубоких вдоха и выдоха. Распахиваю глаза и в этот момент слышу:
– Да! Да! Да! Да, сука! Ааааа!
Антон кончает. Бурно, с хрипами. Как в молодости. Со мной так уже давно не было. Да и я с ним уже давно не кончала.
Мерзость.
Мерзость видеть своего мужа, содрогающегося от оргазма на другой.
– Ты всё, Антон? – произношу громко, расправляя плечи и окончательно снимая долбанный шарфик. Отбрасываю его на стул, на котором валяется рубашка мужа.
А вот и букет, от которого аромат по всей квартире. Стоит в вазе у кровати. Не мне букет.
Конечно, не мне.
Антон резко замирает. Как будто даже дышать перестает. Поворачивает голову и я вижу его круглые глаза и открытый от удивления рот.
– Ллллена? – заикается он.
Он всегда заикается, когда волнуется.
Он буквально спрыгивает с кровати и судорожно хватает свои трусы с прикроватной тумбочки. Напяливает их.
А меня ждет еще одно потрясение, которое окончательно добивает меня. Этого я уже стерпеть не смогу. Не выдержу. Понимаю это.
Если сейчас моргну, то слезы точно хлынут из глаз.
Потому что мой взгляд с Антона, борющегося сейчас со своими трусами, которые не хотят надеваться на его еще покачивающийся член, перемещается на постель, где та, на которой мой муж только что двигался, садится, натягивая на себя одеяло, и я чувствую, как пол уходит из-под ног. Перед глазами плывет. Все размыто. Кроме лица. До боли знакомого лица.
– Здравствуй, мама.