Глава 2. Маленький танк, или Тортики во имя цели
За 9 лет до встречи с Хью…
Лиз сидела в гостиной и меланхолично поглощала тортик. Во входную дверь без стука вошел сосед, с которым она познакомилась на днях. В благополучных районах Великобритании не принято запирать двери, но такой бесцеремонностью мало кто страдает.
– Лиз с тобой все в порядке? – настороженно спросил парень, имени которого Лиз к своему стыду не помнила. Таких случайных знакомых в ее жизни было слишком много, чтобы запоминать каждого. Семья часто переезжала и соседи менялись с калейдоскопической скоростью.
– Все отлично, как видишь, – хмуро ответила тринадцатилетняя Лиз Херли.
– Я вижу тебя уже третий раз, и ты все время ешь. Может, у тебя что-то случилось, у тебя стресс?
Мальчик, видимо, насмотрелся за лето дневных телешоу и стал разговаривать, используя термины телепередач.
– Все отлично. У меня переходный возраст. Вот и перехожу себе с удовольствием, – резко отреагировала Лиз и ушла из гостиной, ясно давая понять знакомому, что не желает больше с ним общаться.
Херли с отвращением отодвинула от себя тарелку со сладким и задумалась. Объяснять мальчику то, что она ест не просто так, а с определенной целью, ей не хотелось.
Частые смены партнеров не приносили Лиз душевного спокойствия
Родилась Элизабет Херли 10 июня 1965 года в Бэсингстоке, достаточно крупном городе графства Хемпшир, что в Великобритании. Впрочем, место рождения в случае с Херли, особенного значения не имело, так как семья ее очень часто переезжала из города в город. Дело в том, что отец Лиз Херли был военным, и семье приходилось мотаться вместе с ним по разным уголкам страны. Рой Леонард Херли, отец будущей актрисы, приучил своих детей к порядку и строжайшей дисциплине. Семья у Лиз была очень дружная, но уж очень нестандартная для пуританской Англии. Дело в том, что Рой Херли был убежденным католиком, а мать девочки была убежденной протестанткой (кстати в одной из биографий актрисы почему-то указано наоборот: отец протестант, а мать католичка). Такой мезальянс был большой редкостью для Великобритании тех лет. Впрочем, родители Лиз очень сильно любили друг друга и старались поддерживать во всех начинаниях. Свидетельством искренней и нежной любви родителей Лиз могут послужить трое детей, которые появились вскоре после заключения брака. Самой старшей была Кейт Херли, а самым младшим оказался Майкл Джеймс Херли. Элизабет стала средним ребенком в семье.
Обычно средние дети рождаются с очень конформистским характером. Они коммуникабельны, общительны и дружелюбны. Последние три определения вполне могут послужить характеристикой Лиз, но вот конформизм? Нет. Приспосабливаться Элизабет не желала никогда, нигде и ни в чем.
Будущая актриса больше общалась с отцом, чем с матерью. Несмотря на крутой нрав Роя, Элизабет прекрасно ладила с отцом. Девочка также любила во всем контроль и порядок, обожала посещать показательные выступления армии. Форма, строгость и четкость уклада жизни все это ничуть не тяготило бунтарскую натуру Лиз. Но вот вмешательство в личную жизнь, в ее личные цели Лиз не терпела.
«Воля и стремление. Главное – знать, чего хочешь, и идти напрямик к поставленной цели. Чудо нужно уметь организовывать самостоятельно!» – Вот главный урок, который преподал ей отец. Эти слова прочно врезались в память девушки, и до сих пор Лиз не устает повторять эту фразу в любом своем интервью. Судьба актрисы, продюсера и модели полностью подтверждают верность этому принципу жизни.
Девочка с детства была счастливой обладательницей врожденной пластики и утонченной фигурки. Лицо с правильными чертами, хрупкость и плавность движений навели мать девочки на простую мысль: девочка рождена для балета. Анджела Херли просто видела, как ее девочка порхает по сцене во всемирно известных постановках балета. О своих мыслях Анджела не преминула сообщить Рою, и отец Лиз в этом полностью поддержал свою жену. Рой видел в Лиз совсем другие качества: жесткость, принципиальность, целеустремленность. Все эти качества, по его мнению, сослужили бы девочке хорошую службу в балете. Не в армию же отдавать хрупкую Лиз, в самом-то деле! На свою беду Элизабет Херли как-то обмолвилась, что ей интересны танцы. Впрочем, то, что Лиз рождена для танца, и так было видно. И вот двенадцатилетнюю Элизабет Херли уже вели под руку в балетную школу.
Да, Лиз любила танцы. Танцы, но не балет! Все эти допотопные пляски в платьях из занавесок просто претили Элизабет. Как же родители не могли понять, что балет давно умер как искусство. Скончался в муках и остался жить в памяти допотопных мастодонтов! Ну, во всяком случае, примерно так думала подросток Элизабет Херли. Все эти ежедневные занятия танцами, мучительные упражнения и бесконечные козни соратниц по несчастью Элизабет просто выводили из себя. Женский коллектив, да еще проживающий под одной крышей, да еще в вечном соперничестве, да еще и подростковый… Закалку Лиз получила в балетной школе еще какую. Ни одной армии и не снилось.
Больше всего на свете Элизабет не хотелось огорчать отца. Следовательно, категорично и резко отказаться от балетной школы было никак нельзя. Но ведь слова отца уже горели в памяти Лиз, именно он ей постоянно говорил, что нужно идти напрямик к поставленной цели. Вот она и пойдет и дойдет обязательно, чего бы ей это не стоило.
Юная Элизабет даже не предполагала, что станет моделью
Балет требовал поддержания маленького веса. Для большинства девочек это было огромной проблемой, а вот Элизабет от природы была хрупкой как фарфоровая статуэтка в музыкальной шкатулке. Херли поставила себе цель: вылететь из балетной школы, причем по не зависящим от нее причинам. Плохие отзывы преподавателей расстроили бы родителей Лиз не меньше, чем ее категоричный отказ от занятий балетом. Следовательно, оставался один вариант: потолстеть. Она подросток и контролировать свое физиологическое развитие ну никак не может. С’est la vie, как говорят во Франции. Лиз с отвращением посмотрела на третий кусок тортика и снова взялась за ложку.
Тем летом план по потолстению не удался, но маленький танк по имени Элизабет Херли не привык отступать от цели. Если долго мучиться, то что-нибудь получится. У нее получилось. За очень короткий срок Элизабет вдруг выросла на целых двадцать сантиметров и потолстела на такое же количество килограмм. Поговаривают, что девушка прибегла к каким-то гормональным таблеткам, благодаря чему и произошел такой скачок роста. Но откуда девочка-подросток могла раздобыть гормональные таблетки, которые всегда под особым контролем во всех аптеках? Об этом сплетни умалчивают. Однажды Элизабет со смехом призналась: для придания объема бедрам она засовывала носки в задние карманы джинсов. Вот в это верится куда больше.
Цель была достигнута. Двадцать килограмм получены. Пышкой Элизабет даже тогда нельзя было назвать, но для английского балета девочка уже не годилась. Педагогам было жаль терять талантливую ученицу и в качестве крайней меры прописали ей строжайшую диету, которую Элизабет всеми силами старалась не соблюдать. В постановках Элизабет больше участвовать не могла. Английский балет не занимался переноской особо ценных грузов по сцене, и Херли все-таки решили отправить домой.
Подросток кинула все свои актерские способности на то, чтобы скрыть ликование. Изображать скорбь было трудно, но Лиз справилась.
1970-е стали временем рождения панк музыки. В 1974–1976 годах панк-рок приобрел популярность в Нью-Йорке. Город, который так долго будоражил великий смутьян по имени Энди Уорхол, с радостью принял панк-рок. Вначале этот термин употребил кто-то из критиков, и звучало это как оскорбление. Дело в том, что «панк» в переводе значит ругательство (подонок, проститутка, ну и еще несколько нелитературных синонимов подберется). Вскоре панк-рок заразил и чопорную Великобританию. Родина Beatles не могла пройти мимо такого явления. В Великобритании панк приобрел политические нотки звучания. Впрочем, суть жанра осталась прежней: играй, если хочешь, и неважно как. Вот принцип панк-рока. Невероятная эмоциональность вкупе с повышенной громкостью и искусственно быстрым темпом звучания – вот таким был панк-рок в Британии 1976–1979 годов. К 1980-м панк добрался и до Хэмпшира.
Когда мне было 16, это 1981–1982 годы, в пригороде, в котором я жила, царствовал панк-рок. Если ты хотел быть модным, ты был обязан слушать панк.