– Кай, выключи, пожалуйста, свою тарахтелку, иди сюда, разогрей картошку с котлетами, покушай нормально, а потом занимайся всякой ерундой!
– Уже иду! – был ответ.
Голос матери глухо прорывался сквозь ритмичную музыку. За компьютером сидел молодой парень и зачарованно вслушивался в замысловатые мелодии. Он не представлял свою жизнь без музыки и слушал её все дни напролёт, а бывало, что и ночью в его комнате звучала музыка. Юноша судорожно дергал ногой, в такт музыке качая головой. Дослушав трек до конца, парень довольно кивнул и с выражением на лице, которое современная молодежь называет «Not Bad», добавил его на свой старенький плеер.
На столе завибрировал телефон. Это было входящее сообщение со следующим текстом: «Есть дело. Ты дома?». Ответ был таким же коротким: «Да, дома. Приходи».
– Кай, сынок, я начинаю терять терпение, – голос стал суровее. – Иди, поешь, а потом дальше слушай арии своих бездомных кошек.
В дверь позвонили.
– Ну хоть дверь-то ты можешь открыть?
– Да, мам, уже бегу. Это, наверное, Сашка.
– Так, сначала поешь, а потом уже Сашками занимайся!
– Хорошо, мам, – с улыбкой на устах ответил парень и поспешил открывать дверь.
Открыв дверь, Кай увидел на пороге хмурого товарища.
– О, привет, – с сияющей улыбкой сказал Кай. – Чего такой кислый? Не выспался?
– Та так, – замялся гость, толком ничего не сказав.
– Заходи, я тебе сейчас такой мега-трек включу – закачаешься!
Кай втащил гостя вовнутрь и быстро толкал его вперед, чтобы как можно быстрее пройти кухню, где мать снова зовет своё чадо на обязательную трапезу.
– Кай, я честно сказать, по делу пришел, – еле слышно отозвался Сашка.
– Да погоди ты, сейчас включу и сделаю погромче, чтобы ты прочувствовал всю соль этой песни. Называется «Другие границы понимания свободы», очень крутая песня! В ней столько позитива, что даже твоя кислая рожа вмиг засияет доброй улыбкой. Понеслась! – Кай сел за компьютер, запустил проигрыватель и сделал музыку много громче, чем было изначально. – А? Ты чувствуешь это? Чувствуешь, как мелодия трубы решает все твои проблемы? Чувствуешь, как мурашки бегут по твоей коже?
И не дожидаясь ответа, Кай начал подпевать:
Рождает злость, лишь только злость,
Давай зажги добра огни,
Свободы факел вверх взметни,
Будь впереди идущим.
– Кай, сделай тише, я не слышу собственных мыслей! – Сашка закрыл уши руками и старался перекричать оглушительную музыку. Кай сделал немного тише.
– Эх, жаль, что ты не такой же истинный ценитель качественной музыки, как я, – улыбаясь, Кай театрально задрал голову и стукнул себя кулаком в грудь.
– Кай, я серьёзно пришел по очень важному делу, – сказал Сашка, вырвал из рук друга компьютерную мышь и закрыл проигрыватель, – это касается Ольги.
– Да? И что с моим солнышком не так? Она скучает по мне?
Кай не переставал дурачиться, потому что в душе он был конченый оптимист! Таких веселых и позитивных людей в нашем мире очень мало. Можно сказать, что они относятся к вымирающему виду. И юноша по имени Кай был в своём роде уникальным, потому что с лёгкостью находил в любой беде массу плюсов. Вот и сейчас он не хотел
говорить на «серьёзные темы», потому что это скучно и неинтересно.
– Да послушай же ты меня! У неё есть другой, с которым она проводит своё свободное время!
Веселость Кая немного поугасла, но он начал проявлять недоверие к словам друга.
– Откуда такая информация? Ты свечку держал? – Кай сам пошутил и сам улыбнулся, лицо Сашки же осталось непроницаемым.
– Я серьезно говорю, без шуток. Если не веришь, – Сашка вытянул из кармана карту памяти и протянул её Каю, – посмотри сам. Эти снимки я сделал вчера вечером в ночном клубе. Я взял с собой фотоаппарат, чтобы пофотографировать красивых девушек и под этим предлогом попробовать завести новые знакомства. Но то, что я там
увидел, повергло меня в шок, и я тут же забыл обо всём на свете и постарался стать невидимым.
Кай медлил, взвешивая в ладони флеш-накопитель, но всё же вставил её в USB-разъем и открыл папку с фотографиями. После просмотра первой же фотографии Кай помрачнел. На фотографиях были изображены двое: Ольга и какой-то парень. Они зажимались, открыто целовались, а когда на них никто не смотрел, то этот смельчак совал ей руки под одежду.
– Зачем ты мне это принёс? – ледяным тоном спросил Кай.
– Не знаю, наверное, хотел, чтобы ты знал, что твоя Ольга – шворка.
Кай резко вскочил со своего места и ударил Сашку в нос. Тот не успел среагировать на молниеносную атаку тренированного боксера, и его лицо взорвалось кровью. Сашка не успел толком и на пол рухнуть, как Кай тут же подхватил его за лацканы рубашки и резко поднял обратно, грубо прижав к стене.
– Ты что, озверел?! – Сашка выл от боли, держась руками за лицо. С носа обильно текла алая кровь и капала на руки и одежду Кая.
– Никто не смеет оскорблять мою девушку, – Кай процедил эти слова сквозь зубы, делая ударение на каждом слове.
– Это не оскорбление, это – факт! И вместо того, чтобы калечить человека, который помогает тебе открыть глаза, пошел бы к своей этой… – Сашка чуть снова не назвал Ольгу, мягко сказать, легкомысленной, но вовремя исправился, – девушке и поговорил бы с ней начистоту. А меня, во-первых, поставь на пол, а во-вторых, отвали от меня, знать тебя не хочу! Я к тебе по-человечески, со всей душой, а ты – в морду! Ни за что, ни про что. Тоже мне друг называется. Кай разжал руки, и Сашка ощутил пол под ногами.
– Ну и вали! – Кай был в бешенстве, но больше Сашку бить
не стал. – Не нужен мне такой друг, как ты! Понял? И после этих слов Кай, весь измазанный чужой кровью, выскочил из комнаты и ринулся к выходу. В этот момент из кухни вышла мать Кая, чтобы узнать, что там за гвалт. Но когда она увидела окровавленного сына, который грубо её оттолкнул и, ничего толком не объяснив, выбежал из квартиры, ей стало плохо. Мать Кая бросилась в слёзы и истерику. В груди очень сильно закололо. Она достала из фартука пластинку таблеток «Валидол», вылупила одно драже и отправила его под язык. Держась за стену, мать Кая вернулась на кухню и присела в ожидании, когда боль приутихнет.
***
Некоторое время Сашка сидел на полу и слушал звон в своих ушах. Он не спешил уходить, потому что сильная мигрень и головокружение завладели его головой. С того момента, как Кай убежал, прошло уже минут десять.
– И всё же план удался. Но какой ценой… – подумал Сашка.
Посидев на полу еще пять минут, Сашка решил, что пора убираться отсюда, пока этот сумасшедший Ромео не вернулся обратно.
С трудом поднявшись, он вынул флеш-накопитель из компьютера Кая и тихонько начал пробираться по тёмному коридору. Проходя мимо кухни, Сашка увидел мать Кая, сидящую за столом. Он, было, уже хотел попрощаться, но увидев, что женщина явно задремала (только каким-то странным образом, с приоткрытыми глазами), Сашка тихонько покинул квартиру.
Парню даже в голову не пришло подойти ближе и поинтересоваться самочувствием пожилого человека, потому что у него самого раскалывалась голова и слезились глаза. Возможно, именно поэтому парень не разглядел в глазах хозяйки смерть. Да-да, смерть! Когда Сашка уходил, то мать Кая была уже мертва. Последний приступ её
сердце не выдержало.
Кай шёл очень быстрым шагом. Его совсем не волновало, что люди оглядываются и тычут в него пальцами. Он по-прежнему был изрядно выпачкан кровью. Дом Ольги находился недалеко, минут 5—7 ходьбы, но Кай добрался до конечного пункта за три минуты. Проигнорировав звонок, парень начинает бешено колотить в дверь
кулаком. Через мгновенье дверь отворилась, на пороге стояла перепуганная девушка. Это была она – Ольга.
– Боже мой, что случилось? – прошептала девушка, глядя на окровавленные руки и одежду Кая, при этом прижимая свои руки к груди.
Но Кай даже и не думал что-то там объяснять, он пришел, что бы услышать правду из уст любимой девушки. Он безумно любил её, и поэтому был готов слепо поверить на слово только ей.
– Это правда? – спросил Кай, пристально глядя на бледную Ольгу.
– Что правда? – Ольга не могла понять, о чём идет речь. – Господи, ты ранен? Тебе нужна помощь, ты весь в крови.
– Это не моя кровь. Так это правда или нет? – не унимался Кай.
– Что значит не твоя? А чья тогда? Ты убил кого-то? – Ольга закрыла лицо руками и была готова разрыдаться в любую секунду. – И какой правды ты у меня выпрашиваешь, объясни толком!
Кай понял, что это может продолжаться вечно и решил всё растолковать. Он глубоко выдохнул и оглянулся. По счастливой случайности никого из вольных зрителей рядом не оказалось. Парень только сейчас осознал, что вся эта перебранка происходит в дверях и в любой момент кто-то может стать свидетелем очень странной сцены выяснения отношений, а при виде крови сделать неправильный вывод
и вызвать служителей порядка. Поэтому Кай втолкнул Ольгу внутрь, зашёл сам и прикрыл за собой дверь.
– Ко мне сегодня приходил Сашка, – спокойно начал говорить Кай, – и всё мне рассказал. То, что я услышал, затмило мой разум, и эмоции взяли верх. В приступе слепого гнева я разбил ему нос. Это его кровь на моих руках и одежде.
А теперь я хочу услышать подтверждение или опровержение этой информации из твоих уст. Ольга, скажи мне, пожалуйста, всё это правда или глупый вздор?
Бедная девочка полностью растерялась и не могла вымолвить ни слова. Она не знала наверняка, какую историю скормил Сашка Каю. Ту, что они так тщательно сфальсифицировали и которая разрабатывалась именно для ушей Кая? Либо же совесть друга проснулась в очень неподходящий момент, и Сашка рассказал всю правду, за что и поплатился собственной кровью? Теперь Ольга боялась прогневать Кая, ибо никак не хотела той же участи, что постигла их общего знакомого. Немного поразмыслив, она собрала всю свою смелость и на свой страх и риск снова задала вопрос.
– Кай, – еле слышно отозвалась Ольга, – я не знаю, какой именно правды ты от меня хочешь, поэтому задам вопрос по-другому. Что тебе наплел твой Сашка?
– Он сказал, что видел тебя с другим.
Кай этого не заметил, но Ольга с облегчением вздохнула, и к ней тут же вернулась её смелость.
– Я сначала ему не поверил, – продолжил Кай, – думал, что он всё это выдумал, но потом он показал мне эти ужасные фотографии, и я потерял контроль над собой. А теперь я хочу услышать твои объяснения по этому поводу.
Ольга пренебрежительно хмыкнула.
– А каких объяснений ты от меня ждёшь, дружок? Да, я была в этом клубе. Да, мне понравился там один мальчик. Да, мы познакомились и хорошо провели время. Солнышко, так бывает, когда одного человека тянет к другому, и бывают моменты, когда жать на тормоза не хочется. Вокруг очень много достойных соблазнов
и назови мне хоть одну причину, по которой я должна отказываться от них.
Слова девушки подействовали на него, как ушат ледяной воды.
Он замер на месте, будто громом пораженный и не мог вымолвить ни слова.
– К-как?.. – речь Кая была еле уловимой. – А как же я?
– А что ты? Ты был и останешься в моей памяти, как один из самых искуснейших любовников, которых я только встречала. Стоит мне закрыть глаза и вспомнить те горячие моменты с твоим участием, которые мы пережили, как хочется тебе отдаться прямо здесь и прямо сейчас. Но так сложилось, что ты всё испортил.
– Я? – Кай был крайне удивлён последним словам.
– Да, ты. Потому что я, сладкий мой, птица вольного полёта, а ты со своими отношениями и планами на «светлое будущее» с совместными детьми и прочими мерзкими штуками всё испортил. И поэтому, пока ты не посадил меня в свою свинцовую клетку из детских воплей и обыденного быта, я улетаю из твоих рук. По моему мнению, я идеально вписалась в твою жизнь и полностью уверена, что это будут самые яркие приключения, которые только могут быть в твоей скучной, в будущем, жизни. И на этой печальной ноте мы вынуждены попрощаться, так как абсолютно не подходим друг другу. Кай был полностью разбит и подавлен. Он никак не мог ожидать
такого исхода событий. Планы на жизнь с этой девушкой рухнули в один миг.
– Но я же не смогу без тебя жить.
– Значит, не живи. Это твоя жизнь, и ты вправе делать с ней всё, что захочешь, даже оборвать её. А теперь уходи. – Ольга открыла дверь и вытолкнула Кая за порог. – Как только ты убьешь в себе собственника и искоренишь внутри себя все зачатки моногамии – звони, сладкий мой, развлечемся всласть. А пока – прощай.
Кай схватился за закрывающуюся дверь так свирепо, что костяшки рук побелели.
– Если ты меня сейчас прогонишь – я убью себя!
– Валяй, – безразлично сказала Ольга, пожав плечами, – мне всё равно.
Дверь закрылась, и в голову Кая забралась страшная мысль – покончить жизнь самоубийством. С этой мыслью он бросился домой, словно затравленный зверь, который чует за собой погоню. Ворвавшись вихрем в прихожую, Кай вспомнил, что дома он не один. Сердце бешено колотилось в груди. После недолгого размышления Кай все же решил выполнить задуманное. Он решительно направился в свою комнату. Проходя мимо кухни, Кай не повернул головы, опасаясь встретиться с матерью взглядом. Войдя в комнату, он закрыл дверь и стал думать, что делать дальше. Осмотревшись, Кай понял, что вязать петлю к люстре точно не будет, потому что если
она оборвется, то будет слишком много шума и придётся потом объяснять матери, что он тут задумал, а этого никак нельзя допустить. Поэтому было решено привязать петлю к трубе отопления, которая проходила над дверным косяком. Следующей проблемой было найти веревку или что-то похожее. Ремень, как очень короткое средство самоубийства, был откинут, как вариант. Подумав ещё, в голове Кая
остался только один вариант – это шнурок из его кроссовок. Но чтоб добыть шнурок, Каю нужно было снова пройти мимо кухни и, возможно, попасться матери на глаза.
Кай решил рискнуть! Выйдя из своей комнаты, он максимально быстро прошёл по тёмному коридору, как и в первый раз не рискуя смотреть в кухонный дверной проем. Добравшись до кроссовок, парень стал вытаскивать шнурок. Дело было практически в шляпе, и тут Кай понял, что перед смертью хочет увидеть мать и услышать её родной голос.
Вытащив шнурок, он положил его в карман и медленно пошёл на кухню.
– Мам, мне сейчас так плохо, что-то голова разболелась, – с глазами в пол сказал Кай, войдя на кухню, – можно я…
Кай поднял глаза и не смог закончить фразу. Мать сидела за столом, опёршись на него грудью. Мимолётное замешательство, а потом парень одним прыжком оказался рядом с матерью.
– Мам, тебе плохо? Сердце, да? – Кай взял мать за руку и ощутил холод. После этого он приложил два пальца к шее матери, где должен был биться пульс. Пульс отсутствовал. Кай не знал, что ему делать, кричать или плакать. Сегодня был самый ужасный день в его жизни. Сегодня он поссорился с лучшим другом, любимая девушка его бросила, а мать и вовсе покинула этот бренный мир. Кай тихонько заскулил, он не понимал, за что ему всё это. И теперь бедняга был уверен, что сегодня он должен умереть.
– Прощай, мамочка, – прошептал Кай и поцеловал её в лоб, – возможно, скоро мы встретимся.
И после этих слов, Кай побрёл по коридору. Достал из кармана шнурок, на одном его конце сделал маленькую петельку и в эту петельку продел другой конец шнурка. После этого Кай подкатил своё компьютерное кресло и забрался на него. Было очень неудобно. Мало того, что кресло каталось на роликах туда-сюда, так оно ещё и вращалось вокруг своей оси. Но всё же Каю удалось привязать шнурок к трубе.
Закончив все приготовления, Кай ощутил страх перед ликом смерти. Где-то, глубоко внутри, он не хотел умирать, он хотел жить, и на жизнь у него было много интересных планов. Но всё же злоба на Ольгу и смерть матери сыграли основную роль в этой ситуации.
– Моя мать мертва, – подумал Кай, – и теперь она не сможет осудить моей поступок. А вот Ольга жива. И пусть, когда она узнает, что меня больше нет, ей будет плохо, и только тогда она поймет, что я был человеком слова!
С этим убеждением Кай надел петлю, и пока в его голову не закрались сомнения по поводу дальнейших действий, он вытолкнул опору из-под ног. Кресло укатилось, и его тело безвольно повисло в воздухе.
Неспособность вдохнуть вернула горе-суицидника в реальность, но было уже поздно. И в этот момент Каю стало очень страшно. Он немного посопротивлялся, но слабость, которая медленно растекалась по его телу, была сильнее, и Кай опустил руки и сдался. Совсем скоро Кай закрыл глаза и прекратил тщетные манипуляции своими конечностями. Он сдался окончательно! Всё было кончено, и теперь его тело мирно покачивалось на шнурке.
Было больно, было душно. Собрав все свои силы, Кай с огромным трудом приоткрыл веки. Его окружал мрак. Воздух спёртый и затхлый. Попытка что-то увидеть оказалась тщетной. Слишком темно. Но вдруг вспыхнул яркий свет, словно ночной сторож включил мощный прожектор, направленный прямо в лицо. По глазам резануло, словно где-то неподалёку разорвалась светошумовая граната. На мгновенье бедняге Каю показалось, что он Антуан Риши и что сейчас именно тот момент, когда он входит в комнату своей дочери Лауры, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. Его так же ослепил яркий свет. И Кай так проникся этим воспоминанием, что боялся открыть глаза и увидеть перед собой голый лысый труп молодой девушки. Собравшись с духом, он всё-таки приоткрыл глаза, и так как они уже немного успели привыкнуть к освещению, то было видно, что вокруг нет никаких трупов. Вокруг Кая вообще ничего не было, его окружала пустота.
– Фух, – выдохнул Кай.
Отсутствие трупов немного успокоило Кая, но его всё ещё интересовал вопрос: где он находится? Во рту пересохло, и бедняга попытался глотнуть слюну. Но эта попытка была напрасной. Язык безнадёжно прилип к небу. После этого горло Кая взорвалось приступом сухого кашля. Он схватился за него руками в надежде прокашляться, но тут же отдёрнул руки, ибо к горлу было невозможно дотронуться, оно ужасно болело. Спустя время, Кай аккуратно провёл по горлу пальцем и нащупал воспалённую горизонтальную полосу, которая проходила через всё горло. Это был след от шнурка. В голове промелькнула мысль о том, что он уже мёртв. И с этой мыслью на глаза
навернулись слёзы. Но Кая не оставляла надежда, что это всего лишь страшное видение, и он скорым движением смахнул слёзы с глаз, пытаясь подняться на ноги. Чтобы встать с колен, нашему герою пришлось приложить некоторые усилия.
Сделав пару шагов по прямой, Кай старался рассмотреть хоть что-то вокруг себя, но яркий свет и слезящиеся глаза не позволяли это сделать. И вдруг ему на мгновенье показалось, что он видит чей-то силуэт. Тень плавно приближалась к нему. Парень не мог двинуться с места, и в этом безвыходном положении решается задать вопрос.
– К… к… Кто ты? – спросил испуганным голосом Кай, увидев перед собой размытый силуэт.
– Я – ангел господний. Мой покровитель сам первоапостол Пётр, хранитель ключей, – ответил ангел.
У Кая было полное оцепенение тела. Он не мог понять, где он и кто тот человек, который называет себя ангелом. Освещение слишком яркое, а зрение отказывалось фокусироваться, поэтому Кай видел перед собой всего лишь абрис человека в белом.
– Это что же, получается, что я умер? – ничего другого, кроме
стандартного вопроса, в голову Кая не пришло.
– Разве ты не этого хотел, когда затягивал на своей шее петлю? —
совершенно спокойно спрашивал собеседник у Кая, при этом медленно приближаясь.
Горе-самоубийца тут же вспомнил и ссору с Сашкой, и расставание с Ольгой, и труп матери на кухне, и самопальную петлю из собственного шнурка. В горле мгновенно образовался ком, а в груди неистово забилось сердце. Оно билось о рёбра в бешеном ритме. Кай не нашел что ответить чужаку, вздохнул, закрыл глаза и опустился
на корточки, тихо всхлипывая. Задумавшись над своим поступком, Кай не заметил, как незнакомец подошел к нему вплотную. Открыв глаза, он увидел, что над ним возвышается чужак. Парень от неожиданности плюхнулся на пол и в истерике завопил не своим голосом:
– Не подходи ко мне! Не трогай меня! – Кай кричал во всё горло, при этом отползая назад, словно какое-то неуклюжее членистоногое существо. – Не прикасайся, говорю тебе! И тут силы покинули его, он сдался и упал на спину, захлёбываясь рыданиями. Горло разразилось невыносимой болью. Человек в белом подошёл ближе и продолжал наблюдать за Каем, словно коршун, который кружит над своей добычей и томится в ожидании пиршества.
– Мне жаль тебя, слабое человеческое существо, которое сотворено, как вы сами говорите, по подобию Божию, – человек в белом присел и внимательно смотрел своим холодным взглядом прямо в лицо Каю. От этого взгляда молодому человеку стало не по себе. Он чувствовал, что здесь что-то не так, что ангелы не могут так пристально смотреть. У Кая возникло чувство, будто этот человек смотрит ему не в глаза, а в самую душу. Но бедняга не стал бить тревогу раньше времени и ответил уже спокойным голосом, ибо взгляд незнакомца вывел его из состояния истерии.
– Не стоит меня жалеть, я сам во всём виноват.
– Дружок, а кто тебе сказал, что я тебя жалею? – лицо незнакомца стало дружелюбным. – Мне жаль тебя. Не потому, что я жалостлив по своей натуре, а потому, что, глядя на тебя, я понимаю, насколько вы, людишки, жалкие и глупые существа.
Человек в белом расплылся в довольной улыбке. Зубы незнакомца были белы, словно ожерелье из жемчуга.
Последняя фраза чужака ввергла Кая в ступор. Он никак не ожидал таких речей от ангела.
– Что-то для ангела ты не слишком приветлив и миролюбив, как я погляжу.
Кай сидел на полу, обхватив колени руками. Он уже не плакал и не истерил. Чувство страха, обречённости и безысходности покинули тело молодого человека. Сейчас Каем владело лишь одно чувство – чувство тоски.
– Разве ты не должен сейчас просить меня, чтоб я признал все свои грехи и ошибки, чтоб я каялся, ползая у твоих ног, чтоб я бил своим челом и падал ниц перед твоей фигурой только ради того, чтоб ты мне позволил попасть в рай?
Кай почувствовал, как кожу лица стягивают высохшие слёзы, но этот незначительный дискомфорт был слабее любопытства, и он ждал ответа. Ответ последовал не сразу. Человек в белом потёр подбородок и усмехнулся.
– Хм, а ты не дурак. И это значит, что я совсем не зря трачу на тебя своё время. Теперь всё зависит от твоих ответов на мои вопросы. Кай слушал. Он никак не мог понять, где он, что с ним, кто этот незнакомец? Парень поднялся на ноги. По телу пробежала дрожь неуверенности, но всё же он решился на главный для себя вопрос:
– Кто ты и где я нахожусь?
Собеседник тоже поднялся на ноги и ровным голосом ответил:
– Время для ответов на твои вопросы ещё не пришло. Для начала мне нужно узнать твоё отношение к вашему Богу и желаешь ли ты попасть в рай?
Когда незнакомец сказал «вашему Богу», то Кай сразу понял, что никакой это не ангел. За такие дерзкие слова этого так называемого ангела уже давно бы лишили крыльев и сбросили вниз. Поэтому Кай решает подыграть собеседнику.
– Да чхать я хотел на вашего Бога! Ничего хорошего за свою короткую жизнь я от него так и не дождался. Сплошные проблемы окружали меня. Ты, конечно же, сейчас скажешь, что это божие испытания, которые он посылает на Землю, чтобы проверить силу духа людей, но его испытания мне совсем не по вкусу! Почему он шлёт денежные барыши всяким неудачникам, чтобы их испытать алчностью, а мне достаются одни проблемы и разочарования? А? Почему кто-то катается на дорогих машинах, кушает в дорогих ресторанах, общается с роскошными девушками, которые по развитию не могут догнать даже канарейку, а потом едут в отель, снимают королевский люкс, заказывают омаров и шампанское в номер и трахают этих глупых кукол прямо в джакузи! Когда я тем временем валяюсь дома в убогой квартире и загибаюсь от воспаления лёгких. А теперь скажи мне, пожалуйста, где справедливость?! Или у вас тут только бездарям дают такие жизненные испытания?
Ангел стоял молча с каменным лицом и внимательно слушал.
Сложив руки за спиной, он ответил Каю:
– Твоё отношение к нему – отрицательное. Это я усвоил. А как насчёт рая? Ты хочешь попасть в рай?
– К чёрту ваш рай. После того, что со мной случилось, я вряд ли найду покой в вашем раю. Если ты меня сбросишь в Лимб, то мне там будет намного лучше, упаду в озеро отчаяния, покроюсь коркой льда и останусь там навеки.
– Не делай опрометчивых решений, в Лимб мы всегда успеем, – незнакомец улыбнулся и подмигнул Каю. – То, что я хотел узнать, – я узнал. Твои ответы меня пока устраивают. Теперь твоя очередь спрашивать, я с удовольствием тебе отвечу, – ангел снова дружелюбно подмигнул парню.
Наш герой был сбит с толку поведением незнакомца, все эти его подмигивания и ухмылки ничего хорошего не сулили. Но всё же он выглядел как ангел. Белоснежное одеяние было неестественно белым, казалось, что оно излучало свет. Над головой просматривалось свечение очень похожее на нимб, на ногах какие-то убогие сандалии, а кожа рук и лица – карамельно-молочного цвета, которая так и манила прикоснуться к ней.
– Мои вопросы прежние: кто ты и где я нахожусь?
Незнакомец снова заулыбался и начал медленно ходить вокруг Кая, рассматривая его со всех сторон.
– А ты целеустремлённый малый, это мне тоже нравится, что ты стучишься в одни и те же двери, пытаясь получить своё. Хотя теперь мне совсем непонятно, как человек с таким сильным характером полез в петлю. Ну да ладно, мы ещё вернёмся к этому, а сейчас отвечу на твои вопросы.
Твоё тело находится там, где ты его повесил, а душа – здесь. Названий у этого места много. Самое распространенное и понятное вам – астрал. Также вы называете его «небытие», «та сторона» и так далее. Скажу тебе проще: ты находишься на распределении между раем и адом. – Кай вздрогнул. – Перейдём ко второму вопросу, который касается меня. Кто я? Я думаю, что уже нет смысла продолжать этот маскарад и можно открыть тебе своё настоящее лицо.
И тут ангел взял себя за белоснежные полы своей туники и резко рванул их в разные стороны. Туника тут же исчезла, а вместе с туникой пропало свечение над головой. Перед Каем стоял совершенно другой человек. Высокий широкоплечий мужчина с гладковыбритой лысиной, на которой играл солнечный блик. Лицо незнакомца выражало удовольствие. Морщинистый лоб, большой нос, чёрные глубокие глаза, в глазах горел огонь. Рот искажен неестественно широким оскалом, улыбкой Гуинплена. От ангела в этом человеке осталась только белоснежная улыбка. Одет незнакомец был очень консервативно. Багровая рубашка, тёмно-зелёный костюм в вертикальную
полоску, идеально выглаженные брюки, чёрные лакированные туфли с металлическими носками. Пиджак расстёгнут, рукава закатаны, под костюмом имелся жилет. Незнакомец стоял во всей красе перед ошеломлённым Каем, сунув руки в карманы брюк. Он так же точно, как и ангел, улыбнулся и подмигнул нашему герою. У Кая отвисла челюсть от этих превращений, он оказался не готов к ним. Его тело сковало чувство страха и неуверенности. Незнакомец продолжал улыбаться, он остался доволен своим эффектным перевоплощением.
– Так гораздо лучше, не правда ли? – незнакомец сделал глубокий вдох и, выдохнув, продолжил. – Не люблю я эти маскарады, но иногда они необходимы.
Кай находился в ступоре. Он не знал, что ему делать, и поэтому он так и продолжал стоять с открытым ртом.
– Вот теперь можно и представиться, хоть я и обладаю многими именами. За время моего существования меня изрядно бросало по свету. Когда я был в Грузии, то имя мне было Вано, в США я был Айвеном, когда судьба меня бросила в Трансильванию, то я носил имя Ивон. Сейчас я веду диалог с украинцем и, думаю, имя Иван будет
для тебя вполне уместным. Так что разреши отрекомендоваться, меня зовут Иван! – Незнакомец церемонно поклонился. – И если ты сделаешь правильный выбор, то на ближайшее время я стану для тебя самым близким другом!
Кай немного замешкался, но, в конце концов, представился и протянул руку. Во время рукопожатия первое, на что обратил внимание Кай, так это размер ладони Ивана. Второе, что бросилось в глаза, – это массивный золотой перстень с огромным изумрудом!
– Очень приятно, Иван. Меня зовут Кай, – парень впервые улыбнулся за долгое время, – Кай Караванский. Мой отец очень любил сказки, и поэтому…
– … назвал тебя в честь мальчика из «Снежной королевы». Прости, что перебил тебя, но я знаю про тебя всё, всё до мельчайших подробностей детства и юности. Знаю твои привычки и увлечения, знаю твои победы и восхищения, знаю твои обиды и разочарования. Моя любимая история из твоей жизни – это когда ты был ещё
мелким семилетним щенком, то мечтал стать Ихтиандром. А ребята с улицы, которые были старше тебя, узнав это, решили подшутить над тобой. Они сказали тебе, что если ты засунешь голову в воду и будешь держать её там до тех пор, пока у тебя не закончится воздух, то у тебя прорежутся жабры и ты сможешь дышать под водой.
Так как ты был ещё мал и доверчив, а желание стать не таким, как все, могло исполниться, то ты в тот же день набрал воду в корыто и, пока никто не видит, погрузил свою бестолковую голову в воду.
И если бы твоя мать не вышла во двор в этот момент и не выведала, чем занят сын, то через десять минут твоих попыток ты бы захлебнулся. Короче говоря, я знаю всю твою жизнь, от рождения и до сегодняшнего дня.
Кай в очередной раз был шокирован. Столько удивлений, столько переживаний, столько оцепенений за такой короткий период он ещё никогда не испытывал. Понимая, что молчание затягивается, Кай пытался найти нужные слова, но так и не смог этого сделать.
– Нет слов… – это всё, что смог выдавить из себя бедный юноша.
Скрестив руки на груди, Иван улыбался. Он любил, когда люди терялись и не знали, что сказать. Но этот момент длился недолго, Кай уже созрел для очередного вопроса.
– Раз ты всё про меня знаешь, то что тебе от меня нужно? Если ты бес и тебе просто нужна моя душа, то тогда зачем тебе столько знаний обо мне? Чего ты хочешь?
– Да, в принципе, ничего. Вернуть обратно тебя, дурака, хочу.
– Каким образом? Я же умер.
– Да, это так. Но билет обратно уже у меня в кармане. – Иван демонстративно похлопал себя по карману жилета. – И если ты будешь хорошим мальчиком, – Иван заговорил голосом, которым разговаривают с маленькими детьми, – и перестанешь хандрить, то я, может быть, снизойду и помогу тебе.
Внутри Кая проснулось любопытство насчёт билета. Что это: обычный блеф, актерская игра или же что-то более существенное?
– Не нужен мне твой билет, – коротко ответил Кай.
– А твои глаза говорят совсем другое, – и Иван расплылся в ехидной улыбочке.
– Мои глаза ничего не могут тебе сказать, потому что они пусты, пусты и безжизненны, как и моя душа. У меня была мать, была любимая девушка, почти невеста. У меня были грандиозные планы на жизнь с ней, я думал найти вторую работу, я даже нашёл место, куда можно было бы устроиться работать, чтобы у меня было достаточное количество денег. Даже мать не знала о моих планах, я ей тогда ничего не сказал, потому что она была против моей связи с этой, как она говорила, «вертихвосткой». А теперь мама скончалась прямо за кухонным столом, девушка оказалась дешёвой подстилкой, а мой лучший друг получил ни за что хорошую трёпку и отвернулся от меня. И после того, как я за один день умудрился потерять трёх самых близких мне людей, я видел только один выход – петля.
Так что, спасибо за твоё предложение, Иван, но я вынужден отказаться, ибо там мне делать нечего. Если хочешь – забирай мою душу, мне она больше не нужна.
– Мне твоя душа ни к чему, – ответил Иван, – коллекционировать души несчастных – это не мой профиль. Я тебя выслушал, а теперь, я думаю, будет справедливо, если ты выслушаешь моё мнение по этому поводу.
– Валяй! – Кай был не против.
– Присаживайся и продолжим наш диалог.
– Куда, скажи мне, пожалуйста, я должен… – Кай запнулся, потому что, оглянувшись назад, он увидел огромное кресло с высокой спинкой. Кресло обтянуто чёрной кожей, а подлокотники выглядели, как настоящее произведение искусства. Обернувшись к Ивану, Кай увидел, что его собеседник уже сидит в таком же кресле и жестом приглашает его присесть. Кай не заставил просить себя дважды. Кресло оказалось такое глубокое, что парню показалось, будто он погружается в него, как в болото, а хрустящая кожа обволакивала его со всех сторон. Подлокотники выполнены из какого-то тёмного дерева, и это была явно ручная работа. Кай положил свои ладони на две львиных головы с раскрытыми пастями, у которых вместо глаз сверкали огромные аметисты. Кай был настолько восхищён и погружён в изучение подлокотников кресла, что не сразу заметил, что в его ушах звучит музыка. Стоны девушки переплетались со звуками гитары, Кай немного оживился.
– Эй, – воскликнул Кай, – я знаю эту песню. Это же «Jane Air».
Увидав его изумление, Иван улыбнулся и подкурил сигару.
– Да, ты прав. Я хорошо знаю твой музыкальный вкус и решил сделать так, чтобы тебе было более комфортно и уютно. Кстати, твои музыкальные предпочтения довольно специфичны, но разнообразны. Об этом мы поговорим позже, сейчас есть разговор поважнее. Надеюсь, тебе удобно? – спросил Иван, чтобы сменить тему разговора.
Кай кивнул, продолжая прислушиваться к музыке, ожидая первых строк текста песни, но их так и не последовало. Это оказалась инструментальная версия песни.
– Может быть, сигару? – Иван открыл коробку, которая стояла на журнальном столике между креслами. – Кубинские.
– Нет, спасибо, я не курю, – ответил Кай, изучая журнальный столик, на котором и стояла коробка, полная сигар, а ещё бронзовая пепельница, мини-гильотина для сигар и спички. И тут Кай услышал голос Антона Лиссова. Вырванные строки из песни эхом покатились в пустоту.
…И запах ладана
И тысячи людей идут за ним
Верные, как псы со стволами у виска
Идут к обрыву овцами…
Куплет так и не был окончен, и снова продолжил звучать инструментал.
– Эй! Я никогда не слышал такого ремейка. Это что-то новое? – Кай был искренне удивлен, потому что активно следил за творчеством этой группы.
– Это мой личный вариант песни, – улыбнулся Иван. – Я прослушал её полностью, и эти строки показались мне самыми удачными, поэтому я их выделил и оставил.
– Как ты это делаешь? – поинтересовался Кай, переводя взгляд со столика на собеседника.
– Сейчас мы находимся в моём мире, в котором я всесилен, поэтому никакая задача не составляет для меня никаких затруднений. – Иван раскурил пухлую сигару, и его лицо заволокло дымом. Кая передёрнуло, когда сквозь дым ему показалось совсем другое лицо.
Мертвенно-бледная кожа обтягивала череп, неестественно широкая улыбка, больше похожая на оскал, глубокие морщины в уголках губ, большие рыжие зубы и сверкающие глаза, налитые кровью, которые, казалось, светились сквозь пелену табачного дыма. От этого зрелища у Кая перехватило дыхание, но Иван подался вперёд, дым развеялся и с его лицом был полный порядок, оно было такое же, как и прежде.
– Показалось, – подумал Кай.
– Итак, вернёмся к нашему разговору. Ты утверждаешь, что твои глаза пусты и безжизненны, так же, как и твоя душа, так?
– Так, – Кай кивнул.
– Ясно. А твоя невеста тебя обманула и бросила, так?
– Так, – к горлу Кая подступил ком.
– Хорошо. Ну а твой лучший друг, – Иван сделал затяжку и выпустил облако дыма, после чего продолжил свои размышления, – схлопотал от тебя крепкую взбучку, причём зря, и отказался с тобой о чём-либо разговаривать, так?
– Так-так! Но я не могу понять, к чему ты клонишь? – Кай терял терпение.
– А вот к чему! – Иван затушил почти целую сигару и вскочил со своего места. Сделав стремительный оборот вокруг своей оси, он сел на быльце кресла справа от собеседника и обнял его. Таким образом, их глаза были совсем близко, и Иван говорил Каю прямо в лицо, в буквальном смысле.
– Твои проблемы решаемы, – Иван широко улыбнулся и спрыгнул с быльца кресла, – а это значит, что ты возвращаешься обратно!
– Что значит «решаемы»?! – Молодой человек возмутился легкомысленности собеседника. – Что значит «решаемы», а? Ты хочешь сказать, что ты сможешь вернуть моей матери жизнь? А потом ты, как человек в черном, вытащишь из кармана фотовспышку в форме раскладного «тампакса», щелкнешь нас, и мы с Ольгой снова будем вместе и всё начнем с чистого листа. А потом заявится Сашка, обнимет нас и скажет, что искренне рад за нас и что в скором будущем ожидает от нас приглашения на свадьбу!