Вечер уже клонился к ночи, и принцесса вдруг остро почувствовала, что проголодалась.
Решив запастись крекерами, сыром и яблоками, она заглянула на кухню и задержалась там, разболтавшись с поварами замка о местных сплетнях. Сперва они обсудили, кто в этом году победит в конкурсе на самую большую тыкву, выращенную в деревне, затем стали прикидывать, сколько человек посетит ежегодный праздник урожая, а после перешли к самой волнующей и важной из тем: прошёл слушок, будто бы кто-то купил кольцо с весьма немалым бриллиантом в ювелирной лавке, и они ломали голову, гадая, кто же в скором времени объявит о помолвке.
Анна, хихикая, перебирала одну пару за другой и могла бы провести таким образом не один час, но понимала, что способ вылечить животных сам себя не найдёт, и ей с большим трудом удалось остановить поток своих догадок на мельнике и доярке. Извинившись и прихватив с собой припасы, девушка покинула кухню и поспешила в свою уютную комнату, где, облачившись в мягкую пижаму и забравшись под плед, она наконец приступила к чтению.
Книга местами походила на заметки натуралиста, казалось, будто её автор, путешествуя по дикой местности, собирал информацию о различных магических существах, записывал невероятные истории и искал ритуалы для превращения цветов в лягушек. Прекрасные легенды о заколдованных лесах соседствовали с рецептами зелий и заклинаниями. На некоторых страницах перевод отсутствовал, отчего те казались пустыми и обделёнными на фоне своих исписанных вдоль и поперёк соседей.
Анна увлечённо собирала каждую фразу, написанную почерком матери, как голодная птица собирает хлебные крошки. Хрустя крекерами, она узнавала всё больше об оборотнях, живущих среди оленей, о говорящих деревьях, драуграх и о мальчишках ростом с большой палец. Наткнувшись на искусно прорисованную иллюстрацию, к которой также отсутствовал перевод, принцесса задумалась, не мог ли Кристоф знать что-нибудь об этих рунах. Возможно, его друзья, горные тролли, тоже используют этот язык?
Казалось, королева Идуна намеренно пропускала страницы с самыми жуткими и неприятными рисунками, вроде того, где странный дым, завиваясь, покидал голову распластанного на каменном столе мужчины, перед которым, подняв руки к небу, стоял тролль. Не было перевода и к иллюстрации, изображавшей кричащего в агонии человека, такой натуральной и живой, что мурашки пробежали по телу девушки. Спешно перелистнув сразу несколько страниц, она наткнулась на Сагу об Эрене.
Рассмотреть черты легендарного героя здесь было куда проще, чем на портрете, найденном Эльзой. Светлые, желтоватые волосы Эрена были слегка растрёпаны, как и его борода, несколько прядей которой были заплетены в тонкие косы. На угловатом прямоугольном лице мужчины выделялся острый крючковатый нос, похожий чем-то на клюв горного орла. И пусть руны на странице не были переведены, Анна узнала по картинкам некоторые из его наиболее известных подвигов. В углу страницы, к примеру, был нарисован водопад, в водах которого Эрен научился дышать под водой. А справа от него красовался набросок солнца, каждый луч которого представлял собой изящный меч с жёлтым бриллиантом в рукояти, точно такой же, каким, по преданию, был знаменитый Револют. Завершал же разворот, посвящённый великому правителю, бесподобный рисунок грациозного спящего дракона. Анна перевернула страницу, и её сердце замерло в ужасе.
С пожелтевшего потрёпанного листа на неё смотрел огромный волк, нарисованный настолько реалистично, что девушке показалось, будто она чувствует на своём лице его вырывающееся из книги горячее дыхание. Перевод сопровождал лишь заголовок, и он гласил: наттмар. Принцесса нахмурилась. Ещё одно из тех некогда знакомых ей, а теперь навеки потерянных в памяти слов. Она поспешно перевернула страницу. Анна не желала ничего знать об этом существе, как и не желала, будучи пятилетней девочкой, видеть его в нескончаемых ночных кошмарах.
– Спасибо, обойдёмся без наттмаров, – пробурчала она себе под нос, стараясь скорее прогнать пугающий образ зверя из своих мыслей.
Принцесса какое-то время бесцельно перелистывала страницы, пока вдруг не наткнулась на странный рецепт. Лист с ним был просто вложен в книгу, а сверху аккуратным почерком её матери был подписан заголовок – «То, о чём грезишь, воплотится в жизнь». На полях её же рукой было выведено лишь одно слово: «Заклинание?» Девушка медленно провела пальцами по выдавленным карандашом буквам. Не рецепт. Магия.
Она никогда прежде не сталкивалась с магией, если, конечно, не принимать в расчёт Эльзу, но ведь та, управляя снегом и льдом, никогда не использовала волшебных ритуалов или слов. Магия была её неотъемлемой частью. Она была внутри неё. Однажды, вскоре после коронации, Анна поинтересовалась у сестры, что она чувствует, когда взмахом руки создаёт снежный вихрь или обращает реки в лёд. И королева описала это, как ни с чем не сравнимое чувство, растущее внутри, которое поглощает её целиком и наполняет своей силой, пока не становится настолько большим и всеобъемлющим, что перестаёт помещаться внутри, и остаётся лишь одно – выпустить его наружу.
– Это похоже на то ощущение, как, когда изо всех сил стараешься не заплакать, чтобы никто не видел твоих слёз? – спросила тогда принцесса.
– Почти, – ответила ей сестра. – Но, наверное, всё же это чувство ещё сильнее. Помнишь, как однажды винодел пришёл в часовню в штанах, надетых задом наперёд, безумно хотелось смеяться, но пришлось сдерживаться, ведь шла служба? Смех душил нас, и, переполняя, старался вырваться наружу. Здесь то же самое, только, когда я выпускаю свою силу, доверившись ей и прислушиваясь к себе, я могу ею управлять.
Таинственное заклинание не имело ничего общего с магией Эльзы, но неужели оно могло обладать похожей силой? Руны. Заклинания. Магия. Волнение охватило девушку, её сердце бешено колотилось в груди.
Чем дольше она всматривалась в найденный лист пергамента, тем сильнее ей казалось, что применить это заклинание – её судьба, ведь не случайно же оно попало в книгу. А ещё ей отчаянно хотелось знать, какие знания скрываются на непереведённых страницах. Анна, прищурившись, изучала руны, как будто это могло помочь вникнуть в их смысл. Но их значение никак не открывалось, не происходило ровным счётом ничего, лишь тяжелели веки.
И тогда её мысли обратились к Кристофу… Интересно, удалось ли ему хоть что-нибудь разузнать. Затем она подумала о Союн. Наверное, несчастная до сих пор в поле, присматривает за своим стадом, пытаясь уберечь животных от беспробудного сна. Мысли путались. Что бы её родители сделали, будь они сейчас здесь?
«Анна и Эльза, всегда обращайтесь за помощью друг к другу», – говорил отец. Он бы хотел, чтобы она рассказала сестре о найденном заклинании, но сперва нужно дать глазам немного отдохнуть. Мысли девушки вспышками мелькали у неё в голове, быстрые и неуловимые, как те серебристые рыбки, что живут у берегов фьорда. Веки, тяжелея, опускались всё ниже, и ниже, и ниже… Нужно придумать, как вылечить животных…
Бальный зал дворца Ройоми блистал в своём великолепии, именно таким и представляла его Анна в своих мечтах. Она осознавала, что всё происходящее – лишь сон, игра фантазии, ведь ей никогда не приходилось бывать в этой далёкой стране, к тому же всё вокруг казалось слишком совершенным и хрупким, чтобы быть настоящим. И потом, разве стала бы в реальном мире Эльза кружиться под музыку, так широко раскинув при этом руки, будто она пыталась обнять освещённый пламенем сотен свечей потолок с изящной лепниной.
Принцесса рассмеялась:
– Ты похожа на дерево в бурю! – Ей с трудом удалось перекричать звонкую песню скрипок и флейт.
– А ты похожа на нечто головокружительное! – пропела ей в ответ сестра.
Девушка в недоумении нахмурила брови:
– Головокружительное? Почему…
Но прежде чем она успела закончить вопрос, Эльза, не прерывая своего танца, подлетела к ней, и вихрь невесомой, ослепительно-белой ткани, из которой была сшита пышная юбка королевы, окутал её, словно вьюга. Взявшись за руки, сёстры стали кружиться, радостно смеясь.
Принцесса откинула голову назад, думая, какое странное зрелище они, наверное, сейчас из себя представляют. Эльза, в белом вечернем туалете с расшитым жемчугом лифом, была самим воплощением зимы, а Анна с пёстрым цветочным венком на голове, чья сочная зелень перекликалась с её изумрудно-зелёным платьем, удивительным образом воплощала собой лето.
Большой, богато убранный бальный зал расплывался у девушки перед глазами, превращаясь в смазанные полосы разноцветных красок. Голова невыносимо кружилась, но она так редко видела свою сестру весёлой и беззаботной, что просто не могла позволить себе её остановить. Чтобы продержаться в этом безумном вихре ещё хоть немного, Анна закрыла глаза, стараясь сохранить на своём лице улыбку. С каждой секундой это давалось ей всё труднее.
Головокружение становилось невыносимым, мысли путались. Как бы ни хотелось расстраивать Эльзу, настала пора остановиться.
– Эй, не пора ли нам притормозить? – Анна раскрыла глаза и ахнула.
На месте её сестры, держа принцессу за руки, кружился высокий незнакомец во фраке, его лицо было скрыто за серебряной маской волка.
Девушка, споткнувшись, остановилась.
– Прошу меня извинить. – Она выдернула свои ладони из рук мужчины. – Я должна найти свою сестру.
Танцор поклонился так низко, что маска чуть было не слетела с его лица.
– Как пожелаете, принцесса Анна.
От одного звука этого голоса кровь в венах девушки будто превратилась в лёд. Она надеялась, что больше никогда его не услышит. Неуверенно вглядываясь в тёмные прорези для глаз, Анна произнесла:
– Принц… Принц Ханс?
– Собственной персоной. – В его руке внезапно материализовалось кольцо с огромным бриллиантом. – Королева Эльза настояла, чтобы я преподнёс вам это, когда я просил у неё вашей руки.
– Зачем это вам моя рука?
Ханс схватил принцессу за запястье и силой надел ей на палец кольцо.
– Ваша рука нужна мне, чтобы, сжимая её в своей, я смог пройти вместе с вами по жизненному пути. Вы станете моей женой. Ваша сестра благословила нас, всё уже решено.
Анна отстранилась.
– Я вам не верю, – в ужасе прошептала она, и, встав на цыпочки, принялась искать глазами Эльзу в суете бального зала. Но её нигде не было. И вдруг всё исчезло: сверкающие канделябры, музыканты, танцоры, яркие ткани, которыми были задрапированы уставленные экзотическими блюдами столы… Осталась лишь испуганная девушка да принц Южных островов, коварный злодей, пытавшийся обманом захватить королевство Эренделл, чудовище, чуть не погубившее обеих сестёр.
Ханс рассмеялся, и его холодный, бездушный смех, сорвавшись, перешёл в волчий вой. Анна словно пребывала под гипнозом, она стояла, не в силах отвести от мерзавца взгляд, и вдруг прямо у неё на глазах нос маски стал удлиняться, превращаясь в настоящую морду хищника, а рельефные серебряные волоски вдруг отделились, распушились и обратились в густую шерсть.
Повисла тишина. Ханса не стало, вместо него теперь стоял огромный белый волк с янтарными глазами и острыми торчащими клыками, по размеру напоминающими столовые ножи. Это был тот самый зверь из детских кошмаров принцессы. Но если большинство тех вещей, что кажутся ребёнку огромными и страшными, с годами будто бы уменьшаются и перестают пугать, то лесной хищник наоборот – только вырос. Он стал куда более свирепым. И куда более голодным.
Облизнув длинным красным языком свою похожую на капкан пасть, он двинулся вперёд.
«Просыпайся же, Анна!» – отчаянно кричала себе принцесса, путаясь в длинном шлейфе своего платья, спотыкаясь, падая, пытаясь отползти от зверя. Проснись! Проснись! Просыпайся…
– Проснись! – Анна села на кровати. Звук её собственного голоса разрушил кошмар. Облегчение, тёплое и сладкое, как свежий мёд, разлилось по всему телу. Прошло столько лет с тех пор, как она впервые увидела это чудовище во сне, и страх, который оно породило, укрепился в душе девушки так же прочно, как и боль от потери родителей. Теперь же два этих сильных, пожирающих чувства слились воедино, ведь на этот раз мама не расскажет ей историю, чтобы отвлечь, а папа не принесёт чашку горячего шоколада.
Всегда обращайтесь за помощью друг к другу.
Потянувшись вперёд, принцесса схватила книгу матери, которую она, видимо, во сне оттолкнула к кованому изножью кровати. Она прижала её к груди и босиком побежала в королевскую опочивальню. Нет, она совсем не надеялась застать в ней родителей, просто Эльза перебралась туда после своей коронации, оставив детскую, с которой было связано столько тяжёлых воспоминаний. Но комната была пуста, постель застлана, а огонь в камине потух. Интересно, какие королевские обязанности могли занять её сестру на всю ночь?
Девушка разочарованно вернулась в свою комнату. Прежде чем забраться обратно в постель, она остановилась перед туалетным столиком и взяла с него альбом отца. Король Агнарр, бесстрашный воин, владел карандашом и кистями ничуть не хуже, чем мечом. В тяжёлые дни, когда Анне было особенно одиноко, ей нравилось разглядывать его рисунки, в такие мгновения ей казалось, что она видит мир его глазами. В альбоме то здесь, то там встречались прекрасные зарисовки Эренделла. Но больше всего девушке нравились наброски пейзажей далёких земель, сделанные отцом во время его королевских дипломатических визитов.
Не пройдёт и четырёх… хотя нет, уже трёх дней, как Эльза отправится в такое же путешествие и увидит все эти невероятные места вживую. И если принцесса всё же придумает, как побороть сонную болезнь, вполне возможно, что сестра возьмёт её с собой.
Ложась в постель, Анна твёрдо решила, что проснётся с рассветом и первым делом покажет королеве найденное заклинание. И вот, положив альбом отца справа от своей подушки, а книгу матери – слева, она наконец осмелилась закрыть глаза.
Волк не вернулся.