История тюрков - читать онлайн

Рисунок Глафиры Пинхасовой

Introduction

Many people, in fact billions of them around the Earth, speak Turkic languages today, and have done so since the beginnings of history, from snow-swept Yakutia in Northeast Asia to temperate Central Europe, from chilly Siberia to torrid India, and even in a good many villages in Africa.

The Turkic world is vast and diverse. Turks are its largest tribe. They are the title nation of Turkey, a big country in West Asia and a long-familiar name for the rest of the world for its distinct identity, ancient customs and traditions, and high and unique culture, a subject of a myriad of books and features.

At the other end of the Turkic world, the Tofalars, numbering only a few hundred, are not someone you can tell much about. It’s a sure bet they are hardly known to anyone beyond their dense Siberian forests and the couple of villages they call home town. But then, the Tofalars, perhaps, still speak the original, ancient Turkic tongue after many centuries of only occasional contacts with outside cultures that could distill their speech with borrowings.

The Turkic world is great indeed, and thoroughly enigmatic, too. It is like a cut diamond, its every facet a nation – Azerbaijanis, Altaians, Balkarians, Bashkirs, Gagauzes, Kazakhs, Karaims, Karachais, Kyrgyz, Crimean Tatars, Kumyks, Volga Tatars, Tuvans, Turkmen, Uighurs, Uzbeks, Khakass, Chuvash, Shorians, Yakut – too many names to reel off in the same breath.

Dozens of peoples live in the Turkic world – all alike and different at the same time. You can always tell where they belong, from the special sounds and undertones of their speech. Which means a word that is one thing in one place may be a completely different thing in another. This diversity of meaning makes the Turkic languages fathomless, on top of their simplicity and ancient heritage.

They were not always that different, though. There was a time, too long ago, when all members of the Turkic race spoke one tongue that everyone understood in every corner of the Turkic world. Around two thousand years ago, they started for various reasons to move away from one another, geographically and linguistically, from their next of kin and their common tongue, developing their endemic dialects that were a closed book to outsiders. For a while, they were keenly aware of their common ancestry and remembered their shared language that they could still speak at bazaars and fairs drawing merchants from far away.

Their common primeval language provided a framework for belles-lettres. Poets and story-tellers honed every word of their writings, so they could then caress the ear of the Turkic world at large. Besides, the common language was spoken by government officials mustering the troops or collecting taxes from their subjects. Large empires, from end to end, spoke and wrote Turkic.

Is it only the language that makes one Turkic nation different from another? Is it the linguistic diversity that gives brilliance to the diamond we call the Turkic world?

Everything is much more complex than it looks on the surface at times.

Can you image, some communities on Earth are ignorant of their Turkic origins and will never believe you if you tell them who they are… They were conquered, at one time or another, and forbidden, on pain of death, to speak their native tongue. They just forgot it clean, out of fear of reprisal. And with it their forefathers and all that had come before… They were now people without memory or knowledge of their real past.

This is the kind of thing that happened to people on our planet, though.

Of course, these people have visages that look exactly like the faces of their ancestors (what the genes would then be good for?). Take the Austrians or Bavarians, Bulgarians or Bosnians, Magyars or Lithuanians, Poles or Saxons, Serbs or Ukrainians, Czechs or Croats, Burgundians or Catalans… Nearly all of them blue-eyed and fair-haired (exact replicas of the ancient Turkic men and women), and all blissfully oblivious of their common roots. Doesn’t that strike you?

Many unsuspicious Americans, Britons, Armenians, Georgians, Spaniards, and Italians have Turkic blood flowing in their veins. And especially Iranians, Russians and French. They, too, wear the unspoiled faces of their ancient Turkic forerunners, and they, too, are dead sure they are anything but…

A sad enough story. It has been made that way, though – sad, or more accurately, broken before it could be written to the end.

The Cossacks are what you can label an exception: a nation – yes and no, a tribe – depends on the way you look at it. If you will understand it, of course. Their true story lurks somewhere behind a veil of cock-and-bull stories. What we have then, in the end, is that the Cossacks have contrived somehow to get lost on the crossroads of Time – they style themselves Slavs, and still remember much of their native Turkic tongue. Indeed, Turkic is palavered informally in some Cossack villages. True, they call it, with tongue in cheek, their kitchen-speak, not native language.

I have pondered for many long years why the Turkic world is so little known to so many people on Earth. Was it by fluke or design? You will hardly find another language with as many nuances and dialects as the Turkic – really, people of common blood, common ancestors, common history speaking different languages and thinking differently of themselves. Why, indeed?

I have stumbled on the answer in history, lost in the mist of times, and I am going to tell it in this book, “The Kipchaks: An Ancient History of the Turkic People.” It will only be an initiation, to be followed up by two more books – “The Oguz: A Medieval History of the Turkic People” and “A New History of the Turkic People.”

Вступление

На тюркском языке говорило и говорит очень много людей – миллиарды. От снежной Якутии до Западной Европы, от Сибири до жаркой Индии. Даже в Африке есть поселения, где звучит тюркская речь. Велик и необычаен тюркский мир. Самые многочисленные в нем – турки, их более семидесяти миллионов человек. Они живут в Турции, большой стране, известной во всех уголках мира. Известной своим народом, старинными обычаями, высокой и неповторимой культурой. О ней написаны тысячи книг и статей.

А о тофаларах, которых всего-то несколько сот человек, наоборот, многого не расскажешь. Они малоизвестны. Обитают в глухой сибирской тайге, в двух-трех небольших деревеньках. Зато самый древний и самый чистый диалект тюркского языка, возможно, сохранили именно тофалары. Их жизнь веками протекала почти без общения с другими народами. Ничто не засоряло их речь, скрытно жили они в своей тайге, пришельцы здесь всегда были в редкость.

Действительно, велик тюркский мир… И очень загадочен… Он, как бриллиант, каждая грань которого – народ. Азербайджанцы, алтайцы, балкарцы, башкиры, гагаузы, казахи, караимы, карачаевцы, киргизы, крымские татары, кумыки, ногайцы, татары, тувинцы, туркмены, уйгуры, узбеки, хакасы, чуваши, шорцы, якуты – всех сразу и не вспомнить.

Десятки народов объединяет тюркский мир, народов, родственных друг другу и все же особенных. Их называют тюркоязычными, их речь неповторима, она с оттенком звуков и смыслов. Порой одно и то же слово у разных тюркоязычных народов имеет совершенно другой смысл. И это нормально! Потому что в этом проявляется безграничность тюркского языка, его удивляющая простота и древность.

Но так было не всегда. Когда-то в давние времена тюрки жили на Древнем Алтае и говорили на одном языке, понятном всем. Примерно две с половиной тысячи лет назад началось Великое переселение народа, тесно стало ему в долинах Алтая. Племена отселялись на новые земли, уходили в другие страны. Порою очень далеко. Связь с родиной терялась. Тогда и началось деление речи на наречия (диалекты), понятные лишь своим. Однако общий язык не забывался. На нем по-прежнему общались на базарах и ярмарках, куда съезжались купцы из дальнего далека.

Дракон на Ратуше. Мюнхен. Германия.

Когда и почему в истории Европы появился образ дракона? Что символизировал он?

Этот общий язык дал начало тюркскому литературному языку. Поэты и сказители в своих произведениях оттачивали каждое слово, чтобы потом услаждать им весь тюркский мир. На общем языке говорили государственные чиновники, собирая войска или принимая подати. Целые государства говорили и писали по-тюркски!

А еще это был язык религии, которая объединила всех тюрков в единый народ, на нем читали молитвы в честь Бога Небесного – Тенгри. Очень вероятно, что с религии тюрков начинались все другие религии мира.

Что, именно язык отличает один тюркский народ от другого? Не в многообразии ли языков секрет того бриллианта, который зовется тюркский мир? Увы! Все куда сложнее.

Оказывается, на планете есть народы, которые не знают, что их предки тюрки. И не догадываются об этом… Враги когда-то поработили их и под страхом смерти запретили говорить на родном языке. Вот люди и забыли его. А с ним – забыли предков и все, что было прежде… Они стали беспамятными народами, живут, не ведая об истинном прошлом. Придумывают себе прошлое сами.

К сожалению, в истории планеты бывало и такое.

Они, эти люди, лицами, фигурами по-прежнему похожи на забытых ими предков (по-другому и быть не могло). Именно таковыми, беспамятными, стали многие европейские народы: австрийцы и баварцы, болгары и боснийцы, венгры и литовцы, датчане и норвежцы, шведы и немцы, поляки и саксонцы, сербы и украинцы, чехи и хорваты, бургунды и каталонцы… Едва ли не все они голубоглазые, светловолосые (как древние тюрки!) и – ничего о себе не помнящие. Просто поразительно. Хотя еще до XIII века тюркская речь только и звучала в городах Европы, то был язык Церкви.

Немало тюрков, забывших свое родство, есть среди темноволосых американцев, армян, грузин, испанцев, итальянцев. И особенно – среди иранцев, индийцев, русских и французов. Они сохранили внешность своих предков и тоже все напрочь забыли…

Грустная история. К сожалению, сами тюрки ее сделали такой – грустной, вернее, недосказанной, забытой, жалкой.

Отдельно в ней стоят казаки – народ не народ, племя не племя. Не поймешь. Свою истинную историю скрывают, придумывая ей взамен небылицы. Вот и вышло, что казаки словно затерялись где-то на перекрестке времен: считают себя славянами, но не забыли родной язык. В иных казачьих станицах по-прежнему говорят (гуторят или балакают) именно на тюркском. Лукаво называя его не «родным», а «домашним» своим языком!

Я долго пытался понять, почему так малоизвестен тюркский мир. Случайно ли это?.. Ни один язык не имеет столько оттенков и наречий (диалектов), как тюркский: предки у людей одни, история одна, а языки разные и сами народы получились разными – чужими друг другу. Действительно, почему?

Ответ нашелся в Истории, в туманной глубине веков. Об этом и хочу рассказать. Рассказать так, чтобы все было понятно даже ребенку. Просто. Как в школьном учебнике, который еще не написан. Поделюсь с читателем своим видением мира, такое оно у меня.

Книга «Кипчаки. Древняя история тюрков» – начало рассказа. Ее продолжит другая книга – «Огузы. Средневековая история тюрков». Прочитав их, может быть, люди иначе посмотрят на себя, на других людей и на мир в целом. Возможно, кто-то увлечется и захочет почитать другие мои книги о тюрках, станет тюркологом или просто неравнодушным к жизни человеком.

Что есть народ?

На нашей планете живет много разных народов. Сколько точно? Неизвестно. По одним сведениям, четыре тысячи, по другим – вдвое больше. Трудно сосчитать. Почти невозможно. Потому что до сих пор не установлено точно, что такое «народ». Кого можно так называть? Есть разные точки зрения.

Люди лишь на первый взгляд кажутся похожими, на самом деле это далеко не так. Отличий среди них больше, даже чисто внешних. В государствах Африки, например, преобладает чернокожее население, а в Китае – желтокожее, в странах Европы – белокожее.

И все они – обитатели планеты, наши современники.

Разумеется, люди различаются не только внешностью, но и характером, и поведением, и своим отношением к жизни, к окружающим. Да, в чем-то народы, бесспорно, похожи друг на друга, а в чем-то не похожи вовсе.

Часто народом называют жителей той или иной страны. Скажем, в Азербайджане живет азербайджанский народ. А в Грузии – грузинский.

Значит, сколько стран, столько и народов?

Отчасти – да. У людей здесь общая разговорная речь, всем нравятся одни и те же песни, танцы, праздники, наряды, еда. У них общая религия и история. А главное, что объединяет их, это чувство Родины. По нему судят и о человеке, и о народе. Родина у всех бывает только одна.

Ареал распространения тюркских языков в Евразии.

Правитель (или правительница?) на троне. Реконструкция. Фрагмент войлочного ковра с аппликациями. Находка из кургана V–IV вв. до н. э. Алтай. Рисунок Глафиры Пинхасовой.

Но в Баку живут и те, кто не знает азербайджанского языка или не считает его родным, кто не называет себя мусульманином. Вот и возникает вопрос: а эти люди – азербайджанский народ? Конечно, азербайджанский. Таковы там русские, евреи, грузины.

Народ – это не просто жители страны… Люди могут жить в одном городе, даже в одном дворе, но жить по разным обычаям.

Тогда, может быть, обычаи, традиции создают народы?

Тоже и да, и нет… Народ – не группа людей, собравшихся вместе. Нельзя кому-то собраться вместе и объявить себя «народом», не имея общей истории, вернее, не имея общих предков. Недолгим будет тот союз.

Становление народа – процесс вековой. Это сложное историческое явление, зависящее от очень многих причин. Порой самых неожиданных. Народ, что и плод дерева, зреет положенное ему время. Как? Вот этого как раз никто и не знает.

Еще в глубокой древности люди научились присматриваться друг к другу, наблюдать друг за другом. Постепенно у человечества накапливались знания о бытовых и культурных особенностях народов, об их взаимоотношениях и различиях. Эти знания много позже сложили целую науку, ее назвали этнографией («этнос» означает «народ», «племя»), то есть наукой о народах мира.

Появление этнографии не случайно. Давно замечено, что ссоры и войны внутри одной страны или между соседними странами возникают из-за разногласий. А разногласия порой начинаются с незнания обычаев и привычек соседей. Все люди очень болезненно переносят оскорбление своих традиций, мало кому такое по душе.

Именно поэтому так важны знания по этнографии: они помогают сохранять мир на планете. В них основа дружбы! Иногда требуется всего лишь одно слово или добрый жест, чтобы сосед улыбнулся, понял тебя и протянул тебе руку.

А если один человек улыбнется другому, если поздравит его с праздником, то жизнь у них станет светлее. Вот для чего нужна наука этнография: она помогает людям правильно жить среди других людей.

– Салам аллейкум, – скажет грузин азербайджанцу.

– Гамарджоба, – ответит ему азербайджанец, показывая уважение грузинских обычаев.

И Земля потеплеет от их добрых приветствий и улыбок.

Почему мы так говорим?

И все-таки народы мира в первую очередь отличает их речь. Язык и письменность – главное в жизни всех людей. Как скажешь, так тебя и поймут, потому что слова передают мысли людей, их чувства, переживания, даже страхи и ужасы.

У каждого народа свой язык, своя речь, своя манера говорить и думать. И это тоже подмечает этнография. О том, как появились языки, рассказывает легенда, ее сложили в глубокой древности, когда науки еще не было, а желание узнать уже было.

В давние-давние времена, утверждает легенда, люди говорили на одном языке. Друг друга понимали без переводчиков. Но однажды случился Великий потоп, от которого спаслись лишь единицы. И, дабы не погибнуть от потопа вновь, в городе Вавилон начали строить башню, чтобы по ней подняться на небеса. Это строительство вызвало гнев богов, и они разрушили башню. А чтобы люди не договорились о постройке новой, им смешали языки и рассеяли их по Земле. Каждый народ с тех пор знал только свою речь. Так якобы и появились народы.

Питер Брейгель Старший. Вавилонская башня. Около 1563 г. Музей истории искусств, Вена.

Такой в воображении художника была Вавилонская башня. Казалось бы, время застыло в ней. Но нет, это не так…

Конечно, это – всего лишь легенда… Но придумана она не случайно. В ней видели объяснение, почему одни племена и народы отличаются от других, почему они не понимают речь друг друга. И такое объяснение всех очень долго устраивало.

Если следовать этой легенде, то какой-то народ оказался там, где высокие горы поросли хвойным лесом, где сияющие реки тонули в хрустальных озерах, где небо самое высокое и самое чистое на всем белом свете. Эта земля называлась Алтай. Для тюрка самое красивое место. Самое родное и теплое.

Что означает слово «Алтай»? Кто-то переводит его как «золотые горы». Но это не вполне так. Древние тюрки понимали его иначе. Землей предков или Божественной землей называли они Алтай, свою, вернее, нашу Родину. Язык, который зазвучал здесь по воле Неба в глубокой древности, был именно тюркским.

Одними из первых его услышали соседи – китайцы. Именно они записали в своих летописях слово «тюрк» – «тюкю», что на их языке означало «крепкий», «сильный». Так когда-то писали о соседях Китая – об алтайцах, которые удивили китайцев своей необычайной внешностью. Были светловолосыми и синеглазыми, отличались силой и военной ловкостью.

А иных алтайцев китайские мудрецы называли «теле». Не всех, а только тех, кто имел им «знакомую» внешность, то есть был темноволосым и кареглазым, как сами китайцы.

Эти подмеченные в глубокой древности отличия тюрки сохранили поныне. Отсюда многоликость тюркского мира, она живет с тех давних пор, как живет в истории народов слово «тюрк»… Конечно, китайцы услышали его от самих тюрков, но придали ему чуть искаженное звучание – тюкю. Что тоже нормально. Каждый народ, принимая чужое слово в свою разговорную речь, обычно чуть-чуть искажает его, делая удобным для произношения…

Выходит, даже звуки разные народы произносят по-разному?! Да, это объясняется особенностями горла и голосовых связок. Вот почему петух, например, в Англии кукарекает не как в России и кричит: «Кок-а-дудль-ду!» А кошки мяукают по-другому, и все потому, что люди не могут в точности повторить услышанные звуки… Что делать, так уж устроены наши уши.

Что видно сквозь толщу веков?

Конечно, для ученых-этнографов сведения китайских летописцев о древних тюрках очень интересны. Но полагаться только на них ученым нельзя.

Летописи, как и люди, склонны к преувеличениям. Увы, это так. Даже самый честный человек порой сильно преувеличивает, он, того не желая, ошибается по причине незнания тех или иных деталей события. Особенно когда доверяется непроверенным слухам.

А китайцы писали свои летописи именно так – по слухам. Они знали о тюрках очень мало, почти ничего не знали. Писали, пользуясь небылицами. Ведь тюрки тогда нагрянули на китайские земли и покорили их. Это вызвало переполох в Китае.

Огромная китайская армия – гордость императорских династий Инь и Чжоу – уступила тюркскому войску. Китай вынужден был подчиниться и платить дань. Видимо, отсюда и появилось это необычное для соседа название – «тюрк», то есть «крепкий», «очень сильный». Иначе говоря, «непобедимый»… А не оправдывали ли так китайцы свое поражение?

Древние летописи хранят любопытные сведения о событиях, о людях, о появлении географических названий. Это, конечно, интересно само по себе. Но у науки этнографии есть и иные приемы познания.

Например, китайцы сообщили об отличиях во внешности тюрков. О том, что часть народа не похожа на соплеменников. А как проверить их сведения?

Теперь известно: на Древнем Алтае обитали светловолосые и синеглазые люди: по-китайски «тюкю» или «динлины». Людей с такой внешностью в Китае не было. Один летописец написал, тюрки похожи на обезьянок, других сравнений у него не нашлось (голубоглазые обезьянки водятся на юге Китая). И удивление чужестранцев понятно: они не видели людей с такими лицами. Поэтому именно внешность отмечали в первую очередь древние авторы, когда писали о тюрках.

Буддийские монахи. Настенная роспись. Пещера Тысячи Будд. V–IX вв. Буддийский пещерный комплекс Кизил. Синьцзян-Уйгурский автономный район, КНР.

Изображения в древнем монастыре, расположенном неподалеку от округа Алтай, подтверждают известия китайских летописей. Слева от черноволосого (с характерным разрезом глаз) монаха стоит его собрат с рыжими волосами и голубыми глазами

А о другой части тюркского народа, о «теле», которые тоже жили на Древнем Алтае, китайцы писали совсем иначе, не обращая внимания на внешность этих людей, потому что она была им привычна…

Один народ и два лица?! Теле и динлины. Да, это так.

Ученые блестяще подтвердили наблюдения китайских летописцев, сделал это выдающийся академик Михаил Михайлович Герасимов. Он по черепам и костям, найденным археологами в древних захоронениях, научился восстанавливать лица и фигуры давно умерших людей. Ему удавались даже малейшие детали портрета.

Как? Здесь тоже наука! Называется она антропология. Воистину, ей под силу иные чудеса, которые и вообразить себе трудно. Оказывается, форма черепа у разных народов тоже разная. Поэтому-то человечество так многолико. По черепу ученые могут определить принадлежность давно умершего человека к тому или иному народу.

Скульптуры, созданные академиком Герасимовым, поразили всех своей удивительной точностью. Портреты потрясающие. Ученый вернул образы выдающихся людей прошлого времени: русского царя Ивана Грозного, адмирала Ушакова, великого астронома Улугбека.

Несколько своих гениальных скульптур Михаил Михайлович Герасимов сделал по черепам, найденным в курганах – в древних захоронениях тюрков. Он воссоздал лица наших предков. И мы теперь знаем, как выглядели обитатели Древнего Алтая. Глядя на эти уникальнейшие скульптуры, остается только развести руками. Такие лица и сегодня встречаются на улицах городов и сел. Слава богу, ничто не изменилось! Хотя, конечно, кое-какие изменения в лицах тюрков все-таки есть, и они весьма заметны. Однако об этом чуть позже.

Сейчас попытаемся выяснить, как и когда тюрки поселились на Древнем Алтае.

Открытие, сделанное в тиши кабинета

Легенда о Вавилонской башне, как бы красива ни была, не устраивала ученых – им важна точность, а в легендах этой желаемой точности как раз и нет. События отражены не четко, «расплывчато». И этнографы обратились к археологам.

Археология – наука о древностях, она изучает историю общества по материальным следам жизни людей, устанавливает, где и как жили люди тысячи лет назад. По найденным развалинам древних городов, по захоронениям, по заброшенным пещерам, по едва приметным рисункам на скалах, по черепкам битой посуды ведут археологи свой кропотливый поиск, пытаясь воссоздать картины былого.

Деревянное навершие. Прорисовка. V в. до н. э. Пазырыкские курганы, Алтай. Рисунок Глафиры Пинхасовой.

Древний Алтай давно привлекал к себе их внимание. Здесь, на сегодня безлюдных землях, в XVIII веке путешественники совершенно случайно обнаружили следы древних поселений – колоссальные курганы, надмогильные памятники, руины дворцов, скульптур, подобных которым не было и нет ни в одной стране мира.

Удивляли ученых и здешние скалы с выразительными рисунками и таинственными письменами. Все прекрасно сохранилось! И все было совершенно не изучено, представляло собой непроглядную тайну.

Какому народу принадлежали таинственные памятники? Кто обитал здесь, на заброшенных ныне территориях? Эти вопросы долгое время оставались без ответа. Древний Алтай оставался таинственным островом сокровищ в центре Азии, тайны, будто туман, окружали его.

Сто с лишним лет ученые Европы бились над, казалось бы, неразрешимой задачей – хотели по письменам расшифровать прошлое Алтая. Ничего не получалось. Лучшие умы археологической науки не могли найти даже намека на ответ. И тогда решили, что «мертвые» письмена и памятники принадлежали какому-то исчезнувшему народу и прочитать их невозможно. Таков был нерадостный вывод науки.

Тайна по-прежнему продолжала окутывать Древний Алтай. Следы его обитателей вроде бы были на виду, их находили все больше и больше, но ясности эти находки не прибавляли. Народ-невидимка стойко хранил молчание…

Первым, кто прочитал таинственные строки на алтайских скалах, был замечательный ученый из Дании, профессор Вильгельм Томсен. Он не был археологом, он был выдающимся лингвистом. Великим ученым.

Лингвистика – наука, изучающая языки народов мира. Древние и настоящие. Эта наука немало послужила в деле познания тайн истории тюрков. Перспективы ее огромны, главные открытия впереди. Профессор Томсен сделал то, что не под силу было светилам археологической науки. Все произошло буднично – в тиши кабинета. И очень далеко от Алтая.

15 декабря 1893 года в Дании прозвучало его открытие, оно было громом среди ясного неба. Профессор Томсен в тот день представил доклад Научному королевскому обществу Дании. И мир узнал о главной тайне Древнего Алтая – о его якобы «мертвом» народе.

Профессор блестяще расшифровал таинственные надписи на скалах Древнего Алтая и установил, что читаются они только по-тюркски! И все стало понятно. Древний Алтай – родина тюрков, колыбель тюркского народа. Это было доказано с неопровержимой точностью.

Впрочем, оспаривать выводы профессора Вильгельма Томсена никто даже не попытался, настолько весомыми и убедительными оказались они. Но и соглашаться с ними никто не спешил. Получилось, что был доклад, было научное открытие, и вместе с тем их как бы не было вовсе. Позже были найдены китайские летописи, которые тоже говорили о тюрках на Древнем Алтае… Казалось бы, завеса над историей открылась еще в XIX веке. Но нет же. Этого как раз и не случилось, в работу ученых вмешалась политика и те, кто желал скрыть правду. Те, кому надо было, чтобы тюрков по-прежнему считали диким, кочевым народом. Варварами.

Вильгельм Людвиг Петер Томсен (1842–1927).

Датский ученый, вернувший жизнь древнетюркскому языку

О чем рассказали камни

Политики часто искажают историю народов. Правда только мешает им, они заинтересованы в Истории, которая служит лишь их целям. Даже безупречно дешифрованные и прочитанные профессором Томсеном надписи они будто и не заметили.

Конечно, в этом был свой резон. Политики сомневались, ждали новых результатов исследования, новых подтверждений и в чем-то были правы. Действительно, без точных ответов на вопросы, как и когда тюрки поселились на Алтае, нельзя говорить об истории тюркского народа.

И археологи заглянули во времена, когда еще не было народов и тюрки не были тюрками. Люди просто не умели говорить. Полудикие племена обитали тогда на планете, объяснялись между собой жестами и отдельными звуками.

На Алтае эти первобытные племена, судя по археологическим находкам, появились примерно двести тысяч лет назад, они пришли с юга, со стороны Индокитая. Там обнаружены самые древние следы поселения человека в Азии, им около миллиона лет. Отсюда, из Индокитая, тянутся следы первобытных людей Азии, Америки, Европы, там «земля обетованная», там прародина части человечества, монголоидов и европеоидов.

Стоянка пекинского человека в Чжоукоудянь (объект всемирного наследия). Китай.

Чем приглянулся Алтай древним людям? Остается лишь гадать. Красотой природы? Маловероятно. Куда вероятнее иное – безопаснее и сытнее была здесь жизнь. В те далекие времена люди не очень-то отличались от животных. У них тоже не было орудий труда, они не умели защищать себя от хищников. Поэтому жили в горах либо в густых лесах – словом, там, где был шанс спастись в минуту опасности, полагаясь на свою ловкость и быстроту ног.

Примерно двести тысяч лет назад первая семья пришла на Алтай – время немалое… Археологи открыли многое о жизни этой семьи. Например, как они выглядели, чем занимались, где жили, на кого охотились, какую одежду носили.

Эти знания стали доступны благодаря неуемной энергии великого археолога, академика Алексея Павловича Окладникова. Он будто видел насквозь горы Древнего Алтая, смотрел через толщу земли и веков.

А началось все вроде бы с ерунды.

Однажды Алексей Павлович, ученый очень самобытный, гулял в парке города Горно-Алтайска, шел себе по тропинке вдоль речки Улалинки и думал о чем-то своем. Вдруг его взгляд упал на камушек, их великое множество валялось на берегу. Камушек как камушек. Алексей Павлович остановился и поднял его. Вот собственно и все открытие. Мгновение… и именно с него, с того мгновения, Окладников стал известным ученым.

Камушек, что валялся под ногами, оказался каменным орудием первобытного человека! Очень древним.

Алексей Павлович Окладников (1908–1981).

Археолог, историк, этнограф, неутомимый следопыт прошлого

Фрагмент групповой фотографии. Национальный архив в Сиэтле. Министерство внутренних дел. Служба национальных парков. Аляска

Тысячи людей ходили той тропинкой, но все прошли мимо. Лишь Алексей Павлович заметил находку, потому что родился археологом, наука была его призванием, он очень многое знал и умел. Его находка не была случайной, он готовился к ней всю сознательную жизнь.

Ни река, ни мороз так не обработают камень, как это сделает человек… Удивительная наука – археология, она позволяет радоваться обыкновенному камню. Радоваться лишь потому, что тысячи лет назад этот камень держала рука другого человека. Тепло прикосновений, оказывается, сохраняется на века, но не всем дано его почувствовать. Потом на берег речки Улалинки приехала археологическая экспедиция, начались раскопки, Алексей Павлович руководил ими.

В городском саду вечерами по-прежнему играл духовой оркестр, а археологи на глазах удивленной публики откапывали заброшенную пещеру. Самую древнюю на Алтае стоянку первобытного человека. Ее назвали Улалинской. По имени речки Улалинки, что протекала рядом. Вскоре на Алтае были открыты другие стоянки первобытных людей. Там тоже нашли каменные топоры, ножи, наконечники стрел и копий, которые смастерили древние люди… Постепенно росли знания о Древнем Алтае, о его истории.

Иные находки были уникальными, они удивили даже маститых ученых, в них все было иначе, чем на других стоянках древних людей. Например, алтайские каменные ножи и кинжалы оказались острыми, как бритва. Ими можно бриться. Камень острее бритвы?! Такого не бывало нигде.

Однако здесь было. Первобытные люди Древнего Алтая делали ножи острее бритвы. Много спорили о них ученые, долго сомневались. Современный человек подобного ни за что не сделает. Не сумеет. Нужны специальные инструменты и очень точные станки. А алтайцы делали без всяких инструментов и станков. Как? Очень просто. Понять эту гениальную простоту археологам помогли физики. Они вместе экспериментировали и сообща докопались до истины. Оказывается, алтайские умельцы не обивали камень другим камнем, как поступали все первобытные люди планеты. Они обрабатывали камни огнем и водой. Поэтому их орудия не имели аналогов в мире.

Не всякий камень выдерживал столь серьезную обработку. Годился лишь нефрит, зеленоватый минерал с черными прожилками. На Алтае есть месторождения нефрита, о них как-то узнали первобытные обитатели пещер. Как? Наверное, случайно.

Но сделанное ими открытие месторождения доказывало: горы для жителей Алтая были не просто горами, а хранилищами полезных ископаемых! Возможно, именно алтайцы – самые древние геологи на планете. Они первыми научились искать и добывать камни, пригодные для обработки, для изготовления каменных орудий особой прочности.

У алтайцев, выходит, зародилась геология.

Первое переселение с Алтая

Пещерная жизнь человечества продолжалась тысячи и тысячи лет, и все это долгое время практически ничего не менялось – охота, рыбная ловля по-прежнему кормили людей.

И все-таки перемены в той вялотекущей жизни были: пульс изменений времени археологи почувствовали по находкам. Они отметили появление среди находок вещиц из металла. (Это была бронза, сплав меди и олова.) Значит, на Древнем Алтае был и бронзовый век, он пришел на смену веку каменному.

Не в один день и не в один год люди поняли, что металл надежнее камня. Бронзовые наконечники стрел и копий долго соседствовали в обиходе алтайцев с каменными орудиями. А это говорило о многом. В частности, о том, что жизнь алтайцев неудержимо менялась: колоссальные перемены намечались в ней. Ведь бронзовыми топорами можно рубить небольшие деревья.

Казалось бы, велико дело – рубить деревья? Очень велико. Многое стоит за этими словами. И в первую очередь то, что жизнь людей переставала быть первобытной. Она переставала зависеть от капризов природы. Человек вышел из пещеры! Он стал свободным в выборе жилья. Сам мог построить себе жилище и защитить себя от непогоды.

Событие (без преувеличений!) выдающееся. Со временем люди Алтая учились рубить жилища из бревен. Десятилетия понадобились им, но рубленые избы были огромным шагом вперед, к прогрессу. Их назвали аил, или курень.

Курень – дом особенный. Еще не изба, но уже не пещера и не шалаш. У него не было ни окон, ни дверей, ни деревянного пола – только стены из бревен да шатровая крыша. Постройку с боков обсыпали землей, укрепляли дерном или, наоборот, углубляли в землю. Строили, как позволяла природа. В разных местностях по-разному.

Сверху (в плане) курень казался восьмигранным. Вход в помещение с восточной стороны (это стало традицией тюркского дома!). Вместо дверей вешали шкуры, пол выстилали сухой травой, лапником или соломой. В центре куреня день и ночь горел костер – очаг, поэтому в крыше устраивали отверстие для дыма и света. В помещении было тепло даже в сильный мороз.

Новые жилища люди теперь могли строить где угодно. В любой понравившейся местности. Этим и отличался курень от пещеры, которую создавала природа и которую никуда нельзя перенести.

Так, выстраивая курени, а вернее, хутора и поселки, древние люди начали заселять долины Алтая. Они селились там, где богатая природа и щедрая охота, где было удобно жить.

Никто в мире не строил таких жилищ из бревен. Не умел. Бревенчатые постройки – срубы – бесспорное изобретение алтайцев. Великое изобретение, оно вывело первобытные племена в мир людей, дало надежное пристанище для живых и… для мертвых. Да-да, такие же бревенчатые «жилища» строили соплеменники для ушедших в мир иной, а сверху возводили курганы. Курганы и сохранили эти деревянные сооружения до наших дней. По ним ученые многое узнали о «срубной культуре» – так в дальнейшем стали называть археологи поселения с аилами.

В ту пору иные семьи ушли с Алтая на север – на Урал… Однако не буду утверждать, что заселили Урал тюрки. Нет. И пять тысяч лет назад, когда появились «алтайские» дома вдали от Алтая, не было тюркского народа. Рано. Плод еще не вызрел.

Алтайцы в говоре использовали лишь десяток-другой слов. Их речь звучала, как щебет птицы, слишком просто, о ней нельзя говорить как о разговорном языке. Отдельные звуки, жесты, даже простейшие слова – еще не язык. Это лишь зачатки речи.

Аил (курень).

Жилище людей на Древнем Алтае мало отличалось от современного. И сейчас его можно встретить в селениях. Аил предназначен для постоянного жилья

Должно пройти время, прежде чем выстроится язык и польется речь.

Придя на Урал, древние алтайцы принесли сюда свои знания. Что ценнее всего. Они строили аилы, других жилищ не знали. Новые уральские хутора тоже появлялись в лесах, по берегам рек, их следы сохранились. Удивительно похожи на алтайские. Почти одинаковые. Так же, как домашняя утварь, орудия труда и многое другое. Археологи нашли на Урале заброшенные города той поры. Значит (можно предположить), были подобные города на Алтае. И это так – древние алтайские города известны, их находили и находят археологи.

А на Урале самый изученный ныне город – Аркаим, ему пять тысяч лет. Здесь жили мастера-металлурги. Они добывали медь и олово, плавили из них бронзу. Едва ли не в каждом дворе Аркаима стояла металлургическая печь. День и ночь не затухал в ней огонь. Свои поделки уральцы возили на Алтай, что тоже попало в поле зрения археологов.

Кто же жил в Аркаиме? Какой народ? Споров на сей счет было много, но ясности они не прибавляли. Судя по всему, жили алтайские переселенцы. Племена с Алтая селились на Урале тесными колониями. Потом часть их ушла дальше, на запад, где мягче климат и богаче природа. Каждая колония, или племя (еще не государство, а лишь будущее государство или княжество!), искала удобные земли, чтобы осесть там на века.

Не дороги, а звериные тропы разводили алтайские племена по необжитой земле Северной Европы. Началось отделение и отдаление одного племени от другого. Событие долгое, неприметное. Разговорная речь, как и быт людей, за века претерпевала изменения. Прежняя, простая речь (с преобладанием жестов и мимики) становилась сложнее – звуки обогащали ее. Удивительно, люди, прежде знавшие один, пусть и упрощенный язык, забывали друг друга. (Выходит, в чем-то легенда о Вавилонской башне и верна?!)

Юрта. Переносное жилище из войлока.

И она за века не изменилась, такие же делали на Древнем Алтае. Аил и юрта дали начало тюркской архитектуре, в том числе храмовой. Аил подарил идею шатрового зодчества, а юрта – купольных зданий

Расселяясь по земле Северной Европы, вчерашние соплеменники как бы замыкались в себе, потому что общались лишь с близкими родственниками. А это не могло не дать своих результатов: племена (точнее, союзы племен) постепенно становились народами, у которых общий корень – алтайский. Таковы сегодня удмурты, марийцы, мордва, коми, финны, вепсы, карелы, эстонцы… У каждого народа отшлифовывался родной язык, а с ним обычаи и традиции, праздники и будни. Словом, своя культура. Становление народа – процесс непредсказуемый, вечный. Он не закончился и сегодня.

А тех уральских переселенцев, кто не терял связи с Алтаем, наверное, потом назвали «тюрками». Как самих алтайцев. Хотя утверждение это спорно, но оно связано с историей чувашей, интересного тюркского народа, который сохранил в своем языке и традициях алтайские корни. И вместе с тем приобрел что-то от финно-угорских народов. Чувашский язык и быт пропитаны древностью. Тогда гремела слава Аркаима, Синташта и других уральских поселений.

Алтай был в тени. Ничем не выделялся. Слава скромно ждала его.

Что подсказала генетика

Конечно, далеко не каждое племя вырастало в народ. Это подтверждает наука генетика, она изучает людей буквально на молекулярном уровне. Очень перспективная наука и очень даже модная.

Однако было время, когда у нас в стране генетику запрещали и называли «лженаукой». Это непонимание властей задержало многие важные открытия. Но разве можно остановить движение человеческой мысли?.. Ненадолго можно, навсегда – нет.

И вот недавно именно генетики сделали открытие, которое переполошило весь научный мир, обратив его взоры к Алтаю. Ученые из Пенсильванского университета (США) обнаружили, что у американских индейцев и жителей Алтая схожие гены. Причем исследования показывали, что древние алтайцы были предками американских индейцев. Много неожиданного узнали генетики, сопоставляя свои результаты. А потому, подводя итоги работы, руководитель исследований заявил: «Алтай по праву может считаться колыбелью цивилизации».

Идея об Алтае как о колыбели человечества находила сторонников и прежде, когда о генетике археологи не говорили, доверялись своему предчувствию и знаниям фактов. И оказались правы в своих догадках. А потому столь долгожданной стала и другая находка на Алтае – в Денисовой пещере.

На этот раз о ней заявили уже российские ученые. Археологи нашли в пещере фрагмент фаланги пальца древнего человека. Генетический анализ находки проводили в Германии, в лучшей лаборатории. Вывод немецких исследователей был ошеломляющий: анализ ДНК неопровержимо свидетельствовал, что на Алтае обнаружен новый вид первобытного человека! Этот вид (точнее, подвид) обитал на Алтае примерно 50 тысяч лет назад. Причем одновременно с ним там проживали люди современного физического типа и неандертальцы.

Расшифровка генетического материала убедительно показала, что денисовского человека нельзя отнести ни к неандертальцам, ни к Homo sapiens. И он получил свое имя: Homo sapiens altaensis – человек алтайский!

Подумать только, человек алтайский – неизвестная доселе «порода» людей… Звучит! Это ли не научное открытие?!

Однако, как всякая нежданность, оно породило больше новых вопросов, чем ответов. Например, почему, имея общие гены с алтайцами, индейцы отличаются от них? Почему разная антропология у северных и южных индейцев? И культура тоже разная, почему?

А главное – как человек алтайский переселился в Америку? Это уже чисто географический вопрос: как (физически) алтайцы переправились в Америку? Гипотеза существования перешейка между материками мало что объясняет, скорее наоборот, только путает. Если перешеек и был, то пройти по нему первобытному человеку невозможно, перешеек лежал под слоем арктического льда. Еще труднее путь по льду через Тихий океан, там вообще неодолимые торосы и полыньи… Однако главное даже не лед и не климат.

Зачем они пошли на другой континент? Как узнали о далекой земле? Шли толпой или поодиночке? Чем в пути питались? Где ночевали? Чем защищались от хищников? Слишком слаб человек перед ликом враждебной ему природы. Так было тогда, так осталось сейчас. Те читатели, кто знаком с Арктикой не понаслышке, знают: даже разжечь костер трудноразрешимая проблема. А преодоление гигантских расстояний, да по незнакомой территории? Это только кажется легко, взяли да пошли…

Грегор Мендель.

Основоположник генетики – науки, позволяющей соединить настоящее с прошлым и будущим

И наконец, вопрос вопросов – как они ориентировались на местности? Как при отсутствии ориентиров выбирали маршрут? Без ориентиров нет движения вперед. Будет только блуждание по кругу. Знание территории и маршрута необходимо путнику, особенно первобытному. В Арктике он не прожил бы и сутки.

Путь по суше между Камчаткой и Беринговым проливом неосуществим и сегодня. Слишком суров климат, слишком велико расстояние и слишком дик этот край: бурелом и медведи на каждом ручье. Что же говорить о древних временах? С каменным топором на огромного камчатского медведя? Или голой пяткой на ледяные торосы?

Допустим, они могли пересечь Тихий океан по воде: там существует система подводных течений, которая вынесет плавающий предмет с одного его побережья к другому. Это блестяще доказал норвежский путешественник Тур Хейердал. Располагая современными знаниями об образовании течений в Мировом океане (куда и когда именно подойдет оно к побережью), он пересек Тихий океан из Перу в Полинезию за 100 дней. Но у первобытных людей, естественно, не было таких знаний. Не говоря уже о консервах, средствах связи и прочих достижениях цивилизации.

Так что же? Генетики ошибаются? Нет, конечно. И, разумеется, результаты генетических исследований никто не отвергает. Но они дали обильную пищу для размышлений специалистам из других направлений науки. Именно тем и интересно научное открытие, что разгадка одной тайны рождает две новые…

Такова суть научного поиска – в движении вперед. В неведомое.

Как открывали древний Алтай

Алтайцы еще только открывали окружающий мир, заселяли новые земли. Они, того не ведая, готовили выдающееся событие, которое еще не началось, но для которого были идеальные условия, создаваемые природой и человеком… Движение людей с Алтая будет расти в течение долгих столетий, охватит потом всю Евразию, докатится мощным валом до Европы и спустя многие века получит звучное имя – Великое переселение народов. Но пока алтайцы даже не подозревают о том грандиозном событии…

Алтайские горы.

Первопроходцы пробирались по диким горам, через нехоженые леса. Дорог еще не было. В поисках лучших земель и пастбищ для скота люди преодолевали высокие горные хребты, переплывали бурные реки. Трудно и долго шел к своей славе Алтай… Неприступные горы, поросшие лесом, назвали тайгой. Знакомое слово, не правда ли? Теперь его знают все, как что-то дикое, пугающее. Но мало кто задумывался, откуда пришло оно и когда появилось.

Как путешествовали первопроходцы? Наугад? Вовсе нет. Они неплохо ориентировались в горной своей стране по солнцу, читали карту звездного неба. Свой путь сверяли с реками и знали о реках все: где начинается, как и куда течет. Реки были их единственными дорогами, и им стали давать имена, чтобы не путать… А это уже географические знания!

В древности у рек Алтая названий не было. Их всех называли одним словом «катунь», что означало «просто река». Обыкновенная и единственная река, которая протекала рядом с пещерой или поселком. О существовании других рек люди не догадывались.

Потом, когда начали познавать окружающий мир, это старинное имя решили сохранить за главной рекой Алтая – Катунью. А другую реку, которая тоже берет начало с белоснежных вершин, назвали Бия. И эти древние имена остались на географических картах мира. Бия и Катунь шумно проносятся по горным долинам и сливаются в одну широкую реку, которая течет до Северного Ледовитого океана. Это Обь.

Заметим, все названия тюркские!..

Река Обь, «бабушка-река».

Бия и Катунь в переводе означают «господин» и «госпожа», а Обь – «бабушка»… По названиям гор, рек, озер, оказывается, можно узнать о народе, о его прошлом. Это тоже наука! И называется она топонимикой. Специалистов здесь мало, чуть больше, чем пальцев на правой руке, потому что топонимика требует от ученого глубоких знаний по истории, по географии, по лингвистике, по этнографии. Он должен знать буквально все.

Крупнейшим топонимистом был Эдуард Макарович Мурзаев. Его замечательная книга «Тюркские географические названия» раскрыла многие тайны Алтая и Евразии. Прочитав ее, иными глазами посмотришь на географическую карту. Например, всем известное название Енисей способно поведать о многом, топонимика помогла раскрыть тайну звуков, скрытую в нем. В верховьях этой реки, как оказалось, самые древние поселения алтайцев. Сохранилось предание, что первые тюрки – именно тюрки как народ! – появились как раз здесь. Они и назвали реку – Анасу (Енисей), что означало «мать-река»…

С рекой, вернее, с водой, у древних тюрков было связано многое. Например, родившегося ребенка окунали в ледяную купель реки. Выживет – будет здоровым и сильным, а если – нет, то никто не жалел о потере… Вот откуда брал здоровье народ!

А не отсюда ли слово «тюрк», то есть «сильный»?.. Поразительно просто, когда знаешь.

Забылись былой смысл и название самого глубокого и самого чистого в мире озера – Байкал. На языке древних тюрков оно значило «священное озеро», и люди произносили его возвышенно – Бай-кёль. Для мужчины считалось за честь облить себя его бодрящей дух водой.

А река, которая начинается от Байкальских гор, вообще потеряла все – и старинное имя, и историю. Сегодня она – «Лена». Хотя прежде была – Илин, то есть «восточная». Самая восточная река Древнего Алтая.

В трудную пору на ее берегах нашли приют иные алтайские роды (улусы). С незапамятных времен здесь слышна тюркская речь. А обширные просторы Саха-Якутии поныне являются настоящим заповедником древностей тюркского мира. Катастрофы и катаклизмы обошли их стороной, удаленность и мороз сберегли их.

Древний Алтай начинался от Бай-кёля и Саха-Якутии, тянулся он далеко на запад, по необозримой евразийской степи – к Атлантике. Это была целая страна, которая взрастила тюрков, стала им отчим домом, ее назвали Дешт-и-Кипчак. Степь кипчаков, или Великая степь.

…Топонимика – наука удивительная. Она проявила древние традиции тюркского народа, потому что географическое название – это не просто название. Оно всегда имело и имеет глубокий смысл! У каждого народа был свой ритуал дачи имен. Тюрки, давая имена горам, вслух их не произносили – плохая примета. Поэтому одна и та же гора могла иметь два или три имени… Традиция возникла не на пустом месте. Были легенды о духах гор, о том, как они посылали болезни стадам, портили пастбища, осушали колодцы. Чтобы задобрить покровителей гор, люди приносили им жертвы. И – придумывали горам ложные имена (их и разрешалось произносить вслух).

Правда, порой названия получались путаными, непонятными. Делалось это сознательно, чтобы злые духи, не поняв, о чем идет речь, заблудились. Скажем, известен на Алтае Абай-Кобы, что переводится как «лог старшего брата». Но не о брате речь. Правильнее – «медвежий лог». Медведь был покровителем этого места.

А название горы Кызыы-Кышту-Озок-Бажы очень красноречиво. Перевод крайне путаный, что-то вроде «зимовье в верхней части ущелья у устья». Никто толком не помнит, как появилось имя, что означало, но местные жители произносят его исправно. И злые духи никогда не находили это умело «спрятанное» зимовье.

На вершинах иных гор древние тюрки устанавливали обо – святилища. Сюда приносили жертвы, здесь отпускали грехи. Поэтому в названиях гор встречается слово «обо». Обо-Озы, Обо-Ту. Грешник издалека приносил сюда, на вершину, камень, равный величине своего греха. Он сам выбирал его у подножия горы и нес на плечах. Из таких «камней-прощений» и выкладывали обо.

Древние тюрки обожествляли горы и прощение искали здесь. Потому что сюда, по народным приметам, слетаются души умерших предков, они вершат суд. Но не к каждой горе, а только к священной, на которой каждая снежинка есть душа умершего.

Как гора становилась священной? Теперь никто и не помнит. Нераскрытая тайна тюркского народа? Может быть. Говорят, что о ней знают старики, но они молчат… Самой известной считалась Уч-Сумер – гора трех вершин. Она – Центр мира (Меру), мировая гора. Отсюда все начиналось, и здесь все заканчивалось. Это было самое святое место на Древнем Алтае, где даже говорили шепотом. Рядом не охотились… Травинку не рвали. Грех.

Потом открылись другие священные вершины – Борус, Хан-Тенгри, Кайласа… Все они были святынями тюркского народа. Около них собирались на праздники тысячи людей. Эти святыни не забылись, правда, приходят к ним ныне лишь единицы.

Не только рекам и горам поклонялись древние алтайцы. Раз в год они устраивали праздник ели. Самый долгожданный праздник для детей и взрослых. Эта давняя традиция тоже не забылась.

Праздник ели

На Алтае ели удивительной красоты. Стройные, как стрелы. Ель издревле считалась священным деревом. Ее «пускали» в дом. В ее честь устраивали праздники еще три-четыре тысячи лет назад, тогда люди поклонялись языческим богам.

Праздник посвящался Йер-су, который жил в центре Земли около гигантской ели, достигающей верхушкой дома Ульгеня. А Ульгень – глава светлых духов, старик с густой белой бородой. Перед людьми он являлся в богатом красном кафтане. Он восседал на вершине мировой горы на золотом престоле в золотом дворце с золотыми воротами. Солнце и луна подчинялись ему.

Мужской кафтан. Находка из Катандинского кургана. Алтай. Рисунок Глафиры Пинхасовой.

Этот кафтан на собольем меху – настоящее произведение искусства. Его верх украшен чешуйчатым мозаичным узором, который составлен из лоскутов горностаевого меха. Мех выкрашен в зеленый и красный цвета. Снаружи мех отделан кожаными полосками и квадратиками, а также крытыми золотом круглыми деревянными бляшками. Оплечья, полы и рукава украшает узор, основа которого покрыта листовым золотом

Праздник ели наступал в самый разгар зимы – 25 декабря. Тогда день побеждал ночь. И солнце чуть дольше прежнего оставалось над землей. Люди молились Ульгеню, благодарили его за возвращенное солнце. А чтобы молитва была услышана, украшали ель – любимое дерево Ульгеня. Ее приносили в дом, к ветвям привязывали яркие ленточки, рядом складывали подарки.

Всю ночь веселились люди по случаю победы солнца над тьмой. Всю ночь приговаривали: «Корачун! Корачун!» Праздник так и назывался, Корачун – на языке древних алтайцев это означало «пусть убывает». Пусть убывает ночь и прибывает день. Вокруг елки до утра водили хоровод, который называли «индербай»: люди вставали в круг, символизирующий солнце. Так они звали небесное светило вернуться. Все верили, что самое сокровенное желание, загаданное в ту ночь, непременно сбудется.

И верно, Ульгень ни разу не ответил отказом, ни разу в жизни не подвел: после праздника ночь всегда шла на убыль, а красное солнце все дольше и дольше оставалось на небе.

Ель называли «деревом Ульгеня», она связывала мир людей с миром божеств и духов. Ель, словно стрела, указывала путь наверх, к Ульгеню… Отсюда название «ёл», что по-тюркски означает «дорога», «путь», а «ёлка» так и переводится: «будь доро2гой». Вот откуда имя у дерева!

Столько веков прошло, а древний праздник не забылся. Сегодня это всем известный праздник новогодней елки! Ульгень получил новое имя – Дед Мороз, но его роль на празднике и его одежда остались прежними, алтайскими. По-прежнему водят хоровод вокруг елки. И никто ни о чем не догадывается… А между прочим, кафтан, шапка, кушак, валенки, то есть одежда Деда Мороза, – вся из гардероба древних тюрков. Точно в такой одежде ходили они. Археологи доказали это с безупречной точностью.

Ульгень, как говорят предания, иногда менял свой облик. Тогда его называли Эрлик. Впрочем, возможно, Эрлик был братом Ульгеня… сейчас трудно докопаться до истины, столько веков прошло. Это и не так важно. Куда важнее другое. У древних тюрков Ульгень и Эрлик являли собой добро и зло, свет и тьму. Поэтому 25 декабря все, даже самые злые, люди должны быть добрыми и щедрыми. В том числе и Эрлик, символ зла. Поэтому он в этот день приносил в торбе подарки детям.

И дети искали его. Они ходили с песнями и колядовали. (Слово «коляда» дословно переводится так – «вымаливай благополучие».)