Я проснулась в необыкновенном состоянии спокойствия. После вчерашнего разговора с Данилом, казалось, что все тревоги растворились. Его слова, полные любви и страсти, без устали прокручивались в моей голове.
Мысли о будущем больше не вызывали прежнего беспокойства, и прямо сейчас я была уверена, что всё у нас будет хорошо.
Я повернулась на бок и посмотрела на мужа. Он ещё спал, его грудь мерно поднималась и опускалась, а лицо было спокойным и расслабленным.
Глядя на него, по телу разливались нежность и тепло.
Мы будто находились в своем идеальном маленьком мирке, в котором нет места страхам и сомнениям.
Но идеальная картинка начала трещать по швам буквально через несколько минут.
Я встала, стараясь не разбудить Данила, и пошла на кухню готовить завтрак.
Легкой бабочкой я порхала по кухне, будто скинула тяжелый груз недоверия.
Но когда я вернулась в спальню, держа в руках кружку кофе, поняла, что атмосфера в спальне изменилась.
Данил уже проснулся и сидел на краю кровати, с телефоном в руке. Его пальцы нервно скользили по экрану, а глаза бегло читали сообщение.
Странно.
Обычно муж принципиально игнорировал мобильник по утрам, предпочитал начинать день с душа и завтрака.
– Доброе утро, – сказала я, пытаясь не придавать значения тому, что увидела. Но в моем голосе прозвучала легкая неуверенность.
Данил резко поднял голову и на мгновение замер. В его глазах промелькнуло что-то неуловимое, но уже через секунду он натянул привычную улыбку.
– Доброе, – его голос звучал так, будто ничего не произошло. Он отложил телефон на тумбочку и встал. – Как спалось?
А телефон-то положил экраном вниз…
– Хорошо, – ответила я, приподняв брови. – А тебе?
– Тоже, – он подошел ко мне и обнял.
Объятия Данила были теплыми, но мне почему-то показалось, что он немного напряжен.
Может, мне просто показалось?
Я постаралась не обращать внимания на тревожные ощущения, но интуиция вопила, что это было не просто утреннее сообщение от коллеги или друга.
– Не рановато для сообщений? Или там что-то срочное? – не удержалась я от комментария, стараясь сохранить легкость в голосе.
– Да так, ерунда, – он на мгновение отвел взгляд, но потом снова посмотрел на меня. – Важные дела, надо было ответить.
Ерунда? Или всё-таки важные дела?
Что-то он запутался в показаниях.
Вечно собранный Данил… запутался?
Внутри заворочалось новое беспокойство, оттесняя недавнюю уверенность в завтрашнем дне.
Если это что-то неважное, тогда почему он так занервничал?
Почему он тут же отложил в сторону телефон, как только понял, что в комнате не один?
– А что за дела такие важные с утра? – спросила я, пытаясь скрыть подозрение в голосе.
Он усмехнулся, но его смех прозвучал как-то наиграно.
– Лиз, да брось. Ты что, думаешь, я тут с кем-то переписываюсь? – в его голосе прозвучала смесь раздражения и весёлого недоумения. Он подошёл ближе и обнял меня за талию. – Ты же знаешь, что мое сердце занято тобой.
Я заставила себя улыбнуться.
Может, я действительно накручиваю себя?
Излишняя подозрительность отнимает много энергии.
После вчерашних откровений Данил не мог так быстро меня обмануть. Но где-то глубоко внутри снова зародилось неприятное ощущение, как маленький звоночек, который ты пытаешься игнорировать, но он всё равно даёт о себе знать.
– Конечно, знаю, – ответила я, надеясь, что моя улыбка выглядела естественно.
Я смотрела в глаза любимого и думала, что ему удалось меня убедить, но сейчас понимаю, что нет.
Утренний эпизод оставил свой осадок.
Внутри снова зашевелилась интуиция. Она будто пыталась сказать мне: «Будь осторожна. Не всё так просто».
Мы пошли на кухню, там вместе позавтракали, а потом Данил быстро собрался, поцеловал меня и уехал на работу.
Всё вроде бы привычно, кроме переписки мужа с «важной ерундой» и его реакции на мое внезапное появление в спальне.
От размышлений меня отвлек собственный мобильник.
Звонила сестра.
– Настя, привет, – с улыбкой ответила я.
– Привет, Лизун, – съехидничала она.
– Я тебя сейчас прибью, – рыкнула я.
В детстве, когда сестра хотела довести меня до белого каления, всегда Лизуном называла. Это такой шарик из липкой массы, который можно кидать в окно, а он не разбивает стекло, а расплющивается на нем как огромный кусок слизи.
Короче, выглядит как гигантская сопля в разобранном виде.
Нет, если бы Настюха меня называла соплей, я бы ее точно прибила, а так за Лизуна порыкиваю, ассоциация она такая. Никуда от нее не деться.
А ей лишь бы надо мной посмеяться, как в старые добрые времена. Она младше меня всего на два года.
– Да, ладно, сестрен, расслабься. Я пошутила. Какие планы через два часа?
– Еще не решила, а что?
– У меня образовалось окно, препод по зарубежке заболел, и мои девчонки тоже с температурой сели по домам, не с кем даже посидеть кофе попить в перерыве между лекциями. Мы с тобой целую неделю не виделись, у меня новостей собрался целый мешок! – хохотнула она.
– Заинтриговала. Так, скажи мне, ты хочешь попить кофе там же, где мы и в прошлый раз сидели? Недалеко от твоего универа? – уточнила я.
– Да. Та же кафешка, – подтвердила она.
– Поняла, – я взглянула на часы, – хорошо, через два часа приеду.
Я попрощалась с сестрой и вернулась на кухню.
Даже лучше, что с ней встречусь. Отвлекусь. Мы с Настей уже неделю не виделись. Я соскучилась.
Она всё еще живет с родителями, никак не решится на переезд из деревни в город. Так и мотается туда-сюда, встает ни свет ни заря, летит в универ, а домой возвращается с последней электричкой.
Надо бы поговорить с ней, может всё-таки решится переехать поближе к учебе?
Пока собиралась, мой телефон пиликнул входящим сообщением.
Я взглянула на дисплей, и у меня чуть глаза не вывалились.
От скрытого номера висело сообщение:
«Ты думаешь, что он верен? Открой глаза, глупая!»