Хвостатые истории. Советы по воспитанию собак, лисиц, песцов и других животных - читать онлайн

Персей

Персея, курцхаара, мы подобрали в Кудепсте, где тогда работали с мужем на киносъемках и, соответственно, жили в гостинице.

История знакомства с Персеем началась со встречи на улице. Пока готовили съемочную площадку и ставили свет, я присела на лавочку под палящим солнцем. Мимо пробегала собака приметного окраса, и я внезапно попросила мужа сфотографировать меня с красивым песиком! Тогда мы даже не обратили внимания на плохое состояние собаки, слишком уж быстро все произошло. Сфотографировались, курцхаар побежал по своим делам, а мы отправились работать над очередным дублем.

На том все могло бы закончиться, но внезапно курцхаар объявился вновь, тот самый – мне запомнились его желтые глаза. Его привлек запах обеда, который нам как раз привезли на площадку: много коробочек с салатами, первыми и вторыми блюдами, которые мы называли «кинокормом». Самым вкусным всегда было второе, особенно если макароны с тефтелями. Вот аромат тефтелей и завлек пятнистого в тот самый двор, где расположилась вся наша бригада.

Он стал отчаянно выпрашивать у всех жрачку, и тогда-то мы его хорошенько разглядели: сплошные кости! Скормив свой обед и обед мужа (или наоборот – муж скормил ему мой обед), мы купили сосисок в соседнем магазине. Те сосиски, пожалуй, и зажгли искру между нами – пока пес глотал их вместе с кожурой, мы влюбились в него бесповоротно.

Но… как его хотя бы придержать? Ни ошейника, ни опознавательных знаков. Опросили местных – никто такого во дворах ближайших не видел. Ну и по собаке было видно, что пес ничейный и давно скитается.

Соответственно, было принято спонтанное решение его спасать, и знаете, тогда как-то плевать было на обстоятельства, что мы в командировке, живем в гостинице, куда нельзя с животными, и что по двенадцать часов ежедневно работаем на выезде. Надо было спасти, без отговорок и разговоров.

Но действовать нужно было последовательно, потому первым делом мы отправили мальчика-ассистента, местного жителя, в ближайший зоомагазин за ошейником с поводком. Наш обед закончился, начались съемки. К слову сказать, съемки – это абсолютно поглощающий все твое внимание процесс, где невозможно даже на пять минут оторваться от монитора, камеры или мизансцены. Так что пока ассистент бегал за ошейником и поводком, пес, конечно, слинял: ведь это курцхаар с шилом в одном месте. Мы, конечно, очень расстроились, но сопли распускать было нецелесообразно – стали думать, как его найти!

Нас немедленно посетила абсолютно гениальная идея: вернувшись вечером в гостиницу, мы скачали с фотоаппарата фото – ведь я попросила сфоткать меня на лавочке и «красивую собачку рядом». Я быстренько сверстала мегаобъявление: разыскивается, мол, пес, кобель, курцхаар, шоколадный с крапом, указала примерный возраст (вообще наобум, не знаю, зачем мы это сделали). Прилепила фото и пошла с флешкой к администратору группы, чтобы распечатать на принтере штук двести объявлений. Собрала несколько любопытных взглядов и от администратора, и от тех, кто был в «офисе» (так мы называли номер в гостинице, отданный под административные нужды – там ваяли расписание на следующий съемочный день, распечатывали сценарии, вели бухгалтерскую отчетность и так далее).

Получив кипу заветных бумажек, мы сразу пошли расклеивать это добро по всему району. А ребята мы неленивые и настойчивые, и за следующие три дня весь район был обклеен под завязку.

Тогда, кстати, я еще не знала, сколько таких неприкаянных курцхааров стадами ходит и в Сочи, и в Адлере, и в Абхазии… шанс на то, что увидят именно «нашу» собаку, был минимален. По странности по объявлению неделю нам вообще никто не звонил, хотя мы регулярно обновляли черно-белые распечатки с нашими отрывными телефонами.

Выходные дни членам съемочной группы положены раз в неделю, но по факту, конечно, гораздо реже. В тот выходной режиссерско-операторскую группу малым составом решили вознаградить за трудовые заслуги и повезли на экскурсию в очень тайное место на Красной Поляне, в которое можно попасть только по приглашению. И ни в каком поисковике вы его не найдете! И дорогу туда, конечно, я уже не вспомню, да и тогда ехала и в окошко смотрела; нам пообещали показать древнее место силы, где каждый чувствует что-то свое.

Не буду вдаваться в подробности, так как считаю то воспоминание очень личным, но именно там, вступив в круг, наполненный необъяснимой концентрации энергией, я загадала простенькое желание: пусть наш курцхаар найдется…

Спустя двадцать минут после того, как мы покинули удивительное место, раздался звонок, и в телефоне зазвенели детские голоса: «Мы нашли вашу собачку, мы ее поймали, приезжайте!»

Это был действительно он. Мы бы не спутали своего беглеца даже с сотней одинаковых курцхааров, тем более что пятна на шкурке найденного пса в точности совпадали с пятнами на фотографиях. И эти желтые-желтые глаза!

Курцхаара шибануло машиной, он изрезал лапы осколками стекла, дети его пожалели и привязали на веревочку к дереву. Выпросили у мужа целую тысячу рублей в качестве вознаграждения и побежали ее разменивать, мы же принялись звонить местным и расспрашивать о ближайшей ветеринарке.

Остаток вечера мы провели в веткабинете, где с собакена сняли пару банок клещей… Попутно думали, как назвать парня, и решили – Персеем будет! Мы снимали сериал про греческую диаспору, и пришло на ум обозначить подобранца именем какого-нибудь соответствующего бога.

А затем мы уже втроем вернулись в гостиницу. Вызвонили нашего исполнительного продюсера Марину, добрую, но очень строгую женщину, чтобы сообщить новость: «Мы тут собачку поймали…» Она, сонная, вышла нам навстречу, окинула нас многозначительным взглядом, молча покрутила пальцем у виска и отправилась отдыхать дальше. Само собой, никто не побежал за нас выпрашивать у владельцев гостиницы разрешения на подселение в номер хвостатого жильца.

Времени горевать не оставалось, поскольку уже смеркалось, а нам предстояло найти передержку, куда можно было бы определить собаку до отъезда. До финиша оставалось не каких-нибудь пару дней, а целых два месяца.

Нашли! Передержку у себя дома предложил местный фотограф, который фиксировал съемочный процесс для прессы. Персей пробыл там ровно три дня, ровно до того момента, как я заметила в заборе дырку размером с кулак. Я попросила ее заделать, на что фотограф ответил: не переживайте, мол, собака привязана, да и дырка слишком мала, чтобы в нее физически пролезть. Уезжаем из передержки, а через полчаса звонок: «Ваш пес сорвался с привязи, пролез через ту самую дырку в заборе, и… его сбила машина».

Не помню, как мы бежали назад, только помню, что очень быстро. Хватаем в охапку Персея и пытаемся найти ветклинику. Снова поздний вечер, мы уставшие, после очередного съемочного дня, и в районе нашем такой роскоши, как клиника, нет. А единственная ветстанция уже должна закрыться, поскольку рабочий день закончился. Но кто сказал, что не стоит стучать в закрытые двери? Очень даже стоит, когда сильно нужно.

На наше счастье врач оказалась на месте, причем, когда на лестнице, ведущей к клинике, нас встретила пара трехлапых собак, мы поняли, что врач на месте как раз из любви к животным. Так и было: оказалось, эта женщина подбирает раненых собак, лечит их и оставляет у себя (кажется, вселенная способна свести меня с фанатами своего дела в любом месте планеты). Зашивала она лапу Персея – благо рана оказалась не очень серьезной – наживую, потому что никакой седации в наличии не было, а Персей орал, почти матом. Муж держал пса, а я убежала подальше за территорию клиники, чтобы не слышать этого воя. Но все закончилось довольно быстро, а Персей оказался от природы очень нежным мальчиком.

Уже ночью мы привезли собаку к гостинице. Но поскольку правила категорически запрещали проживание с животными, мы договорились с художниками-постановщиками, чтобы Персей пожил… в их огромном автобусе со съемочным реквизитом, то есть там, где много красивых деревянных изделий, бумаги, инструментов и прочих важных штук, весьма привлекательных с точки зрения изничтожения курцхааром. Однако за все время проживания Персея в этом автобусе ни один предмет реквизита не пострадал, за что ему бесконечное спасибо.

Ночью он спал у постановщиков, а днем мы вместе ездили на съемки, и я держала его на коленях. А катались мы в общем автобусе для всей съемочной группы порой по два часа в одну сторону, и даже по горным серпантинам.

Поначалу все было мирно, но вскоре съемочный люд начал возмущаться: мол, собачка воняет, чешется, а вдруг блохи, клещи и другие аргументы из топ-10? К слову, актеры и режиссеры (они на этом сериале периодически менялись) никогда не возмущались, а заслуженный артист РСФСР Юрий Александрович Кузьменков даже защищал Персея перед группой, говоря, что ничуть он не пахнет и не мешает ни капельки.

Но, если честно, вряд ли в своей жизни Персей когда-либо мылся, а еще у него были проблемы с желудочно-кишечным трактом от ужасной кормежки за время скитаний. В общем, мы поняли, что кое-какие претензии к нашему псу не возникли на ровном месте, и решили пятнистого вымыть. А где это сделать, если не в гостинице? В гостиницу официально пройти ни с какими собаками нельзя, а Персею уже месяцев семь, и свернуть лося клубочком, чтобы пронести под мышкой, не получилось бы. Мы действительно пытались засунуть его под куртку, но эта гениальная идея умерла еще на стадии репетиций. В итоге в светлых головах созрел план пронести в номера собаченьку поздно ночью между нами двумя, слившимися в крепких объятиях. Так мы, трое в лодке, а точнее в лифте, и ехали, обнимаясь.

Преодолев все рубежи и оказавшись в номере, мы, преисполненные радости, стали совать Персея в ванную, и тут у товарища началась такая громкая истерика, что нас накрыла стопроцентная уверенность: сейчас точно прибежит директор гостиницы и тут же выселит всю съемочную группу с нами во главе. Мыли Персея, испытывая весь спектр эмоций, и только домыли, как в дверь серьезно постучали. Серьезность самого стука я почувствовала всем своим существом и сжалась. Время было сильно позднее, даже позже полуночи, и мы точно никого не ждали.

Муж подошел к двери и спросил сурово: «Кто там?!»

В ответ голос администратора: «Администратор! Откройте, пожалуйста, номер!»

Началась тихая паника.

Муж говорит через дверь: «Нам нужно одеться, дайте пять минут!»

В ответ слышим: «Хорошо».

Что делать??? Персея в охапку – и на балкон. Соседний балкон – нашего верного оператора Сережи, с которым мы крепко дружили и который всегда готов был прийти на выручку. Повезло: Сережа как раз отдыхал на балконе, и мы шепотом, с выпученными глазами и собакой на руках, объяснили, что животное нужно немедленно забрать через балкон и спрятать. Потому что за дверью администратор гостиницы.

Сережа все быстро понял, затем свершилась волнующая, но молниеносная операция по передаче пятнистого груза через балкон, – и муж помчался к двери.

Открывает, а там… стоит наш ассистент по актерам и ржет!!! Увидел, как мы собаку в номер протащили, и решил поприкалываться!

Как он ушел без разбитого лица, до сих пор удивляюсь.

С тех пор мы стали искать разные способы помыть Персея без его истерик. Например, находясь в том же Адлере на съемках, мы два раза в день водили собачку на пляж гулять. Поближе к водице. И даже бросали ему в воду до безумия любимый теннисный мячик. Охотничий инстинкт заставлял его бежать за целью, но вода была ему чрезвычайно противна, и вселенское страдание каждый раз ярко читалось на его благородном лице.

И только опытным путем мы выяснили, что пес не боится воды, если с ним моется мой муж. Вот мужу и приходилось раздеваться, залезать вместе с Персеем в ванну и намывать дитятко.

И это при том, что Персей – в принципе водоплавающая охотничья собака породы курцхаар, с самыми настоящими перепонками на лапах! Он должен (просто его позабыли поставить в известность относительно данного факта) приносить подстреленных уток и другие полезности, упавшие в воду. Но в нашем случае, если мячик падал у кромки воды, у берега, начиналась страшная паника, что и достать нельзя, и оставить мячик не можно… В результате из моря мяч ему таскали мы с мужем поочередно.

Персей прожил с нами весь съемочный процесс, откормился, застал смену двух режиссеров, ездил и в групповом автобусе (уже никто не вонял ни в прямом, ни в переносном смысле слова), стал звездой всех репортажей о нашем сериале, и в каждом издании о нем писали «ребята из съемочной группы спасли собаку, теперь он сын полка». Только вот имя постоянно перевирали, называя то Персиком, то Персивалем.

Для того чтобы вывезти его в Москву, мы выкупили СВ, так как в поезде, в котором должна была возвращаться вся съемочная группа, перевозить животных, конечно же, запрещалось. Отдельно доплатили проводнице, которая любезно говорила, на каких станциях можно вывести пса в туалет, а на каких лучше закрывать двери поплотнее.

С тех пор прошло одиннадцать лет. Сейчас Персей уже старый и, к сожалению, серьезно болен, поэтому в основном спит и, конечно, уже не бегает безудержно за своим любимым зеленым мячиком, а только видит его порой во сне, когда начинает поскуливать и подергивать лапами, словно он снова совсем молодой и бежит куда-то, такой безбашенный и веселый, каким мы встретили его когда-то в пригороде Адлера.

Фрост

Я увидела его в 2008 году на форуме помощи животным. С фотографии на меня смотрел лысый и несчастный пес, то ли десяти с лишком, то ли ста с тем же лишком лет от роду. Букет кожных болезней, два месяца интенсивной терапии за спиной. А я тем временем трудилась на съемках телевизионного фильма и уже более полугода сидела сиднем в павильоне.

Работать оператором в павильоне – процесс не очень творческий: нужно следить за камерами, планами, экспозицией, но свет там выставляется один раз на весь съемочный цикл, и схемы немного корректируются в зависимости от того, день нужен в кадре или ночь.

В общем, я сидела в аппаратной и имела возможность мониторить не только происходящее в кадре, но и с ноутбука – один форум помощи животным. Там-то я и набрела на тему в разделе «срочное». Название жуткое – «собака как обваренная кипятком!».

Выглядел пес очень плохо. Он был совершенно лысым, с диагнозами «саркоптоз, демодекоз, лишай и аллергия». А нашли его зимой, прямо 14 февраля, в Валентинов день… на помойке. Он тогда вообще потерял шерсть – а представляете, каково оказаться голым в феврале?

Обнаружила его добрая женщина по имени Лада. Она же перевезла пса в ветклинику и открыла тему на форуме, так как финансов требовалось очень много. Я подключилась где-то к середине процесса и оказывала в основном информационную поддержку, поднимала тему, чтобы ее видели заходящие на форум пользователи, ведь, увы, конкуренция между теми, кому нужна помощь, огромная.

И как-то, знаете, быстро влюбилась в этого лысого пса, которого тогда называли Хвостик. А влюбившись, решила поговорить с мужем о второй собаке.

В конце концов, и Ларочке тоже требовалась компания дома, пока мы отсутствуем.

Муж спокойно отнесся к идее взять в семью собаку, которая, скорее всего, больше никогда не обрастет шерстью. Только в наш самый первый приезд в клинику на знакомство с Хвостиком тихо спросил: «Ты уверена, что хочешь забрать именно его?» Хвост в тот момент с остервенением грыз решетку стационарного бокса, так как у товарища чесалось все тело, а зуд – неприятная штука. Глаза смотрели в одну точку, из пасти по-дурацки капала на пол слюна. Особого интеллекта его внешний вид не демонстрировал.

Я ответила мужу, что уверена, потому что меня бесконечно очаровало это смешное существо с очевидно весьма непростой жизнью до встречи с нами.

Я думала, он очень старый. Лет десяти. Точнее определить не представлялось возможным, хотя когда мы с врачом глянули на пасть, то выяснилось, что собака вполне себе молодая – такие зубы могли быть и у полуторагодовалого пса, и у трехлетнего. Только болезнь и долгое лечение наложили отпечаток усталости на его облик.

На выписке нам сказали: запасайтесь попонами и комбинезонами, товарищ ваш никогда не обрастет! А что вышло? Ой, случилось невероятное: спустя месяц после выписки Хвостик заколосился, как поле с пшеницей! Выросла золотисто-рыжая шерсть абсолютно везде – причем такая, что он стал действительно сильно меховым псом.

Мы назвали его по-киношному: Фрост. Frost с английского переводится как «иней», но в кино фростом называют специальный фильтр, который делает свет более мягким. Имя было созвучно с предыдущей кличкой Хвост, и на нее пес стал откликаться с первой же минуты.

Каким тогда был Фрост, напоминают только фото, да и те выглядят подставой. Коллажи «до и после» регулярно облетают интернет, и половина комментаторов стереотипно пишет: «Не врите, это другая собака!» А мы и не врем, это та самая собака, как бы ни казалось сложным поверить в это (мы сами удивляемся).

Быстро отросшая шуба Фроста годами работает его визитной карточкой. Помню, занимались мы ОКД (общий курс дрессировки – Примеч. ред.) в школе дрессуры. Учили команды, проходили курс обучения городской собаки.

Мы очень ответственно подходили к делу и каждую субботу ездили на пятичасовые занятия – сначала часика два в группе, остальное время – индивидуальная отработка полученных навыков.

И в крещенские морозы никто тренировки не отменял, а менее стойкие хозяева просто сами не приезжали на занятия.

А мы приезжали и бесконечно этим гордились.

Ну так вот, когда в крещенские морозы все стояли на линейке и показывали, чему научились и что за неделю не забыли, наш тренер, как подходило время команды «сидеть», говорил так: «Сегодня команду «сидеть» не отрабатывает никто, кроме Фроста – с его шубой он не замерзнет!»

Представляете? Это про пса, которому ветеринары пророчили всю жизнь голышом ходить!

Фрост приоделся в свою шубку и стал походить на бельгийскую овчарку малинуа. Мы не искали в нем признаков породы, нам вообще в этом плане совершенно все равно – любим каждую собаку, вне зависимости от происхождения и внешности. Но вот наши учителя видели в нем некоторую примесь малинуа, а что еще важнее – бельгийский ум, энергию и способность схватывать любой навык на лету.

Как-то раз, нахваленные тренерами за успехи, мы решили записаться на ЗКС (защитно-караульная служба – Примеч. ред.), и эта история заслуживает отдельного внимания.

Скажу сразу: караул – это не про результат работы Фроста, это скорее характеристика его обучения. Вообще Фрост у нас пищевик и милота, обожатель активных игр на природе. Этот пес любит всех, каждый человек ему – лучший друг.

Когда мы жили в городе, то часто шутили, что Фрост, хоть и типа овчарка, но даст «обнести» квартиру «на раз». Сам ворам дверь откроет и экскурсию проведет, повиляет им хвостом, не исключено, что и лизнет на прощание. Но так как мы обладали завидным фототехнопарком, который не помещался ни в один сейф, хотелось какой-то защиты. И мы отправились с Фростом на ЗКС.

На первом занятии примотали его за поводок к дереву и начали пытаться вызвать хоть какую-то активную реакцию – ну, грозно подходил фигурант, например, или имитировали нападение на меня, а я орала: «Фрост, спасай!»… Но он удобно присел попой в снег и наблюдал представление с любопытством и даже некоторым скепсисом.

Часа через два стемнело (световой день был коротким), мы отчаялись развлекать пса, устали и начали думать, что пора сворачиваться… И тут Фрост зачем-то изобразил робкое «аф».

Тренера как ветром сдуло в лес.

Повисла драматическая пауза, тишина которой нарушалась лишь усиленным скрипом Фростиного мозга – он думал. До него доходило: значит, если от одного его почти что зевка этот огромный мужик сломя голову улепетнул в лес, то, наверное, коли рыкнуть, он, поди, и пахуче обделается?

Итак, наш пес изобразил рык, и в качестве реакции на угрозу фигуранту пришлось отыграть, что он обделался качественно и количественно, как и мечталось Фросту. С тех пор дрессировка пошла как надо: Фрост словил свое удовольствие и научился охранять дом, меня, при необходимости предметы, и мы им очень довольны. Впрочем, осталась одна побочка: на людей в капюшонах он лает всегда. Потому что в самый первый раз на фигуранте как раз был капюшон.

Мы прошли с Фростом весь наш общий путь становления большой семьи. На его глазах происходили все перемены в моей жизни, включая замужество – он присутствовал на нашей свадьбе и даже фото есть, на котором Фрост держит два кольца на своей черной кожаной носопырке; рождение ребенка, переезд за город, второй переезд, третий. В его жизни был период, когда ему и еще шести собакам мы с мужем снимали квартиру – в те два очень сложных месяца после родов мне пришлось переехать к маме на соседнюю улицу, а собаки остались в прежней двушке, которую мы продолжали снимать ради их комфорта. Дима разрывался между мной и дочерью и собаками, с которыми нужно было каждый день качественно и количественно гулять, играть, уделять всем внимание.

Сейчас Фрост уже постарел, но пребывает в бодрости и активности, опекает всех членов семьи, включая меня. Среди собак, безусловно, именно он мой самый лучший друг.

Брыня

Десять лет назад где-то во Владимирской области долго пристраивался молодой кобель русской гончей, а родственник моего мужа очень кстати мечтал об охотничьей собаке. Поскольку для бешеной коровы, то бишь меня, семь верст, то бишь 250 километров, не крюк, нам этот вариант очень даже подходил. Поехали.

Родственника много раз предупредили, что с псом предстоит большая работа, с поводка поначалу спускать категорически нельзя. Как опытный охотник, он воспринял наставления спокойно и без иллюзий, что собака на второй же день начнет брать зайцев. Но не это меня пугало. Я, честно говоря, больше всего боялась увидеть вместо гончака дворнягу. Нет, дядя мужа не заморачивался на породе, и я тоже, как вы знаете, люблю всех, не выделяя по породному признаку, но ведь я же дала личное честное слово – обещала привезти «русскую гончую».

А поехали мы забирать собаку без фото, как на свидание вслепую. Наверное, только у меня так в жизни бывает.

На тот момент я уже неплохо разбиралась в фенотипах гончаков… точнее, знала, как выглядит русская пегая гончая. И мне казалось, что этих знаний вполне достаточно.

Однако русскую гончую без слова «пегая» я вообще не идентифицировала. Думала, что гончая может быть только красиво пятнистая, трехцветная, коровушка такая с разными пятнами на белом фоне. Вот такую я и воспринимала как «настоящую» гончую.

Попалась я тогда хорошенько! – испытав при первой встрече с Брыней масштабный шок.