Приняв сигнал «SOS» в 2.30 воскресенья, 13 мая, российский сухогруз «Николай Артемьев», следуя морскому закону, изменил курс и пошел в квадрат, откуда был подан сигнал бедствия. Старший помощник Алексей Павлов предупредил капитана Харина:
– Вячеслав Андреевич, сигнал «SOS» поступил из района территориальных вод Сумарди!
Капитан взглянул на помощника:
– Ну и что?
– Это опасный район.
– Знаю! Пираты! Но мы не можем игнорировать сигнал бедствия. А посему идем к судну, нуждающемуся в помощи.
– Международный комитет предупреждал о том, что пираты часто использую сигнал «SOS» в качестве приманки.
– И все равно, Алексей Леонидович, мы идем в район бедствия немецкой яхты.
– Хорошо, но не мешало бы связаться с базой военных кораблей, что находится на острове Хейса.
– Вот вы и сделайте это. А заодно передайте команде занять штатные посты и подготовить спасательные шлюпки.
– Есть, Вячеслав Андреевич.
Старпом покинул рубку. Отсутствовал двадцать минут. Вернувшись, доложил:
– Команда на местах, с островом радист связался. Из Хейсы сообщили, что к району бедствия немецкой яхты вышел английский ракетный катер.
– Ну вот, видите, мы будем в территориальных водах Сумарди не одни. Не думаю, что пираты решатся на какие-либо действия в присутствии ракетного катера.
– До района еще надо дойти.
Капитан внимательно посмотрел на старпома:
– Мне не нравится твое настроение, Алексей Леонидович.
– Оно мне самому не нравится. Но, чувствую, что-то произойдет!
– Интуиция это хорошо, но не всегда.
В рубку вошел представитель компании поставщика гуманитарного груза в государство Джабба и одновременно подполковник генерального штаба Ванеев Илья Юрьевич, сопровождающий контейнеры со стрелковым оружием, тайно поставляемым армии дружественного России государства, в обход санкций ООН. Официально Москва поддержала санкции против режима генерала Андара Карину, бывшего выпускника Военной академии имени Фрунзе, возглавившего государственный переворот в африканской республике два года назад, в результате которого был свергнут проамерикански настроенный президент и его марионеточное правительство. Но по тайным планам, включая канал использования морских судов и авиации с гуманитарным грузом, на поставку которого международные санкции не распространялись, Россия продолжала вооружать армию Карину. Тем самым постепенно возвращая свое влияние на Африканском континенте, практически утерянном для страны в бестолковые девяностые годы прошлого столетия.
Ванеев поинтересовался у капитана:
– Почему вы изменили курс, Вячеслав Андреевич?
– А что вам не спится, Илья Юрьевич?
– Вы не ответили на мой вопрос, капитан!
– А что, обязан сделать это?
– Нет! При условии, что маневры судна не грозят безопасности военного груза.
– Хорошо, я объясню вам ситуацию. В 2.30 мы получили сигнал «SOS». Его передал шкипер немецкой частной яхты «Лидия». По всем писаным и неписаным морским правилам мы обязаны оказать помощь любому терпящему бедствие судну, какому бы государству или частному лицу оно ни принадлежало.
Подполковник кивнул:
– Ясно! А шкипер яхты не передал в эфир, какого рода бедствие терпит частная яхта?
– Нет!
– Он не имел такой возможности?
– Имел, но не передал. Почему? Не знаю!
– Значит, приняв сигнал «SOS», вы решили идти в территориальные воды Сумарди?
– Да! Именно там терпит бедствие яхта.
– И именно там вовсю бесчинствуют местные пираты. Вы понимаете, чем рискуете?
Капитан взглянул на офицера:
– И чем же я рискую?
– Перестаньте паясничать, капитан! У нас нет сил для отражения весьма вероятного нападения пиратов. Следовательно, им не составит труда захватить сухогруз. А вместе с ним и военный груз. Мало того, что бандиты получат солидный арсенал вооружения, они могут раскрыть и наверняка раскроют наше тайное сотрудничество с режимом генерала Карину. А это международный скандал. Очень крупный и крайне нежелательный для Кремля.
Харин ответил:
– Меня меньше всего интересует ваш, подполковник, груз. По документам на судне нет никакого оружия. Это во-первых. Во-вторых, если ваше ведомство так беспокоится о сохранности своего груза, зная, что «Артемьеву» предстояло идти рядом с потенциально опасной зоной, почему не обеспечило груз охраной? И в-третьих, я моряк, и свой долг выполню несмотря ни на что! А он заключается в данный момент в спасении пассажиров и команды терпящей бедствие яхты. Радиорубка в вашем распоряжении. Можете передать мои слова своему командованию. Возможно, это повлияет на пароходство и мне прикажут проигнорировать сигнал «SOS». В этом случае я верну судно на прежний курс, передав капитанство старпому.
Подполковник вздохнул:
– Я уважаю вас, Вячеслав Андреевич, ваше решение, но вынужден вмешаться в ваши действия. Не спешите входить в воды Сумарди, уверен, скоро вы получите приказ следовать прежним курсом.
Ванеев покинул капитанскую рубку.
Харин ударил кулаком по обшивке кресла:
– Черт бы побрал все эти тайные манипуляции военных. И политиков. А ведь из пароходства придет приказ вернуть сухогруз на прежний курс. Наши начальники и не вякнут против чинов Минобороны. В результате погибнут люди, которых мы могли бы спасти. Нет, с меня хватит. Если пароходство пойдет на поводу у военных, я откажусь далее руководить командой судна.
Старший помощник сказал:
– Не горячитесь, Вячеслав Андреевич. Я вас прекрасно понимаю, но поймите и вы Ванеева. Он, как и вы, исполняет свой долг. Приказ вышестоящего командования. А сложить с себя обязанности капитана легче легкого. Только кому от этого лучше станет? Вам? Мне? Пароходству? Военным? Да никому не станет. А мы отвечаем за команду. Вы же намерены бросить своих подчиненных. Это не дело, Вячеслав Андреевич, не дело!
В рубку ворвался боцман. По нему было видно, что произошло нечто неординарное:
– Капитан! К нам приближаются четыре моторные лодки по шесть вооруженных человек в каждой.
– Откуда приближаются?
– Со всех четырех сторон.
– Черт! Этого нам еще не хватало.
Боцмана потеснил вернувшийся Ванеев:
– Доигрались в благородство? Налетели-таки на пиратов? Твою мать. И отбиться нечем! Да и некем!
Боцман предложил:
– А если вскрыть контейнеры с оружием? Да вооружить команду?
Ванеев отрицательно покачал головой:
– Не успеем. Стволы в смазке, упаковке, боеприпасы размещены отдельно.
Подполковник взглянул на капитана:
– Мы можем, капитан, затопить контейнеры с оружием?
– А что это даст? Здесь не глубоко. Их обнаружат.
– Обнаружат на пиратской базе. Но ни на контейнерах, ни на оружии нет никаких знаков отличия. Доказать, что они принадлежат России, невозможно. Там можем сбросить контейнеры в море или нет?
Старший помощник ответил:
– А почему бы и нет? Грузовые краны в два захода избавят судно от контейнеров.
Подполковник сказал:
– Так действуйте, Алексей Леонидович! Действуйте!
Павлов взглянул на капитана:
– Жду вашего разрешения, Вячеслав Андреевич!
Капитан махнул рукой:
– Делайте, что говорит подполковник! В конце концов, он отвечает за эти контейнеры!
– Есть, капитан!
Старший помощник и подполковник двинулись на выход из рубки, но их остановил голос, усиленный мощным мегафоном. Лодки пиратов подошли к сухогрузу быстро, в считанные минуты с момента обнаружения. Голос вещал на английском языке. Языке, который должен знать каждый капитан:
– Внимание на борту сухогруза! Вы окружены отрядом повстанческих сил провинции Дари республики Сумарди. Во избежание кровопролития и нанесения судну значительного ущерба мы предлагаем команде судна сдаться. Сухогруз объявляется собственностью повстанческих сил, а члены команды заложниками. Нам известно, что судно перевозит в Джаббу не только гуманитарный груз, но и оружие для вражеской армии. Следовательно, является союзником вражеской Сумарди страны. И нашим врагом. Однако мы понимаем, что команда судна не имеет отношения к данным проблемам. Исходя из этого и предлагаю команде сухогруза «Николай Артемьев» сдаться. В случае добровольной сдачи гарантирую всем членам экипажа жизнь, нормальное содержание и переговоры с российской стороной об условиях освобождения команды. В случае отказа мы проведем штурм судна со всеми вытекающими последствиями. А теперь я хотел бы услышать капитана судна.
Харин включил внешние динамики:
– Я – капитан сухогруза Харин! Предупреждаю старшего группы, намеревающейся захватить судно, о том, что сухогруз принадлежит не какому-то карликовому государству, а Российской Федерации. Реакция правительства России на захват сухогруза может оказаться губительной для так называемых повстанческих сил провинции Сумарди. Исходя из этого предлагаю вам уйти в свои воды. И тогда инцидент будет считаться исчерпанным.
Главарь банды в ответ рассмеялся. И его дьявольский смех разнесся далеко по водной глади:
– Господин Харин! Я оценил ваше чувство юмора, но далее вести пустые переговоры не вижу смысла. Вам выставляется ультиматум. Либо команда добровольно сдастся в плен, либо мои люди проводят штурм судна. И тогда, капитан, неминуемая гибель ваших матросов ляжет на вашу совесть! Даю вам, господин Харин, 5 минут на размышление и еще столько же на то, чтобы команда, спустив трап, разошлась по каютам. В рубке должны остаться вы один. Сейчас 3.07, в 3.12 вы объявите свое решение, а в 3.17 мы либо свободно поднимаемся на судно, либо атакуем его. У нас достаточно сил и средств, чтобы захватить сухогруз. Время пошло, капитан!
Харин отключил динамики. Оперся спиной о пульт, осмотрел присутствующих в рубке, спросил:
– Ну и какое решение вы посоветуете мне принять?
Старший помощник пожал плечами:
– Черт его знает, но, похоже, абориген не блефует. Я посмотрел через оптику на его бойцов. Крепкие ребята, вооруженные автоматами, пулеметами, гранатометами. Кстати, вооружение у них наше, отечественное, еще советского производства. И рожи тупые. Такие за деньги сделают все, что угодно. А местным воинственным племенам чувство жалости или милосердия неизвестно по определению. Эти пираты без проблем могут захватить судно.
– Значит, ты предлагаешь сдаться?
– А что делать? Не губить же ребят? Ну подержат нас в заложниках, потом передадут в посольство, получив выкуп. Команда состоит из двадцати человек. Захват незамеченным не пройдет. Придется пароходству раскошелиться. Тем более что мы все застрахованы. Одна страховка перекроет сумму выкупа, которую местные апачи обычно запрашивают невысокую, допуская торг. Я предлагаю сдачу!
Капитан повернулся к боцману:
– Что ты скажешь, Иваныч?
Сорокапятилетний Иваныч, как звали боцмана все на судне, ответил:
– Я бы не прочь схлестнуться с черномазыми беспредельщиками. Уж паре рыл жало точно вернул бы. Да и команда у нас крепкая, сплоченная. Но … у пиратов стволы, а против пули не попрешь. Старпом прав, бандиты, если пойдут на штурм, церемониться не будут. Понятно, что всех валить не станут, это не в их интересах. Пиратам нужен не только товар или судно, но и заложники. Однако нескольких ребят положить могут.
Харин сказал:
– Давай, короче, Иваныч!
– Ну а короче, то предлагаю сдаться! Нету у нас другого выхода. Один черт запеленают эти немытые обезьяны. Не первое судно берут, шакалы. Но главное, нам нечем драться с ними. Будь у команды оружие, хрен два пираты взяли бы сухогруз.
– Понятно, ну а теперь очередь подполковника Ванеева.
Офицер достал из кобуры пистолет, внимательно, будто впервые видел собственное штатное оружие, рассмотрев его, сказал:
– Вы уже приняли решение, капитан. Да у вас и нет выбора. Сдавайтесь. Рано ли поздно, вас освободят. Ну а мне, офицеру Советской, Российской армии, сдаваться не к лицу. Я отвечаю за сохранность спецконтейнеров и буду защищать их до последнего патрона! Драться с духами мне не впервой. Слава богу, за спиной четыре года Афгана. Три ордена, два ранения. А вы что думали, Ванеев штабная «крыса»? Нет, мужики. А вы сдавайтесь, живите. Я не в укор, я серьезно. Пираты вскроют контейнеры только после того, как убьют меня. Иначе поступить не могу. Вы скажете, что я подставляю команду? Что мои действия могут вызвать у них агрессию против беззащитных матросов? Это не произойдет, если вы, капитан, впустив на судно пиратов, предупредите их, что спецконтейнеры находятся под охраной, вам не подчиненной. И что охрана в составе всего одного человека отказалась сдаться. Предупрежденные пираты вынуждены будут применить самостоятельное решение. Команда окажется ни при чем. К тому же убивать заложников не в интересах бандитов. За каждого из вас они получат деньги. Поэтому команду не тронут. Я же буду держаться, сколько могу. Все! Это мое решение, и оно окончательное. Не пытайтесь отговорить меня. Бесполезно. Делайте свое дело, а я в трюм, прощайте!
Подполковник вышел из рубки.
Капитан вновь ударил кулаком по креслу!
– Черт возьми, ну не должно быть вот так, не должно!
Боцман проговорил:
– Пожалуй, Вячеслав Андреевич, я пойду с подполковником. У меня тоже есть «ПМ», две обоймы к нему и мне тоже «посчастливилось» два года отпахать в Афгане, в разведке. Да и дома не ждет никто. К тому же экономия для пароходства. Все меньше платить за заложников.
Капитан вскричал:
– Вы чего с Венеевым добиваетесь? Хотите показать, что герои? А мы с Павловым дерьмо полнейшее?
– Ни в коем случае, Вячеслав Андреевич. Я знаю, будь ваша воля, и вы, и старпом пошли бы с нами, но вам нельзя, на вас жизни ребят. Спасайте их, а о нас не думайте. И не корите себя. Каждый волен принимать за себя решения, что подсказывает ему сердце. Каждый, но не тот, от кого зависит жизнь других. От нас с подполковником не зависит, а вот от вас с Павловым зависит полностью. Но не будем терять время. Прощайте, мужики! И дай вам Бог вернуться домой!
Не успел боцман закрыть за собой дверь, как вновь раздался усиленный мегафоном голос старшего банды пиратов:
– Капитан! Время на размышления вышло. Каково ваше решение?
Харин ответил:
– Я готов передать вам судно!
– Всегда приятно работать с людьми разумными! У вас пять минут закрыть экипаж в каютах и спустить трап с правого борта. Повторяю: в момент подъема на сухогруз разведывательной группы в рубке должны находиться только вы!
– Не стоит повторяться. У меня хорошая память!
– Время вновь пошло, капитан!
Отключив динамики, Харин обратился к помощнику:
– Иди, Алексей Леонидович, сними людей с вахты и отправь по каютам. Сам тоже останься в своей. И поторопись.
– Есть, Вячеслав Андреевич.
В 3.17 на борт сухогруза поднялась группа пиратов в количестве шести человек, вооруженная автоматами. Шестеро спустились вниз, один прошел к рубке. Зашел в помещение управления кораблем. Оскалился, увидев Харина:
– Так вот вы какой, капитан? Признаюсь, мы впервые сталкиваемся с русскими. Украинцы были. Сейчас они уже дома с семьями, да вы, наверное, слышали о них?
Капитан ответил:
– И слышал, и видел по телевизору! За них заплатили, по-моему, что-то около миллиона долларов?
– Меньше! Но это не важно. За вас заплатят больше. Оружие всегда в цене.
– Может быть, представитесь, представитель повстанческих сил Сумарди?
– Абдулла Жинна! Можно просто Абдулла!
– Я должен предупредить вас, Абдулла!
– О чем?
– О том, что контейнеры, в которых, по вашим словам, находится оружие, о чем ни я, ни команда не имели ни малейшего понятия, охраняются двумя представителями фирмы, владельца этих контейнеров. Я сообщил им о решении сдать судно вам, но они не подчиняются мне, даже как капитану. И сообщили, что намерены защищать свой груз!
– Вот как?
Жинна достал рацию, вызвал кого-то на непонятном Харину языке, что-то сказал в микрофон, отключил рацию. Взглянул на капитана:
– Вы вовремя предупредили меня об опасности. Это хорошо. Это вам зачтется. В каком отсеке находятся контейнеры?
– В третьем и четвертом.
– Схема судна!
– На стене, слева от вас!
– Хорошо! Присядьте в свое кресло.
Бандит вновь воспользовался рацией.
На борт поднялись остальные члены банды. В лодках остались лишь рулевые.
Жинна отозвал в сторону четверых бойцов, начал, жестикулируя руками, о чем-то инструктировать их. Харин понял, главарь банды инструктирует группу, которую намерен выслать на уничтожение охраны контейнеров. Подумал, смогут ли аборигены с ходу взять Ванеева с Дмитриенко? Решил – вряд ли, а это грозит осложнением отношений с бандитами. Ну и черт с ними, с этими отношениями. А ребята герои, настоящие герои. Харин тоже пошел бы с ними, если бы не ответственность за команду. Но от этого на душе не легче.
В рубку вошел Жинна, расстелил на палубе морскую карту:
– Капитан! Мы сейчас вот здесь!
Харин усмехнулся:
– Знаю!
Главарь банды не обратил внимания на сарказм русского капитана, продолжив:
– Ведите сухогруз прямо к побережью у города Байдабо, но в порт не входите. Бросайте якорь вот тут.
Жинна пальцем указал место предстоящей стоянки сухогруза:
– Как только судно окажется в Байдабской бухте, мы решим, где разместить команду, и далее с вами будет работать другой человек. При этом все данные вам гарантии будут соблюдены в полной мере. С охраной контейнеров мои люди разберутся по ходу движения, судно под контролем. Полный вперед, капитан!
Харин встал за пульт управления. Главарь банды отошел вглубь рубки. Капитан судна видел, что Жинна извлек из кейса, непонятно как оказавшегося в рубке, трубку спутникового телефона. Услышал набор номера. Дальше слушать не стал. Он не знал языка, на котором общались между собой пираты.
А Жинна между тем вызвал главаря всей бандитской группировки, Башира Фаруха:
– Байдабо! Я – Жинна!
– Слушаю тебя! Надеюсь, с сухогрузом у нас сегодня проблем не возникло?
– Нет, хозяин, мы взяли русский корабль. Правда, двое человек охраны не подчинились капитану, приказавшему своей команде сдаться, и намереваются оборонять контейнеры с оружием, но мы быстро решим вопрос с этими недоумками.
Главарь банды проговорил:
– Надеюсь, не так, как это сделал Али Мухаммед!
Жинна, не знавший о подрыве яхты, спросил:
– А что натворил Али? Он допустил ошибку?
– Ошибку? Нет, Абдулла, Али сорвал всю операцию, но я сейчас не желаю обсуждать действия Али Мухаммеда. Прибудешь в город, все узнаешь!
– Я понял!
– И еще, тебя может попытаться остановить ракетный катер англичан! Будь готов к встрече с ним.
– Где он находится?
– Как раз между тобой и берегом.
– В наших территориальных водах?
– Да! База острова Хейса среагировала на сигнал «SOS», поданный яхтой, и выслала к ней помощь.
– Я все понял. А ракетный катер нам угрозу не представляет. Мы можем затопить его тараном сухогруза. Катер, хоть и военный, но далеко не крейсер.
– Жду тебя в Байдабо!
– Часам к шести мы будет в порту!
– После чего сразу связь со мной!
– Конечно, хозяин!
– Удачи тебе, Жинна!
– Благодарю, конец связи!
В это время, в 3.50, из трюма раздались первые выстрелы.
Подполковник Ванеев и боцман сухогруза Дмитриенко, вооруженные пистолетами, укрылись за контейнерами. Ванеев не ожидал прихода боцмана и, когда услышал шаги в грузовом отсеке, зная, что пираты с минуты на минуту начнут прочесывание судна, поднял пистолет, готовый открыть огонь по первому же бандиту. Но неожиданно услышал голос боцмана:
– Подполковник, не стреляй, это я, Дмитриенко.
– Иваныч? Какая нелегкая тебя сюда принесла?
– Та, что называется боевым братством. Ты где в Афгане служил?
– Под Кандагаром первые два года, вторые в Пули-Хумри.
– А я в Баграме, десантно-штурмовой бригаде, в разведке. Две Звезды имею. Так что мне, как и тебе, просто в падлу сдаваться каким-то немытым обезьянам. Поэтому я здесь.
Ванеев спросил:
– Ты решил со мной принять последний бой?
– Да!
– Но ты не обязан этого делать. Зачем подставляться африканцам, когда вполне можешь вернуться домой? Это мне по роду службы положено защищать груз, а тебе …
Боцман прервал представителя Генштаба:
– Домой, говоришь, вернуться? А нет у меня дома. Не, конечно, квартира имеется, но это так, не дом. В Афгане мне повезло, скольких друзей потерял, а сам выжил. Но вернуться с войны не смог. Душой так и остался в Афгане. Непонятно говорю? Возможно. Просто нужных слов подобрать не могу. Короче, я решил вместе с тобой защищать груз.
– Эх, боцман, боцман! Зря ты так! Лучше уйди, пока есть возможность.
– Нет! И давай командуй! Ты старший по званию.
– Команда проста. Занимаем позиции у контейнеров, я у первого левого, ты у первого правого. При появлении духов – огонь на поражение!
– Принял, командир!
Боцман занял позицию, указанную Ванеевым, и сейчас «афганцы» ждали появления противника.
Предупрежденные пираты передовой или разведывательной группы все же решили уничтожить охрану контейнеров прямой атакой. Они прошли к грузовому отсеку № 3. Но бандиты не имели такого опыта боевых действий в ограниченном пространстве, который имели Ванеев с Дмитриенко. И двое пиратов вышли на узкое открытое пространство, допустив роковую ошибку, всерьез не восприняв вооружение российских офицеров. Что могут какие-то пистолеты Макарова против пиратских «АКМов»? Но «ПМы» в умелых руках и как раз в той обстановке, что сложилась в трюме, являлись грозным оружием, в чем бандиты убедились после двух выстрелов из-за контейнеров. Пираты, неосторожно вышедшие на открытое пространство, рухнули на металлическую площадку. И тут же остальные бандиты открыли шквальный огонь по контейнерам. Бесполезный огонь. Поняв наконец, что из трюма русских не достать, главарь передовой группы приказал подчиненным бандитам отойти и подняться наверх. Сверху с проходов вдоль бортов, отсеки с контейнерами были как на ладони. Просчитав несложный и предсказуемый маневр пиратов, Ванеев с Дмитриенко перебрались в четвертый отсек. Они успели снять еще двоих пиратов, открывших слепой огонь по третьему отсеку, и были замечены главарем группы. Дальше отступать подполковнику и боцману было некуда. Две короткие автоматные очереди оборвали жизнь «афганцев». О чем старший тут же доложил Жинне.
Приняв доклад, нахмурившись, Абдулла подошел к Харину:
– Твои ублюдки убили четверых моих бойцов. Кто ответит за их смерть?
Капитан судна повернулся к бандиту:
– Вы ответите. Я предупреждал об охране груза. Но видно, так подготовлены ваши … бойцы, что вшестером едва справились с двумя нашими парнями. Или, может, вы нарушите обещание и в отместку расстреляете матросов в каютах? Не думаю, что ваши хозяева будут в восторге от убийства заложников.
Жинна, сплюнув на пол рубки, крикнул:
– Молчать! И увеличить скорость!
– Не получится. Скорее придется останавливаться.
– Что?! В чем дело, капитан?
– А вы посмотрите вперед и вправо!
Жинна повернул голову в указанном направлении и увидел приближающийся английский катер. Тот шел наперерез курсу сухогруза, явно намереваясь преградить путь судну к берегу.
Главарь банды криво усмехнулся:
– Англичане! На что рассчитываете? На то, что какой-то катер сможет помочь вам? Слушайте приказ, капитан. На команды англичан не реагировать, перекроют путь, тараньте катер!
– Вы в своем уме, Абдулла?
– В своем! Англичане вынуждены будут уклониться от сухогруза, а применять оружие они не решатся, зная, что на судне заложники. Так что вперед, капитан!
– Я не сделаю этого!
Жинна взревел:
– Нет, ты сделаешь это! Ты выполнишь приказ, иначе я прострелю тебе башку прямо здесь.
– Можете стрелять, но учтите, таран ракетного катера погубит не англичан, а сухогруз!
– Что?!
– Вы не знаете, что ракетный катер бронирован? Что у него корпус прочнее нашего? Да если командир катера поставит его носом к сухогрузу, то при таране получит меньшие повреждения, чем мы. Оба судна останутся на плаву, но продолжить движение не смогут. И потом, Абдулла, вы уверены, что англичане, имея приказ на уничтожение пиратов, не обстреляют сухогруз торпедами и ракетами?
– Уничтожая и заложников?
– Откуда им знать, что вы не убили заложников? Или выведете команду из трюмов? Не боитесь, что мои матросы, собравшись в группу, могут напасть на ваших пиратов? До сих пор они выполняли мой приказ, но при виде английского катера их действия предсказать невозможно.
Бандит вновь сплюнул на пол. Английский катер между тем закрыл путь сухогрузу, как и предполагал Харин, развернув его носом к грузовому судну.
Капитан взглянул на главаря банды.
Тот отдал приказ:
– Стопмашина! Полный назад!
И чуть позже, когда сухогруз погасил скорость вновь:
– Стопмашина!
Английский катер навел на сухогруз свет своих мощных прожекторов. И тут же раздался голос, усиленный динамиками:
– Внимание! Я – командир ракетного катера королевских ВМС Великобритании, лейтенант Ричард Рейн! Прошу ответить капитана судна «Николай Артемьев»!
Харин взглянул на главаря банды.
Тот процедил:
– Отвечайте!
Капитан включил систему громкоговорящей связи, поднес ко рту микрофон:
– Я – капитан сухогруза «Николай Артемьев» Вячеслав Харин.
– Судя по моторным лодкам, пытающимся спрятаться за корпусом судна, вас захватили пираты Сумарди?
– Да, господин лейтенант. Судно захвачено пиратами.
– Жертвы среди членов команды есть?
– Двое!
– Вы можете передать связь главарю банды?
– Да!
– Передайте, сэр!
Харин протянул микрофон Жинне.
Тот неожиданно и зловеще усмехнулся, обращаясь к Харину:
– А вы, капитан, подали мне неплохую идею. Насчет демонстрации англичанам ваших матросов. Я непременно воспользуюсь советом.
Он крикнул бандиту, стоявшему у входа в рубку:
– Али, ко мне срочно!
Командир катера повторил приказ:
– Капитан, я не слышу главаря банды!
Жинна ответил:
– Что желает господин лейтенант королевских ВМС Великобритании?
– Назовитесь, кто вы?
– Это не обязательно! Я – командир отряда повстанческих сил провинции Дари многострадальной Сумарди, в которой вы вместе с американцами, итальянцами, французами спровоцировали братоубийственную гражданскую войну. Этого достаточно. Так что вы желаете, лейтенант?
Командир ракетного катера повысил голос:
– Я требую немедленного освобождения заложников и сдачу в плен всей банды, гарантирую вам и вашим подчиненным цивилизованный, справедливый суд. А до этого жизнь и неприкосновенность.
Жинна рассмеялся:
– Да? А что еще угодно затребовать господину лейтенанту?
– Достаточно того, что я уже озвучил. У вас нет другого выхода, господин командир отряда несуществующих сил, несуществующего сопротивления. В случае невыполнения выставленных мной требований я вынужден буду принять все меры по немедленному уничтожению банды, захватившей судно.
– Серьезно? А что ты можешь сделать, лейтенант? Открыть огонь по российскому судну, уничтожая и повстанцев, и команду сухогруза? Представляю, как «благодарно» будет российское правительство доблестным ВМС Великобритании за гибель своих граждан. А уж лично о тебе, лейтенант, я и не говорю! Ну? Считай, что твои требования отклонены! Начинай силовую акцию! Но перед этим я все же советую тебе связаться с российским посольством в Сумарди. С русскими шутить небезопасно. Они могут и ответить!
Лейтенант ответил:
– Я знаю, что мне делать! Свои советы оставьте при себе!
– Да? Что ж, тогда действуй!
Но англичанин не торопился отдать какой-либо приказ. Заместитель командира катера связался с базой на острове Хейса! Там командование поступило мудро, приказав Рейну действовать по обстановке. По сути, переложив всю ответственность за возможные последствия любых действий лейтенанта на него самого. Такое практикуется во всех армиях мира. Вышестоящее начальство с легкостью, пользуясь своим положением, перекладывает ответственность на подчиненных, оставляя при этом в случае успешного решения конфликтной ситуации, лавры победителя себе. Другими словами, проиграл – отвечай, выиграл, выполнил задачу, молодец, но награды достанутся другим. Тем, кто осуществлял мудрое руководство твоими действиями. Несправедливо? Да! Но полностью соответствует основному армейскому принципу – командир всегда прав.
Второй лейтенант попытался выйти на Посольство РФ, но сделать этого не смог. Боевые действия у столицы Сумарди Могаберы велись с применением средств постановки активных радиопомех. О чем заместитель доложил командиру.
Тот спросил у своего помощника:
– Что будем делать, Джон?
Второй лейтенант пожал плечами:
– Не знаю, Ричард! Ясно одно, атаковать сухогруз мы не можем. Попробуем задержать его до утра, когда, возможно, удастся связаться с каким-нибудь посольством или командованием ВМС. На базе, видно, адмирал не собирается решать возникшие проблемы!
– Я не удивлюсь, если он завтра же отчалит в Лондон.
– Возможно!
– Значит, прекращаем связь с судном, не даем ему маневрировать. На таран сухогруз не пойдет, не тот это корабль, чтобы таранить бронированный катер. Так?
– Согласен, командир!
Но не собирался прекращать переговоры главарь бандитов.
После непродолжительной паузы он выкрикнул в микрофон:
– Эй, англичанин! Ты меня слышишь?
Пришлось лейтенанту отвечать:
– Я вас слышу, господин пират. Мое решение таково. Не выпускать судно из квадрата настоящего местонахождения. А дальше видно будет.
– Неправильное решение! Ты выставил требования, теперь моя очередь. Внимательно слушай … сэр! Или ты сейчас же отвалишь в сторону, освободив воды для прохода судна к берегу Сумарди, или я начну по одному выводить на палубу заложников и через каждые пятнадцать минут расстреливать их на твоих глазах. На размышление десять минут. Ровно …
Пират посмотрел на часы: 4.50.
– Ровно в 5.00 первый заложник из числа членов экипажа российского сухогруза «Николай Артемьев» с простреленной головой полетит за борт! И вся ответственность за гибель моряков ляжет на тебя! Все, думай, лейтенант, время пошло!
4.59. На палубу бандиты вывели одного из матросов. И тут же английский ракетный катер отошел в сторону. Лейтенант не стал рисковать жизнью российских матросов. Он принял решение пропустить захваченное пиратами судно в территориальные воды Сумарди.
Жинна хлопнул капитана по плечу:
– Ну что, господин Харин? Помогли вам англичане? Заложники – верное средство против таких молокососов, как лейтенант Ричард Рейн!
– Вам повезло, что на Хейсе не дежурят российские корабли с группами спецназа на борту. Вы и глазом не успели бы моргнуть, как получили бы пулю в лоб вместо переговоров. И штурм, заставивший бы ваших аборигенов поднять лапы вверх, забыв о заложниках.
– Ну конечно! Ваши спецы лучшие в мире?! Только где они, господин Харин?
– Не зарекайтесь. Даст Бог, еще встретитесь. И тогда вам не позавидует никто.
– Ну, хватит болтать! Полный вперед! Курс на Байдабо!
Сухогруз продолжил движение к берегам Сумарди.
Жинна вызвал Фаруха:
– Хозяин! Это Жинна!
Главарь пиратов ответил:
– Я это понял! Где сейчас находишься?
Жинна назвал координаты судна.
Фарух спросил:
– Почему вы так далеко от берега?
– Пришлось с англичанами вести переговоры. Я убедил их отвалить. Они подчинились. Сейчас идем к Сумарди!
– Значит, вас достал-таки их патрульный ракетный катер?
– Да, хозяин!
– И как же ты убедил его командира уйти в сторону?
Бандит самодовольно произнес:
– Жинна знает, как разговаривать с теми, кто ему мешает.
– Ладно! О подробностях встречи с англичанами доложишь по возвращении. Сейчас на судне все спокойно?
– Как на кладбище, хозяин!
– Неудачная шутка, Абдулла!
– Извините.
– Контейнеры с оружием на месте?
– А где ж им быть?
– Русские могли избавиться от них. Поэтому и спрашиваю!
– Понял. Контейнеры на месте. Двое членов экипажа пытались оказать сопротивление, находясь возле этих контейнеров. Пришлось применить силу. Мы убили их, но, к сожалению, и с нашей стороны не обошлось без потерь.
Башир Фарух спросил:
– Сколько человек ты потерял?
– Четверых!
– Двое уложили четверых. Чем же они были вооружены?
– Пистолетами!
– Ты готовил команду к захвату судна?
– Конечно!
– Так объясни мне, как двое русских, имея всего лишь пистолеты, смогли завалить четверых твоих до зубов вооруженных бойцов?
– Так получилось, хозяин.
– Ты плохо подготовил команду! И вообще, в последнее время дисциплина в группировке ослабла. Придется применить экстренные меры. И я их приму! До встречи в Байдабо! В связи с изменившейся обстановкой доложишь о прибытии по факту, а не по расчетному времени. Вопросы?
– Нет вопросов, хозяин!
– Да поможет тебе Всевышний благополучно дойти до конечного пункта плавания.
– Мы дойдем, хозяин!
– Надеюсь! Конец связи!
Жинна положил спутниковый телефон в кейс. Присев в кресло, рядом с Хариным, проговорил:
– Что-то ты, Фарух, стал в последнее время раздражительным? И надменность в голосе появилась? Как бы это не погубило тебя.
Капитан повернулся к главарю банды:
– Вы что-то сказали?
– Да, но не вам! Делайте свое дело.
Харин отвернулся.
Судно продолжило путь в Байдабо, оставив далеко позади дрейфующий английский ракетный катер, и в восемь часов утра встало недалеко от набрежной порта.
Жинна тут же вызвал по связи Башира Фаруха. Тот ответил:
– Мне уже сообщили, что ты привел российский сухогруз в заданный район. Ожидай подхода нашего судна. На него перегрузишь контейнеры с оружием. Лодками доставишь на берег команду сухогруза, оставив на нем пять заложников, обеспечив их охрану своими людьми. День проведешь в городе, а вечером, когда сменят твоих подчиненных, вернешься на корабль-матку. Вопросы?
– Кому передать заложников на берегу?
– Саиду Юсуфу!
– Понял, хозяин!
– А понял, выполняй!
С шести утра, воскресенья, 13 мая, спрятавшись между пустых ящиков, складированных на третьем причале порта Байдабо, Али Мухаммед ожидал Ани аль Баха. Противоречивые чувства одолевали пирата, провалившего акцию захвата немецкой яхты «Лидии». С одной стороны, не доверять словам Ани у него не было никаких оснований. Мухаммед знал, что аль Бах пользуется у хозяина авторитетом, и если сказал, что уладил конфликт, то так и должно быть. С другой стороны, Али прекрасно знал и зверский норов Башира Фаруха, потерявшего в результате гибели яхты несколько десятков миллионов долларов. И мучил Мухаммеда вопрос, а действительно ли Фарух простил ему гибель яхты? И не взорвется ли он, увидев прямого виновника неудачной попытки захвата немцев? И сможет ли тогда защитить его аль Бах? Но попытаться скрыться Мухаммед не решался. Да и куда бежать, когда вокруг одни враги? К тому же в Байдабо у него дом, семья. Думая о своей судьбе, он выкурил целую пачку сигарет. И выйдя из-за ящиков в 7.10, чтобы пройтись по причалу, размяться, увидел катер родственника аль Баха. Один из заместителей Фаруха, начальник базы пиратов на острове Тир, спрыгнул на причал. Подошел к Мухаммеду, спросил:
– Давно ждешь, Али?
– Чуть более двух часов.
– Пройдем к зданию бывшей администрации. Там поговорим.
Али-Мухаммед повиновался.
Бандиты подошли к полуразрушенному зданию.
Мухаммед спросил:
– У тебя курить есть? А то я свои искурил.
Аль Бах протянул родственнику пачку «Кента»:
– Возьми, у меня еще есть!
– Спасибо.
Мухаммед прикурил сигарету, жадно затягиваясь.
Аль Бах проговорил:
– Как же ты, Али, допустил провал операции?
– Ани, видит Аллах, я делал все как всегда! Лодки зашли с бортов яхты, катера спереди и сзади. Сеть остановила винт. Еще немного, и мы взяли бы яхту. Но проклятая охрана, поняв, кто мы, открыла огонь. Из пулемета и штурмовых винтовок. А ты знаешь, что такое огонь германского «МГ»? Он рвал и лодки, и людей в клочья. Пришлось отойти, чтобы напасть снова с применением снайперов. Стрелки сделали свое дело, но когда я на катере подошел к яхте, вдруг объявился еще один немец. Он подобрал пулемет. Я хотел его снять, но в автомате кончились патроны. А этот германец, будь проклято его племя, открыл огонь. Меня спас бронежилет. На борту оставались лишь гранатометы. Я решил подорвать этого немца, находящегося у рубки, но … поскользнулся, и граната ушла в корму. А потом вдруг взрыв. Какие-то секунды, и яхта скрылась под водой. Вот так все было!
Аль Бах протянул:
– Да-да! Наделал делов. Фарух уже подсчитывал, какой куш сорвет на этой яхте, и готовился предъявить немцам счет. А тут …
– Но приказ действовать по стандартной схеме отдал сам Фарух. Потому мы открылись перед немцами. А надо было …
Аль Бах прервал Мухаммеда:
– Теперь об этом поздно говорить.
– Ты прав! Как тебе удалось смягчить гнев хозяина?
– Как? Ложью! Представим попытку захвата в несколько ином виде. Так что запоминай, как якобы все произошло.
– Слушаю тебя внимательно!
– После первой неудачной попытки атаковать яхту, встретив яростное и мощное сопротивление охраны, ты отвел оставшиеся невредимыми плавсредства от судна. В дело вступили снайперы. Они и доложили тебе, что все цели на палубах и в рубке уничтожены. Получив доклад стрелков, ты вновь повел команду к яхте, и вот тут произошло непонятное и непредвиденное. «Лидия» взорвалась, как только вы подошли вплотную к яхте. Что произошло на судне? Ты не знаешь. Помнишь лишь мощный взрыв, накрывший и твои плавсредства. Очнулся в воде. Увидел катер. Взобрался на него. Он оказался пуст, но кругом много крови. Океан чист. Ты проверил рацию, двигатель. Доложил о произошедшем мне и получил приказ идти в Байдабо. И никакого выстрела из гранатомета, ты понял?
Пират утвердительно закивал головой:
– Да, да, все понял. Все было, как сказал ты.
– Возможно, владелец сам подорвал судно, возможно, подрыв произошел случайно, ведь пассажиры до этого гуляли, много выпили. Может, у Кросса оказалась при себе граната или он случайно замкнул проводку электроснабжения яхты. Ты не знаешь, почему взорвалась яхта. Но не исключено и то, что английский катер мог нанести ракетный удар по твоим лодкам, когда они отошли от «Лидии», а попал в яхту! Ты не имеешь ни малейшего представления о том, почему взорвалась яхта. Этого и держись. Смотри, не запутайся в показаниях.
– А мы что, прямо сейчас отправимся к Фаруху?
– Да, я вызвал машину. Как подойдет, так и отправимся в резиденцию хозяина. Тот сейчас должен немного отойти. Люди Жинна захватили русский сухогруз с контейнерами оружия, оторвались от патруля англичан и скоро должны подойти к порту. Возможно, Фарух и сорвет на тебе злость, но не тронет. Обещал. Ты доложишь ему нашу версию неудачной попытки захвата яхты и поедешь домой.
– Быстрее бы!
– Всему, Али, свое время! Но где, черт побери, автомобиль, я вызвал его полчаса назад!
Он уже хотел достать рацию, как к зданию подъехал черный «Форд».
Аль Бах указал Мухаммеду на машину:
– Садись на заднее сиденье!
Мухаммед выполнил распоряжение родственника, сам аль Бах устроился на сиденье переднего пассажира, бросив водителю:
– К хозяину!
«Форд» развернулся и вырулил с территории морского порта. Проезжая вдоль знакомых улочек Байдабо, Али Мухаммед беспрерывно курил. Чувство тревоги не только не оставляло его, хотя Ани вроде представил версию, по которой Мухаммед не виноват в провале акции. Напротив, с каждым километром оно усиливалось. Али подумал, сейчас бы марихуаны, отборной, целую сигарету, тогда и жизнь предстала бы в другом свете. Но марихуаны у него не было, а предатель-родственник вез Али Мухаммеда навстречу смерти.
«Форд» въехал на территорию дома-крепости, обнесенного высоким забором в 8.02 почти одновременно с прибытием в Байдабо захваченного пиратами российского сухогруза. Двери за машиной закрылись. Аль Бах и Али Мухаммед вышли из салона. К ним тут же подошел вооруженный охранник резиденции главаря террористической группировки. Сказал:
– Хозяин ждет вас! Идите в главную комнату!
Аль Бах спросил:
– А больше хозяин ничего не приказывал тебе?
– Нет!
Помощник Фаруха подумал: странно, ведь Башир говорил, что аль Бах только доставит в дом Али, где того должна была забрать охрана. Что же изменилось с тех пор, как Ани покинул эту усадьбу? Но, улыбнувшись и ободряюще похлопав родственника по плечу, сказал:
– Пойдем, Али! Думаю, мы недолго задержимся у хозяина.
Они прошли коридор первого этажа, поднялись на второй, вошли в приемную. Секретарь Сиад указал на боковую дверь:
– Хозяин ждет вас.
Аль Бах и Али Мухаммед прошли в главную комнату резиденции.
Фарух ждал их, стоя у зарешеченного узкого окна.
Аль Бах доложил:
– Хозяин! Я доставил Али Мухаммеда. Разрешите удалиться?
Главарь банды обернулся:
– Подожди, не спеши, тебе предстоит работа.
Аль Бах удивленно спросил:
– Могу узнать, какая?
– Узнаешь! Совсем скоро!
Фарух подошел вплотную к Мухаммеду:
– Ну, доблестный Али, расскажи, как ты сорвал акцию захвата немецкой яхты?
Али слово в слово повторил то, чему научил его родственник.
Выслушав пирата, главарь банды сощурил глаза:
– Зачем ты лжешь, Али? Мне известно, что причиной взрыва кормовой части яхты, повлекшего за собой затопление «Лидии», был пуск тобой гранаты в моторный отсек.
Холодный пот покрыл тело пирата. Он повернулся к аль Баху, но тот отвернулся.
– Я … я … сказал правду, хозяин!
– Да? А вот аль Бах говорил, что во время доклада ему после подрыва судна ты сам указал озвученную мной причину затопления яхты. Родственнику ты рассказал правду, а мне лжешь? Зачем?
Мухаммед воскликнул:
– Так ты предал меня, Ани? Почему? Ведь сам же инструктировал, что говорить хозяину.
Аль Бах удивленно произнес:
– Я инструктировал тебя? Когда? Где?
– Перед приездом сюда, в порту!
Аль Бах взглянул на Фаруха:
– Похоже, наш Али Мухаммед сошел с ума!
Али отчаянно крикнул:
– Но ты же … ты же родственник …
Фарух рявкнул:
– Заткнись, собака! Ты провалил крупное дело, более того, пытался обмануть меня, своего хозяина. И очернить в моих глазах верного аль Баха! Только за одно из трех обвинений ты заслуживаешь самого сурового наказания. И ты будешь наказан. Я говорил, что за акцию отвечаешь головой? Говорил. Вот и ответишь головой. И не только своей! Ани!
Главарь банды повернулся к аль Баху!
– Передай этого безмозглого осла охране, возьми людей и приведи сюда семью Мухаммеда. Всю семью.
Али Мухаммед побледнел:
– Что вы намереваетесь сделать с семьей?
Фарух ответил:
– То же, что и с тобой! Казнить в назидание другим.
– Вы не сделаете этого! Ани, ведь твоя сестра …
Аль Бах усмехнулся:
– Моя сестра? Что моя сестра?
– Но как же ты …
– Очень просто! Она твоя жена, а приказы хозяина для меня закон!
– Ты предал меня!
– Я бы на твоем месте лучше молился!
Аль Бах вытолкнул из комнаты приговоренного к смерти родственника, приказав охране временно поместить Али Мухаммеда в подвал здания и забрав четверых боевиков из личной охраны Фаруха, на старом автобусе поехал к дому Мухаммеда. Вскоре вся семья была доставлена в крепость главаря банды.
В десять часов утра Ани аль Бах выбросил с баркаса в воды бухты обезглавленные трупы Али Мухаммеда, трех его жен, включая собственную сестру и шестерых детей, четверых мальчиков и двух девочек в возрасте от одного года до семи лет. Головы же казненных были брошены на площадь перед мечетью Байдабо, лишний раз показывая жителям, что правящая в городе мафия не прощает ошибок, и уж тем более неповиновения, никому. Даже невинным детям своих жертв.