«О нет! О нет!» – повторяла я про себя, как заклинание, пытаясь отогнать самые страшные догадки. Я внушала себе, что ничего смертельного не произошло, потому что в кошельке была не такая уж большая сумма денег. Вор оставил более ценные вещи: ключи от квартиры и мобильник. В кармане нашлась мелочь на одну поездку в метрополитене, и я оживилась. Но ненадолго, потому что поняла, что совершила непростительную ошибку. Нельзя было идти на поводу у своих эмоций и бросаться помогать Альбине, пренебрегая личной безопасностью! Я же знала, что бесполезно бороться с проявлениями нечистой силы, не разобравшись, кто и почему за ними стоит.
Я оторвала слепней от энергетического тела Альбины и решила, что на этом ее проблемы с деньгами закончатся. Так и случилось, но теперь финансовые проблемы начались у меня. Было бы глупо считать сегодняшнюю кражу кошелька случайностью. Это было знаком, что надо начинать охоту на ведьм с самого начала и по всем правилам.
Может быть, любой другой в ситуации, когда он принял огонь невидимого противника на себя, отчаялся бы, опустил бы руки. Но только не я! В каждой новой экстремальной ситуации я находила в себе новые паранормальные способности и выходила из нее победительницей. «Что ж, гонг североамериканских индейцев подождет! Буду искать след того, кто наслал на Альбину своих помощников – слепней», – решила я.
Вернувшись домой, я, надо сказать, с радостью отметила, что квартиру пока никто не обокрал. Правда, я не директор страховой фирмы, и моя квартира намного скромнее, чем у Побережновой. Но я помнила, как тяжело расставалась даже со старым хламом, а уж нужные вещи несомненно жальче…
Я вспомнила каждое слово из рассказа Альбины и поняла, что она мне что-то недоговорила. Интуиция подсказывала мне, что в жизни Побережновой было событие, которое и повлекло за собой череду финансовых неудач. Я решила поговорить об этом с духом своей сестры Натальи, ведь души умерших хорошо знают прошлое, а установить спиритическую связь с ней для меня не представляет труда.
Я сконцентрировала все свои органы чувств на образе Натальи. Я мысленно видела ее портрет, слышала ее голос, чувствовала запах ее любимых духов…
– Я здесь, Оля, – сказала она.
– Наталья, я снова прошу тебя помочь мне. Скажи, отчего с Альбиной произошли все эти неприятности.
– От жадности, – ответила Наталья.
– Ну, конечно, от жадности, – повторила я. – А что мне теперь делать?
– Преодолевать жадность в себе.
– Что? – удивилась я. – А как же слепни? Кто их приставил к Альбине?
– Теперь они присосались к тебе, – произнесла Наталья. – Просто, Оля, в этот раз ни я, ни кто-то другой из царства мертвых или живых тебе помочь не сможет. Ты сама впуталась в эту историю, тебе самой и выпутываться…
– Но как же… – хотела я узнать хоть что-то еще, но поняла, что сеанс спиритической связи закончен.
«Жадность, жадность, жадность…» – несколько раз повторила я, пытаясь вспомнить обо всех проявлениях у себя этого чувства. Ничего из ряда вон выходящего не пришло мне на ум. Я вспомнила, что когда у меня просили взаймы, я практически всегда давала в долг. Нищим я тоже подавала, хотя и не всегда и не очень много… Нет, сегодня Наталья мне что-то не то сказала! Я не могла понять, что означали ее слова: «Преодолеть жадность в себе».
«Как я должна ее преодолевать, если и не страдаю этим? – размышляла я. – А вот у Альбины я не зря спрашивала, не могла ли она кого-то обидеть, не выплатив страховку. Она не вспомнила такого. Или не призналась? Вот Кирилл пытался оправдаться какими-то финансовыми затруднениями, когда просил полцены за шубу обратно. А Альбина даже не поинтересовалась, что у него случилось. Правда, мне под гипнозом он сказал, что был пьян. Но кто же в трезвом виде скажет о таком? Похоже, Побережнова еще та штучка! Как это я пошла у нее на поводу!»
Да, меня удивил такой поворот событий, но не более. Заниматься самоедством я не собиралась, это было не в моем характере. Я пыталась найти логическим путем ниточку, потянув за которую, можно было выйти на того, кто пустил в ход слепней. Ведь это несомненно был человек, обладающий незаурядными экстрасенсорными способностями!
Но я чувствовала, что ниточка, способная распутать колдовской клубок, ускользает из моих рук. В конце концов я решила, что утро вечера мудренее, и легла спать.
Я сидела на утренней планерке и краснела, как школьница. Вениамин Борисович распекал меня перед всеми сотрудниками, не давая мне сказать в свое оправдание ни слова.
– Вам придется компенсировать все убытки, которые понесло агентство в результате вашего легкомыслия и непрофессионализма. Это значит, что ежемесячно из вашей зарплаты, Ольга Антоновна, будет вычитаться некая сумма, пока она не достигнет той, на которую вас кинула «Золотая саламандра».
– А это сколько? – поинтересовалась новая сотрудница Лена.
– Много, – жестко ответил шеф, а потом вдруг расхохотался. – Кстати, знаете ли вы все, в чем особенность этой ящерицы – саламандры? Наверняка, не знаете. Саламандра чувствует огонь и первой бежит от пожара. Так вот «Золотая саламандра» оправдывает свое название, она попросту сбежала, а платить счет за нее будет Калинова.
– Вы ошибаетесь, саламандра здесь не при чем, во всем слепни виноваты, – едва не плача говорила я. – Вот посмотрите…
Я расстегнула нижнюю пуговицу блузки и сняла со своего тела огромную муху.
– …посмотрите. И она не одна у меня. Вы думаете, что застрахованы от этих слепней? Нет, они могут завестись у любого из вас. На, Леночка, хочешь подержать?
Я поднесла отвратительное насекомое на своей вытянутой руке прямо к лицу новой сотрудницы, полюбопытствовавшей, сколько денег у меня вычтут из зарплаты. Лена вытаращила от ужаса глаза и упала в обморок…
Я проснулась, было еще темно. Сначала мне показалось, что кто-то фонариком освещал комнату. Я едва не вскрикнула от страха, но вдруг поняла, что это свет луны, мерцающей сквозь ветви деревьев. Я снова закрыла глаза…
Васик вбежал в мою комнату и, ударяя в бубен, возвестил о начале ритуального танца. Все мои гости присоединились к нему, у каждого из них был в руках свой ударный инструмент. Даша в испанском наряде ловко щелкала кастаньетами, Нина в русском сарафане играла на трещотках, а Игорь – на пионерском барабане. На шее у него был красный галстук. Одетые в духе разных времен и народов, все четверо выполняли синхронные движения ногами, перемещаясь по кругу. Только я была не у дел, потому что без гонга североамериканских индейцев не могла присоединиться к ним.
Вдруг в комнату, маршируя, вошла Альбина Эдуардовна Побережнова и горячо засвистела в милицейский свисток. Квартет танцоров мгновенно остановился, Васик, Нина, Даша и Игорь перестали играть на своих ударных инструментах, а я крикнула:
– Альбина, не свисти. В доме деньги водиться не будут!
Альбина свистнула еще раз, а потом сказала:
– А их у мене и нет.
Я проснулась, теперь было уже утро. Я отчетливо помнила оба сна, но в них, к сожалению, было лишь причудливое преломление событий вчерашнего дня и никакой подсказки того, что мне надо предпринять сегодня.