– КАК ВООБЩЕ АДСКАЯ ГОНЧАЯ МОГЛА оказалась в Шанкуме? – Тон Ванды Уиндэм-Прайс в сочетании с поджатыми губами и яростным выражением лица, казалось, подразумевал, что это моя вина. Словно бы я подписывалась на ежедневный выгул собак, а вместо этого поставила галочку в разделе «мерзкая адская тварь».
Я не могла отвести взгляд от мертвого существа на земле. Мертвого. Как я смогла его убить?
Брэдфорд Смайт разгладил свои длинные, свисающие усы.
– Это настораживает. Шанкум всегда имел естественную магическую защиту. Отчасти поэтому мы и выбрали это место.
– Никакой магической защиты не осталось. – Руфь Забуто сильнее укуталась в свои многочисленные шарфы и накидки. – Разве ты не чувствуешь? Все ушло. Только зло осталось.
– Чем это вы тут все занимаетесь? – к нам спешила Артемида. Едва завидев адскую гончую, она бросилась между мной и мертвым демоном, мы даже не успели ничего ей сказать. Ее первый инстинкт – всегда защищать меня.
– Расходимся! Все в замок! Срочно!
Риз встревожился, на лицах старших Наблюдателей – это три четверти оставшихся от некогда прославленного и могущественного Совета – проступала озабоченность. Беда редко приходит одна. Кому как не им это знать. Не Артемида должна была об этом помнить. Риз схватил Киллиана и потащил за собой. Киллиан нахмурился.
– Мне же нельзя в замок, разве нет? Что это была за тварь?
– Уходи! – Артемида отбежала назад, оглядывая деревья в поисках новых угроз. Держась поближе ко мне – ведь это она тренированный боец. Она может разобраться с проблемами такого рода. Вжух – и голову долой.
Я поспешила по тропинке к замку. Меня должно было беспокоить, что где-то в лесу затаились еще твари, подобные этой, но я не чувствовала их присутствия. И это меня напугало – откуда мне было знать?
Как только мы очутились в замке, Артемида заперла дверь и начала раздавать приказы.
– Джейд и Имоджин присмотрят за Малышами в жилом крыле. Брэдфорд, сообщи им об этом. Риз, ты отвечаешь за Киллиана и Нину. Запритесь в библиотеке. Если в замок прорвутся, за дальней полкой есть потайная комната с окном, через него можно сбежать.
– Потайная комната? – спросила я, но меня тут же с неподдельной обидой перебил Риз:
– Есть еще книги, о которых я не знаю?
Киллиан подошел к двери:
– Забаррикадироваться? Прорвутся в замок? Черт возьми, да что здесь творится?
Артемида протянула руку, загородив ему выход. От меня не ускользнуло, что Риза назначили охранять Киллиана, простого мирного жителя, и меня. Артемида понятия не имела, что это я убила адскую гончую, и я не знала, как ей об этом сказать. Казалось, это был кто-то другой, не я. Я была… в смущении. И напугана. Ведь это было так, словно кто-то управлял моим телом, а значит, эти странности, которые месяцами происходили с моим телом, были абсолютно точно, стопроцентно, неоспоримо реальными.
Артемида открыла древний пыльный сундук за дверью и вытащила оружие. Ванда Уиндэм-Прайс шарахнулась в сторону от большого арбалета. Артемида презрительно посмотрела на нее:
– Предпочитаете розги?
– Придержи язык, – резко ответила Ванда. Этот обмен репликами был мне непонятен, но Ванда взяла арбалет и отправилась прочь. Риз взял меч. Брэдфорд Смайт выбрал другой арбалет. Старуха Руфь Забуто вытянула устрашающего вида нож из перевязи на бедре, спрятанной под водопадом ее юбок.
– Как насчет… – начала я.
– В библиотеку! – рявкнула Артемида. – Живо!
Брэдфорд Смайт тяжело и печально посмотрел на меня. Кажется, ему было что сказать. Я бы не удивилась, если бы он вытащил леденец из кармана и вручил мне, потрепав по голове. Последние несколько лет наше общение к этому и сводилось. Совету совершенно нечего мне сказать. В конце концов, моя мама – член Совета, и ей никогда нет до меня дела. Чего тогда ждать от остальных?
Схватив Киллиана за руку, Риз потащил его за собой в библиотеку, а я побежала вслед за ними. Джейд уже ушла, хорошо бы она была в своей комнате, чтобы Брэдфорду Смайту не пришлось ее искать. Ризу удалось отыскать рычаг на дальней полке, и она отъехала, открыв тесную пыльную комнату. В ней мы и заперлись.
– Я жду объяснений, – тяжело дыша, сказал Киллиан. – Что это была за тварь? Зачем мы заперлись внутри замка? И могу я в конце концов узнать, как, черт возьми, вы вообще перетащили сюда замок? Я очень старался не подавать виду, но вообще-то я прожил в Шанкуме всю свою жизнь, и если бы в лесу и раньше был замок, то уж об этом я бы точно знал. И еще, Нина, что – вернее, как тебе удалось сделать то, что ты сделала?
Он бросил на меня настойчивый и подозрительный взгляд. Мы подружились еще до того, как они с Ризом начали встречаться. Его гораздо больше поразило то, что я сделала с адской гончей, чем сам факт появления адской гончей. Я упорно смотрела на изношенные доски пола – поколения Наблюдателей приходили сюда, учились здесь, строили планы. Отдыхали.
Замок никогда не был нашей основной штаб-квартирой. Раньше он служил базой отдыха для Наблюдателей. Но два года назад, задолго до катастрофы с Семенем Чудес, прежний Совет и практически все члены сообщества Наблюдателей были убиты взрывом, который устроили фанатичные последователи древней сущности, именуемой Изначальное Зло. И причиной всему было нарушенное Баффи равновесие между добром и злом, так что Изначальное Зло смогло проложить себе путь наружу.
Изначальное Зло отправило своих приспешников убить всех, кто представлял для него угрозу. То есть всех потенциальных будущих Истребительниц, девочек с врожденной способностью стать Истребительницей, когда предыдущая погибнет. И всех Наблюдателей. Даже когда Баффи отвернулась от нас, Изначальное Зло все еще считало нас угрозой. В конце концов, Баффи смогла его уничтожить и спасти мир. Но она не спасла ни одного Наблюдателя.
Те из нас, кто смог спастись, либо были под серьезным прикрытием на задании – как Брэдфорд Смайт и Гонора, дочь Ванды Уиндэм-Прайс, – либо находились здесь по различным поручениям. Риз Забуто, Джейд Уэзерби, Артемида, Имоджин Пост, Малыши и я. Моя мать, Руфь Забуто и Ванда Уиндэм-Прайс взяли нас с собой, чтобы показать, что нас ждет в будущем, дать нам отдохнуть на свежем воздухе и провести несколько ритуалов очищения перед занятиями по магии. На меня последнее не распространялось. Никаких магических занятий, никаких физических тренировок. В мои обязанности входило присматривать за Малышами, пока Имоджин была на занятиях. В то время Имоджин сидела с Малышами только часть дня. Ей не позволили стать полноправным Наблюдателем, потому что ее мать, Гвендолин Пост, предала Наблюдателей и обманом выманила у Истребительниц оружие невероятной силы. Меня всегда бесило, что Имоджин должна нести наказание за то, чего она никогда не делала. Конечно, все мы здесь оказались из-за того, кем были наши родители, но мы – это не наши родители и даже не те, кем они хотели бы нас видеть. Кому как не мне это знать.
Руфь все же сделала послабление для Имоджин, потому что она хотела, чтобы все, кто мог, прошел базовый курс заклинаний, и самым подходящим для этого местом оказалось наше древнее место силы. Так наше наследие спасло нам жизнь. Замок защитил нас, когда всех остальных Наблюдателей смело взрывом.
– Нам надо быть там, с ними, – я положила руку на полку, отделявшую нас от библиотеки. Я не уточнила, что на самом деле я имела в виду: что это Риз должен быть там, с ними. Это он проходит тренировки как будущий член Совета. Но мы оба знали, почему Артемида защищается, а он отсиживается вместе с нами.
Во-первых, Артемида лучше подготовлена. И так было всегда.
Во-вторых, Артемида хочет, чтобы Риз защитил меня. Брэдфорд Смайт по ошибке назвал меня в лесу Артемидой. Ведь я не могу делать то, что я сделала. Это невозможно. Я никогда не обучалась, никогда не сражалась. Мне никогда не разрешали, но и мне самой никогда не хотелось.
Риз посмотрел на меня, словно не узнавая.
– То, как ты двигалась. То, что ты сделала. Ты была похожа на…
Киллиан встрял в разговор:
– Так какого черта? Будьте так добры, объясните, что это было? Что это была за тварь?
Я облокотилась о полку, чувствуя облегчение от того, что Киллиан попросил объяснений, а это отвлечет меня от навязчивых мыслей о том, что я сделала. О том, что хотел сказать Риз.
– Это был демон.
– И что теперь? – Киллиан начал теребить курчавые волосы. Его мать – наполовину британка, наполовину нигерийка, а отец вырос в Шанкуме. Киллиан – первый парень после Лео Сильверы, в которого я влюбилась, но это продлилось ровно три минуты, пока я не осознала, что я не в его вкусе и никогда не буду. Риз – везунчик.
Но это куда лучше, чем моя предыдущая влюбленность, которая закончилась такой унизительной катастрофой, что за эти три года других попыток не было. Может, еще года через три я наконец-то преодолею это проклятие Лео Сильверы. Но верится с трудом. Из всех травм в моей жизни – а их было немало – тяжелее всего было услышать, как мои стихи, все о любви, читают вслух предмету моего воздыхания. Боже, почему бы Гоноре Уиндэм-Прайс не убить меня заодно на месте? Но милосердие всегда было для нее пустым звуком.
Никому не известно, смогли ли Лео Сильвера и его мать выжить, все эти годы от них не было ни слова. Для Наблюдателей это значит, что они, скорее всего, мертвы. Линия Джайлзов пресеклась, как почти весь род Забуто, Кроули, Траверсов, Сёрков и Постов. Причины смерти в соответствующем порядке: шея сломана бывшим союзником, демон, демон, взрыв, взрыв, отсеченная рука в сочетании с ударом молнии. Последний случай – это мать Имоджин. Бедная Имоджин. Я рада, что она здесь, и мне есть с чем сравнить. С моей матерью все могло быть и хуже.
И все же нас осталось так мало. Я надеюсь, что Сильверы живы, где-то там, вдалеке. И я так же горячо надеюсь, что мне не придется с ними встретиться.
Я не понимала, почему весь этот кошмар напомнил мне о Лео. Хотя постойте. Совершенно ясно, что воспоминания о нем вызваны этими обостренными, ужасными переживаниями.
– Демон, – повторила я, усилием воли возвращаясь к теме. – Существуют разные виды демонов. Некоторые из них родом из других, демонических измерений. Некоторые – полулюди-полудемоны. Подлинные демоны обычно не могут существовать в нашем измерении, но иногда они могут заражать людей. Как вампиры.
– Вампиры? – взвизгнул Киллиан, повернувшись к Ризу. – Они существуют. Вампиры существуют. Мне казалось – само собой, я знаю о магии, – но мне казалось, что вы просто принадлежите к какой-то идиотской секте. Ты никогда не говорил про вампиров. А это очень важная новость, которой ты мог бы поделиться за тот год, что мы встречаемся. «Эй, Киллиан, у тебя такие красивые губы, кстати, ты знал, что демоны и вампиры реальны?»
Риз забаррикадировал проход в книжной полке с помощью стола. Выглядел он немного смущенным.
– Я не хотел обсуждать с тобой наши дела. Мне нравится, что ты находишься в стороне от этого. Ну и мне казалось, ты в курсе, раз твоя мама ведьма и все такое.
– Кристаллы, напевы и прочая фигня! Слабая левитация! Ничего такого. Сколько вообще демонов в мире?
– Всех и не перечислишь – тысячи. Может, десятки тысяч. В зависимости от классификации.
Киллиан так резко откинулся на спинку стула, что тот опрокинулся, и Киллиан жестко ударился об пол.
– Десятки тысяч? Почему правительство сидит сложа руки?
– Какое правительство?
– Наше, Нина! Да любое! Кто-то же наверняка выступает с инициативой.
– Иногда. Но демоны хорошо умеют держаться в тени.
Я протянула руку, чтобы поправить волосы, но замерла. Этими руками я сжимала челюсти адской гончей, лишила ее жизни. Вздрогнув, я убрала руки в карманы и позволила Ризу продолжить объяснение. Демоны всегда были вокруг нас. Порталы, адские врата и магия позволяли им наведываться к нам из других измерений. Тяжело отследить. Тяжело сражаться.
– Здесь и вступаем мы, – сказал Риз. – Наше сообщество существовало с незапамятных времен, чтобы защищать человечество. Мы знаем все пророчества, всех демонов, все вероятные концы света. Но даже на заре времен мы не могли делать это в одиночку. Мы – они – дали девушке демонические силы, чтобы она стала Истребительницей и могла охотиться на демонов.
Киллиан вопросительно поднял бровь:
– То есть эти древние парни решили: эй, а давайте выберем только одну девушку, чтобы защитить все человечество? Что за бредовый план?
– Вообще-то ты критикуешь наших дальних предков, – немного уязвленно ответил Риз.
Должна признаться, я была на стороне Киллиана. Единственное, именно для этого и нужны были Наблюдатели. Нельзя сказать, будто мы навесили на Истребительниц такую ответственность, а затем покинули иx.
Это они покинули нас. Как обычно, инициатором была Баффи. Она стала первой Истребительницей за всю историю, отказавшейся от нашего наставничества. От наших знаний. Нашей помощи. Как будто мы мешали ей, а не поддерживали.
Моя голова кружилась. Словно наяву я продолжала чувствовать, как хрустнула шея.
– Но затем Баффи, последняя Истребительница…
Риз перебил меня:
– Последняя на данный момент. Все Истребительницы сначала имеют потенциал. И когда нынешняя Истребительница умирает, призывают новую. Таким образом, Истребительница всегда была единственной. Большинство из потенциальных Истребительниц никогда не становились ими. Но Баффи однажды умерла и…
– Дважды, – поправила я.
– Это сейчас не принципиально, – раздраженно заметил Риз. – Она умерла, поэтому появилась новая Истребительница, Кендра. Но затем Баффи смогли реанимировать, поэтому одновременно существовали две Истребительницы, а потом Кендра погибла, и Истребительницей после нее стала…
– Бога ради, просто перескажите мне статью из Википедии, – простонал Киллиан.
Пока Риз вел повествование, я забралась на стул возле окна под потолком и принялась разглядывать деревья. Я не хотела вслушиваться в то, что рассказывал Риз. Все это мне было уже известно. Два года назад, когда Баффи сражалась с Изначальным Злом, она должна была проиграть. Поэтому она просто сделала то, что и всегда: нарушила правила. В этот раз она разрушила принцип силы Истребительниц. Правила, которые работали с незапамятных времен, были отменены. Внезапно все девушки, которые когда-либо могли стать Истребительницами, стали ими – или точно станут по достижении определенного возраста.
Баффи позволила Наблюдателям погибнуть, а затем обрушила на мир почти две тысячи новых Истребительниц. Позже почти тысяча из них погибла в битве. Есть причина, по которой должна существовать только одна Истребительница и целый орден Наблюдателей. И все эти новые Истребительницы не сдвинули чашу весов в сторону добра, нет. Наоборот. Демоны, которые творили свои демонические злодеяния под покровом ночи, внезапно почувствовали угрозу. Чем сильнее бьет Баффи, тем сильнее ответный удар со стороны сил тьмы. И ответ был таким, что едва не настал конец света.
Я отвернулась от окна. Там ничего нет. Не знаю почему, но я была в этом уверена. И меня замутило от страха перед тем, что могли означать все эти способности и ощущения. Шестьдесят два ужасных дня я успешно делала вид, что ничего не происходит. Но теперь мне это не удавалось.
Риз дошел в своем рассказе до последних отвратительных похождений Баффи.
– Помнишь, как несколько месяцев назад чуть не настал конец света?
– Конец света? – в ужасе переспросил Киллиан.
– Ах, да. – Риз устало потер лоб. Очевидно, есть причина, почему мы не обсуждаем подобные вещи с посторонними. Это сложно. – Конец света едва не настал, потому что другое измерение чуть не поглотило наше.
– Шестьдесят два дня назад, – прошептала я. Нам пришлось затаиться здесь, в замке, смотреть со стороны, ведь если бы мы обнаружили свое присутствие, скорее всего, погибли бы в перекрестном огне. Я ненавидела все это. Артемида чуть с ума не сошла. Но самое отвратительное в этом было то, что и без нашей помощи все сработало. Ну вроде того.
– Чтобы предотвратить конец света, Баффи уничтожила Семя Чудес, которое было источником всей магии на Земле.
Киллиан слегка присвистнул.
– Я думал, это были просто неполадки. Ну как если бы пропал сигнал магического вай-фая или что-то в этом роде.
– Ты разве не заметил, как в один день разверзлись небеса, повсюду начались землетрясения, цунами и все такое? – спросила я.
Киллиан пожал плечами.
– Глобальное потепление.
Риз с отсутствующим видом разглядывал корешки книг на полках. Ему трудно было сосредоточиться, когда он узнал, что у нас есть все эти книги. Так что рассказ продолжила я.
– Верно. Глобальное потепление и вдобавок глобальная угроза со стороны другого измерения. И все это – магия, которая не работает, новые Истребительницы, почти случившийся конец света, – все это заслуга Баффи.
Киллиан фыркнул.
– Прошу прощения. Просто я никак не привыкну к ее имени. Баффи.
Я уставилась на него, сложив руки на груди.
– И что с того? У нее забавное девчачье имя, и поэтому она не может уничтожить мир?
Киллиан поднял руки, словно защищаясь.
– Я ничего подобного не говорил.
– До того, как она стала Истребительницей, она была чирлидером, – заметил Риз.
Киллиан расхохотался.
Я вовсе не хотела защищать Баффи – ни в чем, – но меня это покоробило.
– Ты вообще когда-нибудь видел соревнования по чирлидингу? Да любая из этих девиц уложит тебя на обе лопатки, даже не будучи Истребительницей.
– Так вот как ты убила это демоническое отродье, да? Это все чирлидерские штучки?
Мне снова послышался хруст сломанной шеи.
– Не в этом дело. Я вообще терпеть не могу Баффи. Все, что она может, – это тут же вступать в бой. Она никогда не думает о последствиях, и моя семья до сих пор расплачивается за это. – Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. – И весь мир тоже. Потому что она разрушила его в последний раз. Больше нет магии. Нет связи с другими мирами. И больше не будет новых Истребительниц. Никогда. Она сначала широко распахнула дверь, а затем наглухо захлопнула ее.
– Ей не помешает определиться, – заметил Киллиан. – Нужно больше Истребительниц – долой Истребительниц! Разрушить мир – спасти мир!
Риз занял мое кресло у окна и посмотрел наружу.
– Надо признать, многие годами хотели разрушить мир. Такие дела.
– Что? И кто-то об этом знал?
– Мы, – ответил Риз.
– Ясно. – Киллиан схватил меня за руку и усадил рядом с собой. – Итак, Нина, как насчет твоей истории? Эта Баффи. Это личное, верное?
Я закрыла глаза, в моем мозгу всплыли слова, которые вдалбливались мне с рождения: В каждом поколении рождается Истребительница: одна во всем мире, Избранная. Она единственная будет обладать силой и умением, чтобы бороться с вампирами, демонами, силами тьмы и остановить распространение зла и его усиление. Она – Истребительница.
Я с трудом продолжила, слова причиняли мне боль:
– У каждой Истребительницы есть Наблюдатель. И у Баффи был лучший из лучших.
Я открыла глаза и улыбнулась.
– Мой отец был ее первым Наблюдателем.
Когда Меррик Джемисон-Смайт отыскал ее, она понятия не имела о том, кто она и что ее ждет. Мой отец всю жизнь провел, тренируя Истребительниц, обучая их, наставляя. И он видел, как те, кого он обучал до нее, погибли. Поэтому когда перед ним встал выбор – дать использовать себя против Баффи или умереть – он выбрал Избранную.
Он спас ее. А мы его потеряли. На его место пришел Руперт Джайлз, и это он – Наблюдатель, которого все помнят. Их отношения – то, как он потворствовал ее отказу следовать правилам или нежеланию выстроить предписанное взаимодействие, то, как он отрицал собственное наследие, – стали началом конца. И все же, когда кто-то думает о Наблюдателе Баффи, он вспоминает о Джайлзе. Не о моем отце.
– И кто теперь у вас Истребительница? – спросил Киллиан, ловко сменив тему. Однако его рука сжимала мое плечо легким, ободряющим жестом. Он знает, что такое мертвый отец.
– У нас ее нет, – Риз спустился со стула у окна.
– Разве у вас не должна быть их целая куча, раз их так много появилось?
– После того, как многие из нас… – Риз запнулся. Погибли при взрыве, мысленно продолжаю я. Он выбирает менее острую формулировку. – После того, как нас осталось так мало, мы пытаемся разработать оптимальный план действий.
Мы не знаем, как поведут себя Истребительницы, если мы свяжемся с ними. Как отреагирует Баффи, если узнает, что в мире еще осталась горстка действующих Наблюдателей. Честно говоря, я не знаю, получится ли у нас когда-нибудь сблизиться после раскола, который Баффи устроила между Истребительницами и Наблюдателями. Но пока что… «Мы пытаемся разработать оптимальный план действий» в переводе с языка Наблюдателей означает «затаиться». Ничего не делать. Я понимаю, что это в наших интересах – залечь на дно и притвориться, что Совета Наблюдателей больше не существует. Вопрос о роспуске по-настоящему никогда не стоял. Мы все еще Наблюдатели – защитники, – что бы ни происходило. Но теперь, когда мир полон Истребительниц (виновата Баффи), магия разрушена (виновата Баффи), ни один портал в другие измерения не работает (виновата Баффи), все опять изменилось. Вот чем занимается моя мать. Собирает данные, чтобы мы могли понять, как изменился мир, какие новые угрозы нас поджидают.
Я не знаю точно, что Совет планирует делать потом, когда моя мама закончит свои исследования. Но если мы не удостоверимся, что все адские врата и порталы действительно запечатаны, то кто их проверит?
Вот почему Наблюдатели должны существовать. В мире, который постоянно перекраивается, где все время меняются правила, где Избранная становится Избранными, где магия исчезает, где прежних путей больше не существует, мы единственная постоянная величина.
Мы по-прежнему наблюдаем.
Правда, этого недостаточно. Совет не решил, что делать дальше. Ведь нас слишком мало, а их слишком много. Как мы выберем одну Истребительницу из стольких вариантов?
И будем ли мы рисковать жизнью, зная, что приносят с собой Истребительницы? Их дар – смерть.
И это то, с чем я борюсь, правда всей моей жизни среди Наблюдателей, общества, где я выросла, которому я помогаю и которое существует, потому что существуют Истребительницы: я ненавижу их. То, кем они являются, то, что они делают.
Но ни к кому из них я не испытываю такой сильной ненависти, как к Баффи.