Введение
Невозможно понять и почувствовать Индию, не ознакомившись с жизнью ее храмов, которые составляют одну из важнейших сторон индийской культуры, в частности, культуры индуизма. К V веку на Индийском субконтиненте индуизм стал доминирующей имперской религией. К этому времени большая часть субконтинента находилась под властью нескольких империй: на севере правили Пратихары (Pratīhāra), на востоке – Палы (Pāla), на Декане – Раштракуты (Rāṣṭrakuṭa), на юге задавали тон Пандьи и Паллавы (Paṇḍya, Pallava). Именно эти династии (кроме Пала) начали строить на своей территории первые монументальные каменные храмы и установливать новый тип богослужения.
Примерно в это же время особой популярностью стали пользоваться культы Вишну и Шивы, и интенсивнее всего они распространялись и внедрялись в тех местах, где становились объектами царского покровительства. Так, с середины I тысячелетия в религиозной сфере на территории многочисленных индийских царств началось строительство каменных храмов, которые посвящались различным аспектам двух богов – Шивы и Вишну. Одновременно со строительством храмов складывалась система сакральных мест, и особенно ярко этот процесс проходил в Тамилнаду, где всего за несколько веков местный ландшафт был преобразован в «сакральную географию». Параллельно создавался корпус священных текстов (Агамы).
Изменения, происходившие в Южной Индии в экономической, политической, социальной и религиозной сфере, привели к формированию своеобразного архитектурного стиля и к появлению такого уникального явления как храмовая культура. Так у храмов появилась собственная жизнь, которая стала вращаться вокруг установленного в гарбхагрихе изображения божества (мурти) – самого главного обитателя храма. Именно ради него возводится храм, именно ему принадлежит все храмовое имущество, именно его считают настоящим хозяином храма и всей округи.
Мурти – это центр мироздания и к тому же точка отсчета, являющаяся необходимым условием для появления и функционирования любого храма. Храм возводится для того, чтобы в нем поселился божественный обитатель, с которым в дальнейшем с помощью особых ритуальных действий будет поддерживаться контакт. Поэтому после возведения культового сооружения в соответствии с каноном обязательно устанавливается материальный образ бога или богини. И только после этого храм может считаться местом обитания божества, быть открытым для посещения верующими и начинать собственную жизнь.
Вокруг изображения храмового божества выстраивается вся храмовая ритуалистика – без мурти не было бы никакой необходимости в пудже. Без пуджи не было бы необходимости в специально обученных жрецах, а без них не было бы необходимости в пожертвованиях, предназначенных для осуществления ритуальных действий. В свою очередь, без многочисленных даров, поступающих в храм от верующих, не было бы экономической базы и надобности в храмовом персонале, как, собственно, и мотивов для увековечивания совершенных и полученных даров – не было бы эпиграфических надписей, выгравированных на стенах и колоннах каменных храмов. А без всего этого не было бы необходимости в составлении различного рода наставлений и комментариев, объясняющих природу, цель и значение храмового ритуала. Не было бы архитектуры, скульптуры, классического танца и других видов искусства, веками развивавшихся в пространстве южноиндийского храма. Не было бы праздничных процессий с многоэтажными деревянными резными колесницами и шествиями по прихрамовым улицам с изображениями местных богов. Не сформировались бы великие религиозные центры и места паломничества. Просто не было бы храма. А значит, Индия была бы совсем другой.
В храме, где осуществляется общественное богослужение, изначально была заложена тенденция стать учреждением социальным, экономическим, политическим и образовательным. В этом направлении он и развивался на протяжении многих столетий. Храм – это еще и центр социальной и культурной жизни, однако в первую очередь это центр распространения индуизма.
Сегодня в России наблюдается повышенный интерес к Индии, к индийской культуре и к индийским религиям, в частности, к индуизму. А в последние годы все больше людей начинают интересоваться южноиндийской культурой, искренне восхищаясь древней и средневековой литературой, созданной на дравидийских языках, музыкой карнатик и классическими танцами (бхаратанатьям, мохини-аттам, кучипуди, андхранатьям и др.), а также великолепными храмами, построенными в стиле дравида – их необычная красота впечатляет. Однако мало кто представляет, что за жизнь скрывается за каменными стенами многочисленных домов Бога. Подлинная жизнь храмов остается скрытой от взора приезжих иностранцев, которые в лучшем случае могут наблюдать одно из ежедневных богослужений или же праздничную процессию, состоящую из приплясывающей толпы, окружающей густо покрытую пышными цветочными гирляндами фигуру местного божества.
Чем живет индуистский храм, как он функционирует и кем управляется, какие сокровища хранит в себе и откуда вообще они там берутся, как охраняется храм и кем, кто и как совершает поклонение богам, с какими трудностями сталкивается храмовый персонал и из кого он состоит, как меняется жизнь храма с течением времени? Обычно люди не задаются такими вопросами. В сознании большинства людей южноиндийский храм, который существовал «всегда», ассоциируется исключительно с обилием скульптур на гопурамах, с благочестивыми брахманами, бормочущими у алтаря санскритские мантры, и с таинственными храмовыми танцовщицами – жрицами любви.
Особенно часто ускользает от внимания как духовных искателей, так и любопытных туристов, материальная сторона храмовой жизни. А ведь уже в средние века южноиндийский храм представлял собой не только религиозное учреждение, но и самое настоящее хозяйство – земледельческое, скотоводческое, ремесленное. Ведь жизнь храма не ограничивается проведением богослужений, не сводится исключительно к возносимым к божеству молитвам, но сочетает в себе сакральное и мирское. Для существования любого храма наличие плодородных земель и возможность платить жалованье своим работникам так же важно, как и ритуальные действия профессиональных жрецов. Иными словами, для полноценного функционирования храму нужна материальная база с соответствующим персоналом.
Данная книга призвана познакомить отечественного читателя с теми аспектами храмовой жизни, которые являются наиболее важными для понимания храма как социально-религиозного института. Напомним, что это уже вторая книга, посвященная индийским храмам. Первая книга преимущественно была посвящена теме храмового строительства, поэтому она так и называлась – «История и культура южноиндийского храма. Рождение храма». В ней речь шла о происхождении и развитии храмовой архитектуры, об архитектурных стилях и их особенностях, о структуре южноиндийского храма и о символике его основных элементов, о строительных ритуалах и о выборе участка для строительства, рассказывалось о правилах создания мурти, об их классификации и о принципах индуистской иконографии. То есть, в ней затрагивались вопросы, так или иначе связанные с появлением храма – как архитектурной идеи и как конкретного строения.
Во второй книге речь пойдет о жизни индуистского храма после того, как там установили мурти и здание стало домом Бога. Мы расскажем о храмовых буднях и праздниках, о храмовой экономике и храмовом персонале, о храмовом управлении и о проблемах, с которыми приходится сталкиваться храмам в современных условиях, о дарах, которые преподносят своим богам верующие, и о преступлениях, совершаемых некоторыми людьми в отношении дома Бога и его обитателей.
При этом, как и в предыдущей книге, очерчиваются хронологические и географические рамки, в пределах которых разворачивается наш рассказ. Поскольку мы будем говорить об уже существующих храмах и не будем обсуждать вопросы, связанные с происхождением храмов, то нижней границей послужит середина I тысячелетия нашей эры – примерно то время, когда в Индии начало набирать обороты строительство каменных храмов. Верхний рубеж – современность. Что касается географических рамок, то мы ограничимся Южной Индией, сосредоточив основное внимание на тамильском регионе. Хотя в отдельных случаях, чтобы проиллюстрировать то или иное положение, более полно раскрыть или более объемно обозначить обсуждаемую проблему, будем привлекать материалы, относящиеся к соседним штатам – к Керале, Карнатаке, Андхра Прадеш – и в меньшей степени к Одише, Махараштре и другим регионам.
Основной массив литературы, относящейся к обсуждаемой теме, был рассмотрен в первой книге. Здесь же можно в качестве небольшого дополнения указать лишь на наиболее важные работы, посвященные отдельным аспектам храмовой жизни. Прежде всего, хотелось бы отметить несколько работ, в которых с разных позиций рассматривается один из южноиндийских храмов. При этом каждый из авторов пытается обратить внимание читателя на отдельные моменты, которые он считает ключевыми или наиболее значимыми, и в то же время нарисовать как можно более полную картину жизни храма.
В 1981 [1] году увидела свет книга А. Аппадурея (Appadurai A.) Worship and Conflict under Colonial Rule. A South Indian Case, являющаяся результатом изучения автором южноиндийского вишнуитского храма Шри Партхасаратхи Свами. В работе А. Аппадурея уделяется внимание таким важным вопросам, как храмовое управление, символизм богатства, модель отношений между государством и религией и др. Особенностью данного исследования является попытка автора рассмотреть храм с позиции культурной антропологии и социальной истории.
И еще одна замечательная книга, заслуживающая особого внимания, принадлежит перу Р. Гхосе (Ghose R.). Она носит называние The Lord of Ārūr. The Tyāgarāja Cult in Tamilnāḍu. A Study in Conflict and Accommodation (1996) и посвящена известному шиваитскому храму, расположенному в Тируваруре, – храму Шри Тьягараджи Свами. В этой работе Р. Гхосе обращается к самым разным сторонам жизни храма и затрагивает самые разные вопросы: культ Шивы-Тьягараджи и его мифология, храмовые ритуалы и основные категории храмового персонала, функционирование храмовой экономики и устройство системы каталей, влияние политики на жизнь храма и отношение храма с местными правителями и т. д. При этом автор старается показать, какие изменения происходили в жизни храма с течением времени.
Хотелось бы отметить работу Э. Смитиса (Adrian Greville Smythies) The Architecture and Iconography of the Hindu Temple in Eads, Tennessee, вышедшую в США в 2006 году и посвященную анализу и интерпретации храмовой архитектуры в Идсе (Теннесси, США). Автор внимательно изучил все девять святилищ индуистского храма, посвященных различным богам индуизма, дав более или менее подробное описание каждого из них. При этом основной целью Э. Смитиса было понять и оценить степень преобразований, произошедших с южноиндийскими храмами со времен Чолов (IX–XIII вв.), а также тех изменений, которые внесло индуистское сообщество США, оказавшись в новых условиях и пытаясь адаптировать традиционную храмовую архитектуру и ритуалистику к нетрадиционной обстановке.
О современных храмах, тем более о тех, которые находятся за пределами Индии, опубликовано мало научных исследований. Поэтому работа Э. Смитиса составляет редкое исключение. С ней перекликается исследование Туласи Шринивас (Srinivas Tulasi) Divine Enterprise: Hindu Priests and Ritual. Change in Neighbourhood Hindu Temples in Bangalore (2006), посвященное четырем бангалорским храмам, расположенным в районе Маллешварам (Карнатака) и находящимся неподалеку друг от друга. На примере этих храмов автор показывает, как изменилась жизнь тех храмов, которые расположены в больших городах Индии, как жрецам этих храмов приходится приспосабливаться к запросам современных прихожан. Это исследование основано на данных, полученных автором в результате 23-месячного этнографического изучения храмов одного из крупнейших городов Южной Индии – Бангалора.
Работа Г. Сарасвати (Saraswathi G.) The Study of Socio-Economic Conditions of the Temple Priests of Southern Mysore (2000) тоже посвящена храмам Карнатаки, как и исследование Б. Н. Хеббара (Hebbar B. N.) The Śrī-Kṛṣṇa Temple at Uḍupi. The Historical and Spiritual Center of the Madhvite Sect of Hinduism (2005). Но если в своем исследовании Г. Сарасвати сосредоточен на проблеме жречества Карнатаки, то в работе Б. Н. Хеббара содержится материал, относящийся к известному храму Кришны, расположенному в Удупи, что следует уже из названия книги. В книге Б. Н. Хеббара описывается необычная организация храма как религиозного учреждения, которое имеет сходство с монастырем (матх), и рассматривается уникальная модель храмового управления, а также иерархия местного жречества и его функции.
Поскольку в нашей книге уделяется большое внимание проблеме храмового управления, особенно в период борьбы за независимость и в период после получения Индией независимости, то в этой связи следует назвать две важные работы. Во-первых, это издание речей, выступлений, статей, эссе и разного рода документов, имеющих отношение к тамильскому национализму и деятельности реформаторов первой половины XX века. Этот материал был напечатан в англоязычном журнале «Revolt», издававшемся Перияром в самом конце 1920-х годов в Тамилнаду, а несколько лет тому назад был собран В. Гитой и С. В. Раджадуреем (V. Geetha, S. V. Rajadurai) в книге Revolt – A Radical Weekly in Colonial Madras.
И, во-вторых, это книга Ч. С. Рангараджана (Rangarajan C. S.) Government Rules Hindu Temples. State Control of Religious Denominations – Problems and Perspectives, вышедшая в 2015 году в Хайдарабаде и заслуживающая самого пристального внимания. Данное исследование сосредоточено на южноиндийских индуистских храмах. Прежде всего, автор рассматривает опыт двух штатов – Тамилнаду и Андхра-Прадеш. В книге рассматриваются отношения храмов с государством и при этом уделяется особое внимание судебной системе и ее роли в деле защиты интересов религиозных институтов, а также тем проблемам, которые возникли вследствие осуществления государственного контроля над индуистскими храмами. Кроме того, автор пытается проанализировать материалы, касающиеся неудачного эксперимента, связанного с храмовыми реформами в штате Андхра Прадеш, которые были инициированы в соответствии с индийским законодательством (Act 30 of 1987). Автор на различных примерах показывает, как судебные ошибки навредили индуизму и привели к закрытию тысяч храмов по всему штату Андхра Прадеш.
Синтия Талбот (Talbot Cynthia) для своего исследования Temples, Donors, and Gifts: Patterns of Patron age in Thirteenth-Century South India (1991) выбрала регион, как, собственно, и период, который по непонятным причинам крайне редко попадает в поле зрения исследователей. Это часть территории штата Андхра-Прадеш, расположенная на юго-восточном побережье полуострова и граничащая с тамильским регионом, причем в период с 1175 по 1325 год. Работа С. Талбот основана на эпиграфических надписях, которые вопреки капризам погоды и политическим потрясениям сохранили для последующих поколений информацию, относящуюся к жизни средневековых храмов. Большая часть храмовых надписей, относящихся к XIII веку, принадлежит храмам, расположенным вдоль прибрежной полосы штата: три четверти всех надписей относятся к пяти районам (всего четырнадцать), которые С. Талбот включила в свое исследование (Гунтур, Пракашам, Кришна, Западный Годавари и Восточный Годавари). Районы внутренней части штата предоставляют значительно меньше материала для исследования. По мнению автора, главная причина такой неравномерности заключается в том, что щедрые пожертвования поступали главным образом всего в несколько храмовых комплексов, расположенных на побережье и считавшихся в то время наиболее значимыми. Хотя данная ситуация отлично иллюстрирует характер привлечения даров в храмы, исследование С. Талбот для нас важно, прежде всего, тем, что предоставляет информацию, касающуюся средневековой храмовой экономики.
Статья Субраманьи Айера (K. R. Subrahmanya Aiyar) The Role of the Brahman in Andhradesa in the Eastern Chalukyan Period, написанная еще в 1936 году, посвящена представителям высшей варны, проживающим в штате Андхра Прадеш, и охватывает период с 615 по 1061 год. Автор рассматривает различные виды деятельности местных брахманов и доказывает, что брахманы на этой территории появились еще в древности и что они пользовались покровительством многих правителей. Кроме того, исследователь, основываясь на данных большого количества медных табличек, относящихся к эпохе Чалукьев и фиксирующих дары, сделанные брахманам, приходит к выводу о серьезном вкладе брахманов в культуру региона. С учетом времени написания данной статьи (1936 год) содержащийся в ней материал также позволяет сделать определенные выводы касательно позиции, которую занимал автор во время антибрахманистского движения, что уже само по себе представляется довольно интересным. Поскольку в одной из глав второй книги нами будет рассматриваться тема антибрахманизма, без которой наш рассказ о южноиндийских храмах не был бы полным.
Для более полного понимания тех или иных процессов, происходивших в Южной Индии, порой приходится обращаться к истории соседних штатов, и особенно к Одише. Поэтому требуют упоминания работы, посвященные храмам и служителям культа данного региона, в частности, знаменитому храму в Пури. Тема жречества храма Джаганнатхи рассматривается в работе Дж. Пфеффера (Pfeffer G.) Puri’s Vedic Brahmins: Continuity and Change in their Traditional Institutions (1986), где автор описывает ведийских брахманов Одиши, которые традиционно занимают высокое положение в обществе, и пытается показать, каким образом они смогли приспособиться к политическим и социально-экономическим изменениям последних десятилетий, сохранив при этом свой элитный статус[2].
Но поскольку наше исследование сосредоточено, главным образом, на Тамилнаду, то особую важность для нас представляют работы, посвященные именно тамильскому жречеству, включая тамильских брахманов. В этой связи следует упомянуть несколько статей К. Фуллера (Fuller C.), в которых рассматриваются вопросы, касающиеся различных аспектов жизни брахманов (1993, 2003, 2014). В них речь в основном идет о жрецах мадурайского храма Минакши, об их роли во время храмовых ритуалов, о жреческом образовании и проблемах, которые ставит перед ними современность. Ведь для нашего исследования необходимо понимание социально-экономических условий жрецов, причем в контексте модернизации, секуляризации и урбанизации.
Вместе с тем в нашей книге большое внимание уделяется не только жречеству, но и другим категориям храмового персонала, включая храмовых рабов и рабынь, за счет чего картина храмовой жизни становится более объемной. Некоторые сведения, касающиеся служащих средневековых храмов, в особенности храмовых женщин, содержатся в монографии Л. Орр (Leslie Orr) Donors, Devotees, and Daughters of God. Temple Women in Medieval Tamilnadu (2000) и в довольно объемной статье Women of Medieval South India in Hindu Temple Ritual: Text and Practice (1993). В своих исследованиях Л. Орр широко использует эпиграфические данные, которые являются очень важным источником по истории и культуре Южной Индии.
Вопросы, связанные с храмовым персоналом и в целом с экономикой храма, довольно подробно рассматриваются и в статье К. В. Рамана (Raman K. V.) The Role of Temple in the Socio-Economic Life of the People. При этом автор уделяет достаточно внимания описанию различных категорий храмовых служащих, что делает эту небольшую, но информативную статью очень ценной для настоящего исследования. Немалый интерес представляет и книга индийского ученого В. Г. Р. Айера (Aiyer, V. G. Ramakrishna) The Economy of a South Indian Temple (1946), где также затрагивается тема храмовой экономики и при этом рассматриваются способы ведения храмового хозяйства в Южной Индии.
Для рассматриваемой нами темы важное значение имеет земельный вопрос, позволяющий дать верную оценку экономическим условиям, в которых существовали и существуют храмы, объяснить их тягу к установлению связи с представителями власти, понять особенности храмовой деятельности и причины появления на стенах южноиндийских храмов многочисленных надписей, фиксирующих поступающие в храмы дары. И хотя земельного вопроса так или иначе в своих исследованиях касаются многие авторы, хотелось бы отдельно отметить работы отечественного ученого Л. Б. Алаева (1964, 2003, 2011). Помимо земельных вопросов и вопросов, связанных с храмовой экономикой, в его работах содержится много материала, относящегося к различным категориям храмовых служащих и некоторым сторонам храмового управления. Неоспоримым достоинством работ этого ученого является широкое использование данных южноиндийской эпиграфики, что позволяет составить более полное представление о средневековом периоде храмов, опираясь на конкретные факты, зафиксированные надписями.
Если Л. Б. Алаев в своих работах касается всех южноиндийских регионов – Тамилнаду, Кералы, Карнатаки, Андхра Прадеш, то индийский исследователь Дж. Сундарам (Sundaram J.) в своем фундаментальном труде Land System in Tamilnadu (C. A. D. 800–1200) (2009) сосредоточивает внимание исключительно на земельной системе Тамилнаду. Это, главным образом, земельные пожалования, сделанные брахманам и храмам (брахмадея, девадана) в средневековый период. Причем исследование Дж. Сундарама основано на данных, относящихся к тому региону, который некогда был известен как Тондаймандалам и находился под управлением одной из южноиндийских династий – Паллава. Автор изучал и анализировал эпиграфику, относящуюся к периоду правления этой династии.
При написании некоторых глав приходилось обращаться к вопросам социального устройства индийского общества, в частности, к вопросам кастового и варнового деления. Данная тема рассматривается в работах отечественных специалистов – А. А. Куценкова, М. К. Кудрявцева, Е. Н. Успенской, Г. Г. Котовского, А. М. Пятигорского. Важные сведения, касающиеся жизни и традиций южноиндийских каст в период колониализма, содержатся в многотомном труде Э. Терстона и К. Рангачари “Castes and Tribes of Southern India”, где дается подробное описание каст и племен с указанием их верований, занятий, происхождения и т. д. Работа была издана еще в начале XX века, но и по сей день сохраняет свою актуальность.
Следует упомянуть несколько важных работ, касающихся храмовой ритуалистики, праздников и отдельных религиозных культов (в том числе и деревенских). Прежде всего, это исследование Пола Юнгера (Younger Paul) Playing Host to Deity. Festival Religion in the South Indian Tradition (2002), в котором автор рассматривает религиозные праздники, подразделяя их на три основные группы. К первой группе он относит праздники, представляющие собой паломничества к древним священным местам. Ко второй группе он относит целый ряд праздников, берущих свое начало в средневековье – их отличительной чертой является сложное церемониальное поднятие флага и шествие вокруг храма. И к третьей группе автор относит современные религиозные праздники.
В одной из своих статей вопросам храмового богослужения уделяет внимание и голландский индолог Камил Звелебил. Статья называется «Домашние и храмовые обряды» (1969) и посвящена известному храму Минакши, находящемуся в Мадурае. В ней автор рассматривает особенности проведения ежедневных богослужений, а также категории работающих в храме жрецов. Более подробно описывает распорядок проведения пудж в южноиндийском храме С. Керсенбом-Стори (Kersenboom-Story, Saskia C.), хотя этой теме исследовательница посвящает лишь часть главы в своей монографии Nityasumangali. Devadasi Tradition in South India (1987).
Хотелось бы упомянуть еще одно интересное исследование – основательный труд К. Г. Даела (Diehl, Carl Gustav) «Instrument and Purpose. Studies on Rites and Rituals in South India», посвященный вопросам храмового поклонения и написанный еще в 1956 году. Кроме того, можно назвать работы Д. П. Майнз (Mines, Diane P.) «Waiting for Vellalkantan. Narrative, Movement, and Making Place in a Tamil Village» (2008), М. С. Рамеша (Ramesh M. S.) «The Festivals and Rituals at Tirumala Temple» (2000), С. Р. Рамануджана (Ramanujan S. R.) «The Lord of Vengadam. A Historical Perspective» (2014), Н. Р. Муругавеля (Murugavel N. R.) «Temple-Festivals of South India», И. Кларк (Clark-Decès, Isabelle) «From Wasteland to Bus Stand. The Relocation of Demons in Tamilnadu» (2008), М. Аруначалам (Arunachalam M.) «Festivals of Tamil Nadu» (1980), а также две небольшие работы Г. Бюнеман (Bühnemann G.) «Pūjā: A Study in Smārta Ritual» (1988) и «Maṇḍalas and Yantras in the Hindu Tradition» (2003).
Понимание ритуалистической традиции древней Индии чрезвычайно важно для понимания современной храмовой ритуалистики. Среди работ, посвященных этой теме, в первую очередь следует назвать статьи Корнеевой Е. Н., в которых рассматриваются различные аспекты ведийской религии и затрагивается проблематика, связанная с проведением ведийских ритуалов в современных условиях. В работах Лидовой Н. Р. большое внимание уделяется сопоставлению двух ритуальных моделей – яджни и пуджи, хотя они и рассматриваются в контексте древнеиндийской драмы. Кроме того, некоторые вопросы, связанные с символикой ведийского ритуала, рассматриваются в книге С. Х. Шомахмадова «Учение о царской власти: теории имперского правления в буддизме» (2007), где приводится довольно подробное описание отдельных стадий некоторых царских ритуалов, например, жертвоприношения коня – ашвамедхи.
К теме ведийского ритуала неоднократно обращался в своих исследованиях французский ученый Ш. Маламуд. Несколько работ этого автора было переведено на русский язык, а в 2005 году вышел сборник статей под названием «Испечь мир: ритуал и мысль в древней Индии». Большое внимание в них Ш. Маламуд уделяет анализу ведийских гимнов и санскритских ритуальных текстов, описывающих жертвоприношение. А в статье под названием «Отрицание насилия в ведическом ритуале жертвоприношения», вышедшей в журнале ВДИ еще в 1993 году, Ш. Маламуд касается темы жертвоприношения животных и связанных с ним вопросов этики, в частности, проблемы насилия в контексте религиозных предписаний.
Нельзя не упомянуть работу голландско-американского индолога Ф. Сталя (Frits Staal) Agni: The Vedic Ritual of the Fire Altar (1983) и его коллег-соавторов, которая представляет собой результат наблюдения автором ведийского ритуала, проводившегося в Керале в 1975 году брахманами намбудири. В книге подробно описываются стадии сооружения алтаря Агни, его происхождение и символизм, а также подробно рассказывается о традиции намбудири.
В процессе работы над второй частью трилогии приходилось учитывать множество аспектов, имеющих как прямое, так и косвенное отношение к рассматриваемой теме, и обращаться к вопросам, связанным с древнетамильской литературой эпохи Санги, с индуистской иконографией, с отношением иностранцев к индуизму, с методами охраны храмов, с кастовой идентификацией, с таким явлением, как неприкасаемость, и пр. Все эти вопросы в той или иной степени освещены в работах как отечественных, так и зарубежных авторов, в том числе индийских. Вместе с тем приходилось обращаться и к новостным сайтам, где регулярно освещаются события, имеющие отношение к современной жизни храмов и к их проблемам. Что касается таких видов искусства, как живопись, скульптура, музыка, танец, то встреча с этой темой нам предстоит в последней части трилогии. По этой причине во второй книге не рассматривается подробно такая категория храмовых служащих, как танцовщицы и певицы.
Данная книга состоит из введения, тринадцати глав, заключения и небольшого приложения, в котором приводятся названия тамильских единиц измерения времени – от доли секунды и до года, что может быть интересно читателям, интересующимся историей повседневности. Первая глава знакомит читателя с правилами поведения в индуистском храме, с мотивами посещения дома Бога, а также с категорией людей, которым на протяжении многих веков было запрещено входить в агамические храмы. Три следующие главы посвящены различным сторонам храмовой ритуалистики – как ежедневным богослужениям, так и праздничным, а в четвертой главе говорится о ведийских жертвоприношениях и об их восприятии в современном мире. В пятой главе рассказывается о храмовом хозяйстве и его составляющих: о землевладении, о животноводстве, о торговле, о жилищном фонде и т. д. Шестая глава знакомит читателя с многочисленными категориями храмовых работников и функциями, которые они выполняют. Также здесь рассматривается тема храмового рабства. Вопросы, связанные с храмовым жречеством и брахманами, вынесены в отдельную главу – седьмую, где рассказывается о различных категориях жрецов, об их деятельности и отношениях с богами, об их отношении к образованию и об агрессии со стороны представителей других варн, с которой пришлось столкнуться брахманам в прошлом столетии. В восьмой главе речь идет об особенностях храмового управления в различные исторические периоды и в различных регионах Южной Индии, включая примыкающую к Андхре Одишу. В девятой главе говорится о том, как выстраивались отношения между царской властью и храмами с раннего средневековья и вплоть до полного превращения Индии в колонию. Десятая глава, в которой рассказывается о практике одаривания храмовых богов и о храмовых сокровищах, в некотором смысле является продолжением предыдущей темы, покольку в ней затрагиваются вопросы, связанные с царским покровительством. Вместе с тем, данная глава пересекается с темой храмовой экономики, которой была посвящена пятая глава. Тема одиннадцатой главы может показаться несколько неожиданной – в ней речь пойдет о преступлениях, которые совершаются в храмах и по отношению к храмам, а также о способах защиты храмов и храмового имущества. Также на примере Андхры здесь довольно подробно рассматривается тема вандализма в отношении индуистских храмов. Двенадцатая глава посвящена проблеме отношений представителей различных религий, как индийских, так и пришлых, к культовым сооружениям индуизма. Причем порой речь идет не столько о проблеме враждебного отношения к индуистским храмам со стороны представителей других религий, сколько о проблеме выживания храмов после встречи с ними. И, наконец, в тринадцатой главе рассказывается о том, с какими вызовами приходится сталкиваться храмовым властям и жрецам в современном мире, чтобы храмы смогли выжить и сохранить традиционный образ жизни.
При этом в силу тематических особенностей некоторые вопросы рассматриваются сразу в нескольких главах. К примеру, вопросы, так или иначе связанные с темой царской власти, обсуждаются в главах, посвященных храмовому управлению, храмовым дарам, ведийской ритуалистике и т. д., а также непосредственно в главе, которая так и называется – Храмы и царская власть. Так же обстоит дело с темой храмового управления, особенно когда речь идет о XX веке и о современности, с темой, посвященной жречеству и жреческому образованию, и с некоторыми другими. Кроме того, книгу можно начинать читать практически с любой главы, поскольку каждая глава представляет собой более или менее самостоятельную часть. И еще хотелось бы обратить внимание на написание слова «Бог». В тех случаях, где данное слово больше понимается как единая высшая сила, как Абсолют, оно пишется с заглавной буквы. Но там, где речь идет о множестве богов, слово пишется с маленькой буквы.
Эта книга – не просто изложение истории южноиндийского храма, но и нечто большее. Конечно, автору хотелось поделиться с читателями своим восхищением, вызванным великолепными храмами Южной Индии, хотелось рассказать много интересного об их жизни, показать, как на протяжении веков менялась эта жизнь. Но вместе с тем хотелось, чтобы читатель смог погрузиться в атмосферу южноиндийского храма, в его будни и праздники, разделить с его жрецами заботы и тревоги, увидеть жизнь храма в исторической перспективе, почувствовать запах агарбатти, услышать звуки мантр и гимны одуваров…
Если в первой книге мы лишь наметили путь к храму, познакомившись с южноиндийской архитектурой, то во второй книге мы уже вступаем в пределы храма, чтобы погрузиться в его жизнь.