О чём молчит валет обыкновенный,
Пока ещё не торжествуют ложь?
– Каких был лет царевич убиенный?
– Молчи, старик, Григория спасёшь.
Покрой тузом валета козырного
И между ними ниточку продень.
Вот над детьми Бориса Годунова
Нависла самозванца злая тень.
История разбрасывает угли.
Отрепьев мёртв. Марине нужен вор…
На теплоходе проплывая Углич,
Я с девушкой затеял разговор.
У спутницы моей капризны ушки,
Ей хочется мартини и со льдом.
А в Угличе усталые старушки,
Шепча молитвы, крестятся с трудом.
На миг представьте: был бы жив царевич,
Он русский бы наследовал престол.
Не нагличал бы польский королевич,
В боярах не змеился бы раскол,
И не было б ни Шуйского, ни смуты.
Побей тузом – и кончена игра.
Но в Угличе кровавые минуты
Гурьбой бегут с церковного двора.
А девушку опять зовут Мариной,
Ей странна жизнь предшественниц своих,
Она периной или пелериной
Вслепую тычется в свободный стих.
Народ! Народ! Ты помнишь ли? Когда-то…
Юродивый… Кремлёвская стена…
Страна своими нищими богата,
Чужими самозванцами скудна.