Глава III С отбытия из Никеи до прибытия в Антиохию (1097–1098)
алая Азия, в то время еще неизвестная, которая впоследствии поглотила столько западных народов, открылась теперь перед христианскими войсками со своими местностями без проложенных путей, со своими горами и пропастями и со своими дикими обитателями. Крестоносцы, продолжая свой путь к Сирии и Палестине, отбыли из Никеи в 1097 г., 25 июня; через два дня пути подошли они к мосту, построенному на том самом месте, где река Галл впадает в Сангарий, известный ныне под именем Сакарии. Так как им предстояло пробираться теперь по местности пустынной и безводной, то армия разделена была на два корпуса, значительнейшим из которых предводительствовали Готфрид, Раймунд, Гуго Великий и граф Фландрский; во главе другого корпуса были поставлены Боэмунд, Танкред и герцог Нормандский. Войско Готфрида двинулось направо, а войско Боэмунда – налево. После трех дней пути перед войском Боэмунда открылась долина Горгони. И тут внезапно устремляется на него с гор неприятель; султан Кылыч-Арслан после неудачи своей при Никее собрал новые силы; он следовал за крестоносцами, изыскивая случай заставить их дорого поплатиться за взятие его столицы.
Боэмунд делает распоряжение, чтобы были расставлены палатки; мгновенно на берегу реки устраивается лагерь, и здесь располагается слабейшая часть войска. Нападение на него было сильное; неприятель имел превосходство численности, перед которой все чудеса храбрости христианских воинов должны были оказаться бесплодными.
Воины Кылыч-Арслана вторгаются в латинский лагерь, предают избиению всех на пути своем, щадя только женщин, которых забирают в неволю. Боэмунд является на поле битвы, и сцена изменяется. Герцог Нормандский, вырвав свое белое знамя, вышитое золотом, из рук человека, несшего его, бросается в толпу сарацин и с криком: «За мною, нормандцы!» – начинает косить мечом своим кровавую жатву в неприятельских рядах. Танкред, который в начале битвы изнемог бы без помощи Боэмунда, с новым жаром и неистощимым мужеством продолжает битву. Уже несколько часов рыцари Креста неутомимо поддерживали неравную борьбу; многочисленность врага уже преодолевала их, когда вдруг тысячи радостных возгласов возвестили о прибытии войска Готфрида: в самом начале битвы Боэмунд отправил гонца, чтобы предупредить герцога Лотарингского. Немного понадобилось времени, чтобы решить, на чьей стороне останется победа.
Вечером, когда битва кончилась, три тысячи высших чинов и более двадцати тысяч низших чинов мусульманского войска лежали убитыми; неприятельский лагерь, расположенный в двух милях за долиной Горгони, перешел во власть победителей. Крестоносцы потеряли 4000 товарищей, тела которых были преданы погребению при пении священных молитв. Битва эта, первая с начала крестового похода, получила название Дорилейской, по причине близости города этого имени, который теперь называется Эскишехир (Старый город).
Христиане, продолжая путь, решились не расставаться более. Это решение было хорошо в том отношении, что усиливало их в случае нападения, но было вместе с тем и неудобно в случае других бедствий, например голода и жажды. Турки позаботились разорить те места, которые не могли защищать; грабежом и пожарами опустошили они ту часть Каппадокии, Исаврии, Фригии, по которой должны были проходить крестоносцы. Путь христианской армии от долины Горгони до Антиохетты, столицы Писидии, был продолжительным бедствием. Антиохетта открыла перед ними своим ворота; тут оказались пастбища и продовольствие, и армия отдохнула здесь. Во время пребывания ее вокруг этого города она едва не лишилась двух главных своих предводителей: Раймунд Сен-Жильский опасно захворал, а Готфрид, защищая одного крестоносца, на которого напал медведь, победил зверя, но сам был ранен в бедро, к счастью, однако же, не смертельно. Обоих вождей пришлось в продолжение нескольких недель переносить вслед за войском на носилках.
С тех пор как крестоносцы покинули Европу, между ними еще не происходило несогласий, но пришлось испытать и это бедствие. Танкред во главе итальянских воинов, Балдуин, брат Готфрида, – с фламандцами были посланы вперед. Проходя через Ликаонию, они нигде не встретили врага и поспешили достигнуть Киликии. Танкред, шедший впереди, остановился у Тарса и приказал повесить свое знамя на стенах города, бывшего колыбелью св. Павла. Вслед за ним подходит Балдуин и требует, чтобы город был сдан ему, под тем предлогом, что отряд его многочисленнее, чем отряд итальянского героя. Испуганные его угрозами, жители соглашаются заменить знамя Танкреда знаменем Балдуина на стенах их города. Брат Готфрида довершает негодование итальянцев отказом принять в городе, предавая таким образом мечу турок, триста крестоносцев, посланных Боэмундом. В таких обстоятельствах воздержанность Танкреда только и могла обуздать ярость итальянцев, которые ограничились тем, что предали мщению своих братьев – тех мусульман, что оставались в башнях города. В это время корсары фландрские и голландские, прослышав о походе христиан, явились в Тарскую гавань; предводитель их Гимер, булонец, узнал Балдуина, сына своего прежнего господина, принял крест вместе со своими товарищами и обещал служить брату Готфрида.
Танкред, удалившись из Тарса со своим отрядом, хотел расположиться лагерем у стен Аданы, крепости в Киликии, которая уже была занята властителем Бургильонским; сложив свои палатки, он двинулся к другому городу, по имени Мальмистра, откуда и выгнал турок. Балдуин, выступив из Тарса, где он оставил гарнизон, также подошел к Мальмистре. При виде фламандских палаток итальянцы, уверенные, что Балдуин захочет воспользоваться и этой их победой, берутся за оружие. Начинается страшная битва между этими двумя христианскими войсками. Отряд Танкреда, уступающий в численности, принужден был отступить. На другой день, однако же, противники помирились во имя религии. Вожди обняли друг друга в присутствии своих войск. Танкред подчинил потом своей власти несколько крепостей в Киликии.
Между тем, главная армия крестоносцев перешла через Иконий и Ираклию; переступив через Тавр, она остановилась на отдых и нашла продовольствие в городе Коксоне (древней Кукузе, прославившейся как место ссылки св. Иоанна Златоуста). Переход из Коксона в Марезию был тяжелым и бедственным; на этом пространстве более восьми или десяти миль не было ничего, кроме колючего кустарника, хвороста, скал и пропастей; не было ни дорог, ни даже проторенной тропинки. Эта часть Тавра была свидетельницей великих бедствий и великого отчаяния. Крепость Марезия, изобилующая всякого рода средствами к жизни, население которой состояло из христиан, была в конце этого пути. Жена Балдуина умерла и была похоронена в этом городе.
В Марезии Балдуин присоединился к христианской армии; он пожелал увидеть собственными глазами, в каком положении был брат его Готфрид. Он был обвинен за свою несправедливость и насилия относительно Танкреда; вследствие ли этого обстоятельства или того, что освобождение Святой земли не было единственной его целью, Балдуин поддался предложениям одного армянина, искателя приключений, который прельщал его победами на берегах Евфрата; и вот в сопровождении тысячи воинов, которых ему удалось отбить у крестового похода, он отправился основывать в Месопотамии графство Эдесское, которое впоследствии оказалось полезным для латинян. В пространной истории крестовых походов читатель найдет любопытные подробности, которыми сопровождались эти быстрые завоевания Балдуина.
Артезия, в древности Халкида, город, занятый турками, не замедлил подчиниться власти крестоносцев. Эта крепость была последней из охранявших путь в Антиохию, и мусульмане не пренебрегли ничем, чтобы ее защитить; но они принуждены были удалиться из нее. Оставался еще пункт – мост Оронтский, называемый Железный мост (ныне Герс-ил-Гаддид), оконечности которого были защищены двумя башнями, обшитыми железом. Мусульманские воины заняли эти башни, и весь левый берег Оронта покрылся неприятельскими батальонами. Напрасные преграды, которые должны были рухнуть перед великой христианской армией! Выступив из Артезии, где Танкред присоединился к прочим крестоносцам, армия продвигается в полном порядке. Авангард, предводительствуемый Робертом Нормандским, подходит к Железному мосту и сначала не может пробить себе дорогу; большинство христианских батальонов являются подкрепить отряд Роберта; бросаются на мост. Франки оказываются победителями на обоих берегах Оронта, а турки, ускользая от избиения, быстро скрываются по направлению к Антиохии.
Еще четыре часа пути, и перед армией франков должна была открыться столица Сирии. Вождям известны были грозные укрепления Антиохии; архиепископ Адемар, желая подготовить крестоносцев и придать им бодрости, рассудил не оставлять их в неведении того, что им предстояло осаждать страшный город, стены которого «были выстроены из каменных глыб огромного размера, скрепленных между собою неизвестным и неразрушимым цементом», – город, в котором собраны были со всех сторон враги имени Христова.
Христианская армия перешла на левую сторону Оронта; направо от него было озеро Бар-эль-Абиад (Белое море); путь, по которому она направилась, называемый у летописцев царским путем, проходит по долине, не имеющей ни одного деревца. Пурпуровые и золотые хоругви развевались на воздухе; позолоченные щиты, каски и кирасы блестели на солнце и неслись вперед, как лучезарное пламя; шестьсот тысяч крестоносцев покрывали долину Умк, которая известна теперь только алеппскому каравану да туркменскому всаднику. Двоякое впечатление могло охватить христианскую армию в виду Антиохии: чувство страха при виде громадных стен и гор, защищавших город, и чувство благочестивого умиления перед «городом Божиим» (Феополь), столь знаменитым в истории первых веков христианства.
