Захожу в полумрак дорогого номера.
Праздник закончился. Скидываю туфли на высокой шпильке и чуть ли не стону. Каждая женщина поймёт – это особый вид оргазма, когда после многочасового ношения потрясающих и даже, возможно, удобных туфелек ты освобождаешь от тисков пальчики, а твои ножки благодарны, что наконец-то получили свободу.
Скидываю обтягивающее платье и замираю перед зеркалом. Комплект красного кружевного белья, так тонко подчёркивающего фигуру, сегодня суждено увидеть только мне.
Немного неприятно, нет, не так – чуть обидно, по-женски, что Павел, с таким рвением обхаживающий меня, тихо слился, подцепив, видимо, девочку-недотрогу. Всё же я мечтала попробовать сексуального босса, оценив все прелести фигурного тела.
Вспоминаю сверкнувший предвкушением взгляд и широкую ладонь, сомкнувшуюся на моей талии, когда произнесла «договорились». В тот самый момент поверила, что младший босс может остановить свой выбор на мне.
Едва слышимый стук в дверь номера. Показалось? Через мгновение стук повторяется немного громче.
Улыбаюсь полуобнажённой блондинке в зеркале. Я знаю, кого увижу за этой дверью. Чувствую каждой клеточкой тела, что от Павла Артова сейчас меня отделяет лишь тонкая преграда.
Особое пронизывающее чувство – предвкушение, – заставляет приятно вздрогнуть. Кажется, даже температура тела поднимается на пару градусов.
Наклоняюсь, подхватывая платье, и останавливаю сама себя. Зачем? Одежда лишь ненужная преграда, а платье не сделает из меня целомудренную девицу. Её как раз-таки я давным-давно похоронила, заменив Викой, которая чётко знает, чего хочет.
Делаю два шага, широко распахнув дверь.
Передо мной Павел, застывший, рука в воздухе. Собирался постучать снова.
Вверх-вниз. Оценил. Словно ювелир, мастерски способный определить, настоящий перед ним камень или дешёвая подделка.
В голубых глазах проносится тонкая поволока: его взгляд меняется, заводит, интригует…
Где-то в глубине коридора слышатся голоса: мужские и женские, смех, громкие разговоры. Артов напирает свои телом, проталкивая нас обоих вглубь номера. Дверь закрывается, издавая глухой щелчок.
Договор вступает в силу с данной минуты.
– Почти обнажена. Ждала кого-то другого?
– Хм, – стучу пальчиком по губам. – Почему бы и нет? За то время, что ты отсутствовал, легко могла заключить новый договор. С кем-то более пунктуальным.
– Возникла небольшая сложность, – прижимает к стене, поглаживая мою попку. – Не удалось найти резинки.
– Я пью таблетки.
– Все так говорят.
– Мне плевать, что говорят. Я. Пью. Таблетки.
Касается моего подбородка, проводит большим пальцем по нижней губе. Перехватываю его, облизав по спирали язычком и прикусываю зубками, прикрыв глаза. Рваный выдох. Сглатывает.
В голубых глазах вспыхивает похотливый демонический огонь. Фантастический блеск заставляет предвкушать большего.
Мужская ладонь медленно спускается. Проводит от подбородка ниже, к шее, ныряет указательным пальцем в ложбинку между грудей, и дальше, уже пятернёй уверенно движется к краю тонких трусиков, не скрывающих почти ничего.
Вскидывает голову, прожигая взглядом. Сантиметры пространства между нами искрят от надвигающегося напряжения. Вдыхаю полной грудью. Тягучие взгляды – становится слишком жарко.
Губы в порыве накрывают мои – яростно, жадно. Язык присваивает и врывается всё глубже, увлекая за собой в сложном танце. Посасывает и отпускает, даёт на секунду мнимую свободу, чтобы тут же погрузиться ещё глубже.
Он уже меня трахает. Прямо сейчас. Поцелуй – это тоже секс. Можно довести до безумия лишь одними грязными вторжениями в рот.
С каждой секундой в Павле появляется что-то звериное: просыпающаяся агрессия и всепоглощающая страсть.
Успеваю скинуть с его плеч пиджак, молниеносно расправляясь с мелкими пуговичками на стальной рубашке. Горячий. Прикасаюсь оголённым телом к его груди, обжигаясь, но желая большего.
Грубые поцелуи сменяются нежными, едва чувствуемыми касаниями твёрдых губ.
Резко разворачивает меня, удерживая под локти за спиной, сжимает тонкую шею. Откидывает мою голову так, чтобы снова встретиться в жгучем поцелуе. Чувствую силу мужчины за спиной. Держит одной рукой в крепком захвате, второй проникая под кромку промокших насквозь трусиков.
Покачиваю бёдрами, бессовестно трусь о его ладонь. Гладит пальцами возбуждённую плоть, не проникая. Чуть надавливает на клитор, обводя пульсирующее лоно по кругу.
Задерживается у влажного входа, проходится по складочкам, доводя меня до бешенства в нетерпении почувствовать хотя бы его пальцы внутри.
Он целует жадно, отрывается от губ, переход на шею, плечи, спину, проводит влажным языком между лопаток, но вновь возвращается к губам.
Плавлюсь в его руках, издавая сдавленные стоны. Мы ещё не приступили к основному блюду, а я уже готова сгорать и возрождаться вновь.
Всё чувствует. Ему нравится сводить меня с ума, удерживать на острие ласк, на грани безумного наваждения.
Становится легко. Бюстье летит на пол. Горячие ладони опускают трусики по моим ногам. Мне позволяют повернуться. Переступаю через красное кружево, носком откидываю ненужный элемент в сторону.
Снимает рубашку, медленно стягивая по широким плечам, как будто танцует стриптиз для меня одной. Оголяет спортивный торс, заставляя меня простонать. Слишком громко.
Артов улыбается сейчас самой хищной из всех возможных улыбок.
Не выдерживая напряжения, с силой выдёргиваю ремень из петель его брюк. Ныряю ладошкой в глубину.
Пульсирующий и большой член уже готов к действию. Мои пальчики не смыкаются на стволе. Провожу ладонью, чтобы почувствовать его весь – дурная мощь под бархатистой кожей.
– Устраивает? – дышит в губы.
– Да… – выдыхаю так, словно уже двигается во мне.
Снова поворот. Тяжёлая ладонь с силой надавливает между лопаток, заставляет опуститься грудью на полированный стол.
Шорох ткани, падающей на пол, звон пряжки ремня. Теперь на равных – голые и разгорячённые.
Входит резко, не давая привыкнуть. Жадно хватаю воздух ртом. Чуть больно, но и бесконечно сладко. Ладонь накрывает мою грудь, сжимает. Опускается, массируя клитор, сменяя грубые движения нежными. Вбивается жёсткими глубокими движениями, словно насаживает на себя.
Стону с ним в унисон. Павел не сдерживается. Как же я люблю, когда мужчина не стесняется показать, насколько ему хорошо. Звуки мужских стонов меня возбуждают, дают понять, что и его несёт к порочному удовольствию.
Отпускает затёкшие руки, перехватывает за талию, привлекая для поцелуя.
– Я не сделал тебе больно? – Низкий голос шепчет на ухо.
– Нет. Нет. Только не останавливайся.
– Хочешь ещё?
– Да…
– Жёстче?
– Да! Сильнее! – кричу, подстёгивая мужчину.
Шлепок. Ещё, громче. Кожа к коже, на грани, на бесконтрольной скорости. Выгибаюсь, подаваясь бёдрами ему навстречу.
Впивается пальцами в саднящие ягодицы, натягивая на себя снова и снова.
Взрываюсь, кончая. Сотни электрических импульсов пронзают тело, содрогающееся от оргазма. Почти не дышу, пытаясь справиться с наваждением. Ноги подгибаются, и лишь большие руки Павла не дают осесть на пол.
Обнимает, застывая во мне. Проникает языком в мой рот, посасывая губы.
Поворачиваюсь, чтобы почувствовать его всего. Тяжесть мужского тела бесподобна. Обхожу, утягивая за собой на кровать. Падаем всем весом, и я тут же обхватываю его бёдрами, показывая, чтобы продолжал страстный марафон.
Не торопится. Закидывает мои ноги на плечи. Гладит чувствительную кожу кончиками пальцем, лишь слегка касаясь, покрывая поцелуями. Снова разгораюсь желанием, поднимающимся из глубины.
Взгляд Павла пылает. В нём нет ничего нежного. Чёрная бездна похоти и желания взять всё, что он только пожелает. И я готова отдаться без остатка на смятых простынях.
Входит до основания и замирает. Приподнимает за ягодицы, оказываясь так глубоко, что, кажется, касается чего-то неизвестного даже мне самой.
Головка члена ритмично бьёт в одну точку пронизывающими насквозь толчками, разгоняя по телу жидкий огонь. Всхлипываю и стону. Стону и всхлипываю, срываясь на крик.
Артов больше не контролирует себя. Закидывает голову назад, прикрывая глаза. Вбивается на грани возможного, кажется, он в своей, особой нирване, поглощённый удовольствием.
Я больше не могу. Вскрикиваю, снова остро кончая под ним. Выгибаюсь дугой, сжимая его руки. В эту секунду Павел всем телом падает на меня, хрипло стонет мне в губы, задерживаясь максимально глубоко. Не сдерживается, в голос показывая, как ему хорошо.
Тело потряхивает. Именно сейчас понимаю, почему женщины вешаются на него, готовые без слов подчиняться, лишь бы оказаться с ним в спальне.
Божественно. Ради такого секса можно стать даже миллионным пунктом в его длинном списке.
Павел падает рядом на постель.
Мы оба мокрые, тяжело дышим после бешеного обладания телами друг друга. Ни на секунду не сожалею, что заключила наш с ним договор. Это того стоило. Он того стоит.
Давно я так не терялась в оргазмах, давно не отдавалась мужчине без единой разумной мысли в голове, подчинённая только его желаниям и движениям.
Но уверена, мы только начали.
Лишь приступили к исполнению договорённостей. Чувствую, что моя необдуманно брошенная фраза про временные ограничения заставит Павла доказывать как минимум несколько раз, что я не права.
О да! Он докажет, трахая меня снова и снова, чтобы ножки свести утром вместе не смогла.
Лежим в тишине, совершенно не понимая, что можно сказать друг другу. Да и зачем слова? Каждый из нас здесь, потому что мы оба этого хотим.
Поднимаюсь. Топаю в душ, чтобы расслабиться под струями расслабляющей воды. Я же не его женщина, нежностей ждать не стоит. Каждый сам за себя. Открываю воду и стеклянные стенки тут же становятся мутными от пара, скрывая моё тело в облаке дыма. Кажется, каждая клеточка функционирует на грани возможного.
Неожиданно в душе становится меньше места, потому что большое тело за моей спиной вторгается в не такое уж большое пространство. Вода пропадает.
– Сбежала? А меня позвать? – прикусывает за мочку уха, поглаживая животик.
– Каждый сам за себя.
– Не сегодня, Виктория.
Широкие ладони перемещаются на грудь, захватывая в плен соски. Перекатывает между пальцами горошины, и они тут же реагируют, становясь острыми иголочками в умелых руках. Рвано выдыхаю, готовая снова получать его ласки. Ладонь медленно скользит вниз, ныряя между складочек. Два пальца врываются в горячее лоно, начинает интенсивно ими двигать. Долбит меня грубо, жёстко, но я умоляю, чтобы жадная пытка не прекращалась.
Бессвязно выкрикиваю, чтобы не останавливался, продолжал – глубоко, насколько это возможно. Сама насаживаюсь на его пальцы, двигаюсь навстречу. Кончаю через несколько минут, растворяясь в его руках. Бьюсь в конвульсиях, хватаясь за скользкие стенки, ищу опору, чтобы позорно не сползти на пол.
Разворачивает меня к себе. Целует, практически насилует мой рот, вырывая новые стоны. Хочу ещё. Сегодня мне всего мало, или это потому, что он готов дать мне в разы больше.
Опускаю глаза, рассматривая толстый член, увитыми синеватыми канатами вен. Он возбуждён, а от вида толстой головки, открывающейся от моих плавных движений, облизываю губы, словно смотрю на желанное лакомство.
Что со мной? Никогда не была в восторге от оральных ласк, но сейчас страстно желаю ощутить эту толщину на языке.
Артов ловит каждое моё движение. Мы друг друга понимаем. Наши желания совпадают, сегодня, как никогда.
– На колени, – хрипит, чуть надавливая на мои плечи в нетерпении.
Его член почти упирается в мои губы. Нетерпеливо подрагивает, жадно подскакивая перед глазами.
Обхватываю ладонью, с жадностью провожу по возбуждённой плоти, представляя его вкус на языке. Лишь слегка облизываю головку, чем вызываю тихий стон у Артова. Двигаюсь спиральными движениями, заглатываю большой член глубже, посасывая и втягивая в рот.
Двигаюсь, ускоряясь. Обхватываю его бёдра, впиваясь ногтями в ягодицы, словно притягивая его к себе ближе, желаю его глубже.
– Расслабь горло, – проводит пальцами по шее. – Я сам…
Тяжёлая ладонь опускается на мой затылок, фиксирует положение, которое его больше всего устраивает сейчас. Начинает двигаться сам, сначала медленно, входит всё глубже, пока не начинаю чувствовать, как толстая головка упирается в глотку.
Стону, кайфую от происходящего. Тело подрагивает, словно сейчас Павел трахает меня между ног, а не в рот. Снова завожусь, в них живота опускается горячий ком, разрастаясь, подводит меня к очередному оргазму.
– Опусти пальчики, кончи вместе со мной…
Послушно опускаю руку, касаясь клитора, двигаюсь ему в унисон в гонке возбуждения.
Павел ускоряется, вгоняя член в мой рот до основания. Глубоко и жёстко, но так возбуждающе остро. Долбит с невероятной скоростью, прижимая, не даёт отстраниться.
Послушно принимаю его полностью – толстый и мощный, он двигается безостановочно. Губы натянуты до предела в тесном захвате горячего ствола.
Артов хрипло стонет, не глушит звуки, отдаётся полностью происходящему. Упирается свободной рукой в стену душевой, словно боится упасть от напряжения, от того бешеного темпа, который сам же задал нам обоим.
Член бьётся в глотку, становится ещё толще, пульсирует. Входит до конца и замирает, взрывается горячими потоками спермы в мой рот. Дёргается, отчего я кончаю с членом во рту, снова разлетаясь на миллионы острых осколков.
Павел громко стонет. Слышу маты вперемешку с нежностями и еле слышным шёпотом – неразборчивым, непонятным.
Его ладонь по-прежнему с силой сжимает мой затылок. Кажется, он не в состоянии разжать пальцы, замирает во мне.
Медленно отстраняется, наконец, выпуская из жёсткого захвата. Перед глазами кружат чёрные мушки. Не могу сфокусироваться на мужчине и обстановке вокруг, словно на пару минут вовсе отключилась.
Хватает под локти, резко поднимая меня. Павел плывёт, мутный взгляд и довольная улыбка выдают все слабости этого мужчины. Вот что тебе, оказывается, нравится?
Подхватывает мою ладонь, подносит к губам те самые пальчики, которыми я себя ласкала. С жадностью поглощает, слизывая мой вкус. Не разрывает взгляд, наблюдая за моей реакцией. Рвано выдыхаю, снова облизываясь.
– Горячая. Мне с тобой хорошо. Очень, – дышит в губы, впечатывая в своё тело с силой. – И почему я раньше с тобой не договорился?
– Может, потому, что ошибочно договаривался с двадцатилетними девочками, для которых сосать мужской член означает наивысшую степень унижения? Не понимают, что и с членом во рту можно кончить не менее ярко.
– Это был риторический вопрос, – стонет.
– Ты не предупреждал, – равнодушно пожимаю плечами и выхожу из душа.
Павел остаётся, подставляя большое тело под струи воды. Вхожу в полутёмную комнату, замечая, что экран телефона только-только потух. Забираюсь на кровать, встаю на колени, чтобы дотянуться до аппарата посмотреть, может, Рита что-то написала.
Хотя глубокая ночь, Славка спит. Смахиваю экран, в оповещениях новости – Алиска выкладывает фото со свадьбы. И вот что молодожёнам не спится? Нормальные люди трахаются, а они с Марком фотки по ночам выкладывают. У каждого свои причуды.
– Замри, – хриплый баритон. – Не двигайся.
Не совсем понимаю реакцию Павла. Лишь спустя секунды до меня доходит – стою на коленях, широко расставив бёдра, прямо сейчас открыта перед ним полностью. Чувствую его взгляд между ног, отчего тело вновь окатывает волной жара.
– Не смотри так, – выдыхаю.
– Не могу, – сглатывает. – Твоё тело словно стонет, зовёт меня…
Толчок без предупреждения, и я снова задыхаюсь от наполненности и большого члена. В этой позе всё чувствуется ярче, острее. Движется размашистыми движениями. Выходит полностью и с силой погружается в меня до основания. Долбит быстро и резко, сжимает ягодицы.
Мне нравится, как Павел меня трахает, словно присваивает, делает своей безоговорочно. Сильнее. Его стоны громкие, мои всхлипывающие.
Надавливает на поясницу, сильнее прогибая меня в спине, так что грудью распластываюсь по белым простыням. Подставляю попку ещё выше, открываюсь ещё больше. Шлепок и горящий на коже отпечаток пятерни.
Именно так. Так, как нужно. Вдалбливается на предельной скорости, заставляя задыхаться, просить ещё ускориться, иметь меня так, как желает – без ограничений и табу.
Кончаю, сжимая его внутренними мышцами. Дико сокращаюсь вокруг толстого члена, отчего Павел хрипит в голос.
Последний глубокий толчок, и мужчина кончает глубоко во мне. Практически падает на меня без сил, обхватывая и прижимая к себе. Замираем на несколько минут, приходим в себя. Я без сил, вымотана и выжата на максимум.
– Прошло больше часа, – шепчет мне на ухо. – Особое пожелание я выполнил. Продолжим? М?