Александра
– Тамара Фёдоровна! – раздался недалеко от нас чей-то очень знакомый голос.
Мы обернулись, и я увидела, как к нам быстрым шагом приближается мужчина. Его напряжённое и суровое лицо показалось мне смутно знакомым. Остановившись рядом, он бросил на нас быстрый оценивающий взгляд, и в тот момент, когда он посмотрел на Демьяна, черты лица мужчины исказились яростью.
Этот день становился всё интереснее и напряжённее, с каждой минутой, щедро осыпая меня «сюрпризами», словно из рога изобилия. Моё сердце бешено колотилось в груди, а ладони предательски вспотели от волнения.
– Пап, что случилось? – спросил Егор, обращаясь к отцу, которого я за два года видела только на фотографиях. Обычно на родительские собрания приходила бабушка Егора, так как его отец был вечно занят или находился в командировках.
Давыдов старший посмотрел на моего сына с явной неприязнью и процедил:
– Как я могу найти мать этого… мальчишки?
– Соколову? – директриса удивлённо вскинула брови, переводя недоумённый взгляд с меня на Демьяна, и обратно.
Собрав всю свою волю в кулак, я сделала шаг вперёд и чётко произнесла:
– Я мама Демьяна. Чем могу вам помочь?
– Подождите, вы разве не классная руководительница моего сына? – нахмурился мужчина.
– Да, всё верно. – кивнула я, готовясь к неприятному разговору. Интуиция, которая редко меня подводила, настойчиво твердила, что мой сын вновь отметился каким-то «подвигом». И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, в кого он такой…
Мой взгляд невольно метнулся к Владу. Романов стоял, молча наблюдая за сценой, и о чём-то сосредоточенно думал, переводя взгляд с меня на Демьяна. Кажется, он начинает складывать два плюс два. Хотя кто знает, даст ли ему что-то моя фамилия, если он не узнал меня в лицо.
Напряжение в воздухе было настолько густым, что его можно было резать ножом. Я чувствовала, как по спине пробегают мурашки, а сердце готово выскочить из груди. Неужели сегодня тот день, когда вся правда вскроется? Я изо всех сил старалась сохранить спокойствие на лице, но внутри меня бушевал настоящий ураган эмоций.
– Я долго закрывал глаза на выходки вашего сына, но сегодня моё терпение лопнуло. – резко произнёс Антон.
– Господин Давыдов, мы можем обсудить это чуть позже? – спокойным, ровным голосом произнесла я, кивком указывая на окружающих. – Как видите, сейчас мы несколько… заняты. Обещаю, мы обязательно всё обсудим, как только я закончу разговор с другим родителем.
Антон, с явным недовольством поджав губы, всё же кивнул и жестом позвал сына за собой. Когда Давыдовы отошли, на парковке остались только я, Демьян, Влад, Янина и Фёдорова.
Я обратилась к директрисе, с трудом сдерживая нотки сарказма в голосе:
– Тамара Павловна, не хотите ли вы вернуться к своим, несомненно, важным делам? Уверена, у вас ещё остались звонки в министерство, да и документы сами себя не заполнят…
Ситуация и так была напряжённой, а присутствие посторонних только усугубляло положение. К тому же я совершенно не представляла, какой будет реакция Влада и Демьяна, когда они поймут всё. В общем, Фёдорова здесь была совершенно не нужна.
Тамара Павловна, правда, немного нахмурилась, словно оценивая степень моей наглости, но всё же, кивнув, попрощалась и направилась в сторону школы, звонко стуча каблучками.
– Господин Романов, а на счёт вашего вопроса… – начала я, переведя взгляд на его дочь. – Думаю, Янина и сама сможет рассказать вам, как прошёл её день. Меня предупредили о её появлении буквально за десять минут до урока, поэтому пока не могу ничего сказать определённого. Но обещаю, приложить все усилия, чтобы помочь ей адаптироваться в новой школе.
Затем, обращаясь уже к девочке, я мягко добавила:
– Я всего лишь классный руководитель, но мои двери всегда открыты. Мне очень жаль насчёт твоей мамы, но, если тебе что-то понадобится – неважно, что именно, – не стесняйся, обращайся.
Девочка несколько секунд неуверенно переминалась с ноги на ногу, переводя взгляд с меня на отчима. Наконец, на её лице расцвела робкая улыбка.
– Спасибо, Александра Игоревна.
– Соколова… Александра… Игоревна… – задумчиво повторил Влад, привлекая к себе внимание всех присутствующих.
Демьян тут же напрягся и, не раздумывая ни секунды, выступил вперёд, заслоняя меня собой. Несмотря на то что фигура у сына была не самой внушительной, в его позе чувствовалась решимость.
– Какие-то проблемы? – поинтересовался он, с вызовом, глядя на Романова.
– А тебе, сколько лет, мальчик? – спросил Влад.
Сердце в моей груди споткнулось и рухнуло куда-то вниз. Время, казалось, замедлило свой бег, растягивая этот миг в мучительном ожидании. Я знала, что наша встреча не сулит ничего хорошего… Но если много лет назад я ещё тешила себя надеждой, что прошлое можно оставить позади, то сейчас было совершенно очевидно, что всё тайное рано или поздно становится явным.
– Пятнадцать. – нахмурился Демьян. – А какое это имеет значение?
Чувствуя, как паника сковывает горло ледяными тисками, я поспешно вмешалась:
– Извините, но, если у вас всё, мне нужно идти. – пробормотала я, судорожно соображая, как бы поскорее ретироваться.
К этому разговору я была абсолютно не готова. Не здесь. Не сейчас. Не на парковке школы. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями, и найти подходящие слова для Демьяна.
Влад резко перевёл на меня пронизывающий взгляд своих тёмных глаз и тихо пробормотал:
– Лютик?
Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки, а сердце замерло. Украдкой взглянув на Демьяна, я молилась, чтобы он ничего не заподозрил. Этот разговор должен был подождать, пока я не найду правильных слов, чтобы объяснить всё сыну.
– Не знаю, о чём вы. – торопливо проговорила я и, схватив Демьяна за руку, потянула его прочь. – Меня ждут.
– Александра? – окликнул меня Влад.
Но я, не оглядываясь, ускорила шаг, сердце бешено колотилось в груди, а ладони стали влажными от волнения. К счастью, он не стал нас преследовать, и я с облегчением выдохнула. Однако я понимала, что мне удалось лишь отсрочить неизбежное – рано или поздно мне придётся открыть сыну правду.
– Мам, что это было? – обеспокоенно спросил меня Демьян. – Ты его знаешь? Он назвал тебя «лютиком»… Это же твои любимые цветы?
Сердце сжалось от горькой усмешки. Да, когда-то я действительно любила лютики… Как и человека, который мне их дарил. Но это было так давно…
Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Как объяснить сыну, что за этим прозвищем скрывается целая история, наполненная радостью и болью, которую я так тщательно скрывала от него все эти годы?
– Потом обсудим. – пообещала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. – Лучше расскажи, что ты натворил? И почему отец Егора так на тебя разозлился?
Демьян нахмурился, но послушно начал рассказывать:
– Ну… Мы хотели проверить, насколько хорошо работает система безопасности у них в доме… Вот и решили её немного… взломать.
– Что вы сделали? – громко воскликнула я, не в силах сдержать эмоций.
Да, Демьян у меня рос настоящим вундеркиндом в области информатики, но иногда его самоуверенность не знала границ! Конечно, мой сын неоднократно побеждал на всевозможных олимпиадах и конкурсах, включая международные, но он был всего лишь ребёнком! А система безопасности в доме владельца охранного агентства – это вам не шутки…
– Вижу, он вам уже рассказал, что натворили эти двое? – раздался за спиной немного издевательский голос Антона. – Хотя я более чем уверен, что именно ваш сын надоумил моего провернуть этот неудачный трюк.
Я резко обернулась, чувствуя, как по спине пробегают неприятные мурашки. Сердце лихорадочно билось где-то в горле, а во рту пересохло. Демьян виновато опустил голову, пряча взгляд. Собрав волю в кулак, я твёрдо произнесла:
– Думаю, всё это нужно обсудить в более спокойной обстановке. Прошу вас, пройдёмте в мой кабинет.
Мы молча шли по школьному коридору, мимо спешащих учеников и учителей, оживлённо обсуждающих что-то на ходу. Наконец, мы добрались до моего уютного кабинета. Антон и Егор устроились за первой партой, а Демьян остался стоять рядом со мной. Я сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. Сейчас от меня требовалось максимальное спокойствие и выдержка.
– Что я могу сделать, чтобы загладить вину за проступок своего сына? – спросила я, встретившись взглядом с Давыдовым.
– Александра Игоревна… – смущённо пробормотал Егор, но его отец резким жестом заставил его замолчать.
– Это не просто проступок или какая-то глупая выходка, которые они постоянно устраивают. – раздражённо процедил сквозь зубы Антон. – Я знаю, что наши сыновья лучшие друзья, да и сам был когда-то молодым, поэтому закрывал глаза на то, что Демьян постоянно подбивает Егора на всякие «приколы», как они это называют. Но всему есть предел!
Я встретила его пристальный взгляд, пытаясь понять, что творится в душе этого сурового на вид мужчины.
– Хорошо, и что вы предлагаете, Антон Сергеевич? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверенно.
Давыдов тяжело вздохнул и несколько мгновений молчал, словно подбирая слова.
– Вот честно, отправил бы я его сейчас домой, дал хорошую взбучку… ремня поперёк спины, не помешало бы. – процедил он, но, встретив мой взгляд, тут же смягчился. – Хотя времена сейчас, конечно, не те… Руку на детей поднимать нельзя…
Я почувствовала, как внутри всё сжимается от беспокойства. Неужели он действительно решил так жестоко наказать моего мальчика?
– Они оба могут исправить свои ошибки. – продолжил он после небольшой паузы. – Например… работая на меня.
– Что вы имеете в виду? – удивлённо пробормотала я.
– Я не хочу быть одним из тех отцов, которые запрещают своему ребёнку общаться с кем-то только потому, что им так хочется. Пусть даже этот кто-то – ваш сын. Да, Демьян оказывает не самое лучшее влияние на Егора, но он, бесспорно, хорош в кодировании. Проблема в том, что они оба ещё не понимают, какой ущерб могут нанести своими «шалостями». Мои лучшие айтишники уже несколько дней пытаются исправить тот беспорядок, что устроили эти двое, но пока безрезультатно.
– И вы хотите, чтобы наши дети… работали у вас? – с нескрываемым беспокойством спросила я.
Антон кивнул, внимательно изучая моё лицо. Его пронзительный взгляд словно проникал в самую глубину души, отчего по телу пробежали мурашки.
– Назовём это так: они будут помогать моим сотрудникам и параллельно исправлять последствия своего… неудачного взлома. – медленно проговорил он, тщательно подбирая слова.
– А как же школа? – оживился Егор. – Мне нужно готовиться к экзаменам.
– Ну ты, видимо, не думал об этом, когда взламывал мой рабочий компьютер?! – рявкнул Давыдов, и Егор тут же съёжился под его грозным взглядом.
Я опустила взгляд, чувствуя, как к горлу подкатывает горечь, а на глазах выступают слёзы. Неужели я так плохо справлялась с воспитанием Демьяна? Все эти годы я изо всех сил старалась быть для него и мамой, и папой… Надеялась, что ему будет достаточно только меня. Но видимо, я всё-таки ошибалась. Если бы рядом был его отец, он объяснил, научил, и наставил бы на путь истинный…
Хотя… чему я удивляюсь? Влад в его возрасте был таким же… Когда мы учились в школе, он, вместе со своим неразлучным другом Стасом, был постоянным гостем в кабинете директора. Его бедные родители уже и не знали, какими методами на него воздействовать… Даже собирались отправить его в кадетский корпус, но, к счастью, вовремя одумались: Влад с детства мечтал стать врачом, а военное училище, хоть и сделало бы из него настоящего мужчину, разрушило бы его мечту. Но стоило ему поступить в медицинский университет… он как будто стал другим человеком! Ответственным, серьёзным… Время детских шалостей прошло.
Но сейчас я сомневалась, что с моим сыном будет то же самое. Я взглянула на Демьяна, который молчал всё это время, и тихо спросила:
– Ты хочешь что-нибудь сказать?
Мой милый мальчик поднял на меня глаза, и я увидела в них столько боли и раскаяния, что у меня защемило сердце. Он с трудом сглотнул, прежде чем ответить:
– Прости, мам… Я не хотел, чтобы у тебя были из-за меня проблемы…
Не знаю, что на него повлияло сильнее: мои слёзы или собственное чувство вины, – но он, словно решившись, резко поднял голову и твёрдо заявил:
– Я сделаю, как вы скажете, Антон Сергеевич. Буду ходить к вам в компанию и помогать вашим сотрудникам. Но… один. Егор не виноват. Он на самом деле был против с самого начала, и это я подтолкнул его.
– Но я же согласился… и был там вместе с тобой. – вмешался его друг. – Так что я тоже приму наказание и сделаю всё возможное.
Я смотрела на мальчиков, гордясь их смелостью и решимостью, исправить свои ошибки. Быть может, это испытание действительно станет для них тем самым переломным моментом, который поможет им повзрослеть и стать настоящими мужчинами, способными отвечать за свои слова и поступки.
Я встретилась взглядом с Давыдовым, и когда он кивнул, облегчённо вздохнула. Мы ещё раз обговорили все детали, решив, что мальчики будут приходить в компанию к Антону после уроков и на выходных. Конечно, я понимала, что Демьяну, как ученику десятого класса, сейчас нужно сосредоточиться на подготовке к выпускным экзаменам, которые будут в следующем году, но и наказание отменять не собиралась.
Наконец, мы вышли из кабинета и направились к парковке. К счастью, Романова уже и след простыл… Значит, мы можем спокойно поехать домой.
Когда я собиралась сесть в машину, Антон окликнул меня:
– Александра Игоревна, я, наверное, должен извиниться… за то, как вёл себя сегодня. Вы не заслуживаете такого отношения… особенно учитывая, что вам приходится одной справляться с сыном-подростком.
– Ничего страшного. – тепло улыбнулась я. – Я на вашем месте, наверное, тоже бы разозлилась.
– И всё же… я не имел права разговаривать с вами в подобном тоне. Тем более в присутствии посторонних… вмешиваться в вашу беседу с другим родителем… подрывать ваш авторитет… Может быть… вы позволите пригласить вас на ужин, чтобы загладить свою вину?
Я на секунду замерла, чувствуя, как где-то в груди быстро забилось сердце. Неужели он действительно проявляет ко мне интерес? Как мужчина к женщине? Мысль эта была настолько неожиданной, что я на мгновение даже забыла, как дышать. Я внимательно всмотрелась в его лицо, пытаясь поймать хоть тень неискренности в тёмных глазах, но видела там лишь лёгкое смущение и… надежду? Неужели он и вправду хочет провести со мной вечер? Или это всего лишь банальная вежливость?
Тёплый взгляд карих глаз, мягкая, почти мальчишеская улыбка – всё это не давало мне думать спокойно и трезво оценивать ситуацию. Хотелось верить и ответить «да».
«Нет! Так нельзя!» – мысленно приказала я себе.
Мысли лихорадочно метались в моей голове, пока я пыталась справиться с внезапно нахлынувшими чувствами. Я с трудом сдерживала дрожь в коленях, с досадой осознавая, что простой вопрос о совместном ужине выбил меня из колеи. Пятнадцать лет прошло с тех пор, как я рассталась с Владом, но я так и не смогла решиться на новые отношения. Да, у меня были мужчины, но всё это было мимолётно, несерьёзно. И сейчас, когда прошлое вновь напомнило о себе, я не хотела впутывать в этот клубок проблем ещё и Антона.
– Извините. – с усилием оторвав от него взгляд, проговорила я. – Но, боюсь, начальство школы не оценит, если узнает, что я ужинаю с… отцом моего ученика. Хорошего вечера.
Слова прозвучали неубедительно, но я ничего не могла с собой поделать. В глубине души я понимала, что лгу не только Антону, но и самой себе.
Я увидела, как разочарование мелькнуло в его карих глазах, но оно тут же исчезло, сменившись привычной маской сдержанности. Давыдов лишь кивнул, принимая мой, по сути, отказ.
Устроившись за рулём, я с усилием перевела дух, стараясь унять дрожь в пальцах. Сейчас мне нужно было сосредоточиться на Демьяне и на внезапном появлении его отца. Моя личная жизнь может подождать.
Взглянув в зеркало заднего вида, я заметила, как Антон смотрит вслед моей машине. Мне было искренне жаль, что я не могу принять его приглашение. Но сейчас я должна сосредоточиться на Демьяне, он – моя главная забота и приоритет. Всё остальное подождёт, и, возможно, когда-нибудь, если всё наладится, я смогу подумать о новых отношениях.