История нашей жизни том-1 - читать онлайн

том-1 Глава-1. Азы нашей жизни

Время – это ни жизнь, а существование.

Часть-1. Азы службы в армии.

1. У самого Чёрного моря.

Едва наш поезд прибыл на станцию Кобулети, как все призывники уже были на ногах. Затаив дыхание, мы разглядывали удивительную растительность Черноморского побережья.

Не отрываясь от окон вагонов, вглядывались в бесконечную морскую гладь, которая словно ждала нашего прибытия и в полном штиле не шелохнулась ни одной волной.

Нам прямо сейчас хотелось выскочить из вагонов. Побежать купаться в Чёрное море. Ведь море у наших ног. На станции Батуми нас встречал армейский духовой оркестр. Играли какой-то армейский строевой марш, с которым мы не были знакомы. Нам только предстояло сделать свой первый шаг к армейской службе.

Мы как стадо баранов высыпали на привокзальную площадь и с удивлением стали рассматривать деревья-цветы магнолии, которые бело-бледно-розовым соцветием огромных цветков свисали с больших деревьев и своим дурманящем ароматом кружили наши головы.

Мы были поражены той красотой и запахом цветов, которые всюду окружали нас. Было такое ощущение, что мы попали в сад Эдема, где всюду вокруг райское наслаждение. Осталось повстречать самого Бога.

Так же как в Ахалцихе, нас прямо с поезда повели в гарнизонную баню, которая находилась рядом с турецкой баней, в которой обычно мылись туристы и зарубежные гости. Наверно, в гарнизонной бане не хватило места на всех призывников?

Поэтому небольшую часть призывников поместили мыться в турецкую баню. По договорённости с городскими властями Батуми. Попал мыться в турецкую баню со своими земляками из Северной Осетии.

Турецкая баня была с парилкой, бассейном и массажным кабинетом. Возможно, что банщика не поставили в известность, кто будет мыться в турецкой бане?

Поэтому банщик принял нас как туристов Батуми и согласно традиции, подал нам в баню шашлык и пиво, которые обычно входят в стоимость билета в турецкую баню.

Мы подумали, что так в Аджарии встречают будущих солдат. Поэтому ни стали отказываться от шашлыка и пива. Мало того, мы у банщика вдобавок за свои деньги заказали пару бутылок армянского коньяка и закуску.

Отметили своё прибытие на службу в советскую армию по полной программе, как принято в Северной Осетии отмечать разные события. Пока из военной части привезли солдатское обмундирование, наша группа была под градусом от коньяка и от пива.

Офицеры оказались в большинстве своём выходцами из Кавказа, поэтому сделали вид, что не заметили прокола банщика, который выпялив глаза, удивлённо рассматривал нас, когда мы оделись в солдатскую форму.

Конечно, банщик никак не пострадал от такого прокола. Ведь турецкая баня в советское время была ни частная, а городская. Так что расходы в проколе банщика покрыли из казны Батуми. От этого бюджет в городе тоже не пострадал.

После бани все призывники в армейской форме стали похожи на цыплят из инкубатора. Мы были как близнецы на одно лицо. Так мы стали сильно похожи друг на друга, что даже родная мама сразу не узнает.

Нам самим стало смешно от такого сходства, что мы принялись показывать друг на друга пальцами и смеяться над своим удивительным сходством в одинаковой солдатской форме. Так что до самого дворца офицеров мы потешались над собой.

Перед дворцом офицеров нас поставили на перекличку. Оказалось, что нет из Украины одного призывника Загорулько Тараса. Тогда кто-то из офицеров подумал, что этот Загорулько Тарас так напился в бане, что не слышит своей фамилии вовремя переклички.

Решили всех призывников посчитать по одному. При пересчёте оказалось, что все призывники находятся на месте. Решили обратно сделать перекличку, вовремя которой обратно не отозвался призывник Загорулько Тарас.

Тогда в четвёртый раз устроили перекличку и по одному призывнику передвигали в новый строй. Как только всех призывников назвали по фамилии, то обратно оказалось, что нет призывника Загорулько Тараса. На площади большой перед дворцом офицеров остался стоять один из огромной толпы призывников.

– Почему, не откликаешься на свою фамилию? – удивлённо, спросил меня, офицер, делающий перекличку солдат.

– Моей фамилии никто не называл. – то же удивлённо, ответил офицеру. – Моя фамилия Черевков, а не Загорулько.

– Ты откуда взялся в строю такой волосатый? – обратно удивлённо, спросил меня, офицер с переклички.

– Меня призвали служить в армию. – по-армейски, ответил офицеру на перекличке. – Прибыл из Беслана, который находится в Северной Осетии.

– Теперь понятно. – сказал офицер переклички. – Загорулько Тараса оставил служить в Ахалцихе, а сам отправился служить в Батуми. Завтра же тебя отправим служить в Ахалкалаки, который находится в горах выше Ахалцихе. Местные жители называют Ахалкалаки вторым севером на Кавказе. Так как там большую часть года лежит снег. Так что ты ещё сам пожалеешь, что сразу добровольно не остался служить в Ахалцихе.

После такого поворота событий из меня вышла вся пьянка, которую устроили на халяву в турецкой бане. Мне никак не хотелось служить на втором севере. Пускай даже этот второй север находиться в горах Грузии в южном направлении советских войск.

Такой романтикой со снегом любил увлекаться в разовых походах с друзьями в горах Северной Осетии и в летнее время года. Когда можно было раздеться до плавок и загорать прямо на снегу в ультрафиолетовых лучах солнца. При этом, получая удивительный загар кожи, которая обретала цвет стального покрытие тела.

Словно мы на снегу среди лета становились инопланетянами. Мы гордились таким цветом кожи. Так как не каждому из городских парней удавалось подниматься в горы до снега, где получается удивительный по цвету загар кожи.

Зато в компании моих друзей такие походы к снегу становились регулярными в выходные дни каждого лета. Точнее, с весны мы начинали выезжать автобусами по военно-грузинской дороге ближе к снежным полянам в горах и под ультрафиолетовыми лучами солнца веселились до посинения в одних плавках. Затем одевались и бежали на военно-грузинскую трассу, чтобы быстрее вернуться домой. Такими своими походами в горы мы укрепляли своё здоровье.

С такими мыслями нехотя плелся в столовую военной части, где нам солдаты устроили праздничный завтрак в честь нашего прибытия на службу в советской армии. В южном Батуми у самого Чёрного моря, которое должен покинуть завтра утром, не искупавшись в прекрасных водах Чёрного моря. Мне даже праздничный армейский завтрак казался какой-то баландой, которой хотят отравить новобранцев перед службой в советской армии.

На столе был русский борщ, макароны по-флотски, кисель неизвестного фрукта и белый хлеб с кусочком сливочного масла. Вполне возможно, что это был настоящий, праздничный стол в армейском понятии? Но этот день для меня не был праздником. Так как у меня были известные причины к траурному событию.

Чёрное море не приняло меня к себе. После праздничного завтрака мы отправились в клуб, который стоял рядом со штабом воинской части. Там молодых солдат должны были разобрать по специальностям и распределить по специальным ротам, которые имели направление, соответствующее подготовленной военкоматом специальности для службы в армии или просто полученной молодыми солдатами вовремя учёбы на гражданке.

Отсюда специальность могла определить дальнейшую службу в советской армии. Молодых солдат без специальности определяли в строевую роту, которая занималась чисто армейской службой, каждый день, строем выхаживая по плацу военной части. Отсюда и название строевая рота, то есть, целый день ходить строем.

В свободное время от строевой подготовки строевая рота изучала огнестрельное оружие и капала окопы в специально отведённом месте. Затем обратно закапывала окопы, чтобы на следующий день обратно выкапывать окопы для учения. Так в советской армии готовили солдат к войне против врагов.

– Меня зовут майор Карпухин, замполит командира части. – представил себя нам офицер, который проводил нашу перекличку на площади возле дворца офицеров в Батуми. – Сейчас разберём вас по специальности. В первую очередь меня интересуют строительные специальности. В частности, штукатуры, маляры, плотники и столяры…

– Строитель! Плотник и столяр. – прерывая майора Карпухина, вскочил с места. – До призыва в армию работал на стройке.

– Со своим "я" лучше посиди спокойно до отправки в Ахалкалаки. – строго, сказал майор Карпухин. – Мы таких наказываем в армии.

Потупив глаза, сел с кислой миной на своё место. Больше не вскакивал со своего места, когда слышал специальности, которые имел к этому возрасту или в совершенстве знал по линии своих родственников. Мне оставалось дождаться конца переклички по специальностям. Затем узнать место своего ночлега до утра.

Когда меня отправят в Ахалкалаки на второй север в горах Грузии, где мне придётся служить в советской армии не меньше трёх лет. Теперь никуда не сбегу, как сделал по сговору с Алборошвили Гиви. Лучше бы остался служить в военной части Ахалцихе.

Там командир военной части наш земляк, который своим землякам дал бы хорошие места службы в военной части. Как земляки мы могли бы чаще ездить на побывку к себе домой. Вообще была бы райская служба…

– Со специальностями мы разобрались. – громко, сказал майор Карпухин, когда в середине зала остались молодые солдаты без специальностей и вместе с ними. – Ну, а среди вас есть художники, которые хотя бы в школе рисовали лучше других? Сам с детства художник-любитель. Дальше каждого из вас, кто умеет рисовать, научу ещё лучше рисовать.

Весь зал притих в ожидании проявления таланта в среде молодых солдат. Но среди всего полного зала молодых солдат не оказалось, ни одного человека, который мог бы рисовать хотя бы как курица лапой. Все молодые солдаты молчали. Мне тоже пришлось молчать, хотя мог рисовать лучше всех сидящих в этом зале. Может быть, даже лучше майора Карпухина, художника-любителя? Вот только мне запретили поднимать руку, так как завтра уезжаю в Ахалкалаки.

– Чего теперь не поднимаешь свою руку? – ехидно, спросил у меня, майор Карпухин. – Ты то же такой бездарный как твои друзья?

– Так вы сами запретили мне поднимать руку. – не поднимая глаз, ответил офицеру, и, неуверенно поднял руку.

– Не уже ли, ты художник?! – удивлённо, воскликнул майор Карпухин, не надеясь найти молодого художника. – Как в детском садике рисуешь или немного лучше?

Замполит командира военной части, майор Карпухин, приказал мне подняться к нему на сцену. Сесть за стол, на который солдаты принесли художественные принадлежности, большую часть которых видел впервые. Вовремя учёбы в средней школе и в строительном училище Беслана в основном занимался оформлением стенгазет и праздников.

Использовал цветные карандаши, акварель и бумагу-ватман. Здесь на столе в клубе военной части было такое огромное количество разнообразных красок, что у меня аж глаза разгорелись от удивления.

Даже представить себе не мог, что художники могут рисовать таким огромным количеством разных красок. Мой отец рисовал портреты людей краской "соус" похожей на зубной порошок. После чего покрывал портреты специальным лаком из пульверизатора и заЧём-то посыпал портреты пемзой, которую сразу сдувал с портретов.

Больше ничего другого о художественных красках не знал. Тут же на огромном столе было столько много разнообразных красок, которые не мог определить по применению в рисовании. До сегодняшнего дня в школе, дома и в строительном училище, рисовал обычным карандашом и раскрашивал акварелью. Писал лишь тушью.

– Выбери любой рисунок и нарисуй на листе ватмана. – предложил майор Карпухин, показывая на рисунки. – Зал оценит твою творческую работу.

Из всех предложенных плакатов на рисунок, мог нарисовать любой. Эти плакаты не представляли у меня трудности в рисовании. Поэтому выбрал первый же рисунок, который, почему-то, изображал стюардессу, которая на руке держит военный самолёт?

Внизу под плакатом надпись: "Наша марка!". Такой плакат на листе ватмана рисовал простым карандашом всего несколько минут. Почти не глядя на этот плакат. Рисунок по памяти получился отличный.

– Рисовать карандашом все специалисты. – сказал майор Карпухин, рассматривая мой карандашный рисунок. – Покажи рисунок в цвете и не забудь надпись сделать. Тогда увидим, какой ты художник-оформитель.

Вот тут попал впросак. Мало того, что не мог хорошо писать плакатными перьями, к тому же, не знал, чем разводят краски, которые лежат передо мной на большом столе.

Кроме того, не каждой краской можно раскрашивать рисунок на листе ватмана. Поэтому, вытаращив глаза на краски, стал разглядывать этикетки на упаковках красок, которые оказались импортными с надписью английским текстом.

Что касается английского языка, то у меня все языки, кроме русского языка, были просто иностранными языками. На этом знание иностранных языков у меня ограничивалось. Так что совсем ничего не мог прочитать на английском языке на упаковках художественных красок.

– Ты лучше поплюй на них. – стали подсказывать из зала догадливые новобранцы. – Не тяни наше время. У нас скоро ужин и отбой…

Так и сделал, как мне подсказали из зала. Наслюнявил палец и стал прикасаться мокрым пальцем к краскам. Как только мой палец обильно испачкался в очередную выбранную мной краску. Налил из графина в гранёный стакан немного воды. Взял мягкую кисточку.

Стал раскрашивать свой рисунок кисточкой, как это делал раньше акварельными красками. Когда рисунок был готов. Взял плакатное перо и коряво вывел под рисунком текст "Наша марка!".

Так впервые сделал свой первый шаг к изобразительному искусству. Первый раз нарисовал плакат гуашью. Так называлась художественная краска в баночках. Мои детские рисунки остались в моей прошлой жизни за школьной партой, а также юношеские рисунки вовремя учёбы в строительном училище №5 в Беслане в Северной Осетии.

– Рисуешь нормально. – одобрительно, сказал майор Карпухин, разглядывая мой первый профессиональный рисунок в цвете выполненный гуашью. – Но пишешь настолько хреново, что лучше бы ты совсем не писал. Однако художник из тебя скоро получится. За время твоей службы со мной в Батуми, сделаю из тебя настоящего художника.

– Ура! Остаюсь служить в Батуми! – громко, вскрикнул на весь зал, так как не смог сдержать эмоций внутри себя.

Весь зал новобранцев, а также офицеры и солдаты, присутствующие в зале, дружно зааплодировали мне. Так родился в армии художник-оформитель и остался служить в Батуми, у самого Чёрного моря. Меня тут же определили в роту управления при штабе военной части. В самом штабе военной части выделили мне художественную мастерскую, в которой стал работать художником не только своей военной части, но постепенно превратился в художника военного гарнизона Батуми.

Так как оказалось в дальнейшем, что в гарнизоне был более талантливым художником на время моей службы. Поэтому многие воинские части пришлось оформлять мне.

В том числе и штаб дивизии, которым тогда командовал генерал-майор Медведев. Перед некоторыми праздниками принимал участие в оформлении города вместе с местными гражданскими художниками, которые научили меня многим видам изобразительного искусства, неизвестные мне до времени службы в советской армии. За работу мне часто платили деньги.

Замполит военной части, майор Карпухин, тогда сдержал своё слово насчёт становления меня, как художника-оформителя. Все своё свободное от службы время, майор Карпухин проводил со мной в художественной мастерской. Он научил меня писать маслом живописные полотна.

Мы вместе оформляли роспись стен в зале клуба, который за время моей службы превратился в живописный дворец, куда даже со штаба Закавказского военного приезжали посмотреть наше совместное творчество с майором Карпухиным.

Позже принимал участие с другими художниками в оформлении наглядной агитации штаба дивизии и в оформлении госпиталя закавказского военного округа в Тбилиси.

На пограничных заставах с Турцией, принимал участие в оформлении наглядной агитации у пограничников в посёлке Гонию и в других запретных местах.

Многое сделал для советской армии вовремя службы. Но больше всего для меня сделал майор Карпухин, который своим влиянием определил всю мою дальнейшую трудовую деятельность после службы в советской армии. Впоследствии, за время моей службы в армии, подполковник Карпухин настоял на том, чтобы отправил свои работы в Московский заочный университет искусств на изобразительное искусство.

Подполковник Карпухин добился того, что воинская часть оплатила первый мой курс обучения в Московском заочном университете искусств. Конечно, подполковник Карпухин делал это не только из-за любви к изобразительному искусству.

Он хотел, чтобы талантливый художник остался на сверхсрочную службу в нашей воинской части и продолжил учёбу в военном направлении. Но у меня были совсем другие взгляды на личную жизнь. Поэтому не остался служить и учиться в армии, вернулся, обратно на гражданку.

2. Расплата за глупости.

Наверно, через пять месяцев за время моей службы в советской армии к нам в воинскую часть приехали офицеры военного трибунала Закавказского военного округа?

Допрашивали всех призывников, которые ехали специальным поездом из Ахалцихе до Батуми. В том числе допрашивали меня.

– Как ты оказался в Батуми, когда должен был служить в Ахалцихе? – спросил меня офицер КГБ.

– Мне ничего неизвестно о моей поездки. – прикинулся болваном, – Мне нечего вам сказать.

Из диалога с офицером КГБ мне стало понятно, что не очень-то он меня понимает. О чём именно хотят меня спросить офицеры из военного трибунала тоже как бы не понял ничего. Просто промямлил то, что мне в военкомате Беслана сказали о службе в Батуми на берегу Чёрного моря.

Вот и следовал до самого пункта назначения в Батуми, как было прописано в документах моего сопровождения на службу в армию. Больше нечего мне сказать о поездке в специальном поезде. Всё без меня знают. Видимо, в этот раз мой номер не пройдёт? Конечно, так разговор с офицерами военного трибунала не закончился.

Офицеры военного трибунала знали почти все, про семь дней нашего следования в специальном поезде из Орджоникидзе до Ахалцихе. Офицеров также интересовала выпивка тормозной жидкости. Сразу рассказал офицерам из военного трибунала про случай в Беслане, когда отравились тормозной жидкостью больше сорока человек.

– Половина отравленных парней скончались. Среди умерших парней были мои друзья. – объяснил оба случая офицерам КГБ. – Поэтому в поезде, после того как обнаружил, что в канистрах находится ни карабахский коньяк, а тормозная жидкость, то сразу поставил в известность солдат и офицеров сопровождении, которые в свою очередь приняли экстренные меры по избавления призывников от питья тормозной жидкости. В результате чего спасли многие жизни призывников.

Кто успел выпить тормозную жидкость, отделались лёгким отравлением. Хорошо, что к отравленным тормозной жидкостью приняли меры по очистке желудка от выпитой гадости. Призывникам в поезде пьянка могла закончиться летальным исходом. Как в Беслане, от огромной дозы выпитой тормозной жидкости скончались двадцать четыре человека не сбывшихся солдат советской армии.

Когда офицеры военного трибунала уехали из нашей военной части, то к нам позже просочилась информация, что после нашего отъезда из Ахалцихе, где-то между станциями Боржоми и Сурами, местные грузины нашли возле железной дороги переломанного парня славянской внешности без документов в кармане.

Грузины оказали парню первую медицинскую помощь, но привести его в сознание не могли. Тогда покалеченного парня привезли в больницу в Боржоми.

Спустя три месяца парень пришёл в себя. Стал разговаривать на украинском языке. Как он попал на железную дорогу между станциями Боржоми и Сурами, парень никак не мог вспомнить.

Переломанный парень не мог даже вспомнить собственное имя и фамилию. Видимо, вовремя падения с поезда ему полностью отшибло память? Так бывает вовремя ушиба головой.

Поэтому медики Боржоми, где находился переломанный парень, обратились к милиции и к военным, чтобы те смогли определить кто этот переломанный парень.

Так через пять месяцев нашёлся Загорулько Тарас, которого даже в лицо не видел. Пострадавший украинец вовремя пересчёта призывников в поезде, как бы прикрыл своим отсутствием мой отъезд на службу в армии из Ахалцихе в Батуми.

О чём, естественно, совсем ничего не знал. Благодаря чужому горю, не желая этого, стал служить в Батуми, столица Аджарии, у Чёрного моря. Предсказания военкома Гаврилюк сбылись полностью. Загорулько Тараса комиссовали из службы в советской армии, куда он даже не смог доехать. Лишь в дороге к месту службы в советской армии

Загорулько Тарас потерял своё здоровье. Никто толком ничего не знает, как это все случилось. Ведь мы далеко ни всех знали, кто ехал с нами в поезде на службу в советской армии.

Мы знали только тех, с кем были призваны в одном городе и с кем прожили рядом с самым детством. Все остальные призывники нам были просто попутчиками на службу в советскую армию. Мы даже не знали, в каком вагоне ехал Загорулько Тарас. Может быть, Загорулько Тарас был пьян и выпал с вагона или с кем-то подрался?

За что его просто выбросили из вагона. В любом случае, этому парню крепко досталось. Загорулько Тарас не только был весь переломан, но вдобавок потерял свою память.

Получил амнезию на всю оставшуюся жизнь. Вряд ли он косил от службы в армии. Если бы хотел, то вполне мог косить до службы в армии. Вполне возможно, что Загорулько уже никогда не вспомнит, что с ним случилось в ту поездку на специальном поезде к месту его службы в советской армии?

3. Чабан призывник.

Почти в конце службы в советской армии совершенно случайно в Тбилиси встретился с офицером, который сопровождал чабана к месту его жительства в горах Дагестана.

Так вот офицер рассказывал, что он вместе с призывником сопровождал чабана высоко в горы в течение целого месяца. Куда, наверно, никто и никогда не ходил?

– Вначале мы приехали в Махачкала, чтобы определить место жительства этого чабана. – рассказывал офицер. – В столице Дагестана не нашлось человека, который смог бы поговорить с чабаном на его родном языке и определить место его жительства. Тогда мы вместе с призывником на свой риск решили довести чабана до места его жительства. Мы просто не могли оставить человека на произвол судьбы. Ведь нам его доверили. Поэтому мы отправились в предполагаемое место автобусом через Буйнакск. Когда после аула Гуниб движение транспорта прекратилось, местные жители несколько километров вели нас по тропам туда, куда они сами могли подняться.

Дальше мы втроём двигались пешком несколько дней высоко в горы. Когда выше гор было только небо, мы наконец-то дошли до кошар, в которых жила семья этого чабана. В этом месте ничего не было, что могло напоминать нам цивилизацию. В этом месте жизни горцев неизвестного нам племени отсутствовал металл. Люди обходились только тем, что им давала природа. Огонь они добывали способом трения, как в каменном веке. Лошадей, ишаков и собак в племени не было.

Нет и овец. В племени людей приручённые горные бараны и козы, которые кормили людей и одевали их в свои шкуры. Весь свой домашний инвентарь люди изготовляли из костей животных, камня, дерева и глины.

Хлеб у них отсутствовал вообще. Кроме мяса животных и молока, в питании этого племени присутствовали плоды и ягоды растительности. Жилище было настолько убогим, что просто удивительно, как племя вообще жило в нём. О каких-то условиях жизни даже нечего было думать. Можно сказать, что мы увидели живьём людей, живущих в каменном веке. Которые были изолированы от современного быта.

В этом племени, кроме семьи чабана по имени Садат Мадат, было с десяток семей. Племя не выглядело вымирающим и больным. Все жители этого племени выглядели вполне здоровыми. Среди этих людей были даже старики, которым на вид было за сотню лет.

Вот только было совсем непонятно, почему, дикие люди не контактировали с цивилизованными людьми? Больше всего нам было не понятно, каким образом Садат Мадат оказался в поезде, который отправлял призывников на службу в армию.

Может быть, это не с вертолёта, а с НЛО инопланетяне посадили этого чабана в первый попавший поезд после своего исследования дикого человека на своём летательном аппарате?

Видимо, инопланетяне хотели показать цивилизованному миру людей, что среди нас есть люди, которые далеко оторваны от цивилизации, однако, живут долго и не жалуются на свою жизнь? Ведь в горах было много долгожителей. Мы пытались определить, к какой религии относятся дикое племя людей.

Но из нашего общения с ними поняли, что такие слова, как Аллах, Бог, Иисус Христос и другие святые имена разных религий им совершенно неизвестны.

Сказать, что дикие люди были язычниками, тоже нельзя. У них не было никаких идолов, которым они поклонялись. В племени диких людей не было ни каких жестов молитвы, каких-то святых мест и могил соплеменников. Они были просто людьми, которые рождались, жили и умирали. Дикое племя даже своей одеждой не напоминало ни один народ Кавказа.

Вполне возможно, что кавказскую одежду надели на пастуха перед тем, как он появился в нашем вагоне? То, что мы вначале принимали за лохматую бурку и лохматую папаху, возможно, оказалось просто шкурами горных коз и баранов? Шкуры сшивались с помощью высушенных жил животных. Игла тоже отсутствовала в обиходе диких людей. Они просто прокалывали шкуры острыми костями.

Стягивали шкуры между собой мехом наружу и вовнутрь одежды. Таким образом, получалось двойное утепление одежды сверху и изнутри. Несмотря на холод в горах, в быту женщины, мужчины и дети ходили совершенно голыми. Одевались лишь, когда выходили из жилища на свежий воздух. Видимо, таким образом дикие люди в горах дорожили своим бельём, которое тяжело им доставалось?

Жилище людей дикого племени изготовлено наподобие искусственной пещеры для каждой семьи. Точнее если сказать, то это часть скалы с углублением во внутрь, которая с другой стороны обложена камнями и замазана со всех сторон глиной. Снаружи это жилище утеплено толстым слоем мха. Изнутри жилище утеплено шкурами животных. Имеется очаг, углублённый в середине жилища.

Дым очага уходит в отверстия через крышу. Точнее в щели под потолком, куда не может попасть влага вовремя дождя. Так как над этими щелями имеется ещё перекрытие из камней наподобие длинных пластов сланца. Все это странное сооружение жилья хорошо проветривается и вытягивает из помещения дым, оставляя в шкурах животных тепло для людей.

Огонь в очаге постоянно поддерживается тлением каких-то кусков неизвестной нам древесины. Достаточно туда в очаг бросить немного сухой травы, как сухая трава сразу воспламеняется от температуры. Дальше можно разжечь огонь до необходимой температуры для приготовления пищи. Шкуры убитых животных и мясо в племени разделывают с помощью кусков сланца, который острый как нож.

Приручённое животные живут и размножаются вокруг жилища людей. У животных имеется своё жилище. Наподобие кошар, изготовленных из сухих веток, облепленных глиной со всех сторон. Крыша над кошарами животных сделана, вроде, шалаша и плотно прикрыта от непогоды? Животных никто не выгоняет на пастбище и не загоняет обратно в кошары.

Животные утром сами выходят пастись, а к вечеру или в плохую погоду обратно возвращаются в жилище. Люди в течение всего лета заготавливают на зиму корм своим животным. Поэтому дикие животные живут вблизи диких людей. Образ жизни диких людей и диких животных во многом копирует друг друга в гармонии с дикой природой. Люди и животные занимаются любовью тогда, когда этого требует природа. Совершенно не обращая внимания на присутствие посторонних.

Стоило нам войти в жилище семьи Садат Мадат, как он тут же скинул с себя одежду и выполнил свой мужской долг перед женой. Причём в той позе, как это делают животные, живущие рядом с их жилищем. Поэтому можно подумать, что они все-таки язычники, раз они подражают животным.

Даже мать, кормящая подрастающего ребёнка, стояла при нас совершенно голая, в такой позе, как стоят животные, когда стоя кормят своих подрастающих детей. То есть на четвереньках, со свисающими грудями до рта, подрастающего ребёнка.

Совсем маленьких грудных детей матери кормят лёжа, но в той, же позе, как животные. В семьях многожёнство. Садат Мадат имел трёх жён и восемь детей в возрасте до пятнадцати лет. Совершеннолетние дети живут в отдельных жилищах с половым разделением.

Как определяется совершеннолетие, созревание у девочек, это понятно, вовремя появления менструации. Как определяется взросление мальчиков, это мне не совсем понятно.

Наверно, вовремя появление волос у члена на лобке парня или вовремя влечения к женскому полу? Хотя, это ни метод определения созревания мужчины.

Видимо, в диком племени с детства выживает самое сильное поколение? Так как при взрослом населении племени в сто человек. Детей было в несколько раз больше. С этого можно сделать вывод, что детская смертность большая. Выжившие взрослые не выглядят слабыми и больными. Даже старики имеют половую связь с женщинами и занимаются физическим трудом по хозяйству.

Выполняют работу по утеплению своего жилища и помогают молодым строить жилища новой семье. Старики следят за порядком в племени. Руководят работами старшие по возрасту, мужчина и женщина. Хозяйство ведут общее, единой семьёй.

Получается, что у них маленькая республика с полной демократией между полами. С равным распределением имущества между взрослым населением. Дети племени от трёх лет до пятнадцати лет находятся под общим присмотром взрослых мужчин и женщин.

В диком племени имеется свой вождь или вожак, как в стаде диких животных. Вожак не работает, а следит за безопасностью племени в дикой природе.

Мы были в диком племени три дня. Больше из-за любопытства, чем из-за отдыха. Все три дня дикое племя изучало нас, а мы изучали дикое племя. Нам даже предлагали переспать с молоденькими девушками, у которых, видимо, начались месячные, так как они без конца бегали подмываться к очагу с тёплой водой в помещении взрослеющего поколения девушек?

Мы оба отказались совершить половой акт с этими девицами. Мало того, что мы должны были переспать с девицами в присутствии всех, что нами никак не приемлемо. Мы не были знакомы с обычаями дикого племени.

Может быть, после нарушения девственности у девиц мы должны были стать мужьями и остаться жить в диком племени, чего мы никак не желали? Поэтому мы не пошли на риск дикого секса. Решили спускаться в долину.

По истечению трёх дней, когда мы друг другу надоели, Садат Мадат взялся нас проводить до определённого места. В дорогу нам зажарили целого козлёнка. Также дали по одной шкуре с горного козла.

Садат Мадат объяснил нам, что так мы сможем спать на камнях в пещерах у костра. Иначе, мы можем заболеть в дороге и умереть. Идти нам домой очень далеко. Мы стали предлагать людям дикого племени то, что у нас было в карманах.

В основном карандаши, спички и авторучки, а также другие предметы, которые мы могли оставить в диком племени. В качестве своих сувениров и подарков в память о нашей встрече. Но никто из дикого племени ничего у нас не взял.

Видимо, это у них так строго было насчёт того, что брать чужого нельзя? Может быть, они вообще не хотели входить в контакт с цивилизованным миром? Вполне возможно, что это были не дикари, а какая-то секта отшельников, которые отказались от контакта с нашей цивилизацией? Хотели жить лишь наедине с живой дикой природой вдали от современной жизни. Садат

Мадат проводил нас до глубокого ущелья и рукой показал нам направление, куда стоит нам идти или просто послал нас подальше, чтобы мы больше никогда не появлялись на территории дикого племени. От места жительства дикого племени до жилья обычных людей, нам пришлось идти целую неделю.

В горах выпал снег. Хорошо, что командир части в Ахалцихе был родом из Кавказа. Снарядил нас в горы так, как ходят местные жители в горах. На нас было тёплое обмундирование и тёплые куртки на меху, которые выдают солдатам в горах возле Ахалцихе.

У нас были рюкзаки с тёплыми спальными мешками внутри. Был и сухой поек, который мы берегли на случай похода в горах. Часть сухого пойка съели, когда поднимались к этому племени или к секте, от аула Гуниб. Кроме того, хорошо поджаренного козлёнка, которого нам дали в диком племени, мы жевали всю дорогу в течение первого дня.

Мы бережно относились к продуктам, так как знали, что в дороге нет населённых пунктов, в которых можно запастись продуктами в дорогу. К тому же в горах было такое время года, когда отошёл сезон зрелых плодов.

Таким образом, мы понемногу подкрепляли себя калориями и не могли умереть с голоду в течение нескольких дней спуска с гор к обыкновенным цивилизованным людям, которые встретили нас через неделю не далеко от аула Гуниб. Вовремя перехода в горах спали в пещерах, обогреваясь кострами из сухих веток, которые собирали в пути.

Козлиные шкуры нам очень пригодились. Мы клали козлиные шкуры в спальные мешки под спины и таким образом согревались даже вовремя слабого костра, когда оставались ночевать в пещерах.

Благодаря теплу мы не простудились. Когда мы пришли в аул Гуниб, то шкуры диких козлов отдали первому аварцу, который принял нас в гости на одну ночь. Утром из аула Гуниб был автобус до Буйнакска, куда мы приехали к вечеру. В Буйнакске мы как современные служащие заночевали в местной военной части. Нам предлагали побриться.

Но мы договорились с молодым солдатом, который был переводчиком между мной и чабаном Садат Мадат, что мы не будем бриться до того времени, пока не вернёмся к себе в военную часть в Ахалцихе. После того, как доставляли дикого чабана по имени Садат Мадат до его постоянного места жительства в горах Дагестана. Мы тогда не знали, сколько дней нам придётся путешествовать высоко в горах Дагестана в поисках жилища чабана со странным именем Садат Мадат. В свою военную часть вернулись как раз под самый новый год, когда командир военной части, полковник Цуканов Алберт собирался организовать наши поиски высоко в горах Дагестана.

Мы прибыли вовремя в военную часть. Нас приняли, как героев космоса. На новогодней ёлке во дворце офицеров, мы рассказывали солдатам о своих путешествиях в горах Дагестана, где были в гостях у дикого племени или секты отшельников от цивилизованного мира.

4. Дедовщина в армии.

Насчёт дедовщины, нечего сказать. Для меня просто не было дедовщины в армии. По возрасту был ровесник "дедов", которые заканчивали службу в армии, а у меня только начиналась служба в армии. Кроме того, в своей весовой категории и с накаченными мышцами был намного здоровее многих "дедов". Мало того, в военной части, в которой должен был служить, подавляющее большинство "дедов" были парни с Кавказа, а некоторые "деды" даже были моими земляками по Северной Осетии. Конечно, некоторые "старики" хотели устроить мне дедовщину.

Был в курсе такого приёма и готов был постоять за себя. Когда после распределения в военной части меня временно поселили в строевую роту, так как в казарме роты управления не было места. Пока "деды" строевой роты были не в курсе моего назначения на службу в военной части, то решили устроить мне прописку в строевой роте по сценарию "дедов". То есть, всыпать нержавеющей армейской ложкой по моей голой заднице.

– Иди за нами! – сказали мне два солдата после первого обеда. – Наши деды хотят видеть тебя.

Пригласили меня в каптёрку строевой роты, где всегда заседали "деды", как на зоне воры в законе, которые контролировали порядки в строевой роте, как воры в законе на зоне. Когда вошёл в каптёрку, то там сидели четыре "старика" и шесть "шестёрок" этих «стариков». Один из "стариков" накручивал на носовом платке нержавеющую столовую ложку, чтобы нержавеющей столовой ложкой ударить мне по заднице.

Так опозорить меня перед "дедами". Когда вошёл в каптёрку и понял о намерениях "дедов", то тут же просунул обе руки в дырки на сидении двух солдатских стульев. Сразу с размаху ударил одним стулом по рукам "старика" с нержавеющей ложкой. Другим стулом ударил "шестёрку", который прикрывал мне отход из каптёрки. Никто из присутствующих в каптёрки не ожидал такого поворота событий. "Деды" шарахнулись в разные стороны от меня и в страхе забились в углах каптёрки.

– Советую вам не выползать из каптёрки до своего дембеля. – зло, сказал "старикам". – Иначе, придётся вам на дембеля уехать с костылями или в инвалидных колясках. Ну, а ваши "шестёрки" будут мною биты. Вы служите на Кавказе, а здесь такие унижения джигитам не проходят даром.

Стараясь окончательно утвердиться в военной части до конца службы в советской армии. При выходе из каптёрки сразу рассказал своим землякам, что "старики" строевой роты хотели устроить мне "приём присяги" в каптёрке. Мои земляки, "старики" по службе, отправились в каптёрку строевой роты. Там в каптёрке хорошо побили "дедов" строевой роты.

Так что "деды" строевой роты до своей демобилизации из армии больше не попадались мне на глаза. С "шестёрками" разобрался сам, без помощи моих друзей. Таким образом, утвердился в военной части на время службы в советской армии.

Больше никто из "дедов" не посмел обижать меня и использовать как салагу в своих личных интересах. С остальными солдатами военной части быстро подружился и служил там без проблем.

5. Рыба-стрела.

В первый же выходной день в военной части, когда большинство офицеров разбрелись по своим домам, решил вместе со "стариками" удрать из военной части в самоволку. К этому дню не принял воинскую присягу. Поэтому мне фактически ничего не грозило. Меня могли лишь поругать и пригрозить, что в следующий раз посадят на гауптвахту. На дембелей тоже особого внимания никто не обращали.

"Деды" готовились на демобилизацию и поэтому часто бегали в самоволку, чтобы купить домой всяких заморских гостинцев, которые продавали по малой цене за товар в магазине "Моряк". После изъятия очередной контрабанды из советских и зарубежных кораблей.

Поэтому на гауптвахту за самоволку сажали солдат срочной службы, а также иногда сильно выпивших "дедов" срочной службы. Меня больше всего интересовала рыбалка на берегу Чёрного моря, чем купание в Чёрном море. В связи с этим обстоятельством "деды" смешались с отдыхающими на городском пляже. В спортивной форме, как гражданский спортсмен, отправился на песчаную косу чуть дальше городского пляжа.

Со мной была одна закидка с блесной. Мне "деды" сказали, что на песчаной косе можно ловить рыбу на блесну. В других местах нужна насадка на крючки. Иначе ничего не поймаешь. У меня не было никакой насадки на рыбную ловлю. Поэтому посчитал, что лучше ловить рыбу на блесну на песчаной косе далеко от городского пляжа.

Другого выбора на рыбалку пока у меня не было. Морская вода возле песчаной косы была кристально чистой и настолько прозрачной, что даже с берега было видно песок на большой глубине. Только рыбы совсем не было видно. Хотел было уйти с этого места, как, вдруг, увидел, как удивительно красиво искриться серебром морская вода.

Мне в самом начале показалось, что солнечные лучи так сверкают своим отражением в Черноморской воде. Но, вдруг, заметил какое-то движение в морской, прозрачной воде. Внимательно пригляделся и буквально обалдел.

Все пространство прозрачной воды было заполнено длинными рыбами, сильно похожими на стрелы стрельбы из лука. Толщиной с палец, а длиной около метра. Удивительные рыбы буквально кишели в прозрачной воде у самого берега моря. Всего в ста метрах от меня вдали от городского пляжа купались люди. Рыбы-стрелы совсем не боялись людей. У рыб было своё место отдыха в морской воде. Осторожно распутал леску.

Закинул как можно дальше грузило на леске с блесной и крючком. Едва блесна погрузилась в воду, как сразу задёргалась леска. Вытянул на берег длинную рыбу-стрелу. Отцепил рыбу-стрелу от крючка. Бросил рыбу-стрелу за спину на песок и вновь закинул леску с блесной.

Другая рыба-стрела сразу в момент поспешила вцепиться в крючок с блесной. Сверкающая серебром рыба пожаловала за блесной на леске, ко мне на песчаный берег моря. Обратно бросил рыбу на берег. Моя рыбалка на рыбу-стрелу повторялась вновь и вновь.

– Молодец! Хорошо ловишь рыбу. – услышал, за спиной грузинский акцент. – Вот рыбы у тебя совсем нет.

– Как нет? – удивлённо, спросил грузина, вытаскивая на берег очередную рыбу. – В море много рыбы поймал.

Бросил очередную рыбу на песок к себе за спину и повернулся на голос грузина, чтобы показать ему, как много, поймал рыбы за короткое время. Старик-грузин сидел чуть выше меня. Но между мной и грузином не было, ни одной рыбы-стрелы. Мне было стыдно смотреть в глаза старика. Так как всегда считал себя классным рыболовом, а тут опозорился в присутствии старого рыбака.

Старик-грузин хитро посмеивался над моей неудачной рыбалкой. Сейчас лишь ему одному старому рыбаку было известно, как ловить такую хитрую рыбу, которая куда-то сразу пропадает, как только её ловят и бросают на песчаный берег. Просто здесь какая-то волшебная рыба-стрела.

– Ты внимательно посмотри, как надо ловить хитрую рыбу-стрелу. – сказал мне, старик, забрасывая леску с блесной далеко в морскую воду и тут же вытаскивая леску обратно и рыбу-стрелу на крючке, при этом ломая рыбу в позвоночнике. – Если тебе поломать хребет, то ты никуда не уползёшь. Твоя пойманная рыба-стрела ушла опять гулять к себе в море.

Не прошло и двадцати минут, как за спиной у старика-грузина было с десяток пойманной рыбы-стрелы. Откровенно говоря, не знал, как поступать с пойманной рыбой. Фактически рыба была поймана на мою удочку и должна была принадлежать мне.

Однако рыбу поймал совсем другой человек и таким образом хозяином улова должен быть рыбак, поймавший рыбу из моря. Всегда был человеком чести и не мог забрать улов, принадлежавший другому рыбаку. Хотя мне лично хотелось хотя бы попробовать на вкус пойманную рыбу-стрелу. Но не знал, как такую рыбу готовить. Потому что рыбу-стрелу видел впервые в жизни и даже не знал, что эта рыба-стрела, может быть, съедобной?

– Сейчас пойдём ко мне домой. Научу тебя, как надо готовить рыбу-стрелу. – словно прочитал мои мысли старик. – Собери свои снасти и рыбу. Следуй за мной. Живу совсем близко. На краю Батуми у самого Чёрного моря.

Старик-грузин не спеша пошёл в сторону ближайшего дома на самом краю города. Быстро собрал свои личные вещи, которые состояли из спортивного трико и спортивной сумки. Нацеплял на кукан с куска лески пойманную рыбу-стрелу и последовал за стариком-грузином. Стараясь наравне со стариком подойти к его дому, чтобы без препятствия пройти во двор большого дома, откуда доносился отрывистый грозный лай злой собаки.

Догнал грузина почти у него во дворе. Старик-грузин цыкнул на кого-то и сразу прошёл по крутой наружной лестнице на второй этаж своего большого дома. Осторожно подошёл к большой калитке высокого забора и осторожно заглянул во двор. Опасаясь наткнуться на злую собаку, о присутствии которой сообщала надпись на калитке. Но во дворе никакой собаки не оказалось. Поэтому смело шагнул в огромный двор с двухэтажным домом.

– Ты пока посиди на лавочке под пальмой. – сказал мне, старик-грузин с лестничной площадки у двери второго этажа. – Сейчас принесу кое-что к столу. Затем мы займёмся приготовлением шашлыка из нашего улова. Скоро приду.

Старик скрылся за дверью второго этажа своего дома. На всякий случай ещё раз с опаской осмотрел весь огромный двор. Не заметив никакой опасности для себя, уверенно прошёл к деревянному столу под огромной пальмой в самой середине двора. Уселся на огромную деревянную скамейку, которая была установлена на четырёх сторонах деревянного стола. Тут под огромной пальмой было вполне комфортно, прямо как в оазисе среди пустыни.

Пользуясь отсутствием хозяина дома, решил внимательно осмотреть огромный двор и двухэтажный дом, который по своей архитектуре ничем не отличался от частных домов морского побережья Грузии. Также как большинство домов в Грузии на побережье Чёрного моря, дом старика-грузина состоял из двух этажей.

Особенно там, где сильная влажность. Ни по тому, что грузины такие богатые, что строят себе двухэтажные дома, а потому, что вблизи морского береге жить на первом этаже практически невозможно.

От сильной влажности со стороны испарения солёной морской воды быстро приходит в негодность все, кроме бетона. Поэтому первый этаж двухэтажного дома полностью вылит из крепкого монолитного бетона, на котором построен из кирпича и камня второй жилой этаж дома.

Как правило, на первом этаже такого двухэтажного дома имеется арка под автомобильный гараж. Там небольшие хозяйственные пристройки на хранение разного домашнего инвентаря огромного хозяйства, которыми являются клумбы из привезённой плодородной земли с цветами и пальмы.

Созерцать фасад огромного дома и двора вскоре надоело. Также как надоело ожидать во двор возвращение хозяина дома, который надолго исчез на втором этаже своего дома. Желудок солдата, как часы с будильником, своим урчанием подсказывал, что скоро у нас в воинской части обед.

Однако с учётом времени моего нахождения на другом конце Батуми, мне добираться бегом около часа. К тому же стрелки на моих часах показывали стремительное приближение моего обеда. Мне не хотелось рисковать обедом. В особенности своим голодным желудком.

Решил, не попрощавшись с хозяином дома, идти на обед к себе в воинскую часть. Но едва повернулся к выходу из двора, как сразу отпрянул обратно. Прямо на каменной дорожке на выход к калитке двора лежал огромный пёс.

В два раза превышающий размер немецкой овчарки. С виду пёс напоминал мне пса волкодава, который жил у нашего дома во дворе в Избербаше в Дагестане.

Однако, размером этот пёс был больше пса волкодава. Скорее пёс был человек дав. Поэтому не рискнул идти к выходу в сторону калитки. Предпочёл остаться под пальмой на лавочке.

Под пальмой было все-таки прохладней, чем за калиткой и не так опасно, чем около огромного лохматого пса. Видимо, огромный пёс прекрасно понял, что опасаюсь его присутствия? Поэтому огромный пёс для собственной безопасности на всякий случай поднял свою огромную голову в мою сторону. Слегка рыкнул для острастки на меня и тут же положил голову на свои такие же огромные лапы. Мы оба стали разглядывать друг друга.

Вскоре пёс закрыл свои глаза и стал дремать утомлённый жарким солнцем. Хотя, скорее всего, огромный пёс просто притворялся спящим, чтобы вовремя моей попытки удрать со двора. Сразу вцепиться в мой зад своими острыми зубами.

Сейчас пёс лишь вертит ушами в разные стороны и реагирует на все звуки во дворе. Изредка пёс поглядывает на меня из-под своих огромных бровей. От такой обстановки мне совсем было не спокойно на душе.

Мало того, что был в десяти шагах от опасности перед огромным псом. Кроме того, по-крупному рисковал остаться без обеда в воинской части. Другим источников питания в Батуми не имел.

К тому же у меня в кармане не было ни копейки, чтобы хотя бы по дороге к воинской части где-то купить в ларьке один пирожок с картошкой и стакан холодного лимонада. Любимые мои угощения.

– Извини, биджо (парень), что так долго задержался со своим провиантом. – сказал мне, старик-грузин, неожиданно появившийся за моей спиной. – Дома один целый месяц.

Все мои домочадцы в гостях у родственников в Тбилиси. Гуляют на свадьбе моего племянника.

Остался дома один, как сторожевая собака, которой кусочка мясо хватит на один день, чтобы не быть голодным. Мы с тобой сейчас полностью восстановим пробел в своём питании.

– Такой сторожевой собаки, как ваш пёс, меня одного на день не хватит. – сказал старику, осторожно поглядывая в сторону огромного пса. – Ваш пёс раза в два больше меня. Меня вашему псу сегодня и на обед не хватило б.

– Ты зря беспокоишься. – раскладывая свои провианты на столе, сказал грузин. – Мой пёс Рамзад такой же большой и спокойный, как. Поэтому дал ему кличку из части своей фамилии. Кстати, давай мы с тобой познакомимся. Меня зовут Ираклий Андрианович Рамзадзе. Такое длинное моё прозвище. Ты зови меня просто Ираклий.

– Меня зовут Александр. – с опаской протягивая руку в огромную "клешню" старика Ираклия, назвал себя.

– У тебя имя такое же знаменитое, как у Александра Македонского, Александра Грибоедова или Александра Пушкина. – в шутку, сказал старик Ираклий. – С таким известным именем тебе можно спокойно подходить к моему псу Рамзаду.

– В твоём присутствии мне даже лев покажется котёнком. – шутя сказал, направляясь к псу Рамзаду, который с удивлением посмотрел на меня и тут же дружелюбно лизнул мне руку. – Вот видишь, Ираклий, как подружил с псом.

– Мой пёс, также как, легко может отличить человека хорошего от плохого. – серьёзно, сказал мне, старик Ираклий. – Иначе, ты не мог быть моим гостем и другом моего пса. Так что давай мы с тобой здесь приготовим шашлык дружбы.

Пёс Рамзад дружелюбно лизнул меня в щеку и направился в центр огромного двора, где жёлтый морской песок перемешался с серым пеплом бывших костров. Видимо, в этом месте старик Ираклий часто жарил шашлыки из говядины, баранины и свинины.

Сегодня в моём присутствии он решил продемонстрировать, как грузины, живущие в Аджарии на побережье Чёрного моря, умеют готовить фирменный шашлык из удивительной рыбы-стрелы. Был согласен познать вкус шашлыка из неизвестной мне доселе рыбы-стрелы, которую видел впервые.

Пока старик Ираклий разбирался под пальмой на столе со своими провиантами, принесёнными из дома. Мы вместе с псом усиленно разгребал морской песок, перемешанный с пеплом от бывших костров, под ямку будущего костра к приготовлению шашлыка из рыбы-стрелы.

Огромный пёс Рамзад словно показывал мне, как надо приготавливать ямку под костёр. Усиленно разгребал в разные стороны морской песок, перемешанный с пеплом.

Тоже не хотел по своей силе уступать огромному псу. Таким образом, в течение десяти минут мы разрыли в морском песке огромную яму, в которой можно было развести не просто костёр под шашлык из рыбы-стрелы, а огромный пионерский костёр.

– Молодцы! Хорошо старались. – благодарил старик Ираклий, меня и своего пса. – Теперь разведём костёр. Не забывайте, что мы дома, а не в горах. Костер делать большой не надо. Нам надо угли с жанром, а не пламя огня. Больше собираете толстых палочек. От них больше углей.

Довольные похвалой старика Ираклия, вместе с псом Рамзадом принялся собирать по огромному двору сухие палочки и сухую траву. В это же самое время старик-грузин не отставал от нас, он собрал много сухих палочек от веток деревьев и пару сухих листов от пальм.

Все это принёс на большую площадку из морского песка рядом с ямкой, вырытой нами. Все заготовки к будущему костру мы положили в одну кучу, чтобы таким образом сравнять наш труд.

По ямке на песке вперемешку с пеплом и искусственными углями будущего костра, мне и псу было понятно, что именно тут Ираклий Рамзадзе будет делать свой фирменный шашлык из рыбы-стрелы, которую никогда ни ел и раньше не видел. Не дожидаясь приглашения, сам стал помогать Ираклию Рамзадзе, готовить костёр под будущий шашлык из рыбы-стрелы.

Пока Ираклий Рамзадзе расставлял над будущим костром рогатки под шашлык, в это время нарвал небольшие куски сухих листьев от пальмы и положил в ямку на песок. Затем наломал небольшие веточки. Положил сухие веточки на сухие листья пальм.

Взял со стола коробок спичек и с двух сторон поджог сухие литья пальмы. Не прошло и минуты, как яркие языки пламени дружно охватили сухие листья и веточки от древесины.

– Сразу видно, что ты умеешь пользоваться костром. – похвалил меня, Ираклий Рамзадзе, прокалывая шампурами рыбу стрелу на всю длину её тела. – Наверно, ты родом с Северного Кавказа, часто бываешь высоко в горах Кавказа?

– Родился в Гудермесе на Северном Кавказе. – подтвердил догадки Ираклия Рамзадзе. – Мы жили рядом с горами Дагестана и Главного кавказского заповедника. Последние шесть лет жил в Беслане в Северной Осетии. Оттуда приехал сюда в Батуми на службу в армию. В горах Северного Кавказа часто ходил в походы.

– Выходит, что мы с тобой земляки. – смеясь, сказал Ираклий Рамзадзе. – До войны с фашистами служил в Орджоникидзе. Оттуда меня забрали на фронт. После войны вернулся обратно в свой Батуми.

Когда костёр хорошо прогорел. На морском песке появилось много углей с жаром, Ираклий Рамзадзе положил шампура с рыбой стрелой на рогатки над углями. Рыба-стрела стала поджариваться над жаром углей.

Ираклий Рамзадзе предложил выпить домашнего вина из кувшина, пока рыба-стрела жарится на углях. Ни стал отказываться от такого удовольствия, как домашнее грузинское вино. Мне пить домашнее вино было лучше, чем чачу. От чачи сразу пьянеешь. От домашнего вина сильно пьяным не будешь. На следующее утро у меня от вина голова болеть не будет.

Кроме кувшина с домашним грузинским вином на столе был свежий салат из овощей, домашний грузинский хлеб и куски жареного мяса говядины. Вот почему, Ираклий Рамзадзе так долго капался на втором этаже своего дома? Он там жарил говядину на плите и резал свежий салат из овощей.

Потом все продукты складывал в посуду и в плетёную корзину. В то время как, думал, что старик-грузин давно спит, или даже умер от старости. Зря себе нервы все это время тревожил.

Какой все-таки бестолковый и нетерпеливый человек. Не мог спокойно поседеть минут тридцать. Пока мы пили домашнее грузинское вино, Ираклий Рамзадзе периодически медленно поворачивал рыбу стрела на шампурах над жаром раскалённых углей.

Прошло совсем мало времени, как Ираклий Рамзадзе поставил на рогатки над углями костра шампура с рыбой стрела. Серебристая рыба приняла золотистый цвет от жара раскалённых углей.

С рыбы-стрелы стал капать жир на угли костра. Жир от рыбы стрела, сразу вспыхивать ярким огоньком.

– Вот и шашлык из рыбы стрела готов. – сказал Ираклий Рамзадзе, раскладывая над тарелкой шампура с поджаренной рыба-стрела. – Теперь осторожно снимаешь с рыбы стрела шкурку. Подсаливаешь рыбу стрела и можешь кушать. Можно шкуру не снимать и так кушать. На рыбе стрела чешуи почти нет. Ты можешь смело кушать такую рыбу.

Ни стал церемониться и тут же принялся уплетать рыбу стрела за обе щеки. Шашлык из рыбы стрела был настолько вкусный и сочный от жира, что ничего вкуснее из рыбы не кушал.

Конечно осетрина тут не в счёт. Осетрина, это царская рыба, такую рыбу нельзя ни с чем сравнить по вкусу. Но среди всех остальных рыб, которые были известны мне по вкусу к тому времени, рыбу-стрелу поставил бы сразу на первое место по её вкусовым качествам.

Время было далеко за армейский обед, когда был не в силах что-то кушать и пить. Но сейчас меня беспокоило, ни то, что прозевал свой армейский обед. Была проблема в том, как теперь проберусь к себе военную часть.

Через забор мне не перелезть и в дырку в заборе не пролезть. Остаётся только сдаться с повинной часовым у ворот на контрольном пункте. Дальше, что будет, то и будет. Пусть меня раньше времени на гауптвахту посадят за самоволку.

– Никуда тебя не посадят. – сказал Ираклий Рамзадзе, когда поделился с ним своими страшными мыслями. – Тебя проведу в твою воинскую часть так незаметно, что даже часовой на посту не заметит твой приход в воинскую часть.

Мне нечего было сказать Ираклию Рамзадзе, о его предложении провести меня незаметно в нашу воинскую часть. Мы вышли из двора дома Ираклия Рамзадзе и через весь город направились в сторону нашей военной части. Думал, что Ираклий Рамзадзе поведёт меня в сторону ворот контрольного пункта с часовыми на посту.

Но мы пришли к нашей военной части совсем, с другой стороны. Там, где было здание штаба нашей военной части, обнесённой огромным забором. Думал, что Ираклий Рамзадзе будет помогать мне, перелезть через огромный забор прямо к штабу нашей военной части, где меня тут же схватит дежурный офицер военной части.

Однако мы не дошли к забору нашей военной части, а вошли во двор двухэтажного частного двора, который вплотную примыкал к забору нашей военной части. Огромный двор и большой двухэтажный дом видел впервые. Растерянно вошёл в огромный двор следом за стариком.

– Поднимусь в гости к своему другу греку. Ты иди в калитку. – сказал мне, Ираклий Рамзадзе, показывая на калитку в сторону нашей военной части. – За калиткой твоя воинская часть. Там дальше сам разберёшься.

Поблагодарил Ираклия Рамзадзе за гостеприимство и за помощь пройти не заметно в свою воинскую часть. Ираклий Рамзадзе, не спеша, стал подниматься на второй этаж к своему другу греку. Незаметно прошмыгнул через огромный двор в сторону железной двери калитки, которая была закрыта на засов со стороны частного дома.

Когда отодвинул засов на железной двери и осторожно заглянул в сторону нашей военной части, то от удивления едва не растерялся. Железная дверь калитки находилась почти напротив моей художественной мастерской, которая находилась в здании нашего штаба военной части, только с другой стороны здания от главного входа в штаб военной части.

Рано утром переодевался в своей художественной мастерской в спортивную одежду и затем на другой стороне нашей военной части перелазил через забор в самоволку. Даже не думал, что рядом с моей художественной мастерской в заборе калитка.

Просто думал, что здесь в заборе приварили кусок металлического листа в образовавшуюся когда-то дырку в заборе, чтобы никто из солдат тут не лазил в дырку вовремя своей очередной самоволки. Осторожно притянув за край металла железную дверь к калитке в заборе, подошёл к двери своей художественной мастерской.

Ключ от моей художественной мастерской находился в карманчике моих плавок. Открыл дверь в свою художественную мастерскую и вскоре переоделся в солдатское обмундирование. В это время кто-то промелькнул возле окна моей художественной мастерской и сразу направился прямо к двери моей художественной мастерской.

– Ты где болтался весь день? – шёпотом, спросил меня, Лева Амборян, шеф-повар солдатской столовой. – Мы тебя всюду искали. Тебя такой кисель приготовил, прямо как желе. В этом киселе даже солдатская ложка стоит.

– Зато у меня на твой кисель совсем ничего не стоит. – отказался от густого киселя. – Спасибо за кисель. Пил и ел в гостях у старика-грузина. Теперь, наверно, сегодня в столовую к тебе не приду? Дай день отдышаться от перепоя.

Лева Амборян ушёл из художественной мастерской обиженный, за то, что теперь ему самому придётся пить густой кисель похожий на желе. Мне было ни до чего.

Живот раздулся, как винный бурдюк от чрезмерно выпитого домашнего грузинского вина и от мясной закуски со свежими овощами, подкреплёнными шашлыками из рыбы стрела. К тому же домашние грузинское вино начинало действовать на мою дурную голову. Все вокруг кружится перед глазами и сильно хотелось спать.

– Ты где пропал со своей рыбалкой? – прямо с порога стал допытываться Алборошвили Гиви, который пришёл ко мне в сопровождении наших земляков. – Мы все побережье Чёрного моря, до границы возле Батуми обыскали.

– Со стариком-грузином, Ираклием Рамзадзе, наловил много рыб-стрела. – стал объяснять друзьям своё отсутствие на городском пляже. – Затем мы пошли к старику-грузину домой делать хорошие шашлыки из рыбы стрела.

– Но как ты смог обратно незаметно проникнуть в воинскую часть? – допрашивал друг Алборошвили Гиви.

– Прошёл через железную калитку в стене напротив художественной мастерской. – честно, ответил другу.

– Ты чего заливаешь? – разозлился, Алборошвили Гиви. – Ты хоть знаешь, кто живёт во дворе за забором?

– Прекрасно знаю! – ответил уверенно. – За этим забором живёт грек. Лучший друг моего друга Ираклия Рамзадзе.

– За забором живёт заместитель командира воинской части штаба дивизии по хозяйственной части подполковник Сваридис Фрадис. – разгневанно, прошипел на меня Алборошвили Гиви. – У него девять дочек, за которых грек тебя может убить.

– Если не веришь, то можешь проверить железные двери на калитке. – сказал своему земляку. – Железные двери открыты.

Алборошвили Гиви не поверил мне и пошёл проверить на калитке железные двери, которые ещё никто не закрыл с обратной стороны на щеколду. Остался лежать на кушетке в своей художественной мастерской, наслаждаясь отдыхом после хорошего пикника во дворе Ираклия Рамзадзе.

Друзья сидели рядом на стульях и ждали возращения Алборошвили Гиви, чтобы окончательно разобраться в том, что сейчас сказал правду или наврал своим друзьям.

– Ты сказал правду. Железная дверь на калитке открыта. – спокойно, сказал Алборошвили Гиви, когда вернулся от калитки с железной дверью обратно в художественную мастерскую. – Но ты не знаешь, что тебя ждёт. Если ты часто будешь пользоваться калиткой с железной дверью. Сваридис Фрадис тебя либо женит на одной из своих девяти дочек, либо отправит тебя на скамью подсудимых за попытку изнасилования своих дочек. В эту железную дверь в калитке не прошёл ни один солдат.

Солдаты боятся ужасных последствий во дворе грека. Так что будь осторожен.

– Если у грека дочери не стервы, то буду готов жениться на одной из них. – шутя, сказал своему другу. – Хотя у меня на этот счёт на будущее совсем другие планы.

Так закончилась моя первая рыбалка на рыбу стрелу на побережье Чёрного моря в Батуми. За время своей службы в этой военной части много кратно раз, пользовался калиткой с потайной железной дверью, ведущей во двор семье греков с девятью дочками.

Самая младшая дочь этой семьи, по имени Диеза, была влюблена в меня по уши. Впервые в своей жизни написал её портрет маслом на холсте. Когда Диеза узнала, что заканчиваю службу в армии и собираюсь уезжать на гражданку, то она закатила истерику своему отцу.

У меня был серьёзный разговор с отцом влюблённой в меня девчонки по имени Диеза, которая в то время только перешла в восьмой класс и была несовершеннолетней, чтобы выходить за меня замуж. Сваридис Фрадис предложил мне устроиться на работу и с жильём в Батуми, пока его дочь Диеза подрастёт до совершеннолетия. Мы с ней тогда сможем пожениться. Но к тому времени сам не собирался жениться. Хотел учиться в университете на художника и работать в цирке.

Вообще временно жениться ни на ком не собирался. Хотя в семье греков все девять дочерей были прекрасны собой на вид. Умом их тоже природа не обошла.

Старшей дочери было двадцать пять, а младшей шестнадцать. Все девять дочерей Сваридиса Фрадиса были готовы выйти за меня замуж, но не решился на такой ответственный шаг. Мне тогда было всего двадцать два года. Вся моя молодая жизнь была впереди. Пока сам не знал, что меня может ждать впереди. В таком возрасте у меня было планов значительно больше, чем здравых мыслей в моей голове.

6. Рыба-дракон.

После первой моей рыбалки прошла всего неделя. Так сильно горел желанием пойти на настоящую рыбалку, что у меня не было других мыслей, как только по-настоящему половить рыбу в Чёрном море. Поэтому целую неделю основательно готовился к новой рыбной ловле. На хозяйственном дворе нашей военной части в навозе накопал жирных навозных и земляных червей.

Попросил Леву Амборян, шеф-повара нашей солдатской столовой, чтобы он приготовил мне кусок теста на куриных яичках к насадке и к приманке. Вдобавок там накопал полосатых навозных червей в коровнике. Приготовил несколько закидок с разными крючками и блеснами ловить разную рыбу в Чёрном море.

Как в первый раз переодевшись в спортивную форму, рано утром, до восхода солнца, перелез через забор нашей военной части в сторону реки Барцхана и незаметно спустился в сторону берега Чёрного моря. Там прошёл до волнореза и одним из первых рыбаков приготовил свои снасти к рыбной ловле. С восходом солнца весь волнорез был облеплен рыбаками.

Можно было подумать, что сегодня утром по радио объявили прогноз на хорошую рыбалку в Чёрном море с волнореза в Батуми. Так что на волнорезе рыбаков было на много больше, чем в море рыбы. Буквально перед моим сбором на рыбалку мои друзья были в самоволке на волнорезе. Рассказывали мне скучные истории о своём отдыхе и плохой рыбалке на волнорезе.

Сегодня все выглядело совершенно иначе. День был по-летнему жаркий. Рыбаков было много, а рыба клевала так часто, что едва успевал снимать рыбу с крючков и нанизывать на кукан, который привязал к ржавой арматуре торчащей из бетона волнореза, наслаждаясь своей удачей. Большинство пойманной мной рыбы были мне ранее неизвестны. Так как на Чёрном море был всего второй раз после ловли рыбы стрела с Ираклием Рамзадзе.

До этого ловил рыбу только в Каспийском море. Там знал наизусть буквально всю рыбу и знал хорошо, что разная рыба Каспийского моря клюёт на разную насадку. Даже знал повадки каспийской рыбы вовремя клёва. Здесь же ловил рыбу стихийно. Как только дёргает, так тащу леску на сушу, а там как повезёт. Конечно, именно поэтому рыба чаще всего срывалась с крючков, так как точно не знал повадки Черноморской рыбы и вовремя ловли в Чёрном море. Не мог рыбу подсечь вовремя её клёва на мою насадку.

Среди разномастной пёстрой Черноморской рыбы чаще всего попадалась небольшая рыба похожая на морского бычка. Отличалась эта неизвестная мне рыба от морского бычка только тем, что на щеках этой рыбы были острые шипы. Вместо чешуи на этой рыбе была шкура, как у обычной змеи.

Почему-то, все рыбаки эту рыбу выкидывали прямо с крючка в морскую воду? Этого не делал, так как у меня, как у грибников-чайников, была только одна цель. Это наловить как можно больше разной рыбы, а в столовой военной части, шеф-повар Лева Амборян сам разберётся о пригодности рыбы в приготовлении пищи.

Моя задача, наловить рыбы, чтобы порадовать друзей свежей ухой. К середине дня солнце так сильно жарило, что на морском пляже возле волнореза собралось много отдыхающих, которые, несмотря на конец ноября месяца, полезли купаться в морскую воду и стали загорать на берегу, на морском песке.

Местные жители тоже не отставали от приезжих и в выходной день высыпали на морской берег целыми семьями. Несколько местных парней резвились на моторных лодках в морском заливе между волнорезом и берегом моря. Но этот общий шум никак не мешал рыбной ловли. Рыба постоянно клевала на волнорезе в глубине залива.

Вдруг, на пляже морского залива, появилась влюблённая парочка средних лет. Эта влюблённая парочка сильно выделялась среди всей разношёрстной толпы отдыхающих приезжих и местных жителей. Дама была одета в шикарный яркий купальник, а её кавалер выделялся среди всех остальных мужчин высоким ростом и мускулатурой атлетического сложения. Даже со своими накаченными мышцами выглядел тускло на фоне парня-атлета с мышцами.

Дама слегка намочила в морской воде свой шикарный купальник и сразу разлеглась загорать на огромное махровое полотенце, которое постелил кавалер на морской песок среди других отдыхающих. Дама с форсом закурила длинную дамскую сигарету с фильтром.

Натянув на глаза зеркальные американские очки от солнца, дама развалилась загорать на своём махровом полотенце под тенью огромной шляпы на голове. Соперницы с завистью разглядывали эту экстравагантную даму и фоне её атлетического кавалера. Мужики не сводили глаз с незнакомой дамы.

Тем временем атлетический кавалер зашёл в морскую воду и несколькими взмахами рук догнал моторную лодку, которая на вёслах только что отчалила от морского берега и ещё не завела свой мотор. Атлетический кавалер стал беседовать с местными парнями в моторной лодке и через минуту переговоров атлетический кавалер забрался в моторную лодку.

Местные парни тут же завели мотор на лодке и стали кругами плавать по заливу. Но уже на третьем вираже моторная лодка, вдруг, неожиданно перевернулась и все пятеро парней свалились в морскую воду залива.

Всего через пару секунд двое из пятерых парней вынырнули из морской воды. В тот момент местные парни, словно ошпаренные помчались вплавь к морскому берегу. Как будто местные парни в заливе столкнулись с огромной хищной акулой, которых, сроду не было в Чёрном море, где водятся лишь небольшие совсем безопасные акулы катран.

Даже мне едва увидевшему Чёрное море было известно, что в Чёрном море есть совершенно безвредные акулы катраны, которые охотятся лишь на мелкую рыбёшку. Катраны совсем не опасны людям.

Выходит, что этих местных парней испугали не катраны и не дельфины, а что-то страшнее, что могло угрожать жизни местных парней. Видимо, на то были серьёзные причины? Если из пяти парней в лодке вынырнули двое.

На поверхность не поднялись двое местных парней и тот атлетический кавалер с накаченными мышцами. Зато на поверхность воды поднялись ярко-красные круги человеческой крови. Вид человеческой крови поднял панику среди отдыхающих на пляже и на воде в морском заливе. Отдыхающие рванули спасаться на берег от неизвестной опасности.

Можно было подумать, что люди увидели в море плывущих тигров из кинофильма "Полосатый рейс". В морском заливе кроме перевёрнутой моторной лодки и красных кругов человеческой крови, больше ничего не было. Ничто не могло угрожать жизни людей. Какая-то опасность в морской пучине все же существовала в заливе. Однако мне со стороны не было видно.

Прошло минут двадцать после того, как перевернулась моторная лодка в середине морского залива. На морском берегу появились военные автомобили с пограничниками и солдатами. Вскоре со стороны моря к заливу примчались военные катера.

В морскую воду залива с военных катеров попрыгали аквалангисты. На помощь аквалангистам пришёл рыбацкий катер тральщик с огромной рыбацкой сетью, которой перекрыли выход из морского залива. По противоположным концам сети привязали верёвки. Сеть из залива потянули к берегу с помощью каната и лебёдки.

Когда сеть вытащили на берег, то кроме морских рыб в сети оказались два трупа. Раздутых от морской воды девушек с камнями на шее, а также двое местных парней с моторной лодки с колотыми ранами в области сердца. Среди четырёх трупов атлетического кавалера не было. Атлетический кавалер словно растворился в морской воде. Военные аквалангисты с оружием и с сеткой в руках обшарили весь морской залив, но атлета не нашли в морской воде и на суше. Нет никаких признаков его присутствия на берегу и в воде.

Затем военные офицеры опросили всех рыбаков с волнореза, в том числе и меня о происшедшем в заливе. Но мы все в один голос рассказывали только то, что видели вовремя рыбалки с высоты волнореза. Военные офицеры и милиция оставили рыбаков в покое. Постепенно прекратили расследование несчастного случая на воде в морском заливе.

Но с морского пляжа забрали тех отдыхающих, которые не успели далеко удрать. Забрали с собой и ту даму, с которой прибыл атлетический кавалер. Вскоре пляж от людей опустел совсем. Остались на волнорезе лишь самые заядлые рыбаки, которые тоже стали постепенно уходить с волнореза по домам. Мне также надоело ловить рыбу.

Хотел, было встать, но не тут, то было. У меня ноги опухли и стали толстые, как деревянные столбы. Сразу впал в панику. Испугался за свои ноги и не знал, что предпринимать. К этому времени близко возле меня не было ни одного человека. Звать на помощь совсем некого. У меня наступило такое паническое состояние души, что испугался близости воды.

Ведь мог упасть с волнореза в морскую воду и тут же камнем пойти на дно, как те две девушки с камнями на шее. Вот только этого мне не хватало. В таком молодом возрасте пойти на корм морским рыбам. Надо мне как-то спасать себя от гибели здесь на волнорезе, пока ещё не свалился в воду.

– Помогите! Спасите! – стал кричать во всю глотку. – Заберите меня отсюда! не могу подняться с места!

Как назло, в поле моего зрения на маленьком пляже морского залива не было видно никого из местных жителей. Отдыхающие приезжие тоже разошлись по местам своего проживания. Перепуганные неизвестным мне событием в моторной лодке посередине морского залива, люди в панике бежали от моря. Кто не успел сбежать, тех забрали пограничники и милиция. Рыбаков, почему-то, никто не задержал? Рыбаки сами ушли с волнореза.

Наверно, достаточно было тех людей, которых задержали на берегу моря? Трагедия началась с берега моря, на виду у всех отдыхающих на морском пляже. Рыбаки видели лишь моторную лодку, которая перевернулась посередине морского залива. Поэтому никто из милиции и военного патруля ни стали в свидетели брать рыбаков с волнореза. В том числе и меня. От волнореза до большого городского парка было далеко.

Жилых домов вблизи маленького морского залива тоже не было. За пляжем у морского залива на берегу были какие-то небольшие рыбацкие постройки. Наверно, место стоянки дорогих моторных лодок? Возле строений никого из местных жителей не было видно. Остался один на безлюдном пространстве. Где даже домашних животных не было видно.

Видимо, домашние животные, кошки и собаки, испугались паники людей на морском пляже и попрятались в разные потайные места от опасности вблизи волнорезаэ

Время мчалось с неведомой скоростью к приближающейся ночи. Не успел окончательно успокоиться от паники с опухшими ногами, как золотистый диск солнца устремился к морскому горизонту. Серые сумерки приближающейся ночи неожиданно обрушились на город.

В приморской полосе Батуми стали загораться уличные фонари. Мне не хотелось ночевать на волнорезе. Готов был сдаться военному патрулю и разделить эту ночь с камерой на гауптвахте.

Но как назло военного патруля не было видно вблизи волнореза. Поэтому решил самостоятельно выбираться с волнореза в сторону людей. Вовремя войны с фашистами, военный лётчик Алексей Маресьев, раненный в ноги восемнадцать суток полз зимой в снегу к людям и остался жив.

Мне до людей надо проползти по бетонной полосе волнореза всего несколько сот метров. Дальше морской песок с пальмами на берегу Чёрного моря, это ни снег в лесу. Придётся мне хотя бы на этом небольшом расстоянии повторить подвиг советского лётчика, Алексея Маресьева. Думаю, что люди меня заметят за пляжем возле волнореза и не дадут мне погибнуть вблизи города. Ни стал долго раздумывать. Поэтому быстро смотал свои рыбацкие снасти.

Затем решил вытащить куканы с рыбой из морской воды. Мне было жалко оставлять свой дневной улов на волнорезе. Ведь ради этой рыбы сбежал в самоволку и пострадал на обе ноги от неизвестного мне заболевания. Может быть, это какая-то неизвестная мне доселе болезнь от морской воды или совсем неизвестный вирус, от которого опухают ноги рядом с морской водой?

Осторожно отцепив кукан с рыбой, от ржавой арматуры, торчащей из бетона волнореза, стал поднимать кукан с рыбой из морской воды. Лучше бы этого вообще не делал. Когда поднял кукан с рыбой на волнорез, то меня охватил шок. На кукане осталась только та рыба, которая кололась и на ней была змеиная кожа.

Другая рыба либо вообще отсутствовала, либо от рыбы остались одни головы. Туловища серебристых рыбёшек были кем-то откусаны. Какой-то неизвестный мне морской хищник подкрался к моему кукану с рыбой и отгрыз туловища самых красивых рыбок. Большинство серебристых рыбок, морской хищник съел полностью. Вот только, почему-то, колючих рыбок со змеиной шкурой морской хищник ни стал кушать?

Также, как и рыбаки ни брали себе эту колючую рыбу со шкурой змеи. Вполне возможно, что эта неизвестная мне рыба была ядовитой вообще никому совсем непригодная в пищу? Два других кукана с пойманной рыбой были в таком же виде. На куканах болтались головы съеденных рыб и целыми были только колючие рыбы со змеиной шкурой.

С досады, побросал все три кукана с объедками рыбы в морскую воду тем хищникам морским, которые не успели доесть мою рыбу. Пускай морские хищники подавятся моими рыбами дневного улова. Зря сегодня потерял целый день. Мало того, что весь день был голодный, кроме того, остался без рыбы и пострадал на обе ноги.

Теперь придётся ползти мне до людей. Лишь бы не умереть от опухших ног. До своей военной части мне все равно не доползти. Расстояние от нашей военной части до волнореза, примерно, километра три через городскую черту. Меня все равно в городе люди подберут, когда увидят, что по улице ползёт вполне трезвый человек.

Пешеходы сделают выводы, что пострадал на обе ноги на волнорезе от преступников. Сам прополз метров десять по бетону длинного волнореза, как, вдруг, к пляжу возле волнореза вышла группа военного патруля. Меня сразу охватила радость и надежда на спасение, что наконец-то выживу. Мне не придётся ползти восемнадцать суток к людям, как пришлось ползти по глубокому снегу военному лётчику Алексею Маресьеву в годы войны. Теперь меня спасут и доставят туда, куда им надо. Пускай даже в комендатуру или прямо на гауптвахту.

– Помогите! Спасите! Не могу идти! – вновь, стал кричать, как резаный. – Заберите меня! Солдат в самоволке!

Военный патруль, который почти удалился с пляжа возле морского залива, все-таки услышал мои крики и повернул в мою сторону. Думал, что военный патруль пройдёт линию волнореза, поэтому принялся, обратно кричать с такой силой, что, возможно, мой крик услышали на городских улицах? Так как не успел военный патруль выйти на волнорез.

Как возле волнореза появился автомобиль скорой помощи. В мою сторону из автомобиля скорой помощи выбежали двое санитаров с носилками. Следом за ними поспешил военный патруль.

Мне оставалось только дождаться военного патруля и двух гражданских санитаров скорой помощи с носилками. Кто из них примчится первыми сюда ко мне.

– Чего орёшь на волнорезе, как резаный? – спросил меня, санитар, подошедший первым. – Всех перепугал.

– У меня, почему-то, ноги опухли? Не могу ходить. – сам ответил санитару. – Никого рядом нет. Поэтому кричу.

– Ты солдат или гражданский? – спросил меня, офицер военного патруля. – Куда тебя отправлять с ногами?

– Солдат новобранец. – честно, признался офицеру военного патруля. – Первый раз сбежал в самоволку на рыбалку и сразу влип.

– В санитарном батальоне разберутся, что с твоими ногами. – сказал офицер военного патруля. – Первый раз вижу солдата, который, находясь в гражданской одежде, сам чистосердечно признается, что он солдат из военной части.

– Видно сильно солдату досталось, раз рискнул признаться, – заметил гражданский санитар скорой помощи.

– Вы нам помогите пострадавшего доставить до санбата. – попросил офицер военного патруля, санитаров скорой помощи. – Вам все равно по пути ехать, а мы на дежурстве. У нас тут на пирсе есть проблема известная всему городу.

Гражданские санитары скорой помощи положили меня на носилки и понесли в сторону автомобиля скорой помощи. Там затолкали меня в автомобиль прямо на носилках.

Автомобиль скорой помощи включил сирену, с мигалкой маяка на крыше и помчался в сторону центра города. Мне совершенно неизвестно было, где находится санитарный батальон. Из автомобиля скорой помощи в лежачем положении видел лишь уличные фонари, которые сопровождали нас своим мигающим освещением в пути следования до санитарного батальона военного гарнизона Батуми.

Затем автомобиль скорой помощи развернулся и задом сдал к огромным воротам, которые со скрежетом раздвинулись в разные стороны. Автомобиль скорой помощи дальше сдал задом к белому зданию. Раскрылись задние двери автомобиля скорой помощи. Увидел военных санитаров в форме. В белых халатах поверх военной формы.

– Забирайте своего пациента. – сказал гражданский санитар, скорой помощи, санитарам в военной форме.

Санитары в солдатской форме подхватили меня под руки с носилок гражданской, скорой помощи. Потащили меня внутрь здания санитарного батальона. В здании санитарного батальона меня принесли в приёмную палату и положили на кушетку. Двое солдат-санитаров стали меня, спрашивать с какой военной части.

Как попал в гражданский автомобиль скорой помощи? Рассказал солдатам-санитарам все, как было со мной на волнорезе. Солдаты-санитары все мои показания на состояние моего здоровья записали на планшете в солдатскую больничную карточку.

Затем дежурный солдат-санитар по санбату позвонили в мою воинскую часть и дежурному офицеру военной части сообщили о том, что нахожусь в санитарном батальоне гарнизона.

Попросили дежурного офицера нашей военной части подтвердить, что у них в военной части имеется такой солдат и сообщить дежурным санитарного батальона мой регистрационный номер.

Только после всех этих формальностей солдаты-санитары стали обследовать мои ноги. В это время в приёмную палату вошёл майор медицинской службы. Солдаты вскочили со своих мест и отдали честь майору медицинской службы, который лишь приложил руку к козырьку своей форменной фуражки и сразу подошёл ко мне. Внимательно рассматривая мои опухшие ноги, майор медицинской службы удивлённо хмурил свои брови.

– Так, молодой человек. В самоволке был. Рыбу ловил. – догадливо, произнёс майор медицинской службы. – Рыба хитрая была и к ногам прилипала со своими колючками. Это даже хорошо. Болеть ревматизмом не будешь. Вот только в самоволку для этого бегать не нужно. Достаточно тебе один раз в увольнение сходить и больше не болеть.

Майор медицинской службы распорядился, чтобы меня положили в отдельную палату, под его личный контроль. После такого распоряжения со стороны майора медицинской службы мне стало как-то не по себе.

Подумал, что раз меня кладут в отдельную палату санитарного батальона, то моё заболевание очень опасно и, по всей вероятности, мне будут ампутировать обе ноги. Такого поворота событий с собой на исходе дня самоволки никак не мог ожидать.

Солдаты-санитары ни стали откладывать приказ своего командира и прямо из приёмной палаты санитарного батальона отвезли меня на качалке в отдельную палату, где кроме кровати с тумбочкой был огромный стол. Не знал для чего в отдельной лечебной палате санбата, нужен такой огромный стол.

Наверно, для того, чтобы мне прямо тут в лечебной отдельной палате без свидетелей ампутировать сразу обе ноги? Поэтому мне стоит отсюда смыться до того времени, как меня положат на операционный стол.

Но, как мне удрать отсюда с такими опухшими ногами? Может быть, просто доползти до окна, а дальше спрятаться где-нибудь в кустах во дворе санитарного батальона? Вот только друзья за мной сюда не придут.

– Ну, как больной, освоился? – спросил меня, майор медицинской службы, когда вошёл ко мне в отдельную больничную палату. – Что-то на тебе лица нет? Случайно гадости какой-нибудь в рот не брал? Открой рот!

– Со вчерашнего дня ничего не кушал. – честно, признался, открывая рот – Беспокоюсь за опухшие ноги.

– С твоими ногами ничего не будет. – уверенно, сказал майор медицинской службы. – Опухоль на ногах пройдёт через пару недель. Ты ловил рыбу дракон, которая в целях самозащиты колет своими ядовитыми шипами всех, кто к ней касается.

Мелкий соперник от уколов ядовитыми шипами отключается на какое-то время, пока рыба дракон удерёт от противника в безопасное место. У людей от уколов этой рыбы опухают руки и ноги. Чаще опухают ноги. Но уколы рыбы-дракон полезны также как укусы от пчёл. После которых у человека не бывает ревматизма, радикулита и паралича конечностей.

Так что для тебя от уколов рыбы-дракон есть даже польза. Рыбу-дракон даже кушать полезно. Нужно лишь избавиться от ядовитых шипов с помощью пинцета или ножа. Затем рыбу нужно опустить в кипяток на короткое время. После чего с рыбы-дракон нужно снять кожу, как снимают кожу со змеи, прежде чем съесть.

Затем рыбу дракон без ядовитых шипов и без кожи можно приготавливать себе в пищу, как любую другую рыбу. Рыбу-дракон можно варить, жарить, солить, сушить к пиву и вялить.

Ну, если ты рыбу не знаешь, то лучше рыбу не лови. От незнакомой рыбы можно было стать инвалидом или даже умереть. В данном случае нет никакой угрозы твоей жизни.

– Зачем, положили в отдельную палату, если опухоль на ногах не опасна? – спросил удивлённо.

– Ни так часто к нам в санбат попадают больные художники и новый год бывает один раз в году. – понятно, объяснил мне, майор медицинской службы. – Тебе нет никакой разницы, где служить. Зато санитарный батальон украсится под новый год.

– Мне придётся служить дальше в своей военной части. – напомнил майору медицинской службы. – Какими глазами буду смотреть на своих сослуживцев и на земляков с Кавказа, если из-за болезни испорчу им новогодний праздник?

– У тебя до нового года есть целый месяц. – напомнил майор медицинской службы. – Майор Кикишвили, тоже уважает своих земляков. Так что ты можешь спокойно, не выходя из этой палаты, оформить новогоднюю ёлку санитарного батальона и своей военной части. Думаю, что майор Карпухин поймёт меня. Не будет после санитарного батальона сажать тебя на гауптвахту перед новым годом, сроком на десять суток за твою самоволку на рыбалку к волнорезу.

– На гауптвахту меня не посадят. – уверенно, заявил. – Так как не принял воинскую присягу. Но насчёт оформления новогодних ёлок санитарного батальона и своей военной части не отказываюсь. Если, конечно, согласится майор Карпухин.

– С майором Карпухиным, договорюсь. – уверенно, сказал майор Кикишвили, протягивая жилистую руку.

Мы ударили с майором Кикишвили по рукам. Майор медицинской службы ушёл из моей отдельной палаты. Вскоре в палату принесли ужин, какого не видел за две недели моей службы в советской армии. Хотя в нашей воинской части в столовый шеф-повар был мой земляк Лева Амборян. Видимо, майор Кикишвили поставил меня на учёт в офицерскую столовую санитарного батальона?

В любом случае, в санитарном батальоне мне было оказано особое внимание в первый вечер. Понял, что служба у меня в армии будет в дальнейшем прекрасной.

Вполне возможно, что мне в самоволку не придётся бегать? Художники здесь в дефиците, поэтому придётся часто передвигаться по городу между армейскими подразделениями гарнизона. Даже по пропуску придётся мне выходить в Батуми.

После шикарного ужина в санитарном батальоне спал в отдельной палате так хорошо, что даже забыл о своих опухших ногах. Боли в опухших ногах не было никакой. Было лишь такое ощущение, что пересидел свои ноги. На опухшие ноги трудно было вставать. Так как создавалось какое-то непривычное ощущение и покалывало в подошву ног.

У меня появлялся страх оттого, что кожа на ногах может лопнуть и от этого будет много потери моей крови.

Сразу с самого утра, после шикарного завтрака в кровати, ко мне в отдельную палату пришли оба майора, Карпухин и Кикишвили. Карпухин ни стал ругать меня за самоволку. Оба майора мой прокол с рыбалкой и самоволкой обернули в шутку. Стали потешаться надо мной в том, что случилось с моими ногами. Как какой-то морской хищник обглодал пойманных мною рыб прямо на кукане.

Тоже смеялся над вчерашними приколами со мной на волнорезе. Особенно мы потешались над тем, что своими дикими воплями обратил внимание военных патрулей, а также санитаров гражданской, скорой помощи, которые примчались на мои крики к волнорезу.

Хорошо, что все тут обошлось. В этот день, ко мне в отдельную палату в санитарный батальон принесли кульман. Такую подвижную доску черчения, на которой можно было рисовать в любом положении.

Кроме чертёжной доски в мою отдельную палату принесли несколько пачек бумаги ватман и множество разной художественной краски на рисование по бумаге ватман. После опыта в зале дворца офицеров, точно знал какими именно красками пользоваться при рисовании на бумаге.

Таким огромным количеством бумаги ватман, а также разными художественными красками, можно было оформить несколько новогодних ёлок. Вполне возможно, что так было? Так как позже видел свои новогодние картинки не только в санитарном батальоне и в своей военной части, а также в других подразделениях военного гарнизона Батуми. В административных зданиях Батуми на следующий новый год видел свои новогодние работы. В санбате был до 29 декабря 1966 года. 30 декабря 1966 года торжественно принял военную присягу со всеми молодыми солдатами.

С этого дня у меня началась настоящая военная служба, на которой получал заслуженные награды и наказания одинаково со всеми солдатами. Конечно, поощрений у меня было значительно больше. Но гауптвахты тоже не избежал. В армии говорят, что кто не был в самоволке и на гауптвахте, тот не был солдатом. Так что побывал в самоволке и на гауптвахте. Но это совершенно другие истории о моей службе в советской армии.

– Откровенно говоря, имею не полную информацию об этих событиях происшедших на моих глазах в морском заливе Чёрного моря возле Батуми. – честно, признаюсь. – До меня доходили отрывки этой ужасной информации, как от гражданских, так и от военных источников. Говорили, что за двух утопленных девушек отомстил их брат, чемпион мира по плаванию, который зарезал двоих местных парней причастных смерти сестёр этого атлета. Дама с атлетом была прикрытием атлета на морском пляже залива возле волнореза. Были и совсем другие слухи.

Насчёт утопленных девушек могу сделать собственные выводы. Считаю так, что девушкам и женщинам, нечего ездить одним без сопровождения мужей и родителей, по курортным местам Советского Союза и за границу. Во всём мире мужчины воспринимают одиноких девушек и женщин, как дам лёгкого поведения или проституток.

Отсюда и результаты, которые произошли с утопленными девушками. Нечего им было болтаться с неизвестными мужчинами на моторных лодках в тёмную ночь. Днём девушек никто не мог утопить в морском заливе. У местных жителей были, конечно, другие версии насчёт двух утопленных девушек в морском заливе. Каждый человек рассуждал по-своему.

Что же касается зарезанным местным парням с моторной лодки, то по этому случаю также были разные слухи. Расскажу, на мой взгляд, самые правдивые слухи, которые подтверждали даже в местной прессе.

Как якобы рассказывали двое выживших местных парней. Когда их лодка перевернулась, то в морской воде были двое аквалангистов, которые, вполне возможно, перевернули моторную лодку? Двое аквалангистов сразу напали на местных парней с ножами.

Двоих местных парней аквалангисты закололи ножами насмерть. Двое других местных парней успели удрать от аквалангистов вплавь. В это время атлет надевал на себя акваланг и маску, которые ему передали те двое аквалангистов с ножами.

Затем двое аквалангистов и атлет устремились вплавь под водой в сторону нейтральных вод. Где аквалангистов ждала быстроходная моторная лодка, которая тут же скрылась в нейтральных водах в сторону Турции. Пограничные советские катера не успели перехватить быстроходную моторную лодку, которую прикрывали военные катера Турции и НАТО, проводящие в это время военные учения в нейтральных водах Чёрного моря.

После этого события был крупный политический скандал между странами Варшавского договора и странами НАТО, куда тогда входила и Турция. Вполне очевидно, что это работа иностранной разведки? Конечно, нельзя всю вину сваливать на разведку США. В таких делах могла работать любая зарубежная разведка.

7. Бабушка Моро.

Мне не известно точно, кто первый придумал летнее время. Может быть, это эксплуататоры-капиталисты, чтобы большую часть дневного времени летом эксплуатировать рабочий класс?

Ведь капиталистам все равно, какое это время, можно поспать в любое время суток, а вот рабочие пусть вкалывают весь световой день. Это моё предположение.

Возможно, что все выглядит иначе? Летнее время придумали, чтобы люди больше отдыхали днём после работы. Особенно хорошо в жарких странах.

В конце шестидесятых годов служил в армии в курортном Батуми. В столице Аджарии. Очень красивый город, который буквально утопает в зелени. Всюду там растут пальмы, каштаны, бананы и эвкалипты. Много роз и разных цветов. Больше всего мне нравились магнолии.

Такие большие деревья-цветы. Сам цветок магнолии бледно-розового цвета, величиной с человеческую голову. Аромат магнолии по всему городу. Служба солдатам, словно в райском саду. Не было введено летнее время. Солдаты в Батуми не вставали с первыми петухами. Можно было всем хорошо выспаться до шести часов утра.

Летнее время для нас учредила бабушка Моро. Высокая, не по возрасту стройная, когда-то в молодости, видимо, очень красивая, она появлялась возле нашей части рано утром, с первыми петухами? В руках у неё было эмалированное ведро с кислым молоком-мацони.

Бабушка Моро снабжала им первых отдыхающих в Батуми, которые уже ранней весной приезжали отдыхать в этот тёплый край у берега Чёрного моря.

– Мазони! Мазони! – горланила бабушка Моро, на всю улицу, звучным голосом созывая отдыхающих.

Курортники, как воробьи, слетались на её зов. Они выстраивались в очередь за бабушкой Моро, чтобы купить кружку кислого молока-мацони, который утоляет жажду в летнее время и улучшает работу желудка. От сильного крика бабушки Моро, как по тревоге, сразу просыпалась наша воинская часть. Солдаты выходили из казарм.

Как разбуженные цыплята, солдаты сонно бродили по территории воинской части в ожидании общего сигнала подъёма. Всем не хотелось так рано вставать. Но бабушка Моро постоянно будила нас.

Ни жалобы солдат, ни уговоры офицеров – ничто не могло заставить бабушку Моро сдать позиции своего кислого бизнеса. Постепенно мы привыкли к её крику. Все чаще стали её называть не "старуха Мазони", а "бабушка Моро". Она тоже приветливо улыбалась нам утром при встрече. Иногда угощала своим товаром. Бабушка Моро дала толчок развитию спортивного бега.

С первым её криком солдаты натягивали на себя спортивные костюмы и бегали вокруг своей воинской части, по сонным улицам Батуми, до самого подъёма. Отчего вид у солдат моего созыва стал спортивным, и никто из нас не жалел о раннем подъёме.

Не принимали бабушку Моро только салаги-новобранцы, у них все ещё были свежие воспоминания о домашнем утреннем покое. От них пахло мамиными домашними пирожками. Такой режим бабушки Моро новобранцев совершенно не устраивал.

Однажды решили проучить старушку за свой ранний подъем. Когда бабушка Моро в очередной раз разбудила салаг-новобранцев рано утром своим сочным басом, то один из них, пробегая мимо старухи, бросил в ведро с мацони убитую крысу. Бабушка Моро поставила ведро на асфальт тротуара, осторожно вытащила из ведра за хвост крысу, словно случайно упавший в мацони сухой лист с дерева, швырнула крысу прямо через забор нашей воинской части. Вытерла руки об фартук.

– Мазони! Мазони! – закричала бабушка Моро, словно ничего особенного с ней не случилось.

…Прошло с той поры много лет. Как-то, по делам своей службы, приехал в курортный Батуми в командировку. Поселился в гостинице рядом с воинской частью, в которой когда-то служил.

Наутро у меня предстояла деловая встреча на предприятии, куда был прикомандирован. Кроме того, у меня были запланированы другие дела на утро. Лёг спать с одной тревожной мыслью: "Как бы рано утром не проспать."

Но зря беспокоился. Меня разбудил крик. "Мазони! Мазони!" – услышал давно уже знакомый мне голос. Тут же оделся и подошёл к окну, чтобы узнать кто разбудил меня в столь ранний час. Открыл окно и посмотрел вниз. Там стояла бабушка Моро.

Такая же стройная, как и много лет назад, все также со своим эмалированным ведром, наполненным кислым молоком-мацони. Она, как и прежде, кормила своим кислым товаром отдыхающих, которые выстроились в ряд, чтобы попробовать столь ценный и полезный напиток.

– Спасибо, бабушка Моро! – крикнул, когда довольные курортники оставили её одну.

Бабушка Моро величаво посмотрела на меня, как смотрят люди, преисполненные полного достоинства, гордо кивнула головой. Плавно раскачивая своими огромными бёдрами, пошла дальше, продавать товар.

– Мазони! Мазони! – кричала бабушка Моро, своим певучим голосом сотрясая всю улицу Батуми.

Посмотрел в сторону нашей воинской части, в которой когда-то служил. Оттуда выбегали солдаты в спортивном трико. Солдаты рысцой бежали за бабушкой Моро, как бегают цыплята, за рано проснувшейся квочки.

8. Кто богаче?

Какие мои работы по изобразительному искусству тогда считались бизнесом или художественные работы назывались тогда иначе? В то советское время слово бизнес нам не было известно. Слово "бизнес" даже произносить запрещали. Считали, что слово "бизнес" какое-то вульгарное капиталистическое слово.

Но тайно советские граждане занимались бизнесом или левыми работами, которые приносили нашим семьям добавочную прибыль. За такую левую работу могли оштрафовать и посадить в тюрьму.

Однако все-таки люди тайно работали. Многие советские бизнесмены прикрывали левую работу какими-то общественными и благотворительными работами.

Например, хозяева цитрусовых и чайных плантаций объединялись в фиктивный колхоз. Выбирали председателя колхоза со стороны, который ничего не делал и ничего не знал, а только ждал государственной налоговой проверки. Писал в коммунистическую партию свои годовые сводки о выполнении плана по сбору чайного листа и цитрусовых плодов.

Хозяева плантаций выделяли "председателю колхоза" определённую сумму денег на содержание его семьи. Если представители советской власти из Москвы разоблачали какие-то махинации со стороны фиктивного колхоза, то "председатель колхоза" брал всю вину на себя. Шёл добровольно в тюрьму.

За чистосердечное признание такому "председателю колхоза" давали самый маленький срок заключения или вообще давали срок условно. Ведь суд был местный. Тут все были друзья и родственники. Старались выкупить пострадавшего от народного суда. В большинстве случаев до суда не доходило. Фиктивных председателей колхозов просто увольняли с места работы. На их места брали новых руководителей фиктивных колхозов и совхозов.

Отбывшего срок "председателя колхоза" хозяева чайных и цитрусовых плантаций щедро награждали. Было за что. Государственная цена сбора чая и цитрусовых плодов, стоила в копейках, за условный вес на месте сбора урожая. Продажа на территории России была в рублях за каждый килограмм. Например, под новый год мандарины в Батуми стоили шестьдесят копеек за килограмм. В тоже время на рынках Москвы мандарины стоили десятки рублей за килограмм.

Выручка чистого дохода увеличивалась в десятки, а то и в сотни раз. Даже цветы гвоздики, которые в городах Кавказа стоили копейки в зимнее время. В Москве в это время, в подземных переходах и на колхозных рынках цветы гвоздики стоили десятки рублей. Под новый год столица Советского Союза была завалена цитрусовыми плодами и свежими цветами. Многие милиционеры за деньги охраняли торговцев Чёрного рынка.

Таким образом, это был чёрный бизнес, который не могла разоблачить советская власть в Москве, столице Советского Союза. Республики Кавказа и Закавказья фактически занимались подпольным бизнесом с бартером и без бартера. Тогда на Чёрном рынке имелись огромные деньги. Представители чёрного бизнеса строили себе дома.

Часто ездили отдыхать за границу. Многие советские "бизнесмены" покупали зарубежные легковые автомобили, которые в советском союзе были большой редкостью.

В конце шестидесятых годов советская власть решила навести порядок с колхозным хозяйством в республиках Закавказья. Особенно в Грузии и в Аджарии. На места в колхозы Грузии и Аджарии были посланы контролёры от верховной власти. Хозяева плантаций ни стали выступать против советской власти.

Хозяева чайных и цитрусовых плантаций на время обрезки растений отправили отдыхать за границу своих работников. Чайные и цитрусовые плантации погибли под натиском насекомых. Советскому Союзу, под новый год, пришлось закупать чайный лист и цитрусовые плоды за границей. Чаще всего покупали в Марокко.

Обошлось это Советскому Союзу в миллионы рублей золотом. Судить было некого, так как по закону Советского Союза каждый человек имел право на отдых в любое у него удобное время. Многие колхозники на чайных и цитрусовых плантаций не брали отпуска по многу лет.

Потому, что следить за чайными кустами и за цитрусовыми деревьями надо в течение всего календарного года. В соответствии с советским законом, колхозники взяли себе отпуска тогда, когда им было удобно.

Советский закон не нарушен. Хозяева чайных и цитрусовых плантаций ловко использовали несовершенство советского законодательства по трудовым спорам. Судить никого не стали в тот год.

Подпольный бизнес в Грузии и в Аджарии укрепился. На следующий год вновь стали создаваться фиктивные колхозы на чайных и цитрусовых плантациях. Появились местные богачи.

Как в те годы жили советские бизнесмены, узнал через шесть месяцев своей службы в рядах советской армии. Так как в Батуми высоко ценили работу художников не только в оформительском искусстве по наглядной агитации, то меня часто стали приглашать работать в частные дома. Расписывать маслом потолки, камины и стены домов.

Конечно, мои работы в частных домах происходили по согласованию между командиром части и замполитом с хозяевами частных домов. Особенно с хозяевами частных цитрусовых плантаций. Так как сбор цитрусовых плодов на плантациях зависел от воинских частей, которых за этот труд снабжали не только цитрусовыми плодами, но также денежными вознаграждениями со стороны хозяев цитрусовых плантаций.

Если командир части или замполит объявляли, что завтра утром у нас будут проводиться тактические занятия, то мы твёрдо знали, что мы идём на цитрусовые плантации собирать урожай плодов.

Солдаты всегда были рады таким тактическим занятиям на цитрусовых плантациях по сбору мандаринов и апельсинов. На цитрусовых плантациях нас никто не подгонял. Зато мы могли накушаться цитрусовых плодов сколько угодно.

Кроме того, вовремя обеда, хозяин цитрусовых плантаций часто угощал солдат шашлыком. Иногда даже местным вином. Водку пить на плантациях всем строго запрещалось.

В Батуми вообще уважали советских солдат. Не было такого дня, чтобы солдат в увольнении или даже в самоволке, в городе местные жители не пригласили за стол в пивном баре или в ресторане. К солдатам всегда относились с особым вниманием.

Если солдат ехал домой на побывку, то он мог свободно прийти к хозяину цитрусовых плантаций. Набрать с собой домой бесплатно цитрусовых плодов столько, сколько солдат мог увести у себя в руках.

В то время как туристам разрешалось вывозить из Батуми не больше десяти килограмм цитрусовых плодов, чтобы не было конкурентов за пределами Грузии и Аджарии по продаже цитрусовых плодов.

Поэтому, все транспортные передвижения из Грузии и Аджарии обыскивали и контролировали специальные гражданские патрули, которые изымали у туристов лишний вес цитрусовых плодов и выбрасывали плоды в окно поезда или автомобиля.

Однако хотел рассказать не об этом. Мой рассказ о том, что часто, по согласованию своих командиров и хозяев цитрусовых плантаций, выполнял различные работы по чеканке и изобразительному искусству в частных домах. Вполне понятно, что мои командиры так просто меня не отпускали на частные работы.

Каждый получал за свою услугу частникам какие-то денежные вознаграждения. Меня тоже не использовали в работе даром. Вовремя переговоров над частной работой учитывали мой интерес, чтобы у меня было вдохновение вовремя работы. Меня кормили и поили домашним вином. Делали мне какие-то ценные подарки. Иногда мне выплачивали денежные вознаграждения.

Как-то раз, меня пригласил работать к себе домой один хозяин цитрусовой плантации по имени Бенджамин. Ему хотелось, чтобы расписал плафон розетки на потолке над люстрой. В то время это было модно не только в Батуми, но и во всех республиках Северного Кавказа и Закавказья.

Даже самый богатый человек Северного Кавказа и Закавказья считал себя бедным, если у него в доме не был расписан маслом резной плафон на потолке над люстрой.

Не говорю о чеканке и национальном дорогом оружии, которые должны были обязательно украшать дом любого кавказского человека, независимо от национальности и от религии.

Больше всего традиция ценилась в Грузии. Так вот, как тебе сказал, что должен был расписать маслом плафон розетки на потолке над люстрой в доме Бенджамина. Сделал несколько цветных эскизов на плафон розетки и понёс показать в дом Беджамена, которого дома не оказалось. На пороге дома Бенджамина, меня встретил один из его сынов.

Несмотря на то, что семья Бенджамина была богатой. Сын Бенджамина был настолько грязный, словно беспризорник, которого приютила семья Бенджамина. На мальчишке разодранные сандалии и разорванные грязные штаны.

Может быть, в семье Бенджамина делали все специально, чтобы не вызвать подозрение на богатство своей семьи? Вполне возможно, что такое внимание к детям у всех народов Кавказа и Средней Азии? Даже у самых богатых ходят дети грязные, словно заморыши и босые.

– Позови Бенджамина! – обратился, к заморышу. – Скажи отцу, что к нему художник пришёл.

– Бенджамина нет дома. – ответил заморыш. – Он улетел ужинать в Тбилиси. Приходи позже.

В этот день не пришёл к дому Бенджамина. Так как подумал, что он улетел на званый ужин к своему другу в Тбилиси. Поэтому сегодня вряд ли увижу Бенджамина трезвым. С пьяным человеком серьёзные вопросы об искусстве не стоит обсуждать.

Придётся с ним встретиться завтра к обеду. К этому времени Бенджамин отрезвеет после пьянки полностью. Мы с ним обговорим работу. Какой эскиз буду выполнять в его доме на плафоне розетки.

– Бенджамина нет дома. – ответил заморыш на следующий день. – Улетел обедать в Ереван.

Ни стал с заморышем обсуждать вопрос о возвращении Бенджамина домой из Еревана. Мало ли что бывает у занятого человека. Может быть, у него сегодня деловой обед с видными людьми Еревана? Наверно, так бывает каждый день у делового человека?

Разные встречи в разных городах по вопросам сбыта цитрусовых плодов нового урожая, который будет в ноябре и в декабре месяце под новый наступающий год. Придётся теперь мне к Бенджамину прийти завтра вечером. Думаю, что даже самый занятый человек спит у себя дома, а не где-то на улице.

– Бенджамина нет дома. – привычным ответом, встретил меня заморыш. – Он ужинает в Баку.

– Слушай, пацан! Ты мне надоел своими бесконечными завтраками, обедами и ужинами. – разозлился, на ответ заморыша. – Мне нужен Бенджамин, а не твои басни про завтрак, обед и ужин. Сейчас же позови мне сюда своего отца! У меня нет времени каждый день ходить к вам.

– Слушай, биджо! Тебе русским языком говорят, что Бенджамин ужинает в Баку. – с грузинским гонором, ответил заморыш. – Ты любишь кушать! Бенджамин тоже любит кушать. Вот, он летает кушать в разные города. Приходи к дому между завтраком, обедом и ужином. Может быть, когда-нибудь его встретишь у нас дома? Больше у тебя нет помощника.

Больше ни стал ходить к дому Бенджамина. У меня было много работы и без него. Целыми днями сидел в своей художественной мастерской и выполнял различные работы по наглядной агитации воинской части.

Даже завтрак, обедать и ужинать ходил тогда, когда Лева Амборян посылал за мной кого-нибудь из солдат столовой. В казарме взвода управления воинской части спал всего пару месяцев с начала воинской службы. Но после того как стал сильно загружен художественными работами, то перешёл спать к себе в художественную мастерскую. С того времени был под контролем майора Карпухина, замполита нашей военной части.

Другого командира у меня не было. Даже когда майор Карпухин отсутствовал в нашей военной части, то подчинялся самому себе и никому больше. На построение нашей военной части ходил только в самых экстренных случаях.

Когда была всеобщая тревога военного гарнизона или к нам приезжала комиссия с генерального штаба советской армии. Остальное время при перекличке солдат нашей военной части, солдаты отвечали за меня, что сейчас рисую. Действительно рисовал часто по ночам, когда днём спал после тяжёлой работы или после дневной жары.

Ведь Батуми находится в субтропической зоне Закавказья. Здесь три месяца проливные дожди. Остальное время в Аджарии тропическая жара с, очень, огромной влажностью. Поэтому рисовать днём в жару практически невозможно. Мне разрешили рисовать ночью.

Прошло больше недели после того, как в последний раз был возле дома Бенджамина. Уже стал, было забывать про то, что должен расписать маслом плафон розетки на потолке над люстрой в доме Бенджамина. Но тут он сам вспомнил обо мне или его сын заморыш сказал про меня.

Так что Бенджамин сам явился рано утром ко мне прямо через железные двери калитки со двора подполковника, грека Сваридис Ферадис. Видимо, этой железной калиткой часто пользовались те, кто хорошо знал заместителя командира военной части по хозяйственным делам, подполковника, грека Сваридис Ферадис?

Железная калитка через двор грека была как служебный вход по контрамаркам для посетителей здания цирка или театра, куда ходят только близкие люди и родственники. Все остальные люди приходили в нашу военную часть через железные ворота КПП при строгой проверке личных документов.

– Здравствуй, Александр! Здравствуй, дорогой! – прямо с порога запричитал Бенджамин, как только вошёл рано утром в мою художественную мастерскую. – Понимаешь, дел у меня было много. Постоянно приходится летать в разные города Советского Союза. Извини, что совсем времени у меня не было на тебя. С сегодняшнего дня ты можешь быть в моём доме столько, сколько понадобиться тебе, работать в моём доме. Договорился с майором Карпухиным. С сегодняшнего дня ты на моём полном содержании. Все, что тебе будет надо на работу тебе обязательно куплю.

Конечно, мог прямо со своей художественной мастерской направиться через двор грека в дом Бенджамина. Но, все-таки находился на службе в рядах советской армии. Поэтому должен был обязательно поставить в известность своего командира, майора Карпухина, что отбываю из военной части на работу в частный дом.

Мало ли что может произойти в нашей военной части вовремя моего отсутствия. Командир должен знать, где находится его подчинённый и в нужное время вернуть солдата на службу в военную часть. Вдруг, военная проверка или военная тревога.

– Товарищ майор! Разрешите доложить! – отчеканил, обращаясь к майору Карпухину. – Убываю, по указу.

– Вольно! Можешь не докладывать. – остановил меня с докладом майор Карпухин. – В курсе твоего убытия. У меня к тебе имеется лишь одна просьба. Не увлекайся гостеприимством и не забывай, что ты пока солдат советской армии.

– Так точно, товарищ майор! – отчеканил, своему командиру. – Буду в меру сдержанным вовремя службы.

– Вольно! Можешь идти выполнять гражданский долг перед местным народом. – сказал майор Карпухин.

Вернулся обратно к себе в художественную мастерскую и оттуда через двор грека вместе с Бенджамином прошёл переулками к его дому, который был всего в пяти минутах ходьбы от нашей военной части.

Дом Бенджамина, также как большинство частных домов в Батуми был двухэтажный. Ни потому, что в городе большинство местных жителей были богатыми.

Поэтому строили двухэтажные дома. Строительство таких домов на бетонных сваях было вынужденным мероприятием. Так как на первом этаже невозможно жить из-за сильной влажности. Все в домах гниёт от влажности. Поэтому дома строили на сваях. Первый этаж часто использовали под автомобильные гаражи или под хозяйственные помещения со сквозным проветриванием.

Большинство грузин имели автомобили. Так и в доме Бенджамина первый этаж использовался под гараж автомобиля "Волга". На втором этаже были три жилые комнаты, ванная, кухня и между ними огромный зал для приёма гостей. Туалеты во всех частных домах Батуми находились на улице. Куда ходили как хозяева, так и гости этих частных домов. Во дворах было небольшое хозяйство. В расчёте на семью. В основном была домашняя птица, собака, корова с телёнком и несколько коз.

– Мне нравятся все твои эскизы. – сказал Бенджамин, когда мы поднялись на второй этаж в зал его огромного дома. – Если б у меня было несколько залов в этом доме, то попросил бы тебя расписать все плафоны и розетки на потолке над моими люстрами. Но, к моему сожалению, у меня лишь один зал в этом доме. Поэтому доверяю тебе на твой вкус расписать плафон и розетку так, чтобы любой гость ахнул при такой красоте на потолке в моём доме.

Откровенно говоря, не ждал от Бенджамина такого подхода к отбору моих эскизов. Мне самому было легче нарисовать все эскизы на потолке в зале этого дома, чем выбирать один из своих эскизов, в которые вложил не только своё вдохновение, но также свою душу. Поэтому, стараясь не обижать свои эскизы, попросил сына Бенджамина, чтобы он выбрал понравившийся ему эскиз на плафон под розетку над люстрой.

Все остальные в доме хозяина отказались участвовать в выборе лучшего эскиза. Так как большая семья после не хотела отвечать перед главой семьи. Заморыш тоже долго ковырялся в носу, прежде чем дать мне окончательный ответ в своём выборе.

В это время из спальни заморыша вышел огромный пушистый кот, которого словно специально вызвали на выбор эскиза под росписи маслом розетки над люстрой. Огромный пушистый кот, медленно подходил к каждому эскизу, которые были разбросаны в середине зала. Кот словно изучал мои эскизы. Любовался палитрой красок на эскизах.

Обнюхивал эскизы своим мокрым носом, даже пробовал на язык. Вполне возможно, что кот принял эскизы на бумаге по цвету за торты? К тому же краски вкусно пахнут. Поэтому кот нюхал эскизы и даже пытался лизнуть. Акварельные эскизы имели запах цветов и мёда, на которых изготовлялись акварельные краски.

Слизнуть краску коту не удалось, так как акварельные краски имели и клеевую основу, которая хорошо впиталась в бумагу ватмана и была устойчива против влаги кошачьего языка. Видимо, поэтому коту надоело лизать эскизы? Огромный пушистый кот лениво лёг на самый яркий эскиз.

– Этот эскиз будешь рисовать. – радостно, сказал заморыш. – Наш кот знает, что по цвету себе выбирает.

Мне понадобилось, приложить некоторые усилия, чтобы сдвинуть кота с выбранного эскиза. Затем под люстру поставили огромный стол. На стол поставили большое мягкое кресло, с которого сидя мог расписывать плафон розетки на потолке над люстрой и когда мне потребуется отдых, мог там же отдыхать в этом шикарном мягком кресле.

Попросил хозяев сразу накрыть кресло старым чехлом, чтобы вовремя работы не испачкал кресло масляной краской, которой буду расписывать на потолке плафон и огромную розетку. Масляную краску с ткани не смыть.

Хрустальная люстра из чешского хрусталя была огромной и мешала моей работе. Бенджамину и его старшим сынам пришлось снять хрустальную люстру.

Убрать люстру дальше от кота, который заинтересовался хрустальной люстрой. Стал лапой трогать хрусталь, приятно звенящий от его прикосновения лапой. Затем хозяева убрали с окон все занавески, чтобы солнечный свет хорошо освещал место моей работы.

Лишь после этого стал делать карандашные наброски на плафоне будущей розетки под хрустальную люстру. На такую подготовительную работу мне нужно было, по крайней мере, не меньше трёх, световых дней.

Расписывать розетку художественной масляной краской надо было не меньше недели. Примерно, две недели моей работы, которые должен провести в мягком кресле.

– Кто работает, тот и ест. – сказал Бенджамин, русскую поговорку, прежде чем улетать на обед в другой город. – Вот пятьдесят рублей. Иди в соседний ресторан и закажи там себе хороший обед. Наберись много сил и вдохновения.

–Не возьму у тебя денег. – наотрез, отказался от подачки. – Ничего не сделал, чтобы ты платил деньги за работу.

– Эти деньги не тебя даю. – сказал Бенджамин. – Эти деньги твоему вдохновению. Кто хорошо ест, тот хорошо работает. Не хочу, чтобы ты на голодный желудок мне мазню оставил на память. Бери деньги! Иди кушать в ресторан.

Деньги взял, но кушать в ресторан не пошёл. Сходил в соседний гастроном. На все пятьдесят рублей купил водки своим друзьям. Не рискнул нести водку через двор грека в свою художественную мастерскую. Передал водку своему другу, шеф-повару Леве Амборян, который завёз водку вместе с продуктами из гарнизонного склада продовольствий. В этот же вечер после общего армейского построения мы отметили начало моей работы и улеглись спать.

– Ты, зачем, так сделал?! – закричал на меня, Бенджамин, на следующий день, когда узнал о нашей пьянке за его счёт. – Тебе дал деньги для того, чтобы ты хорошо питался и хорошо работал, а не устраивал пьянку в советской армии.

– Ты не ори на меня! – закричал, Бенджамину. – На меня никто и никогда не повышал голос. Не могу быть подлым в отношении своих друзей и земляков. Когда прибыл в военную часть без копейки денег, то мои земляки и друзья не оставили меня без внимания. Встретили, как подобает настоящим друзьям и землякам. Поэтому не мог кушать за твои деньги в ресторане. В то время как мои друзья мечтают о выпивке. Кроме того, меня никто в этот ресторан не пустит, так как там часто бывают офицеры с нашей воинской части. Если ты беспокоишься за свои пятьдесят рублей, то завтра верну тебе эти деньги. Солдаты соберут свои деньги тебе, чтобы рассчитаться с тобой за водку.

– Мне деньги не нужно возвращать. – спокойным голосом, сказал Бенджамин. – Если бы ты честно сказал мне, что твои друзья и земляки хотят выпить, то дал бы тебе денег столько, сколько нужно было на выпивку. Поэтому меня взбесило, что дал тебе деньги на питание от всей души, а ты устроил пьянку среди солдат. Вот тебе сто рублей твоим друзьям на выпивку. Пускай напьются, сколько хотят. Ты в пьянке больше не участвуй. Свой талан не нужно топить в водке. Насчёт твоего питания договорюсь в ресторане дома офицеров. Они тебя будут кормить прямо у нас дома.

– От продуктов не откажусь, а сто рублей спрячь обратно в карман. – сказал Бенджамину. -Больше не буду устраивать пьянки среди солдат и сам не буду пить. Давай вообще прекратим этот разговор. Мне нужно работать. У тебя тоже есть свои дела. Мы с тобой поговорим о стоимости работы после того, как закончу свою работу в твоём доме.

Бенджамин ушёл по своим делам и больше ни стал меня беспокоить со своими вопросами по случаю моей работы. Тем временем работа у меня шла хорошо. Каждое утро приходил с рассветом в дом грузина и до того, как все проснуться в этом доме, приступал к подготовительным работам.

Делал небольшие карандашные зарисовки на плафоне при электрическом освещении от установленных лам бокового освещения. Когда яркое солнце освещало весь потолок, приступал расписывать на потолке плафон с розеткой художественными масляными красками. Так постепенно, день за днём, моя работа по росписи плафона розетки на потолке под люстру двигалась к завершению. Отчётливо выделялись контуры объёма плафона, а сама розетка играла приятными цветами. Старался как можно лучше цветом выделить рельеф плафона, чтобы он казался объёмным и воздушным.

Так, чтобы плафон с розеткой выглядели как неизвестный людям летательный аппарат инопланетян, который манит к себе и завораживает все человечество к неизвестной нам пока цивилизации с других планет. Мне всегда хотелось оставить что-то на память людям о своём творчестве в изобразительном искусстве.

Совершенно не из-за денег, которые получал в награду за своё творчество. Причиной тому вдохновение к искусству. Мне просто хотелось сделать людям приятное ощущение прекрасного зрелища, чтобы спустя годы восхищались моим творчеством и хорошим словом вспоминали меня, как настоящего художника в изобразительном искусстве письмом на полотне или фреской на белой стене.

– Ты можешь взять себе столько денег, сколько стоит твоя работа. – сказал мне, Бенджамин, положив из кармана на стол несколько пачек денег. – Просто не в силах оценить твоё творческое вдохновение в работе.

– Вот поэтому не возьму от тебя ни копейки за свой труд. – отказался от денег на столе. – Вдохновение невозможно продать. Так как вдохновение всегда находится в душе художника, а душа художника не продажна. Кроме того, за время моей работы ты ни одного дня не оставил меня без своего внимания, так что мы с тобой в расчёте.

Мне деньги в военной части не нужны. Они все равно уйдут на пьянку. Мы с тобой говорили на эту тему, что больше не буду устраивать пьянки в военной части среди своих друзей и земляков. Будь здоров! Пускай у тебя всегда будет удача.

– Ну, тогда хотя бы останься в моём доме в качестве почётного гостя. – предложил мне, Бенджамин. – Сейчас ко мне придут друзья, которым обещал показать твою работу. Сейчас здесь под люстрой приготовлю стол в твою честь.

Мне было неудобно отказываться от приглашения в качестве почётного гостя. Тем более что мне нужен был престиж среди местных художников, от которых хотел научиться тому в изобразительном искусстве, что мне пока не было известно.

Стремился впитать в себя страсть к разным видам изобразительного искусства, которым меня могли научить лишь истинные художники разных видов изобразительного искусства.

Ведь в каждом народе есть своё направление в изобразительном искусстве. Здесь в Батуми жили аджарцы, греки, грузины, турки, курды и другие народы Закавказья, которые каждый по-своему работал в изобразительном искусстве. Сама служба в советской армии в качестве художника была для меня огромной школой в изобразительном искусстве, которая питала меня своим творчеством от местных художников разных народностей, с которыми работал за время службы в армии.

Не прошло и часа времени после того, как хозяева повесили свою хрустальную люстру обратно под расписанной мной розетки плафона, отчего розетка плафона стала выглядеть прекраснее от света хрустальной люстры. Плафон с расписной розеткой стал выглядеть больше объёмным и воздушным.

Словно плафон и расписная розетка на потолке находятся в каком-то пространстве между потолком и хрустальной люстрой. Создаётся такое ощущение, будто весь плафон с расписной розеткой и хрустальная люстра, плывут в пространстве между потолком и полом совершенно независимо друг от друга.

Вдруг вокруг создалась какая-то загадочная иллюзия в пространстве огромного зала над богато сервированным столом, который украсил своим вдохновением хороший шеф-повар из соседнего ресторана.

Вскоре большой зал дома Бенджамина заполнился гостями. Пришли только мужчины. Все гости были разных национальностей. Все они прекрасно говорили на грузинском языке.

Однако, когда хозяин пригласил нас всех за стол, гости сразу перешли к разговору на русском языке. Вероятно, из-за уважения ко мне, так, как только один гость не мог говорить на грузинском языке? Отчего мне был известен весь разговор дальнейший гостей за этим богатым столом.

Когда гости хорошо выпили домашнего грузинского вина, то у большинства гостей развязался язык. Каждый стал рассказывать разные истории о своей жизни, о своей работе. Были в основном рассказы, которые плохо понимал даже на русском языке. Разговор гостей имел лексикон не переводимых фраз и понятия из обихода хозяев цитрусовых плантаций.

Поэтому не очень вслушивался в рассказы. Но когда рассказы пошли о личном богатстве гостей, то из этих рассказов услышал нечто удивительное, что было больше похоже на обычный анекдот, чем на правду.

– У меня сейчас столько много автомобилей и домов по всей Грузии, – стал хвалиться один из гостей, – что, когда приезжаю куда-то по своим делам, так у меня всегда есть место на ночлег и дорогой автомобиль под моим домом.

– У меня тоже есть много домов и автомобилей по всей Грузии. – стал хвалиться другой гость. – Но это все просто ерунда по сравнению с тем, что у меня имеется в сундуках. У меня столько много в сундуках драгоценностей, что свободно мог купить себе целый город, если бы жил в Европе. Жаль, что живу в социалистическом государстве.

Гости долго хвалились о своих богатствах, которые имеют в различных своих недвижимостях. Наслышался в этот вечер столько разных историй о богатствах хозяев плантаций, что порой даже хотелось думать, это какой-то пьяный бред плантаторов. Если бы своими глазами не видел, как вовремя сбора цитрусовых плодов хозяева плантаций, под видом колхозов, отправляют в Россию целые эшелоны сбора цитрусовых плодов, которые стоят миллионы рублей. Не говорю об американских долларах, которые тогда в Советском Союзе стоили дешевле рубля.

Так что даже в советские годы в Грузии были миллиардеры. Думаю, что в других Советских республиках было примерно так же. Просто миллиардеры находились в глубоком подполье. Иногда органы власти и права Советского Союза вскрывали эти глубокие подполья советских миллиардеров.

Тогда мы слышали из источников информации дело о подпольных цехах пошивки импортной одежды в Баку или о частной оранжерее цветов в Ереване. Не говорю об Одессе, где на улице Дерибасовской можно было купить все, что изготовляется и продаётся за границей или подделывается под импорт в самой Одессе. Таких мест чёрного бизнеса было много в Советском Союзе.

– Бенджамин! Ну, а что ты не расскажешь о своём богатстве. – стали приставать гости к хозяину дома. – Построил себе один двухэтажный дом. Купил себе одну машину. Нарисовал себе одну розетку на потолке и считаешь себя богатым.

– Неприлично хозяину рассказывать гостям о своём богатстве. – немного помолчав, стал говорить Бенджамин. – Но раз гости настаивают, то вынужден вам рассказать о своём богатстве. Не буду вам рассказывать о своих домах, автомобилях и сундуках с драгоценностями, которые у меня тоже имеются. Расскажу вам лишь о купюрах сотенных рублей. Если построить стеклянную крышу над всеми вашими домами, автомобилями, сундуками с драгоценностями и вашими плантациями, то мог бы обложить эту стеклянную крышу купюрами сотенных рублей так плотно, что вы все вместе со своим богатством погибли бы без солнца. Ну, а если бы советская власть разрешила бы мне свободно владеть этими сотенными купюрами, то на эти деньги смог бы купить Грузию со всеми вашими богатствами, а вас, мои уважаемые гости, превратил бы в собственных рабов. Тогда вам не пришлось бы у меня в гостях хвалиться о своих несметных богатствах. Мы богатые в меру своей испорченности перед деньгами. Каждому из нас дано своё.

Насколько это правда, мне трудно судить. Но если учесть, что Бенджамин ежедневно завтракает, обедает и ужинает в разных городах Советского Союза, то можно поверить хотя бы частично в то, что в Советском Союзе был подпольный бизнес, который имел собственных советских миллиардеров. Откуда бы тогда могли взяться несметные богатства в бывшем Советском Союзе с первых дней перестройки, которую устроил Михаил Горбачёв.

Ведь сразу по всему бывшему Советскому Союзу стали открываться частные банки, заводы, фабрики и другие предприятия, в которые вкладывались миллиарды рублей и американских долларов. Так что ещё раз могу подтвердить тебе то, что за долго до начала перестройки в Советском Союзе были очень богатые люди, которые занимались нелегально бизнесом.

9. Солдаты в киносъёмках.

Думаю, так, что нет ни одной воинской части, которая ни разу ни снималась в каком-нибудь фильме. Так же было и с нашей военной частью. Солдат нашей военной части использовали в съёмках художественного фильма "Моя подруга Сибилла".

Этот художественный фильм снимали кинематографисты из ФРГ. Солдаты нашей военной части снимались в документальном фильме "Колхида" вовремя боевого учения с участием войск, стран Варшавского договора, на военных полигонах Закавказского военного округа.

Было много других съёмок художественных и документальных фильмов, в которых участвовали солдаты нашей военной части. Сейчас не помню всех фильмов, снявшихся при нашем участии в Грузии и в Аджарии. Мы принимали участие в съёмках документального военного фильма.

При высадке советских десантных войск на острова вблизи Ливана, а также в районе Бейрута, столица Ливана. Вовремя войны Ливана с Израилем, а также вовремя гражданской войны в Ливане.

За мою службу в армии много было съёмок. Мне хорошо запомнились съёмки Мосфильма многосерийного фильма "Освобождение". Первоначально на ящиках с реквизитами была наклейка «Освобождение Европы». Но вскоре оставили слово "Освобождение".

Когда мы снимались в массовке во второй и в четвертой серии. Тогда к нам в военную часть привезли личный автомобиль Сталина. Меня и двоих солдат заставили постричь ногти. Затем на нас одели все мягкое.

Даже обувь и перчатки сделали байковые. После чего выдали нам мягкие тряпки. Заставили автомобиль Сталина очищать от тонкой бумаги и вазелина, которыми был покрыт весь автомобиль Сталина.

Когда автомобиль был очищен от вазелина и от бумаги, то нам разрешили переодеться и сниматься с автомобилем Сталина. После бронированный автомобиль Сталина принимал участие в съёмках художественного фильма "Освобождение". Несколько серий художественного фильма "Освобождение" снимали недалеко от Батуми. Где в массовке снимались солдаты военных частей нашего гарнизона.

Нас вывезли на автомобиле нашей военной части за пределы Батуми и выгрузили на небольшой поляне. Автомобиль сразу уехал обратно в нашу военную часть. Нам сказали, что мы будем сниматься в массовках весь день. Автомобили Мосфильма привезли разную униформу и реквизиты массовых съёмок.

Нам сказали, чтобы мы надели разную зарубежную военную форму. Затем нас будут отбирать на массовки разных войск, которые участвовали во второй мировой войне против фашизма. Военная форма находилась в специальных шкафах реквизита фильма.

Каждый солдат принимавший участие в массовках вовремя съёмки фильма мог надеть на себя форму немецких, итальянских, английских и других войск, участвовавших вовремя войны с фашистами на территории Европы. После нас должны были рассортировать по видам войск и задействовать в массовых съёмках фильма. Мы ничего не знали в различиях войск времён второй мировой войны. Поэтому надевали на себя из военной формы, что нам вздумается.

– По форме ты просто рядовой солдат. – сказал мне, помощник режиссёра. – По наградам главный маршал неизвестных войск.

Мои друзья однополчане тут же подняли меня на смех. Хотя сами от меня мало, чем отличались. Тогда нас построили в одну шеренгу. Пришёл генерал-консультант Мосфильма. Стал нас учить, что и куда нам надевать на зарубежные военные формы.

К обеду мы были готовы сниматься в массовке художественного фильма. Но обед у солдат дороже съёмок в художественном фильме. Оказалось, что нашего армейского автомобиля на месте съёмок художественного фильма нет. Тогда помощник режиссёра выделил нам на обед реквизитный автомобиль времён войны с немцами.

– Чтобы вам десять раз не переодеваться на съёмки кинофильма, вы можете съездить на обед прямо в этой военной форме. – распорядился помощник режиссёра. – После обеда вы сразу прямо сюда на съёмки массовки приезжайте.

Мы тут же сразу все попрыгали в трофейный бортовой автомобиль и с воплями помчались на машине в сторону нашей военной части. Нам в тот день просто крупно повезло, что на КПП стояли разумные, солдаты и офицеры, нашей военной части.

Так как большинство солдат и офицеров нашей военной части ничего не знали о съёмках художественного фильма, то нас вначале приняли за диверсантов фашистских войск времён второй мировой войны.

При виде нас на расстоянии в военном автомобиле, в нашей военной части подняли тревогу. Готовы были нас расстрелять на расстоянии. Но так как при нас не было никакого трофейного оружия времён войны с фашистами, то нас подпустили на близкое расстояние к КПП и только тут в лицах фашистов разглядели своих друзей и сослуживцев. Военную тревогу сразу отменили, а нас окружили тесным кольцом и стали расспрашивать, как сейчас проводятся съёмки художественного фильма.

– Вы чего это все так вырядились? – с удивлением, поинтересовался дежурный капитан на КПП.

Мы ничего не успели соврать, так как следом за нами приехал перепуганный помощник режиссёра. Как только мы уехали в фашистской форме и на трофейном автомобиле, то до помощника режиссёра дошло, что нас могут принять за фашистов и расстрелять в упор свои же солдаты.

– Вы не наказывайте солдат за нарушение формы одежды. – встал на нашу сторону защиты помощника режиссёра. – В этом только один виноват. Увлёкся массовкой. Забыл, что они солдаты.

У нас все обошлось хорошо. Зато обратно на съёмки художественного фильма нас везли под конвоем наших солдат, чтобы нас случайно не перестреляли другие солдаты с другой военной части нашего военного гарнизона Батуми. Так как о съёмках фильма не все знали.

На месте съёмки художественного фильма "Освобождение" все было готово к массовым съёмкам. Помощник режиссёра, который руководил массовыми съёмками фильма, выдал трофейное огнестрельное оружие.

Рассказал нам, как поступать каждому в массовых съёмках. Каждому солдату, участвующему в массовых съёмках художественного фильма, обещали дать по три рубля за съёмку.

Особо отличившимся солдатам вовремя съёмок художественного фильма сумма вознаграждения будет увеличена. Дубли повторяться, но сумма будет разовая. В то время солдатам сумма вознаграждения в три рубля была огромной суммой денег.

На такую сумму можно было купить бутылку водки и выпить её с друзьями. Если в Батуми у солдата была знакомая девушка, то солдату на три рубля можно было сходить с девушкой в молочный бар, а также можно было сходить в кинотеатр посмотреть кино с покупкой мороженого на двоих.

Наконец, можно было купить девушке букет цветов и угостить свою подругу мороженым с шоколадом. Мало ли что можно было тогда купить на три рубля, когда все стоило копейки. Даже пачка сигарет стоила пятнадцать копеек, а кружка пива двадцать копеек. Можно было на три рубля сфотографироваться в чудесных местах города и отправить экзотические фотографии своим родным домой, чтобы там любовались нашими местами службы. Ведь когда в России всюду лежал снег, в это время в Батуми буйно цвели магнолии, а листья пальм и бананов достигали необычайно огромной величины.

Можно было под новый год с друзьями завернуться в лист банана и отправить такое фото с поздравлением к новому году родителям. Пускай родители хвалятся. Мы так и делали. Следом за отправленным фото с поздравлением к новому году, в нашу военную часть приходили мрачные письма, в которых родители указывали нам на неуместную шутку к новому году.

В том, что фотографируемся в банановом листе в знойное лето, а фотографии присылаем под новый год. Никто из родителей ни разу не поверил нам, что мы фотографируемся с экзотическими растениями зимой. Ведь в России новый год с белым снегом.

Так вот, из-за трёх рублей и конечно из-за того, что участвуем в съёмках художественного фильма, мы старались выдать такую прыть вовремя съёмок художественного фильма, чтобы режиссёру понравились наши трюки.

Мы хотели, чтобы нас часто приглашали сниматься в художественном фильме. Так что если ты видишь в художественном фильме драки солдат вовремя боевых действий, то ты можешь не сомневаться, что драки часто бывают настоящие.

Вовремя съёмок кадров в художественном фильме, порой доходило до таких сцен, что после завершения съёмки помощникам режиссёра, приходилось силой разнимать дерущихся солдат. Так увлечённо мы снимались в кино. Но были в съёмках художественного фильма и смешные казусы.

Особенно вовремя первых съёмок массовки, когда мы ничего толком не знали и делали такие ужасные проколы вовремя съёмок, что у режиссёра была даже истерика от нашего участия в съёмках.

Так как из-за нас приходилось выкидывать на мусор сотни метров киноплёнки, которую нельзя дважды использовать в съёмах художественного фильма. Приходилось дубли повторять много раз.

Приведу один пример прокола вовремя съёмок массовки на поле боя. Помощник режиссёра поставил перед нами такую задачу, что мы должны бежать в сторону условного врага через поле, которое будет обстреливать условный враг. Когда мы начнём бежать через поле, то начнётся имитация взрывов снарядов и мин.

Вовремя такого взрыва один из нас должен упасть так артистично и правдиво, чтобы зрители вовремя просмотра художественного фильма поверили в действительность сцены кадра вовремя боев.

За правдивость сцены сыгранного кадра подорвавшегося солдата вовремя боя сумма вознаграждения удвоится. Такой солдат, может быть, привлечён к следующим съёмкам художественного фильма? Цена вознаграждения вовремя съёмки увеличится, если режиссёру понравится трюк.

Конечно, мы все хотели отличиться вовремя съёмок этого кадра. Вот только толи мы толком не поняли помощника режиссёра, толи помощник режиссёра неправильно нам объяснил ход съёмок этого кадра. Так что вовремя съёмок произошёл огромный прокол.

От которого ржали все присутствующие на съёмках фильма. Вот только помощнику режиссёра пришлось оказывать медицинскую помощь нервам и его больному сердцу, за массовый срыв в съёмках. Дело было так. Нас выдвинули на исходную позицию.

Помощник режиссёра крикнул "Мотор!". Девушка щёлкнула рамкой перед съёмочной кинокамерой оператора. Мы все побежали через поле, стреляя из своего оружия холостыми патронами. В это время на поле началось что-то ужасное. Со всех сторон стали взрываться взрывпакеты.

Начали проводиться имитации взорвавшихся мин и снарядов. Не могу отвечать за поступки других. Лично, совсем забыл, что нам говорил помощник режиссёра. Мне в тот момент было не до воспоминаний. Просто не хотел погибнуть во время съёмок фильма.

Куда б не собирался бежать, всюду передо мной что-то взрывалось и бухало. Так был перепуган, что без всякой артистичности по-настоящему заметался от страха по полю и упал вниз лицом. Вокруг меня, то же самое, сделали другие солдаты, участвующие в съёмках этого кадра. Каждый солдат боялся смерти.

Всего через минуту съёмок дублей. Поле сражение было усеяно "трупами". Ни одного героя в съёмках в живых не осталось. Съёмка была сорвана. Пока помощника режиссёра медики приводили в чувства, все остальные сотрудники Мосфильма и артисты кино просто катались со смеха по полю. Понадобилось около часа, чтобы все были готовы к съёмке. Мы обратно вернулись на исходную позицию на другой конец поля, откуда должны начинать массовую съёмку.

– Сейчас вам все на русском языке объясняю, – сказал нам, помощник режиссёра, когда нас подготовили к новым съёмкам испорченного кадра. – Вовремя взрывов там, на поле, упадёт один солдат, на которого сейчас укажу.

Помощник режиссёра указал на моего друга и земляка, Владимира Ли, у которого отец кореец, а мама русская. С Владимиром Ли мы были одногодки, с той лишь разницей, что он призвался служить в армию раньше меня, а мне на два года позже его.

Не служил года в армии. В то время как у Владимира Ли осталось до демобилизации всего три-четыре месяца. Так что моему земляку деньги были нужны больше чем мне. Поэтому с радостью принял известие о том, что главную роль в одном из дублей должен сыграть мой друг и земляк. Владимир Ли, тоже был рад сниматься.

Помощник режиссёра крикнул "Мотор!" и мы все ринулись в сторону поля. Владимир Ли бежал немного впереди меня, и отчётливо видел, как мой друг по-настоящему заметался по полю между взрывами и как скошенный взрывом снаряда упал на траву вместе разрыва условного снаряда. Вскоре съёмка закончилась.

Помощник режиссёра был искренне доволен и при всех сказал, что удвоит сумму вознаграждения за участие в съёмках этого солдата.

Один солдат, Владимир Ли, не поднялся с поля условного боя. В то время как все остальные солдаты вернулись к исходной позиции, чтобы снова повторить съёмку этого кадра.

Когда медики Мосфильма побежали к Владимиру Ли, то им с трудом пришлось отодрать Владимира Ли от травы, в которую он вцепился руками изо всех сил.

Владимир Ли ни сыграл роль, а по-настоящему испугался. Был слегка контужен от взрыва пакета, на который угодил прямо всем телом. Хорошо, что имитация взрыва проводилась взрывпакетами малой мощности, от которой не умрёшь. Взрывпакет всего лишь хлопушка. Но танкисты после съёмок художественного фильма и после армейский учений рассказывали нам, что когда танк попадает на взрывпакет, то даже внутри танка ощущается толчок от взрывпакета.

Конечно, вовремя съёмок кадров кинофильма такие мощные взрывпакеты не использовались. Но все равно от прямого попадания на взрывпакет солдат мог серьёзно пострадать и даже быть раненым. Так что Владимиру Ли повезло, что он был всего лишь лёгкое контужен. Но от дальнейших съёмок Владимир Ли отказался.

Хотя моему другу предлагали более безопасные роли второго плана вовремя этих съёмок. Видимо, Владимир Ли всерьёз испугался? Съёмки художественного кинофильма "Освобождение" в районе Батуми проводились несколько дней. Участвовал в массовках всего один день.

У меня было много работы в моей художественной мастерской. Меня на следующий день отстранили от съёмок художественного фильма "Освобождение". Автомобиль Сталина вовремя съёмок художественного фильма не видел.

Не видел, также как снимали сцены захвата дворца Муссолини. Видел на грузовом автомобиле Мосфильма макет дворца Муссолини. Когда позже на гражданке смотрел художественный фильм "Освобождение", то там, в фильме, видел сцены боев солдат нашей военной части во дворце Муссолини. Солдаты нашей военной части в Италии не были и дворца Муссолини не видели. Был макет дворца Муссолини.

Такие съёмки художественного фильма называются "комбинированными". Когда кадры фильма с разных мест монтируют в один кадр и происходит как бы естественная съёмка нужного кадра в нужном месте. Так что необязательно быть на Луне, чтобы снять фильм о посещении Луны.

Поэтому многие люди на планете Земля сомневаются в том, что американцы были на Луне. Так как съёмку посещения астронавтами поверхности Луны можно было свободно снять и в Голливуде с применением комбинированных съёмок. Об этом специалисты указывают на многие ошибки, допущенные вовремя съёмок якобы посещения американскими астронавтами поверхности Луны.

Так что фарс якобы происходящих боев во дворце Муссолини был таким же, как фарс посещения Луны американскими астронавтами или даже кем-то другим.

Современные кинофильмы при участии компьютеров можно снимать в любых местах. Хотя спорный вопрос с высадки на Луну, может быть, действительным?

10. Крысиная серенада.

Никто не помнит, когда и откуда они появились, со своей раздирающей душу писклявой серенадой, которая доносилась откуда-то из неведомого пространства среди ночи в нашей воинской части. Мы сразу поняли, что наша жизнь несовместима на одной территории. Время покажет кто из нас кого выживет раньше срока, отведённого нам на время службы в советской армии.

– Надо им устроить газовую атаку. – сказал мой земляк, Владимир Ли, сержант хим-взвода.

– Ты ничего другого не придумал?! – возмущённо, возразил старшина роты управления. – Куда мы денем своё хозяйство на время твоей газовой атаки? У нас живности полный хоздвор.

– Если наши пернатые и парнокопытные сдохнут, то мне вас нечем будет кормить. – вмешался в спор шеф-повар Лёва Амборян. – Надо их накормить тем, что у нас в части невозможно жрать.

– У тебя опыт по этому случаю имеется после целины. – в шутку, напомнил. – Помнишь, как в Бредах после твоего загадочного блюда мы с тобой оказались в инфекционной больнице…

– Вот нам ещё вашего опыта не хватало, чтобы в штабе дивизии объявили карантин против не известной науке эпидемии. – воспротивился против моего предложения, старшина Шувалов.

– Вы опять из-за крыс не спите? – поинтересовался лейтенант Кондрашков зашедший в казарму на наш шум. – Разложите отраву у крысиных норок, через месяц сами увидите результат.

Утром нового дня мы так и сделали, как посоветовал нам лейтенант Кондрашков. Крысиная отрава была возле каждой норки по всей воинской части. Больше всего отравы было в доме культуры для офицеров и в здании штаба дивизии.

Там крысы выдавали свои серенады ни только в ночное время, а даже среди дня без всякого страха, словно у них на это есть права. Результаты мы получили через пару недель. Крыс стало ещё больше, чем было раньше.

Зато наша живность к столу сократилась не от рук шеф-повара, а в результате пира непрошенных гостей, которые фактически стали хозяевами на территории нашей воинской части.

Крысы плодились всюду – в норках на газонах, в доме культуры, в штабе дивизии и даже у нас в вещах. Нашим преданным другом и помощником в войне с крысами, был единственный в воинской части пёс по кличке Шарик, который почти круглосуточно приносил к нам в казарму живых и мёртвых крыс.

Однако война с крысами закончилась трагически для нашего пса. Целую неделю Шарик не приносил к нам в казарму крыс. Вскоре мы нашли нашего друга растерзанным.

– Говорят, что в городе есть коллекционер кошек, которых он кормит исключительно живыми крысами. – с просьбой обратился ко мне, Лёва Амборян. – Есть предложение от коллектива. Купить у этого коллекционера самого злостного кота на войну с крысами. Ты часто бываешь в городе. Вот мы решили поручить тебе купить кота на твой выбор. Больше у нас нет кандидатуры.

– У меня нет таких денег, чтобы купить кота. – попытался отказаться от просьбы друзей. – Все мои заработки на целине мы давно пропили. К тому же как узнаю какой кот самый лучший по ловле крыс. К тому же как смогу доставить этого кота к месту его войны с нашими крысами?

– Мы всё предусмотрели. – настаивал на своём наш шеф-повар. – Деньги мы соберём по кругу. На испытание кота поймаем ему живую крысу. На транспортировку кота у нас есть клетка…

Мне ничего не оставалось, как только согласиться с предложением друзей, купить злостного к крысам кота. Осталось малость – собрать деньги и сходить в город за котом.

Поэтому случаю возле самого людного места, у входа в столовую, повесили спортивный рюкзак с надписью «сбор денег, кто сколько может – на войну с крысами».

К вечеру рюкзак был полный денег. Утром следующего дня, с документом на увольнение по служебным делам, меня одели в рванную армейскую форму, которую погрызли крысы, и через КПП выпроводили в город.

В одной руке у меня коробка с огромной крысой, в другой руке клетка для кота, а за плечами спортивный рюкзак с бумажными рублями и с мелочью в копейках – пожертвование на кота. Искать адрес коллекционера котов и кошек мне не нужно.

Без увольнительной, иногда по ночам, бывал в гостях у молодой жены офицера, который в это время был на дежурстве в соседней воинской части. Рядом с домом офицера жил тот самый коллекционер, из дома которого были слышны кошачьи рапсодии и разборки между котами за внимание к ним милых кошек.

На звонок в дом коллекционера началась за дверью возня и ужасные вопли котов, это они почувствовали запах крысы у меня в коробке. На мой звонок из дома вышел пожилой грузин в рванной одежде и с кошачьим запахом в окружении своих питомцев. По виду и по запаху он был мне антибрат. Он представитель со стороны кошек, а представитель со стороны крыс.

– У нас в воинской части проблема с крысами. – обратился с просьбой к хозяину дома. – Нам нужен хороший породистый кот, который может уничтожить полчище обнаглевших крыс.

– Коты и кошки мне, как близкие родственники и лучшие друзья. – выслушав мой вопрос, ответил грузин. – Мы своих родственников и друзей ни за какие деньги никому никогда не продаём.

Мне ничего не оставалось, как перед уходом из дома коллекционера кошек снять из-за плеч спортивный армейский рюкзак, который своей тяжестью до боли из давил мне всю спину.

Рюкзак своей тяжестью бухнулся на деревянный пол. Хозяин дома и его питомцы шарахнулись от меня на безопасное расстояние. Из рванного рюкзака посыпались монеты и выпало несколько бумажных рублей. При виде рванного спортивного рюкзака с деньгами разговор о стоимости кота отпал сам по себе. Выбирать кота тоже не было смысла. Матёрый кот сибирской породы разогнал своих конкурентов и в позе прыжка стоял напротив коробки, в которой была будущая жертва кота. Мне оставалось только пустить крысу из коробки в клетку, а кот в клетку влетел по своему желанию.

– Мне было приятно помочь солдатам советской армии в борьбе с грызунами. – сказал хозяин дома, когда закрылась за крысой и котом дверца клетки. – Если ещё что, то приходи ко мне.

– Мне тоже было приятно познакомится с таким отличным специалистом по котам и кошкам. – пожимая руку коллекционеру, ответил взаимно. – Если что, то мы придём за помощью к вам.

Несмотря на то, что кот был в ловушке, он не обращал никакого внимания на клетку, пока разделывался со своей жертвой. Уже на улице, вдали от своего дома, когда от крысы ничего не осталось, кот словно проснулся после кайфа. Покружился внутри клетки в поисках выхода. Когда выхода не нашёл, то выпучив глаза в истерике стал грыз металлическую решётку клетки.

– Вот это настоящий хищник! – воскликнули хором солдаты, когда вернулся в воинскую часть.

– Нам надо этого разбойника пустить в подвал дома культуры. – посоветовал мне шеф-повар. – Там крыс больше всего развелось. Думаю, что там за сутки кот с полчищем крыс разберётся.

Прежде чем запустить кота в подвал дома культуры мы замазали раствором химзащиты все дырки и отверстия, ведущие в подвал и из подвала. В киноконцертном зале дома культуры на сцене был единственный люк, ведущий в бездну, заполненную крысами. Мы решили туда впустить кота. Разбойник пытавшийся выбраться на свободу, в подвал прыгать никак не хотел.

Кот цеплялся за стальную решётку клетки зубами и когтя всех четырёх лап, истерически вопил во всю глотку, но, прыгать в подвал не собирался. Нам пришлось силой вытряхивать кота из клетки в подвал и тут же захлопнуть крышку в люк подвала.

Сразу, в тоже мгновение, как только ни стало обратного выхода из подвала, кот принялся разделывать своих врагов. С раннего утра и до позднего вечера вся воинская часть слушала ужасные вопли из подвала во время войны кота с крысами. Всю ночь было тихо.

Впервые за несколько месяцем мы спали спокойно до армейского подъёма в шесть часов утра. После завтрака решили посмотреть в подвал. Нам было интересно посмотреть, что осталось после войны матёрого кота с крысами.

Во всех событиях с крысами и с котом, в основном принимали участия солдаты и сержанты взвода управления из роты управления штаба дивизии, так как мы не были привязаны к обязательному воинскому порядку и строевой подготовке в воинской части.

У нас было больше свободного времени в решении каких-то проблем в быту повседневной жизни в воинской части. Когда мы подошли к крышке люка на сцене, то из подвала не было слышно ни каких признаков жизни.

Осторожно поднял крышку люка, и мы ужаснулись тому, что увидели на ступеньках, ведущих в подвал и в самом подвале. Всюду валялись в клочья изодранные трупы крыс. Самого кота нигде не было видно. Словно он расправился с крысами и сразу вернулся домой.

– Кто смелый, может спуститься в подвал. – предложил присутствующим. – Посмотрит, что там.

– Зачем, спускаться? Финал на виду. – сказал связной. – Надо вызывать сюда санэпидстанцию. Иначе через пару дней у нас начнётся эпидемия при жаре от разлагающихся крысиных трупов.

Никто ни стал обсуждать предложение связного. Мы сразу доложили в штаб дивизии о проблеме с дохлыми крысами. На следующее утро прибыла к нам в воинскую часть рота солдат из санэпидстанции, воинская часть которых базировалась на окраине города.

Солдаты, одетые в специальные униформы, как космонавты в скафандрах, со спец мешками спустились в подвал. Среди убитых крыс обнаружили истерзанного кота, туша которого была разодрана на части. Было принято общее решение похоронить кота со всеми почестями на заднем дворе нашей воинской части. Столяр сделал гробик. Сварщик изготовил оградку вокруг могилки. Мне доверили изготовить красивый памятник из досок с надписью: «Здесь покоится кот, безымянный герой, который спас солдат от крыс.» Однако после массовой гибели крыс от кота лучше нам ни стало. Через некоторое время крыс в воинской части стало в разы больше. Крысы не скрывали своего присутствия. Шныряли повсюду. Даже во время строевой подготовки пехоты на плацу хищники попадали под кирзовые сапоги солдат. Ловушки, капканы и корм с ядом хищники научились обходить без жертв.

– В субботу у боцмана Митрича намечается какой-то юбилей. – сказал нам, шеф-повар, на очередном собрании взвода управления. – Надо достойно поздравить старика и вовремя торжества узнать у него, как он ухитряется жить без нашествия крыс на одной площади с воинской частью.

Хочется отдельно вспомнить историю старика, который жил в своём домике за забором нашей воинской части. Со слов старика говорят, что до войны с фашистами он был боцманом на торговом корабле, который перевозил мирный груз из портов Средиземного моря в порты Чёрного моря. Сам Митрич из Словении. Словак по национальности. Жил в городе Копер. К юбилею Митрича мы подготовились хорошо.

Лёва Амборян на кухне Митрича приготовил грузинские и армянские блюда. Солдаты взвода управления купили сухое грузинское вино «Цинандали» и «Саперави». С моей стороны были подарки и моей работы – чеканка парусника и картина маслом на холсте «порт Копер». Стол накрыли в стороне от любопытных глаз.

– Мне непонятно по какому случаю этот банкет? – сказал нам, Митрич. – Но всё равно приятно.

– Мы просто хотели сделать то, что давно надо было сделать. – сказал за всех, Лёва Амборян. – Напомнить боцману, что он не один на суше. Мы тоже любим море, которое у нас в душе.

Первый наш тост был за море и за тех, кто в море. Дальше были кавказские тосты по разному случаю. Ведь мы в большинстве были родом из Кавказа. Вообще то лично мне было не понятно, зачем, Лёва Амборян придумал этот банкет? Мог просто спросить у старика, почему, в его дворе нет крыс? Однако нам всем надо было снять с себя напряжение после войны с крысами.

– В самом начале войны на Чёрном море наш сухогруз следовал из порта Копер с мирным грузом в порт Новороссийск. – вспоминал боцман. – Мы ничего не знали о войне в Чёрном море. Когда на горизонте по нашему курсу появился немецкий военный корабль, то мы сразу поняли, что влипли по полной программе. Но спасаться было поздно. Немцы обстреляли нас зажигательными снарядами просто так, как мишень. Когда мы стали гореть, то они прошли рядом и не оказали нам никакой помощи в спасении людей. Мы остались среди моря в горящем сухогрузе.

– Ну, что было дальше? – спросил сержант Шувалов, когда старик сделал паузу за рюмкой вина.

– Дальше вся наша команда погибла – кто от пожара, а кто от взрыва снарядов. – продолжил старик вспоминать трагедию давно минувших дней. – Меня взрывной волной выкинуло за борт. Вокруг меня всё горело от топлива. Рядом плавала огромная деревянная дверь от контейнера. Как можно быстрее забрался на эту дверь и таким образом спасся от пожара. Вместе со мной на этот спасательный плот забрались крысы, которые спасались от пожара с тонущего корабля.

– Чем закончился твой трагический день в открытом море? – спросил ефрейтор Иван Стеблев.

– Мне в это трагический день больше всех повезло. В это время было жаркое лето. Переохлаждение от морской воды мне не грозило. – продолжил свой рассказ старик. – Мне повезло, что на досках у плота было много верёвок, которыми связывали между собой контейнера на сухогрузе. привязал себя к спасательному плоту, чтобы не смыло меня с спасательных досок. В море был полный штиль, как стекло на воде. Дальше просто дрейфовал на произвол судьбы.

– Митрич, как ты оказался в Батуми? – просил, боцмана, когда он закончил кушать шашлык.

– Не могу сказать от чего, от перегрева на солнце или от ожогов на теле, но через пару часов моего дрейфа на плоту в открытом море просто отключился. – продолжал Митрич вспоминать ужасный день. – Сколько прошло времени точно не знаю. Но пришёл в себя на берегу, куда причалил мой плот. Возле меня нет ни одной крысы. Надомной наклонилось лицо старушки. В голове мелькнула чёрная мысль, что вот и за мной явилась старая с косой. Но, ошибся, то было моё спасение. Старая женщина и трое подростков, видимо, внуки этой старушки, с трудом погрузили меня на подводу, запряжённую в двух осликов, таких же старых, как эта женщина? Дальше обратно отключился, видимо, была на то серьёзная причина? Обратно пришёл в себя в чужой постели. Надомной обратно старческое лицо заботливой женщины. Бормочет что-то на неизвестном мне языке. Могу общаться на многих языках, но этот язык слышу впервые.

Пытаюсь говорить с женщиной на известных мне языках, но она ни знает ни одного известного мне языка. Пробыл в доме моей спасительницы пару недель. Она лечила меня от ожогов народным способом. После приехали за мной военные санитары. Точнее сказать, приплыли на катере и отправили меня в Батуми в военный госпиталь.

Там в госпитале пробыл несколько месяцев до полного выздоровления. Выписывать меня было некуда. Под свою опеку меня взяла к себе данная воинская часть. Мои родственники погибли во время войны. Семью свою не создал. Работу мне дали по хозяйственной части. Так остался жить в этом доме по настоящее время.

– Митрич. Ты знаешь прекрасно, что мы больше года воюем с нашествием крыс на нашу воинскую часть и всё напрасно. – перешёл к главному вопросу наш шеф-повар. – Расскажи нам, почему, на территории твоего двора нет крыс? Вообще нам интересно, откуда к нам пришли крысы.

– В данном случае и ежу понятно, что он колючий. – приступил Митрич объяснять нашу проблему. – В прошлом году на рейде сгорел сухогруз. Никто не погиб. Крысы первыми покинули горящий корабль. Ваша воинская часть была ближе к бежавшим от пожара крысам. Вот они и поселились на вашей территории. При виде первой крысы на своей территории сразу принял необходимые меры, что бы незваные иммигранты не наплодились на моей территории. В первый же день очистил от растений метровую полосу по обе стороны забора. Обработал полосу отравой от крыс. Затем засыпал полосу безопасности горящими углями от костров. Ведь грызуны больше всего боятся огням. Поэтому на моей территории нет крыс. Вы никаких мер по безопасности от крыс не при меняли. Момент страховки упущен. Ничто больше не спасёт вас от грызунов. Есть всего два способа – переселиться вам на другую территорию, а это место сжечь.

После того как боцман указал на причину нашей проблемы с крысами, мы обсуждали несколько вариантов как выжить грызунов из территории воинской части, но ничего реального не придумали. Переселиться на другую территорию и это место сжечь, как предлагал старик, вообще не мыслимо. Городская власть и советская армия не пойдут на такой огромный риск.

Пока на верхах городской и военной власти обсуждали варианты решения данной проблемы, крысы продолжали плодиться, а мы продолжали с ними воевать каждый по-своему.

В один такой вечер, по особому знаку от жены офицера, решил наведаться к ней в отсутствии дома мужа. Едва мы занялись с ней любовными забавами, как вдруг вернулся её муж с дежурства.

Мы с подругой заранее предвидели такой вариант моего ухода с места нашего блуда. Когда скрипнула калитка и залаяла соседская собака тут же через окно покинул дом офицера.

Хорошо, что «рогатый» офицер жил в одноэтажном доме в стороне от своих соседей. Мне понадобилось всего лишь отодвинуть пару свободных досок в заборе и легко выбраться из двора.

Время было за полночь, когда возвращался из самоволки запасным ходом в свою воинскую часть. Между мной и забором нашей воинской частью было всего лишь безопасное пространство улицы. Как вдруг это пространство со стороны воинской части заполнилось сплошным потоком бегущих крыс. Грызуны бежали в панике не обращая внимание на движение транспорта.

«Крысы всегда бегут в панике с корабля от огня.» – вспомнил, рассказ старого боцмана.

Отсюда можно сделать вывод, что горят штаб и дом культуры дивизии, где находится моя художественная мастерская и мои личные вещи. Рискуя нарваться на дежурный офицеров и военный патруль, за пару минут мне пришлось в открытую преодолеть расстояние с улицы через лаз до моей художественной мастерской.

В это время киноконцертный зал был в огне. Переодеваться с гражданской одежды на военную форму не было времени. Так как часто ночью работаю в художественной мастерской, то подозрение на поджог могло быть на меня. Тут же на вид полное алиби, что был в самоволке и непричастен к пожару. За такое нарушение дисциплины мог получить десять суток гауптвахты и тут же помилован, так как скоро праздники.

Пока спасал свои личные вещи, вокруг горящего здания с улицы были гражданские пожарные машины, а с территории воинской части армейские военные. За пол часа пожар ликвидировали. Никто не пострадал. Моей художественной мастерской ничто не угрожало, так как она находилась через два здания от места пожара.

Сгорел подвал в киноконцертном зале. Пожарная комиссия никак не могла определить причину пожара. Здания ночью зарыто под ключ и с охраной сигнализацией. Проникнуть в подвал к месту возгорания огня можно только на сцене через люк, который под замком. Крысы принести в подвал огонь не могли, так как грызуны огня боятся. Отсюда можно сделать вывод, что сам Всевышний наказал крыс за гибель кота.

На следующий день в городе объявили военный карантин. В каждом городском и военном здании, гражданская и военная санэпидстанция провели химическую войну против грызунов. На это время вся мирная живность были вывезены в безопасное место. Вся городская и военная территории за сутки были очищены от погибших грызунов. Больше крыс и мышей в Батуми нет.

Часть-2. Армейское учение «Колхида».

1. Армейский полигон.

Мне пришлось принимать участие в подготовке армейского полигона к предстоящим учениям войск, стран Варшавского договора, под кодовым названием "Колхида". Хотя не знаю, почему, это учение назвали "Колхида"? Колхидой древние греки называли западную часть Грузии, населённую народом колхи. В то время как армейское учение стран Варшавского договора должно было проводиться в противоположной части Грузии на границе между Азербайджаном и Арменией. Между посёлком Гардабани на территории Грузии и Акстафа на территории Азербайджана. В горной и пустынной местности двух республик.

Вдали от самой территории Колхиды. В такой оторванной от цивилизации дикой местности должны были проходить военные учения, в которых участвовали представители войск более десятка стран. Задолго до начала военного учения стран Варшавского договора с нашего гарнизона выделили самых здоровых солдат, которые обладали не только своим отменным здоровьем, но также имели разные специальности. Возглавил отборную роту солдат гарнизона замполит, майор Карпухин. Так как майор Карпухин был моим прямым командиром, то он меня забрал с собой на подготовку наглядной агитации армейского полигона закавказского военного округа.

– Там на армейском полигоне много будет у тебя работы. – сказал мне, майор Карпухин. – Скучать тебе не придётся. Но ты не думай, что какой-то садист-офицер, который будет издеваться над тобой. Отдыхать ты там будешь лучше, чем в Батуми. На армейском полигоне имеется дикое озеро Джандаргель, в котором много рыбы и дикой водоплавающей птицы. Так что в свободное от службы время мы будем там с тобой охотиться и ловить рыбу. Оружие для охоты беру на себя, а за тобой рыболовные снасти, которые заготовишь на лето. Ты же у нас заядлый рыбак.

Понимал, что имел в виду майор Карпухин под словами "заядлый рыбак". Майор Карпухин подкалывал меня насчёт моей неудачной рыбалки в первую мою самоволку.

Несмотря на то, что со времени той рыбалки прошёл целый год. Солдаты и офицеры нашей воинской части, при разговоре о рыбной ловле, всегда находили повод подшучивать надомной о моей ловле рыб драконов. Не обижался на шутки солдат и офицеров. Даже сам подыгрывал шуткам.

Мне очень хотелось порыбачить на диком озере. Поэтому, старался заготовить рыболовные снасти на дикое озеро. Благо, что бамбук рос всюду в районе Батуми и в самой нашей военной части. Так что удилища на рыбалку приготовил самые лучшие.

Лески, поплавки, грузила и крючки на деньги майора Карпухина, накупил несколько упаковок и разных наборов. Сетку ни стал брать у местных рыбаков, так как считал, что рыбалкой можно назвать только ловлю рыбы удочкой.

Ловля рыбы сеткой для меня лично, это выглядит браконьерством или просто истреблением рыбы. Нет никакого интереса и романтики. Другое дело, когда ты сидишь с удочкой один на один с рыбой. Тут романтика и творческое вдохновение, как в искусстве.

Когда рыба хочет обхитрить тебя, а ты хочешь обхитрить рыбу. Идёт как бы соревнование между рыбой и рыбаком. Так намного интереснее, чем обычно ловить рыбу сетями и накидкой.

Вся моя романтика и вдохновение пропали сразу, как только перед рассветом мы на пассажирском поезде прибыли на станцию Гардабани, где нас никто не встретил. Майор Карпухин сказал нам, что строем с песнями мы за час доберёмся до нашего армейского полигона. Так что мы ни стали ждать армейского транспорта с полигона.

Солдаты построились в колонну по четыре человека. С полными рюкзаками за плечами мы загорланили армейские песни так, что разбудили не только местных собак в посёлке Гардабани, но также из посёлка местных жителей, которые выбрались из своих домов и удивлённо смотрели на нас своими сонными глазами.

Никто из местных жителей не мог представить себе, что с нашим прибытием здесь в глухомани произойдут такие события, которые вначале напомнят старикам вторую мировую войну, а затем помогут приблизиться местным жителям к понятиям о современной жизни. Через час нашей строевой ходьбы с песнями, по пыльной просёлочной дороге, вместо армейского полигона мы увидели впереди азербайджанский аул Бьюик Касик.

Только тут мы сообразили, что майор Карпухин спутал наше строевое направление. Нам пришлось в пути совершить ход конём, как на огромной шахматной доске. Но офицер всегда прав, даже если он виноват. Так что пришлось повторить свой армейский репертуар строевой песни по пыльным дорогам Грузии и Азербайджана. Теперь мы оглушали своими строевыми песнями стадо овец и собак, которые в панике разбежались в разные стороны перед строевым шагом сильно запылённых в дороге солдат советской армии.

Прибыли мы на армейский полигон где-то к обеду. Панорама армейского полигона нас не обрадовала. Кроме камышей вокруг дикого озера другой зелени рядом не было.

Мы сразу позавидовали тем солдатам, которые остались служить в Батуми у самого Чёрного моря. Жара на армейском полигоне в несколько раз выше, чем на берегу Чёрного моря в Батуми.

Вокруг дикого озера холмы без единой растительности и рядом ничего живого. Словно мы попали в какое-то безжизненное пространство на необитаемом острове, где впервые вступила нога человека. Возле дикого озера нас встретили перепуганные офицеры и солдаты, которые с самого утра искали нас по всем дорогам Грузии, а мы пришли пешком со стороны Азербайджана.

Оказывается, что по пути к нам у солдат заглох двигатель бортового автомобиля. Когда солдаты завели свой автомобиль, приспособленный к перевозке людей, времени прошло много. Приехали солдаты за нами на станцию Гардабани через два часа после прибытия нашего поезда. Дежурный станции "Гардабани" сообщил солдатам, что пассажирским поездом со стороны Тбилиси на рассвете прибыла рота солдат, которые строевым шагом с песнями покинули территорию станции Гардабани в неизвестном направлении.

Солдаты с армейского полигона подумали, что мы разошлись по дороге в сторону армейского полигона. Солдаты на автомобиле вернулись обратно на армейский полигон, но нас там не было.

Началась паники среди охраны полигона. Нашу роту искали по всем впадинам и расщелинам между холмов, окружающих дикое озеро. Ведь не шутка потерять целую роту солдат. За такую оплошность можно лишиться пагонов и получить срок заключения до конца своей жизни. Однако хорошо, что все хорошо кончается. Мы сами нашлись.

Солдаты и офицеры охраны военного полигона были рады нашему прибытию. С нашим прибытием изменилась к лучшему служба солдат у дикого озера. С нашим приездом на берегу дикого озера должен появиться современный армейский посёлок, куда прибудут все условия современной городской жизни, а вместе с цивилизацией долгожданные женщины.

Так как на армейском полигоне никаких жилых и служебных строений не было, то нам пришлось вырыть блиндажи на десять человек каждый, а над блиндажами растянуть армейские палатки.

Из всего передвижного состава на армейском полигоне был санитарный автомобиль, автомобиль с личным оружием солдат и автомобиль для перевозки солдат. Кроме наших свежевырытых блиндажей с палатками, был ещё три блиндажа. Один блиндаж для офицеров. Другой блиндаж для солдат обслуживания полигона. В третьем блиндаже находилась армейская кухня.

Рядом с армейской кухней ящики с продуктами на один месяц нашей роте, прибывшей подготовить полигон к предстоящим боевым учениям стран содружества "Варшавского договора". Возле небольшого поселения советских солдат в воде дикого озера плескалась разнообразная пресноводная рыба, а в камышах горланили многочисленные водоплавающие птицы. Это все, чем был богат армейский полигон до нашего прибытия. Остальное, предстояло возвести прибывшей с нами роте солдат.

Через два месяца здесь должен был появиться целый армейских городок со всеми необходимыми службами. Нам надо было постараться, чтобы не опозорится перед нашими политическими собратьями по классу и по духу. Ведь социалистические страны того времени обожествляли политический строй Советского Союза. Так как тогда угнетённый рабочий класс всего мира имел желание построить социализм на примере Советского Союза.

Пока мы рыли вручную лопатами свои блиндажи к ночлегу, в это время солдаты обслуживания армейского полигона готовили нам обед, который должен был стать для нас завтраком, обедом и ужином в одно время. Ведь со вчерашнего ужина мы ничего не кушали. Всю ночь спали в пассажирском поезде, а перед рассветом со строевыми песнями мы шагали по пыльным дорогам Грузии и Азербайджана.

Так что мы были голодными, как волки и шакалы, голоса которых мы слышали в округе. Было над, чем выть волкам и шакалам, когда рядом с диким озером расселились люди.

Которые надолго лишили волков и шакалов единственного места, где можно было им добыть себе пропитания. Мало того, армейская кухня распространяла такой ужасно питательный запах мясной тушёнки, что любое голодное существо завоет волком от распространения такого вкусного запаха.

Мы тоже были готовы выть по-волчьи. Но майор Карпухин приказал нам хорошо вымыться в озере и пред употреблением пищи переодеться в чистое армейское обмундирование.

После рытья блиндажей мы побежали к воде дикого озера. Чистота и порядок в армии, прежде всего. Когда мы разделись до армейских трусов и попрыгали в воду озера, то дикие места оглушили пронзительные вопли, что даже волки и шакалы, с перепуга прекратили выть вокруг армейского полигона.

Вода в диком озере оказалась родниковой и настолько холодной, что мы от неожиданности вскрикнули и тут же повыскакивали из ледяной воды. Но майор Карпухин приказал нам прыгать обратно в ледяную воду. Приказ командира не обсуждается. Мы вынуждены были обратно прыгать купаться в ледяную воду дикого озера. Взвизгивая от прикосновения ледяной воды. Прямо как крещение на Руси.

– Слабые солдаты вымрут, а сильные останутся жить. – тут же пошутил майор Карпухин, когда мы выбрались из ледяной воды. – Других источников влаги здесь нет. Привыкайте сразу к воде дикого озера. Мы будем из этого озера пользоваться водой и продуктами питания, которые здесь плавают сверху и в глубине озера в большом количестве.

После употребления солдатской пищи нам было не до рыбалки и не до охоты. Мы так устали за прошедшие сутки, что хотели просто подольше спать. Как полагается на армейском полигоне, офицеры выставили армейский караул на самых высоких точках вокруг армейского полигона. Остальные солдаты легли спать. Задолго до положенного отбоя в обычной военной части, вокруг всего армейского полигона наступила мёртвая тишина. Даже водоплавающие птицы стихли в камышах у дикого озера.

Хищники тоже укрылись где-то за холмами подальше от нашего места жительства. Мне стоять в карауле по расписанию выпало перед самым рассветом. Когда меня подняли дежурить в караул, сумерки раннего утра лишь собирались появиться. Над моей головой было звёздное небо.

Вокруг ни единой тучки. Новый день должен стать таким же жарким, как вчерашний день, когда мы шагали с песнями по пыльным дорогам. Теперь у солдат военного полигона было опасение сгореть от жары возле озера Джандаргель с ледяной водой или привыкнуть к ледяной температуре дикого озера и закаляться как сталь.

Некоторые из нас ранее купались в проруби. Лично мне не привыкать к ледяной воде. Ведь у меня и у моих друзей-земляков была традиция открывать сезон купания в женский день 8-го марта. Здесь в жару в конце лета легко привыкнуть купаться в ледяной воде дикого озера.

Стоять в карауле, а точнее ходить, мне выпало возле санитарного автомобиля и автомобиля с личным оружием роты. Должен был наблюдать за возможным передвижением со стороны холмов и со стороны дикого озера. С другой стороны, в карауле был другой солдат. Наши линии иногда пересекались. Мы друг у друга спрашивали пароль и отзыв, как положено по Уставу вовремя несения караульной службы в советской армии.

Стоять в карауле два часа. Не заметил, как странное существо могло проскользнуть между мной и другим караульным. Может быть, это странное существо было до нашего караула?

Просто никто не обращал на него внимания. Так как по своему цвету странное существо имело отличную маскировку с окружающей средой и в темноте сливалось в едином цвете с окружающей средой. Тоже мог его не заметить. Если бы что-то не шевельнулась в густых предрассветных сумерках возле санитарного автомобиля.

Тут же передёрнул затвор автомата и потребовал от этого существа пароль. Но ответа не получил и произвёл в воздух предупредительный выстрел. Отчего сразу поднял на ноги всех солдат.

– Зачем, стреляешь из автомата? – спросил меня, взъерошенный майор Карпухин. – Всех солдат разбудил.

– Там кто-то есть. – ответил, указывая в сторону санитарной машины. – Шевелится, на пароль не отвечает.

Майор Карпухин приготовил к стрельбе своё табельное оружие и внимательно посмотрел в указанную мной сторону. Там действительно кто-то был, но в предрассветных сумерках невозможно было нам рассмотреть странное существо.

Тогда мы с майором Карпухиным осторожно двинулись в сторону странного существа, которое стояло на том же месте. Не собиралось никуда удирать от нашего приближения.

Лишь вблизи мы смогли, рассмотрели стоящего странного существа возле фургона санитарного военного автомобиля, от которого доносился запах разных лекарств.

– Так это обыкновенный ишак? – удивлённо, воскликнул майор Карпухин. – Откуда ишак мог здесь взяться?

Вскоре к нам присоединились солдаты. Стали с удивлением рассматривать серого ишака, который шевелил своими ушами и плакал. Мы не ошиблись. Ишак действительно плакал. Отчего ишак плакал, мы поняли тогда, когда увидели, что у ишака нет половины правой задней ноги. Мясо на ноге было съедено хищниками.

Просто удивительно, как хищники не доели всего ишака. Удивительно вообще, как ишак мог доковылять до армейского полигона фактически на трёх ногах. Можно было подумать, что ишак знал куда идёт. Так как он пришёл именно к санитарному автомобилю, возле которого ему могли оказать медицинскую помощь.

Но медицинская помощь ишаку уже не была нужна. На половину съеденная правая задняя нога ишака была буквально забита кишащими червями и у ишака открылась общая гангрена по всем задним конечностям.

Единственное, чем мы могли помочь ишаку, это отвести ишака подальше от армейского полигона и пристрелить, чтобы избавить бедолагу от ужасных мучений.

Другого выхода у нас не было. Частично съеденному ишаку уже не могла помочь никакая медицина. Нам оставалось только убить ишака. Видимо, ишак был дикий или давно одичавший без людей? На ишаке не было никаких признаков использования ишака людьми.

Кроме того, до ближайшего поселения людей не меньше десяти километров. Домашний ишак не мог самостоятельно преодолеть такое расстояние без помощи людей. Ишак все-таки вьючное домашнее животное, а не скаковая лошадь способная проскакать от дома сюда на большое расстояние без сопровождения своего хозяина.

Солдаты осторожно взяли ишака за уши и медленно увлекли в расщелину между холмами, в стороне от армейского полигона. Когда ишак оказался на таком безопасном расстоянии от армейского полигона, что мы не могли учуять запах его разлагающего туловища, ишак сам свалился на бок, готовый принять смерть от руки человека.

Солдаты больше не могли смотреть на мучения ишака. Разрядили в ишака, целую обойму патронов из пистолета Макарова. Ишак без единого звука принял свою смерть. Он остался, спокойно лежать в расщелине между двух высоких холмов на съедение хищников.

Хотя бы на пищу хищникам от дикого ишака будет польза на территории дикой природы. Не успели наши солдаты покинуть расщелину между холмов. Как туда в расщелину между огромных холмов устремились пустынные волки, гиены, лисицы и шакалы, которые начали разборки между собой за право устроить пир над трупом расстрелянного солдатами дикого ишака.

Не прошло и часа после убийства ишака солдатами, как голодные хищники успокоились. Видимо, дикие хищники растащили останки дикого ишака по всей долине между обнажёнными без зелени сухими холмами? Ко времени полёта орлов стервятников от расстрелянного дикого ишака остались лишь оглоданные кости, которые никак не годились в пищу орлам стервятникам, летающим с утра над большими холмами.

2. На озере Джандаргель.

– Пойдём, сходим на рыбалку в камыши дикого озера. – предложил мне, майор Карпухин. – Пока нам не привезли строительные материалы и художественные принадлежности на оформления армейского полигона, мы все здесь вольные птицы. Мы можем только охранять своё армейское имущество и отдыхать как дикари у воды дикого озера.

Согласился с предложением майора Карпухина. После ужина подготовил удилища с леской и тесто на насадку. Другого ничего вокруг озера на насадку не нашёл. Всюду были солончаки и голодная почва. Даже возле воды дикого озера не было червей. Так что мы не знали, на что можно здесь поймать рыбу в диком озере.

Есть ли вообще какая-то рыба, в этой ледяной воде, мы не знали. Солдат обслуживающих армейский полигон мы пока не спросили. Нам было как-то неудобно спрашивать солдат. Ведь мы прибыли от берега Чёрного моря, а местные солдаты служили где-то в горах и ничего не знали о прелестях службы на берегу самого Чёрного моря. Вполне возможно, что эти солдаты служили где-то поблизости или в стройбате в Тбилиси?

Нам надо было привыкнуть к условиям службы вблизи дикого озера. С местными солдатами и офицерами мы так быстро найдём общий интерес. Рыба в озере Джандаргель была. Мы видели, как водоплавающие птицы ловят рыбу из озера.

Сразу поедают рыбу, дразня нас своим уловом. Видимо, по отношению к людям рыба здесь была такая же дикая, как само озеро Джандаргель? Мы с майором Карпухиным просидели не один час в зарослях камыша. Рыба ни разу не клюнула. Когда наше терпение окончательно лопнуло, то мы смотали удочки. Вернулись обратно к себе на полигон пред своим обедом.

– После обеда пойдём на охоту к озеру. – сказал майор Карпухин. – Думаю, что дичь там никуда не денется.

Сразу после обеда майор Карпухин взял своё зачехлённое двуствольное охотничье ружье. Как заядлые охотники мы после обеда отправились обратно в те же камыши, где утром после завтрака пытались наловить много местной рыбы. Дичь в диком озере оказалась более доверчивой и глупой по сравнению с местной рыбой в этом диком озере. Дикие утки и гуси, плавали прямо рядом с нами в прибрежных камышах дикого озера. Даже складывалось у нас такое впечатление, что мы пришли охотиться на домашних уток и гусей, которых можно кормить с рук.

Но так как рядом с этим диким озером не было гражданских поселений, а армейский полигон не разводил своих водоплавающих птиц, то мы были уверены в том, что пришли на настоящую охоту, на дикую водоплавающую птицу.

Майор Карпухин сразу определил, что он будет охотником, а охотничьей собакой, которая будет доставать из воды подстреленную дичь к ногам хозяина. Майор Карпухин приготовился к стрельбе по диким уткам и гусям. Приготовился вытаскивать дичь. Не прошло и двух часов охоты, как у ног хозяина было больше десятка подстреленной дичи.

Но зато "собака" хозяина наплавалась за дичью до посинения. Не мог попасть зуб на зуб от ледяной воды в диком озере. Несмотря на то, что над нами жарило яркое летнее солнце. Теперь меня от простуды могла спасти только русская водка с черным перцем. До ближайшего гастронома было слишком далеко, а русской водки в гастрономе мусульман могло не быть.

– Налей моей охотничьей "собаке" сто грамм медицинского спирта под мою ответственность. – сказал майор Карпухин, лейтенанту медицинской службы, когда мы вернулись с дичью в армейский полигон. – В противном случае мы можем потерять ценную породу собаки, которая нам пригодиться вовремя местной охоты и оформления полигона.

– "Пить так пить" сказал котёнок, когда несли его топить. – вспомнил, давно придуманную мной поговорку.

– Вот даёт, пацан! – удивлённо, воскликнул майор Карпухин. – Полчаса назад едва не подох от холодной воды, а сейчас шутит. Такому молодцу и ящик водки можно поставить к лицу. Если б у меня были деньги на ящик русской водки.

Лейтенант медицинской службы сжалился надомной. Налил мне целый стакан чистого медицинского спирта. Тут же разлил стакан чистого медицинского спирта на три части и выпил спирт со своими друзьями.

Но для общей профилактики своего здоровья, после обеда бегал по берегу дикого озера до тех пор, пока сильно пропотел от бега и от жаркого солнца. Затем укутался в тёплую одежду. До ужина завалился спать в постель, чтобы пропотеть во сне.

На ужин у нас было жаркое блюдо из дичи подстреленной майором Карпухиным и выловленным из дикого озера мной, его верной охотничьей "собакой". Жаркое из дичи понравилось всем. Но майор Карпухин сразу подметил, что такая охота будет проводиться, только один раз в неделю, при этом составе солдат на армейском полигоне.

Иначе, мы просто истребим здесь дикую водоплавающую птицу, которую до нас никто не стрелял. Природу надо беречь, особенно ту, которая относиться к нам с полным доверием, как в этом диком озере. Мы должны жить в полной гармонии с животными дикой природы и употреблять себе в пищу продукт дикой природы только по необходимости.

3. Армейские приколы.

Наследующее утро второго дня нашего пребывания на армейском полигоне, майор Карпухин, решил, напомнить нашим солдатам из Батуми, что они находятся на военной службе, а не на курорте в горах у дикого озера.

После ужина майор Карпухин построил роту в строй. Гонял солдат до обеда на пробежку между холмами, которые находились вокруг армейского полигона до гор, граничащих с Азербайджаном.

Видимо, тогда майор Карпухин пожалел меня после того, как использовал меня в качестве охотничьей собаки вовремя охоты на диких гусей и уток у озера?

– Пока ваша рота болтается в горах, мы можем развлечься. – сказал мне, лейтенант медицинской службы.

Лейтенант принёс из санитарного автомобиля графинчик чистого медицинского спирта и банку говяжьей тушёнки. Мы разбавили по сто грамм медицинского спирта на стакан воды каждому. Выпили содержимое в стаканах под закуску говяжьей тушёнки. Прошло, примерно, полчаса после начала нашего развлечения. Нам показалось этого маловато.

Приняли на душу лучшего развлечения по стакану разбавленного чистого медицинского спирта. После чего нас потянуло на подвиги. Мы взяли из оружейного парка по автомату с рожками боевых патронов. Сразу отправились к ближайшему холму возле армейского полигона. Высоко на холме было единственное засохшее дерево, которое стояло здесь с далёкой никому не известной исторической эры. Сухое дерево чудом сохранилось до наших дней.

– Давай развесим на сухом дереве пустые консервные банки. Будем стрелять по консервным банкам из автоматов. – предложил лейтенант медицинской службы. – Кто больше собьёт консервных банок, тот будет больше пить медицинский спирт.

– Давай развесим банки. Будем стрелять. – согласился, с предложением лейтенанта медицинской службы.

Минут через двадцать засохшее дерево выглядела как новогодняя ёлка, с развешанными новогодними игрушками. На такое количество развешанных консервных банок нам могло не хватить по автоматному рожку боевых патронов. Поэтому решили принести к холму ящик автоматных рожков с боевыми патронами. Стрелять, так стрелять.

Такая возможность пострелять бывает редко у солдат. Особенно у художника-оформителя воинской части. Мы сразу заняли боевую позицию лёжа. В сторону дерева устроили настоящую бойню по развешанным консервным банкам. Не знаю, сколько времени прошло после начала нашей стрельбы по консервным банкам.

Наверно, очень много, так как возле меня лежала целая куча пустых патронов от автоматных очередей, а на моих руках появились ожоги от близости раскалённого металла от ствола автомата Калашникова. Но мы продолжали соревнование в стрельбе по консервным банкам. Никто из нас не хотел уступать место друг другу в стрельбе. Спирта медицинского было много.

– Вы, что совсем отупели! – услышал, голос майора Карпухина за своей спиной. – Прекратите стрельбу! Там за холмом целая рота лежит под дождём из пуль автоматных очередей. вас обоих под военный трибунал отдам. Быстро сдать мне ваше оружие!

Лишь после приказа майора Карпухина, мы прекратили стрельбу из автоматов Калашникова по консервным банкам. Развешанным на сухом дереве, высоко на холме, за которым почти час лежала целая рота солдат, а жирный майор Карпухин целых полчаса на животе полз вокруг холма к нам, чтобы прекратить это опасное безобразие устроенной нам.

Лейтенанту медицинской службы могло грозить разжалованием в рядовые, а мне пару лет осуждения в дисциплинарный батальон. Вся наша дальнейшая судьба на полигоне была теперь в руках майора Карпухина. Мы с лейтенантом готовы были не служить, а прислуживать Карпухину, чтобы только он не подал на нас в суд.

– Вам повезло, что мы в полевых условиях, где каждый человек в цене. – смягчившись, сказал нам, майор Карпухин. – Иначе, сидеть бы вам в дисциплинарном батальоне пару лет каждому. Объявляю, вам двоим домашний арест.

Двое суток мы с лейтенантом медицинской службы, сидели в своих блиндажах под домашним арестом. Через двое суток на армейский полигон стали прибывать необходимые материалы, им понадобились наши руки. Стараясь отрезветь от спирта. Постепенно майор Карпухин забыл о наших проделках с автоматной стрельбой по консервным банкам. Лейтенант медицинской службы был занят своими делами.

Начал оформление наглядной агитации на армейском полигоне. Мне нужно было с нуля сделать всю наглядную агитацию, которая была положена в нашей армии. Через неделю нашего пребывания на армейском полигоне, сюда стала прибывать военная техника.

Среди прибывших солдат было много моих земляков и друзей, которых знал по гражданке в Северной Осетии. Уже, как сторожил армейского полигона, стал знакомить своих друзей и земляков с окрестными местами.

Мы даже на рыбалку ходили по-настоящему. Ни как с майором Карпухиным, который пытался ловить местную рыбу на тесто.

Мы съездили в посёлок Бьюик Касик. Там на колхозной ферме накопали навозных червей к своей рыбалке. Рыба дикого озера целый день с огромным удовольствием клевала на насадку из навозных червей. Армейский повар сварил уху из рыбы. К вечеру этого дня все солдаты армейского полигона с огромным удовольствием кушали уху из местной рыбы.

4. Как мы продали танк.

В первый же наш выходной день на армейском полигоне мы фактически остались без присмотра. Майора Карпухина срочно вызвали в штаб военного Закавказского округа в Тбилиси на присвоение ему очередного воинского звания. Подполковника политического отдела Батумского гарнизона. Оставшиеся на армейском полигоне офицеры, уехали на выходные дни развлекаться с девочками в Тбилиси и в Рустави.

На армейском полигоне остались только два дежурных офицера и одна рота дежурного караула армейского полигона. Эти солдаты несли караульную службу и к роте строителей никакого отношения не имели. Ко мне тем более никто не относился, был свободным. Мы с земляками тоже решили немного расслабиться в выходной день, как наши офицеры.

Сели на автомобиль ГАЗ-66 и поехали в посёлок Бьюик Касик за водкой, там водки не было. Тогда отправились в Гардабани. Чтобы нам дважды ни ездить в магазин гастроном, водки взяли несколько бутылок. С таким количеством водки появляться на армейском полигоне было опасно.

Поэтому мы на своём автомобиле ни стали заезжать на армейский полигон. Мы решили кого-нибудь из солдат высадить из своего автомобиля вблизи армейского полигона, чтобы он прошёл к нашим блиндажам и сказал друзьям, что мы водки закупили для всех. Встретимся в указанном нами месте за холмами.

С нами был Алборошвили Гиви, ему до демобилизации оставалось всего три месяца. Такого "деда" за мелкое нарушение армейского устава не имели право наказать и посадить в гауптвахту.

Тем более что на армейском полигоне гауптвахты не было. Так что мы высадили Алборошвили Гиви за ближайшим курганом возле армейского полигона, а сами отъехали подальше в условленное место нашей встречи вдали от армейского полигона.

Там сразу стали накрывать "поляну" с выпивкой и закуской, чтобы зря не терять время. Так как мы все-таки были солдаты. Нас могли искать офицеры, которые остались дежурить до приезда других офицеров. Время на гулянку у нас было ограничено.

Когда мы уже накрыли "поляну" с выпивкой и закуской, то, вдруг, из-за ближайшего кургана, в нашу сторону выполз танк Т-34. Конечно, мы сразу запаниковали.

Думали, что Алборошвили Гиви заложил нас и нам придётся отвечать за устроенную нами пьянку вовремя службы в советской армии. Куда-то удирать было бесполезно. От такого танка далеко не удерёшь. Смысла нет никакого. Нас всех все равно знали хорошо. От наказания нам всем никуда не деться.

– Вот и мы! – закричал Гиви, выбираясь из танкового люка. – Целый ящик закуски привезли.

– Вы бы с платформой ракету буран угнали. – пришлось указать мне на пример Алборошвили Гиви. – Мы от страха чуть в штаны не наложили. Нам надо подальше отсюда уехать, чтобы нас никто из офицеров по-настоящему не поймал с такой техникой.

– На армейском полигоне никакого транспорта не было, чтобы добраться до вас. – стал оправдываться перед нами, Алборошвили Гиви. – Вот мы уговорили лейтенанта обкатать танк после ремонта. У нас все законно получилось.

Солдаты стали спорить о выходках моего друга и земляка по Беслану. Одни солдаты говорили, что такой поступок Гиви во вред ему самому. Ведь у него в этом году дембель.

Нельзя так рисковать. Вместо дембеля можно попасть в дисбат. Другие считали, что это всего лишь безопасное развлечение. Танк никто не украл. Погуляем на природе и вернём танк обратно.

Большинство наших друзей поддержали меня, что нам здесь никак нельзя устраивать поляну пьянки. Так как нас могут свободно засечь из рейдового армейского патруля по ближайшим курганам. Мы тут же собрали все свои закуски и выпивки.

Затем сели в автомобиль ГАЗ-66 и на танк Т-34. Ближайшим местом нашей пьянки выбрали горы в сторону Азербайджана, куда точно никто из армейского полигона к нам не мог выбраться. Слишком далеко ехать.

Мы расположились в расщелине между гор возле небольшой речки, которой не было даже на армейской карте.

Может быть, потому, что эта речка заканчивалась всего через пятьсот метров от своего истока? Вода реки просачивалась в землю и дальше больше нигде не появлялась.

Такие реки с сухим руслом встречал на Северном Кавказе. Мы однажды поехали с отцом рыбачить на реку Кума, которая протекает по Ставропольскому краю.

Свой автомобиль драндулет оставили у знакомых, а сами надули резиновую лодку и поплыли вниз по течению реки Кума ловить рыбу. Проплыли мы километра два вниз по реке.

Вдруг, река Кума быстро стала мелеть и вскоре вообще кончилась. Но метров через пятьсот было видно продолжение реки Кума. Мы с отцом вытащили из воды свою надувную лодку.

Дальше, почти пятьсот метров, мы тащили лодку по суше, чтобы затем обратно плыть по реке Кума, которая в пути нашего странствия дважды исчезала под землёй.

Тогда река Кума была загадкой для меня. Но рыбы в реке Кума было много. В тот раз мы с отцом вернулись домой на драндулете с огромным уловом разнообразной речной рыбы.

Неизвестная река в горах Азербайджана исчезала под землёй совсем близко от нашего пикника. Но нас, это не очень-то расстраивало. Место здесь было прекрасное и располагало нас на хороший отдых.

К тому же здесь было много кустов со спелыми плодами кизила и боярышника, которые были нам дополнением к нашей полевой закуски. Так что мы расположились в расщелине как у себя в горах в Северной Осетии, где часто гуляли по выходным дням.

Мы так увлеклись своей пьянкой, что сразу не заметили, как вокруг нас расположилось огромное стадо баранов.

Мы как-то даже не подумали, что здесь высоко в горах Азербайджана может встретиться нам стадо баранов, которых, почему-то, заинтересовал именно наш танк Т-34?

Стадо баранов расположилось плотным кольцом вокруг нашего танка. Мы не знали, как выбраться из окружения этого стада. Тем более что чабан этого стада, одетый в огромную чёрную бурку, расположился прямо между гусениц нашего танка и с миром никуда не хотел уходить. Можно было подумать, что чабан хозяин этого огромного стада баранов и нашего танка, а мы всего лишь случайные гости в горах.

– Давайте продадим ему наш танк. – шутя, предложил Гиви. – Никуда от нас танк не денется.

– Почему, не продать? – согласился танкист. – Если лейтенант кинется танка, скажем, что танк заглох в горах вовремя обкатки после ремонта.

Мы так и решили, что предложим танк чабану. Но вот у нас была не большая загвоздка. Дело в том, что чабан был из Азербайджана. Никто из нас, азербайджанского языка не знал.

Мы ни знали, как с ним поговорить. К тому же чабан спал под своей огромной буркой. Мусульман вовремя отдыха беспокоить никак нельзя.

Мало того, вокруг чабана лежали огромные собаки, кавказские овчарки, которые зорко охраняли хозяина и близко не подпускали нас к своему хозяину. Поэтому мы не знали, как начать наши переговоры с чабаном, который вообще мог не понять нашего языка.

– Уважаемые солдаты! – вдруг, неожиданно для нас, на чистом русском языке, обратился к нам чабан. – Моим овцам и собакам понравилась железная машина. Вы не могли бы мне продать эту чудесную машину? У меня денег много.

– Да! Конечно! – стали соглашаться мы. – Мы с удовольствием продадим вам хорошую железную машину.

– Сколько стоит железная машина? – поинтересовался чабан. – Назовите мне свою цену за технику.

– Кунак! Мы не на рынке. – сказал танкист, чабану. – Железная машина дорогая. Хорошему человеку не жалко продать за ту цену, которую даст кунак. Железная машина заменит тебе дом и собаку на охрану овец.

– Хорошо! Согласен. – по-деловому, сказал чабан. – Отдам вам сбережения, которые имеются у меня.

Чабан по цокал своим шершавым языком и сразу откуда-то из-за холма выполз старый облезлый ишак. На ишаке висела какая-то истёртая старая сумка из кожи. Чабан снял кожаную сумку с ишака и передал танкисту. Мы заглянули в кожаную сумку чабана. Там были несколько пачек денег, перевязанных верёвочками. Мы ни стали считать полученные от чабана деньги.

Даже на глаз можно было определить, что в этой кожаной сумке, примерно, пять тысяч рублей. По тем временам это была огромная сумма денег. На такую сумму денег можно было купить автомобиль "Волга" или построить двухкомнатную кооперативную квартиру.

За такую сумму денег и срок заключения могли дать такой же, как сумма денег. Поэтому у нас пьянка сразу прошла. Мы поняли, что тут нам пахнет сроком, а не шутками.

– В такие игры не могу играть. – сказал своим друзьям, когда мы отошли от чабана, чтобы посоветоваться. – Нас могут посадить за такую авантюру лет на пять в дисциплинарный батальон. Не хочу садиться в зону из-за денег.

– Тоже пас. – поддержал меня, Алборошвили Гиви. – У меня дембель на носу. Мне не нужно заключение вместо гражданки.

– Думаю, что все того же мнения. – поддержал нас танкист. – Но пошутить нам сейчас с танком не грешно. За шутку срок нам не дадут. Давайте сумку с деньгами спрячу в танке. Через пару дней мы приедем за танком. Вернём чабану деньги. Чабан все равно не догадается, как проникнуть в наш танк. Потайное место у меня в танке давно имеется.

– Если чабан окажется бывшим танкистом, то тебе, и нам, срока тюрьмы не миновать. – сказал танкисту. – Надо в голове иметь мозги, а не холодец.

– У меня в танке горючего осталось лишь до армейского полигона хватит. – сказал танкист. – Не будет же бывший танкист заправляться у нас на армейском полигоне. Давайте рискнём. Свои деньги в танке чабан все равно не найдёт.

– Тебе виднее. – согласился Гиви. – Моей фамилии с авантюризмом больше не вспоминай.

В общем-то, мы все согласились с таким розыгрышем. Оставалось лишь как-то отвлечь чабана от танка, чтобы танкист мог проникнуть в свой танк и там спрятать кожаную сумку с деньгами. Однако чабан поставил свою бурку под стволом нашего танка.

Вокруг танка рассадил своих собак, кавказских овчарок, которые надёжно охраняли не только огромное стадо овец, а также своего бронированного коня в числе советского танка. Добраться нам до танка нельзя.

– Аксакал! Мы согласны продать свою железную машину тебе. – обратился танкист к чабану. – Разреши в последний раз проникнуть в железную машину, чтобы мог забрать свои личные вещи. Они тебе не нужны.

– Пожалуйста! Ты можешь забрать свои личные вещи. – согласился чабан, отзывая своих собак от танка.

Танкист сзади танка вместе с кожаной сумкой, набитой деньгами взобрался на башню танка. Через верхний люк на башне танка проник во внутрь танка совсем незаметно для чабана.

Минут через десять танкист выбрался из своего танка в сторону чабана. Танкист показал чабану, что кроме своих личных вещей больше ничего из танка он не взял.

Мы тут же все забрались в свой автомобиль ГАЗ-66. Уехали обратно к себе в армейский полигон. Успели почти к ужину под самый вечер. Вроде, никто из дежурных офицеров на полигоне не обратил внимания на отсутствие танка?

В воскресный день солдаты полигона высыпались после пьянки почти до самого обеда. Когда мы сильно проголодались, то в разброд пришли в полевую столовую кушать очередную овсянку с тушёнкой говядины и перловый суп, приготовленный все на той же тушёнкой говядины.

Ничего другого у нас в полевых условиях не было. Хорошо, что рядом с нами было озеро Джандаргель, которое иногда кормило нас своей рыбой и водоплавающими птицами. Воскресный день прошёл у нас благополучно. Всю вторую половину дня мы загорали на берегу дикого озера. После ужина немного погоняли футбольный мяч. Спать легли пораньше.

Так как в понедельник у нас в шесть часов утра общий подъем. Армейские строители начнут строить армейские домики. Остальные солдаты будут нести свою обычную армейскую службу. У меня работы с наглядной агитацией полным-полно на всю службу на этом полигоне. В шесть часов утра армейский горн сыграл общий подъем.

После водной процедуры солдаты выстроились на большом плацу для дальнейшего развода на завтрак, а затем по своим службам на весь рабочий день. Перед нами на плац вышел подполковник Карпухин. Мы, хотели, было поздравить Карпухина с повышением воинского звания. Но подполковник Карпухин был злой на вид. Солдаты понимали, что сейчас на полигоне за что-то будет общий разгон.

– Куда делся единственный на полигоне танк? – заорал на нас подполковник Карпухин. – Наверно, пропили танк в моё отсутствие? Лейтенант Абдурахманов! Выйти из строя! Доложите! Куда делся танк с полигона в ваше дежурство?

– Танкист сержант Магомедов Сулейман обкатывал танк после ремонта. – стал докладывать лейтенант Абдурахманов. – Горючее в танке закончилось. Танк остался вблизи армейского полигона. Сейчас мы доставим горючее к танку. Так через час будет на армейском полигоне. Танк находится в потайном месте под надёжной охраной. Танк вернём.

– Через час чтобы танк был на месте! – приказал подполковник Карпухин. – Иначе, вас под трибунал отдам.

Танкист сержант Магомедов Сулейман после завтрака собрал нас возле автомобиля ГАЗ-66. Уговорил съездить вместе с ним к танку. Посмотреть на то событие, которое произошло вместе с нашим танком и с чабаном со стадом овец за двое суток. Мы вначале отказывались от поездки с полигона, боялись гнева подполковника Карпухина. Сержант Магомедов Сулейман пошёл к подполковнику Карпухину, уговорил его отпустить нас к танку.

Так как там якобы нужна танкисту помощь от нас возле танка. Нужен мелкий ремонт и физическая сила. На моё личное удивление, только что грозный подполковник Карпухин легко согласился с сержантом Сулейманом Магомедовым. Мы девять человек поехали на автомобиле ГАЗ-66 в сторону ущелья к нашему танку. Хотелось своими глазами посмотреть на розыгрыш, который мы устроили с чабаном и со своим танком. Будет нам, что смешного вспоминать на гражданке.

Когда через двадцать минут мы приехали к ущелью в горах, где находился наш танк, то увидели довольно странную и печальную картину. Вокруг танка расположилось огромное стадо овец, которые за время нашего отсутствия съели вокруг всю возможную растительность до самой земли. Как когда-то овцы "сожрали Англию".

Когда англичане сделали ставку своей экономики на разведении овец и едва не загубили свой остров. Овцы нанесли Англии огромный ущерб потравой огромных пастбищ, на которых долгое время ничего не росло. Понадобилось много лет англичанам, чтобы сократить поголовье овец в своей стране и постепенно восстановить растительность на своих полях. Иначе всё могло превратиться в пустыню.

Вот так и здесь в горах Азербайджана. Прошло всего чуть больше суток, а вреда от овец, на несколько месяцев. Когда от первых осенних дождей станет пробиваться первая трава на этом пастбище. Сейчас овцы даже гусеницы у танка лижут. Так как в щели между гусеницами танка видна трава.

Собаки тоже бедные все изголодались в охране танка, который никуда не двигается. Стоит как вкопанный на одном месте. Чабана тоже жалко. Наверно, голодный и от танка за прошедшие сутки не отошёл не на один шаг? Даже вид у чабана, какой-то жалкий и весь измученный.

– Вы что мне продали? – жалобно обратился к нам чабан, как только увидел нас. – эту безмозглую железную машину хлестал кнутом. Уговаривал, как человека. Молился на неё как на святую, а она хоть бы сдвинулась. За сутки ни одного метра не сдвинулась. Оставлять её тоже жалко. Огромных денег машина стоит. Верните, пожалуйста, деньги.

– Аксакал! Ты извини нас. Мы просто пошутили. – жалобно, сказал танкист, чабану. – сейчас тебе верну все деньги. Танк мы заберём обратно. Ты все равно не сможешь пользоваться танком без нашего обслуживания. Извини нас…

Сержант Магомедов Сулейман забрался через люк на башне внутрь танка, чтобы из тайника достать кожаную сумку с деньгами чабана. Танкист долго капался в своём тайнике. Все не появлялся наверху. Мы стали думать, что с ним что-то случилось.

Может быть, ударился головой об танк? Хотели, было забраться в танк, чтобы узнать, что там с танкистом произошло. Вдруг, танкист, сержант Магомедов Сулейман, высунулся из люка башни с испуганным видом.

– Кожаной сумки с деньгами нет. – перепуганным голосом, сказал Магомедов Сулейман. – всё обыскал.

– Ты хоть соображаешь, что говоришь? – дрожащим голосом, спросил, танкиста. – Нас всех пересажают!

– Может быть, ты вообще деньги туда не клал? – подозрительно, спросил Алборошвили Гиви. – Присвоил себе чужие деньги. Ты отсюда живым не уйдёшь. Если не вернёшь хозяину его деньги. Так что лучше сам поищи деньги в танке.

Танкист обратно нырнул в люк башни танка и вновь пропадал в танке минут десять. Если не больше. Когда танкист опять появился на башне танка и заявил нам, что кожаной сумки с деньгами в танке нет. Мы были готовы разорвать танкиста на куски.

Никто из нас не хотел садиться в тюрьму. Танкист был перепуган до смерти из-за отсутствия кожаной сумки с деньгами. Но разорвать танкиста на куски у нас почти не было шансов.

Танкист мог в любое мгновение скрыться под надёжными бронями своего танка. Тогда уже ни танкисту, а нам было уготовано быть разорванными на куски гусеницами танка Т-34.

Вполне возможно, что так бы случилось с нами и с танкистом, если бы в ту самую опасную минуту нашей жизни, на выручку к нам не пришёл сам старый чабан? Вовремя нашего истерического положения. Старый чабан, внимательно следил за нашими действиями, из-под своей чёрной бурки, сидя под стволом танка Т-34.

– Зачем, так нервничать? – удивлённо, сказал чабан, когда страсти между нами накалились до придела. – Какие-то там мелкие пять тысяч бумажных рублей никогда не должны испортить настоящую дружбу между молодыми джигитами.

Старый чабан по цокал языком. Из-за огромной серой скалы вышел старый ишак с кожаной сумкой, в которой были потерянные деньги в размере пять тысяч рублей. Мы все были обескуражены таким фокусом. Никто из нас не мог понять, как этот старый чабан смог разгадать нашу тайну и проникнуть в танк за кожаной сумкой с деньгами. Тем временем старый чабан приказал на азербайджанском языке своим собакам отогнать отару овец от танка.

Когда отара овец была на безопасном месте от танка, то старый чабан, кряхтя, забрался во внутрь танка. Затем старый чабан завёл танк и поехал на танке в ту сторону, откуда вышел старый ишак с деньгами в кожаной сумке. Мы были сильно удивлены случившимся с нашим танком. Никак не могли прийти в себя из-за происходящего рядом с нами в ущелье.

– Ты куда мой танк угнал? – опомнился танкист Сулейман Магомедов, побежал следом за своим танком.

Мы тоже побежали следом за танком Т-34, который скрылся в стороне огромной скалы рядом с безымянной речкой. Когда мы выскочили следом за танком к безымянной речки, то увидели перед собой странную картину. Прямо на поляне возле безымянной речки была постелена огромная скатерть, на которой было много разной закуски и выпивки.

Рядом со скатертью угощения стоял большой мангал со свежими шашлыками. Мы удивлённо протирали глаза и не верили тому, что после такого стресса мы рядом с поляной угощения. Нам никак не хотелось поверить в то, что нас кто-то так ловко разыграл с танком и с деньгами, которые едва не пропали. Мы не знали, как сейчас себя вести.

– Джигиты! Приглашаю вас в гости к своему юбилею, а также к другой знаменательной дате. – сказал нам, старый чабан, выбираясь из танка. – Старый танкист Абдурахманов Абдурахман-оглы приглашает вас к свежему шашлыку.

– Моя знаменательная дата без меня не обойдётся. – вдруг, услышали мы, голос подполковника Карпухина, который вышел из-за холма в нашу сторону. – Так что вам на этой поляне придётся поделиться со мной шашлыком и водкой. Иначе отправлю вас всех в Батуми на гауптвахту за нарушение армейского уставного порядка.

Следом за подполковником Карпухиным к нам подошёл лейтенант Абдурахманов, который хитро улыбался. Ухмылялся и танкист сержант Магомедов Сулейман. Выходит, что они четверо были в сговоре и разыграли всех остальных солдат. Мы все никак не могли поверить в розыгрыш. Ведь Алборошвили Гиви не был участником в сговоре с азербайджанцами и с подполковником Карпухиным.

Поменять место нашей субботней пьянки предложил лично. У меня тоже не было сговора с перечисленными товарищами. Продать танк предложил Алборошвили Гиви, а ни сам танкист. Но, тогда как быть с деньгами. Ведь деньги были настоящие! Как мог чабан рисковать такой суммой денег?

– Деньги! Это всего лишь "кукла". – сказал лейтенант Абдурахманов. – Мы к этому торжеству готовились заранее. Мой отец работает фотографом в Акстафе. Вот они с моим дедушкой Абдурахманом-оглы решили устроить этот юбилейный розыгрыш. Двадцатипятилетний юбилей династии танкистов в нашем роду.

Тут как раз повышение майора Карпухина подоспело вовремя. Так что мы объединили наш общий розыгрыш. Вы оказались отличными артистами нашего совместного розыгрыша. Сами вы подтолкнули нас к дальнейшим событиям. Все остальное дело техники. Жизнь театр, а мы в ней артисты. Забыл, кто сказал эти умные слова. Однако, это сущая правда.

– Мы удачно клюнули на вашу удочку. – согласился. – Но тогда причём тут сержант Магомедов Сулейман?

– Притом, что Магомедов Сулейман продолжение нашей танковой династии. – смеясь, ответил старый чабан, Абдурахманов Абдурахман-оглы. У нас в роду принято мужчинам брать фамилию по имени отца или по имени деда. Один мой внук взял фамилию Абдурахманов по имени своего отца, который в своё время получил моё имя от деда. Другой мой внук взял фамилию по имени моего сына Магомеда. Так в нашем роду появились сразу две фамилии.

Конечно, шутка удалась на славу, как двойной праздник, устроенный в честь юбилея династии танкистов, а также в связи с повышением майора Карпухина в подполковники по политической службе. Теперь подполковнику Карпухину предстояло отправляться в Батуми.

На получение утверждения своего повышения на месте и на смену кабинета. По всей вероятности, мне тоже придётся уехать вместе с подполковником Карпухиным в Батуми. Мне предстояло быть рядом с замполитом, так как был закреплён за подполковником Карпухиным.

Без него не мог оставаться на армейском полигоне рядом с озером Джандаргель. Хотя мне не очень-то хотелось уезжать с этого места. Здесь было намного спокойнее, чем в Батуми в военной части. Надзора со стороны офицеров за мной фактически не было. Дисциплина была ни такая строгая, как в нашей военной части.

Чёрное море нам хорошо заменило дикое озеро Джандаргель с холодной водой, а также с дарами природы, которыми мы пользовались вовремя службы на полигоне. Отдых, рыбалка и охота у дикого озера.

5. В гостях у аксакала.

Всю последнюю неделю перед отъездом в Батуми подполковник Карпухин был занят передачей своих полномочий прибывшему на армейский полигон другому майору из штаба округа. В это время был занят своими делами по наглядной агитации на территории армейского полигона. Развешивал всюду свои готовые стенды и плакаты армейского толка. Сам лично изготовлял планшеты для будущих стендов и плакатов.

Моё окончание Бесланского строительного училища №5 на столяра краснодеревщика и моя работа плотником на стройке, пригодились мне вовремя службы в армии. Самостоятельно разрабатывал всевозможные атрибуты наглядной агитации. Сам же изготовлял все то, что требовалось от меня, как от столяра-краснодеревщика, плотника и художника-оформителя.

К этому времени учился на художника-дизайнера в заочном университете искусств в Москве. Так что мне в армии без работы скучать не приходилось. Постоянно был занят работой, за что к каждому праздничному дню получал награждения отпуском на Родину.

За время своей службы в армии, семь раз был в отпуске у себя дома. Один раз приезжал в командировку в Орджоникидзе за художественными красками, когда в Батуми, почему-то, не было художественных красок, а снабженцы из штаба дивизии своевременно не завезли художественные краски Так что наглядная агитация в дивизии была на гране срыва, что грозило большим политическим и военным скандалом в пределах нашего гарнизона.

За такую оплошность по наглядной агитации могли наказать замполита и художника. Вот тогда подполковник Карпухин предложил командиру дивизии, генералу Медведеву, откомандировать меня в Орджоникидзе за художественными красками к наглядной агитации всего нашего гарнизона.

Вполне понятно, что был не против такой командировки. Сам подсказал замполиту, где можно купить художественную краску. В общей сложности за два года своей службы в армии, дома был больше трёх месяцев. Перед каждым праздником.

Перед отъездом в Батуми неделя пролетела быстро. Нам оставалось только отдохнуть в выходные дни и рано утром поездом из станции Гардабани отправиться в сторону станции Батуми через Тбилиси.

В Тбилиси нам предстояло пересесть на прямой поезд до станции Батуми через станцию Кутаиси. Жалко, что нет прямого поезда до станции Батуми без пересадок. Придётся сутки болтаться в пассажирском поезде на купейных полках.

В пятницу, вечером просматривая свежий журнал "Огонёк" обратил внимание на обложку журнала, где была фотография старика, как ствол могучего дерева с руками-ветками, на которых были лица его прямых потомков.

Под фотографией надпись: "Им всем вместе десять тысяч лет!". Меня заинтересовало это сообщение в журнале. Полистал страницы журнала "Огонёк".

Нашёл нужную страницу и стал читать рассказ о самом старом человеке на планете Земля. У самого старого жителя на планете Земля десятки живых детей, внуков, правнуков и праправнуков, возраст которых от одного месяца до ста лет. Самому долгожителю планеты Земля сто шестьдесят два года. Долго житель планеты Земля живёт в горах Азербайджана. Вблизи дикого озера Джандаргель, на границе с Грузией, в азербайджанском ауле Барзаву.

В треугольнике земли, которая не принадлежит соседним республикам Советского Союза. Так как этим куском земной суши всегда владела семья самого старого жителя на планете Земля.

Удивительное было совсем рядом с нами. Мне захотелось посмотреть на самого старого жителя нашей планеты, который пережил моего дедушку Гришу Выприцкого прожившего сто двадцать шесть лет.

В то время как Ширали Мислимову сто шестьдесят два года. Мне ни как нельзя было упустить такой шанс увидеть самого старого жителя на планете Земля. Ни стал читать дальше статью о самом старом жителе планеты Земля. Так как долгожитель жил где-то рядом с армейским полигоном. У меня, возможно, в эти два выходных дня был единственный шанс попасть в гости к самому старому долгожителю на планете Земля? Не мог упустить такой единственный шанс.

Поэтому мне понадобилось всего минут десять на то, чтобы поставил в известность всех своих друзей, которые были готовы поддержать меня в посещении места жительства самого старого человека на Земле, проживающего рядом. Мы пошли к Карпухину. Стали уговаривать замполита на поездку к долгожителю.

– Хорошо! Сам не прочь побывать в гостях у долгожителя. – согласился с нами подполковник Карпухин. – Всем армейским полигоном солдат и офицеров мы не поедем в гости к старику. Пока мы на службе в армии, а не у себя дома. Мы поступим справедливо со всеми солдатами и офицерами. Потянем жребий.

Мы договорились, что завтра рано утром подготовим автомобиль ГАЗ-66 на перевозку солдат. Отберём по жребию только тех, кто не связан с караулом на армейском полигоне. Офицеров на поездку выберет подполковник Карпухин. Остальными выпадет случай послушать наш рассказ о посещении места жительства самого старого человека на планете Земля.

Подавляющая часть солдат и офицеров согласились с жеребьёвкой, на поездку к самому старому человеку на планете Земля. Меня в жеребьёвку ни стали включать. Ведь первый обнаружил статью о самом старом человеке на планете Земля. Поэтому у меня была скидка на поездку к старику. Других солдат ждала одна удача.

Выбирать дорогу в горы нам не пришлось. Так как от дикого озера Джандаргель в горы вела одна дорога. По этой дороге до рассвета двинулся автомобиль ГАЗ-66, наполненный солдатами и офицерами. Никто из нас не знал точного расположения в горах, где мог жить долгожитель с фотографии на обложке журнала "Огонёк". Даже танкист Магомедов и лейтенант Абдурахманов, рождённые в Акстафе, не могли сказать нам точно место нахождения долгожителей.

Так как в этих местах Азербайджана, Грузии и Армении в каждом населённом пункте имеются долгожители. Поэтому никто и никогда не обращал внимания на то, что среди них имеется самый старый человек на планете Земля. Также как вы не замечаете, что кушаете то, что не растёт в другом месте.

Так и местные не обращали особого внимания на то явление, что они живут старше других людей на всей планете Земля. В других местах горцы небыли. Телевидение, радио и газет высоко в горах нет. Откуда горцам знать, кто долго живёт, а кто рано умирает?

По истечению многих лет точно не помню, как звали этого долгожителя. Сложная у него была фамилия на запоминание. Имя тоже трудно было запомнить. Вроде, звали старика, Ширали Мислимов или как-то по-другому? Сейчас точно не помню. Да ни в этом главное дело. Главное было в том, что мне хотелось вблизи увидеть самого старого человека на планете Земля.

Хотя, лично мне, до этого времени пришлось видеть много долгожителей на Северном Кавказе. Даже среди наших родственников было много долгожителей, которые перешагнули столетний рубеж своей жизни. Поэтому меня тянуло к старику-долгожителю. Просто обычное спортивное любопытство увидеть того, кто старше по возрасту остальных, кого можно встретить раньше за сто двадцать лет жизни, которые желают евреи.

Может быть, мне когда-то довелось видеть стариков на много старше этого долгожителя? Ведь на Северном Кавказе как-то не принято хвастаться своим возрастом. Младшие всегда уважают старших и не спрашивают, сколько им лет. Старшие то же не тычут в грудь себе перед младшими, показывая свою заслуженную старость. Может быть, только перед могилой, кто-то вспомнит, что усопший давно пережил свой столетний рубеж?

Был уважаем человеком тогда, когда никого из людей у его могилы не было на этой планете с названьем Земля. Просто человек долго жил рядом с нами. Ничем, не выделяясь среди других людей.

Как мой дедушка Гриша Выприцкий переживший своих многочисленных родственников, а также несколько правителей царской России и руководителей Советского Союза.

Мы с отцом часто ездили по горным аулам Дагестана за оригиналами к будущим портретам, которые затем мой отец увеличивал и оформлял. Почти в каждом ауле нас встречали старики, которые помнили войны имама Шамиля, воюющего с русским царём в середине девятнадцатого века.

Даже самому молодому долгожителю в середине пятидесятых годов двадцатого века было далеко за сто лет. Сам собой напрашивается вопрос. Так сколько же лет было тем долгожителям, которые были воинами имама Шамиля? Трудно ответить. В любом случае они были взрослыми. Написал в те годы рассказ один журналист, который посетил в горах аулы Дагестана, заселённые долгожителями.

– Иду как-то по аулу в горах Дагестана. Навстречу мне идёт плачущий столетний старик. – писал журналист, в газете свою статью. – Спрашиваю столетнего старца о причине возникших слез, которые текут из его старческих глаз.

– Меня побил отец. – размазывая слезы по щекам, отвечает столетний старик, указывая на дряхлого старика, сидящего на скамейке у своего старинного дома.

– Почему, вы побили своего сына в столь зрелом возрасте? – удивлённо, спросил, старца у порога старинного дома.

– Побил паршивца, зато, что он не приветствовал своего деда, когда проходил мимо его дома. – ответил мне, дряхлый старик.

Отец столетнего старика указал палкой на соседний дом, возле которого сидел более ветхий старик. Отсюда напрашивается вопрос и ответ одновременно, что если у столетнего старика отец был в возрасте сто двадцать лет, то деду побитого старика было не меньше сто сорока лет. Так что сто сорока летний старик в те годы был самым старым человеком на планете Земля.

Хотя статистика и история утверждают, что на планете Земля были зафиксированы долгожители, которые прожили до двухсот лет и больше. Уже не говорю о прародителях евреев.

Когда Аврааму было сто лет, а его жене Сары было девяносто лет, то у них родился первенец Исаак. Так что примеры долгожителей на планете Земля издревле имеются во множестве у многих народов с древних времён и до наших современных лет. Прошёл час езды по пыльной дороге в сторону гор, когда водитель нашего автомобиля, увидел впереди себя старика, не спеша едущего верхом на ослике по пыльной дороге.

Подполковник Карпухин спросил старика, где находится аул с долгожителями на обложке журнала "Огонёк". Старик внимательно посмотрел на обложку журнала "Огонёк". Несколько минут подумал о чём-то. Затем старик охотно согласился показать аул со стариками, которые указаны на обложке журнала "Огонёк".

Мы медленно поехали следом за стариком. Время в дороге за стариком на ослике превратилось в вечность. Старик верхом на облезлом ослике медленно двигался в сторону гор.

Мы на своём автомобиле тоже медленно плелись следом за стариком и осликом со скоростью шага старому ослику, которой так же как его хозяину спешить было некуда. Ведь все, что они хотели когда-то догнать в своей жизни, давно было позади ослика и его ездока.

Вообще давно сгинуло с этого света. Время – мгновение в жизни. Наконец-то наше изнурительное движение за лошадью подошло к завершению, когда за поворотом дороги показался аул, в который упиралась пыльная дорога.

Дальше были только вершины гор, куда никакой современный транспорт не двигался. Так что если бы этот старец сказал нам, что эта дорога ведёт в его аул, то мы уже смогли бы побывать в гостях самого старого жителя планеты Земля и даже успели бы вернуться обратно на армейский полигон.

Старик указал нам на огромный двор возле мазанок, которые ступенями спускались с гор. Мы стали прыгать с кузова своего автомобиля и разминать отёкшие ноги от неудобной позы вовремя езды по дальней горной дороге.

Старик легко соскочил с ослика на землю и повёл свою клячу в стойло с сеном для травоядных. Тем временем на огромном дворе, на который указал нам старик, началось какое-то странное движение людей. Со всех мазанок вокруг огромного двора стали выходить мужчины с коврами и стелить ковры на весь двор.

Следом за мужчинами на ковры большого двора пришли женщины в национальных платьях и стали на середину ковров класть различные угощения. Так как кроме нас в ауле посторонних людей не было, то мы поняли, что местные жители готовят угощения для нас. Мы не готовы были к такой встречи. Поэтому не знали, как тут себя вести. Ведь мы всего лишь солдаты и офицеры. Когда двор был накрыт угощениями, подростки принесли в кувшинах воду, чтобы мы помыли руки, ноги и лицо с дороги. Хорошо, что на нас была летняя форма одежды.

Зимние сапоги нам заменяли армейские туфли и ботинки. Так что нам без труда удалось разуться и помыть все то, что положено у мусульман гостям с дороги перед едой. После процедуры мытья рук, ног и лица, мужчины пригласили нас пройти к угощению на коврах.

Мы все сели на ковры. На коврах в медных чаша было много варёного мяса с баранины, национальный хлеб-лаваш, салаты из местных овощей, фрукты и ягоды. К "столу" гостям подали вино из свежего винограда.

Хозяева мусульмане вино и спиртное в питье не употребляют. Гостям также были предложены различные самодельные фруктовые напитки и свежее козье молоко. Мы ни стали отказываться от угощения. Так не принято поступать в горах Кавказа.

Хотя мы приехали ни для этого сюда высоко в горы. Нам не терпелось посмотреть на того самого старого человека на планете Земля, который где-то задерживался. Без хозяина угощения на коврах большого двора не прилично садиться. Мы ждали, когда придёт хозяин.

Наконец-то мы дождались выхода долгожителя, которым оказался тот самый старик, едущий верхом на лошади. Мы поняли сразу, как только из самой большой мазанки вышел старик в огромной белой бурке обвешанный многочисленными орденами и медалями.

Местные мужчины и мы, сразу поднялись с ковров и поклонились старику в пояс. Старик жестом руки показал нам на угощение и попросил нас быть гостями в его старом доме. Мы сразу расселись. Пока мы кушали с дороги, никто и ни о чём не говорил. Так принято всюду в горах Кавказа.

Да и что нам тут было спрашивать, когда перед нами была столетняя история во главе старика и жителей древнего аула. Здесь все указывало на то, что на протяжении последних сто лет ничего не изменилась в этом ауле. Здесь даже электрических столбов не было.

Посуда и домашняя утварь носили на себе клеймо веков, изготовленное несколькими поколениями местных жителей. Ничто из посуды на коврах и на стенах не напоминало нам современное время.

Древние блюда, чашки, кружки, кувшины и вся остальная посуда изготовлены из меди, которое, добывалось где-то здесь, высоко в горах несколько столетий тому назад. Даже рукоятки на кинжалах мужчин хранили на себе события многих столетий.

– Уважаемый аксакал! Извините нас за постоянный вопрос. – отважился первым спросить подполковник Карпухин. – Здесь в журнале "Огонёк" много пишут о вас. Нас интересует. В чём все-таки действительно ваше долголетие?

– Моё долголетие в земле и в воде. – ответил нам, долгожитель. – Да и воздух у нас в горах всегда чистый.

– Можете сказать вы нам о своих наградах. – пришло мне в голову неуместно поинтересоваться. – Кто-то вручал вам награды?

– Некоторые награды имею со времени своей молодости. – стал объяснять старик. – Ведь, как и все мужчины в наших горах, участвовал во многих войнах с врагами своей Родины. В боях за свою Родину имею награды. Меня не взяли воевать лишь с немцами, так как мне тогда было больше ста лет. Но и в те годы был вполне здоровым человеком. Мог драться за свободу своей Родины. До сих пор работаю пастухом в своём ауле. Пасу овец в горах. Что же касается других наград на моей бурке, так это награды от руководителей многих стран мира, которые были почётными гостями в нашем ауле. По желанию руководителей многих стран исламского мира меня выбрали почётным гражданином стран. Поэтому имею на своей бурке награды, которые вручаются почётным гражданам этих стран.

Мы долго задавали вопросы старику, на которые он охотно отвечал. Лично для себя сделал один вывод долголетия этого старика в том, что он всю свою долгую жизнь работает, не курит и не употребляет спиртного. Да и кушает старик в меру. Обратил внимание на то, что все жители этого аула не толстые и не худые. Просто крепкие жилистые люди в постоянном труде за благополучие граждан своего аула. Как рассказал нам самый древний старик, что никто из его аула никогда не обращался к врачам. О существовании лекарства старожилы вообще ничего не знают.

Уезжали мы из гостеприимного аула после обеда. Подполковник Карпухин сказал старику, что если им что-то надо от советской армии, то мы готовы оказать им любую безвозмездную помощь. На что старик сказал, что самой лучшей помощью у них будет то, что никто не будет пытаться помочь им в древнем ауле.

Всего остального в ауле они могут иметь сами. Поэтому в этом ауле так много долгожителей, потому что никто не думает о помощи со стороны. Если бы здесь думали о помощи, то давно бы ожирели без работы и сократили бы срок своей жизни. В работе вся наша долгая жизнь.

6. Армейские учения.

Воскресный день на армейском полигоне прошёл как обычно, без особых перемен. Лишь пару раз искупался на прощанье в диком озере Джандаргель. Остальное время высыпался перед дорогой в поезде до станции Батуми.

Куда мы прибыли рано утром во вторник. Подполковник Карпухин пошёл принимать поздравления с повышением от своей семьи, а также от сослуживцев по гарнизону.

Вскоре отправился вместе с замполитом в штаб дивизии к своим армейским друзьям и землякам, чтобы поделиться с ними своими впечатлениями о пребывании на армейском полигоне возле дикого озера Джандаргель.

В Батуми мы были не долго. Через месяц нас вызвал к себе в штаб командир дивизии генерал Медведев. Откомандировал меня и Карпухина обратно на военный полигон, где вскоре должно было состояться военное учение стран Варшавского договора.

Подполковнику Карпухину надлежало проследить за политической подготовкой солдат и офицеров нашего гарнизона на военных учениях стран Варшавского договора.

Мне нужно было закончить наглядную агитацию на армейском полигоне рядом с диким озером Джандаргель и участвовать в учениях наравне со всеми. Через сутки мы были на месте. Когда мы от станции Гардабани приехали на армейский полигон, то некогда диких мест возле дикого озера было не узнать. Здесь вырос целый военный городок со всеми необходимыми военными службами. Даже деревья посадили в мёртвую землю, где никогда и ничто не росло несколько столетий.

Под корнями зелёных деревьев и кустарников была видна плодородная земля чернозёма, которая своим цветом сильно отличалась от местной серой почвы. Можно было подумать, что плодородный чернозём привезли откуда-то из России.

Вокруг военного городка армейского полигона разместились разномастные войска стран Варшавского договора. Сам военный городок армейского полигона превратился в общий штаб стран Варшавского договора. Над каждым построенным домиком развивался флаг страны Варшавского договора прибывшей на учения.

Возле некогда дикого озера Джандаргель остались лишь блиндажи роты обслуживания армейского полигона и роты строительства военного городка на армейском полигоне вблизи озера Джандаргель. Все было готово к началу военных учений в горах.

Военные учения стран Варшавского договора начались через два дня после нашего приезда. Подполковник Карпухин построил солдат и офицеров гарнизона с Батуми.

Подполковник Карпухин рассказал нам о правилах поведения вовремя военных учений, которые будут приближены к боевым. Подполковник Карпухин сказал нам, что с этого момента мы ответственны за свою службу по законам военного времени.

Каждая наша ошибка будет рассматриваться, как невыполнение военного устава. По закону военного положения каждый виновный будет привлечён к ответственности вплоть до заключения под стражу. За невыполнение приказа офицеров разжалуют до рядовых. После построения на плацу солдаты и офицеры направились на свои исходные позиции.

Меня закрепили за взводом управления связи с военными нашего гарнизона. Сел в салон автомобиля ГАЗ-69. Мы проследовали за ближайший курган. В небо взвилась сигнальная ракета. Тут же все сразу загромыхало. В небе появились военные самолёты.

Откуда-то из-за горы вылетела баллистическая ракета, которая направилась в сторону Северного ледовитого океана. По союзному радио сообщили, что намеченная цель в Северном ледовитом океане была поражена ракетой.

Затем начались артиллерийские обстрелы условных противников. Тем временем наш взвод управления связи должен был менять свою позицию. Нам нужно было перебраться в сторону дислокации своих войск.

Рельеф местности здесь настолько сильно похожий, что даже по армейской карте без дорог трудно разобраться, куда ехать нам. Мы так запутались в своих переездах по местности, что случайно выскочили на какое-то военное подразделение, которое вначале приняли за наше военное подразделение.

Вблизи мы поняли, что это наши противники. Развернувшись почти у позиций противника, мы рванули на машине обратно в горы. За нами помчались два военных автомобиля. Видимо, наши противники знали местную карту лучше нас? Поэтому замедлили погоню за нами, а вскоре вернулись обратно, остерегаясь угодить в ловушку, в которую едва не угодили мы со своей невнимательностью. Нам же теперь нужно было разобраться в сложившейся ситуации и найти солдат своей воинской части.

Вести связь по рации рядом с условным противником было бессмысленно. Нас сразу могли легко засечь и захватить в плен до конца учения. В конце концов, мы так сильно запутались в этой пересечённой местности, что окончательно заблудились. Тут, как ни кстати над нами стали летать небольшие самолёты разведчики, от которых нам приходилось скрываться в густой зелени растительности между скал в дали от нашего армейского полигона.

Мы все дальше и дальше уходили от преследования и от своего военного подразделения, с которыми не могли наладить связь. Нам нужно было спускаться в долину на исходные позиции, но тут высоко в горах у нас закончился бензин.

До военного плаца от нас десятки километров по горной дороге. Прямо спуститься значительно ближе, но у нас автомобиль и армейское оборудование. Надо ждать, когда нас найдут. Сухого пойка нам хватит на несколько дней. С голоду не пропадём.

– Мы пойдём пешком вниз. – сказали связисты. – Вам придётся остаться в горах с автомобилем. Боеприпасы и сухой поек на четыре дня у вас имеются. Тёплая одежда у вас тоже есть. С полигона за вами пришлём машину и бензин.

Связисты забрали своё огнестрельное оружие и свои личные вещи. Попрощавшись с нами за руку, связисты стали спускаться с гор вниз в долину, в сторону предполагаемого места нахождения армейского полигона. Мне и водителю осталось хорошо упаковаться в своём автомобиле. Можно спокойно спать до самого утра.

Несмотря на осеннюю прохладу в горах в октябре месяце, нас ничто не могло потревожить. Кушать есть, что на четыре дня и в большом армейском термосе кипячёного чая под самую завязку. Так что с голоду мы не помрём и от холода не замёрзнем. Проснулся рано утром оттого, что стало мне как-то не по себе от неудобной позы.

Открыл глаза и обалдел от той белизны, которая окружала нас. Вокруг нас был снег, который завалил всю нашу машину. От этого не было нам холодно, а даже стало теплее. Так как снег прикрыл доступ холодного воздуха с гор в наш автомобиль.

Конечно, это хорошо, что нам тепло. Мы не замёрзнем от мороза ночью. Но так нас могут потерять в горах. Тогда мы погибнем от холода и голода. Придётся раскапывать свой автомобиль от выпавшего снега в горах. Иначе мы тут точно погибнем.

– Солдат! Подъем! – сильно, закричал, пытаясь разбудить водителя у руля на переднем сидении. – Тревога!

– Ты чего орёшь? – испуганно, спросил водитель. – Давно не сплю. Думаю, что как нам выбраться отсюда.

– Чего думать! – шутя, сказал солдату. – Перезимуем в автомобиле, а тёплой весной спустимся в долину к людям.

– Шуточки у тебя какие-то тупые. – обиженно, сказал водитель военной машины. – Можно будет замёрзнуть.

– С таким настроением, как у тебя, в жаркое время можно погибнуть. – сказал водителю. – Надо двигаться!

Открыл дверцу автомобиля. Достал из-за сидения сапёрную лопату и стал откидывать снег от всего автомобиля. Через десять минут интенсивного движения мне стало так жарко, что снял с себя бушлат и продолжил двигаться вокруг нашего автомобиля. Водитель несколько минут сидел мрачный и без движения.

Но после, вроде, замучила совесть, что разгребаю автомобиль, а он сидит без движения на переднем сидении своей машины? Водитель вышел из своего военного автомобиля. Размял вприсядку свои отёкшие за ночь ноги. Побегал немного вокруг автомобиля.

– Дай тоже согреюсь. – сказал водитель, забирая у меня из рук сапёрную лопату. – Ты отдыхай в машине.

Прошёл, примерно, час роботы с лопатой. Автомобиль на белом снегу было видно, как чёрного медведя в белой тундре. Военные учения пока не закончились. Нас в любое время суток могли заметить разведчики противника. Однако нам было все равно. Лучше попасть живым к противнику в плен и отсидеть в тепле до конца военных учений, чем мёрзнуть в этом автомобиле.

В конце концов, война не настоящая и проколы вовремя учения вполне возможны. Нашей жизни дороже любого прокола. Ну, подумаешь, противник нас засечёт. Так этому противнику надо будет сказать огромное спасибо за наше спасение. Такого хорошего противника можно даже к награде представить за отличную службу. Вот нам несдобровать после такого прокола перед своими командирами.

На гауптвахту могут нас посадить за нарушение уставного порядка вовремя прохождения военного учения с войсками стран Варшавского договора. К нашему удивлению над нами целый день не летал военный самолёт разведчик. Противника тоже вокруг не было видно. Даже залп орудий раздавался приглушённо где-то далеко в долине за расщелиной гор.

Видимо, мы слишком далеко уехали в горы от боевых действий военного учения? Иначе бы нас давно кто-то смог заметить и забрать из расщелины между скал. Здесь вокруг нас даже признаков дороги не видно совсем. Какого черта этот водитель увёл свой автомобиль в такое дикое безлюдное место, где нет никаких признаков присутствия людей и животных то же. Надо нам как-то выходить из такого положения. Иначе мы просто пропадём.

– Нам нужно беречь горячий чай и продукты. – сказал водителю. – У меня есть огромный опыт нахождения в горах. Все годы жил рядом с горами Кавказа. Знаю прекрасно, как можно умереть и выжить высоко в горах. Видел всякие случаи, когда люди по глупости погибали в горах. Ты сам откуда будешь родом?

– Из деревни на Украине. – ответил водитель. – Там у нас всюду поля, леса и реки. Гор рядом нет совсем.

– Поэтому доверься мне в горах. – решительно, заявил солдату. – Иначе, ты погибнешь, как швед под Полтавой.

Водитель, молча, согласился со мной. Чтобы быстрее провести неопределённое время стал рассказывать жителю степей ужасные истории про горы. Конечно же, рассказал ему про то, как мы заблудились в пещере вблизи Избербаша в Дагестане. Рассказал про то, как погиб на боеприпасах в горах отряд школьников.

Рассказал и другие случаи в горах Кавказа, которые происходили с неразумными туристами из других мест высоко в кавказских горах. Видимо, зря рассказывал водителю про страшные случаи в горах? На второй день нашего пребывания в автомобиле водитель окончательно сник. Стал беспокоиться, что он может что-нибудь сделать с собой.

Ведь у нас было с собой боевое оружие, из которого водитель мог пристрелить меня и себя. Надо было как-то расшевелить и развеселить такого кислого напарника, с которым и в разведку опасно ходить. Ни то, чтобы потеряться в горах среди дикой природы. Здесь, видимо, рядом с нами хищники прогуливались? Так как рано утром случайно увидел следы какого-то хищника на снегу вблизи нашего автомобиля.

Вполне возможно, что волки нанюхали нас и собираются напасть на нас из засады? Стоило бы попугать хищников выстрелами из автомата. Но рядом со мной такой напарник, который при слове хищник может умереть со страху. Мне надо было как-то веселить своего напарника здесь высоко в горах.

Следующие два дня занимался только тем, что рассказывал парню самые смешные истории из своей жизни. Но мои смешные рассказы никак не действовали на него. Теперь стал сам беспокоиться за свою жизнь. От такого напарника можно было ожидать что угодно. От собственного самоубийства напарника до нападения на меня.

У меня не было другого выбора, как только дождаться, когда напарник уснёт и разоружить его. Такое время настало быстро. Едва, Николай уснул, так звали водителя, осторожно, на всякий случай, забрал у него автомат и рожок с патронами.

– Ты извини меня, Николай, но должен применять к тебе меры совместной сохранности. – сказал водителю, когда он проснулся. – Не хочу, чтобы ты с собой что-то сделал или пристрелил меня. Поэтому тебя буду на ночь связывать. Днём ты будешь свободный, но под моим прицелом. Тебя убивать не буду. Но если ты попытаешься на меня напасть, то буду вынужден оказать сопротивления и ранить тебя куда-нибудь в ногу или в руку. Поверь мне на слово, что быть раненым куда страшнее, чем быть убитым. Так что подумай над этим хорошо. Нам надо выжить в горах.

Военные учения стран Варшавского договора проводились четыре дня. Мы в горах были пятый день. Продукты смог сэкономить. Но чай в большом термосе был на исходе и давно остыл. Мой напарник по несчастному случаю дважды пытался напасть на меня, чтобы завладеть боевым оружием. Ни стал стрелять в своего напарника. Но хорошо набил ему морду. После чего Николай потерял желание нападать на меня.

Однако в тоже время потерял желание жить. Перестал кушать и в истерике требовал, чтобы его пристрелил. Мне пришлось оставить Николая связанным надолго. На целые сутки. Все это время насильно запихивал Николаю пищу в рот и заливал туда остатки чая.

На седьмой день нашего пребывания в горах нас нашли. Оказалось, что всем военнослужащим было не до наших поисков. Подумаешь, пропала одна единица военной техники с несколькими солдатами.

Такое можно было списать на издержки военных учений грандиозного масштаба. Небольшое количество потери техники и солдат было предусмотрено вовремя боевых крупномасштабных учений с применением большого количества боевой техники и солдат.

Вовремя учения произошло более трагическое происшествие, чем наша пропажа. Когда проходили танковые учения, то в минировании поля боя были применены настоящие боевые мины. На разминирование минного поля послали роту сапёров, которые ночью в течение нескольких часов разминировали поле. Затем кодом по рации сапёры доложили, что путь свободен. Теперь через бывшее минное поле должен был пройти целый полк танков.

Как тут было задумано заранее на время боевых учений верховным совместным командованием стран Варшавского договора. Сапёрам надо было уйти далеко от разминированного поля и укрыться в таком месте, где их не могли найти до конца боевых учений танкового полка. Сапёры были без сна третьи сутки. Поэтому у них просто не хватило никаких сил уйти далеко от разминированного поля. Сапёры просто ушли в сторону с разминированного поля и легли спать под ближайшим курганом. Надеясь на то, что танковый пол пройдёт далеко от места их сна. Никто не пострадает.

Вполне возможно, что именно так бы все произошло? Но армейская разведка доложила, что условный противник готовит засаду танковому полку за разминированным полем. Командир танкового полка решает применить тактическую уловку. Не доходя до разминированного поля танковый полк, сворачивает в сторону и заходит в тыл к условному противнику. Без включённых фар на танках весь танковый полк ночью проходит через тот большой курган, где спали сапёры и успешно выполняет военное задание, захватив врасплох позиции уловного противника.

Совместное командование, поздравляет танковый полк с успешным выполнением боевых учений стран Варшавского договора. Лишь с рассветом случайно на гусеницах танков обнаруживают человеческую кровь и останки человеческого мяса. Танковый полк захватывают в окружение артиллерией, тяжёлыми танками и высадкой десантных подразделений, участников боевых учений стран Варшавского договора.

Всем солдатам и офицерам танкового полка приказывают сдать оружие. Командир танкового полка узнал о трагедии ночью вовремя учения. Он сразу застрелился из табельного пистолета. Танковый полк полностью расформировывают. Офицеров танкового полка отдают под военный трибунал.

При расследовании узнают, что ночью погибли двадцать сапёра солдат и четыре офицера лучшего состава. Спустя трое суток после трагических событий с гибелью роты сапёров вспоминают о нашей пропаже.

Нас в автомобиле обнаружили с самолёта разведчика, который пролетал над нами рано утром, когда мы спали в своём автомобиле после того, как своему горе напарнику в очередной раз набил морду за то, что он отказывался кушать. Поэтому мы сытые и измученные дракой спали крепко.

Даже не слышали пролетавшего над нами самолёта разведчика. Откровенно говоря, мне самому было как-то все равно, чем закончится наш седьмой день снежного плена высоко в горах. Еда у нас кончалась. Вместо питья мы использовали упавший с неба снег. Оставалось рассчитывать на случайно заблудившееся дикое животное, которое мог подстрелить и мясо дикого животного использовать в пищу. В противном случае мы должны были умереть с голода или съесть друг друга. Конечно, у меня было больше преимущества выжить, чем у моего напарника, по несчастью. Ведь владел огнестрельным оружием. Однако окончательно не потерял свой разум и поэтому старался использовать любой случай, чтобы выжить в снежном плену в горах.

Нас в автомобиле нашли, а связистов из нашего автомобиля не нашли. Они так и не дошли до долины, где был расположен армейский полигон. Связистов искали два дня после того, как нашли нас. Нашли связистов далеко от нас в ущелье мёртвыми и объеденными хищниками. Никто не смог определить, что случилось с тремя вооружёнными связистами из нашего автомобиля. Никаких признаков борьбы и стрельбы из автоматов не было. Оружие и вещи были целые. Только вот наши сапёры были съедены хищниками.

Можно было подумать, что сапёры так крепко уснули, что даже не смогли проснуться, когда их грызли хищники. Здесь к месту событий с сапёрами все вспомнили ишака, который был объеден хищниками частично и смог в таком виде добраться до людей. Возможно, что также произошло с тремя сапёрами?

Но что именно произошло, никто из военных экспертов, ни смог тогда узнать. Не было ничего такого, что указывало бы на какую-то версию удушья, отравления, нападения или чего-то другого с погибшими сапёрами. Наверно вовремя сна сапёры были просто съедены заживо без сопротивления какими-то неизвестными хищниками этих мест.

Там могли быть волки, гиены, дикие собаки, шакалы или какие-то другие хищники, которые здесь живут по всему южному Закавказью, в горах, в пустынях и в лесах, между тремя советскими республиками.

Моего напарника по трагедии сразу отвезли в военную психушку в Тбилиси. Вначале меня хотели от дать под трибунал за то, что набил Николаю морду и связывал руки своему напарнику вовремя нахождения в течение семи дней в снежном плену в автомобиле. Доказал офицерам, что у меня была вынужденная мера пресечения.

Так как мой напарник нападал на меня с целью убийства, отказывался кушать, а также был невменяемый последние дни. Если бы у меня была какая-то криминальная цель в отношении напарника, то у меня в руках были два комплекта оружия.

В то время, как на уничтожение напарника хватило бы всего лишь одной пули. Кроме того, по физическим данным был намного сильнее напарника. Мне ничего ни стоило без применения оружия лишить напарника жизни.

Однако у меня в горах была другая цель. Все семь дней ожидания на спасение нас в горах боролся не только за свою жизнь, а также за жизнь напарника. Мне пришлось думать о сохранении автомобиля и боевых комплектов вооружения на двух человек. Даже хищников отгонял от нашего автомобиля своим криком, сигналом автомобиля и ночью светом фар нашего автомобиля.

В то время как мог спокойно применить боевое оружие против хищников. Но этого, ни сделал. Так как иначе мне сейчас пришлось бы руками рыть целую гору грунта в поисках пули выпущенной из автомата в сторону хищника, чтобы доказать, что не стрелял в человека, а всего лишь защищался от возможного нападения хищников на нас в течение семи дней. Не хотелось нарушать правил военного учения.

Хотя во время боевых учений допускались возможные жертвы при исполнении служебных обязанностей. Но лучше служить без жертв. Они никому не нужны.

7. Награда по заслугам.

На армейские разборки с трагедиями после боевых военных учений стран Варшавского договора ушла целая неделя. Когда проблемы стихли, мы с подполковником Карпухиным стали собираться в обратную дорогу к себе в военную часть Батуми. Вдруг, неожиданно, пришло сообщение из генерального штаба советской армии.

В том, что Министерство обороны СССР награждает Закавказский военный округ орденом Красного Знамени за отличную подготовку вовремя военных учений стран Варшавского договора, а также в связи с пятидесятилетием со дня Великой октябрьской революции. Награду будет вручать Министр обороны Советского Союза Гречко Андрей Антонович.

Когда пришло срочное сообщение о награждении Закавказского военного округа орденом Красного Знамени, в это время замполит Закавказского военного округа находился на армейском полигоне возле озера Джандаргель. Подполковник Карпухин, как замполит нашего гарнизона и ответственный за военный полигон, тут же получил указание срочно нарисовать орден Красного Знамени ко времени вручения этого ордена Закавказскому военному округу.

Так как кроме меня на армейском полигоне других художников не было, то подполковник Карпухин дал указание мне в срочном порядке нарисовать орден Красного Знамени на холсте размером шесть на шесть метров.

В моё распоряжение дали несколько солдат из нашего гарнизона, которые должны были в срочном порядке организовать мне все условия для быстрого рисования ордена Красного Знамени, который мне нужно было изготовить за одни сутки.

Таких огромных размеров плакатов до того времени ни рисовал. Так что пришлось думать над тем, как мне выполнить такую громоздкую работу. Пока делал подрамник для будущего плаката. Затем натягивал на подрамник, специально изготовленный холст, ко мне пришла сама идея вовремя натягивания холста на подрамник.

Дело в том, что холст на подрамник мы натягивали в горизонтальном положении. Вот и пришла идея рисовать плакат в горизонтальном положении. Мы тут же на плацу, где готовился будущий плакат, соорудили подвижную тележку над плакатом с деревянным щитом сверху.

Взобрался на этот огромный щит. Солдаты стали возить меня над планшетом под будущий плакат ордена Красного Знамени. Стал копировать по клеткам на огромный холст будущий орден.

Мне пришлось обратиться к опыту художников эпохи Возрождения. Когда великие художники эпохи Возрождения по клеткам переносили копии своих маленьких эскизов на огромные полотна.

Такой метод позволял быстро и точно скопировать маленький эскиз ордена Красного Знамени на полотно размером шесть на шесть метров. Моим помощникам оставалось лишь возить меня на подвижной тележке над полотном. Выполнять мои указания вовремя моей карандашной работы над огромным плакатом, а также в подготовке необходимой масляной, художественной краски вовремя работы над будущим плакатом. Так мне пришлось долго кататься на своём животе над огромным плакатом.

В течение светового дня плакат ордена Красного Знамени был готов. Но проводить демонтаж огромного плаката не было возможности. Так как на дворе была прохладная осень.

Плакат был сырой от свежей масляной, художественной краски. Ускорить просушку краски на плакате тоже было невозможно. Даже не знатоку изобразительного искусства известно, что от искусственного ускорения сушки полотна краска на полотне быстро трескается и написанное полотно стареет прямо на глазах очевидцев. Такой метод также не годился для демонтажа плаката. Надо было что-то придумать, как в срочном порядке перевезти плакат из военного полигона в штаб военного округа в Тбилиси. Идея иногда приходит вовремя.

Как раз в это время готовили отправку тяжёлой техники из армейского полигона в военные части в Тбилиси. Тяжёлую военную технику грузили на специальные автомобильные платформы. Подполковник Карпухин распорядился, чтобы на автомобильной платформе, на тяжёлой военной технике соорудили горизонтальный металлический каркас для изготовленного мной плаката Красного Знамени. В горизонтальном положении плакат закрепили на металлическом каркасе.

Военная колонна автомобилей с тяжёлой боевой техникой медленно двинулась в сторону штаба Закавказского военного округа, который находился в Тбилиси.

Куда военная колонна прибыла перед самым отбоем в десять часов вечера. Пришлось сопровождать плакат до места назначения. Огромный плакат Красного Знамени почти высох. Но делать его демонтаж в штабе Закавказского военного округа не было смысла. Временное место на огромный плакат тоже не нашли.

Дежурный офицер штаба Закавказского военного округа, распорядился повесить плакат ордена Красного Знамени прямо на свободную часть здания штаба военного округа. Возле огромной площади. Куда предполагали повесить написанный плакат. После вручения ордена Красного Знамени Закавказскому военному округу Министром обороны СССР маршалом Гречко Андрей Антонович.

Всех солдат Батумского гарнизона, которые сопровождали плакат ордена Красного Знамени до штаба Закавказского военного округа, перед сном накормили в столовой, штаба военного округа. Разместили нас на ночлег в казармах штаба Закавказского военного округа недалеко от места, где мы повесили плакат ордена Красного Знамени.

На следующий день мы должны были получить увольнение в Тбилиси за хорошую службу. К утру следующего дня, нам предстояло отправиться первым же поездом к себе в военную часть в Батуми к берегу Чёрного моря.

Мы так сильно устали за прошедший день работы, что едва не прозевали свой армейский завтрак. Хорошо, что дежурный офицер заглянул в нашу казарму, где мы спали отдельно от местных солдат.

Дежурный офицер солдатских казарм штаба Закавказского военного округа устроил нам быстрый подъем. Через сорок пять секунд мы были одеты. Затем быстро умылись. Перед самым закрытием штабной столовой округа мы успели хорошо позавтракать. После чего солдаты батумского гарнизона стали крутиться возле штаба округа в ожидании увольнения в Тбилиси.

– Если хотите посмотреть, как Министр обороны СССР будет вручать орден Красного Знамени, то можете в увольнение пойти позже. – предложил нам дежурный офицер штаба округа. – Министр обороны СССР маршал Андрей Антонович Гречко прибудет на штабной плац ровно в одиннадцать часов дня. Вручения ордена Красного Знамени будет в зале штаба Закавказского военного округа. Кто не желает остаться, тот может идти в увольнение прямо сейчас.

Большинство из нас бывали в Тбилиси и раньше, по своей гражданской жизни. Поэтому мы все согласились остаться смотреть вручение ордена боевого Красного Знамени Закавказскому военному округу. Ведь ордена ни часто вручают.

Но у меня была проблема. Все мои вещи уехали поездом с автомобилями нашего гарнизона в Батуми.

На мне было обмундирование, испачканное в художественную краску. В такой форме даже в увольнение стыдно выходить, не то, чтобы стоять на армейском плацу у штаба Закавказского военного округа перед Министром обороны СССР, маршалом Гречко Андрей Антонович, дважды героем Советского Союза. Не знал, как мне поступить сейчас.

– Да ты не расстраивайся! – сказал мне, сержант химического взвода Владимир Ли, мой земляк по гражданке. – У меня есть запасная новенькая форма дембеля. Никто нас здесь не знает. Отстоишь на плацу в моей новой форме.

Мы прекрасно знали, что нарушать форму одежды в армии строго запрещено. Но мне так хотелось близко посмотреть на Министра обороны СССР, что рискнул нарушить армейский устав по форме одежды.

Согласился с предложение сержанта Владимира Ли, одеть на себя совершенно новенькую с иголочки форму сержанта химического взвода. Затем мы договорились быстро переодеться после построения. В завершении всего отправиться в увольнение.

Построение на армейский плац перед штабом Закавказского военного округа началось ровно в половине одиннадцатого часа дня. Наших солдат батумского гарнизона поставили на задний фланг всего построения.

Отсюда плохо было видно весь армейский плац, но зато хорошо было видно, как приедет сюда на своём автомобиле Министр обороны СССР, маршал Гречко Андрей Антонович, дважды герой Советского Союза. Был как раз в начале плаца.

– Сейчас будет въезжать. – шёпотом, сказал офицер в парадной форме стоящий впереди меня.

Ровно в одиннадцать часов московского времени на армейский плац Закавказского военного округа въехал сверкающий черным лаком краски легковой автомобиль Министра обороны Советского Союза. Автомобиль остановился напротив меня. Так что из-за спины стоящих в строю офицеров штаба Закавказского военного округа.

Мне хорошо было видно всю церемонию прибытия на плац Министра обороны СССР, маршала Гречко Андрея Антоновича. Когда автомобиль Министра обороны СССР остановился на армейском плацу, то к автомобилю Министра обороны СССР строевым шагом подошли четыре офицера караульной службы. Один офицер караульной службы открыл боковую дверь автомобиля и вытянулся по стойки смирно.

Из автомобиля вышел приятного вида мужчина среднего роста в парадной форме маршала Советского Союза с планками орденов и двумя золотыми звёздами героя Советского Союза. Все на армейском плацу вытянулись в строю по стойке смирно.

Командир штаба Закавказского военного округа, строевым шагом пошёл в сторону Министра обороны СССР. Стал докладывать о построении солдат и офицеров на армейском плацу в честь прибытия Министра обороны СССР. Оркестр сыграл марш вооружённых сил.

Пока проходила церемония встречи Министра обороны СССР на армейском плацу перед зданием штаба Закавказского военного округа. Маршал Советского Союза Гречко Андрей Антонович искоса поглядывал на шестиметровый плакат ордена Красного Знамени, который висел на здании штаба Закавказского военного округа, прямо напротив Министра обороны СССР.

Когда закончилась парадная встреча Министра обороны СССР. Дважды герой Советского Союза, маршал Советского Союза Гречко Андрей Анатольевич прошёл к микрофону на плацу. Сказал: "Вольно!" военным, стоящим на большом плацу.

– Орден боевого Красного Знамени находится у меня в автомобиле, – сурово, сказал Министр обороны СССР, после команды "Вольно!". – У вас плакат заслуженного ордена весит на здании штаба округа. Объясните, как понимать?!

– Товарищ Министр обороны СССР! – волнуясь, стал докладывать замполит штаба Закавказского военного округа. – Подполковник Карпухин ни правильно понял меня. приказал ему подготовить плакат к вручению боевого ордена.

– Подполковник Карпухин! Выйти из строя! – скомандовал Министр обороны СССР Гречко Андрей Анатольевич.

Толстопузый подполковник Карпухин, пытаясь не упасть со страху, чеканным шагом вышел из строя.

– Это вы досрочно нарисовали орден Красного Знамени? – удивлённо, спросил Министр обороны СССР.

– Никак нет, товарищ Министр бороны! Маршал Советского Союза Гречко Андрей Антонович! – заикаясь, рапортовал подполковник Карпухин. – Художник рядовой Александр Черевков нарисовал орден боевого красного знамени.

– Рядовой Александр Черевков! Выйти из строя! – громко, командовал в микрофон, Министр обороны СССР.

Как только услышал на плацу свою фамилию, так у меня тут же сразу затряслись колени. От страха завибрировало все моё тело. Понял, что мне пришёл конец.

Теперь мне грозит дисциплинарный батальон лет на пять. Мне сразу стало как-то не по себе.

Нарушая все правила выхода из строя. Рванул строевым шагом между офицерами в парадном строю. Едва не свалившись без сознания перед парадным строем на армейском плацу штаба округа.

– Виноват! Товарищ Министр обороны СССР! – стал выкручиваться подполковник Карпухин, когда увидел меня в сержантской форме. – За отличную службу в армии рядовой Черевков совсем недавно повышен в звании сержанта.

– Округ! Смирно! – громко, отдал команду Министр обороны СССР, едва сдерживая улыбку. – Рядовому, тире, сержанту Александру Черевкову! За отличную службу в рядах Советской армии! Объявляю сорок пять суток отпуска домой. – Министр обороны СССР, сделал паузу, немного подумал, затем добавил. – Так же шесть суток на дорогу.

– Служу Советскому Союзу! – громко, как дикарь, проорал без микрофона, на весь армейский плац округа.

– Вольно! Солдат! Стань в строй! – улыбаясь, сказал мне, Министр обороны СССР, маршал Гречко Андрей Антонович.

Резко развернулся в обратную сторону. Едва не свалившись, направился к своему месту в строю, пытаясь соблюдать правило возвращения в строй между перепуганными из-за меня офицерами, которые едва не были сбиты мной при моём выходе из строя.

В этот раз не развалил парадный строй, но и стоять в парадном строю не хотел. Все мои мысли были в поездке домой. От Тбилиси до Орджоникидзе, на автобусе через Крестовый перевал всего шесть часов езды.

Если к сорока пяти суткам отпуска домой прибавить шесть суток дороги, то дома могу быть полтора месяца. Но только домой мне нужно спешить. Сейчас резко похолодало.

В любое время могут закрыть Крестовый перевал до весны. Тогда мне придётся домой добираться поездом с пересадками вокруг всего Большого Кавказа в Армавиром или в Бакинском направлении. Так получиться в общей сложности почти столько суток затрачу на поездку поездом, сколько мне дал Министр обороны на дорогу. Лучше эти дни мне побывать дома.

– Ты, какого черта, напялил на себя сержантскую форму? – орал на меня, подполковник Карпухин, после того, как закончился парад встречи Министра обороны СССР, на армейском плацу. – Чуть от позора не упал в обморок перед министром обороны.

– Если бы вышел перед Министром обороны в своей военной форме, то вы точно упали бы без сознания, – ответил подполковнику Карпухину. – Вы сами отправили мои вещи в Батуми с нашими автомобилями. У меня новой формы с собой не было, а старая форма испачкана художественной краской вовремя работы с плакатом ордена боевого красного знамени.

– Вот, что, в таком виде тебя домой не отпущу, – серьёзно, сказал подполковник Карпухин. – Поедешь сегодня в Батуми в нашу военную часть. Там наведёшь порядок со своей формой, а дальше подумаю, как поступать с тобой. Может быть, отпущу тебя домой на десять суток или посажу на десять суток за твои проделки на полигоне? Понял меня?

– Никак нет! Товарищ подполковник! Вы нарушаете армейский устав, – заявил с серьёзным лицом. – По армейскому уставу вы не имеете право отменять приказ высшего командования. К тому же из Тбилиси мне ехать домой на автобусе всего шесть часов, а с Батуми вокруг всего Большого Кавказа езды до моего дома несколько суток. Думаю, что из Тбилиси отправить меня домой будет проще. В этом случае не будет нарушения уставного порядка.

– Какой был болван, когда не отправил тебя служить в Ахалкалаки, – вспомнил подполковник Карпухин историю годовой давности. – У меня не было бы с тобой головной боли в настоящее время. Угораздило мне оставить тебя служить в нашей воинской части.

– Тогда бы у вас была головная боль с наглядной агитацией в вашей воинской части и в батумском гарнизоне в целом, – напомнил, события годовой давности. – Вы вспомните, как почти с нуля начинал свою работу в гарнизоне с наглядной агитацией.

– На все у тебя имеется ответ, – задумчиво, сказал подполковник Карпухин. – Ну, что мне с тобой делать?

– Вы напомните замполиту штаба закавказского военного округа, что по его милости вымазался в художественную краску, – подсказал, подполковнику Карпухину. – Не может быть, чтобы в штабе округа не нашлось одной чистой формы.

– Ты правильно мыслишь, – согласился со мной, подполковник Карпухин. – Сейчас в штабе округа напомню, что, выполняя приказ командования закавказского военного округа, ты вымазал свою форму в художественную масляную краску. В свою очередь, поэтому не могу выполнить приказ Министра обороны СССР, чтобы отпустить тебя в отпуск домой.

Подполковник Карпухин сдержал своё слово. После обеда в новенькой форме. С необходимыми документами на отпуск домой рейсовым автобусом направлялся из Тбилиси в Орджоникидзе через Крестовый перевал.

На Крестовом перевале всюду лежал снег, это не помешало мне к ночи прибыть на рейсовом автобусе в Орджоникидзе. Последним пригородным поездом приехал домой к маме в Беслан. Меня дома не ждали.

– Ты, что, с армии сбежал что ли? – удивлённо, спросила меня, мама, открывая мне ночью дверь в квартиру. – Без вещей и без подарков из Батуми. Ты в этом году, вроде, два или три раза был в отпуске дома?

– Если тебе не нравиться, что часто бываю дома, – сказал, маме, – то прямо сейчас могу вернуться…

– Мне нравиться, что ты часто бываешь дома, – закрывая за мной двери, ответила мама. – Но Беслан маленький город и все тебя постоянно видят дома в военной форме. Родители твоих друзей постоянно спрашивают меня. Почему, это ты так часто бываешь дома? В то время как их дети за всю свою службу ни разу не приехали на побывку домой.

– Отпуск домой в советской армии дают лишь за отличную службу, – ответил. – Как солдат служит, так и получает вознаграждения отпуском на побывку домой. Мама! Ты должна гордиться своим сыном. Стараюсь служить.

Мои доводы насчёт очередного отпуска домой из армии не убедили мою маму. Она плохо спала до утра. Утром после завтрака мама сказала, что сегодня у неё работа на Бесланском шпальном заводе во вторую смену. Поэтому она пойдёт вместе со мной в военкомат становиться на учёт на время моего очередного отпуска домой из армии.

Ей просто как матери старшего сына хочется узнать у военкома, не отразится ли плохо на службе её сына такие частые отпуска домой из армии. Мало ли что бывает в армии вовремя службы. Потом приходиться матерям всю свою жизнь ругать себя за то, что не усмотрела за своим сыном вовремя службы в армии. Матери честь сына, прежде всего.

– Мария! Ты зря волнуешься, – рассматривая мои документы на отпуск домой из советской армии, сказал моей мамы, военком Гаврилюк. – Должна гордиться своим сыном. За тридцать шесть лет службы в советской армии ни разу не видел в глаза Министра обороны СССР и ни разу не получал такие огромные отпуска за службу в советской армии. Такое на службе в армии можно считать наградой.

– Так что же хорошего мой старший сын натворил вовремя службы в советской армии? За что ему дают отпуск домой, больше чем военкому? – не унималась, моя мама. – Наши соседи и знакомые постоянно задают мне эти вопросы.

– Мария! Ну, ты какая неугомонная! – удивлённо, сказал военком Гаврилюк. – Тебе не первый раз говорю, что твоему старшему сыну дают отпуска домой за отличную службу в советской армии. За что именно, ты спроси у него сама. Так просто за красивые глазки отпуска не дают. К тому же он мужчина, который может достойно служить своей Родине.

– Последний отпуск мне дали за время военного учения стран Варшавского договора, где участвовал, – стал отвечать, не дожидаясь вопросов от своей беспокойной мамы. – Вдобавок к этому, Министр обороны СССР дал мне отпуск за то, что нарисовал орден боевого Красного Знамени раньше, чем награду вручили Закавказскому военному округу в штабе округа в Тбилиси. Прямо из Тбилиси вчера ночью приехал через Крестовый перевал.

На этом моя мама успокоилась. За то через день, весь Беслан знал о том, что старшего сына Марии, в отпуск отправил Министр обороны СССР. Маршал Советского Союза, дважды герой Советского Союза Гречко Андрей Антонович.

С этого дня стал героем маленького города. Знакомые и друзья ни давали мне прохода со своими бесконечными вопросами. Тогда понял, как тяжело быть известным даже в нашем маленьком городке. Поэтому весь свой отпуск ходил в гражданской одежде и целыми днями скрывался в Орджоникидзе от любопытных глаз.

Часть-3. Афера в наборе.

1. Горячий маргарин.

На следующее утро чистый и бритый, совершенно трезвый без запаха алкоголя, вышел на очередной поиск хорошего места новой работы, где смог хорошо заработать и достойно содержать свою семью.

Теперь не собирался идти на первую попавшую работу, куда меня примут сразу на минимальную зарплату. Должен сделать выбор из множества предложенных работ, которые соответствовали бы моим способностям и потребностям. Благо, что частных бюро по трудоустройству в Ашдоде больше двух десятков. Есть где искать работу.

В крайнем случае, можно отправиться пешком в северную, южную и пищевую промышленные зоны Ашдода. Сейчас в промышленных зонах Ашдода за последнее время открылось много новых предприятий по разным работам.

В первом же каохадаме мне сразу предложили работу на бетонном заводе, откуда меня выгнали вчера по моему собственному желанию за массовую пьянку.

В каохадаме были другие пострадавшие рабочие от массовой пьянки на бетонном заводе. Мы стали возмущаться по поводу тяжёлых условий работы и отвратительному отношению к рабочим на бетонном заводе.

Наше возмущение услышали другие новые репатрианты, которые занимались поиском работы. Все стали отказываться от предложений каохадама, работать на бетонном заводе. Никто из новых репатриантов из бывшего Советского Союза не хотел становиться рабом бетонного завода.

Был рад такому повороту дела. Огромной возмущённой толпой, в десятки человек, мы ходили из одного каохадама в другой каохадам (частное бюро по трудоустройству).

В каждом каохадаме, где нам предлагали работу на бетонном заводе, мы проявляли своё возмущение по вопросу отвратительной работы на бетонном заводе. Таким образом, мы принимали в свои ряды все больше и больше новых репатриантов, которые отказывались от работы на бетонном заводе.

Работу на других предприятиях предлагали не многим рабочим. Ряды безработных росли с каждым часом. Мог произойти массовый бунт. К середине дня толпа превратилась в шеренги бастующих безработных, которые выступали против безработицы и против невыносимых условий труда на бетонном заводе.

Опасаясь беспорядков в Ашдоде, к нам подтянули наряды полиции. Бунт стал носить серьёзный политический и экономический характер. В наших рядах бастующих появились подстрекатели, которые предлагали устроить погромы административных зданий магазинов в городе.

Не забыл, во что вылился обычный бунт возмущённых граждан в Душанбе. Когда подстрекатели устроили погром в магазинах Душанбе. После чего общество Таджикистана раскололось на две части. Вскоре в Таджикистане началась гражданская война, которая имела многочисленные жертвы.

Огромный политический и экономический кризис во всём Таджикистан. Из-за чего нам пришлось поменять своё место жительства из Таджикистана в Израиль. Теперь всё повторяется в Израиле. Конечно, никак не думал, что моя обычная месть против хозяина бетонного завода может перерасти в бунт безработных людей.

Однако оказалось, что был не одинок по сути безработицы и обмана со стороны работодателей. Со мной или без меня, но такой конфликт безработных мог возникнуть рано или поздно. Вот только подстрекателям к погрому Ашдода не место в наших рядах. Надо нам как-то избавиться от погромщиков. Провести мирный бунт.

– Нам надо вывести толпу из черты города. – предложил. нескольким безработным, которых знал по работе на бетонном заводе. – Мне не хочется сесть в тюрьму за погромы в Ашдоде. Безработный, а не бандит с дороги.

– Ты прав. – согласился со мной один из безработных. – Нужно увести возмущённую толпу в городской парк.

– Уважаемые безработные! – громко, обратился. к возмущённой толпе безработных, поднявшись на барьер возле фонтана по улице Рагозин. – Давайте пройдём в городской парк и там составим письмо протеста.

– Правильно мужик говорит! – поддержали меня из толпы безработных. – Надо перейти в городской парк.

Мы толпой пересекли улицу Рагозин и увлекли за собой в городской парк всех бастующих безработных. Подстрекателям, оставшимся в меньшинстве, ничего не оставалось делать, как тут же разойтись, чтобы не быть арестованными нарядом полиции, которые отслеживали подстрекателей к погромам и снимали их на видеокамеру.

Так в городской парк перешли безработные, сторонники мирных переговоров с городскими властями, которые не заставили себя долго ждать и вскоре прибыли в городской парк со своими предложениями по работе.

Мы ждали речь от власти. До насилия протеста дело не дошло. Вместе с городскими властями в парк пригласили предпринимателей и представителей частных бюро трудоустройства. С бастующими безработными стали вести переговоры по вопросу трудоустройства. Постепенно толпа бастующих безработных рассосалась. Остались без работы всего несколько человек, среди которых была моя личность. Получалось так, что как зачинщик всего балагана безработных, был наказан самим собой.

Мне ничего ни оставалось делать, как в одиночку заниматься поиском работы по каохадамам, которые не посещал, и представители которых не были в парке во время раздачи рабочих мест безработным. Таких каохадама было не больше двух десятков. Каохадама находились по улице Рагозин. Так что мне не нужно было ходить далеко в поисках работы. Достаточно было всего лишь переходить из здания в здание или с этажа в этаж по улице Рагозин.

– Есть работа в двух местах. – сказали мне, в каохадаме «Ламед Мем». – Бетонный завод и завод «Вита».

– При мне о бетонном заводе не говорите. – сказал, служащей каохадама «Ламед Мем». – Вы, наверно, в курсе дела, что из-за бетонного завода в городе едва не случилось массовое восстание безработных.

– Да, конечно, мы знаем о том, что было. – поспешила изменить разговор служащая каохадама «Ламед Мем». – Поэтому предлагаю другую работу на пищевом предприятии «Вита», которая на южной промышленной зоне…

– Какие условия работы, на предприятии? – поинтересовался у служащей. – Какая оплата, за труд? Как туда ездить?

– Вас приглашают работать в цех маргарина. – объяснила служащая, которую звать Татьяной. – На предприятии бесплатное питание. Есть подвозка к месту работы и обратно домой. Условия работы там хорошие…

– Хорошо! Согласен. – согласился с выводами женщины. – Готов выйти на работу прямо сейчас. Можете отвезти меня туда?

– Сейчас конец рабочего дня. – сказала Татьяна. – Завтра в восемь часов утра мы отвезём вас на работу.

Попрощавшись со служащими каохадама «Ламед Мем» больше ни стал заходить в другие частные бюро по трудоустройству. Решил остаться на этом выборе места работы.

Опасаясь остаться вообще без работы на целый месяц. Так как конкуренты по безработице буквально дышали мне в спину в поисках работы. Поэтому любой из них мог занять вакантное место на работу на заводе «Вита». Некоторые соглашались идти работать и на бетонный завод.

– Завтра работаю на маргарине. – сказал. Людмиле, когда зашёл в квартиру. – Безработным не буду.

– Говорят, что на заводе «Вита» идеальная чистота, рабочих кормят бесплатно. – сказала Людмила.

– Тебе не говорил, что работал на "Вите". – удивлённо, сказал жене. – Откуда у тебя эти сведения о заводе?

– У нас в городе жиры и кетчуп с предприятия «Вита». – улыбаясь, ответила Людмила. – Ты по магазинам не ходишь. Поэтому не знаешь, что из продуктов выпускают. Все этикетки на товарах читаю каждый день…

– Ты хочешь сказать, что свободно читаешь на иврите и английском языке? – поинтересовался у Людмилы.

– Почему, на иврите и на английском языке? – удивлённо, спросила Людмила. – Русский пока не забыла.

Людмила открыла холодильник. Показала на упаковки продуктов, которые были подписаны на иврите, на английском, русском и арабском языках. Арабский Людмила не могла знать хотя бы по той причине, что арабские письмена никак не похожи с письменами европейских языков, которые имеют единые корни латинского языка. Что же касается письма иврита, то с ним сталкиваемся в повседневной жизни в Израиле. Русский знаем с детства.

На следующее утро задолго до открытия каохадама «Ламед Мем» стоял возле дверей офиса. Ждал, пока на работу придут служащие каохадама «Ламед Мем». Других дел у меня в этом районе Ашдода не было. Мои мысли и желания были направлены на новое место работы. Лёгкой работы не ожидал, но все равно рассчитывал на то, что физически тяжёлой работы, как на бетонном заводе, у меня больше никогда не будет на новом рабочем месте.

В восемь часов утра к офису каохадам «Ламед Мем» стали подтягиваться не только служащие, также безработные, которые хотели получить места работы в любом месте, чтобы только обеспечить семью деньгами. Можно подумать, что другой формы обеспечения семьи не имеет ни один человек.

Ведь обходятся как-то без денег в диких племенах и в самых что ни есть разумных общинах племени людей-птиц, где каждый работает по способности и по собственным интересам, а получает необходимый продукт по своей потребности. Конечно, это смахивает на коммуны во времена построения социализма в Советском Союзе или кибуцы (коммуны) в Израиле. Но кроме общин и подневольного труда ничего другого пока в современном мире никто не придумал.

Жаль, что нет прямого доступа обычным людям к племени людей-птиц, было б чему научиться. Совершенно другой подход к потребности и к труду. Каждый человек хочет то, что не хочет другой. Одни любят сладкое, а другие солёное. Кто-то любит жирное, а кто-то любит постное.

Нет ни у кого одинаковых потребностей и интересов. Поэтому каждый в диком племени и в племени людей-птиц создаёт с избытком то, что он может иметь или то, что ему нравиться.

Этими избытками продуктов своего производства и потребления каждый представитель дикого племени или племени людей-птиц делится со своими соплеменниками через специальные структуры снабжения своего населения. Те, кто не может ничего создавать, находятся в структурах накопления и снабжения населения своего племени. Никто никого не эксплуатирует.

Каждый нормальный человек в диком племени или в племени людей-птиц живёт по своим способностям и по своим потребностям. Никто не зависит от формы оплаты за свой труд. Каждый в диком племени и в племени людей-птиц трудится на своё благо, а также на благо своего племени. Зная о том, что если он не создаст излишки своего продукта, то во время натурального обмена не получит необходимый товар на жизнь своей семье и самому себе.

Конечно, в этом тоже есть какая-то зависимость от другого соплеменника. Здесь вовсе нет принудительного труда. Тут применим известный лозунг – "Кто работает, тот и ест.". Хочешь хорошо покушать? Будь любезен потрудись на благо соплеменников. Создай излишки своего труда, которыми могут пользоваться другие.

Тогда у нас будет применён другой лозунг – "От каждого по способности, каждому по потребности.". Вполне понятно, что способность человека должна превышать его потребность, чтобы ты был доволен избытками чужого труда, другой также должен быть доволен избытками твоего труда. Тогда будет все естественно уравновешено между избытком и потреблением. Каждый соплеменник будет уровнён в своих потребностях и в своих способностях по своему труду.

Когда мы с Татьяной из каохадама «Ламед Мем» приехали к пищевому предприятию «Вита», то Татьяна сдала меня из рук в руки в отдел кадров предприятия, а сама отправилась обратно в свой Мисрад (офис). Остался один на один со служащей отдела кадров предприятия «Вита». Русскоязычная служащая долго и кропотливо заполняла бланки на иврите.

Постоянно задавала мне наводящие вопросы по труду и по всем случаям в моей жизни. Можно было подумать, что меня принимают ни на предприятие пищевой промышленности, а куда-то в международную экспедицию, которая отправляется в далёкий космический полет.

Где нужны все данные к созданию истории космонавтики, а также по той причине, чтобы на планете Земля знали все о своих героях, покоривших космос. Также нужно знать все о международной экспедиции представителям других цивилизаций, куда скоро отправятся люди.

– Сейчас выйдешь из здания администрации и прямо напротив ворот находится цех маргарина. – сказала мне, служащая отдела кадров предприятия «Вита». – Там в маргариновом цеху объяснят тебе, чем ты будешь заниматься.

Выйдя из административного здания предприятия «Вита», напротив въездных ворот, там увидел какое-то странное строение, которое больше напоминало мне металлургический завод в миниатюре, чем цех маргарина. Многочисленное переплетение труб и лестниц, вперемешку с кабелями и какими-то агрегатами, так же напоминали мне универсальный самогонный аппарат в увеличенном размере. Даже ёмкости к сбору алкоголя имелись в этом агрегате.