Лев Александрович сидел у себя дома на полу своего небольшого кабинета, держа в руках листок с записью давнего сна в виде маленького рассказа.
– Когда же я его написал? Сразу после сна – это ясно, но в какой год? Вроде 2016 или 2017. Так сейчас мне 42, Марине 33, а тогда было… нет, не помню. Тогда по-другому, сейчас у нас 2028 пока, хотя, можно сказать, уже 29-тый, несколько часов осталось. Значит, это было лет 11—12 назад. Да очень странный и реалистичный сон! И как же я смог об этом забыть. А ведь тогда меня ещё долго не покидало необъяснимое чувство, что произошло что-то очень-очень важное. Если бы не эта предновогодняя уборка, я бы, может, никогда и не вспомнил про этот сон. Ну, да ладно, будем прибираться дальше.
И Лев Александрович продолжил старательно наводить порядок в кабинете. В доме кипела предновогодняя подготовка. Жена Марина готовила всякие праздничные вкусности, и из кухни доносились аппетитнейшие запахи запекаемой в духовке курицы и разнообразных салатов. Старшие девочки: Лиза четырнадцати лет и Ангелина – Геля семи лет, вместе со старшим из своих братьев Альбертом – Аликом почти пяти лет, активно прибирались в остальных четырёх комнатах. Лиза – внизу в зале, а Геля с Аликом – на втором этаже в своих двух комнатах и в родительской спальне. Дети обожали прибираться и вообще помогать родителям. Даже младшие Вероника – Ника четырёх лет, Илья трёх лет и двухлетний Аркаша ходили из комнаты в комнату и просили дать им какое-нибудь задание. Получая его, на подобие, как протереть тряпочками шкафы или прибрать игрушки, с удовольствием и деловитостью приступали к его выполнению, страшно гордясь тем, что и они, как большие, заняты каким-то важным делом. Хотя, конечно, маленький Аркаша таскался за старшими просто по привычке.
В этот дом семья Ивановых переехала только этой осенью. Просто однажды Лев Александрович понял, что в их двухкомнатном ветшающем домике слишком тесно даже для пятерых, а их ведь было уже восемь. Покупка нового дома для семьи Ивановых являлась слишком неподъемным вариантом. И однажды Льва Александровича осенило – если свой дом сдать, пусть даже за недорого, лишь бы надёжным людям, и снять дом, в котором все они могли поместиться, то это было бы решением, которое они смогли бы потянуть. И когда они нашли этот дом и переехали в него, скоро стало ясно, что они сделали действительно правильный выбор. Хотя разница по переплате составляла 4000 рублей, это того стоило. Теперь они даже не могли представить жизни в другом месте. Пусть дом и не самый современный, но достаточно прочный, вместительный, с прекрасной баней и бассейном, расположенными в чудесном летнем гостевом домике с четырьмя комнатами, хотя отапливалась там только одна комната на первом этаже. Хозпостройки, хороший огород с выкопанным бассейном, а за огородом сразу сосновый лес с грибами и ягодами, спускающийся к реке, где летом вполне можно было купаться. Кроме того к дому прилагались овчарка, гараж для их старенькой тайотки и практически всё внутреннее убранство в доме – мебель и так далее.
Лев Александрович и дети были счастливы, когда переезжали в этот дом, Марина же привыкала к новому дому постепенно, но уже спустя месяц она тоже влюбилась в этот дом. Больше всего ей нравилось, что теперь у неё с мужем и даже у детей есть свои комнаты, одна – для мальчиков и одна – для девочек. Конечно, наличие в доме ванной, туалета и вообще горячей воды, удобный гараж и лес за огородом – тоже сыграли важную роль.
Лев Александрович мечтал стать достаточно известным писателем и заработать на этом столько, чтобы однажды выкупить этот дом. Но пока это были только мечты. Ещё Льву Александровичу мечталось купить что-нибудь вроде микроавтобуса, чтобы перевозить свою большую семью, не оставляя постоянно половину детей дедушке и бабушке. А самой смелой его мечтой было купить по дому каждому из детей, потому что он понимал, что им никто больше ничего не оставит, потому что если даже кто-то и мог что-то оставить, то каким-нибудь другим наследникам, а их детям ничего нигде не светило, кроме нищеты. Здоровье Льва Александровича становилось всё хуже и хуже и, кроме как писать, он больше ничем зарабатывать не мог. Его жена получала хоть какую-то зарплату, работая в библиотеке. Он сам получал пенсию по инвалидности из-за старинной травмы позвоночника, давшей массу осложнений, худшие из которых – это бешеное давление и стремительное ухудшение с сердцем. Если бы не финансовая поддержка от его родителей, они до сих пор бы ютились в своей двухкомнатной развалюхе. Когда Лев Александрович начинал честно думать обо всём этом, сердце начинало всё сильнее болеть от безысходности, ведь он понимал, что заработать столько писательством почти не реальная затея, и он старался просто отвлечься от этих мыслей.
Но не будем о грустном. Итак, впервые Ивановы решили встречать Новый год в 12 ночи все вместе, кроме, конечно, двухлетнего Аркаши, но до этого ещё оставалось четыре часа, а все уже проголодались. Включив через интернет на монитор компьютера трансляцию новогодней музыкальной программы, Ивановы принялись за ужин. Вообще в их семье никто не пил ни кофе, ни чай, ни других тонизирующих напитков, и, кроме того, ложились спать рано. Но сегодня родители налили детям черного чая. Прием сработал, их сонные дети, не пробовавшие до этого дня подобных напитков, от такого контраста начали носиться, как заведённые.
– Интересно, Лёва, а мы сможем их теперь после двенадцати уложить спать? – с сомнением в голосе проговорила Марина, наблюдая это броуновское движение.
– Набегаются и уснут ещё лучше! – успокоил её Лев.
Без двадцати двенадцать, Ивановы снова уселись за стол, накрытый теперь действительно по-праздничному. Вообще, все комнаты сверкали украшениями, но гостиная была украшена особенно красиво, и самое завораживающее в ней была нарядная ёлка, переливающаяся веселыми огоньками. Все оделись празднично, и Лев не мог оторвать глаз от Марины в её новом платье, которое он подарил ей на новый год. Все кушали, весело разговаривая, младшие выглядели немного ошалело и сонно, но, в принципе, держались молодцом. Новогодняя программа приближалась к кульминационной точке, начиналось новогоднее обращение президента.
– Интересно, что год грядущий нам готовит?! – произнесла Лиза, родители задумались. Всем хотелось верить в лучшее.
– Давайте загадаем, чтобы мы действительно хотели в этом году, ну, или вообще в жизни и про себя помолимся об этом! – предложил Лев. – Вот я бы мечтал выкупить наш дом, чтобы он стал наш навсегда.
– А я бы хотела, чтобы у папы сердце выздоровело! – сказала Геля.
– И я! – хором сказали все остальные, кроме трехлетнего Илюшки, который сидел с осоловелыми, сонными глазами и уже, похоже, не понимал, что происходит.
– Спасибо, мои родные! – растрогался Лев. – Ну, всё равно, давайте, загадывайте ещё желания, можете просить у Бога об этом вслух или про себя.
Он разлил по бокалам морс. Раздался бой курантов и заиграл гимн. Все, кроме Илюшки, соединили бокалы.
– С Новым годом! С Новым Годом! – говорил каждый. Выпив морса, все оделись и вышли на улицу запустить свою петарду. Папа, установив её в сугроб за домом, поджёг и подошёл к семье, петарда выстрелила вверх, красиво рассыпавшись по ночному небу искрами. В ту же секунду одна за другой по всей деревне начали взрываться петарды, фейерверки и прочие новогодние салюты. Дети наблюдали этот праздник жизни с радостными возгласами.