Личные апартаменты для членов среднего офицерского звена клана «Дети Ночи».
– Бомба… Бомбочка…
Дама сердца лишь покосилась на подкатывающего к ней Умку и продолжила свое занятие – приготовление хитрого соуса для ведра отварных спагетти.
Альбинос заглянул одним глазом в посудину и едва слышно вздохнул – длинные макаронины лишь видом напоминают сладких мучных червей. На самом же деле – жуткая гадость без всякой начинки. Однако протестовать тролль не решился, почему-то червей Бомба недолюбливала.
Вспомнив рекомендации Младкора почаще делать даме комплименты, Умка напрягся и выдал:
– ФАБушка ты моя пятисотая…
На этот раз воительницу проняло. Резко развернувшись, она уперла ручищи в округлые бока и возмущенно уточнила:
– Я что, такая толстая?!
Умка пригляделся получше, мысленно взвесил на руках авиабомбу-пятисотку, несколько десятков которых он бережно перетаскал в подземное хранилище. Вообще-то, как раз выходит один в один. Но с дамой лучше не спорить:
– Нет, что ты, прости меня. Ты гораздо толще, почти как уникальная ФАБ-1000!
Бомба возмущенно вскинула брови и впилась глазами в его лицо, отыскивая хоть тень насмешки. Затем, вспомнив, с кем имеет дело, покачала головой и, подойдя поближе, потрепала Умку по загривку.
– Дурачок ты мой камнекожий…
Тролль громко заурчал от удовольствия, но настырно продолжил гнуть свою линию:
– Бомбочка… Я вот что хотел предложить. Понимаешь, я ведь видел, как ты с детишками возишься…
Словно туча набежала на лицо Бомбы, ее плечи уныло поникли:
– И что?..
– Так давай и мы заведем маленьких серо-белых Бомбочек и Умочек?!
– Ага, далматинцев… Постой! А ну повтори, что ты сейчас сказал?!
– Я говорю: давай и мы заведем себе таких карапузов? Только я вот что хотел уточнить – откуда у троллей берутся дети, ты случайно не знаешь?
Я шагал к главному входу, когда земля под ногами ощутимо дрогнула. Эхо каменного обвала заметалось между восстановленными постройками и руинами окружающих донжон корпусов. Посмотрев в сторону третьего оборонительного кольца, разглядел ожидаемое облако пыли – в порыве трудового энтузиазма гномы обрушили очередной кусок стены, якобы не поддающийся ремонту. Работать с пронизанными арматурой бетонными блоками им было лениво, поэтому при первой же возможности мастера сносили все к чертовой матери и отстраивали заново, по древним дедовским рецептам.
Я нервничал, но терпел – гранит всяко не хуже бетона, а щедро нанесенные руны прочности и сопротивления четырем стихиям внушали некую уверенность. Хотя терзали меня подозрения, что гномы совмещают приятное с полезным – ведь древние блоки не выбрасывались, а тщательно и скрупулезно крошились в пыль. Извлеченная арматура, мифриловые осколки и глубоко впившиеся пули с фиолетовыми сердечниками шли мародерским бонусом – на пиво в ненасытные глотки. Судя по всему – на бочки, а то и целые погреба пива. Каждому, блин!
По этому поводу состоялась стрелка между мастерами пришлых коротышек с одной стороны и завхозом Дуриным с другой. Дальновидный зомбогном привел с собой Умку с его чудо-дубиной, однако главным козырем на переговорах оказался отнюдь не мифриловый ствол. Парализованные острым приступом зависти, плечистые недоросли не сводили глаз со сверкающей парадно-выходной бороды Дурина. Изделие лучших мастеров, на стыке ювелирного и парикового искусств – шесть косиц из шести металлов: медь, сталь, серебро, золото, платина и мифрил.
Да-да, именно такой подарок я и сделал своему завхозу. Не будь бороды – хрен бы сдвинулся мой обгорелый гном на встречу с соплеменниками. Сейчас же – шок и трепет! Дурин вещал солидным басом, внушал уважение и втайне мечтал о седьмой косе – адамантовой. И главное – стал относительно, для завхоза, вменяем и истово предан лично мне, как человеку, вернувшему ему самоуважение и почву под ногами.
Переговоры завершились грандиозным успехом – теперь четверть найденного добра должна была передаваться в закрома клана. Не знающие гномов – лучше молчите. Для понимающих повторюсь: етить его так, четверть!
За исполнением договора присматривал нанятый десяток вездесущих гоблинов во главе с Арлекином. Мне пришлось основательно потратиться, конфигурируя следопытов под узкопрофильную задачу. Хорошо хоть интерфейс найма поддерживал режим тонкой настройки персоналий. Выкручивая до упора ползунки отваги, интуиции, честности и неподкупности, глядя, как рвется в космос кривая суточной оплаты, я лишь качал головой: «Горячее сердце, холодная голова и чистые руки». Занятные парни у меня получились, хоть переподчиняй их по выполнению миссии в ведомство Кирилла – готовые чекисты.
Обязательно приложу все силы для скорейшего срыва мелких помощников: во-первых, они реально нужны как воздух, во-вторых, ну не миллионер же я – выкладывать четыре тысячи долларов в месяц за десяток зеленых бесенят? Вон Умка, мой ловкий альбинос – получился уникальней некуда – легко ушел в срыв и сейчас обходится мне лишь за вполне умеренные карманные деньги. Правда, на свою беду, я свел его с Бомбой, и намечающийся мезальянс может крепко ударить по карману – будущему главе семейства придется платить полноценную ставку топового боевика.
Хм, а почему бы мне прямо сейчас не облегчить процесс будущей развиртуализации гоблинов? Наделю-ка я их персональными чертами! Вот этот, к примеру, в детстве попал в волчий капкан – до сих пор хромает. Ха!
– Средняя травма: –15 % к стоимости найма.
Ух держите меня семеро, хомяк – фу! Дай ему волю – наклепает слепых и безногих инвалидов по медяку за дюжину…
Так, ты! Родился в день Парада Планет и потерял все расовые способности – минус тридцать процентов! Ну а чуть просевшую ловкость я компенсирую вручную. Бонусами к метательному оружию и собирательству – можно пренебречь.
Теперь ты! Прости, дружище, но твоя мамка согрешила с гномом, и не спрашивай меня как!
– Полукровка! Штраф к опыту 25 %. Одна из характеристик персонажа будет иметь удвоенный коэффициент роста.
– Набор расовых умений будет сформирован случайным образом. Минорный шанс на генерацию уникальной абилки.
Так-с, а ведь в этом что-то есть. Штраф – это не беда, имея ресурсы клана, раскачать можно даже Эйфелеву башню, а вот уменьшение стоимости найма на пятую часть плюс явная уникализация парня – это существенно. Разбавлю-ка я кровушку всей банде, чтоб никому обидно не было. Денег сэкономлю, заодно отделю свою команду от остального гоблинского племени.
Дальнейшие эксперименты с чистотой породы вскрыли целый пласт пугающей инфы. После добавления в генеалогическое древо персонажа представителей четырех разнокалиберных рас интерфейс найма вздрогнул красным окошком предупреждения:
– Внимание! Неподконтрольная мутация! Шансы успешной генерации персонажа: 30 %.
– Внимание! Призванное существо по уровню психотипа будет ближе к Монстрам, чем к НПС. Дисбаланс инстинктов в сторону: злобы, ярости, раздражительности. Приоритет первичных силовых характеристик и боевых умений.
– Внимание! Для подчинения существа своей воле обязательным условием является прохождение цепочки квестов: «Дитя Хаоса». Для инициализации квеста требуется осквернить любой действующий храм, принеся в жертву жреца на его же алтаре.
– Предупреждение! Поклонение Хаосу может изменить внешность и умения вашего аватара!
Хрена се! Генератор персонажей пыхтел и дымился, раз за разом отрисовывая и тут же стирая черновые варианты нечисти, стремясь предугадать порождение Хаоса. А я же, глядя на склизкие и сгорбленные фигуры, вспоминал орков Мордора – похожи ведь, твари!
Причем стоимость у мутантов копеечная, как в золоте, так и в очках найма, даже учитывая двухсотый уровень и проставленную галку «свободного передвижения за стенами замка». Я со своей Супер-Новой мог бы тысячи две таких настрогать. Затем захват соседа, скачкообразное увеличение армии и далее по тому же алгоритму. Подмять под себя пограничный городок, нарастить силы до десятка тысяч воинов, следом проглотить мини-кластер… Мрак! Серая орда от горизонта до горизонта…
Это кто же такую закладку упрятал?! Админы, для глобального ивента, или реальное зерно Хаоса проросло в зародыше нашей реальности? Нужно будет проконсультироваться с Павшим и взять на контроль все известные храмы, в том числе светлые. Если приключится хрень нехорошая – буду знать смысл действа.
Свернув эксперименты, я дал добро на призыв отряда полукровок.
С тех пор гоблины шныряли по стройке, раздражая всех до сжатых кулаков, но свой хлеб отрабатывали десятикратно. Гномы норовили зашибить их якобы случайно рухнувшим камнем, а мстительные гоблины наловчились чуять мифрил не хуже миноискателей, лишая мастеров тихого профита.
Парочка юных чекистов уже успела серьезно отличиться. К примеру, Хромой, прозванный мной Тимуром, разоблачил аферу бригадира одного из участков по вывозу мифрила в тачках с двойным дном. За что получил от меня устную благодарность, капральские лычки и молотом по затылку, от раздосадованных фигурантов дела. К их сожалению, гоблин не растворился во вселенском ничто, а доблестно возродился в привычных казармах и невозмутимо настучал на обидчика. Гномьи старшины невнятно пробурчали извинения, без звука уплатили наложенную мной виру и стали еще изобретательней в строительных ловушках. Противостояние колебало небесные сферы, напитывалось эмоциями и вело к идеальному для меня результату – уникализации и срыву спецгруппы ЧК. Во как!
Побочным эффектом от «встречи в верхах» стала повальная мода на накладные и модифицированные бороды. Шелковые ленты и цветастые банты мгновенно вышли из тренда – теперь гномы украшали свое достоинство разномастной проволокой, экспериментировали с драгоценными камнями и искусственным волосом магических животных. Занятно, что очень быстро сложилась своеобразная иерархия и жесткая система правил. Довелось мне увидеть, как двое серебробородых лупцевали юного подмастерья за вплетенную не по рангу золотую нить.
Дурин на попугайство не обижался, презрительно морщился и любовно прикручивал к бороде недавно введенные мной знаки отличий. Серебряные звездочки прапорщика и скромную железную медальку «Чистые Руки», по утвержденному статусу вручавшуюся исключительно представителям тыловых служб. Гномов ожидало очередное потрясение…
После торжественной демонстрации Осколка Сердца Храма лично Патриарху Трору и представителям полуподпольного гномьего жречества я потребовал обещанные семь миллионов золотом и пять сотен мастеров для восстановления обороноспособности замка.
Гномы было заартачились, требуя выдать им артефакт на руки, и уж тогда… Что «тогда» – я слушать не стал. А ну как потеряют в подковерных жреческих играх или вызовут кого-то не того? Гефеста, скажем, тоже ведь покровитель мастеров. Причем это еще не худший вариант… Проблема в другом – Осколок Сердца имеет нейтральный окрас силы и способен посвятить храм любому из пантеонов. Мне только не хватало своими руками усилить светляков…
И еще один момент – призвавший бога автоматически получает все его плюшки, согласно уровню Храма. Дары от Павшего и Макарии я обналичил, а вот умения Ллос подгребла под себя Руата. А ведь насколько хорош был Защитный Купол вокруг алтаря – даже Неназываемый на пару со своей ненаглядной бился об него четверть часа!
Нет, я, конечно, не претендую на точно такую же крутизну, ибо понимаю: Хитиновый Купол Абсолютной Защиты был воздвигнут в Месте Силы божества, круче только Личные Чертоги Ллос, уж там богиня выступала на пике своей формы, а явившиеся меня выручать испытывали максимальный дискомфорт. Но все же…
Упускать из своих рук дары Ауле не хотелось. И хотя на первом уровне алтаря все они касались лишь крафтовых моментов – разномастные плюшки для кузнецов, ювелиров, артефакторов, но уже на четвертом круге Ауле неожиданно предлагал своим сторонникам весомую плюху – Молот Небес. Представьте себе танк, сброшенный с крыши небоскреба. Бум! Даже если и не рухнет на голову – то рукотворное землетрясение от души ударит по ногам, дробя кости и кроша зубы в неосторожно распахнутых ртах. У военных моряков прошлого века даже был для таких травм специальный термин: «палубный перелом». Когда при попадании тяжелого снаряда бронепалуба под ногами отвешивает стоящим такого пинка, что кости не выдерживают нагрузки.
В общем, переговоры зашли в тупик – коротышки резонно опасались кидка либо стремились разыграть свою партию, я же уперто стоял на своем. Ситуацию разрулил Павший, явившийся в своей самой мрачной ипостаси – клубящаяся тьма в провале капюшона звездного плаща – и холодно поинтересовавшийся у гномов: достаточно ли им будет гарантий Верховного Бога?
Пока потерявшие дар речи коротышки согласно трясли бородами, я под шумок внес в договор восстановление обоих отдельно стоящих фортов, защищавших подходы к воротам, и кое-какие модификации замковых укреплений. После прочтения нескольких трудов по фортификационному искусству понятие «тупо высокая стена» меня уже не устраивало. Мудреные слова: «эскарп», «бастион», «равелин» – лезли из меня потоком и щедро ложились на бумагу, слой за слоем покрывая проектный план апгрейда Супер-Новы.
Заполучив гномьи подписи, я втихаря продемонстрировал Павшему большой палец – мол, круто ты их прижал, молодца! За что нарвался от бога на леденящий взгляд, намертво заморозивший мой позвоночник.
В себя я пришел последним – с хрипом вдохнул, вытер нитку слюны, натекшую из уголка рта, перекошенного некогда довольной улыбкой, с хрустом покрутил шеей. М-да, иногда я забываю о статусе Неназываемого, слишком уж очеловечивая темного бога. Тихонько переговаривающиеся гномы с благоговением и толикой жалости смотрели на меня. Угу, не так просто быть Первожрецом… Ладно, все свободны, консенсуса мы вроде достигли, дайте оклематься человеку…
Золото упало на мой счет тем же вечером, обещанные мастера прибыли грузовым порталом на рассвете следующего дня. Первым делом гномы восстановили одно из разрушенных крыльев замка, тем самым обеспечив себе комфортные условия проживания. Как оказалось – коротышки были еще теми сибаритами. Что поразительно – первые тачки битого в щебень камня только тронулись в путь, а рядом со стройкой уже вовсю разворачивался полевой кабак. Ароматы жареных сосисок и свежего пива стали нашими ежедневными раздражителями – ну невозможно работать, когда в окно тянет шашлычком!
Обустроившись и подкрепившись, гномы полезли на стены.
Простукивая древние камни геологическими молоточками, они муравьями шныряли по раздолбанным укреплениям. Вскоре диагноз крепости был поставлен, лечение назначено. Седой архитектор, между прочим – Прославленный Мастер, взялся за работу с несвойственным его возрасту рвением. Еще бы – восстановление внекатегорийного замка принесет ему несколько ценнейших единиц мастерства. Задач такого уровня сложности в мире осталось немного, а желающих оплачивать столь масштабные проекты – и того меньше.
Впрочем, его конкуренты по ремеслу не исходили жгучей завистью – они были заняты. В Долине Страха гремели еще две грандиозные стройки.
Первая – новый Храмовый Комплекс. Резонно опасаясь уничтожения алтаря Ауле сторонниками светлых богов, гномы попросили выделить им место под святилище в сердце долины. После того как замшелые жрецы коротышек осознали, что именно я продемонстрировал в качестве артефакта божественной силы, они закопались в свои подземные библиотеки и извлекли оттуда рассыпающиеся в пыль манускрипты.
Размахивая древним чертежом, украшенным многочисленными бурыми пятнами подозрительного происхождения, меня поставили перед фактом:
– Храм должен быть таким!
Взглянув на предполагаемый облик невысокого строения в форме трехлучевой мерседесовской звезды, я лишь пожал плечами:
– Стройте! Только предусмотрите технологическую нишу под алтарем: я хочу туда поместить сокровище небывалой ценности, так сказать, мой дар храму – пятьсот килограмм мифрила!
Посовещавшись и поглядывая на меня с солидной долей уважения, жрецы не нашли возражений и согласились. Дары богам завсегда угодны. Тем более благородные металлы – золото да мифрил.
Теперь же, на вполне законных основаниях, под тускло мерцающей алтарной плитой Ауле покоился мой козырной валет – тяжелая авиабомба. Бум! И пятиметровая воронка разнообразит идеально уложенные плиты огромного зала. Эхо войны…
Как оказалось, выстраиваемый стахановскими темпами храм был неким божественным общежитием. В каждом луче строения, ближе к сердцу звезды, располагались постаменты для своих алтарей. Рыдающий хомяк выписал накладные еще на два драгоценных боеприпаса – помня зловредную Ллос, я щедрой рукой стелил соломку по предполагаемому маршруту движения.
Через неделю одно крыло было вчерне завершено. Несмотря на то что в помещении еще шли внутренние работы – под серьезной охраной прибывали караваны с ювелирным и отделочным камнем, предметами культа и гномьего искусства, – от меня в ультимативной форме потребовали немедленно призвать божество. Ибо гномы роптали: бабла вложено немерено, пашут в три смены, а результат пока неосязаем.
Тянуть не стал – коротышки честно отрабатывали свою часть договора.
В тот день все силы клана были выстроены торжественным каре внутри северного луча Храма. Набафленные – словно на войну, экипированные отнюдь не в яркий парадный комплект, с подсумками, доверху забитыми фиалами. Даже Доминошка кружила в высоте, в кои-то веки снизойдя до моей просьбы присмотреть за событиями. Впрочем, тут скорее сыграло то, что действо намечалось в зоне ее ответственности – Долине Страха. Так-то ее хрен куда вытянешь: дракониха – существо независимое, да и птенцов без присмотра оставлять боится, хоть те и вымахали на казенных харчах до размеров микроавтобуса…
Опасался я неспроста. Ауле – однозначно светлый бог, всю свою жизнь боровшийся со злом, – на этот раз призывался на темную сторону.
Да, Друмировское деление на Свет и Тьму достаточно условно, но поди ж ты объясни это Праотцу всех гномов…
Я шел сквозь тысячную толпу пестро разодетых коротышек, а Осколок Сердца мерно пульсировал в моих ладонях. Семь разноцветных ступеней – каждая символизирует свой род, четко по старшинству: Длиннобороды, Огнебороды, Широкозады, Железноруки, Жесткобороды, Черновласы и Камненоги.
Возложил артефакт на алтарь, дождался синхронизации двух предметов, подтвердил слияние. Слепящая вспышка, легкая дрожь небесных сфер – мир породил девственный Храм, готовый принять своего бога.
Проморгавшись, нащупал вирткурсором алтарь – активировал служебное меню могучего артефакта. Напряженные минуты ожидания – я листаю длинный список с многочисленными вкладками, выпадающими меню и сабинтерфейсами – чума на голову индийских аутсорсеров! А гномы тянут шеи в надежде разглядеть невидимое, до хруста сжимают ладони на рукоятях фамильных молотов да топоров – последний шанс для не столь любимого ими Перворожденного прокинуть коротышей и вызвать очередное порождение Тьмы.
Гончие, чувствующие общую нервозность, с шелестом смыкают пластины брони и выстраиваются в оборонительное кольцо – им очень неуютно посреди огромной толпы, так и плещущей эмоциями.
Вот он – Вала Ауле, так хотевший детей, что наперекор воле Всевышнего бога создал из горной породы семерых гномов – Праотцов подземного народа. Правда, будучи подловленным на этом деянии, тут же дал задний ход, отказался от своих созданий и без команды занес над ними молот, дабы уничтожить. Но это уже совсем другая история. Свет, он такой – неоднородный, с тенями…
Ловлю настороженный взгляд седого гномьего патриарха – крутой замес интриг и междоусобных разборок вынес его на самый верх: все семь родов признали его наиболее удобной фигурой на должность главного жреца храма. Гном нервничает, и хоть мышцы лица неподвижны, однако одинокая капля пота, стекающая по лбу, выдает его состояние.
Успокаивающе кивнув, я понадежней ухватился за удобно торчавшую резную фитюльку и ткнул курсором в нужную строку. Бадабум!
Друмир основательно тряхнуло, крупной дрожью залихорадило мироздание. С потолка посыпалась декоративная лепнина, тут и там протрещала канонада выстрелов – лопались мраморные плиты Храма, не рассчитанные на скручивающие нагрузки. В небесах заскрипели давно не смазанные петли, доставая из запасников и отряхивая от нафталина практически позабытого бога.
– Внимание! В мир пришла новая сила. Ауле, бог-кузнец, владыка земной тверди и металла, присоединился к пантеону Неназываемого.
– Ах-х… – выдохнула тысяча луженых глоток.
По храму прокатился железный лязг – гномы как один опускались на колени, приветствуя своего бога.
– Великий Отец… – Многоголосый шепот эхом заметался под куполом Храма.
Хороводы огней вокруг алтаря окончательно стихли, открывая нашему взгляду крупного взлохмаченного мужика совсем не гномьих размеров – эдакий Джигурда, в хорошем смысле этого слова. Мускулистые шрамированные руки легко удерживали молот исполинских размеров.
С удовольствием оглядев склонивших головы гномов, он чуть заметно покивал головой в такт их искренней молитвы, на глазах наливаясь силой. Вот его взгляд пробежался по храму, бог нахмурился, затем настороженно понюхал воздух – морщины перечеркнули массивный лоб. Глаза Ауле на мгновенье уставились в никуда – будь я проклят, если он не полез во внутренний интерфейс!
Короткая пауза, и громогласный рев разъяренного бога обрушился на наши уши:
– Тьма?! Что за глупые шутки, клянусь Всевышним Эру!
Не самый удачный момент для знакомства, но лучше сразу расставить все по своим местам. Я прокашлялся:
– Уважаемый Ауле, приветствую тебя в Друмире! Хочу заметить, что Верховным богом этого мира является Неназываемый…
Ну да, приврал чуток, есть еще Светлый пантеон, ну да мы этот вопрос скоро решим…
Тяжелый взгляд бога придавил меня к земле:
– Продавшийся Тьме Перворожденный – в моем Храме?! Да ты кто такой?!
С трудом сглотнул – умеют эти боги ментально прессовать, – ну да у меня щит к этому делу плюс богатая практика общения с Павшим.
– Я – Первожрец Темного Пантеона. Я тот, кто добыл артефакт божественной силы и призвал тебя к жизни в этом мире!
Губы Ауле исказила гримаса крайнего раздражения – вот и стал я громоотводом для божественной ярости:
– Такие жрецы нам не нужны – на колени, червь!
А хрен тебе по всей морде! Я перед Павшим не особо-то прогибался, а тут полузабытый божок из Средиземья…
Даже порядочно ослабленная ментальным иммунитетом воля Высшего Существа давила на плечи бетонной плитой. Суставы скрипели, похрустывал позвоночник, расплющенными кляксами корчились на полу чувствительные гончие. Зря ты так, дядя…
Набычившись, я медленно повторил:
– Я… Первожрец!.. Первый… после… Неназываемого!
– Что?!
Ауле взревел, окончательно теряя над собой контроль. Широкий, рабоче-крестьянский взмах мускулистой руки – и тяжелый молот обрушился на мою голову.
А вот теперь – зьездец!
Дзень! Звякнуло, разноцветные искры подсветили немую сцену – танковый ствол в руках Умки на полпути перехватил падение молота. Ауле страшно, по-звериному, зарычал, вновь вскинул тяжелое оружие и со всей своей недюжинной силой принялся вколачивать тролля в землю. Контратаковать Умка не успевал, лишь подставлял под молниеносные удары мифриловый артефакт, укрепленный силой Павшего и Макарии.
Неназываемый, твой выход! Встреча пошла по худшему сценарию, беречь безтормозную психику альфа-существа уже смысла не было, пора вводить в бой главный калибр.
Глава Пантеона явно следил за происходящим в астральный глазок – появился мгновенно, без глупых спецэффектов в виде портальных хлопков. От Верховного бога за десяток шагов разило Силой, за его спиной уверенно шагала Макария – изрядно окрепшая на водопаде энергии, идущей от сотен тысяч верующих и ежесекундных жертвенных смертей. Мне даже показалось, что где-то в темном углу ухмыльнулся жуткой улыбкой наблюдающий за призывом паук. Все боги в сборе…
– Остановитесь! – Наполненный силой голос прокатился по Храму, попутно выискивая слабину и выкашивая слабейших.
В последний раз сжались и остановились сердца у десятков разумных. Перекошенные лица, беспомощно хватающие ртами воздух, намекали об остановках дыхания, остекленевшие взгляды вторили о параличе сознания. Идущая следом за Верховным Макария лишь качала головой и легким шевелением пальцев посылала по залу оживляющую зеленую волну.
Ауле, разглядев более солидного противника со столь ненавистным ему окрасом силы, оставил в покое тролля и бросился к Неназываемому. Умка, к тому времени уже по колени вколоченный в мраморные плиты, с хрустом выдрал ноги из крошева и, решительно наморщив лоб, поковылял следом, стремясь отомстить и сокрушить.
Ауле пер на допинге, его фигура ускорялась, размазываясь в пространстве, голубой росчерк и стон рассекаемого на запредельных скоростях воздуха подсказали о взмахе и ударе молота.
Застывший неподвижным изваянием Павший лишь вскинул навстречу руку, подставляя ладонь под удар. Бам! Полыхнуло, взвизгнула алмазная шрапнель, выкашивая ближние ряды зрителей – температура, давление и напряжение магических сил в точке удара были таковы, что меняли атомарную структуру вещества – углеродные решетки уплотнялись, превращая газ в колючие кристаллы.
Пальцы Неназываемого сжали молот, сминая мифрил и навечно оставляя на нем отпечатки. Глава пантеона легко вывернул оружие из рук Ауле и отбросил его в сторону.
Затем короткий замах – бам! Четкий правой в подбородок отбросил лохматого назад, к алтарю. Позорно осевший на пятую точку бог по-собачьи затрусил головой, собирая глаза в кучу.
Павший неторопливо приблизился, ухватил Ауле за горло и на вытянутой руке приподнял его в воздух, словно нашкодившего котенка.
– Успокойся, вала Ауле, время Последней Битвы еще не пришло!
Хрипящий от натуги подгорный бог вцепился в руку Неназываемого, силясь разжать адамантовую хватку.
– Ненавижу…
Павший осуждающе покачал головой:
– Не дури! Это другой мир, другие законы, знания из прежних воплощений зачастую бессмыслены, а то и обманчивы! Когда ты изучишь деяния так называемых светлых, сравнишь их с теневой стороной – ты поймешь! Да хотя бы проследи жизненную нить моего Первожреца, ты ведь можешь, я знаю!
Ауле бешено вращал глазами:
– Никогда! Никогда я не служил Тьме! Четырнадцать воплощений в различных пластах реальности, сорок тысячелетий борьбы со злом! Не бывать этому и теперь!
– Идиот! Какое зло, ты оглянись вокруг?! И кстати, сколько из четырнадцати аватар здравствуют по сей день?
Ауле болезненно дернулся, но не уменьшил яростный напор:
– Ну и пусть я остался один! Придет время Последней Битвы, и Великий Эру вновь призовет меня!
С трудом ворочая шеей, Ауле оглядел коленопреклоненных и истово молящихся гномов:
– Простите меня, дети мои, ваше время еще не пришло…
Реальность вновь дрогнула, зазвенела тысячью разбитых хрустальных сервизов. Фигура бога обмякла и потекла, теряя яркость и краски.
Он развоплощается! Гребаный Джигурда! При развоплощении бога его алтарь теряет один уровень, в нашем случае он тупо обнулится, оставляя нас с дулей в кармане и еще одной расой во врагах.
План «Б»!
Я заорал что есть мочи, прямиком в медленно стекленеющие зрачки бога:
– Ауле, я призову тебе Йаванну!
Дрожание небесных сфер на мгновенье прекратилось, искра разума в глядящих за грань глазах вспыхнула вселенской тоской и надеждой:
– Повтори!
– Останься с нами, помоги в борьбе за правое дело, а я призову из великого Ничто твою любимую жену Йаванну!
В принципе, я и безотносительно Ауле рассматривал его дражайшую половину как противовес в борьбе с Ллос за сердца эльфов. Могучая богиня, создательница растений, зверей и птиц. Вырастила леса Средиземья и является идеальной покровительницей для эльфов в общем и для друидов в частности.
– А сможешь?
Бросив на Павшего извиняющийся взгляд – ну да, не доложил, есть у меня страсть к коллекционированию козырных тузов, – я бережно вытащил из кармана второй Осколок Сердца Храма.
– Вот! Достроим только Храм под ее вкус – зелень, изумруды там, цветочки всякие – и призову! Сколько раз из четырнадцати вы были вместе?
– Один… Один-единственный раз… – прошептал бог, вновь возвращаясь в реальность и роняя на пол скупую мужскую слезу.
Крупный прозрачный камень запрыгал по мрамору, но на этот раз я не оплошал – ловко придавил его ногой и по-хозяйски убрал в карман вместе со вторым Осколком Сердца.
Деловито отряхнув руки, я протянул в приветствии ладонь:
– Ну что, попробуем еще раз? Я Глеб, Первожрец Темного Пантеона, будем знакомы?