Приступая к битве с доктриной предопределения, нам в первую очередь необходимо ясно понять значение- этого слова. К сожалению, здесь мы сразу сталкиваемся с проблемами. Наше понимание нередко зависит от наших доктрин. Можно, конечно, надеяться, что, обратившись к нейтральному источнику (например, к «Новому составному словарю» Вебстера), мы сможем избежать предвзятого отношения. Как бы не так. И все же заглянем в этот словарь:
Предопределенный (-ая, – ое) – назначенный, уделенный или определенный заранее; предустановленный к земной или вечной участи или назначению Божественным повелением.
Предопределение – доктрина о том, что Бог, вследствие Своего предузнания всех событий, безошибочно ведет к спасению тех, кто предопределен.
Предопределять – назначать, предписывать, определять, устанавливать или решать заранее.
Не знаю, много ли можно понять из приведенных выше определений, кроме того, что сам составитель – Ной Вебстер – по всей видимости лютеранин. И все же ясно, что предопределение каким-то образом связано с концом нашего земного существования, который кем-то давно предрешен. Приставка пред- относится ко времени. Вебстер выражает это словом «заранее». Назначение же связано с местом, куда мы направляемся. Когда я, например, звоню в агентство по продаже билетов и прошу сотрудника помочь мне, я слышу вопрос: «Каков пункт вашего назначения?» Иногда вопрос звучит проще: «Куда вы направляетесь?» Пункт нашего назначения – это место, к которому мы направляемся. В богословии это слово подразумевает одно из двух мест: мы направляемся либо в рай, либо в ад. И в любом из этих случаев отменить поездку невозможно. Бог дает нам только два варианта. Один или другой – это место нашего конечного назначения. Даже католицизм, в котором за гранью физической смерти припасено еще одно место, чистилище, рассматривает его лишь как временную остановку на пути к раю или аду. В отличие от протестантов, предпочитающих такси, католики пользуются общественным транспортом.
Предопределение, в его самой элементарной форме, означает, что пункт нашего конечного назначения – рай или ад – определяется Богом не только задолго до того, как мы туда попадаем, но еще и до нашего рождения. Согласно доктрине о предопределении, наша конечная участь находится в руках Божьих. Иными словами, в вечности, еще до нашего рождения, Бог решил спасти некоторых представителей человеческой расы, позволив погибнуть оставшейся части. Бог сделал выбор – некоторых людей Он решил избрать к спасению в вечное блаженство на небесах, а других – обойти, обрекая их пожинать последствия содеянных грехов в вечном мучении ада.
Это суровые слова, с каких бы позиций мы на них ни смотрели. Мы спрашиваем себя: «Неужели наша жизнь никак не влияет на решения Бога? Пусть Бог принимает их до нашего рождения, но Он-то знает, какой будет наша жизнь. Учитывает ли Он это предузнание при принятии окончательного решения?» Ответ на последний вопрос и отличает реформатскую точку зрения на предопределение от всех остальных. Помните, мы как-то сказали, что у каждой церкви существует хоть какое-то формально выраженное отношение к доктрине предопределения. Большинство церквей соглашаются с тем, что Божье решение принимается еще до нашего рождения. Но в этом случае вопрос звучит так: «А на каком основании Бог принимает Свое решение?»
Прежде чем пытаться ответить на этот вопрос, необходимо уяснить еще одну деталь. Зачастую мы осмысливаем предопределение через хронику дорожных происшествий и т. п. Нередко спрашивают: «Правда ли, что победу именно этой команды на чемпионате мира предопределил Бог?» Или: «Неужели Бог определил этому дереву упасть именно на мою машину?» Даже страховые компании часто относят подобные события к «Божьему произволению».
Обычно подобные вопросы обсуждаются в рамках богословской категории провидения. Наше же исследование будет рассматривать предопределение в более узком смысле, сводя проблему к вопросу о предопределенном спасении и погибели, избрании или отвержении. Другие вопросы тоже интересны и по-своему важны, но они выходят далеко за пределы этой книги.
В большинстве разговоров о предопределении главной заботой участников становится защита достоинства и свободы человека. Но не следует забывать и о суверенности Бога. Хотя Бог и не тварное существо, Он, тем не менее, личность, обладающая всепревосходящими достоинством и свободой. Мы знаем, насколько щепетилен вопрос соотношения Божьей суверенности и свободы человека. Но нужно помнить и о тесной связи Божьей суверенности с Его же свободой. Свобода суверенного, то есть абсолютно независимого и полновластного существа, всегда превосходит свободу любого из Ему подчиненных.
Когда же мы говорим о Божественной суверенности, то говорим об исключительных власти и могуществе Бога. Являясь суверенным, Бог обладает наивысшим авторитетом и могуществом, наивысшей властью как над небесным, так и над земным. Любая другая власть уступает Божьей, ибо всякая власть во вселенной происходит из Божьей власти и зависит от нее. Более того, каждая форма власти существует благодаря либо Божьему повелению, либо Божьему попущению.
Слова власть, авторитет заключают в себе идею авторства. Бог – автор всего, над чем Он властвует. Он сотворил вселенную – Он и владеет ею. Поэтому право собственности наделяет Его исключительными полномочиями. Он может делать со Своей вселенной все, что угодно Его святой воле.
То же самое можно сказать и о могуществе. Любая сила во вселенной берет свое начало в могуществе Бога и подчинена Ему. Даже сатана бессилен без Божьего суверенного попущения.
Христианство – не дуализм. Мы не верим в существование двух равно могущественных сил, вечно борющихся за превосходство. Если бы сатана был равен Богу, у нас не было бы убежденности и надежды на победу добра над злом. Мы были бы определены к вечным мытарствам между двух равных, но противоборствующих сторон.
Сатана – тварное существо. Если говорить точнее, он – само зло; но даже его зло, как, впрочем, и наше с вами, подвластно суверенности Бога. Власть Бога окончательна. Он – всесилен. Он – суверенен.
В круг моих обязанностей в семинарии входит преподавание богословия «Вестминстерского исповедания веры». «Вестминстерское исповедание» стало центральным вероисповедальным документом исторического пресвитерианства, в нем излагаются классические доктрины пресвитерианской церкви.
Преподавая этот курс, однажды я объявил студентам вечернего отделения, что на следующей неделе мы будем рассматривать раздел «Исповедания», посвященный предопределению. А так как вечерние лекции были открыты для вольных слушателей, мои студенты поспешили пригласить на многообещающее обсуждение своих друзей. На следующей неделе аудитория была до отказа заполнена студентами и гостями.
Я начал свою лекцию первыми строками третьей главы «Вест-минстерского исповедания»:
Бог прежде вековых времен по изволению Своей в высшей степени мудрой и святой воли свободно и незыблемо установил порядок того, что произойдет.
На этом я остановился и спросил: «Найдутся ли среди присутствующих те, кто по своим убеждениям не разделяет только что прочитанных слов?» Вверх поднялось множество рук. Затем я задал следующий вопрос: «А есть ли в зале убежденные атеисты?» Ни одной руки. И тогда я произнес очень жестокую фразу: «Каждый, кто поднял руку первый раз, должен сделать это и сейчас».
В ответ по аудитории прокатился шум недовольства и возражений. Как я мог обвинить этих людей в атеизме только потому, что они не верили в предопределение Богом абсолютно всех событий? Ведь никто не отрицал существования Бога, не опровергал христианства. Кое-кто лишь не соглашался с кальвинизмом.
Я попытался объяснить, что идея предопределения Богом всех событий не принадлежит исключительно кальвинизму. Она не уникальна даже для христианства. Это всего лишь один из принципов теизма, одно из необходимых его условий.
То, что Бог предустанавливает все, чему надлежит произойти, есть не что иное, как результат Его суверенности. По своей сути этот вывод никак не относится к кальвинизму. Он лишь утверждает суверенность Бога, Его абсолютную власть над Своим творением. Предопределить события Бог может по-разному. Но все, что происходит, должно совершаться по Его изволению. Если Бог допускает что-либо, то уж, наверное, делает это подумав. А раз Бог решается на это, то Он, в некотором смысле, это самое «что-либо» предопределяет. Кто из христиан будет оспаривать, что Бог в состоянии остановить в этом мире совершение любого события? Если Бог захочет, у Него хватит власти и могущества прекратить существование даже самой вселенной.
Когда мы говорим о Божьем предопределении, мы просто утверждаем, что Бог суверенен над всем Своим творением. И если что-нибудь может произойти без Его разрешения, то, следовательно, Его суверенитет может быть нарушен. Если Бог не допустил какого-либо события, а оно все-таки произошло, – значит оно обладает большей силой и властью, чем Сам Бог. А раз какая-то часть творения находится вне Божьей суверенной власти, то Бога нельзя назвать суверенным Вседержителем. Если же Бог не суверенен, то Он – не Бог.
Если во вселенной есть хоть одна молекула, совершенно неподвластная Божьему суверенитету и существующая сама по себе, тогда у нас не остается никаких гарантий осуществления Божьих обетований. Может быть, эта одна беспризорная молекула нарушит все великие и славные планы Бога? Коль скоро крошечный камешек в почках у Оливера Кромвеля смог повлиять на ход английской истории, то наша диссидентствующая молекула способна изменить ход всей искупительной истории. Может быть, эта самая молекула даже воспрепятствует второму пришествию Христа!
Всем нам знакома поговорка: из-за гвоздика пропала подкова, из-за подковы – лошадь, а из-за лошади – всадник, из-за всадника было проиграно сражение, а из-за сражения – война. А еще я до сих пор помню свое состояние, когда узнал о гибели в автомобильной катастрофе Билла Вуковича, величайшего автогонщика своего времени. Позже обнаружилось, что причиной аварии стала поломка шплинта ценой в десять центов.
Билл Вукович обладал потрясающим даром вождения гоночных автомобилей. Он был великолепным пилотом. И все же он не был полновластным хозяином ситуации, суверенным над своей машиной. Часть механизма, ценой всего каких-то десять центов, стоила ему жизни. Но Богу не нужно переживать о десятицентовых шплинтах, грозящих нарушить все Его планы. Нет ни единой молекулы, неподвластной Ему. Бог – суверенен. Бог есть Бог.
Мои студенты постепенно начали понимать, что вопрос суверенности Бога не относится только к кальвинизму или даже к христианству. Без всевластия (суверенности) Бог не может быть Богом. Отвергая принцип Божественной суверенности, мы вынуждены признать себя атеистами. Эту проблему должен решить для себя каждый верующий. И каждый должен твердо держаться принципа суверенности Бога. Однако при этом недопустимо нарушать принцип свободы человека.
Тут я хочу сделать для вас то, что сделал для моих студентов – закончить утверждение «Вестминстерского исповедания». Итак, целиком это утверждение гласит:
Бог прежде вековых времен по изволению Своей в высшей степени мудрой и святой воли свободно и незыблемо установил порядок того, что произойдет. В то же время Бог не есть автор греха, над волей творения нет насилия, свобода и вероятность вторичных причин не устранены, но, напротив, утверждены.
Заметьте, что, провозглашая Божье полновластие над всей вселенной, «Исповедание» также утверждает, что Бог не делает зла и не нарушает свободы человека. Человеческая свобода и зло находятся под контролем Божьей суверенности.
Самый каверзный вопрос, конечно, следующий: как зло может сосуществовать со святым и суверенным Богом? Боюсь, большинство христиан не понимают всей серьезности этой проблемы. Скептики даже назвали ее «ахиллесовой пятой христианства».
Я отлично помню, как впервые почувствовал боль от этой темы. Я только поступил в колледж, а с момента моего обращения прошло всего несколько недель. И вот однажды в общежитии, во время игры в настольный теннис, меня пронзила мысль: если Бог абсолютно праведен, как же Он сотворил такую вселенную, в которой существует зло? Если все – от Бога, то не от Него ли и зло?
Позже я понял (как осознаю и сейчас), что существование зла касается вопроса суверенности Бога. Неужели зло появилось в мире против Божьей воли? Если да, то Он не обладает всевластием, то есть суверенностью. Если же нет, то нам придется заключить, что даже зло в каком-то смысле предопределено Богом.
На протяжении многих лет я пытался разрешить эту дилемму, читая труды богословов и философов. Мне удалось обнаружить несколько довольно толковых объяснений, но, к сожалению, их глубина меня не устраивала.
Самое распространенное решение проблемы (которое, кстати, нередко звучит и сегодня) – это ссылка на свободную волю человека. Нам говорят: «Зло пришло в мир благодаря свободной воле человека. Не Бог, а человек является автором греха».
Это утверждение, безусловно, согласуется с библейским повествованием о грехопадении. Мы знаем, что человек был наделен свободной волей и что именно он выбрал путь согрешения. Грех, таким образом, совершил не Бог, а человек. Но проблема, тем не менее, остается. Откуда человек приобрел пусть даже самую ничтожную склонность к греху? Если он был сотворен с желанием к греху, то тень ответственности падает на Творца. Если же человек был создан без желания грешить, откуда тогда оно у него появилось?
Тайна греха тесно связана с нашим пониманием таких явлений, как свободная воля, состояние человека после сотворения и Божья суверенность. Вопрос свободной воли настолько важен для прояснения вопроса о предопределении, что мы посвятим ему целую главу. А сейчас обратимся к первому греху человека.
Как произошло падение Адама и Евы? Можно предположить, что виной всему послужило коварство сатаны, который просто обвел их вокруг пальца, уговорив съесть запретный плод. Возможно, этот змей был таким пройдохой и ловкачом, что полностью затмил рассудок наших прародителей.
Такое объяснение содержит несколько недостатков. Если Адам и Ева не осознавали, что творят, если их, простите, совершенно одурачили, то за грех ответственен сатана. Но Библия ясно говорит, что, несмотря на все свое лукавство, змей явно перечил заповеди Божьей. Адам и Ева слышали требование и предостережение Бога. Слышали они и то, как сатана противоречил Богу. И решение принимали именно они. Поэтому ссылка на хитрость сатаны их не оправдывает.
Допуская, что сатана не только обманул Адама и Еву, но и заставил их согрешить, мы по-прежнему не решаем проблемы. Даже если бы у них было право заявить, что, мол, «бес попутал», остается вопрос: «А откуда у дьявола взялась способность грешить?» И вообще, откуда он взялся? Как он умудрился отпасть от благости и совершенства? Итак, говорим ли мы о грехопадении человека или дьявола, мы по-прежнему обращаемся к проблеме превращения благого творения в злое.
И вновь можно услышать «простое» объяснение: зло появилось благодаря свободной воле творения. Хороша же эта свободная воля! Тем не менее то, что Бог наделил нас ею, не делает Его виновником всех проблем. При сотворении человеку была дана возможность грешить и способность не грешить. Он воспользовался первой. Но почему?
В этом-то и сложность. Прежде чем совершить грех, человек должен сначала захотеть этого. Библия говорит, что злые деяния возникают из порочных желаний. А наличие порочных желаний уже есть грех! Мы грешим, потому что мы – грешники. Мы рождаемся с порочной природой. Мы – падшие твари. Но в отличие от нас, Адам и Ева были сотворены беспорочными. Они не обладали грешной природой. Они были хорошими людьми со свободной волей. И все же они выбрали грех. Почему? Я не знаю. И не знаю никого, кто мог бы ответить на этот вопрос.
Несмотря на сложность проблемы, мы по-прежнему утверждаем, что Бог не является автором греха. Библия не дает ответов на все наши вопросы. Но в ней открываются природа и характер Бога. И совершенно немыслимо, чтобы Бог был автором и исполнителем греха.
Впрочем, эта глава посвящена вопросу Божьей суверенности. Нам осталось решить, как факт человеческого греха согласуется с Его суверенностью. Раз Бог предопределяет все, чему надлежит произойти, значит Он предопределил и появление в этом мире греха. Не то чтобы Бог приложил к этому Свою десницу или навязал зло Своему творению, нет. Просто Бог, по всей вероятности, решил допустить это событие. Если же Он не позволял этого, тогда одно из двух – либо ничего бы не случилось, либо Он никакой не Господин.