За окном раздался едва уловимый шорох, и после невыносимой дневной жары в комнате повеяло приятной прохладой. Мистер Люкси фа Рипс заводил носом, словно крот, учуявший приближение непрошеного гостя. Створка окна заскрипела и отворилась. Свежий ветерок, стараясь не беспокоить хозяина комнаты в кривом флигеле, осторожно зашелестел по полу, утонув в ворохе бесчисленных бумаг.
Мистер Рипс отложил перо, подошел к окну и вгляделся в туманный горизонт. Вдалеке, над самой кромкой леса полыхнуло, и свинцовое небо озарили короткие всполохи. Созерцатель поежился и, вместо того чтобы плотнее закрыть окно, распахнул его настежь. Покои тут же пронизала волна невероятной прохлады. После двух недель засухи приближавшийся дождь казался манной небесной. Надменная стихия все-таки сжалилась над земными рабами и даровала несчастным созданиям немного благодати.
Тучи медленно поползли в сторону дома, а хоровод листьев, круживших по округе, стал предвестником настоящей бури.
Неторопливо сложив бумаги и длинные гусиные перья, Рипс покосился на стоявшую у края стола чернильницу. Ее иссиня-черная поверхность дрогнула и забурлила, словно горячий бульон.
Тяжелые тучи властно пожирали светлые частички неба, вальяжно расплывались над крышей дома. Подхваченная потоком ветра оконная створка ударилась о стену и разбилась вдребезги. Девственно чистые листы бумаги разлетелись по комнате, сведя все усилия мистера Рипс к нулю.
– Ко всем мертвецам эту погоду! – сквозь зубы процедил старик и медленно зашагал к выходу.
У резной двери, на которой красовались массивные фигуры двух зубастых драконов, хозяин комнаты остановился и оглянулся, а потом отчего-то посеменил обратно.
Природа ликовала, скидывая с себя шелуху ужасной духоты, в мир приходила долгожданная прохлада.
У линии горизонта все чаще стали мелькать росчерки молний, словно на той стороне леса шло наступление, и несмолкаемые канонады возвещали о скорой победе над врагом. Первая капля бойко ударилась о стекло и, растянувшись змеей, медленно стекла вниз, за ней вторая и еще одна…
– Ох, не вовремя, как не вовремя, – запричитал Рипс.
Окно быстро покрылось извилистыми потеками, скрыв из виду небывалое буйство природы. Взор пожилого хранителя привлекли разноцветные переливы, казавшиеся чем-то невероятным в этом царстве темных полутонов.
Грозные тучи уже обложили все небо, окутав одинокий дом фигурами ужасных чудовищ. Прямо в центре небесного полотна, освещенного многочисленными зигзагами молний, возник образ скорчившейся горгульи, за ним – призрачный вампир, а завершал парад монстров оскалившийся волк.
Рипс и сам ощетинился, словно загнанный в ловушку зверь. Он с жадностью наблюдал за огромными монстрами. Его пальцы нервно забарабанили по стеклу, повторили стук дождя. Развернувшись на месте, хозяин комнаты в один миг оказался у письменного стола. Лист бумаги, чернильница и перо были уже наготове. Первая строчка вышла неровной, вроде как острожной, будто старик только притрагивался к чему-то сокровенному, пытаясь прислушаться к новой истории, уловить самое ее начало.
Такая погода сегодня была неслучайной. Подавая знак, она сулила не только избавление от давних воспоминаний, а и возвращение к былой юности. Что ж, ничего страшного, в его загашнике обязательно найдется место для еще одной истории.
За окном снова громыхнуло. Дождь обещал обратиться настоящим ливнем…
Ливень начался с самого утра и не думал прекращаться. Дороги к кладбищу размыло, и когда гроб проносили через ворота, тот с грохотом упал в самую жижу. Толпа испуганно охнула и подалась назад. Священник несколько раз перекрестил собравшихся, затем себя, и вскоре процессия продолжила свое скорбное шествие.
Немногочисленная гурьба знакомых, приятелей и просто праздных зевак сгрудились вокруг гроба, и сочувственно переговаривались между собой, слушая поминальную речь пастыря.
Рик Джейсон не знал и половины из тех, кто сегодня пришел на Старое кладбище. Весть об очередной жертве Химеры[1] разнеслась по городу за считанные часы. Гроб, в котором покоилась сестра Рика Джейсона, был намертво забит дюймовыми гвоздями – никто не должен видеть изуродованного тела Клер. Низко склонив голову, Рик стоял возле свежевырытой могилы и молчал.
Тяжелые капли били по крышке гроба, а священник все говорил, не прерываясь ни на секунду. Вначале о жутком несчастье, свалившемся на город, потом о святых, ждущих на небесах убиенную мисс Клер Джейсон, ну а в конце упомянул о Химере, которая словно мор разгуливает по мрачным улицам и с невиданной доселе жестокостью губит ни в чем неповинных горожан. Обрывки фраз, что долетали до Рика, заставляли его непроизвольно содрогаться.
Химера… Химера? Химера! Сколько раз за последнюю неделю он слышал это имя: совершенно безликое и отдающее туманной пустотой. Раньше он не верил в морского монстра, пожирающего человеческие души. У его страха было иное имя. Только какое теперь это имело значение?! Он потерял самое дорогое, что было в его жизни. Лишился единственного любящего и преданного сердца.
Когда поссорился с Клер, он не стал слушать ее извинений. Струсил, сбежал без оглядки. Непоправимая ошибка… Если бы они держались вместе, все могло бы сложиться иначе. Страшное проклятие не сломило бы их семью, не разбросало в разные стороны. Только фортуна не любит неудачников и не идет навстречу трусам и лжецам. Он мог все изменить, но не стал. Не захотел… Или просто выбрал более легкий путь…
В очередной раз Рик чертыхнулся, кляня собственные мысли, отражающие его эгоистическую сущность. Только куда деваться от правды! Она оказалась слишком очевидна, чтобы отрицать, а главное не принимать ее всерьез.
Проклятие семьи Джейсонов, опутав их своей паучьей сетью, разменяло еще одну жизнь на дубовую крышку гроба. И можно было сколь угодно клеймить родителя за неверный шаг; презирать друзей, что вовремя не подставили плечо; ненавидеть слепой случай, разыгравший с судьбой худую карту… только все это бессмысленно. Истина скрывалась совсем в другом.
Жители Прентвиля назвали его Химерой. Что ж, не самое плохое имя для того, кто погрузил город в жуткие кошмары бытия. Именно он открыл в каждом из них низменное и отвратительное, а глупость и страх сделали свое дело. Горожане превратились в глупых марионеток, которых дергает за нитки одно древнее существо.
Боясь собственной тени, жители забивали на ночь ставни и двери, давая возможность старым воспоминаниям поглотить улицы. Но ничего не помогло. Количество жертв росло с каждым рассветом. Постепенно. День за днем. Так чтобы люди привыкли к обреченности и воспринимали ее как неизбежную действительность, потому что химера не собирался останавливаться. Он разгуливал по городу, по следам тех, кто много лет назад посмел бросить ему смелый вызов…
Нет! Все было совсем иначе. Он никуда не уходил и всегда был рядом, просто выжидал удобный момент, чтобы нанести последний удар. И если бы кто-то решил выкинуть кости и поинтересоваться у проказницы-судьбы, верит ли она в благостный исход это предприятия, то ответом стали бы две единицы.
Юноша не спеша вспоминал собственные ошибки. Как он был наивен! Или, называя вещи своими именами, попросту глуп! Не смог в нужный момент рассмотреть очевидного обмана…
Его стала колотить нервная дрожь. Рик бросил последний взгляд на гроб и вновь опустил голову. По щекам его стекали крупные капли, но никто не знал, плачет ли он на самом деле, или это всего лишь дождь.
Люди, населяющие проклятый город, наконец-то научились сострадать хрупкой человеческой жизни. Сострадать, но не ценить.
А началась эта история ровно двенадцать дней назад…