– Что же, птичка, верхом ездить умеешь? – угрюмо спросил дракон.
– Кто ж не умеет-то?
– А без седла?
– И без седла. И на лошади, и на осле, и на козе, и на поросе пробовала. На драконе, чай, не сложнее.
Взгляд странного мужчины стал еще темнее, он дернул щекой и скомандовал:
– В сторону отходите!
Мы его послушались, шарахнулись. А потом вдруг высоко взметнулась из сухой земли зеленая трава, оплетая дракона, скрывая его. Миг – и нет боле человека, только япшурица поганая лапами сучит.
– Полезай верхом, дочь.
– Да поняла уже.
Не обнявшись, не поклонившись отцу напоследок, я упрямо вскарабкалась чудищу на загривок. Горькая обида застилала глаза, не верилось мне, что никогда больше я матушку и младенчика ее не увижу. Дед откровенно улыбался щербатым ртом, отец хмурился. На лице Евсея тупое удивление. Ко мне он любви никогда не питал, но и не задирал, защищал даже порою. Впрочем, вряд ли он бы стал меня из омута вылавливать. Машка же со Степкой смотрели с любопытством и даже восторгом. Им все было в новинку.
Япшурица взмахнула крыльями, я крепко вцепилась в костяной нарост на ее башке, прижалась грудью к шее – словно и в самом деле на неоседланном жеребце сидела. И мы скакнули – чисто как через канаву, только вверх. Не приземлились на землю, а наоборот – выше и выше забирались. Ну, я однажды тоже так пробовала, да вовремя опомнилась. Мне над лесом нельзя: ежели хоть одно перышко упадет, то все, был лес – и нет его. Поэтому, как бы ни хотелось расправить крылья и слиться с ветром, я заставила себя вернуться.
Драконам всяко проще. У них чешуя холодная и не сыплется.
А я решила, что ну их всех в баню – и деда, и батьку жалостливого, и всех соседей, которые на меня пальцем показывали, и детишек, что любили из-за угла на меня ведро воды выплеснуть. Ни по кому скучать не буду, только по матери, но у нее еще детки остались, потоскует и забудет. Да и неизвестно еще, не сожрет ли меня эта тварь, на спине которой я лечу.
А небо – вон оно подо мною. И мы летим прямо в облако, и никогда в жизни со мной чудес подобных не бывало, а потому я закидываю голову и хохочу от восторга. Ветер выплел ленту из косы и растрепал волосы. Отцовская рубаха хлопает на мне, рвется прочь. Зябко? Да. Но в этом тоже есть восторг и счастье. Я лечу над облаками, я устремляюсь выше и выше, и внизу уже не разглядеть даже нашей деревни. И оказывается, что мир куда больше, чем я думала, он не заканчивается за лесом, за рекою. И Китеж – вовсе не центр всего мира. Да его вообще сверху не видно.
Летели долго. Восторг окончился, остался лютый холод и тьма. Больше всего я боялась задремать и свалиться в бездну, но видно не судьба умереть столь легкой смертью, потому что вдруг перед нами возникла огромная зеленая гора, плавающая по небу. Я и раньше видела замки за облаками, но мне не верили, смеялись. А теперь знаю: все чистая правда. Вовсе я не лгунья и не выдумщица!
Дракон летел прямо в гору, и я зажмурилась, но ничего страшного не произошло. Мы просто опустились на каменной площадке. С удивлением я увидела, что то, что казалось мне горой, вовсе и не гора, а ступенчатый сад дивного великолепия. На нижней площади росли всевозможные деревья. На некоторых были цветы, на иных – спелые плоды.
Дракон нетерпеливо выгнул спину, явно предлагая мне спуститься, да вот незадача: я пальцев расцепить не могла. Мало того, что они заледенели, так еще и застыли от усилий, что я прилагала, удерживаясь на костлявой спине. А ноги? Я ж на ноги не встану, упаду!
Раздался громкий хлопок, и меня будто отбросило в сторону, прямо в кусты. Впрочем, упругие ветви не позволили мне упасть, бережно приняв в свои объятия.
– Велизар! – раздался возмущенный глас, и из каменного дворца выскочила девчонка не старше меня на вид. – Кого ты приволок?
Никак, жена? Ох, что будет!
– Да вот, пришлось, – буркнул недовольно дракон – уже в облике человека счищающий с черных рукавов пылинки. – Сказали, или забирай невинную деву, или мы ее в жертву тебе, великому и могучему, принесем.
«Сестра», – сразу поняла я. С женами так не разговаривают, а этот вот точно так же, как Евсей, смотрел и красовался. Не то шутил, не то дразнился, кто их, мужиков, разберет?
– В же – е-ертву? – ахнула девушка. Надо признать, прехорошенькая, с толстой косой до пояса, с ясными синими глазами и румяными щечками. – Ах, бедняжка!
И бросилась ко мне.
Я сделала шаг назад, запутываясь в кустах, вскинула руку – мало ли, что этой… драконьей сестрице в голову придет, а братец рявкнул:
– Не подходи, это огневица!
Синеглазая так и застыла на дорожке, хлопая ресницами.
– И девица, и жар-птица? – изумленно переспросила она.
– Именно. Большая, сильная, горячая.
– Понятно, почему ее в жертву решили принести, – усмехнулась девушка, отступая. – Много деревень сгубила?
– Не успела, кажется.
– А почему она… не одетая?
Щеки у меня вспыхнули. Стыдно стало, что не передать. Хоть и не голая, а в мужской рубахе, но уж не в сарафане.
Девица-драконица была в парчовом платье, лазоревом, золотой нитью расшитом. На ногах – сапожки, тоже лазоревые, в косе лента желтая, как солнышко. Ох и хороша! Царевна, не иначе.
– Сгорела одежда, – брюзгливо скривил губы дракон. – Обычная, не зачарованная. Да и обращаются огневицы обычно спонтанно, бессознательно.
Я хотела было сказать, что я в облике птицы разум не теряю, особливо если страх или гнев унять, но промолчала. Меня ведь не спрашивал никто ни о чем. Место свое знать надобно, так дольше проживешь. Они – драконы, маги, наши благодетели. Выше царя стоят. А я кто – девка деревенская, да еще и порченная.
Поэтому норов свой усмирила да в ноги синеглазой поклонилась:
– Прости, что оскорбляю твой взор, царевна. Лишь по милости братца твоего я здесь. Не серчай, я тебе служить верно буду, коли пожелаешь.
– Однако! – хмыкнула синеглазая. – Вот это поворот! А что ж мне, а не Велизару?
– Так я мужчинам служить не обучена. Да и мало чего умею. Разве что стирать, да штопать, да вышивать, да корову доить…
– Нет у нас коров! – широко раскрыла глаза раскрасавица, а я вздохнула.
Ну как в таком доме – и без коров? И козочек. А что же они едят?
– А пороси? Я могу за поросями смотреть.
Синеглазая покачала головой.
– Кролики? – с надеждой спросила я. – Утки? Куры? Огород?
– Огород есть! – обрадовалась царевна. Оглянулась на братца, прикусила алую губу. – и сад! Только не простые… заколдованные, вот. И их драконы охраняют!
– Велька, кончай болтать, – фыркнул дракон. – Родители когда вернутся? Там в Вирии засуха, нужно дом Шумной воды просить, пусть дождь приведут. Не мне же этим заниматься.
– Ну да, у Велизара Сварговича нос не дорос кого-то просить о помощи. С птицей-то твоей что делать будешь?
– Да мне, в общем-то, все равно. Найди ей что-нибудь из одежды. И комнату выдели. Отец прилетит – разберется.
Вот так я и оказалась в гнезде драконовом. Не служанка, не гостья, не лазутчица какая, а вроде как никому не нужная сиротка.