– Суки! – выдохнул демон, древний инкуб, никогда не стареющий, гордящийся вечной притягательной мужской красотой.
Любая баба легла бы под него, села сверху или встала раком.
– Возьми меня…
– Я согласна…
– Сделаю всё, что захочешь… – женские голоса раздавалась отовсюду.
Как же ему всё это надоело за тысячелетие постоянной похоти и разврата, такого от которого волосы могли встать дыбом. А в голове демона носились мысли как опарыши.
«Сто лет уже как ношусь по адскому подземелью и не могу найти выхода. Это ж надо было этому дураку. – Максу получить божье благословение и силу справиться со мной и моей «семьёй».
Он лишил меня развратной стервы Варинии и наших выродков. Если б не вмешательство ангелов, стала бы Лика моей. Нежная соблазнительная блондинка. Чистая верная девушка. А как сосала… Никогда не забуду. И всегда узкое, горячее влагалище. Сколько раз мы все в ней побывали и так и не раздолбали в корыто. Хороша девка. Как же я хочу ей засадить по самые яйца. Жаль в зад не разрешал иметь, а надо было. Лишил себя такого удовольствия. Однако хотел сохранить её честь и достоинство хоть в этом, чтобы не сделать низкой шлюхой.
Вериния была редкой тварью, но как суккуб великолепна и наши сыновья подстать. Существовали, как хотели, трахались круглосуточно, имели это «мясо» – тупых людей. Если б не этот мальчишка с его постоянной непокорностью, мы бы ещё сотни развратили и отправили в адскую топку. А теперь что? Сижу тут, как идиот, и жду, когда же откроется лаз в мир людей, так как у самого сил нет, чтобы вырваться. Мне нужны живые тела: яростный, жёсткий, разносторонний секс и снова быстро обрету былую силу. Эти грешные души здесь в аду не дают никакого допинга. Макс… берегись. Тварь белобрысая! Отомщу тебе и заберу Лику. Сломаю позвоночник, как всегда это делал. Знаю, что она хотела меня, а возможно, даже любила. Человеческая слабость – любовь. Нам она чужда. Мы – безжалостные порождения ада – инкубы. Нам нужен секс во все пихательные и дыхательные. Болезненный, жестокий, оргии и крики жертв».
Он повторял одно и то же, как заведённый. Сжимал подлокотник мощного адского кресла, находясь в заточении, в недрах ада, пещере инкубов, хотя имел собственный замок в силы былых заслуг перед адом. Огромный многоярусный с пиками во тьму, обнесённый угрожающего вида забором. С лепниной в виде бесов, пауков и прочей нечисти. С огромными рогами по центру, нависающими над аркообразным входом над каменистым мостом.
«Лика… как же я хочу тебя. Твоё горячее влагалище и сладкий язык. Взять твоё податливое тело, прижать к стене и вдолбиться по самые яйца. До изнемогающей, выматывающей боли, приводящей нас обоих к бурной кульминации. Какого хрена ад породил меня инкубом? Почему, например, не воинственным демоном? Почему я должен думать только членом? А вдруг я бы тоже захотел познать эту человеческую любовь? Какая она? Вкус, цвет, запах? Лика… вспомни обо мне. Дай силу обрести власть и вырваться отсюда. Почему только её мысль я жду? Любая другая шлюха может меня вызвать, а я никого не слышу, или… не хочу слышать. Мне нужна только эта девчонка. Лика!»
Женские голоса летали вокруг, однако инкуб отмахивался от них, как от назойливых мух, и ждал то самое влагалище, которое затягивало его в пучину уныния и воспоминания, сладостные как клейстер.