– Спасибо, – поблагодарил Уэсли Кристину, касаясь ее плеча. – Мне очень не хватает моего лучшего специалиста по налоговым и таможенным преступлениям.
– Ты же сам рекомендовал меня в бюро офиса в Цюрихе, – улыбнулась Кристина. – Но я по-прежнему твой друг.
Уэсли растянул уголки рта, но улыбка вышла вымученной. Глаза имели напряженный оттенок серого и тускло светились, когда на них не падал свет.
– У тебя есть время на обед? – поинтересовался Уэсли у Кристины, продолжая обнимать девушку за плечи.
– Да, – согласилась она. – Мой самолет только вечером. У Грэя Уэбстера еще несколько встреч перед вылетом.
Коллеги сели в машину Уэсли и поехали в тихое уютное место, где часто обедали чиновники во время пребывания в Вене на различных совещаниях или симпозиумах. На сегодня ресторан «Палм» был единственным открытым заведением, так как в Вену съехались представители элиты и руководители высшего ранга из множества государств под эгидой всемирного сообщества с целью преобразования экономики стран в условия всемирного кризиса. Обстановка зала ресторана способствовала плодотворному общению в любое время суток, так как огромное помещение было разделено на зоны, удаленные друг от друга. Уэсли с Кристиной оказались не единственными посетителями заведения. Зал был почти полностью укомплектован. Зная наверняка, что отбоя от народа в ресторане сегодня не будет и что Кристина прилетит в Вену, Уэсли заранее зарезервировал столик на двоих возле панорамного окна, откуда открывался великолепнейший вид на город.
– Непростое время настало. Похоже, не только Америке будет сложно удержать экономику на прежнем уровне и сосредоточить финансовую систему в своих руках, но и весь мир утонет в пучине нанесенного зла неизвестным противником, – начал разговор Уэсли после того, как заказал стейк из баранины и салат из утиной печени. – Губернаторы, президенты, высшие политики видят слишком большой соблазн получить единоличные права на владение государством, которое, как они думают, смогут контролировать. В такой логике нам необходимо возвращаться либо к абсолютной монархии, либо в тоталитарный режим правления, где каждый из нас потеряет право на частную жизнь и индивидуальность. Господи, Кристина! – почти зарычал Уэсли. – Мы так долго шли к тому, чтобы государство не подавляло народ. Вспомни политический режим Гитлера, Сталина в СССР, Мао Цзэдуна в КНР, Саддама Хусейна в Ираке или Ким Чен Ына! Что они творили, создавая единую официально признанную идеологию? Начнется преследование и пресечение инакомыслия, точно массовый террор против населения своего государства. Не дай бог вернется коммунизм! Только воскреси в памяти историю, что творилось после революции 1917 года в России. Твоя ведь страна! Это же было массовое уничтожение людей, если ты принадлежал к буржуазии, начнется превалирование государственной собственности, а государственный и партийный аппарат опять станут единым целым. Даже управление в корне поменяет направление. И что нас ждет? Коммунизм? Фашизм, основанный на расизме и элитных массах в сочетании с агрессией по отношению к другим государствам? Или исламский фундаментализм с вечной пропагандой или террором? Понадобятся десятилетия, чтобы государству вернуть независимость. Америка была совершенным свободным государством при своей двухпартийности, но, соглашусь, у нас сложная система, в которой ключевую роль играют административные ведомства, частные банки и федеральные органы власти. ФРС прекрасно осуществляло надзор над всеми банками. Я понимаю, что государство будет делать с федеральным бюджетом и бюджетом пятидесяти штатов. Но как быть с местными бюджетами и доверительными фондами?
– Изменить действующее финансовое законодательство и упразднить процессы. При этом введут такие налоги, которые сделают людей рабами, – дополнила Кристина. Речь ее была настолько спокойной, насколько Уэсли не мог контролировать эмоции. Руки его нервно подрагивали, парируя ножом и вилкой и сопровождая речь жестикуляцией. Зрачки его бегали из стороны в сторону, будто Уэсли боялся посмотреть Кристине в глаза, чтобы вдруг не забыть, о чем он ей рассказывал.
– Несомненно! – эмоционально реагировал Уэсли, отрезая кусок от стейка и направляя его в рот. – Именно так и будет. Но мы говорим с тобой о следствиях и ни слова – о предпосылках. Что явилось причиной атаки по экономике всех государств? Кто уничтожил одним нажатием кнопки финансовый сектор?
– Ты же понимаешь, что масштаб грандиозен? – Уэсли кивнул на риторический вопрос Кристины. – Это был не точечный удар по одному государству. Только целое сообщество богатейших людей мира способно провести столь масштабную операцию, четко нацеленную в самое сердце. Не думаешь же ты, что столь дорогостоящий многомиллиардный проект – проделки малой группы хакеров-любителей для того, чтобы поразвлечь общество или заставить нервничать управляющий состав государств?
– Нет, – честно признался Уэсли, отправляя в рот еще один кусок мяса.
– Нанес удар тот, кто находится в гуще событий и имеет доступ к рычагам управления государством, – вынесла вердикт Кристина. – Паразит уже сидел внутри гнилого яблока, Уэсли.
– Но постой, Кристина, – удивился Уэсли. Глаза его пылали огнем заинтересованности. – Ты серьезно думаешь, что первые лица государств искусственно создали прецедент для того, чтобы сосредоточить власть в своих руках?
– Конечно, – просто ответила Кристина, упирая пальцы в виски. – Посмотри внимательнее на количество отрицательных голосов в отношении сделанного тобой доклада, на примере равно долевого распределения денег между крупным и мелким бизнесом, проанализируй спорную ситуацию и вычлени тех, кто готов приобщиться к форме государственного деления денег, которая была предложена, – советовала она. Лицо ее озарялось чистым светом, а в голосе было столько огня и пыла, отчего невольно хочешь верить в каждое слово, сошедшее с ее губ. – И тебе станет ясно, какие именно страны стали участниками общемирового сообщества сопротивления, способного внести корректировки в режим правления государств.
– В твоих словах действительно есть крупица здравого смысла, – медленно проговорил Уэсли, призадумавшись. – Мне и голову не пришло посмотреть на ситуацию под таким углом и с такой стороны. А ведь оттуда открывается самый хороший вид!
– Точечное действие произвело ошеломляющий эффект, но не достигло цели, – нагло заявляла Кристина, напрягая мышцы лица в гримасе озадаченности. – Пока мы подбираем мусор, который был оставлен после атаки, они спокойно готовят следующий выход. И бог его знает, с какой стороны ждать удара на сей раз! Оправляясь от экономического кризиса, по крупицам выкладывая дорожку к восстановлению совершенной системы, каждый из нас забывает, что они вновь разрушат ее одним нажатием на кнопку их сверхпрограммы. По сути своей, наши действия в любом из вариантов будут абсолютно напрасны.
– Предлагаешь опустить руки? – удивленно спросил Уэсли, не веря своим ушам. Кристина – единственный человек, кто никогда не отпускал ситуацию на самотек. В ее глазах горел огонек вечного сопротивления и борьбы с преступностью. Было в ней нечто особенное, что поражало воображение, взрывая мозг. Идейность и логика этой девушки всегда давали плоды. Своим стремлением к полному погружению в ситуацию и поиску решений Кристина могла очаровать любого человека. И слушая ее речь, проникаешься в ее сущность все глубже и глубже. Уэсли понял, что смотрит на ее губы, представляя, как вновь касается своим языком их контура, и впивается жадным поцелуем. Странное эротическое удовольствие убрало грань непонимания хода мыслей девушки, точно бы мозг нарочно подбросил образ, чтобы не стать свидетелем еще более опасных мыслей Кристины.
– Нет, конечно, – заявила Кристина, передергиваясь от предложения Уэсли. Он, будто его только что ударили током, выпрямился и пораженно посмотрел на нее. – Необходимо заблокировать расчетные счета монополистов и заморозить федеральный бюджет, создав иллюзию еще одной кибератаки. Таким образом, у мелкого бизнеса будет небольшая фора в получении государственных заказов, а крупные организации столкнуться с умышленным необратимым падением акций крупнейших холдингов в цене, что приведет к тому, что вкладчики начнут их попросту распродавать.