Я отодвинул ноутбук, размял затекшие пальцы и подошел к зеркалу. Опять надо было срочно родить кучу писанины, с обеда я колотил по клавишам, так недолго невзначай и каким-нибудь Львом Толстым стать. Однако из зеркала на меня смотрела хоть и бородатая хамская морда, но все-таки моя, не графская, так что можно было творить дальше… Я писал документы к предстоящим балтийским учениям. Поначалу муза своевольничала и вместо сочинения чеканных параграфов искала, как бы назвать эти учения, чтобы аббревиатура представляла всем известное слово на букву «б», но не нашла и в конце концов вынуждена была заняться делом. Я написал общую часть, задачи сторон, а теперь предстояло заняться методикой оценки действий авиации. Вот летят, например, два «Пересвета». Как оценить воздушный бой между ними? Стрелять друг по другу они могут почти с любых ракурсов. Дать какие-нибудь преимущества нападающему?
Представьте себе, что по полу вашей квартиры навстречу друг другу ползут две черепахи. Вы сможете хоть сколько-нибудь точно определить, какая из них просто тупо ползет по своим черепашьим делам, а какая спешит со всех ног, чтобы загрызть и затоптать противницу? Так вот, оценка боя «Пересветов» со стороны натыкается на примерно такие же трудности. Значит, ладно. Если встречаются два самолета и определить, кто кого атаковал, невозможно, то с вероятностью в пятьдесят процентов один из них считается сбитым. То есть посредник два раза кидает кости – есть ли сбитый вообще и кто он. Теперь как быть, если один явно атакует и зашел с удачного ракурса – спереди-снизу, например? Те же два жребия, но если черная метка выпадает атакующему, еще раз бросить кубик. Снова подтверждается – он сбит, нет – сбит атакуемый. Да, пожалуй, так и запишем. Если двое атакуют одного – с вероятностью две трети кто-то будет сбит, причем с вероятностью пять шестых этот кто-то – который один. Если одного атакуют трое, то он сбит без всяких бросаний.
Теперь – аналогичная писанина с парами и тройками. Хорошо хоть больше ничего не надо, с каждой стороны будет воевать по девять «Пересветов» и три «Святогора». С этими проще – они не имеют оборонительного вооружения, кости кидаются только на их судьбу.
Я перечитал написанное. Вроде получается близко к реальности, во всяком случае главный вывод – летать или всем, или никому, при наличии авиации противника одиночный самолет – жертва. Разумеется, для «Тузиков» и «Бобиков» были бы приняты другие правила, но для «Пересветов» эти в самый раз.
Ладно, решил я, общие правила пока отложим и подумаем – а чем можно помочь «своим»? Без всяких штучек не только из нашего мира, но даже и георгиевского производства, не входящих в список открытой продукции? Раций на самолетах по условиям учений нет, как подавать сигналы? Можно качать крыльями, например… или бросать дымовые шашки, есть они тут или нет? Наверняка нет, а то бы я знал! Значит, сделаем, оно нам нетрудно. Состав – просто черный порох с избытком угля, можно еще сахара добавить. Надо заранее подготовить чаны для смешивания, а с началом учений посадить народ на алхимию. Сигнальные ракеты тут уже есть, только выбор цветов убогий, придется обойтись всего двумя. Дым, два вида ракет… может, летнаба заставить флажками махать, как сигнальщика на флоте? Что-то я сегодня тупой какой-то – мы же делаем прожекторы, причем и сравнительно маленькие, на двадцать четыре вольта, и это открытая продукция. Значит, на базу завезти десяток фонарей, а уж догадается ли противная сторона себе тоже их взять с целью морзить светом – ее трудности… Ну это пусть, а основная идея наших действий какая будет? Надеяться, что ее родит генерал-адмирал, у меня не получалось. Что я могу сказать про Макарова? Хороший флотоводец и рисковый, на грани авантюризма. Вот из этого и будем исходить. Значит, надо заранее построить свои пароходы так, чтобы у Макарова появилась возможность охвата головы нашей колонны. Но не просто так появилась на блюдечке, он может что-нибудь заподозрить, а сопряженная с определенным риском, как у Того при Цусиме. Макаров точно рискнет, а вот тут надо будет хорошо подумать, как плотно заминировать именно тот маршрут, по которому он устремится к победе… Кстати, дым можно использовать, если его напустить побольше, и для завесы – скрыть что-нибудь на пути адмирала, вот только придумать бы что именно. Интересно, найдется в штабе у дяди Алексея хоть пара-тройка толковых офицеров?
Вообще октябрь в этом году предстоял каким-то суетливым, на днях вся наша команда собиралась слетать в Николаев на церемонию спуска на воду ракообразных. Я сильно подозревал, что одним полетом дело не ограничится, наверняка косяком попрут недоделки, если не хуже. Придется и туда портал протоптать, на предмет мгновенных перемещений в случае чего… Кстати, одно место в лодках мне уже сильно не нравилось – торпедный аппарат, а точнее, способ выпихивания торпеды из него. Налетов использовал для этого сжатый воздух – но наверняка часть его вырвется наружу и покажет всем интересующимся, где прячется лодка. А та часть, что останется в аппарате вместо торпеды, подгадит еще больше – только что там была вода, вдруг она заместилась воздухом, плавучесть увеличилась, как бы лодку из-под воды не выкинуло… На всякий случай я нарисовал гидравлический выталкивающий механизм – может, и будет как-то работать, если воздушный окажется совсем негодным.
Через неделю мы слетали на спуск «Краба» с «Раком». Честно скажу, я испытывал даже нечто вроде зависти. Все-таки мои самолеты даже внешне походили на настоящие боевые не больше, чем котенок на саблезубого тигра, а вот лодки Налетова были совсем как настоящие! До этого подводную лодку я видел живьем раз в жизни, в одесском парке, она там стояла среди танков и выглядела ничуть не грознее «Краба». Надо, значит, поскорее автожир сделать, и тогда у нас появится первый в мире подводный авианосец, даже два… И с автоматикой для торпед надо будет помудрить маленько, а то сейчас прицеливание предполагается всем корпусом. Бред, по-моему, мы на половине «Пересветов» и то сняли курсовые пулеметы именно из-за того, что в силу неповоротливости аэроплана целиться было практически невозможно – а тут такая громадина! В курсовой автомат надо будет ввести возможность – как торпеда пошла, она сразу поворачивает на заранее установленный угол и потом выдерживает уже этот курс.
А сразу после торжеств – на самолет и в Георгиевск, дела не ждали…
– Таким образом, – подытожила свой краткий доклад Татьяна, – испано-французскую группу можно считать подготовленной.
– У вас, наверное, есть предположения о ее задачах? – поинтересовался я.
– Создание резидентуры во Франции, – пожала плечами собеседница, – залегендированной как выходцы из Латинской Америки.
– Все правильно, в порядке уточнения – это будет банк. Вот, возьмите, это список тех, которые в данный момент дышат на ладан. В принципе можно и купить, но хотелось бы, чтобы владельцы остались прежними. Однако наше влияние на них должно стать абсолютным – это уж вы решите, обаять их там до потери разума, напугать, нарыть или создать компромат, посадить на наркотики… или все вместе. В кратчайшие сроки этот банк сильно поднимется. Источники – помощь его высочества, деньгами и специалистами, и собственные ваши усилия. Нужны силовые группы для работы с конкурентами и просто местными недотепами, обремененными избытком денег. Костяк – наши люди, но надо будет постараться и установить связи с местной уголовной средой. Кроме того, там будет явно к месту еще одна партия экстремистского толка – социалистическая или какая, на месте разберетесь. Это не фигура речи, мне кажется, вам тоже совсем не помешает в Париж съездить по линии охраны материнства…
– Париж – это моя мечта, – восхитилась дама, – если бы вы знали, как я вам благодарна! А специалисты – это приехавшие вчера, да так и застрявшие в «Путаниуме» два господина?
– Они самые. Тут, кстати, есть тонкость. Главные-то в данном деле будут ваши люди, но этих тоже особенно третировать не надо, все-таки высочество выделило лучших…
– Уточните, – сразу посерьезнела Татьяна, – мои полномочия в отношении этих господ будут чем-то отличаться от тех, что я имею на своих сотрудников?
– Нет. Но желательно, чтобы они об этом не догадывались, по крайней мере до последнего, если он, не дай бог, наступит, момента… Его высочество в курсе.
– Ну что же, – улыбнулась дама, – как любит говорить ваш любимый Беня, «это мы будем посмотреть». То есть на месте посмотрим, до сих пор ли Париж стоит мессы или с тех пор что-нибудь сильно подешевело… Когда выезжать?
– Хоть сегодня, а насчет мессы – кажется, это у вас неплохая мысль, партия вполне может быть и с религиозным уклоном… В общем, действуйте, я надеюсь, что все будет происходить в вашем обычном стиле, то есть безукоризненно.
Франция была выбрана из-за ее на редкость либерального законодательства, как в экономическом, так и в политическом смысле.
Надо сказать, что за два часа до беседы с Татьяной я провел аналогичную с начальником шестого отдела, но только в качестве адреса назывались Соединенные Штаты, а в качестве бывшей родины – Россия. Бенины мальчики должны будут изобразить из себя сбежавших жертв царизма. А то как-то неправильно получается – Нью-Йорк есть, а Брайтон-бич почему-то нету… ну ничего, это теперь ненадолго.
А тут еще Гоша мне подкинул работку, небольшую, но тоже творческую. И ведь сам я на нее напросился! Началось это дело за очередным обедом у его высочества.
– Не подскажешь, где ты взял схему своего эхолота? – поинтересовался Гоша, – а то я тоже искал, но находил совсем другие, гораздо сложнее…
Рот у меня был занят, поэтому я просто постучал себя по маковке. Почему-то высочество было поражено этим жестом чуть ли не в самое сердце, даже вилку отложило.
– Как, – изумился Гоша, – ты хочешь сказать, что изобрел ее сам?
Я покивал.
– То есть ты смог походя, между делом, изобрести прибор, которого нет даже в вашем мире?!
Вот тут бы мне и еще раз кивнуть! Но котлета была уже прожевана, и меня потянуло поболтать.
– Сам принцип в нашем мире давно используется радиолюбителями, – начал я, закуривая, – и даже в этом известен, правда чисто теоретически, считать длину волны тут умеют. Я просто взял готовое решение и перенес его в смежную область, это стандартный прием решения несложных изобретательских задач.
– Но почему же у вас никто этим стандартным приемом не воспользовался?
– А я знаю? Скорее всего, не нужно это было никому, когда понадобился эхолот, уже были технические возможности городить гораздо более сложные схемы… Вообще инерция мышления – страшная вещь. Знаешь, как делаются эпохальные изобретения и открытия? Все образованные люди в курсе, что какая-то вещь невозможна. Но находится один недоучка, который этого не знает, он-то все и делает… Хочешь пример про изобретение, буквально изменившее лицо нынешнего мира?
Гоша налил мне пива и приготовился слушать.
– Хлопок долгое время очищался вручную, рабами, – начал я. – Но потихоньку рабы дорожали, и процесс становился нерентабельным – то есть весь процесс выращивания хлопка. Дело шло к тому, что еще через десяток-другой лет рабство в южных американских штатах отмерло бы само собой… Но тут в гости к семье небогатых плантаторов приехал механик Эли Уитни. За обедом, ну прямо как у нас с тобой, ему пожаловались на проблему. Надо сказать, что решить ее пытались уже давно – нанимали ученых, те смотрели, как рабы шелушат хлопок, делали машины с пальцами, в общем, извращались по полной программе. В результате задача была признана нерешаемой на данном уровне развития техники.
Уитни был родом с Севера, хлопок не видел ни разу в жизни и как его очищают от зерен, естественно, тоже. Как любому порядочному изобретателю, ему было лень тащиться куда-то в другой конец усадьбы и смотреть, чего там делают негры. Я бы, кстати, тоже не пошел, тем более после обеда… Уитни велел принести ему немного хлопка и показать, что в нем является полезной составляющей, а что подлежит удалению. К вечеру хлопкоочистительная машина была готова, но ее действие ничем не напоминало работу негровских рук. Через месяц ее пиратские копии наводнили весь Юг, начался хлопковый бум, рабство вновь стало рентабельным на многие десятилетия, кончилось это все американской Гражданской войной… Вот такие пирожки с котятками.
Гоша внимал, пиво было превосходным, что подвигло меня на новый приступ красноречия.
– Сам подумай, ведь простейший планер можно было построить еще в Древней Греции! И отлично он бы летал, там же горы и море, как в Коктебеле, пари хоть с утра до вечера! А воздушный шар из папируса прекрасно склеился бы при первых фараонах. Но все образованные люди знали, что человек не птица, крыльев не имеет… А вот пример, после которого говорить про творческий потенциал человечества просто неудобно. Телескоп был изобретен через триста лет после появления первых линз! Триста лет люди вертели в руках увеличительные стекла и не догадывались, что можно просто взять и посмотреть на что-нибудь не через одно, а через два…
Гоша в волнении встал.
– Так, значит, ты относишься к тем немногим, которые не подвержены инерции мышления? Знаешь, что-то такое я давно чувствовал…
Вот тут бы мне опять взять и скромно промолчать! Недаром сказано – если у тебя есть фонтан, заткни его…
– Есть специальные методики выработки неинерционного мышления, – сообщил я, – их разрабатывал некто Альтшуллер. Официальная советская наука, насколько я помню, относилась к ним с подозрением, но они работают – это я тебе как заслуженный изобретатель говорю, все-таки два десятка авторских, да и не на все я подавал заявки.
– И что, ты там у себя тоже изобретал что-нибудь невероятное?
– Дай вспомнить… да, было. Про электротехнику ты уже вроде имеешь неплохое представление? Так скажи мне, возможно ли сделать мгновенно действующий плавкий предохранитель? Именно мгновенно, чтобы превышения тока в цепи не было вообще? При конечной толщине проводника, естественно.
– Невозможно, – твердо сказал Гоша.
– Вот-вот, и наш ученый совет тоже так думал, хотя у них на столе лежали результаты испытаний… Кончилось это тем, что для себя я наклепал таких кустарно, надоело мне транзисторы килограммами жечь при разработке первого сварочного инвертора, а эту штучку потом одна американская фирма выпускала под названием «лимистор».
– Украли? – посочувствовал Гоша.
– А что им, смотреть, как вещь пропадает? Естественно, скоммуниздили. Но порядочные люди оказались, уже при перестройке нашли меня, пригласили в Штаты отдохнуть, присмотреться, может насовсем к ним перебраться… Только не понравилось мне там, Америка – это не место для белого человека, подзаработал я там малость и домой, в Россию.
Я затушил бычок и уточнил:
– У нас, кстати, двое интуитивно владеют такими методиками – Тринклер и Налетов.
– И ты спокойно на это смотришь? – возмутился Гоша. – Вот что, даже не надо этого Альтшуллера тут издавать, опиши все своими словами, у тебя наверняка понятней выйдет…
– Ты мало насмотрелся, что выходит, если я начинаю излагать мысль своими словами? – удивился я.
– Ну, – вынужден был признаться Гоша, – некоторые краснеют… но ничего, пусть будущие инженеры привыкают к русскому командному языку. В общем, пишите, Шура, пишите!