Нет человека – нет проблемы.
А. Рыбаков «Дети Арбата»
Место действия: планета N в двойной звёздной системе, северный регион. Время действия: однажды в стародавние времена.
Люта весь день по горам, долам да лесам бродила с серпом и большим мешком, травы и коренья для своих дел чародейских срезала – те, что можно было, потому как некоторые только руками надобно выкапывать, иначе они всю силу теряют. Ближе к вечеру возвращалась колдунья домой, уже на подходе почуяла – в доме кто-то есть. Приблизилась тихой сапой и тогда тонким чутьём узнала своего дядю, а миг спустя до неё долетел и запах псины. Тут она, уже не таясь, спокойно вошла в хату.
А зрелище, представшее в хате Люте на обозрение, повергло её в глубочайшее изумление – Кудеяр сидел хмельной и продолжал напиваться, такое она за всю свою жизнь видела впервые. Оборотень бросил мутный взгляд на племянницу и приложился к трёхштофному кувшину, который, судя по всему, за сегодня был не первым. На печи лежал котейка Мыслич и презрительно смотрел на колдуна, всем своим видом показывая, что он просто вынужден терпеть такое противное соседство, и это ему даётся нелегко. Ворон Знанич, например, терпеть не стал отвратное зрелище и улетел на улицу. Кудеяр жадно пил большими глотками, медовуха двумя тонкими струйками стекала по усам на бороду. Наконец, он отставил сосуд, выдохнул, утёрся рукавом и вновь взглянул на родственницу:
– Здрав будь, Люта! Я тут заскочил, посидеть, полялякать, тебя не было, решил дождаться, – речь колдуна была понятной, но уже довольно расслабленной от хмеля.
– И тебе не хворать, дядя, – Люта подошла к подсобному столу, налила себе воды, вытащила травы из мешка. К Кудеяру она стояла боком, специально на него не глядя, выдержала паузу. – Давненько ты сюда не забегал. С того самого дня, как девку на моём капище попортил! – сталь и с трудом сдерживаемый гнев прорывались сквозь оболочку привычных слов. – Неужель стыдно стало?
Оборотень поморщился.
– Ты бы ещё моё детство вспомнила. Кто лихое помянет, тому глаз вон. И вообще, Люта, не тебе меня стыдить, сама не святая! Все мы знаем, чем промышляешь, сам не чужд чернокнижию…
Колдунья резко повернулась и громко хлопнула рукой по столу. Кудеяр вздрогнул.
– Ты мне, пёс шелудивый, капище осквернил!!! Будто мест других насильничать не было! Плевать мне на девку! Плевать на твои делишки! Но зачем было пачкать святилище?! – прокричала Люта, глаза её метали молнии. Котейка, зная норов хозяйки, на всякий случай отполз в угол печки.
Кудеяр гаркнул в ответ:
– Так почистишь! Как будто что-то непоправимое сделал.
– Уже почистила! Сразу же в тот же день!
– Ну вот, видишь, ничего страшного… Ладно, Люта, звыняй, что так получилось. Не собирался я насильничать. К чему мне это, когда любая под мороком отдаться рада? А в этой Велене было что-то внутри – не могу сказать точно, что именно – что дало ей силы не поддаться мороку, что-то чужеродное и мощное, можно сказать, иноземное…
– Может, иноземное, а может, и сила родовая дремала в ней, теперь не узнать. Да и чёрт с ней, она своё сполна получила!
Колдун опустил взгляд и будто взгрустнул.
– Да, теперь и не узнать… Слухи дошли, что у гор чудовище объявилось, людей взглядом губит, никто приблизиться не может. Твоих рук дело?
Ведьма и не думала отпираться.
– Конечно, моих. Я проклятие на твою Велену повесила, и быть ей чудищем до самой смерти, ибо нельзя осквернять моё капище! Вот только люд уже до цельного Змея её разрастил в своих фантазиях, а там всего-то страшная старуха с убивающим взором, – Люта торжествовала и улыбалась. Она с радостью жестоко наказала бы и дядю, но здесь не всё так просто: Кудеяр – родственник, носитель старшей крови (а это означает, что её чары на него будут слабо действовать), да и сам тот не лыком шит, колдовской силы у него много, ещё и оборотень, вероятность одолеть такого в прямом магическом противостоянии стремится к нулю. И дядя, и племянница это прекрасно понимали.
– И ты, дядя, полез на алтарь святилища, – продолжила ведьма. – Ладно, моя злость – это мелочь, мы, в конце концов, родня, враждовать я не буду. Но ведь так можно и Тёмных Древних богов разгневать. Ты об этом подумал?!
Дядя вновь приложился к своему жбану, отхлебнул с лихвой, крякнул и выдал:
– Волков бояться – в лес не ходить! Да какой там «думал»! В тот момент я о другом думал. Что сделано, в любом случае не воротишь…
Ведьма немного остыла, вернулась к своим травам, стала их перебирать сорт к сорту и перевязывать тонкой веревочкой в пучки. Мыслич, почуяв смену гнева на милость, приблизился к хозяйке, начал тереться.
– Никогда не видела тебя пьяным. Не верю, что вина к изнасилованной в тебе проснулась, не такой ты человек. Что же случилось, по какому делу ко мне пожаловал? – Люта вполоборота испытующе посмотрела на дядю. Тот вскинул голову, надулся.
– Вот ещё! Вина и совесть – это не про меня! – захорохорился он. – Да ещё из-за какой-то бабы? Тьфу! Бабский удел – под мужиком стонать и терпеть. А ещё есть готовить и потомство рожать.
Люта не выдержала и засмеялась в голос.
– Ловко же ты женщинам роль определил. Мне тоже, по-твоему, надо муженька завести, у печи встать и размножаться бесконечно, аки свиноматка?
– Нет, Люта, это было не про тебя, а про баб. А ты не баба, ты – ведьма! – глубокомысленно изрёк Кудеяр. – А пришёл я к тебе просто повидаться, поболтать, да дурмана настойку испросить. Спится мне плохо в последнее время, будто гнетёт что-то, а что – не пойму. Думал, медовуха поможет от бессонницы, но слаба она, толком не берёт.
Ведьма улыбнулась, вот и выдал дядя главную цель своего прихода, да не всю – она чувствовала, что тот не договаривает, прикрываясь бессонницей, но выпытывать не стала. Она заглянула в короб, достала небольшой деревянный пузырёк с крышкой, протянула родственнику, задержала, когда передавала из рук в руки, привлекая внимание Кудеяра, тот поднял глаза и встретился с Лютой взглядом, ледяная синь напротив чёрной мглы.
– Держи. Дурман поможет ненадолго, но он не устранит причину твоей бессонницы. С причиной ты должен разобраться самостоятельно. Не злоупотребляй настоем, он крепкий, три капля на кружку спиртного, не больше.
Колдун кивнул.
– Знать бы ещё эту причину… Благодарю тебя, Люта, удружила! Надеюсь, что поможет и вернёт мне глубокий сон. Пора и честь знать! – с этими словами Кудеяр поднялся, засунул пузырёк в карман, потянулся было к Мысличу, чтоб погладить (тот яростно зашипел), да передумал.
Кудеяр не собирался распинаться и раскрывать душу полностью перед племянницей, для него это означало показать слабость, он и так многое сказал. Его действительно мучила бессонница, нечто грызло его изнутри, не давая покоя, отнимая аппетит и радость жизни, вот только оборотень знал причину своего недуга – Велена. Не совесть, не вина и даже не жалость – плевать на какую-то девку, мало ли их, изнасилованных, по белу свету – изматывали душу колдуна, а гордыня. Он давно и бережно взращивал свою репутацию, приводил в гармонию свои внутренние непомерные амбиции и личный образ с его историей в устах окружающих. И добился своего: его боялись, его уважали, про него ходили разные страшные слухи, к нему под покровом строжайшей тайны обращались с заказом на смерть – и тогда на одну загрызенную волком жертву становилось больше, его хотели, ему отдавались, от него рожали детей. За всю его личную историю не было ни одной бабы, на которую он положил глаз, а она вильнула бы хвостом – морок бил без промаха. Это уже потом чары спадали, и у девки могла родиться к колдуну ненависть, а у некоторых тяга к Кудеяру лишь смягчалась, переходя в материнскую любовь к ребёнку от него. А здесь случился полный провал! Злость с гордыней на пару раздирали воспоминания оборотня, не давая им уползти в тёмные закрома прошлого, картинка постоянно стояла перед глазами – и она лежала грязным пятном на идеальном образе Кудеяра.
Да, Люта права – дурман поможет лишь временно, а с причиной оборотень разберётся сам, он даже придумал, как: пятно можно смыть лишь кровью – пора отправлять Велену в Навь. Нет чудовища – нет проблемы и нет причины для бессонницы у Кудеяра. Вот только в этот раз колдун не хотел пачкать свои руки, потому что, во-первых, трезво оценивал риск: да, он оборотень, он силён и ловок, но и там теперь не абсолютно беззащитная слабая девушка, там монстр, под взгляд которой можно даже ненароком попасть – и всё, прощай, белый свет! А колдун жизнь свою и её удовольствия зело любил. А во-вторых, он банально не хотел видеться с живым воплощением своего позора ещё раз, память и так не давала ему спокойно жить, а он не враг себе, чтобы сыпать соль на открытую рану. Хотелось поскорее убрать проблему и забыть эту неудачу, как страшный сон. Осталось найти исполнителя. И, похоже, Кудеяр уже придумал, кому можно доверить смертельный заказ.