Нереальная боль заставляет открыть глаза. Но почему открывается только один из них? Почему не открывается второй? Что за нафиг? Да что же так больно? Чувство, что по мне проехался каток. Блин, не каток. Меня столкнули с обрыва в воду!
– Ммм, – только и могу застонать.
Моего лица касается что-то мокрое и теплое. Запах псины. Ну хоть запахи могу различать, стало быть, нос не сломан.
Да что же я, даже пошевелиться не могу, а?
Точно, рюкзак же! Как я с ним не утонула к херам?!
Где-то на груди должна защёлкиваться разгрузка. Щёлк! Аж в ушах щёлкнуло, когда я всё-таки смогла нащупать пальцами эту застёжку.
– А-а-а! – хочется орать, а выходит еле слышный свист.
Нужно было не снимать. Что-то со спиной явно.
Опять этот мокрый нос. Кто ты, чудище? Сожрать меня уже пришли, что ли? Я же невкусная. Старая, ворчливая стервозная женщина. Тебе не понравится, животина.
Меня лизнул шершавый язык по щеке, и то место начало щипать так, что аж слёзы побежали.
Сука, лицо разорвано! Шрам будет.
Боже, о чём я думаю? Нужно встать попробовать. Чувствую – вода везде, но рукой могу опереться о дно или камни, не пойму, значит – на берегу. Что там говорили инструктора: «В тайге можно замёрзнуть даже летом, если вовремя не вылезти из воды. А вообще, не вздумайте купаться!»
Ага, слушаюсь и повинуюсь. Вот только что же вы не сказали, товарищи инструктора, как поступать, если тебя заставили искупаться?
– А-а-х, сука-а-а! – что-то с правой рукой.
В голове потемнело на пару секунд, но сознание не уплыло. Хорошо меня приложило об воду. В лицо опять ткнулся тёплый нос, и вновь язык прошёлся, но уже по другой щеке.
Фух, тут не щиплет, значит, только одна сторона пострадала. Животина заскулила и подтолкнула меня под живот. Помочь, что ли, хочет?
Да чтоб тебя. Больно же! Но изо рта вырвался еле слышный всхлип. Ох, кажись, меня сейчас всё-таки вырубит. Зараза, так и не вылезла из воды.
– Барс! – последнее, что я слышу, перед тем как уплыть в спасительную темноту – это громкий грубый голос кого-то явно большого и злого.
Ну зашибись, что. Осталось только, чтобы ещё трахнули напоследок, и жизнь удалась!
– Слушай, Алин, ну что тебе ещё нужно? Муж красавец. Дети – талантливые и умные. Дом, в доме, да и вообще, – Катя шла рядом и жужжала мне на ухо. Ведь в ее понимании я не ценю то, что имею, – Вот мне бы так, я бы и рта не открывала, что мне скучно.
– Кать, – в очередной раз тяжело вздохнув, остановила поток её речей, – как так? И на кого я рот-то открываю? – решила всё-таки уточнить, а то, может, чего не знаю.
– Ой, что ты к словам придираешься, – отмахнулась та. – Я тебе о том, что ты рассказывала мне недавно.
—Так я тебе и рассказывала, потому что тогда меня эта рутина достала уже, а не для того, чтобы уже который день слушать от тебя, какая ты молодец, а я склочная баба. А потом села вечером с мужем, бахнули бутылку винца, и жизнь наладилась, видишь? – и пошевелила для убедительности бровями, выдав хитрую улыбку, намекая, чем ещё закончился наш вечер с мужем.
– Ладно. Отстала! – надула свои накачанные губы Катя, а меня передёрнуло. Как ими вообще можно что-либо теперь есть? – Ты знаешь, что я придумала? А давай рванём в турпоход по тайге. Я недавно наткнулась на такую рекламу, позвонила, они как раз сейчас группу набирают на июль. Поехали? У нас как раз отпуск. М-м?
– Какая тайга? – меня даже на смех пробрало. – Ты вообще представляешь, что такое тайга, Катя?
– А ты будто представляешь? – огрызнулась мне.
– Представь себе, – ответила я, снисходительно улыбаясь, – И если я сейчас живу в пригороде, не имея никакой живности в доме, кроме кота и собаки, это не означает, что я не смогу подоить корову или взять в руки топор, чтобы дров нарубить.
– Да кому ты рассказываешь? – опять начала огрызаться Катя, напоминая мне в этот момент шакала из старого советского мультика «Маугли»: «А Акела промахнулся». – Ты со своим маникюром и коровы – это несовместимые вещи!
– Ой, ладно, достала. – улыбнулась я подруге, но в словах была искренняя правда – достала уже. – Я поехала.
– Ну так что, рванём? – вот приставучая.
– У мужа спрошу, – решила спрыгнуть на Андрея, – отпустит – поеду.
– Ммм, – боль снова вернула меня назад из забытья.
Да что же вы делаете, изверги? Не трогайте! Хочется орать, но опять кроме мычания ничего изо рта не выходит.
И вот понимаю, что меня пытаются развернуть, и чужие руки производят первичный осмотр, но желание заорать на этого кого-то и послать его лесом! Таёжным! Такое сильное, но не выходит.
– Фу, Барс! – опять этот голос. Мужской, хриплый какой-то, будто человек давно не разговаривал или делает это достаточно редко.
На лицо ложится мокрая тряпка, и там, где щипало, после того как животина лизнула, отпускает немного от холода, пока не начинают тереть по этому месту.
Хочется отмахнуться, но руки поднять нормально не могу, остаётся только рыкнуть из последних сил:
– Су-у-ка-а… – с последней буквой выдох получается очень тяжёлым. Рёбрам тоже досталось, блин.
– Жива, значит. – то ли спокойно, то ли расстроенно говорит мужской голос.
Кажись, для кого-то это проблема. Да и для меня тоже! Хочется закрыть глаза и не открывать больше. Везде боль! Всё – боль! Это даже круче, чем роды. Хотя здесь могу ошибаться, потому что рожала я последний раз одиннадцать лет назад.
– Дети, – прошипела я, но меня услышали, что удивительно.
– С тобой были дети? – голос стал встревоженным.
– Нет… – сквозь зубы выдохнула ответ и опять начала терять сознание, потому что это недоразумение надавил мне на лодыжку.
И судя по тому, что мой разум поплыл, перелом у меня всё-таки имеется.
– Эй, не отключайся, – гаркнули мне в лицо.
Ох, как же мне захотелось в ответ ему выплюнуть: «Ага, счаз!». Но мой мозг решил за меня. Вот полезно иногда слушать голос разума.
– Зая, а ты уверена, что там будет всё безопасно? – стоя в аэропорту, спрашивал взволнованный муж.
Нам предстоит перелёт с Катей до Новосибирска. Оттуда нас переправят в какой-то городок, где находится база турагентства. А уже оттуда мы и отправимся в пешее путешествие.
– Я не уверена, но, думаю, страшного ничего не будет, – отвечаю мужу спокойно.
– Андрюша, что ты как маленький? – запела Катя, а меня передёрнуло от её подлизывания, – Мы всего на десять дней, ты даже соскучиться не успеешь, – и рукой по руке мужа проводит. Вот же змея.
– Кать, ты бы руки при себе держала, – улыбнулась я подруге. – Я, конечно, не ревнивая, но, как говорится, хату спалю к херам!
Муж засмеялся и, прижав меня к себе, поцеловал в висок, а я заметила злой огонёк в глазах подруги, отчего немного растерялась даже.
А вот теперь думаю, подруга ли это? Чего это её кроет каждый раз, как только Андрей оказывается в поле её зрения? И ведь замечаю это уже больше двух лет, с того самого момента, как познакомилась с ней. Интересно девки пляшут!
Опять боль. Куда-то тащат, что ли? А, нет. Кажись, на руках несут. Но мне от этого ни холодно, ни жарко, только больно очень.
И снова только стон могу выдать из себя.
– Ммм…
– Не мычи, – рыкает мне грубый голос почти в ухо.
Хочется послать товарища, да только сил так и не прибавилось с последнего раза. Начинаю понимать – мужик-то, оказывается, силен, потому что несёт он меня на руках и даже не запыхался ещё. А я-то, слава богу, не пушинка вовсе, семьдесят пять килограмм отборного счастья. Так ещё и одежда мокрая на мне. А дыхание у мужика ровное.
Точно! Дыхание! Нужно выровнять дыхание, тогда и боль станет меньше. Вот почему хорошие мысли приходят не сразу?
Стараюсь начать дышать ровно, но начинают болеть лёгкие.
Рёбра всё-таки пострадали. Господи, только бы не переломаны были. Мне сейчас осколков костей не хватает для полного счастья!
Пытаюсь открыть глаза, точнее, глаз, но замечаю только длинную тёмную бороду и где-то вверху верхушки деревьев. Красиво… только волосатость повышенная.
Удар!
– А-а-а, – пропищала я, понимая, что только что моей явно сломанной ногой врезались во что-то.
– Терпи, – рыкнули на меня сверху. – Не хер было переться в тайгу!
– Вот сука-а-а… – рычу в ответ, но от очередного удара обо что-то сознание снова машет мне ручкой.
Вот и съездила за новыми впечатлениями. Хороший отдых, ничего не скажешь!