Может показаться, что мы живем в эпоху, когда научный прогресс в области медико-биологических наук окончательно восторжествовал. За последнее столетие человек достиг невиданных успехов в познании собственной нормы и патологии: мы расшифровали геном, синтезировали тысячи высокоэффективных лекарственных препаратов, проникли в молекулярные механизмы огромного числа заболеваний; у нас появились совершенные технические средства, сделавшие медицину безопасной и эффективной, а также мощные инструменты, позволяющие оценивать ее статистически, – принципы доказательной медицины. Может показаться, что мощь современной медицины – непреложная истина.
Это ли я вижу каждый день из своего кабинета на четвертом этаже крупной столичной клиники, напичканной современной аппаратурой, из того кабинета, где я пишу сейчас эти строки? Вовсе нет. Я вижу множество пациентов, прикладывающих к опухолям капустный лист, верящих в гомеопатию и не верящих в доказательные хирургические и терапевтические методы, лечащихся отварами трав у бабок и знахарей, предпочитающих сканирование организма биополями, а не магнитно-резонансную томографию, чистящих организм клизмами и отворяющих кровь пиявками, отказывающихся прививать своих детей от смертельно опасных заболеваний. Да, таких пациентов не абсолютное большинство, но их очень и очень много.
Самое простое, что можно сделать в этой ситуации практикующему врачу, – отмахнуться от предрассудков больных, ссылаясь на умственную ограниченность некоторых людей и сетуя на несовершенство системы здравоохранения. И отчасти это будет верно – ведь каждый человек несет персональную ответственность за собственное физическое и психическое здоровье.
Но разве сам я, стоя за операционным столом, не повторяю ежедневные хирургические ритуалы, перенятые у своего учителя и подсмотренные им, в свою очередь, у своего учителя, – те ритуалы, эффективность которых порой не только не доказана, но никем и не доказывалась? Разве я не опасаюсь использовать в качестве шаблонов для протоколов операций файлы с фамилиями осложненных или умерших пациентов? Разве самый образованный и самый убежденный сторонник доказательной медицины всегда руководствуется лишь протоколами, никогда не доверяя смутным предчувствиям, неявным знакам, интуиции или пресловутому закону парных случаев? Разве я могу гарантировать, что через сотню лет потомки не поднимут на смех те операции, в которые я сейчас так верю? И если мы, врачи, ушли очень далеко от знахарства и целительства, можно ли утверждать, что мы вовсе от них отказались?
Границы между «официальной» и «нетрадиционной» медициной кажутся профессионалам явными. Я люблю говорить поборникам шарлатанских методов и лженауки: «Если вы не верите в атомы и молекулы, почему вы приехали сюда на автомобиле, а не на лошади?» И я прав.
Но не будем забывать, что великие хирурги прошлого, чьими способами перевязки сосудов или вязания узлов мы пользуемся и по сей день, писали столь же серьезные трактаты о пользе прижигания для лечения слабоумия. Вспомним, что самые знаменитые медики прошлого вместе с выдающимися открытиями нередко плодили фантастические ошибки – и эти ошибки уносили в могилу тысячи пациентов. Давайте не будем заблуждаться относительно абсолютности наших знаний и гарантированной эффективности наших врачебных методов, ибо ежегодно доказательная медицина находит в них бессмысленное или опасное, элиминирует это бессмысленное или опасное, заменяя его чем-то новым, что когда-то тоже может оказаться бессмысленным или опасным.
Пусть вас не смущает тот веселый и порой мрачно-иронический тон, который авторы задали тексту и который я, как переводчик, попытался передать на русском языке. Книга, которую вы держите в руках, – это не только увлекательный и шокирующий рассказ о шарлатанстве и медицинском мошенничестве, пронизывающих тысячелетия. Это история о тех нелепостях и заблуждениях, из которых выкристаллизовывался научный прогресс, о тех ошибках, благодаря которым существует не только современная медицина, но и само человечество. Это правда об истоках того культурного кода, который есть в каждом из нас, врачей и пациентов.
Алексей Кащеев,
нейрохирург,
кандидат медицинских наук