– Придется повести вас на ферму, – решила мама, когда бабушка рассказала ей, как девочки бежали от «серого волка» и как потом им понравился соседский теленок, так что уводить домой их пришлось чуть ли не силой.
– У нас на ферме много телят, насмотритесь, еще надоест.
– Ура! На ферму! Ничего нам не надоест, – закричали Тая и Зоя.
– Только вставать надо рано, так что давайте спать, – приказала мама.
А бабушка сказала:
– Ладно уж, жалко рано будить-то. Я приведу их сама попозже, как встанут.
Так и порешили. Только сестры все равно поскорее легли в кровать, чтобы скорее наступило утро, чтобы пораньше встать и чтобы побыстрее увидеть маленьких телят.
Утром Тая растолкала Зоюшку, которая никак не хотела просыпаться – забыла уже, куда они собирались. Таиска думала, что мама еще не ушла на ферму, но дома была только бабушка.
– Когда мы пойдем к телятам? – сразу с постели закричала Таиска.
– Сейчас умоетесь, поедите и пойдем. Куда спешить-то?
– А далеко идти до фермы? – не унималась Таиска.
– Да не очень далёко. Сразу почти за деревней, через поле.
В ту сторону, куда пошли они с бабушкой, сестренки бегали редко. Там был центр деревни, стоял дом с красным флагом – сельсовет. Возле него собирался народ, лошади с повозками, а иногда приезжали машины из района – большие грузовики, которых так боялась бабушка, поэтому и ходить в ту сторону не велела.
– Машина – не лошадь, – говорила она, – не понимает, что ей кричат. Лошади скажешь «Тпру», за вожжи потянешь, она и встанет, а машину так просто не остановишь. Задавит и оглянуться не успеете. Увидите машину, сразу в сторону с дороги бегите, – учила она девочек.
Но сегодня никаких машин ни у сельсовета, ни на дороге видно не было, так что деревню миновали благополучно. А как вышли в поле, увидали и ферму вдали, и стадо коров, которые разбрелись по лугам, пощипывая сочную траву. И так красиво, так тихо и хорошо было кругом, только тенькала какая-то птичка да жужжали шмели над клеверными головками.
И вдруг в этой тишине, где-то высоко над головами, раздался сначала негромкий, а потом все более ощутимый стрекот.
– Бабушка, кто это стрекочет? – спросила Зоюшка.
Бабушка приставила ладошку ко лбу от солнца и посмотрела в небо. Там, в вышине, на фоне голубого с белым, двигалась какая-то точка, похожая на большую птицу. Только крыльями она не махала и двигалась ровно-ровно.
– Это самолетик, – сказала бабушка.
– А что это за самолетик? – спросила Тая.
– Это такая большая машина с крыльями, – объяснила бабушка.
– Почему большая? Вон же какая маленькая, – спросила Таиска.
– Это только кажется, что маленькая. Он высоко летит, плохо видно.
Самолет прострекотал и скрылся где-то за лесом, а девчонки стали бегать вокруг бабушки, растопырив руки, и кричать:
– Самолетик! Самолетик!
На ферме их встретила мама и сразу повела в загончик к телятам.
– Смотрите, какие они все разные, хорошенькие и совсем не похожи на волков, – смеялась мама.
И правда, телята были очень милые – и немножко шершавые и в то же время бархатные под рукой, когда их гладишь. Рожек у них еще не было, но некоторые уже толкались слегка, выпятив вперед крутые маленькие лбы. Мягкими влажными губами они все норовили ухватить девчонок за подолы.
– Вот-вот, подолы берегите, – остерегала мама. – Они привыкли молоко сосать, потому хватают все, что обсосать можно. Ну-ка, Белолобик, отстань от Зоюшки, – мама слегка стукнула теленка хворостиной.
– Его зовут Белолобик? – спросила Таиска.
– Да, у них у всех есть имена. Видишь, у него пятнышко на лбу, потому и назвали его Белолобиком. А вон та телочка – Чернушка, потому что темненькая совсем. А это Пеструха. Знаешь почему?
– Потому что вся в пятнышках, – сообразила Таиска.
– А этого как зовут? – спросила Зоя, увидев в уголке загончика лежащего на соломе совсем маленького теленка.
– А этого никак не зовут, – сказала мама.
– Почему? – закричали сестренки.
– Он плохонький родился, чего ему имя давать, может долго не проживет. Давайте пошли отсюда, – мама взяла девочек за руки и повела из загона.