Глава 6

Ресторан «Любава», где нас поджидали Вика с ее папашей, был первоклассным заведением с хорошей кухней, вышколенным обслуживающим персоналом и… знакомым мне по производственным банкетам метрдотелем. Поэтому глупо было бы предполагать, что он сделает вид, будто не знает меня вовсе.

– Сашенька, голубушка! – метрдотель широко раскинул руки и, желая прижать меня к своей груди, пошел навстречу. – Шикарно выглядишь, дорогая! Что-то давненько не бывала у нас? То частенько, частенько наведывалась, а то уже месяца три как не заходила…

Откуда-то сбоку раздалось отчетливое возмущенное шипение. Надо полагать, сей глас был испущен моими будущими родственниками. С чем я не могла не согласиться. Предстать пред их светлые очи в роли ресторанного завсегдатая мне и в какое-нибудь другое время вряд ли бы захотелось, а тем более сейчас. Не в эту минуту, когда в душе все вибрировало на тонкой волне страха, когда я боялась со стороны метрдотеля провокационных вопросов про Виктора, а также боялась собственных ответов. Но мне тем не менее нужно было что-то в этом духе – мне нужен был кураж! Поэтому я так же широко распахнула руки и тесно прижалась к накрахмаленной манишке метрдотеля, заставив его озадаченно крякнуть и пробормотать трудно различимое: «Всегда к твоим услугам, дорогая»…

– Мать! – угрожающе простонал Славка и потянул меня за ремень джинсов. – Идем, нас ждут.

Я с трудом оторвалась от широкой мужской груди, на которой бы покоилась и покоилась, так на ней было благостно и надежно, и обвела взглядом зал.

«Родня» сидела, притихнув, чуть сбоку от центрального входа. Больше в зале никого не было, учитывая ранний час. Значит, мне не пригрезилось, и это они кряхтели минуту назад. Ну что же, подойдем поближе и познакомимся…

– Добрый день, – едва ли не раскланялся мой Славка перед этими… и начал нас представлять друг другу. – Познакомьтесь, это моя мама – Александра Васильевна. Это Вика, мы с ней все уже знакомы. А это Иван Семенович, Викин, стало быть, папа. Присаживайся, мам.

Я буркнула неотчетливое: «Здрасс-ссте» и опустилась на отодвинутый Славкой стул. Поставила локти на стол, уложила на них свой безупречный подбородок и самым бессовестным образом принялась рассматривать Ивана Семеновича.

Ваня, значит… Хорошее имя, главное, редкое. Хотя, на мой взгляд, ему больше бы подошло имя Змий. Не зеленый, нет, конечно, хотя оттенок его физиономии сейчас был примерно цвета молодой липы. Надо полагать, из-за моего безнравственного поведения. И одежды… Тут папа превзошел самого себя, выражая мимикой всю степень своего презрения и к моей обтянутой попе, и к выглядывающим из выреза кофточки грудям. Ну, извините, господа, извините! Собиралась к любовнику-шефу, а попасть вот пришлось на сватовство. Ничего, перекушаете. Не вы нас «берете», а мы вас! Так что в чем явится к столу мать жениха, значения не имеет. Молите бога, чтобы мы не передумали…

Папа между тем вытер огромным, как скатерть на столе, платком обширную лысину. Я уж совсем было порадовалась тому, что он сейчас начнет звучно сморкаться, но нет. Аккуратно свернул платок-скатерть и сунул его в карман штанов, как мне показалось, армейских. Выложил на стол огромных размеров кисти рук с безупречными (!) ногтями и забарабанил пальцами что-то угрожающе воинственное.

А я продолжала его рассматривать.

Лысина на полголовы. Остатки волос неопределенного тусклого цвета. Нос его дочка скопировала в точности: хищный и тонкий. Губы… Губами, пожалуй, им можно было бы смело обменяться. Слишком уж они велики были у Виктории. Вот у папы – в самый раз для женского рта. Но ведь не для мужского же!.. И глаза, твою мать! Глаза такого же мерзкого фиолетового оттенка с проникающим в самое нутро взглядом.

– Сколько вам лет? – грубо рыкнул папа, потом подумал и добавил: – Александра Васильевна?

Ох, как мне хотелось послать его куда подальше! Но я взглянула на совершенно несчастного Славку и смиренно назвала этому хаму свой возраст.

– Понятно… – протянул он, продолжая барабанить пальцами по столешнице. – Кстати, думал, что меньше. Гораздо меньше…

– Если это комплимент, то весьма неудачный, – елейно ответила я.

– Почему?

– Потому что при таком раскладе мне пришлось бы родить моего мальчика в двенадцать лет.

Славка слева от меня едва слышно чертыхнулся. Папа и бровью не повел. Вика отмалчивалась.

– Чего это вы так вырядились? – снова полез нахрапом Иван Семенович все с тем же бесстрастным выражением на лице и омерзительной мутью в чернильных глазищах.

– А что вас не устраивает? – я приободрилась, предвидя развлечение. – Или, может, вас что-то возбуждает?

– Мне никогда не нравились бабы, подобные вам. Особенно такие, за которых приходится краснеть их сыновьям, – совершенно спокойно произнес будущий тесть моего сына – так, кажется, называется подобная дрянь – и попросил официанта подавать к столу.

Вся кровь, которая бурлила до сего момента в моих жилах, остановилась и замерзла прямо в тот же самый момент. Локти мои сползли со стола, и я едва не ударилась подбородком о стол.

Боже, меня никогда и никто так не унижал! Так стыдно, так больно! Всего лишь одной фразой, но так уложить на лопатки…

– А вы, я гляжу, профессионал! – прошипела я змеей. – К тому же хам и быдло! И если вы думаете, что я стану кушать с вами за одним столом…

Тут мне на голый локоть легло что-то теплое, мгновенно заставившее меня замолчать. Я скосила глаза и с удивлением обнаружила на своей руке уже знакомую узкую ладошку с длинными пальцами, унизанными перстнями.

– Не обижайтесь на него, Александра Васильевна, – тихо попросила Вика и даже погладила меня, как кошку. – Папа просто-напросто военный. Сейчас на пенсии… Он всю свою жизнь привык говорить то, что думает…

– Потому и демобилизовался в звании младшего лейтенанта? – предположила я, незаметно убирая руку из-под теплой ладошки.

– Полковника… – ответила за него Вика, скрещивая руки под грудью.

– Ну, настоящий полковник! – ошарашенно выдала я, и неожиданно все заулыбались.

Даже мерзкий папа тоже улыбнулся, сверкнув золотой коронкой левого клыка.

– Ладно. Будем считать, что знакомство состоялось, – удовлетворенно бормотнул он и шлепнул здоровущими ладонями о стол. – Давайте приступим к приему пищи и заодно обсудим некоторые детали готовящегося празднества.

Обсуждать никому и ничего не пришлось, потому что все давно уже было решено и расписано. От нас со Славкой, по моему мнению, требовалось лишь присутствие. И на том спасибо. Хорошо, что хоть нас не забыли пригласить! Что я и не преминула заметить, склонившись над тарелкой с куском слоеного торта.

– Что вы сказали? – Вика удивленно затрепетала длинными черными ресницами, ну просто нимфа, ни дать ни взять.

– Говорю, может, вам как-то можно обойтись и без нас? Все так слаженно продумано, что мы со Славкой как-то выбиваемся из общей картины, и…

– Александра! – рыкнул вдруг папа и с силой опустил ладонь-лопату на стол. – Не язви! Тебя сочли своим долгом освободить от лишних хлопот и забот, а ты опять чем-то недовольна.

Вот так сразу – на «ты» и с указанием «моего» места… Н-да, куражу у меня не получилось, как не получилось и забыться за этим их фарсовым обедом, где кусок становился поперек горла. В голове болезненно пульсировало – еще и эта новость о Викторе в коме. А тут эти люди, набивающиеся в родственники!

Ничто мне не нравилось в них. Ничто не устраивало в их манерах вести дела и строить беседу. И плюс ко всему, в глубине души зрело какое-то необъяснимое беспокойство. Будто я промчалась на большой скорости мимо чего-то важного и что-то не успела уловить затуманенным озабоченностью взглядом. Это, признаться, меня сильно нервировало и не могло настроить на благодушный лад.

– Мать! Ну что тебя беспокоит, не пойму? – вскричал Славка, который вызвался проводить меня до дому и носился теперь по комнатам в одних трусах со свадебными ботинками в левой руке. – Тебя избавили от лишних хлопот, как-то: беготня по магазинам и прочие хлопоты. А ты опять недовольна!

– А может, мне не нужно было этого избавления! Может, я хотела бы похлопотать! – парировала я на высокой слезной ноте. – И вообще… Мне ничего не нравится, если тебя, конечно, это еще интересует. Все это отдает таким душком, что просто диву даешься, когда ты успел так поглупеть…

– Ладно, хорошо. – Славка в сердцах швырнул ботинки в сторону, скомкал белую рубашку, которую только-только хотел примерить. – Вот скажи, что тебе не нравится в Вике? Только, прошу, опусти тот момент, что ты ее никогда не видела прежде. Итак, что?

– Она наглая и невоспитанная! Некрасивая к тому же, – начала я загибать пальцы.

– Ну-у, мать! Это ты загнула! Таких девушек, как моя Вика, еще поискать! – он удовлетворенно прищелкнул языком и счастливо разулыбался. – Что ножки, что фигурка, что мордашка… Нет, мать, это ты из вредности так говоришь.

– Вовсе не из вредности! – искренне возмутилась я. – К тому же у нее мерзкий папаша! А у таких мерзких родителей не может быть нормальных детей. У нее наверняка искалеченная психика. У такого мерзопакостного лысого солдафона может быть только мерзопакостная…

– Все! Стоп! – Славка подскочил на месте, словно ему под пятки высыпали раскаленных углей. – Не смей оскорблять свою будущую невестку в моем присутствии! Она моя жена без пяти минут! И я ее люблю больше жизни! Мать, давай договоримся на будущее. Свое мнение о них обоих держи при себе.

– Так ты еще и за папу заступаться вздумал? – Мне не хотелось плакать при нем, но слезы обиды просто закипели в моих глазах. – Чем же он-то тебя купил? Что такого он успел сделать для тебя, чего не успела я? Славка! Ты говоришь страшные вещи! Я просто не узнаю тебя!

Он печально вздохнул и взъерошил волосы.

– Извини, – буркнул он после паузы, которая показалась мне излишне затянутой. – Давай не будем ссориться из-за всего этого. Вика говорила мне, что твоя реакция – это норма. Что ни одной свекрови не может понравиться девушка, претендующая на ее сына. Тем более что воспитывала меня ты одна. И еще она говорит, что…

Загрузка...