«Что хочешь помнить, то всегда помнишь»
Историческая память находится в фокусе исследовательского внимания гуманитарных наук со второй половины ХХ века. Разумеется, инициаторами ее изучения были историки. Однако методологическая ситуация обращения к Прошлому не через его следы, а через репрезентации его образов в коллективном сознании оказалась чрезвычайно плодотворной для всех отраслей наук о человеке. Философы, политологи, филологи, социологи, культурологи, антропологи, этнографы и даже юристы внесли свой вклад в изучение того, что именно люди помнят о прошедших эпохах. Изменение социальной коммуникации в цифровом обществе привело к тому, что массив устной традиции памяти, долгое время весьма поверхностно доступный для научного анализа, в сверхкороткие сроки выплеснулся на просторы гибридной интернет-коммуникации. Посты, комменты, твиты, фотографии сделали доступными механизмы памяти для прямого (а иногда и включенного) наблюдения. Память о Прошлом получила новые, цифровые формы объективации, неразрывно связанные с мировоззрением и повседневностью ее субъектов. Бесчисленное количество поколений, живших на планете, не оставило никаких свидетельств того, что они помнили. Другим повезло больше. Великие пирамиды Гизы, Парфенон, Колизей замещают в нашем сознании реальные народы, живая память которых весьма отличалась от того, что мы тиражируем в своих учебниках истории. Только голоса великих личностей (поэтов, писателей, философов, правителей) прорываются к нам из темноты ушедших тысячелетий. Эти люди были уникальными, выдающимися на фоне тех, кто жил в их время. Мы ничего не знаем о том, что помнили пастухи времен Гомера или варвары из войска Аттилы. Не намного больше мы знаем о памяти крестьян Реконкисты, Смутного времени или Великой Французской революции; наши знания о них добыты из летописных анналов и разрозненных архивных документов, по большей части, представляющих собой судебные и правительственные акты. Наши современники, практически впервые в истории получили возможность делиться своей памятью с теми, кого не знают лично, не проходя цензы величия и славы, – у них есть интернет.
Корпус классических идей memory studies развивал стратегии изучения исторической памяти в позднекапиталистических обществах, с их вертикальными системами массовой коммуникации. Истоки изучения коллективной памяти восходят к трудам Ф. Ницше, К. Маркса, Г. Зиммеля, Дж. Г. Мид и В. Беньямина. Однако подлинным основоположником мемориальной проблематики по праву считается М. Хальбвакс, который в своей книге «Социальные рамки памяти» (1925) рассматривал память как продукт социализации индивида и его участия в коммуникационных процессах.
Наследие М. Хальбвакса было востребовано во Франции в 1980- х – начале 1990-х гг., когда был реализован проект «места памяти» под руководством П. Нора. Идеи М. Хальбвакса также получили продолжение в трудах П. Рикера и Я. Ассмана. В книге последнего «Культурная память. Письменность, воспоминание и политическая идентичность в ранних цивилизациях» (1992) выдвигается тезис о том, что прошлое никогда и нигде не передается просто от поколения к поколению, а всегда вновь и вновь пересоздается, реконструируется, реконструируется из социальной реальности. Проблематика культурной памяти волновала также представителей московско-тартуской семиотической школы. Ю.М. Лотман рассматривал данный феномен с семиотической точки зрения и пришел к выводу, что культура является надындивидуальным механизмом хранения, передачи и создания новых сообщений, т. е. коллективной памятью
Вопрос о податливости социальной памяти манипуляциям рассматривался в сборнике статей Э. Хобсбаума и Т. Рэнджера «Изобретение традиции» (1983). Публикации этих исследователей положили начало возникновению теории «политики памяти». П. Берк в работе «History as social memory (1989) и П. Хаттон в книге «История как искусство памяти» (1993) проводили мысль о том, что историческая наука является одной из форм коллективной памяти и представляет собой официально признанную память.
Проблема соотношения индивидуальной и коллективной памяти в социальном и культурном контексте раскрывается в работе Дж. Фентресса и К. Уайкема «Социальная память» (1992), особое внимание здесь также обращается на процесс социальной коммуникации. Исследования Алейды Ассман ставят своей целью рассмотрение вопросов, связанных с функционированием исторической памяти в различной социальной среде и причинами возникновения мемориальных конфликтов современности.
В России, несмотря на очевидную популярность исторической памяти как тематики исторических, философских, социологических и культурологических исследований (запрос по тегу «историческая память» на сайте elibrary.ru выдает 308390 наименований), можно выделить лишь небольшое количество публикаций и исследователей, оказавших заметное влияние на разработку данного направления, это работы Л.П. Репиной, И.М. Савельевой, А.И. Миллера, О.Ю. Малиновой, А.Г. Иванова, А.А Линченко, Д.А. Аникина, О.В. Головашиной, В.Н. Сырова и др.
Проблемное поле memory studies в цифровую эру бесконечно расширяется. Социальные медиа обеспечивают присутствие в информационном поле почти каждого субъекта общественных отношений и делают его представления о прошлом частью общей исторической памяти. Цифровизация исторической памяти стала новым вызовом для ее исследователей. Она обусловила новые методологические поиски, связанные с необходимостью развивать инструментарий, чувствительный к цифровой среде, определять те сегменты интернет-контента, где представления о Прошлом репрезентируется максимально.
Цифровой контент наглядно репрезентирует практики исторической памяти в медиасреде. Память в медиасфере работает как социальный конструкт. Это значит, что люди вспоминают Прошлое по определенным правилам, так, как если бы существовала его правильная версия. Однако правила эти никогда не заданы как догма, их реинтерпретация приводит к противостояниям, борьбе и конфликтам. Прошлое – ключевой ресурс построения коллективных идентичностей, поэтому оно никогда не будет отдано на откуп свободному творчеству. Тем не менее, Прошлое принципиально открыто, его можно детализировать в реконструкциях бесконечно, выстраивая его как интенциональный объект. И каждый новый акт припоминания все равно не сможет закрыть все лакуны и белые пятна. Открытость истории означает возможность бесконечного изменения прошлого. Известная карикатура «Историки! Изменим прошлое к лучшему!» в ироничной форме демонстрирует ту работу с исторической памятью, которую проделывает каждый из нас, борясь за счастье, формируя собственную идентичность и смысложизненные проекты. Но содержанием является не произвольное изменение, коль скоро оно ограничено борьбой интересов различных акторов исторической памяти, подчас перерастающих в мемориальные войны, возможностями производства исторического знания, способами интерпретации исторических источников и формами репрезентации вырабатываемых представлений о прошлом.
Исторические знания аккумулируются на страницах свободной энциклопедии «Википедия», в видеоконтенте ютуб-каналов, постов в социальных сетях, компьютерных играх, интернет-мемах, селфи, фейках, превращаясь в символические фигуры, чтобы стать частью культурной и исторической памяти. Историки-непрофессионалы в цифровой среде транслируют свой взгляд на прошлое, овладевая не только навыками исторических исследований, но и технологиями их репрезентации в медиасфере.
В этой книге авторы стремились показать процесс включения цифровых технологий в социальное конструирование исторической памяти. Центром нашего внимания стало бурное развитие сервисов социальных сетей, характерное для последнего десятилетия, которое вовлекло массовую аудиторию пользователей интернета в процессы конструирования образов Прошлого. Массированные информационные потоки исторического контента, создаваемые обывателями, не только стали новым фактором влияния на коллективные и индивидуальные идентичности, но и создали благоприятные условия для войн памяти. Свою задачу мы видели в том, чтобы отразить новую роль исторического контента в социальной структурации.
В первой главе анализируются методологические инструменты изучения образов Прошлого, рассматриваются теоретические основы изучения конструирования исторической памяти в цифровую эпоху. Цифровое общество как новый этап социального развития опирается на цифровые платформы коллективного производства исторического знания.
Во второй главе рассматриваются процессы «историзации» информационно-развлекательного пользовательского контента, вызвавшие к жизни новые гибридные жанры, фейки, интернет-мемы и селфи.
В третьей главе представлены практики цифрового «взлома» истории, хисторихакинга, в рамках которого свободное творчество разработчиков и пользователей компьютерных игр становится основой приватизации и обживания Прошлого в альтернативных исторических мирах.
В четвертой главе излагаются результаты анализа формирования цифровой истории и цифровой философии истории, изменяющих профессиональные роли исследователей, изучающих Прошлое.
Надеемся, что книга будет полезна тем, кто готов погрузиться в миры медиасреды в поисках собственного Прошлого.