I
Когда́ в провинциа́льном го́роде С. прие́зжие1 жа́ловались на ску́ку жи́зни, то ме́стные жи́тели говори́ли, что, наоборо́т, в С. о́чень хорошо́, что в С. есть библиоте́ка, теа́тр, клуб, быва́ют балы́2, что, наконе́ц, есть у́мные, интере́сные, прия́тные се́мьи, с кото́рыми мо́жно познако́миться. И называ́ли семью́ Ту́ркиных как са́мую образо́ванную и тала́нтливую.
Э́та семья́ жила́ на гла́вной у́лице, у них был свой дом. Сам Ива́н Петро́вич Ту́ркин, по́лный, краси́вый брюне́т3, организо́вывал дома́шние спекта́кли, сам игра́л ста́рых генера́лов и при э́том ка́шлял о́чень смешно́. Он знал мно́го анекдо́тов4, люби́л шути́ть, и всегда́ у него́ бы́ло тако́е выраже́ние, что нельзя́ бы́ло поня́ть, шу́тит он и́ли говори́т серьёзно. Жена́ его́, Ве́ра Ио́сифовна, худа́я, ми́лая да́ма, писа́ла рома́ны и с удово́льствием чита́ла их вслух свои́м гостя́м. Дочь, Екатери́на Ива́новна, молода́я де́вушка, игра́ла на роя́ле. Одни́м сло́вом, у ка́ждого чле́на семьи́ был како́й-нибу́дь свой тала́нт. Ту́ркины принима́ли госте́й с ра́достью и пока́зывали им свои́ тала́нты ве́село, с серде́чной простото́й. В их большо́м ка́менном до́ме ле́том бы́ло прохла́дно, полови́на о́кон выходи́ла в ста́рый сад, где весно́й пе́ли пти́цы. Когда́ в до́ме сиде́ли го́сти, в ку́хне стуча́ли ножа́ми, во дворе́ па́хло жа́реным лу́ком, и э́то зна́чило, что ско́ро бу́дет вку́сный у́жин.
И Дми́трию Ио́нычу5 Ста́рцеву, ко́гда он то́лько что прие́хал рабо́тать врачо́м и стал жить в Дя́лиже6, в девяти́ верста́х7 от С., то́же говорил́и, что ему́, как интеллиге́нтному челове́ку, необходи́мо познако́миться с Ту́ркиными. Одна́жды зимо́й на у́лице его́ предста́вили Ива́ну Петро́вичу, они́ поговори́ли о пого́де, о теа́тре, и его́ пригласи́ли в го́сти. Весно́й, в пра́здник, по́сле приёма больны́х, Ста́рцев пошёл в го́род, что́бы развле́чься немно́го и кста́ти купи́ть себе́ ко́е-что. Он шёл пешко́м (свои́х лошаде́й у него́ ещё не было́8), не спеши́л и всё вре́мя пел.
В го́роде он пообе́дал, погуля́л в саду́, пото́м вспо́мнил о приглаше́нии Ива́на Петро́вича и реши́л сходи́ть к Ту́ркиным, посмотре́ть, что э́то за лю́ди.
– Здра́вствуйте пожа́луйста9, – сказа́л Ива́н Петро́вич. – О́чень, о́чень рад ви́деть тако́го прия́тного го́стя. Пойдём, я предста́влю вас свое́й жене́. Я говорю́ ему́, Ве́рочка10, – продолжа́л он, – я ему́ говорю́, что он не име́ет никако́го ри́мского пра́ва11 сиде́ть у себя́ в больни́це, он до́лжен проводи́ть своё свобо́дное вре́мя в о́бществе. Не пра́вда ли, дорога́я?
– Сади́тесь здесь, ря́дом со мной, – говори́ла Ве́ра Ио́сифовна. – Вы мо́жете уха́живать за мной. Мой муж ревни́в, э́то Оте́лло12, но ведь мы постара́емся вести́ себя́ так, что он ничего́ не заме́тит.
– Ах, ты всё вре́мя шу́тишь… – не́жно сказа́л Ива́н Петро́вич и поцелова́л её в лоб. – Вы о́чень кста́ти пришли́, – обрати́лся он опя́ть к го́стю, – моя́ жена́ написа́ла большо́й рома́н и сего́дня бу́дет чита́ть его́ вслух.
– Жа́нчик13, – сказа́ла Ве́ра Ио́сифовна му́жу, – dites que l'on nous donne du thé14.
Ста́рцеву предста́вили Екатери́ну Ива́новну, восемнадцатиле́тнюю де́вушку, о́чень похо́жую на мать, таку́ю же худу́ю и ми́лую. Лицо́ у неё бы́ло ещё де́тское и та́лия то́нкая, не́жная, и краси́вая здоро́вая грудь говори́ла о весне́, настоя́щей весне́. Пото́м пи́ли чай с варе́ньем, с мёдом, с конфе́тами и с о́чень вку́сным пече́ньем. Ве́чером на́чали приходи́ть го́сти, и к ка́ждому из них Ива́н Петро́вич обраща́л свои́ весёлые глаза́ и говори́л: