Искатель - читать онлайн

Глава 1

Академия располагалась в таежной глуши, на берегу живописного озера. Тайга начиналась почти сразу за высоким бетонным забором, окружавшим территорию вуза. Из-за этого тут хватало комаров и различной мошкары, несмотря на включенное защитное поле, которое бледно-синим куполом нависало над всей академией. Но все это он узнал позднее. А в тот день больше всего Кирилла поразили размеры академии. Она раскинулась на несколько квадратных километров. Пилот глайдера специально сделал круг над всей территорией, чтобы прильнувшие к иллюминаторам кадеты получше рассмотрели открывающиеся внизу пейзажи. Под летящей машиной проплывали здания, спортплощадки, непонятная местность с разрушенными строениями, ямами и остатками техники. Мелькнуло взлетное поле со стоящими на нем несколькими аппаратами, среди которых Кирилл опознал сейперы и глайдеры, другие были ему незнакомы. Затем глайдер пролетел над группой небольших двухэтажных зданий, стоявших на берегу озера.

– Это ваше новое жилье, – пояснил пилот. – Казармы для младших курсов.

– А где остальные живут? – поинтересовался Айко.

– Преподаватели вон там, – пилот кивнул на холм, где расположились несколько коттеджей. – А с третьего курса вас распределят по филиалам ЦентрСпаса, так что оказаться можете в любой точке нашей системы. А вот и учебные корпуса, – пилот показал пальцем на два пятиэтажных здания, соединенных прозрачной трубой перехода.

Глайдер завис над большой площадью, выложенной шестигранными плитами. В центре площади возвышался флагшток, на которой развевался флаг академии – темно-синий, с белой восьмилучевой звездой, в центре которой был изображен серебристый треугольный щит с эмблемой в виде латинской буквы V.

Высадив новичков, пилот махнул на прощание рукой, и глайдер свечой взвился в небо.

– Выделывается, – констатировал стоявший позади Кирилла парень, провожая машину взглядом.

– С прибытием! – Куратор Дорнер внимательно оглядел всех и удовлетворенно кивнул. – Вроде все здесь, хорошо. Значит, во-первых, через пять минут вы должны быть в аудитории номер тридцать пять, где будет проведена вводно-ознакомительная лекция. Во-вторых, – он кинул Айко небольшой пакет. – Раздай всем прибывшим.

Подождав, пока парень выполнит поручение, Дорнер продолжил:

– Во-вторых, с сегодняшнего дня и до окончания академии вы группа «Омега», ваш порядковый номер вы найдете на выданном вам значке.

Кирилл внимательно посмотрел на небольшой значок в виде все той же белой восьмилучевой звезды, только на щите над буквой V была выгравирована надпись «омега» и под ней цифра 7. Пока он разглядывал свой значок, все уже направились к зданию академии, и ему пришлось догонять. Несмотря на то что учебный год должен был вот-вот начаться, вокруг было на удивление пустынно. Лишь у самого здания, на скамейке под раскидистой березой, он увидел нескольких парней, что-то активно обсуждавших, да пару раз над ними проносились неизвестные машины, похожие на трехгранный наконечник стрелы.

– Пустынно как-то, не кажется?

Айко, который шел впереди с Минако и рассказывал девушке о своей деревне, причем рассказ производился в лицах, отчего та постоянно хихикала, остановился и, прервав очередную байку о ловле крабов, непонимающе посмотрел на Кира.

– Пусто, говорю.

Айко огляделся и пожал плечами:

– Может, еще не все прибыли или, наоборот, в казармах обустраиваются. Кстати, вот еще кто-то прилетел, – он кивнул на приземлявшийся на площади глайдер.

– Кир, хватит думать, пошли. На вводной лекции у препода спросишь. – Минако улыбнулась и, подхватив парня под руку, потащила за собой.

Айко, все еще с интересом смотревший на новоприбывших, которые выпрыгивали из чрева глайдера, неожиданно не обнаружил рядом с собой девушку и, шумно возмущаясь, бросился догонять друзей.

Судя по висевшему в вестибюле плану, тридцать пятая аудитория находилась на третьем этаже, о чем и сообщила им Минако, направляясь к лестнице. Кирилл уже последовал за ней, когда двери позади него разошлись, пропуская двух курсантов в черной форме академии.

– О, новички прибыли, – констатировал один из них. – Добро пожаловать в наши ряды. Кто куратор?

– Дорнер вроде бы, – сказал Кирилл.

– Дорнер? Не повезло вам, – поморщился курсант. – У него после первого курса обычно половина ноги делает.

– Такой придирчивый? – поинтересовалась Минако.

– Да нет, – курсант пожал плечами, – просто никому послабления не дает, гоняет дай бог.

– Ну, это не страшно, – Айко махнул рукой, – меня вон отец так дома гоняет, что пятками порой сверкать не успеваю.

Курсанты рассмеялись.

– Ладно, удачи. – Они направились к лестнице.

– Ребята, подождите, – Кирилл догнал остановившихся парней. – Один вопрос можно?

– Валяй.

– Учебный год, можно сказать, уже начался, а почему народа так мало?

– Да у нас вообще народа не переизбыток, – ответил один из парней. – На втором курсе всего человек сто учится.

– Меньше, – добавил его товарищ. – Группу «Дельта» расформировали.

– Ну, значит, меньше, – парень сочувственно посмотрел на Кирилла. – Многие, когда получше вникают в специфику нашей профессии, просто уходят, а некоторые нагрузок не выдерживают.

– Понятно, – кивнул Кир. – А зачем тогда такие большие корпуса?

– А, это… – парень усмехнулся. – Ну, когда-то «Искатель» был крупной академией и, если мне не изменяет память, то здесь обучалось несколько тысяч человек. Увы, сейчас не так. В принципе, все это вам на вводной расскажут, вы ведь туда?

– Да.

– Ну, тогда поспешите, а то Дорнер наряды влепит и не посмотрит, что только прибыли.

– Наряды? – Кирилл непонимающе посмотрел на ухмылявшихся ребят.

– Ниче, скоро все узнаешь.

К удивлению Кирилла, аудитория оказалась практически заполненной. На первый взгляд, в ней собралось не меньше двух сотен новоприбывших. Едва их группа вошла в аудиторию, как разговоры смолкли, чтобы через мгновение возобновиться с новой силой.

Кир оглядел дугообразные ряды уходивших вверх столов, человек на десять каждый, – он видел уже такое в телепередачах, – и подумал, что студенческие аудитории никогда, наверное, не изменятся, сколько бы веков ни прошло. Те же столы, та же доска и кафедра для преподавателя рядом с ней. Все то же, что и сотни лет назад. Ну и пусть нынешние столы – это, по сути, компьютерные терминалы, а доски – плазмопанели, ну и пусть кафедра преподавателя – это мощный вирт-сервер, и даже лежавший у доски мел – сложная электронная штуковина. Какая разница, что студенты теперь сидят не на потертых деревянных скамейках или в вечно драных креслах, а на специальных сиденьях, подстраивающихся под изгибы их тел. И пусть пишут они не в тетрадях ручками, а ведут конспект специальным электронным пером на листе, который и не лист вовсе, а экран мини-компа с терабайтами памяти. Все равно суть-то не изменилась.

– О, наши места! – Айко показал на дальний, вознесшийся под потолок край аудитории, где на одном из столов светилось слово «омега».

– «Гамма», «ипсилон», – начал читать Кир надписи на других столах. – Если не ошибаюсь, это названия букв какого-то древнего алфавита.

– Ага, – кивнула Минако. – Ой, Кир, смотри, а там названия животных: «барс», «соболь», «лисица».

– Ладно вам, пошли, а то наша группа уже расселась, – Айко поправил висевшую через плечо сумку и устремился к их столу.

Едва они уселись, как в зал вошла еще одна группа в сопровождении Дорнера. Кирилл уже думал, что их куратор будет проводить вводную лекцию, но тот лишь осмотрел всех сидящих и покинул аудиторию, а через минуту в нее вошел высокий худощавый человек в строгом костюме. Он молча прошел к доске и, взяв мел, несколько секунд что-то на нем перещелкивал, затем написал на доске крупными красными буквами: «Искатель» – что это?»

– Итак, господа, – мужчина положил мел и подошел к кафедре, оглядывая аудиторию. – Разрешите представиться: я командор академии Арнольд Майер, прошу любить и жаловать. – Он улыбнулся. – Теперь о главном. Наверняка за время, прошедшее с момента вашего зачисления, вы много раз задавали себе этот вопрос. К тому же уверен, что вам довелось услышать некоторые слухи о нашей академии. Что ж, спешу вас разочаровать, но многие из этих слухов – правда.

– А почему «Искатель» называют академией мусорщиков? – раздалось с рядов.

– Потому что по своей сути мы и есть мусорщики, – ответил Майер. – А теперь обо всем по порядку. Академия «Искатель» была создана в начале двадцать пятого века, как раз во времена пресловутого «Исхода». Первоначальными задачами «Искателя» были поиск и изучение различных артефактов, а также обнаружение разумной жизни во Вселенной и изучение возможности контакта с ней. В те годы выпускники «Искателя» находились буквально на переднем крае человеческой экспансии. Но по мере развития человеческого Анклава и образования в нем новых государств, деятельность «Искателя» стала сворачиваться или встречать противодействие со стороны новых властей. Новые государства сами предпочитали вести данные исследования, и если и прибегали к вызову специалистов «Искателя», то только в случае, когда не видели выгоды в исследовании найденных артефактов. В результате этого, к двадцать восьмому веку деятельность организации практически была свернута, финансирование урезано (одной Земле это стало не под силу, да и не нужно), а сама она из ведомства внешней разведки была передана ЦентрСпасу.

В принципе, с тех пор задачи организации не очень изменились. Правда, дальние экспедиции мы практически не отправляем, если только по запросам одной из планет Анклава или при финансировании частными лицами, но это уже отдельный разговор. Наша работа связана с определенными рисками и поэтому не слишком популярна, к тому же финансирование урезается год от года. К сожалению, старушке Земле больше не интересны тайны космоса. – Майер грустно усмехнулся.

– А на Земле-то мы что искать будем? Неужто еще есть тайны?

– Конечно, есть. И не только на Земле, но и в системе их достаточно. – Майер переключил доску в режим экрана, и на ней появилось изображение пышущей жаром поверхности планеты. – Меркурий, плато Дробышева. Вот, смотрите…

Камера сделала круг, и Кирилл увидел какую-то спиральную конструкцию, вплавленную в камень.

– По анализам, этой спирали около двух миллионов лет. Что это, никто не знает. Есть предположение, что чей-то корабль. К сожалению, конструкция настолько нестабильна, что любые попытки пробиться внутрь заканчиваются разрушением.

– Сгнила?

– Примерно, – кивнул командор. – Мы были вынуждены ее законсервировать, пока не придумаем, как быть дальше. Кстати, возможно, это сделает один из вас.

Он обвел взглядом притихшую аудиторию. Новички с жадностью и блеском в глазах рассматривали мелькавшие на доске кадры.

– Нет, есть еще на нашей Земле искатели и авантюристы, те, что готовы идти в никуда непонятно зачем. Такие же, как и их предки, которые сотни лет назад шли по непролазным джунглям, плыли через океан на утлых суденышках, штурмовали горы и высаживались на неизвестные планеты, ежеминутно рискуя жизнью, ради того, чтобы узнать – что там? За той горой, за тем океаном, на той планете. Нет, вопреки всему, не вымерло, не исчезло их племя. – Майер улыбнулся. – Их трудно найти, вычленить среди обычных людей, привыкших к комфорту, не желающих рисковать ради призрачной цели, но они есть и будут, а значит, «Искатель» будет существовать.

– Но почему нас зовут мусорщиками? – снова прозвучал тот же вопрос.

– Вторая задача «Искателя», как одного из подразделений ЦентрСпаса, – это ликвидация остатков техники и производств неопределенного назначения.

– Это как?

– Вот так, – загадочная спираль исчезла с экрана, и на нем появилось изображение остатков какого-то механизма. – Боевой плазмотанк «Питон» вооруженных сил ОША, найден в Южной Америке на одной из заброшенных баз. Обнаружившие его туристы вытащили из боеукладки два снаряда. К сожалению, магнитные ловушки в боеголовках были дохлыми, и к тому времени, когда на место прибыла наша группа, вместо их лагеря мы обнаружили только выжженное пятно. Вот такой у нас мусор.

Аудитория замерла, переваривая услышанное, а затем взорвалась шквалом вопросов. Несколько секунд Майер с легкой улыбкой смотрел на собравшихся, затем поднял руку, призывая к спокойствию.

– Понимаю ваше недоумение и интерес, но все узнаете в свое время. А сейчас вам раздадут бланки тестов, вы должны их заполнить и сдать мне. После чего куратор Дорнер проведет вас к месту вашего проживания. Сегодняшний и завтрашний день вам даются на обживание, а с первого сентября приступите к учебе.

– М-да, – вздохнула Минако, разглядывая свою комнату размером три на четыре. – А у вас как?

– Да точно так же, – усмехнулся Кирилл, – хорошо хоть комнаты отдельные.

– А почему бы и нет? – Айко плюхнулся на кровать и несколько раз подпрыгнул, проверяя матрас на пружинистость, затем чертыхнулся и склонился над блоком управления.

– Ну да, академию строили из расчета на большее количество курсантов. Наверняка раньше тут в комнатах жило по несколько человек.

– Наверное, – раздался приглушенный голос Айко.

Кирилл обернулся и удивленно вскинул брови, увидев торчащие из-под кровати ноги товарища.

– Блин, что за старье.

Айко вынырнул из-под кровати и вновь склонился над пультом. Повинуясь его командам, кровать начала видоизменяться, то удлиняясь, то сжимаясь, меняя высоту и угол наклона.

– Ну вот, – он удовлетворенно отряхнул руки. – Жить будет.

– Ты в электронике разбираешься? – удивилась девушка, развешивая в стенном шкафу свои наряды и краем глаза наблюдая за манипуляциями Айко с ее кроватью.

– Пустяки, – махнул рукой Рен. – У меня дома и хуже барахла хватает, один катер отца чего стоит. А денег у нас в деревне много не заработаешь, вот и покупаем что подешевле, а потом чиним.

– А правительство вам разве не выделяет? – спросила Минако. – У нас же по закону все города снабжаются общественной техникой.

– Выделяет. Только на глайдерах не порыбачишь, а новые суда дорого стоят. Особого-то спроса на рыбу нет, сейчас ведь пищекомб тебе что хочешь сварганит.

– Это да, – кивнула девушка, – только я предпочитаю все натуральное. У нас в Японии рыба, например, основной продукт.

– У нас тоже, – сказал Рен.

Поболтав еще немного о том о сем, ребята разошлись по своим комнатам. Казарма была двухэтажной, комнаты Айко и Минако находились на первом этаже, а Кирилла – на втором. Поднявшись по лестнице, он увидел здоровенного двухметрового парня. Гигант, обладавший статью тяжелоатлета, неуверенно топтался у порога своей комнаты под номером шесть. Заметив Кирилла, он широко улыбнулся и буквально затащил того в свою комнату, излагая возникшую проблему. Звали его Андрей, родом он был из-под городка Мурманска, и, судя по тому, что успел понять Кир, пока его затаскивали в комнату, у него, так же как и у Минако, возникли проблемы с кроватью. Непослушный агрегат под весом гиганта превратился в некое подобие большого таза, приведя добродушного великана в полную растерянность.

Кирилл, с полчаса провозившись вместе с ним над настройкой, вынужден был бежать за Айко, так как после всех их манипуляций на кровать это походило мало – скорей уж на пирамиду Хеопса. Едва закончили с кроватью и дружно присели на нее передохнуть, как истошный девичий крик, раздавшийся из коридора, заставил всех вновь вскочить на ноги.

Источник крика обнаружился в восьмом номере. Точнее, тройке ребят пришлось долго осматривать практически пустую комнату, прежде чем Айко указал на блестящую металлическую пластину, занимавшую чуть ли не полстены.

– И что? – Кирилл непонимающе посмотрел на него.

– Там кто-то плачет.

И действительно, стоило Киру припасть к металлу ухом, как он услышал судорожные всхлипы, раздававшиеся изнутри.

– Это как так? – Андрей недоуменно почесал в голове, с изумлением рассматривая металлическую поверхность без единого шва.

– Откуда я знаю, – буркнул Кирилл и осторожно постучал по металлу. – Эй!

– Вытащите меня отсюда, – раздался из-за металлической стены девичий голосок. – Тут темно и кто-то шуршит.

– Как ты туда попала?

– Я в шкаф вещи складывала, – девушка всхлипнула, – а он такой большой… Я туда залезла, а дверь исчезла-а-а…

Судя по всему, девушка снова залилась слезами.

– Ну, у кого какие мысли? – Кирилл вопросительно посмотрел на товарищей.

– Не знаю… – пробормотал Айко. – Никогда не видел ничего подобного.

– И немудрено.

Все дружно обернулись. В дверях, засунув руки в карманы куртки, стоял невысокий белобрысый паренек и с улыбкой смотрел на озадаченных ребят.

– А ты кто?

– Я из десятой комнаты, Георг Раймон, – он демонстративно поклонился. – Прошу любить и жаловать.

– Жаловать будем потом, – отрезал Айко. – Если знаешь, как помочь, – скажи.

Георг подошел к металлической стене и постоял, рассматривая ее.

– Это мономолекулярная стена, мода на них была распространена в ОША лет триста назад, – наконец сказал он. – Вообще, их сперва разрабатывали как переборки для кораблей, но, к сожалению, они оказались довольно непрочными и нестабильными.

– В смысле? – Кирилл удивленно посмотрел на Раймона. Несмотря на его увлеченность космосом и всем, что с ним связано, о таком он слышал впервые.

– Ну, это была разработка одной небольшой компании. По идее, эта стена по команде должна образовать в себе проход, а после того, как ты пройдешь – зарастить его. Тут где-то должна быть панель…

– Понятно, – сказал Андрей. – Непрочная, значит.

Он отошел назад, а потом со всей дури врезался в стену плечом. Георг отскочил в сторону и округлившимися глазами посмотрел сначала на Андрея, а затем на стену. Впрочем, стены уже не было. Вздрогнув от удара и покрывшись сеточкой трещин, она рухнула, разбившись на тысячи мелких осколков.

– Вот о чем я и говорил, – сказал Георг. – Хотя можно было просто найти панель.

За стеной обнаружилась просторная ниша, откуда на них испуганно смотрела забившаяся между полок девушка.

– Мадам, – Айко протянул ей руку, – позвольте помочь вам вылезти из вашей темницы, чтобы вы смогли отблагодарить вашего спасителя.

Девушка робко улыбнулась, шмыгнула носом и вылезла из шкафа, опираясь на протянутую руку парня. Подошла к смутившемуся Андрею, покрытому серебристой пылью.

– Спасибо.

Гигант смущенно кивнул. Кирилл, глядя на стоявшую рядом с Андреем девушку, улыбнулся. Миниатюрная, с длинными волосами, собранными в хвост, она была ростом лишь чуть выше Ольги, такая же щуплая, и едва доставала Андрею до груди.

– Да, девушка, прибираться вам тут теперь долго, – сказал Георг, разрядив затянувшееся молчание. – И…

Он замолчал, потому что в шкафу что-то заурчало, и из него выскочила небольшая полусфера. Девушка испуганно взвизгнула и одним прыжком спряталась за спину Андрея.

– Тьфу ты! – Айко опустил стул, который уже занес над головой. – Это же кибер-уборщик.

Тем временем полусфера, деловито гудя, начала втягивать в себя пыль и осколки, кружа вокруг наблюдавших за ее работой курсантов.

– Интересно, что за модель? – Георг наклонился над кибером, попытался взять его в руки, но тот ловко увернулся и продолжил свою работу. – Шустрый, – констатировал парень.

– Черт, да что же тут происходит? – Айко скрестил руки на груди и обвел всех взглядом. – У Аиры и Андрея кровать, у…

– Тина, – сказала девушка, выглядывая из-за спины Андрея. – Тина Эрих.

– Ага, очень приятно, – кивнул Айко. – А я Рен. Значит, у Тины этот шкаф, а у меня вообще вирт был настроен таким образом, что при моем заходе в комнату включил проекцию какого-то чуда-юда из фантастического фильма, я чуть в штаны не наложил.

– То-то, когда я за тобой бегал, ты мне дверь минут пять не открывал, – менял, наверное, – вставил Кирилл.

– Не, я просто вещи разбирал, – начал оправдываться Айко, что вызвало взрыв смеха у остальных. – Не, ну правда… Ребята!

Бесполезно, все только зашлись в новом приступе. Даже спасенная ими девушка, сперва просто на них смотревшая, уткнулась в спину Андрея и вздрагивала от хохота.

– Хи-хи-хи, – буркнул Айко, надувшись. – Как дети малые, ей-богу.

– Ладно, хватит. – Отсмеявшись, Кирилл вытер набежавшие слезы. – А знаете, Рен ведь прав. А как у тебя, Гер?

– Георг, – спокойно поправил Раймон. – Не знаю, вроде все в порядке, хотя кое-что интересное есть. Пошли, покажу.

Все дружно направились за Георгом, причем Тина вцепилась в руку Андрею. Тот не протестовал.

– Эх, вот и первая парочка нарисовалась, – прошептал Рен на ухо Киру.

– Завидуешь?

– Не-а, у меня Аира есть.

– Ага, а она об этом знает? – усмехнулся Кирилл.

– Нет, – лицо Рена расплылось в улыбке, – но наверняка догадывается.

Комната Георга была стандартной, те же размеры, примерно три на четыре, кровать у одной стены, небольшой встроенный шкаф в противоположной. Возле шкафа две двери, одна в душевую, другая в туалет. За кроватью – ниша, где удобно разместился письменный стол и навешанные над ним книжные полки. На столе расположилась непонятного назначения конструкция в виде тонкой хромированной трубы с двумя перекладинами.

– Ну и что ты хотел нам показать? – спросил Айко, оглядывая комнату.

– Вот, – Георг ткнул пальцем в конструкцию.

– Это, что ли? – Рен подошел к столу и стал внимательно разглядывать непонятный предмет.

– А что это? – спросил Кир.

– Я сам сперва не понял, – Георг подошел к склоненному Айко и, похлопав его по спине, попросил отодвинуться, затем что-то нажал на столешнице.

Зашумели невидимые глазу вентиляторы, конструкция стала наливаться огнем, и вдруг над столом развернулся плазмоэкран, на котором побежали непонятные строчки, а затем появилось изображение четырехцветного флага.

– Вирт.

Кир подошел к столу и протянул руку к экрану, пытаясь активизировать одну из появившихся на нем пиктограмм. Однако, к его удивлению, не почувствовал под пальцами привычной пружинящей поверхности – рука просто прошла насквозь.

– Нет, так не получится, – Георг выдвинул один из ящиков и извлек из него громоздкую перчатку, напоминавшую рыцарскую. – Надень.

Кирилл осторожно взял ее и с помощью Раймона надел на руку. В перчатке что-то треснуло, и он почувствовал, как руку легонько сдавило, точно ее зажали невидимые захваты.

– Вот теперь давай, – Раймон кивнул на экран.

Кирилл протянул руку и с удивлением почувствовал под пальцами знакомую поверхность. Правда, ощущения все равно отличались, к тому же стоило забыться и надавить чуть сильнее, как рука пролетала сквозь экран.

– Непривычно, – Кирилл потянул перчатку, но та не снималась.

– Сбоку кнопочка, – подсказал Георг.

Он взял перчатку, убрал в стол и отключил вирт.

– Какая-то старая модель?

– Еще какая, – отозвался хозяин комнаты. – Вообще, я такую только в Берлинском техническом музее видел, ей лет четыреста, не меньше. И представьте, до сих пор работает, хотя, когда включил, она мне так током врезала, что до сих пор руки дрожат.

– Действительно странно, – задумчиво сказал Айко. – Интересно, откуда этот мусор?

– Мусор, – Кирилл замер, а затем посмотрел на Рена и на Георга. И увидел, что в глазах у тех зажглись огоньки понимания.

– Мусор! – Георг хохотнул. – Мы же по профилю заниматься будем подобным старьем. Похоже, все это осталось от предыдущих жильцов.

– Значит, и все наши приключения их рук дело, – пробасил Андрей.

– Понятно, – сказал Кир. Все кусочки мозаики встали на место. – Ну, что, ребята, с посвященьицем в курсанты вас.

Откуда-то с первого этажа донесся приглушенный хлопок, затем женский крик. Кирилл оглядел замерших сотоварищей и первым выбежал из комнаты.

В свою комнату он попал только часа через четыре и, открыв дверь, сперва внимательно оглядел пол, затем, пригибаясь, точно под обстрелом, шмыгнул внутрь, думая, что лучше перебдеть. А то Антон до сих пор не отмылся от обдавшей его из системы вентиляции люминесцентной краски и, видимо, еще несколько ночей будет светиться разноцветными пятнами. Или Гера из первой – по пояс влипла в какую-то пену, когда села на стул, и им всей толпой пришлось буквально вырезать ее. Хорошо хоть, вскоре эта пена растворилась, превратившись в мутную жидкость, а то бы мучились до сих пор. Пока легче всего отделалась Минако. Она, войдя в комнату, намертво приклеилась босоножками к коврику и теперь просто разгуливала босиком.

Кир еще раз осмотрел свою комнату. Вполне стандартная, даже кровать не модифицируемая, а обычная, из металлопластика, стол тоже обычный. У широкого, во всю стену, окна знакомое кресло вирта, модель несколько отличается от его домашней, но не супернавороченная и не раритет, как у Георга. Системный блок небольшой и аккуратно встроен в спинку кресла. Кроме того, у него в комнате был балкон. Обойдя еще раз по периметру свое новое жилище, осторожно все пощупав и подергав, он даже вскрыл сливной бачок унитаза, но и там, кроме воды, ничего подозрительного не обнаружил. Последним он исследовал балкон, однако тот был пустым. Лишь полусфера кибера-уборщика сиротливо торчала в углу, покрытая толстым слоем пыли. Однако в комнате было чисто. Кирилл подошел к сумке и, нащупав на дне завернутые в пленку пироги, сорвал ее, бросив на пол. Тут же из-под стола выскользнула знакомая полусфера и, с голодным урчанием поглотив пленку, умчалась обратно.

– Вроде все нормально, – облегченно сказал он и, снова выйдя на балкон, осторожно пихнул ногой пыльного кибера. Тот никак не среагировал.

Решив, что с сюрпризами на сегодня покончено, Кирилл отодвинул дверцу шкафа. Достал из сумки скрученные в пресс-тубы пару новых рубашек и брюки, поискал глазами вешалки и, не найдя их, кинул одежду на полку, не распаковывая. Затем разделся и, взяв полотенце, направился в душ. Душевая, конечно, была не такая просторная, как дома, но развернуться места хватало. Кирилл повесил полотенце на вешалку и, зайдя в кабинку, закрыл дверь. Привычным движением, не глядя, провел пальцем по красной черте на сенсорной пластинке, однако ожидаемой воды не получил. Озадаченно посмотрев вверх, на дырочки в потолке кабинки, откуда должна литься влага, он перевел взгляд на сенсор и замер. На нем мигала предупреждающая надпись: «Закройте, пожалуйста, глаза». Кирилл рванул дверную ручку, но дверь даже не шелохнулась, зато под надписью побежали цифры обратного отсчета. Кирилл обреченно закрыл глаза. Тут же возник и стал нарастать вибрирующий гул. Все тело затрясло мелкой дрожью, причем дрожали даже внутренности, затем гул резко усилился и исчез, зато Кира словно обдало кипятком.

– Инфрачистка закончена, прошу вынуть свои вещи из очистителя, – раздался женский голос, и на голову Кирилла обрушились тугие струи воды.

Он, не открывая на всякий случай глаза, нащупал ручку и вывалился из кабинки, ругая шутников последними словами. Все тело было красным, точно его ошпарили с головы до ног. Кирилл, вытирая голову полотенцем, вышел из душевой и краем глаза заметил летящую в него полусферу кибера-уборщика. Он увернулся, но почти тут же получил чувствительный удар в спину и в одних трусах оказался в коридоре за неожиданно распахнувшейся дверью. Девушка в спортивном костюме, проходившая мимо его комнаты, только ойкнула, когда он врезался в нее. Они растянулись на мозаичном полу.

– Извини, – сказал Кир.

Из соседних комнат на шум выскочили Андрей и Тина.

– Ты что, парился? – спросил Андрей, разглядывая уже поднявшегося с пола почти голого Кира.

– Ага, практически, – буркнул тот, почесывая спину, куда пришелся удар кибера.

– Да что у вас тут происходит?! – Незнакомка, которой Кирилл помог встать, гневно посмотрела на него.

– Да как сказать… – Кирилл покосился на Андрея.

– Ты, насколько я понимаю, из девятого, – выручила его Тина. – Я Тина Эрих из восьмого. Пошли пока ко мне, я все тебе расскажу, а ребята пока твой номер посмотрят.

Она подхватила девушку под руку и уволокла ее за собой, напоследок красноречиво показав на дверь комнаты номер девять.

Через полчаса они ввалились к Тине, причем волосы Андрея из русых стали красно-синими, а у Кирилла к подошвам прилипли два пластиковых листа, вырезанных в виде ласт, и он при ходьбе смешно подпрыгивал. Девушки, оглядев самозваных «минеров», дружно прыснули.

– Лучше бы спасибо сказали, – Кирилл устроился на полу и принялся отдирать «ласты», – а то представьте, что было бы.

– Да уж. – Девушка из девятого улыбнулась. – Красно-синий мне не идет, да и лягушачьи лапки тоже. Ладно, «спасители», за мной должок.

– Вот и хорошо.

Кир отодрал второй ласт и, кинув взгляд на Андрея, который крутился у зеркала, рассматривая свои волосы, хотел уже было идти к себе, но Тина его остановила, сказав, что пока те не выпьют чаю, то не будут отпущены. Кирилл, который по-прежнему был в одних трусах и с полотенцем, вспомнил о материных пирогах и сбегал к себе, заодно одевшись. Сидели допоздна, причем вскоре к ним присоединились Айко с Минако и Георг, а Андрей принес гитару. У парня оказался неплохой голос, да и песен он знал много, а вскоре, к удивлению всей компании, к его соло подключилась Тина. Пару раз в их дуэт пытался влезть Айко, но быстро был раскритикован остальными девушками и удалился в угол комнаты, где на столе стояла ваза с принесенными Киром пирогами. Эрика Курхин – так звали незнакомку – была родом из Канады и задержалась, разминаясь на спортплощадке, которую обнаружила недалеко от казармы.

– Я с детства занимаюсь гимнастикой, – рассказывала она, поглощая очередной пирог. – В это время у меня обычно тренировка, а тут неплохая спортплощадка, вот я и не удержалась.

Кирилл понимающе улыбнулся, с интересом разглядывая девушку. Высокая, стройная, с гибким телом, обводы которого прекрасно подчеркивались облегающим спортивным костюмом. Миловидное лицо, прямой нос, маленькие аккуратные ушки, чуть заостренные сверху, глаза, как у Минако, немного раскосые. Волосы не белые, а с каким-то золотистым отливом, доходят до плеч и собраны в хвостик.

– Эй, – Айко поводил ладонью перед лицом Кирилла, заставив того очнуться. – Челюсть с пола подбери.

Кирилл непонимающе посмотрел на Рена, затем перевел взгляд на улыбающуюся компанию и несколько смутился под их взглядами. Андрей тут же стал напевать песню о девушке, которая не смотрит на влюбленного в нее парня.

Все рассмеялись, глядя на Кирилла, а ему вдруг стало грустно. В памяти всплыл образ Ольги, и он, извинившись, ушел к себе.

Ночь уже вступила в свои права. Кир стоял на балконе, привычно смотря в небо. Айко потихоньку подошел и встал рядом.

– Красиво, – сказал он через несколько минут.

– Да, – Кирилл оторвал взгляд от звезд и вопросительно посмотрел на товарища.

– Ты что, обиделся?

– С чего ты взял? – удивился Кир.

– Просто ушел быстро, Эрике аж неудобно стало, хотела сама за тобой идти. Ты ведь так на нее смотрел, вот все и подумали, что она тебе понравилась.

– Симпатичная, – кивнул Кирилл. – Только знаешь, Рен, там у меня была девушка…

– Где там? – не понял Айко.

– Там, – Кир неопределенно махнул рукой. – Иногда кажется, что почти в другой жизни.

– Вон что, – Айко облокотился на перила. – Рассказывай.

– Да что рассказывать… Мы учились в параллельных классах. Мой друг детства дружил с ее сестрой, а она уже несколько лет бегала за мной, но так сложилось, что дружить мы стали только этим летом…

Он говорил и говорил, слова рвались из него вместе с вновь накатившими отчаянием и одиночеством. Айко не перебивал, лишь отрешенно смотрел в темноту, давая товарищу выговориться. А когда Кир умолк, выпрямился и, хлопнув его по плечу, продекламировал:

Затем шагнул к балконной двери, повернулся и сказал:

– Пойдем, все ждут тебя и, поверь мне, волнуются.

Глава 2

Следующий день прошел в суете. Небольшие дворики перед казармами были заполнены галдящей молодежью. Многие со смехом рассказывали о своих злоключениях в их новом жилище, и, судя по внешнему виду некоторых, группа «Омега» отделалась всего лишь легким испугом. Второкурсники, проходя мимо, посмеивались и отпускали шутки в адрес особо «пострадавших». Кстати, людей в академии значительно прибавилось, а глайдеры привозили все новых. Пару раз Кирилл видел и третьекурсников, которых можно было отличить по нашивкам на рукаве в виде трех небольших красных ромбиков, частично наложенных друг на друга.

В их дворике было пусто. Кир и Рен, уютно устроившись в небольшой беседке, стоявшей посередине двора между двух раскидистых кленов, ждали задерживавшуюся Аиру. Андрей вместе с Тиной уже отправились осматривать окрестности, Георг копался со старым виртом, буквально распотрошив его на части, и теперь сидел на полу, завороженно рассматривая каждую деталь, а Эрика опять убежала на спортплощадку, сказав, что будет ждать там.

– Не, ну утро ведь, а комары звереют, – буркнул Айко, хлопая себя по шее. – Почему тут поле нормальное не поставят.

– Откуда я знаю, – отозвался Кирилл. Его за все утро не укусил ни один гад, а вот в Рена они, похоже, просто влюбились.

– Ну, мальчики, куда пойдем? – спросила Аира, выпорхнув из казармы.

– Сперва на спортплощадку, заберем Эрику, потом хочу дойти до взлетного поля, глянуть поближе, на чем тут летают, а то таких аппаратов я в жизни не видел. А потом еще куда-нибудь, – ответил Кир, разглядывая девушку, одетую в джинсы и обтягивающий топик с рисунком в виде каких-то движущихся в танце аборигенов.

Спортплощадка оказалась почти рядом, стоило лишь подняться в горку, миновав казармы. Точнее, это была не просто площадка, а целый спортивный комплекс, построенный в виде огромной ромашки. В центре – круглый зал, где размещались душевые и раздевалки, а от него, точно гигантские лепестки, отходили различные пристройки. Здесь был и бассейн, и теннисный корт, залы для легкой и тяжелой атлетики, волейбольная и баскетбольная площадки и так далее. Вокруг этой гигантской «спортивной» ромашки проходила беговая дорожка, а чуть поодаль возвышались трибуны летнего стадиона. Правда, сегодня здесь было пустынно. Эрика обнаружилась, естественно, в гимнастическом зале, куда их привели заботливо развешанные на стенах указатели. Девушка висела на кольцах, выполняя какое-то упражнение, и, заметив вошедших, спрыгнула на пол. В гимнастическом трико она выглядела еще более впечатляюще, и теперь уже глазами ее пожирал Айко. Кирилл, заметив это, с удовольствием впечатал другу локоть под ребра, заставив того подпрыгнуть от неожиданности.

– Слюни подбери, а то Аира уже за платочком в сумочку полезла, – усмехнулся он.

Рен опасливо покосился на Аиру и, не обнаружив у девушки сумочки, пихнул Кирилла в ответ.

– Я сейчас быстро в душ и к вам, – сказала Эрика, бросив кокетливый взгляд на Рена и так вильнув, пробегая мимо, полуголыми бедрами, что Кир испугался, как бы у его товарища слюна действительно не закапала.

Положение спасла Минако, совершенно случайно наступив каблучком на ногу Айко (тот был в сандалиях), что быстро вывело его из состояния «охотничьей собаки, принявшей стойку» и перевело в состояние «хромого вопящего кенгуру».

А вот с походом на аэродром у них не сложилось. Девушки, узнав, что поле находится чуть ли не на другом конце озера, решительно заявили протест. Единственное, на что они согласились, это подняться на холм, где расположились коттеджи преподавателей – оттуда было лучше видно взлетающие аппараты. Правда, вблизи холма их пыл несколько угас, ибо это был даже не холм, а небольшая гора. Нужное место для обзора пришлось искать очень долго. Холм состоял из трех террас, соединенных широкой лестницей. На первой был разбит прекрасный парк, в котором уже сейчас было множество прогуливавшегося народу, на второй – самой широкой, расположились коттеджи преподавателей, а на третьей, являвшейся вершиной холма, росла сосновая роща. Правда, о последней они знали только со слов встреченных по дороге второкурсников, так как выдохлись уже на второй террасе и, приметив скамейку, дружно плюхнулись на нее.

– Я всегда думала, что нахожусь в хорошей форме, – выдохнула через некоторое время Эрика.

– Я тоже, – кивнул Кирилл.

– А нечего было в «кто быстрее» играть, – усмехнулась Аира, зыркая на Рена. – Вы этого остолопа побольше слушайте.

– Зато весело было, – начал оправдываться Рен.

– Ну-да, очень. В следующий раз давай не по лестнице, а напрямик, – Кирилл кивнул на густой кустарник, покрывавший склон. – Ощущений будет масса.

– Ага, особенно после вон того шиповника, – рассмеялась Эрика. – Только пусть Рен сперва проверит, а то вдруг там ощущений маловато.

– Здравствуйте, ребята. – К скамейке подошел невысокий молодой мужчина в черных брюках и голубой рубашке со значком академии.

– Здравствуйте…

– Павел Николаевич, преподаватель по пилотированию, – представился мужчина. – Могу полюбопытствовать, что вы тут делаете?

– А что, запрещено? – спросила Минако.

– В принципе, нет.

– Вообще-то, ребята хотели посмотреть на аэродром, но до него идти далеко, вот мы и подумали, что отсюда будет видно, – пояснила Эрика.

– Аэродром? – Брови Павла Николаевича удивленно взметнулись вверх. – Это кто у нас тут летун такой?

– Вот он, – Рен дружески пихнул Кира в плечо, – все к звездам рвется.

– К звездам… – Учитель внимательно посмотрел на парня. – Что ж, ладно, пойдемте, покажу, откуда лучше видно. Только придется выше подняться.

– Опять по лестнице? – почти простонала Минако.

– Зачем? – улыбнулся преподаватель. – Тут недалеко движущаяся дорожка, лестница это так – для любителей.

На вершине оказалась прекрасная обзорная площадка, выступающая далеко за край террасы. Сама вершина действительно была покрыта густым бором, правда, довольно ухоженным. Нижние ветви сосен были аккуратно подрезаны, а почти полное отсутствие на земле хвои говорило о том, что за этим местом следят. Аромат сосны и открывшийся с вершины пейзаж быстро прогнали усталость. Бо́льшая часть территории академии лежала перед ними как на ладони. Взлетно-посадочную полосу было не очень хорошо видно, зато взмывающие с нее аппараты можно было разглядеть прекрасно. Правда, к разочарованию Кира, в основном это были стандартные глайдеры, лишь один раз в воздух взвился серпообразный силуэт сейпера с двумя вертикальными килями.

– Не расстраивайся, еще насмотришься, – успокоил его Павел Николаевич, – и даже налетаешься. Со второго курса у вас практических занятий будет больше, чем теории.

– Я думал, что уже на первом, – протянул Кир.

– Быстрый какой, – усмехнулся учитель. – Сперва технику на земле надо изучить, причем досконально. А за нее я с вас спрошу, дай бог! Плохо будешь знать, что внутри у машины – посажу учить, как бы ты ни рвался в воздух. Понял?

Кирилл кивнул. В это время над ними со свистом пронесся стреловидный силуэт, и незнакомая машина зависла в нескольких десятках метров над холмом.

– Это еще кто? – буркнул Павел Николаевич, с прищуром всматриваясь в силуэт машины. – Лаймалин, твою за ногу… – Он поднял руку к виску, и из-за уха ко рту скользнул тоненький серебристый ручеек микрофона. – Лайм, ты что творишь? Давно ангар у меня не драила?

Машина, обводами своими похожая на трехгранный наконечник стрелы, приплюснутый к носу, качнулась с боку на бок, ее боковые стабилизаторы чуть изогнулись вверх, и она, резко сорвавшись с места, выписала над застывшими ребятами «мертвую петлю». Затем медленно развернулась и направилась в сторону взлетно-посадочной полосы.

– Ну, девушка! – Павел Николаевич погрозил пальцем вслед приземлявшейся машине.

– Красивая… – протянул Кирилл.

– Кто, Лайм? – не понял учитель.

– Да нет, машинка красивая.

– А, «Волк»…

– Волк?

– Ну да, МБК-семьдесят четыре, «Волк», один из последних разработанных боевых кораблей для военно-космического флота Земли. Их списали с вооружения лет двести назад и по запросу передали нам. К сожалению, довольно сложен в управлении, поэтому у нас их всего штук десять, а основные машины это сейперы и гладиусы.

– Такое старье, – поморщилась Эрика.

– Ну, извините, мэм, – развел руками Павел Николаевич. – Бюджет, знаете ли… Вы хоть приблизительно представляете стоимость одного корабля? По лицу вижу, что нет. К тому же запаса прочности у этих машин хватит еще не на одну сотню лет.

Расстались практически друзьями. Павел Николаевич показал им свой дом, утопающий в цветниках, что привело Минако в дикий восторг. Она с удовольствием пила принесенный хозяином мятный чай, обсуждая с ним увиденные в саду цветы. Учитель чуток смущался от такого внимания девушки, изредка тормошил свою короткую шевелюру, а Айко нервно порывался уйти и был рад, когда звякнул вызов и Павел Николаевич извинился, сказав, что его присутствие срочно требуется на полигоне.

– Вы заходите, если захотите, – он улыбнулся. – На самом деле тут скучно. Многие жильцы здесь практически не появляются. Командор, например, в своем кабинете обосновался, а Родион Степаныч, наш главный механик, вообще из ангаров не вылезает, там и ночует.

Несмотря на настойчивые заверения Рена, что вниз по лестнице веселее, для спуска все же воспользовались бегущей дорожкой. Во дворе казармы, в беседке, сидели Андрей и Тина. Глядя на них, никому не верилось, что эти двое только вчера познакомились.

– Привет влюбленным! – крикнул Рен, когда они подошли ближе.

Тина смутилась и чуток отодвинулась от Андрея, а тот, нахмурясь, посмотрел на Рена. Но тот сделал такое невинно-ангельское лицо, что гигант не выдержал и улыбнулся.

– Как прогулялись? – спросила Аира, присаживаясь рядом с Тиной так, что та невольно пододвинулась назад, к Андрею.

– Да нормально, мы… – начал тот.

– Ой, ребята! – неожиданно встрепенулась Тина. – Мы же с Андреем форму получили, причем на всех сразу, по комнатам вам разнесли. Классная!

– Правда? – Девчонки вскочили. – Мальчики, мы на примерку!

Аира с Эрикой подхватили Тину под руки и скрылись в здании. Кирилл переглянулся с товарищами, и парни неторопливо направились следом.

Форма сидела как влитая. Черные брюки, голубая рубашка с короткими рукавами и вставками в виде тонких белых полос, идущих от воротника по плечам. Черный пиджак со стоячим воротником и золотистой застежкой-«молнией». На груди с левой стороны знак академии, на плече справа серебристый щит со знакомой буквой V, надписью «омега» и цифрой «семь». На обшлагах у запястья две белые полосы, еще одна по краю воротника, чуть выше полос на рукаве – красный ромб. Разъемы модификатора присутствуют, но изменить можно только размер. Еще рядом с кроватью стояла пара высоких черных ботинок, а на кровати лежало кепи, белое, с черным козырьком, знаком академии и золотистыми вставками. Одевшись, Кирилл успел только крутануться перед зеркалом в дверце шкафа, стараясь разглядеть себя получше, как в комнату ввалилась вся честная компания.

Форма девушек несколько отличалась и больше походила на платье с юбкой до колен, поверх которого был накинут коротенький пиджачок. Платье было черным, с белым ремешком на талии и белыми полосами на плечах, ворот открытый, с большим вырезом. От ворота к середине груди струилась золотистая «молния», по бокам которой были вшиты две тонкие белые полоски. Пиджаки по фасону походили на те, что выдали парням, только были приталенные и с золотистой полоской внизу. На ногах высокие, почти до колен, блестящие сапожки, простроченные золотистыми нитями. Головы девушек украшали белоснежные беретки с черной буквой V и надписью «омега», выполненной золотистыми нитями.

– Ну, как? – Девчонки встали по росту и развернули грудь дугой.

– Героини, – Айко прошелся перед строем. – Вот прямо взял бы и медаль какую-нибудь вам на грудь повесил… а лучше на обе.

– Рен, ах ты пошлая карибская камбала, – прищурилась Минако. – Девочки, может, навешаем ему что-то получше, чем медали?

– Это что? – не понял Айко. – И почему я камбала?

– А вот сейчас ты у меня узнаешь, – усмехнулась Аира, но Рен не стал дожидаться и выскользнул в коридор.

Андрей с Кириллом, проводив взглядом унесшихся за ним девчонок, расхохотались.

Вечером заявился куратор Дорнер и приказал всем построиться возле казармы. Когда все девять человек с шутками и смехом встали в ряд под окнами, Дорнер, стоявший у клена и в задумчивости жевавший травинку, подошел к собравшимся.

– Полный бардак, – он прошелся вдоль хихикающего и пихающегося строя. – Так, курсанты, смирно! Объясняю один раз. По команде «стройся» все должны в течение пяти минут выстроиться по росту, – он жестом указал, чтобы Аира с Эрикой поменялись местами. – По росту, в одну шеренгу на расстоянии двух метров от стены казармы. Первый в шеренге стоит в метре от входа в казарму. Начертите тут линию, для вашего же удобства. Разумеется, все должны быть в форменной одежде. Понятно?

– Пять минут? – Минако усмехнулась. – Да я губы дольше крашу.

– Если поступил приказ на построение, о помаде, пудрении носика и подкручивании ресничек можете забыть.

– Но…

– Никаких «но», – отрезал Дорнер. – Мы полувоенное подразделение, а значит, в любой момент может поступить приказ. А это, в свою очередь, значит, что вам срочно нужно вылетать на задание. А вы – губки… Хотя пока к вам это не относится, но привыкать будем заранее. – Он оглядел строй, задержав взгляд на поникших девушках. – Ладно, не переживайте, привыкнете, все не так уж плохо. – Он ободряюще улыбнулся. – Общие построения только по праздникам, а праздники у нас не часто. Ну, а на те, что перед началом уроков, вы накраситься успеете. Но тренироваться надо, а посему…

Он подошел к Георгу и протянул ему значок в виде белого треугольника, показав на воротнике место, где его надо прикрепить.

– С сегодняшнего дня Георг Раймон назначается старшим вашей группы, и ему будет выдан план вашей строевой подготовки.

Все дружно посмотрели на Георга, который с невозмутимым видом, сняв пиджак, прикреплял к его воротнику сержантскую лычку.

– Так, дальше… – Дорнер немного помолчал. – Ах, да. Завтра в семь ноль-ноль у нас общее построение на площади. Чтобы не суетиться, смотрите на второй курс и еще под ноги, там будет сделана разметка. И еще, в академию ходить в форме, только пиджаки и кепи с беретами можете не надевать, это по желанию. После восемнадцати ходите, в чем хотите, хоть, извиняюсь, в чем мать родила, но в случае приказа на построение… об этом я уже говорил. Всё, разойдись.

Строй распался. Аира, Тина и Эрика, очевидно, несколько шокированные правилами, дружно отправились в казарму, вероятно, устраивать свой женский совет. Георг отошел в сторонку вместе с куратором и просматривал переданные тем материалы, иногда о чем-то спрашивая. Андрей, постояв, отправился вслед за девчонками, видимо, успокаивать расстроенную Тину (так предположил Рен), еще двое из группы «Омега» – Гера и Антон – куда-то исчезли, а Кир с Реном оккупировали беседку.

– Я смотрю, ты совсем не удивлен? – сказал Кир.

– А должен? – спросил Рен и прихлопнул комара, устроившегося у него на шее.

– Не знаю… В принципе, когда сказали о том, что организация полувоенная, я уже предполагал что-то подобное. В сериалах про стражей показывают, как их муштруют. Правда, в фильмах про спасателей я такого не видел.

– Зато я видел, – сказал Айко. – Нас как-то с отцом штормом накрыло, двигатель, как назло, встал, и нас вытащила береговая служба спасения. Мы у них два дня кантовались, так у них утром и вечером построение, в течение дня какие-то тренировки… Да и что здесь такого?

– Да, в общем, ничего, – ответил Кирилл. – Я не знаю, почему девчонки так среагировали.

– А, женщины, что с них взять? – Айко прихлопнул еще одного комара. – Кир, пошли отсюда, а то меня скоро сожрут!

Он отмахнулся от очередного комара и вдруг замер. В беседку влетела огромная стрекоза, чуть ли не с воробья величиной. Зависнув в воздухе, она стала медленно поворачиваться вокруг своей оси, и вдруг из ее головы ударил тонюсенький зеленый лучик, затем еще один, и еще. Лучи били с невероятной быстротой, буквально опутав ребят зеленой световой паутиной. Так же неожиданно, как и появилась, стрекоза умчалась.

– Что это было? – наконец обрел дар речи Айко.

– Наскил, – ответил подошедший незаметно Дорнер. – Наши техники разработали. Не будь их, комары и мошкара нас вконец бы заели, тайга ведь вокруг.

– А не проще поля ставить? – спросил Рен.

– А они и стоят, – улыбнулся куратор. – Вокруг зданий. Или вас и там кусали? Однако не будешь же их везде натыкивать, у нас ведь и купол есть. – Он показал пальцем на небо. – Правда, из-за наших лихачей, которые любят полетать тут на бреющем, датчики постоянно выходят из строя. Тут наскилы и приходят на помощь. Маломощный лазер людям практически не опасен, да и стреляют они, если вы заметили, довольно метко.

– Не заметишь тут, – буркнул Айко. – Я шевельнуться боялся.

Дорнер опять улыбнулся:

– Ладно, ребята, уже почти десять, давайте к себе. Не забудьте, завтра в семь ноль-ноль построение, значит, в шесть ноль-ноль будет побудка.

– Побудка? – Кир и Рен вопросительно посмотрели на куратора.

– Услышите, – заговорщицки подмигнул он им.

– Не, ну как это называется?

Минако, одетая в цветастый халатик, встала напротив Кирилла, уперев руки в бока и вопросительно уставившись на него. Тот так же вопросительно посмотрел на сидевшего рядом Айко. Рен, в свою очередь, взглянул на Андрея. Андрей, пивший чай с печеньем, которое принесла ему Тина, поперхнулся и, глянув на разозленную Аиру, уставился на проползавшего рядом кибера-уборщика. Тот, подобрав упавшие крошки, шмыгнул под кровать. В результате вопрос повис в воздухе.

– Аи, ну что ты так разошлась? – пискнула Тина, сидевшая на кровати в самом уголке.

– Действительно, – Кирилл посмотрел на девушку. – Ну, подумаешь, построения…

– Еще и хождение строем, парадный шаг и развод караулов, – добавил Георг, утаскивая у Андрея печенье под гневным взглядом Тины.

– Вот, – Минако ткнула пальцем в сторону новоявленного сержанта. – Я тут учиться приехала, а не каблуками по асфальту стучать. И что это за правила, «в течение пяти минут»? Значит, я, посередине ночи, заспанная, растрепанная, должна буду влезать в форму и бежать строиться? Бред!

– Ну почему бред? – пробасил Андрей. – Если какой аврал, время идет на секунды, и бывает, от этих секунд зависит чья-то жизнь. Так что пять минут даже много.

Все с удивлением посмотрели на спокойного гиганта, по лицу которого промелькнула знакомая Кириллу тень.

– Ты прав, – неожиданно сказал Айко. – Пять минут в таких случаях очень много.

Они переглянулись, словно поняв друг друга. Минако несколько секунд переводила взгляд с одного на другого, затем посмотрела на Эрику, точно прося у подруги помощи, но та лишь развела руками, показывая, что на этот раз согласна с парнями. Аира вздохнула и, отодвинув чуток Кирилла, уселась между ним и Реном.

– А давайте лучше споем, – Андрей взял в руки принесенную с собой гитару.

Кирилла разбудил пронзительный звон. Он буквально скатился с кровати, непонимающим взглядом озирая комнату. Над столом светился экран информера. Там были только два слова: «учебная тревога». Кир несколько мгновений ошалело смотрел на экран, потом, вспомнив, что говорил Дорнер, кинулся к шкафу. Натянув форму, он выскочил в коридор и помчался к выходу из казармы. Сбежал по лестнице вниз и столкнулся с несущимся по коридору Айко.

– Что за «учебная тревога»?

– Откуда я знаю, – буркнул Рен и выскочил на улицу вслед за Киром.

Около двери казармы стоял незнакомый парень и с ухмылкой смотрел на выбегающих первокурсников. Когда все девять человек были в сборе, он жестом подозвал к себе Георга.

– Десять минут, – ткнул он пальцем в запястник, затем достал из-за пояса трубку тетради и, развернув ее, что-то пометил. – Сержант, оценка вашей группы – «отвратительно».

Он свернул тетрадь и внимательно оглядел взъерошенных, ничего не понимающих первокурсников.

– А что происходит-то? – спросил Айко, зевнув во весь рот.

– Ничего, – пожал плечами парень. – Просто обычное общее построение.

– Так ведь оно вроде в семь?

– А сейчас уже шесть двадцать.

Все дружно посмотрели на запястники.

– Ой, Эрика, а что это ты в тапочках? – Тина вопросительно посмотрела на подругу.

– Эээ… – Эрика тоже непонимающе уставилась на свои тапочки в виде розовых зайчиков.

Глаза всех дружно уткнулись туда же.

– Ну что глазеем? – фыркнула Эрика. – На себя лучше посмотрите.

Кирилл мельком взглянул на Айко, и его рот непроизвольно растянулся в улыбке. Рен в спешке забыл надеть рубаху и стоял в пиджаке на голое тело.

– Что лыбишься? На себя посмотри, ты поверх форменной рубахи что натянул?

Кир непонимающе осмотрел себя. И точно, вместо форменного пиджака на нем была еще одна рубашка, причем пляжная, – голубенькая, с движущимися тропическими рыбками.

А Георг обнаружил, что натянул на голову вместо кепи полимерный кожух от разобранного кибера-уборщика, которого отдал ему Кир.

– Ладно, – махнул рукой старшекурсник, с трудом пряча улыбку. – Всем быстро привести себя в порядок и через десять минут быть здесь.

Ровные ряды учащихся застыли на площади, наблюдая за взмывающим по флагштоку флагом академии.

– Кадеты и курсанты, поздравляю вас с началом нового учебного года. Надеюсь, вы станете достойными преемниками выпускников нашей академии.

Командор Майер, одетый в белую парадную форму, внимательно оглядел ряды, затем вскинул руку к фуражке, отдавая им честь.

– Во имя Солнечной системы!

– Служим Земле! – дружно рявкнули сотни глоток.

День выдался суетливым. Они мотались по аудиториям, получая указания преподавателей о том, какую литературу и методические материалы им надо получить в библиотеке, затем дружно стояли в очереди, что выстроилась туда. Наконец, подав заказ и дождавшись получения блока с информкристаллами и даже пары бумажных книг, они только и успели, что перекусить в маленькой кафешке на втором этаже. Это была просто комната с установленными по периметру различными пищевыми автоматами. Тут же прозвенел звонок, и пришлось бежать на очередную вводную лекцию. Там им опять выдали какие-то тесты и, выписав еще один список литературы, отпустили. Последней значилась лекция по артефактологии, но вместо преподавателя в аудиторию вошел куратор Дорнер. Привычно вскинув руку, чтобы призвать аудиторию к порядку, он подождал, пока все успокоятся, затем сказал:

– Вынужден извиниться за профессора Панова. Он, к сожалению, еще не прибыл с Ио, так что его лекции сегодня не будет. Это первое. Второе, – Дорнер нахмурился. – Объясняю для некоторых, а заодно и для всех. Вы не зря поделены на группы, и должны понимать, что отныне ваша группа – это ваша семья. А значит, вы отвечаете друг за друга, и вина одного ложится на всех.

– Это еще почему? – раздалось с задних рядов.

– Потому, – отрезал Дорнер. – Вы должны не только отвечать друг за друга, но и научиться доверять друг другу, как самому себе, и быть уверенным, что ваш товарищ всегда придет вам на помощь, что бы ни случилось.

– Но…

– Никаких «но»! Если в вашей группе наблюдаются неразрешимые разногласия, прошу подать мне письменный рапорт с обоснованием, на начальном этапе это возможно. В дальнейшем неуживчивый член группы будет просто исключаться из академии. Понятно?! – Дорнер обвел притихшую аудиторию взглядом и добавил: – Лучше потерять один палец, чем всю ладонь.

– Не, ну и что мы сюда поперлись? – вздохнула Аира, останавливаясь, чтобы перевести дух.

– Дорнер сказал сходить, – Георг оперся на перила лестницы.

– А по движущейся дорожке нельзя?

– Вход с этой стороны должен быть.

Они снова поднимались по знакомой лестнице на холм. Георг, задержавшийся в учебном корпусе, чтобы Дорнер разъяснил некоторые положения в выданных ему указаниях по строевой подготовке, вернулся на час позже остальных и сразу заявил, что им надо отправиться на холм, причем на самую вершину.

– А вы знаете, что эту гору называют «вавилонской башней», или «вавилонкой»? – спросил идущий впереди Андрей.

– А ты откуда узнал? – удивился Айко.

– Вчера мы с Тиной гуляли здесь, вот и услышал.

– Понятно. – Рен подождал немного отставшего Георга. – И все же, Гер…

– Георг.

– Да какая разница, главное, что ты такое спросил, что нас отправили в этот вечерний поход?

– Да ничего такого, – пожал плечами Раймон. – Там у нас занятие по разводу почетного караула, вот я поинтересовался, зачем он нам.

– И что?

– Ну, Дорнер и послал сюда. Вперед, говорит, кадеты…

– Кстати, а почему «кадеты»? – спросил Кирилл.

– А ты до сих пор не знаешь? – удивился Айко. – Два курса все мы кадеты, а уже с третьего нас переводят в разряд курсантов.

– Ребята, – раздался сверху приглушенный голос Тины, которая вместе с Андреем уже поднялась на вершину.

– Что такое?

Все устремились наверх и, поднявшись, замерли. От лестницы вела широкая дорога, вымощенная белым мрамором. Метров через двадцать она упиралась в трехгранный гранитный обелиск, устремленный в небо. Посередине черная стрела обелиска была надломлена, и в этой выбоине горел огонь. Вечный огонь. Кирилл молча снял кепи и осторожно, точно боясь потревожить покой павших, двинулся вперед. Вдоль дороги на постаментах лежали черные плиты, на которых золотом горели имена.

– Игорь Корнев, двадцать семь лет, погиб при операции по спасению людей. Жак Кайно, сорок четыре года, погиб при спасении экипажа научного судна у Плутона. Камила Гордон, девятнадцать лет, погибла при подъеме военного судна. Ольга Лайкова…

Тина шепотом в полной тишине читала имена, прижавшись к Андрею. Парни и девушки, мужчины и женщины… Имена лились и лились, казалось, им не будет конца. Кирилл чувствовал, как к горлу медленно подползает ком. Когда Тина замолчала, все замерли, склонив головы, а затем Кирилл в каком-то порыве надел кепи и, вытянувшись по стойке «смирно», отдал честь:

– Во имя Земли.

– Во имя Земли, – эхом повторили все.

Вечером все собрались в комнате Кира, но были непривычно малословны. Даже Рен молча сидел на стуле, отрешенно глядя в окно. Кирилл и Аира стояли на балконе.

– Знаешь, Кир, – Минако прислонилась спиной к оконному стеклу, – я ведь не случайно пошла в «Искатель».

Кир удивленно посмотрел на девушку. Та грустно усмехнулась.

– Года три назад я гостила с братом у бабушки в небольшой деревушке, километрах в пятидесяти от Токио. Там у нас заброшенный военный завод, вроде когда-то он выпускал боевых киберов для СТР, но это было так давно… Он практически уже весь разрушен, это не столько завод, сколько пустоты в земле, заполненные всяким металлическим хламом. Ребята там всегда играли в исследователей. Кто ж знал, что там окажется «живой» кибер? Пацаны его как-то смогли активировать… В общем, из восьми мальчишек двое погибли… Наверное, погибли бы все, не вмешайся тот парень. Он был из «Искателя», мне так бабушка сказала… Сын соседки, приехал на каникулы. Ребят он спас, а сам…

Андрей, сидевший как всегда с гитарой и долго перебиравший струны, вдруг запел:

Глава 3

– Жить все интересней, – сказал Майер, отложив документы, которые он только что изучал.

– Опять плохие новости? – спросил Дорнер.

– Да ничего хорошего…

Марк достал из нагрудного кармана мятую пачку, вытащил из нее сигарету и закурил, заставив Майера поморщиться и спешно активировать систему вентиляции.

– Нет, когда ты бросишь эту дурную привычку? Надеюсь, при учащихся этой ерундой не занимаешься?

– Конечно, нет, – куратор с наслаждением затянулся и выбросил недокуренную сигарету в чрево утилизатора, выполненного в виде мусорной корзины. – Что там у тебя?

– Читай, – Майер кивком указал на документы.

Марк взял их и пробежал глазами, остановившись лишь в паре мест, чтобы перечитать внимательней.

– Почти в два раза, – он покачал головой и раздраженно кинул документы обратно на стол.

– Они там, в правительстве, что, с ума посходили? Нам ведь придется свернуть исследования на Плутоне и Европе, а там назревает самое интересное.

– Возможно, кто-то не хочет, чтобы это интересное произошло.

– Думаешь, кто-то из Анклава? – Дорнер покосился на командора и тут же отрицательно покачал головой: – Нет, смысла не вижу.

– Я тоже. Но в нашем правительстве достаточно дураков, которые считают эти исследования пустой тратой ресурсов.

– М-да, Земля мельчает.

– Причем давно, – вздохнул Майер. – Для большинства людей всегда удобнее и спокойнее сидеть дома, чем рисковать своей жизнью. Обычный обыватель не хочет лишаться сладкой булочки только потому, что ресурсы пошли не на ее производство, а на непонятные для него исследования. Конечно, в мире много достойных людей, просто у человечества с каждым веком становится все меньше причин куда-то стремиться, что-то искать.

– Ты последние исследования социологов по безработице читал? – спросил Дорнер.

– Разумеется, – кивнул Майер. – Тенденция просто кошмарная.

– Вот-вот, и ведь это не оттого, что нет работы. Да ее навалом, даже несмотря на то, что основную черновую работу делают киберы. Многие ведь даже тупо у пультов сидеть не хотят: а зачем? – Дорнер грустно усмехнулся. – Государство гарантирует бесплатное жилье и минимальное пособие, а пищекомбайны приготовят тебе практически любой деликатес. Ну и зачем трудиться? И знаешь, Арнольд, что страшно? То, что таких людей становится с каждым годом все больше и больше.

– А остальные рвутся с нашей старушки в миры Анклава, – пробормотал Майер.

– Да, там общество потребления еще похлеще, чем у нас, и очень многие из прожигателей жизни летят туда, как бабочки на огонь. Только они не знают, что то общество намного жестче, чем наше, и если и можно там получить больше, то, в основном, по шее.

– Вот от таких идиотов и складывается в Анклаве мнение о Земле как об отсталом мире.

– А может, это и к лучшему, – усмехнулся Марк. – Улетают, и бог с ними, вон оно, наше будущее, – он кивнул на окно. – Не те улетевшие, а эти вот девчонки и мальчишки.

– Согласен, – Майер встал и подошел к окну. – Только не забывай, что Анклав вытягивает у нас и многих перспективных, особенно в науке. Не зря ведь их представители буквально прочесывают земные институты.

– К счастью, сюда им дороги нет, – усмехнулся куратор. – Идея со статусом полувоенной структуры была удачна.

– Да, наши предшественники тоже не лаптем щи хлебали. И все же «Исход» до сих пор продолжается, причем, несмотря на сказанное тобой, мы теряем очень много толковой молодежи. – Командор повернулся, опершись спиной о подоконник. – За последние десять лет земное население сократилось почти на двадцать миллионов человек. Гигантское число! К сожалению, даже клонирование не очень помогает, ты же знаешь.

– Результаты скоростного клонирования я видел в Исламском Содружестве. Таким способом хорошо только пушечное мясо делать, да и то идиоты порядочные получаются.

– Вот-вот, так что выращивание настоящих клонов – процесс практически такой же долгий, как и обычного ребенка.

– Ну, ты сказанул, – покачал головой Дорнер. – Раза в два быстрее, к тому же их можно обучать, качая информацию напрямую в мозг.

– Ага, только из вторичников почему-то не получаются гениальные ученые, да и вообще ученые. Хорошие и исполнительные работники, – да, а вот с инициативой у них трудно. Даже их дети и то… – Майер вернулся к столу. – Чай будешь?

– А вот буду.

Командор кивнул и нажал на кнопку селектора.

– Галочка, нам два чая и четыре, – он покосился на Дорнера, – нет, пять бутербродов с сыром и колбаской, будь добра. – Он вновь посмотрел на куратора. – Кстати, в новом призыве есть пара вторичников, решили поэкспериментировать.

– В каких группах? – нахмурился Дорнер.

– В «Омеге», мы их решили не разделять.

Дверь открылась, заставив их прервать разговор, и в кабинет вошла красивая длинноволосая девушка. Она несла на подносе две чашки и тарелку с бутербродами.

– Спасибо, Галочка.

Девушка поставила поднос на стол и, бросив косой взгляд на куратора, удалилась.

– Не любит она меня, – констатировал Дорнер.

– А нечего было подкалывать насчет скрипящих шестеренок.

– Ну, ведь скрипела.

– Модель старая, сейчас таких уже не делают. Пришлось целиком сустав заказывать.

– Так сменил бы.

– Ага, а ты новые модели видел? – Командор усмехнулся. – Ручки, ножки – огуречек, вот такой вот человечек. Упрощение, мать его за ногу.

– М-да, еще одна проблема нашей цивилизации, – Марк отхлебнул из чашки. – Да, чай у нее божественный.

– А то. Нет, Марк, я свою Галю ни на какую новую модель не променяю.

– Жена не ревнует?

Командор рассмеялся:

– Бывает.

– Однако об упрощениях. – Куратор дожевал бутерброд и потянулся за следующим. – В последнее время нужно говорить не об упрощениях, а о деградации наших технологий.

Я лично уже забыл, когда что-то совсем уж новенькое появлялось. В основном, пользуемся технологиями, введенными до «Исхода», да и то многие уже не можем воспроизвести.

– А как же тогда ВИС? У них новинок достаточно.

– Империя Солнц… – Марк скривился. – Тут надо говорить не о новых изобретениях, а о развитии старых, иногда извращенном развитии. А вообще, это отдельная тема.

– К сожалению, ты прав, – кивнул командор. – Многое из старья намного совершеннее последних новинок. Во многом это последствие быстрой экспансии человечества, когда самые лучшие умы находились на переднем ее крае. Ладно, что это мы сегодня в дебри полезли, давай лучше партейку в маджонг.

Куратор, бросив взгляд на запястник, кивнул.

Кирилл стоял на улице и, задрав голову, смотрел на помутневший от дождя купол защитного поля. На полную мощность он не был задействован, и часть капель проникала на территорию академии, создавая изморось. Картина была необычная, особенно когда очередная машина, пробив поле, ныряла к земле, сопровождаемая целым водопадом.

Пошел уже второй месяц с тех пор, как он прибыл в академию. Что и говорить, первые недели было трудно и непривычно, правда, в основном из-за местных особенностей. Например, напрягала строевая подготовка, абсолютно, по мнению многих, ненужная. Однако по вечерам они дружно печатали шаг на небольшом плацу, который раньше считали простой заасфальтированной площадкой, зачем-то устроенной в каждом казарменном дворике. По понедельникам Дорнер устраивал проверку. А уж учебные тревоги раздавались по два раза в неделю, причем несколько раз даже среди ночи. По результатам одной из них группа «Омега» получила несколько нарядов и вплотную познакомилась со шваброй и половой тряпкой. Об этих вещах многие кадеты не имели ни малейшего представления, ведь везде были киберы-уборщики. Правда, в академии хватало пустующих помещений и киберы-уборщики там были не положены. Так, по крайней мере, им объяснил куратор, выдавая наряд. А вот содержать их в чистоте было жизненно необходимо.

Кир вспомнил, как после первого наряда вся их группа лежала пластом по комнатам. Особенно парни. Девушки, как ни странно, отошли быстрее, как, впрочем, и Андрей. Он сказал, что у них дома кибер часто ломался, так что ему прекрасно известно, как держать тряпку и веник. Зато Айко исстрадался, изображая из себя вечного калеку и выпрашивая у Минако массаж, который она, как оказалось, умела великолепно делать. Это Кир почувствовал сам, когда на одной из тренировок потянул мышцу на спине. Кстати, в первое время у него возникли с ними проблемы. Физкультуры в академии и так хватало с лихвой, ибо она там проводилась каждый день последней парой, а в среду вообще весь день посвящался различным физическим нагрузкам. Но Кир не хотел бросать и свои занятия униксом. Однако среди многочисленных спортивных секций, действующих в академии, этим видом единоборств никто не занимался. Пришлось идти к Дорнеру. Тот обещал помочь и через неделю привез специально для Кира тренировочного кибера, запрограммированного на работу в нужном стиле. Понаблюдав за тренировками товарища, идеей освоить этот вид спорта загорелся и Айко. Правда, его запала хватило всего на неделю, а потом он, в основном, филонил или пропадал в соседнем зале, где занималась Эрика.

Несколько раз Кирилл созванивался с матерью. Та молча выслушивала сына и лишь качала головой. А однажды огорошила его новостью:

– Знаешь, Кир, а ведь сегодня у тебя появилась сестренка.

Некоторое время она смотрела на застывшего в изумлении сына, а потом, рассмеявшись, поманила кого-то пальцем. Когда на экране появилась покрасневшая Лиа, Кирилл облегченно вздохнул и улыбнулся:

– Неужто?

– Да, Кир. – Мать грустно посмотрела на сына. – Всю жизнь мечтала о дочери, но, судя по тебе, сноху мне еще ждать долго, а внуков еще дольше, так что я подала заявление в интернат на ее удочерение, и сегодня мы получили документы.

– Я рад.

Кир действительно почувствовал, как на душе полегчало. Он волновался за оставшуюся в одиночестве мать.

– Брат, – Лиа, казалось, с трудом произнесла это слово. – Кир, я…

– Помолчи, сестренка, – Кирилл ободряюще улыбнулся. – Не думал, что у меня будет сестра-красавица.

Смущенная Лиа покраснела еще больше и выбежала из зоны видимости.

– Сестра, – попробовал Кирилл слово на вкус. – Непривычно… А как Лиа к этому относится?

– Она рада, что живет у нас, хотя не думаю, что рада тому, что она просто сестра.

– Мам, не усложняй. А от Ольги…

Мать отрицательно покачала головой:

– Вскоре после твоего отлета они съехали. Антон приходил напоследок, кстати, у них с Ниной должна была в конце сентября быть свадьба, я давала ему твой адрес.

– Вот как?

– Неужели не пригласили?

Кир мотнул головой, отгоняя воспоминания, и направился к беседке. Он хотел идти в «ромашку» вместе с Эрикой, но та задерживалась, что-то обсуждая с Тиной и Аирой.

– Кир, ты что, уснул?

– Нет, извини, задумался, – Кирилл провел ладонью по лицу и ободряюще улыбнулся Эрике.

– Что-то ты в последние дни сам не свой. – Девушка взяла парня под руку. – Ладно, пошли, разомнемся, перед тем как лечь в постель.

Кирилл усмехнулся. Фраза вышла несколько двусмысленной. Эрика, похоже, и сама это поняла, потому что кончики ее ушей неожиданно стали пунцовыми.

Конец ноября выдался на редкость морозным. С началом снегопадов силовой купол над академией был отключен, работало только поле, окружающее ее по периметру. Среди учащихся ходили легенды о том, как несколько лет назад, под Новый год, отрубился один из генераторов поля, и на территорию вуза проникла стая волков. Когда их уничтожили, то в логове нашли останки троих кадетов, исчезновения которых не заметили в предпраздничной суете.

Как бы там ни было, учеба протекала вполне спокойно и они жили обычной студенческой жизнью. Айко каждый день пытался «закадрить» Минако, но девушка постоянно выворачивалась, и их словесная перепалка превратилась в местную разновидность комнатного спорта. Георг, помимо своих сержантских обязанностей, увлекся коллекционированием всяких древностей, лазая по хранилищам академии. Вскоре его комната сама напоминала это хранилище, причем его древний вирт был самой навороченной новинкой в окружавшем его хламе. Тина и Андрей уже не скрывали своих отношений и, можно сказать, жили вместе. Правда, с комнатой так и не определились, поэтому ночевали то у него, то у нее. Эрика несколько раз пыталась сблизиться с Киром, но тот был к этому не готов и мягко дал понять это девушке.

Самой странной парой в их группе оставались Антон и Гера Соболевы. Они почти не общались с остальными, однако все приказы и указания Георга аккуратно выполняли, наряды тоже отрабатывали наравне со всеми. Однако все попытки завязать с ними более дружественные отношения наталкивалась на глухую стену равнодушия. Их тайну случайно раскрыл неугомонный Айко. В тот день они драили аудиторию, отрабатывая наряд, который получила Минако за то, что прямо на лекции засветила Рену в лоб, привычно обозвав его «пошлой камбалой». Причем Айко клялся и божился, что он и не думал трогать девушку за ляжки, просто его ручка упала ей на юбку.

Гера, как всегда, молча работала, протирая специальной жидкостью поверхность доски. Она была не очень высокая, и поэтому, чтобы дотянуться до верхнего края, девушке приходилось привставать на носочки. Рен, конечно, не мог упустить случая, чтобы не помочь. Подкравшись, он подхватил Геру за талию и приподнял. Такой ответной реакции не ожидал никто. Девушка с диким воплем буквально выпрыгнула из рук изумленного Айко. Антон, мывший столы в верхних рядах, буквально в два прыжка оказался внизу и набросился на Рена, который от неожиданного толчка девушки только поднимался с пола. К счастью, Андрей оказался рядом. Он схватил Соболева и удерживал его, а Рена, которому Антон разбил губу, держали Кирилл с Георгом. Рен, правда, успокоился быстро и под строгим взглядом Аиры отправился в другой конец аудитории. Тем временем Тина с Эрикой пытались привести в чувство Геру, которая судорожно всхлипывала, сжавшись в углу.

– Кир, иди сюда, – позвала Эрика.

Кирилл вопросительно посмотрел на Андрея, который держал смотревшего на всех волком Антона, но гигант только пожал плечами.

– Смотри, – сказала девушка, когда он подошел к забившейся в угол Гере.

Эрика осторожно раздвинула густую челку на лбу вздрагивавшей девушки, и Кир увидел знакомые знаки.

– Вторичница?

– Да, – кивнула Эрика. – Только почему-то знаки тусклые. Она, видимо, их всегда под макияжем скрывала, а тут размазала.

– Черточка и точка, – пробормотал Кирилл. – Если не ошибаюсь, пятая возрастная категория.

– Пятая категория? – Тина, стоявшая рядом, вопросительно посмотрела на парня.

– Не заморачивайся, – махнул рукой Кир. – Просто знаю. Но действительно знаки слишком тусклые. К тому же, если она в вузе, это значит, она должна иметь уже статус гражданина, а тут пятая категория. Странно.

Он развернулся и подошел к Антону, который уже спокойно стоял рядом с Андреем, скрестив руки на груди, и наблюдал за Киром.

– Ты тоже вторичник?

– Это тебя волнует? – злобно бросил тот.

– В принципе, нет. Только почему у Геры такая реакция на то, что Рен к ней притронулся?

Антон пожал плечами и отвернулся, всем видом давая понять, что говорить не желает. Кир только покачал головой.

Сообщать Дорнеру не стали. Все дружно решили, что это внутреннее дело и надо разобраться самим. Рен, правда, поворчал, но после того, как Антон извинился, успокоился.

Вечером собрались в комнате Андрея, чтобы решить, что делать дальше.

– Знаешь, Антон, если она так и дальше будет срываться, ну, я прям не знаю! – Георг развел руками.

– Действительно, почему она так реагирует? – спросила Минако. – Рен, конечно, идиот, но ведь ничего страшного не сделал.

Антон, отвернувшись к окну, молчал.

– Антон?!

– Я завтра подам заявление Дорнеру о переводе, – буркнул он в ответ на оклик Эрики.

– Перевода куда? – спросил Георг. – Думаешь, в других группах лучше будет?

– Не знаю.

– Не знает он, да…

– Подождите, – прервал их Кирилл, молча сидевший до этого в кресле у стола и напряженно размышлявший над всем увиденным.

Он повернулся в кресле и пристально посмотрел на Антона:

– Поправь меня, если я не прав. Судя по знакам, Гера принадлежит к пятой категории.

Соболев кивнул.

– Однако, так как вы уже учитесь здесь, значит, приобрели статус гражданина.

Снова последовал кивок.

– Нестыковка, – сказал Кирилл. – Знаков не должно остаться, а это значит…

Антон вздохнул:

– Гера и я, мы из одной партии, если присмотритесь, увидите сходство. Она была одной из лучших в выпуске. К сожалению, у нее врожденный дефект. Она боится обычных людей. Не знаю почему. Да и никто не знает. Наши воспитатели только руками разводили. Занятия с психологами интерната частично решили эту проблему, но Рен подкрался к ней слишком неожиданно. Кстати, Рен, извини еще раз, я, как только слышу ее крик, неадекватно реагирую.

– Да ладно, проехали, – махнул рукой Айко, трогая опухшую губу. – Заживет.

Антон кивнул и продолжил:

– Ее ожидало незавидное будущее. Но Дорнер дал нам шанс, к тому же была надежда на то, что общение в коллективе постепенно излечит ее фобию. Вот так. А теперь решайте. Если что, я готов написать заявление.

Он вышел из комнаты. Кирилл тоже поднялся и направился вслед за ним.

– Антон, погоди, – он догнал спускавшегося по лестнице парня. – Сказка про фобию мне очень понравилась. А если правду?

– Не хочу об этом говорить, – Соболев отвернулся.

– Понятно, так я и думал. – Кир на секунду задумался. – Она не доверяет никому?

– Практически, – кивнул Антон. – Я с самого начала был против этой аферы, лучше было бы остаться в интернате.

– И смотреть, как ее стерилизуют, чтобы отправить во внешние поселения?

Вторичник вздрогнул и схватил Кира за ворот рубахи.

– Да кто ты такой, что все знаешь?

– Отпусти, – Кирилл спокойно посмотрел в глаза парня, и тот разжал пальцы. – Этим делу не поможешь. Могу я с ней поговорить?

– Сомневаюсь… А ведь она была такая жизнерадостная.

– Ладно, пошли.

Они спустились вниз и, пройдя по коридору, остановились около комнаты Геры.

– Гер, – стукнул в дверь Антон. – Открой, пожалуйста.

Некоторое время за дверью было тихо, затем послышались легкие шаги. Замок щелкнул, и они, переглянувшись, вошли в полутемную комнату. Девушка отошла от двери к кровати и села, поджав под себя ноги. Ее волосы были взлохмачены и спутанными прядями падали на лицо.

– Гера, – Соболев опустился рядом. – Успокойся. Это же наши ребята. Рен, он хороший, прости его.

Девушка молча мотнула головой и еще дальше отодвинулась в угол. Антон только грустно вздохнул и обреченно посмотрел на Кира. Тот набрал на запястнике домашний номер, выставив функцию «конференц-связи». Экран развернулся почти на всю стену, залив комнату призрачным светом.

– Мам, привет.

– Кирилл? – Ирина посмотрела на сына, потом на удивленного Антона, и, наконец, ее взгляд упал на скрюченную девичью фигурку. – Что случилось?

– Мам, Лиа дома?

– Да, – кивнула женщина. – Спать собирается. Позвать?

– Кирилл! – Лиа, одетая в нечто полупрозрачное, впорхнула в зону видимости, заставив Кира поперхнуться, а Антона поспешно отвести глаза. – Ой, ты не один?..

Она на мгновение исчезла из зоны, а когда вновь появилась, то на ней уже был короткий халатик.

– Привет, сестренка.

– Привет. – Лицо девушки расплылось в улыбке. – Ты почему почти не звонишь? Я соскучилась.

– Лиа, ты же знаешь.

– Все равно. – Девушка обиженно надула губки.

– Ладно, ладно. – Кир прижал руку к груди. – Обещаю звонить хоть раз в неделю.

– Два раза.

– Лиа…

– Два раза!

– Хорошо. – Он поднял руки вверх, показывая, что сдается, а девушка весело запрыгала, хлопая в ладоши.

– Познакомься с моими друзьями. Это Антон и Гера.

– Ой! – Лиа привычно поклонилась. – Извините меня, я Лиа, группа двести тридцать четыре-Л… ой! – Она извиняюще улыбнулась. – Простите, забыла. Я Лиа Градова, сестра Кирилла, мне очень приятно познакомиться с друзьями моего брата.

– Антон Соболев, – парень тоже поклонился, заставив девушку удивиться.

– Я Гера Соболева, – неожиданно раздалось из-за спины Кирилла.

Антон вздрогнул и, обернувшись, внимательно посмотрел на сестру. Та откинула волосы назад и, приветственно помахав рукой Лиа, повернулась к Киру и впервые улыбнулась.

Глава 4

К середине декабря морозы ударили нешуточные. Ночью электронный термометр, встроенный в стекло окна, показывал минус тридцать семь, днем было ненамного меньше. Хорошо, что до главного корпуса академии от их казармы было недалеко, а так, пожалуй, не спасла бы даже зимняя форма. И если девушкам выдали шубки, которые доходили им до колен, то куртки парней были гораздо короче. Причем не спасал даже подогрев одежды. Айко, впрочем, отличился и тут. Он залез в температурный блок и основательно там поковырялся, пытаясь увеличить температуру подаваемого под куртку воздуха. Температуру он увеличил, и после этого, идя по улице, стал напоминать дымящийся паровоз. Струйки теплого воздуха вырывались у него из воротника и рукавов, облаком окутывая парня.

Антон с Герой после того случая стали более общительными. Гера к тому же повадилась проводить вечера в комнате у Кира, вызывая плохо скрываемое недовольство Эрики. Кирилл же боялся отказать вторичнице, видя, насколько хрупко установившееся взаимопонимание. К тому же Гера ничем ему не мешала, тихонько сидя в уголке кровати и глядя по информеру новости и фильмы, а как только Кир начинал готовиться ко сну, так же молча исчезала. Антон сперва волновался за свою «родственницу», но, видя отношение к ней Кира, успокоился.

Кир заметил, что Аира как-то по-другому стала смотреть на Рена, вот только его друг этого не замечал, вызывая гнев девушки. Он вместе с Георгом все свободное время просиживал над металлоломом Раймона, пытаясь что-нибудь восстановить, и если им это удавалось, радости ребят не было предела. Бедная Минако героически терпела это новое увлечение Рена, изредка жалуясь на него Киру, который, в свою очередь, пытался деликатно намекнуть Айко, к сожалению, безрезультатно.

Андрей с Тиной наконец определились с местом проживания и перебрались в комнату парня, которая была чуть больше, чем у девушки, к тому же, как и Кириллова, имела балкон. Эти двое были по-настоящему счастливы, и Кир завидовал им белой завистью.

К концу декабря вместо ожидаемых экзаменов их снова завалили различными тестами, иногда совершенно нелепыми. Например, Кирилл так и не понял, зачем надо было собирать трехмерную вирт-модель человека, используя при этом только заданную тестом цветовую гамму. А Рен вообще раскрашивал виртуальных рыбок, причем ровно сто штук. Рыбки должны были быть не похожи друг на друга по цветовым решениям, но давалось всего три цвета. Конечно, можно было использовать различные оттенки этих цветов, цветовые переходы и орнаменты, но когда Рен это сделал, на него было жалко смотреть. По мнению Кира, у него даже шевелюра поредела, а обгрызка ногтей дошла уже просто до неприличного.

К тому же в рядах кадетов возникли потери. Многие подали заявления, не выдержав непривычного для них уклада жизни, но были и просто отчисленные, в основном, по причине неуживчивости и ненахождения взаимопонимания с товарищами. Так, по крайней мере, объявил Дорнер, зачитывая приказ. Всего к Новому году академию покинуло около пятидесяти человек. К счастью, их группа, и так неполная (все остальные насчитывали по десять человек), потерь не понесла.

Приближался Новый год. Тридцатого и тридцать первого девушки все свободное время посвятили готовке различных блюд, забивая ими небольшие хроны, имевшиеся в каждой комнате. Продукты доставили заранее, двадцать пятого, в трех глайдерах, все необходимое девушки заказали почти за месяц у Дорнера, по совету знакомых второкурсниц. Ребята же все два дня провели за установкой и украшением елки. Из леса ее приволокли с помощью сейпера, на внешней подвеске, и установили на главной площади, а их группе было поручено украшать ее. Причем делать это пришлось с помощью гравипогрузчика, которым толком никто управлять не умел. Поэтому первые подъемы на нем вдоль елки были похожи на прыжки пьяной лягушки.

– Это какой-то бешеный дельфин, – простонал Рен, в очередной раз выбираясь из сугроба.

– Почему дельфин? – спросил Кир, отряхиваясь.

– Ну, вопреки представлениям, не все из них любят, когда на них катаются. Стоит взяться за плавник, такие выкрутасы начинают выделывать.

– Может, им просто ты не нравишься? – усмехнулся Андрей, который вместе с Антоном распутывал ленты гирлянд.

Айко демонстративно игнорировал вопрос, с непроницаемым видом вновь взбираясь на висевшую неподалеку платформу. В конце концов они освоились с управлением и дело пошло на лад. Игрушки вешали почти целый день, по очереди меняясь на платформе. Хорошо еще, что девушки не оставили в трудную минуту, и регулярно то одна, то другая приходила с горячим термосом. Закончили уже тридцать первого, около четырех, и, напоследок проверив гирлянды, доложили Дорнеру о выполненной работе. Потом, уставшие, отправились в казарму, где тут же были привлечены девушками к шинковке и прочей нарезке. Многофункциональный пищекомб был всего лишь один и стоял в комнате у Кира, которая на эти дни превратилась в кухню. Даже спать он был вынужден в опустевшей комнате Тины. К счастью, среди хлама Георга обнаружилась исправная СВЧ-печь, которая тут же была пущена в дело, несмотря на активные протесты сержанта и его заявления об антикварности данного предмета.

В семь вечера на экранах информеров зажглось сообщение об общем сборе на площади через два часа. Девушки принялись сворачивать свою готовку, торопливо добавляя последние ингредиенты в салаты, а потом дружно кинулись в свои комнаты краситься, а ребятам выпал часок спокойствия. Рен притопал к Киру и, обнаружив оставленный на столе салат, который кто-то из девушек забыл убрать в хрон, начал рыскать в поисках ложки, но все испортила Гера, как всегда, заявившись в комнату Кирилла. Она уже была одета в форму, а свою шубку держала перекинутой через руку. Рену только оставалось грустно вздохнуть и с независимым видом «втрамбовать» салат в хрон. За этим делом его и застала Эрика, которая пришла к Киру, притащив с собой все свои косметические принадлежности. Искоса глянув на Айко, который с видом «а что я?», ретировался к двери, она решительно направилась к Гере и буквально силком усадила ее за стол, превратив экран информера в некое подобие зеркала. Гера умоляюще посмотрела на Кирилла, но тот только развел руками. Антон, заглянувший к Киру, обнаружил, что его «родне» делают макияж, некоторое время непонимающе хлопал глазами, а затем, тихонько присвистнув, смотался из комнаты, оставив Кира одного наблюдать за премудростями нанесения «женской боевой раскраски».

В девять вечера все собрались на площади. На этот раз строгого построения не было, однако едва на импровизированной трибуне, в качестве которой выступил знакомый подъемник, появился командор Майер, разговоры смолкли и все повернулись к нему. Майер был краток. Поздравив всех с наступающим, он сказал, что до десятого января объявляются выходные, а с первого января всем желающим будет предоставляться транспорт для поездки домой. Напоследок предупредил, что они являются учащимися академии и, не дай бог, он или кто-то из преподавателей увидит кого-нибудь в не очень адекватном состоянии. Такой учащийся до конца зимы будет у него не только кабинеты, но и туалеты драить.

Без пятнадцати двенадцать группа «Омега» собралась в вестибюле казармы, превращенном по такому случаю в некое подобие кают-компании. Без пяти двенадцать на экране информера появилось изображение Солнечной системы, на фоне которого всех жителей системы поздравил ее глава. Затем зазвучал гимн, и изображение системы рванулось вперед, стремительно приближая Землю. Камера пробила облака, пронеслась над океаном, затем под ней мелькнули огни города, она пролетела над заснеженной тайгой, и снова вдали показались городские огни. Камера сделала еще один прыжок и зависла напротив часов Спасской башни Московского Кремля. Часы начали отбивать последние секунды уходящего года.

Затем они пили шампанское и сладкую шипучку, поздравляя друг друга с Новым годом. Айко торопливо пробовал все салаты, пока Минако не вытащила его из-за стола и не заставила танцевать с собой. А в небе над центральной площадью академии с грохотом начали расцветать огненные шары фейерверка. Все дружно начали собираться на елку, но тут дверь казармы распахнулась, и в нее ввалился Дед Мороз с мешком подарков. Около получаса все дружно читали стишки про Новый год, самым популярным из которых была небезызвестная «родившаяся в лесу елочка» – в различных вариациях. Дед Мороз раздал всем подарки и, выпив напоследок полбутылки шампанского, отправился дальше. Подарками, конечно же, оказались новогодние посылки из дому, что было неожиданностью практически для всех. Особенно радовался Рен, доставший из своей посылки бутылку с тем, что он назвал «кокосовым напитком богов». Кирилл обнаружил в своей посылке фотографии матери с Лиа, а еще шар спирса, который тут же убрал подальше. Андрею мать прислала теплый вязаный свитер, да не один; второй, к радостному удивлению девушки, по размерам точь-в-точь подходил Тине. Аира получила в подарок прекрасный браслет, переливавшийся всеми цветами радуги, но Кириллу показалось, что девушка не слишком обрадовалась этому подарку. Эрике мать прислала новое платье, которое та тут же умчалась примерять, и когда вернулась, у Кирила екнуло сердце. Подарки получили и Антон с Герой. Правда, какие именно, Кир не увидел, ибо Антон сразу унес коробку.

Когда они пришли к елке, там уже шел концерт. Народ веселился на полную катушку. В одном углу площади две группы устроили настоящую снежковую войну, и Рен с Георгом тут же присоединились к ней, забрав с собой и Аиру. Эрика потащила Кира поближе к установленному у елки помосту, где разворачивалось основное действие, и они влились в новогодний хоровод.

В казарму Кир с Эрикой вернулись к трем часам ночи, обнаружив сидевших за столом Рена и Георга. Минут через десять стали подтягиваться и остальные. Рен с заговорщицким видом разлил по стаканам подаренный ему напиток и провозгласил тост за счастливый год. Напиток оказался приторно-сладким, но почему-то обжигающим комком рухнул в желудок. Его коварство стало ясно только минут через десять, особенно после еще двух бокалов шампанского. Девушки раскраснелись и стреляли глазками в разговорившихся парней. Вскоре из-за стола незаметно исчезли Тина с Андреем. Потом неожиданно Гера потащила Кира на очередной танец, опередив Эрику. Та, фыркнув, стала танцевать с Антоном. Следующий тост Рена следовало бы, наверное, пропустить, ибо дальнейшее Кир помнил несколько смутно. Георг вырубился почти сразу после тоста, свернувшись клубочком на диване. Аира, обнявшись с Реном, о чем-то горячо с ним спорила, причем, чтобы доказать свою правоту, звала парня дойти до ее комнаты, но Рен отважно не сдавался, вожделенно косясь на ломившийся от снеди стол. Эрика с Герой попеременно таскали Кира танцевать и так зыркали друг на друга, что Антон, тоже попадавший в этот круговорот танцев, только испуганно косился на Кира. Наконец Рен, выбрав момент, когда Аира отлучилась, толкнул на пару с Антоном новый тост и тот со вздохом облегчения присоединился к Георгу.

Проснулся Кир утром, лежа поперек своей кровати, с больной головой. С трудом поднявшись и мысленно ругая Рена за его сладенький напиток, он доплелся до душа и, бросив взгляд на свое помятое отражение, с изумлением обнаружил на обеих щеках следы помады, причем разной.

Так закончился его первый студенческий Новый год.

Новый семестр принес и новые неожиданности. Во-первых, всем был роздан список специальностей и предложено выбрать одну из них, в течение недели. Этот выбор должен был определить дальнейший путь обучения кадета – его специализацию.

– Вообще, идеально ваша группа должна выглядеть так, – Дорнер подошел к доске и начертил десять прямоугольников. – Три пилота, техник, один специалист по внеземным исследованиям, двое спасателей, специалист по компьютерным системам и еще двое по выбору. При формировании ваших групп мы использовали психологические портреты каждого, но за прошедшее время приоритеты могли измениться. Так что прошу вас за первую неделю определиться и заполнить выданные вам бланки.

Вечером Георг на ставших постоянными общих посиделках раздал бланки, которые ему выдали в кабинете куратора. После Нового года они стали собираться не в комнатах, а в вестибюле, где было более просторно, окончательно превратив его в некое подобие общей гостиной.

– Итак, очередное заседание круглого… эээ… прямоугольного стола объявляю открытым, – провозгласил Рен, налив себе чаю и пододвинув поближе вазочку с печеньем. – Можно приступать к прениям…

– Печенье верни, обжора, – буркнул Кирилл, заполнив бланк и отдавая его Георгу.

– Это не имеет отношения к делу, – заявил Рен, отправляя в рот очередную печенюшку.

– Имеет, – Аира забрала вазочку и поставила ее перед Киром. – Отъешься, в форму не влезешь.

– Я? – Рен сделал вид, что обиделся. – Да я вообще кожа да кости, это вон Андрюхе худеть надо, а то Тина его не прокормит. Впрочем, молчу, – добавил он, увидев перед носом кулачок Тины.

– Ладно, народ, вы определились? – спросил Кир.

– А ты думал, один ты тут такой? – усмехнулась сидевшая рядом Эрика. – Я вот спасателем хочу быть, сегодня с второкурсниками разговаривала, так эта специальность – квинтэссенция врача, психолога, пожарника и каскадера.

– Ну, о работе спасателей, мы хоть немного, но знаем, – сказал Рен. – Не трудно будет?

Эрика пожала плечами.

– Я тоже туда пойду, – заявил Антон. – А Гера хочет стать навигатором.

– Вроде о такой специальности не говорили? – удивился Кирилл, глядя на сержанта.

– В списке есть, – Георг передал Киру листок со списком профессий. – Правда, не в основном. Это, так сказать, относится к тем, что «по выбору».

– Понятно, – Кирилл пробежал глазами список. – Двенадцать профессий… Надо же, я и не думал, что так много.

– Ты, кроме профессии «пилот», вообще ничего не видишь! – фыркнула Эрика.

Все дружно посмотрели на нее, затем на Кира. Уже несколько дней между ними как кошка пробежала. А все после последнего разговора, когда Кир попросил дать ему тайм-аут, чтобы разобраться в своих чувствах. Об этом же он сказал на всякий случай и Гере. Та кивнула, но, как и раньше, каждый вечер сидела у него, что больше всего раздражало Эрику.

– Я хочу заняться артефактологией. По-моему, очень интересно, – пробасил Андрей.

– А я экзобиологией, – сказала Тина.

– М-да, значит, у нас сразу двое ученых нарисовалось, – Рен опять утянул вазочку с печеньем и теперь с аппетитом его хрумкал. – Ну, Тину я еще могу представить в халате и с микроскопом, но Андрюху на раскопках, с кисточкой… – Рен развел руками и вновь потянулся к печенью, но, обнаружив, что вазочка пуста, со вздохом отодвинул ее в сторону.

– Кисточек, думаю, будет там не много, – заметил Андрей. – А ты сам-то чем думаешь заниматься?

– Я? – Рен расплылся в улыбке. – Конечно, займусь компьютерами, а вон Георг техникой, он эти железки страсть как обожает.

– Значит, у нас практически по списку.

– Ага, только пилот один.

– В принципе, ничего страшного, – Георг собрал все бланки в стопку и поднялся из-за стола. – Дорнер сказал, что вообще пилот может быть один или ни одного. Нас ведь всех будут учить управлять нужной для работы техникой. Просто пилоты изучают не только ту, что нужна нам для работы, да и летных часов у них в практике больше. Один у нас есть. Думаю, еще одного нам подкинут. Ладно, пошел к куратору, отнесу бланки.

Второй неожиданностью была новая дисциплина, введенная вместо еженедельных дней спорта, что были по средам. Называлась она: «Искусство выживания в экстремальной среде». Вели ее сразу двое преподавателей, муж и жена, – Юрий Михайлович и Алена Майковна Игнатьевы. С первых уроков их стали учить, по мнению Кирилла, элементарным вещам. Например, одна из лекций называлась: «Ядовитые и съедобные грибы среднеевропейской полосы». Кирилл, будучи заядлым грибником, прекрасно знал большинство из них и удивлялся, что Айко с трудом отличает мухомор от сыроежки. Однако, когда дело дошло до грибов, произрастающих в тропиках, сел в лужу и он сам. Подобное было и с рыбой. Тот же Айко прекрасно различал живность коралловых рифов, но не мог отличить карася от леща.

А уж когда дело дошло до приготовления блюд из тех же грибов… Девушки было воспряли духом, но оказалось, что готовить надо на обычном костре, в походных условиях. Для подобных целей на территории академии был оборудован целый ангар, в котором разместилась небольшая березовая роща, кусок скалы метров десять высотой, почти упиравшийся верхушкой в крышу, и даже небольшой бассейн, имитирующий пруд. Пол заменяла мелкая галька, а там, где стояли березы, земля поросла густой травой. Внутри поддерживался микроклимат, соответствующий местному лету.

– Ну и зачем это? – удивился Рен, оглядываясь.

– Это? – переспросил Юрий Михайлович. – Ангар пустовал, а тренировать вас где-то надо. Ладно, – он похлопал в ладоши, призывая всех к вниманию; помимо группы «Омега» здесь присутствовали еще три. – Всем расположиться вокруг меня. Прежде чем займетесь готовкой, покажу, как правильно сложить костер.

Выслушав короткую лекцию, все разошлись по заранее приготовленным местам, где лежали кучки хвороста, стояли котелки и ведра со свежими грибами.

– Похоже, специально с лета в хроне держали, – сказал Кир, рассматривая крепенький боровичок.

– Кир, и что с ними делать? – Минако растерянно смотрела на грибы. – Я их раньше только в магазине покупала, а они там уже практически готовые.

– Я тоже, – кивнула Эрика. – Хотя вроде их варить надо.

– Ага, сперва почистить, а потом отваривать.

– В каком смысле почистить? – удивилась Аира.

– Ну, у боровичка обрезать кончик ножки и соскоблить пленочку со шляпки, – пояснил Кир. – Лисички, это вон те оранжевые, вообще можно не чистить, лишь помыть. Грузди, вот эти, – он взял из ведра нужный гриб, – лучше в сторону, они для засолки хороши, но в жарке или супе как картон.

– И пусть червивые отбирают, – добавил внимательно слушавший Андрей.

– Угу. Ладно, девушки, давайте я вам помогу перебрать, а Андрей с Реном пусть костром занимаются. А то, я смотрю, Рен там уже костер таким «шалашиком» сложил, индейский вигвам и то меньше.

Работа у них закипела. Георг только и успевал носиться за водой к «пруду», рядом с которым торчал столбик колонки. Правда, ему пришлось повозиться, разбираясь в ее устройстве, пока жена Юрия Михайловича не показала, как надо набирать воду.

– Технология каменного века, – сообщил он друзьям, притащив первое ведро. – Еще бы колодец выкопали.

– Хорошая идея, – учитель подошел к сортировавшим грибы ребятам и посмотрел на разложенные кучки. – Вода тут, правда, глубоковато залегает. – Он повернулся к Георгу: – Колонка – это имитация, если тебе так трудно работать руками, то поверни кольцо на ручке. Кстати, этот гриб съедобный.

Он показал на лежавший в одной куче с поганками и мухоморами гриб с темно-коричневой шляпкой и маслянистым блеском.

– Бычок по-простонародному.

– Я знаю, – кивнул Кир. – Только больно червивый.

– Согласен. Ну, удачи! Как закончите с чисткой, позовите Алену Майковну, она скажет, что делать дальше.

Оказалось, надо приготовить суп. Девушки получили картошку и приправу и занялись варкой, заставив парней почистить картофель. По подсказке Кира грибы сварили, дав им покипеть с полчаса, потом воду слили и, налив свежей, вновь подвесили котелок над костром.

– По идее, их бы обжарить, – сказал Кир. – Но, в принципе, пойдут и так.

Когда суп был готов, позвали учителя. Тот присел рядом с котелком и провел над ним рукой. Из запястника выскользнул тоненький щуп и, прикоснувшись к вареву, тут же втянулся обратно.

– Ну, вроде все в порядке. – Юрий Михайлович взял протянутую Андреем ложку и, зачерпнув ею супа, поднес ее ко рту. – Вкусно, только пересолил кто-то, влюбился, наверное, сильно.