Рассказы
Божий промысел
Как-то неожиданно я лишилась присущего мне постоянно чувства вины. Вместе с этим осознала, что жила в нём всегда, оно привычно сопровождало мои действия и решения. Тем необычнее моё нынешнее состояние. Также неожиданно перестала отчитываться перед родственниками за свои намерения и действия, извечные «я по делам», «я по работе», когда ни дел, ни работы не предвидится и в помине.
Но что меня беспокоит, так это ум, вернее, его состояние… вялое какое-то, расслабленное.
Особенно когда нужно начать что-то новое, так ум сразу задавливает контрвопросами: «ой, а как это?», «ой, да ну!» Включается тормоз на начало любого желания или необходимость что-то сделать. Если не помогают «ой…», то тут же уму на помощь, как причина, чтобы не начать, приходит обесценивание: «да уже всё есть, зачем тебе это?»
И страх начинания закрадывается тогда в душу и разворачивает свои цепкие щупальца, раздирая спину, вцепляясь в бока, парализуя дальнейшие попытки.
Когда-то, 100 тысяч рублей тому назад, полулежал в подзаборном мраке потрёпанный старый, если не сказать древний, мужчина лет сорока. Множество лет и раз совершал он безумное количество дел, больших и малых, бился за благие светлые идеи, прошёл войны и заточения, муки и пытки, и теперь силы его оставили. Он мечтал лишь о том, чтобы всё поскорее закончилось и он смог бы выспаться. И самое главное, что он даже не помнил, за чьи идеи он так стоически сражался всё это время. «Надо – значит, надо!» – звучало в его утомлённом разуме. Помнил только тьму и крылья птицы, исходящие от неё волны требований, жажды власти и контроля. Он никогда не спрашивал этого крылатого инициатора, для чего ей все завоевания и борьба, но однажды почувствовал буквально кожей то, ради каких целей она это совершала. Ей становились доступны энергии удовлетворения и реализации, недолго и неглубоко переживаемые, но всё же.
Когда она не получала и этого, в ней поднималась волна отчаяния и страха постареть, умереть и сгинуть безвозвратно. Эта волна гнала её ко всё новым манипуляциям и требованиям, не давая остановиться. Её крылья в постоянном движении работали на износ, страх не пощадил и их: у своего основания они оголились, потеряв оберегавшие от боли и непогоды перья.
Столетие прошло с тех пор, как воинствующая птица была прекрасной женщиной, в мгновение ока превратившейся в ворону, а вскоре стала существом с крыльями из мрака… Причиной была злоба и ненависть, пережитая ею, желание отомстить и изрыгаемые ею проклятия довершили начатую трансформацию.
А совсем недавно она любила и была любима, по крайней мере, ей так казалось. Но счастье отвернулось от молодой женщины, она оказалась не так богата и именита, горячо любимый мужчина не смог остаться с ней, сильное социальное неравенство лишает его права на мезальянс. Разбитое женское сердце, подхлёстываемое чернеющими мыслями о недостойности и неустроенности, разгоралось от обиды и боли. «Как он может говорить о сострадании и любви, когда так жестоко поступил со мной? – возмущалась она в сердцах. – Как смеет смотреть мне в глаза, выбирая жизнь с другой женщиной и уходя так бессовестно?»
Буря чувств, поднимаясь ураганом в её душе, росла необычайно, готовая вот-вот разнести в пух и прах всю её жизнь. А может, и не только её…
Воспоминания о знакомстве с тем, кто так бесчестно собирался уйти от неё, покрывались пеплом сгоревшей в обиде нежности, но ещё были живы. Молодые люди столкнулись на мощёной дороге, их взгляды пересеклись, и тёплое нежное чувство окатило обоих. Они встретились неслучайно. Сама Любовь свела их. Они были созданы для любви и сотворчества, и их творения призваны были рассеять мглу новорождённым светом. Охватившее обоих чувство обещало чудо, манило волшебством и очаровывало надеждами. Парочка, не помня себя, бросилась в искрящийся омут наслаждения и самозабвенной любви. Мимолётные моменты отрезвления были слишком слабы, чтобы охладить их взаимное чувство, и снова и снова влюблённые искали лишь поддержки друг в друге, предпочитая взгляд любимых глаз всему миру.
Но, несмотря на взаимную глубокую симпатию и страсть, они не могли навсегда остаться вместе, так как принадлежали своим супругам. Увы, она была замужем, а он – женат.
Момент отрезвления был чудовищен, особенно для него. Мужчина, всегда отличавшийся высокими моральными принципами и убеждениями, оказался сметён осознанием последствий собственных поступков. Он не видел для себя иного выбора, кроме как забыть дурманящий экстаз новой любви и вернуться к прошлой размеренности тихой семейной жизни. Своим решением он уничтожил свою возлюбленную. Её душевные терзания больше касались потери настоящего, нежели сожалений о прошлом. Интуитивное ощущение жизненно важной необходимости быть вместе не покидало её, но она не могла настаивать на своём видении и вынуждена была подчиняться решениям мужчины. Но, несмотря на отказ от любви, после такого выбора жизнь их обоих и их семей рассыпалась в пепел.
Их расставание также повлекло за собой катастрофические для Мира последствия. Разделение двух сотворческих душ, которым было предназначено изменить Мир, выразилось в Пространстве появлением Черноты, захватившей его словно демон. Это было всё, что осталось от него. Побеждающая Тьма окутала всё вокруг, оставив лишь пустой мутный глаз, висящий в темноте безвольным существом, не принадлежащим себе. Глаз воплощал собой остатки её.
С глубоким выдохом скорби Мир погибал. Он страдал и сворачивался от несвершившегося Творчества. Ему, видящему многие варианты возможностей, было горько сдаваться так бесповоротно. И Он решился на вмешательство. Он развернул перед парой волшебный кинозал, в котором они явственно увидели, кем стали. На альтернативной картине было показано их совместное будущее, восходящее золотым шаром солнца над тёмным горизонтом. Созидательный совместный процесс, строительство возможностей новой жизни, наполняющей Мир неповторимыми красками и ощущениями, неведомыми ранее. Творчество с наслаждением от неожиданных открытий, приятного созидания в открытом пространстве. Золотой шар, символизирующий уверенность, реализацию предназначения, сопровождаемую творческим успехом, озарил мягким светом их погибающие души, и они вновь увидели жизнь, становящуюся возможной в любви и сотворчестве. И новый выбор стал реальным, и Мир радовался и обретал гармонию от того, что теперь всё находится на своих местах. Молодые люди вновь двигались по пути развития души, щедро делясь с Миром своими достижениями. В дар от Мира они получили волшебный посох, помогающий справиться с любой сложной ситуацией и быть вместе.
Все сформировавшиеся ранее события принялись раскручиваться и создаваться по новому сценарию. У образа крылатой птицы появилось сияние над головой, и она превратилась в черноликую богиню удачи и безопасности. При встрече с воином-мужчиной, ранее усталым и измождённым, она освещает его голову свежей идеей, предлагая отдохнуть и поучиться делать то, что хочется сделать, стать тем самым ресурсом для самого себя. Находить в приятных действиях смысл и позволять им случаться, ловить рыбу, нежиться на солнышке, купаться, слушать море. Иногда просто позволить себе выспаться, чтобы творить процессы с интересом, словно в потоке, играючи.
Я чувствую, как в моём теле интегрируется всё то и все те, что появлялись сейчас. Как в моей жизни обретают место энергии творчества, искусства и законченности, как талант соединяется с любовью и формируется предназначение, изобилие, процветание во всех смыслах. В ситуациях, прежде сложных и безвыходных, я вижу возможность коммуникации и взаимодействия. Теперь, если мне есть что сказать, я могу и хочу это сказать. Есть понимание, что если нужно что-то делать, то делать это можно только с интересом и уважением к делаемому. А на вопросы «ой, а как это?» и «ой, да ну!» есть простые ответы: «да вот так!» и «баранки гну!»
Я не готова жертвовать своим временем, настроением, состоянием ради противостояния течению жизни и борьбы с Миром. Я могу сонастроиться с гармонией происходящего с благодарностью и любовью, каждой клеточкой ощущая во всём происходящем божий промысел.
Виновата, что есть
Тёмная комната с высокими потолками сдавливает до дурноты, несмотря на большое пространство. Высокий мужчина, скорчившись, лежит на холодном каменном полу. Он пытается отползти в угол, но тело его не слушается, шершавый пол цепляется за одежду и вгрызается в ещё живое трепыхающееся тело. Нельзя допустить, чтобы он ушёл, уполз, сбежал…
Он приговорён, и шансов на спасение нет. Я ясно вижу направленное на него воздействие мужских силуэтов, их энергия течёт с разных сторон, въедаясь в плоть мужчины, и его тело впитывает её, не имея сил сопротивляться. У него нет выбора, но он есть у меня. И я чувствую, что я тут не одна, мы в команде вместе с незнакомой женщиной, от которой я ощущаю очень мощную поддержку.
Я медленно, но решительно подхожу к скорчившемуся человеку и рисую вокруг него знаки. Они защищают его от разрушения, препятствуя смертельному воздействию. Но в тот же момент, как разрушительная энергия блокируется, внимание её хозяев переключается на меня. Их взгляды заставляют ёжиться, но им не сломить мою решительность. И всё же мы с компаньонкой не находим ничего лучшего, как бежать.
Следующую вечность мы стремительно передвигаемся по каким-то коридорам, тёмным каменным туннелям, подвалам и чердакам. Едем на лифте, бежим по лестницам, но, где бы мы ни оказались, ни остановились, мужские фигуры всё время оказываются ниже нас, порой буквально под нами. Везде они…
Я еду в утренней неторопливой электричке выходного дня. Солнечный яркий день заливает тёплым светом всё пространство сидящих немногочисленных пассажиров. Я среди них нежусь под согревающими душу лучами, мне хорошо и комфортно. В какой-то момент замечаю, что ощущение комфорта прерывается чьим-то вторжением. Открыв глаза, вижу, что ко мне подсела женщина, яркая, вибрирующая, энергичная. Она немолодая, но и пожилой её назвать нельзя. Наглый пристальный взгляд, вызывающе пёстрая одежда – всё это наводит на мысли о цыганщине. Она начинает мне что-то рассказывать, длинно, не прерываясь, не отрывая глаз. Я хорошо понимаю, что смысл её повествования отсутствует, это набор каких-то словосочетаний и фраз, не имеющих общей канвы. Всё отчётливее осознаю, что моя новая попутчица несёт ахинею, какую-то фигню, отвлекая, выдёргивая меня из себя, распоряжаясь моим вниманием и моей энергией совершенно бессовестно. Даже солнце за окном стало светить более тускло, мир начал меркнуть…
Из глубины сознания начинают всплывать воспоминания о том, чем я владею, какие навыки у меня есть, чтобы справиться с чужеродным воздействием, как нейтрализовать направленное на меня разрушительное влияние.
В этот момент электричка резко затормозила, словно от выдёргивания стоп-крана. Стоявшие, да и сидевшие люди повалились друг на друга, превратившись в одну общую шевелящуюся массу, шумную и недовольную. Потихоньку масса начала расползаться по своим местам, а во мне зародились сомнения в своей правоте, в своём праве мочь и делать… Сомнения породили вину…
Сны… сны… Эти сны преследуют меня и вносят сумбур в мою явь, я порой перестаю понимать, где они заканчиваются. Иногда вдруг всё исчезает, и реальным остаётся только оно – чувство вины…
Всё моё невиданных размеров чувство вины я ощущаю в области солнечного сплетения. Оно имеет вид Эйфелевой башни, тяжёлой и громоздкой. Верхушкой своей башня упирается в сердце. Ей тесно, она хочет развернуться. Но мешает моё тело, а покинуть его она не может, так как не по своей воле она здесь находится, а по принуждению. Сильная мужская рука, символизирующая контроль, вечный и неизбежный, поместила башню в моё тело. Только так ей видится достижение безопасности – с помощью тотального и неизбывного контроля.
Тусклая светящаяся лампочка в форме лилии, висящая над происходящим, источает тепло, но лишь яркий, мощный, но нежный луч света добавляет ясности ситуации. Он ведёт меня в далёкое-далёкое время, когда сильная мужская рука принадлежала маленькому четырёхлетнему мальчишке, живущему в сельской местности с любящими родителями. Его шалости порой заставляют их хвататься за голову, но они стараются не мешать ему расти любознательным и разносторонним. Малыш изучает мир, радуясь каждому звуку, взгляду, опыту и событию. Он не ведает страха, не знает о подстерегающих опасностях, не признаёт поражения. Всё ему интересно и любо. Мальчишка возится в земле, собирает жуков, наблюдает за жизнью.
Появившаяся неожиданно рука из-под земли жадно хватает мальчугана, и в её цепкой хватке его тельце погружается под землю. Малыш испуган, затаив дыхание от ужаса происходящего, он ожидает продолжения. Оно не заставило себя ждать и оказалось совсем не радужным. В дрожащей эйфории от предвкушения лакомства зловещая рука помещает тело мальчика в приготовленную для него капсулу, висящую среди многих подобных под каменным подземным сводом. В капсулах тела жертв проходят стадии готовности и затем пожираются чёрной многорукой бесформенной массой, охотящейся с помощью своих многочисленных рук на поверхности земли. Радость от улова и интерес к еде – единственные чувства, доступные ей, и их у неё в избытке, охота удалась.
Яркий луч пронзает пространство и время и увлекает нас к ещё более далёким временам, в которые эта чудовищная прожорливая масса была женщиной. Ведьмой, не ведающей страха и принципов. Она в огромных количествах творила зло данной ей силой. За деньги она была готова на любую гадость и мерзость для своих заказчиков, коих, к сожалению, было у неё вдоволь. Но и эта жизнь её была не вечной. И нынешняя злодейка была когда-то ребёнком…
Маленькая девочка росла в атмосфере нелюбви и стыда. От природы доброжелательная и общительная, она была объектом насмешек среди сверстников и изгоем среди взрослых. Большое родимое пятно на лице ребёнка уродовало правильные черты лица и придавало зловещести пронзительному взгляду зелёных глаз. Девочка очень страдала от подобного к ней отношения, стремилась завоевать одобрение и расположение, но натыкалась на неприступную стену отвержения и издевательств.
В её жизни был лишь один человек, относившийся к ней хорошо, любивший нежно и без условий, видевший её тонкую ранимую натуру и умевший поддержать в самый трудный момент. Это был дедушка, отец её матери, но он умер, когда ей было два года. Больше ласки девочка не знала.
Соседи шарахались от малышки как от прокажённой, вызывая в матери бурю чувств, ведущими из которых был стыд за дочь и страх осуждения. Она всё больше отдалялась от дочери, не смея противостоять общественному мнению, согласно которому её дочь была воплощением зла. Дед был авторитетным человеком, и при нём побаивались высказываться относительно так странно выглядевшей внучки, но с его смертью всё изменилось и плотину негатива прорвало.
Малышка, потерявшая единственного любящего человека в лице деда, долго ещё не могла понять такой резкой перемены отношения к ней со стороны близких и соседей, день за днём она терпела поражение в попытках завоевать их благосклонность, в особенности матери. Детская душа начала сворачиваться от боли, корчась в страшных муках отвержения и ненависти. К 7–8 годам девочка озлобилась и возненавидела весь мир. Довольно скоро, годам к 12-ти, ей удалось уединиться совсем, благо этому никто не препятствовал, ведь «бельмо на глазу», которым она считалась, предпочло исчезнуть само, чего ж мешать? Мать, по-прежнему испытывавшая стыд и страх, переживала, конечно, за жизнь своего ребёнка. Её беспокоило, как дочь будет жить дальше, но материнские силы были слишком слабы, чтобы оказать теперь хоть какое-то влияние на катящийся под откос локомотив судьбы дочери… Отверженная же, в свою очередь, отвергла в душе своей весь мир и посвятила свою жизнь развитию психических возможностей и магических сил, изучению чёрной магии и колдовства. И преуспела в этом…
Юная ведьма с азартом принялась мстить исковеркавшему её жизнь миру. Она с лёгким сердцем проклинала, наводила, ворожила, портила, изводила, вкладывая в каждый ритуал боль опалённой души и взаимную ненависть, взращенную долгими годами отверженности и издевательств. Мощь её не знала границ, все действа удавались с головокружительным успехом, злоба ширилась и обретала всё большую уродливость, отражавшуюся на ярко-бордовом пятне, обезображивающем лицо молодой колдуньи. Но нет ничего вечного на земле. Настал момент расплаты. Ведьма получила ответное проклятие, имевшее силу ядерного взрыва локального действия. Вся её жизнь, и до того растоптанная, превратилась в пепелище. Но смерть не улыбнулась ей – она была проклята жить, только теперь тело её практически не имело формы, оно больше походило на чёрное размытое пятно, прячущееся в подземелье, вечно и страшно голодное, ненасытное, бессильное. Множество рук-щупалец прятались в черноте её тела, но способны они были лишь проникать на поверхность земли, чтобы утащить очередную жертву, обычно являвшуюся маленьким ребёнком, ибо на большее сил у рук не было. Подобное существование, больше похожее на выживание, не приносило ни удовольствия, ни радости, утробное урчание при предвкушении трапезы – вот всё, что можно было счесть за счастье.
Однажды Чёрная масса увидела сон, или ей просто пригрезилось наяву… Молодой человек, печальный, но сострадающий ей, пришёл в подземелье. Сел рядом с ней, не боясь её и не стесняясь. Молча смотрел на неё, и взгляд его не выражал ни ненависти, ни презрения, ничего того, к чему она привыкла за всю свою жизнь, а лишь сострадание и нежность. Его взгляд чем-то напомнил ей деда, её детские годы, живую человеческую ещё душевность, любовь и тепло, согревающие душу. Он прикоснулся к её лицу, и пятно загорелось, словно от огня. Пятно, которое она считала своим проклятием, начало согревать её, а затем говорить.
Оно пришло в её жизнь не просто так. Оно пришло с целью. С помощью пятна девочка могла вспомнить себя, вспомнить то, для чего она пришла в этот мир. При определённой игре света и тени она должна была увидеть своё отражение и вспомнить прошлую жизнь. Но случиться это должно было, только когда ей исполнится 20 лет. До этого оно было лишь пятном. Но что-то пошло не так…
Сейчас, когда столько времени и событий было упущено, а грусть и сожаления неуместны, Чёрная масса под печальным нежным взглядом молодого человека могла лишь признать свою неправоту. Да, она не смогла, будучи маленьким ребёнком, устоять под натиском недоброжелательности, выдержать ненависть окружения и сохранить спокойствие и уверенность в себе. Она поддалась на провокацию и потеряла возможность вспомнить себя и выполнить задачу своей жизни. Как нескончаемо жаль ей сейчас упущенных возможностей, как горько плачет её истерзанная душа, узнав о несвершённом.
Но что ей видится?! Те картинки её детства, которые оставили неизгладимый след на израненном сердце, начали меняться. Да, дед умирает, да, пятно остаётся, но её больше не беспокоит отношение к ней детей. Соседи привыкают к её внешности, не сказать, что принимают, но ведут себя уже без негативных выпадов. У неё есть свой мир, и его ей достаточно…
Капля за каплей – и время перетекает в годы и десятилетия. Девушке уже 20, пришло время вспомнить. Игра теней делает своё дело, и внутреннее состояние девушки меняется до неузнаваемости. Она ощутила себя светом, которому не нужна оболочка. Он есть, и в этом его смысл. Внешне в жизни девушки может даже ничего не меняться. Она занята повседневными делами, её тело выглядит и действует по-прежнему, но её сознание, вся она изнутри теперь являются чистым светом. Её воздействие на окружающее, что бы оно ни включало (людей, животных, объекты и проч.), исцеляюще. Те, кто с нею сталкивается, загораются от неё, хотя могут даже и не знать об этом, не понимать, что с ними происходит. Свет захватывает всех, кто приближается, наполняя собой и исцеляя. К девушке бессознательно тянутся люди, согреваясь в её близости, в жизни всех, коснувшихся света, происходят необратимые перемены, многое изменяется навсегда.
Перед девушкой-Светом появляется череда людей. Это те, чью жизнь она разрушила, поддавшись темноте своей старой реальности. Теперь она исцеляет их своим состоянием. Каждый получает свой внутренний Свет и уходит в свою судьбу счастливый и благостный. Много людей тут промелькивает, но один бородач привлекает особое внимание. Он купец, богатый и властный. Когда его внутренний свет загорается неугасимой лампадой, он бросает всё своё состояние и отправляется бродить по свету, ощущая наконец свободу и лёгкость, о которой всю жизнь безуспешно мечтал. Он пошёл туда, куда его всегда тянуло, но он не позволял этому случиться.
Перед девушкой группа детей, тех, утянутых под землю в качестве пищи. Они не вернулись к жизни, но их души, прошедшие такой опыт, поднялись в развитии, перешли в высший мир. Они получили освобождение и с благодарностью к девушке-целительнице отправляются в новые неизведанные путешествия души. Кто-то из них снова воплотится в земное тело, а некоторые отправятся постигать себя в другие пространства.
Я вдруг поняла сейчас, что эта девушка-Свет – я… Я рождена, чтобы нести Свет, чтобы взрастить его в своём сердце и им жить и работать! Но как? Ответ прост и сложен одновременно… Не мешать просто… Его не надо искать, вызывать – он уже есть. Единственное, что не даёт ему жить и светить, это мои рамки «Я знаю, как должно быть».
Сейчас я ощущаю, как Свет буквально напитывает моё тело, заполняя каждую клеточку. Тела нет, то есть телесные границы, конечно, есть, но их ощущения не ведущие. А есть безграничность, и она поглощает всё, что приближается… Поглощает и трансформирует в Свет, в себя, а рамки растворились… Безопасность есть, а контроля нет… В области солнечного сплетения, там, где находилась «Эйфелева башня», теперь желтоватый свет. Это – центр трансформации. Всё, что попадает туда, становится подобным ему.
Теперь в любой ситуации Я – сама Трансформация. Во время прохождения какого-то земного опыта, порой болезненного и тяжёлого, мой свет становится плотнее, словно небо где-то чуть более синее, а где-то по-прежнему голубое. И изменилось общее ощущение проживания опыта. Теперь я знаю точно, что опыт – это хорошо… Он нужен. Чтобы происходили изменения, неведомые, непредсказуемые, обновляющие и развивающие. И снова опыт встраивается в Свет.
И есть лишь Свет… И Я есть Свет… И Свет есть Я.
Зависимость или смерть
Страх смерти преследует меня везде. Боюсь потерять работу, сделать что-то и умереть.
Я боюсь засыпать, смотрю фильмы до изнеможения, чтобы уронить голову на подушку без сил и не почувствовать, как заснула. Хочу отрубиться, чтобы не видеть, как умираю.
Хочу избавиться от рамок, которые мне кто-то устанавливает, а я им следую. Потому что, если не последую, – смерть.
Страх смерти, словно чёрная толстая резина, обнимающая мой мозг, не даёт ему расслабиться и сжимает всё крепче. От этого радужными кляксами распространяются ляпы по всему телу.
Маленькая пятилетняя девочка ходит по летнему полю, бескрайне-цветочному, такому, казалось бы, живому, если бы не было мёртво-молчащим. Девочка тихо собирает цветы и, на первый взгляд, ничем не отличается от сверстников… пока не поднимет глаза. Недобрый мертвенный огонёк горит в её взгляде. Манящий и пугающий одновременно. И если посмотреть в её глаза некоторое время, то очень скоро начинаешь терять связь с миром, вместе с девочкой утягиваешься вглубь, в центр земли, и попадаешь в иной мир.
Поляна с жёлто-голубым огнём является нам. Вокруг неё стоят какие-то фигуры. При приближении можно заметить, как на их обезображенных лицах играют блики огня. Та, что была девочкой, собирающей цветы, тоже здесь, сейчас она – одна из них. Фигуры обступили огонь и раскачиваются в такт друг другу, словно проводя некий неведомый ритуал. Существа погружены в транс и не очень замечают происходящее вокруг. Неподалёку наблюдает за действом женщина весьма примечательной внешности. По манерам, взгляду, общему впечатлению и походке её можно догадаться, что она довольно молода, но седые растрёпанные волосы и морщинистое лицо вступают в резкий диссонанс с производимым ею впечатлением. Сутулость, или сгорбленность, не добавляет ей шарма, а лишь придаёт зловещести её движениям. Женщина смотрит на раскачивающиеся фигуры холодно, жёстко. Они – лишь инструменты выполнения задачи, возложенной на неё Ими, а значит, осуществляемой ею не по своей воле. Ведь и сама она также является инструментом в чужих руках, властных и непреклонных. По сути, она лишь посредник между фигурами вокруг огня и беловолосыми существами в плащах и чёрных масках. Фигуры с помощью своих ритуальных действий генерируют энергию, отправляемую по специальным приспособлениям в точки сбора, откуда её забирают беловолосые. Энергия необходима им для поддержания их существования. Для них это энергия жизни. Без неё они мертвы…
Когда-то давно беловолосые существа не зависели от каких-либо источников энергии. Они жили на своей плазмогенерирующей планете, наполненной плазмообразными жителями. Вся жизнь их проходила в актуальных для них движениях и действиях, понятных и предсказуемых. Трудились они слаженно и добросовестно и даже не предполагали чудовищных изменений, ожидающих их. Внешне плазмообразные существа выглядели тогда совсем иначе, ничуть не похоже на человеческий облик. Во главе их дружного сообщества стояла огромная женская особь, всеобщая Мать, почитаемая и обожаемая всеми без исключений. Она любила их нежно и трепетно, окружая заботой и вниманием, и они отвечали ей взаимностью.
Пока не явилось Оно. Огромное тело, в одиночестве болтающееся по Вселенной, прилетело на мирную плазмопланету и заставило разрушиться эту плазму. Не сказать, что прибыло Оно со злыми намерениями или желаниями. Оно пришло сюда, чтобы насытиться… Ничего личного, как говорится, просто хотелось кушать, и плазмообразные оказались лакомым куском.
Когда само их существование оказалось под угрозой, а планета стала непригодной для восстановления и жизни, плазмообразные были вынуждены отправиться на поиски места и способа выживания. Много планет они облетели, попадались им и уже опустошённые, и полуразрушенные. Одна из таких даже показалась пригодной для временного пристанища беглецов-скитальцев. В прошлом зелёная и цветущая, она находилась ныне в обезвоженном состоянии, покрытая железными конструкциями по всей своей поверхности, словно скелетами живших когда-то на ней обитателей. Плазмообразные могли находиться на ней в своем плазмооблике, но только в скафандрах, иначе их бескостные тела бессовестно расплющивала гравитация, не оставляя шансов на выживание. На этой планете они провели некоторое время в размышлениях и попытках собраться с силами для решительного шага. Назад пути не было, а впереди были дальние дали и необратимые перемены. Планета Земля находилась очень далеко, и путешествие к ней было бы билетом в один конец. На такое решились не все, некоторые предпочли остаться здесь и вскоре погибнуть, но не совершать шаг, после которого путь назад был заказан, а гарантий на будущее не было никаких. Земля к тому же требовала мощной адаптивности и готовности ко всему. Воздействие постоянной гравитации уничтожило бы их мягкие плазмообразные тела, поэтому тем, кто отважился отправиться в это путешествие, пришлось бы внешне сильно измениться и эволюционировать в более твёрдые тела. Хотя эволюцией подобные перемены считали не все.
Но что было самым страшным и неприятным для мирного населения плазмогенерирующей планеты, так это вероятность вечной зависимости от человеческих существ. Именно от них было возможно получать необходимую жизненную силу и энергию, без которой дни плазмообразных были бы сочтены и тут. И энергию эту пришлось бы добывать нечестным путём, заманивая людей в недра земли, где под воздействием некоего ритуала попавший в ловушку человек медленно погибает, отдавая свою жизненность жёлто-голубому пламени. Сколько пришлось бы существовать в таком подло-зависимом состоянии, неизвестно. Возможно, других, более конструктивных, решений и не найдётся, и все плазмообразные, ставшие на Земле беловолосыми, в скором времени погибнут и тут, а возможно, найдётся выход, и они двинутся дальше в поисках нового, более подходящего пристанища, где смогут жить независимо и безопасно для себя и окружающих.
Но откуда же взялось Оно, то огромное, блуждающее неприкаянно тело, что так варварски изменило жизнь нескольких планет и их обитателей?
О! Оно тоже не вечно скитается по галактикам и вселенным!
Когда-то, в незапамятные времена, которые Оно уже позабыло, у него был дом. Кубичная планета с мирными кубиками-строителями. Они находились в постоянном движении, игривом и непрестанном. Вновь построенные невероятные комбинации демонтировались, перестраивались, и возводились ещё более причудливые и невообразимые. В постоянном движении жители самообеспечивались энергией, оставаясь самодостаточными и независимыми от внешних источников.
И вот однажды один из кубиков заскучал. Да так неистово, что отказался от коллективных действий. На бывших товарищей он стал посматривать как на дурачков, глупых и безмозглых. Ему не хотелось существовать так по-дурацки. Он решил остановиться. Свою же инициативу (напомню, что инициативой являлось отсоединение от совместных действий, не более) счёл наиболее перспективной и захватывающей и вскоре собрал группу единомышленников, поддержавших сие бунтарство. Вскоре компания индивидуумов, не придумав ничего нового, но к старому возвращаться не желающая, стала слипаться в единую массу, всё быстрее затвердевающую и неподвижную. Застывшая масса, не умеющая поддержать свои ресурсы за свой счёт, начала подсасывать энергию у продолжавших строиться собратьев, так как другого способа питания не придумала. Но такое паразитическое существование её длилось недолго. Те, кого сочли глупыми и безмозглыми, таковыми не оказались и быстро заприметили прилипшего паразита.
Кубики отсоединили массу-паразита и изгнали её с планеты. С тех пор всё дальше и дальше от бывшего когда-то родным дома улетал неподвижный, но голодный организм, ставший единым из-за липкости и инертности.
Однажды, летая по самым отдалённым вселенным, пожирая всё встречавшееся живое, Оно увидело сон. В этом сне Оно оказалось в своём кубиковом деятельном прошлом, ещё будучи самостоятельной и самодостаточной единицей кубикового сообщества. Недовольство его только назревало, но на решительные действия он не созрел. Как в волшебном кинозале, увидело Оно себя наивным и самоуверенным кубиком, стремившимся изменить что-то в ставшем скучным и однообразным строительстве. И вдруг кинозал разделился на два экрана. На одном из них продолжалась картина, которая Ему была хорошо известна. Остановка, слипание с остановившимися товарищами, и последующее изгнание, и бессильные странствия. А вот вторая картина показывала совсем другую историю. Инициативный кубик поделился с сообществом своими чувствами, желанием развиваться и развивать, расширять диапазон движений и творений. Он хотел и умел генерировать новые идеи, как, оставаясь самоподдерживающей структурой, двигаться в новых направлениях и открывать новые горизонты. Как, оставаясь автономным и независимым, осваивать новые способы существования, счастливые и радостные.
Разнообразие явилось в жизнь кубикового сообщества в виде катания с горок. К кубику – генератору идей примкнули некоторые товарищи, и вскоре традиционное сообщество признало в нём лидера, способствующего общей эволюции и незаменимого для обмена опытом с другими планетами.
Его путешествия на дружественные планеты приобретали всё большую популярность среди желающих привнести в своё существование больше разнообразия, не разрушая при этом сложившиеся отношения с коллективами.
В одно из путешествий кубик – генератор идей полетел на планету плазмообразных существ и научил их новой идее. Теперь они могли выпячиваться, что значительно ускоряло их обменные процессы и облегчало выработку необходимой энергии. Плазмообразные становились более адаптивными и самодостаточными. Жизнь их закипела с новыми силами.
Однажды кубик посетил Землю. Он увидел недра Земли, ярко-жёлто-голубое пламя энергии жизни горело там. Вокруг никого не было, но он явно ощутил внимание самой планеты. Змеи – хранители пламени находились поблизости, но они были спокойны. Дружелюбие и доверие наполняли их сердца, они знали, что кубик пришёл с открытыми и чистыми намерениями. Обмен опытом для привнесения разнообразия в жизни населения обеих планет произошёл в гулкой тишине, озаряемой пламенем энергии жизни. Кубик улетел на свою планету с глубоким чувством благодарности, унося в себе сокровенные знания, переданные ему планетой.
Пробуждение было необычным. Большое, столько лет инертное и паразитирующее, Оно больше не было собой. Внутреннее ощущение движения и распирания запустило мощный процесс почкования, и Оно в считаные секунды разделилось на сотни маленьких подвижных существ, удивлённо озирающихся вокруг, словно пробуждаясь после долгого сна.
Но, кроме этого, все они находились сейчас не в глубоком космосе, а в недрах Земли неподалёку от Огня Энергии Жизни. Вокруг них шелестели Хранители Огня – змеи, приветственно шипя и поблескивая отражающими Огонь глазами. Среди них выделялась одна змея, которая приблизилась к маленьким пробудившимся существам и стала обретать облик женщины. Она поприветствовала гостей и выразила желание познакомить их с Землёй. Сама она была воплощением Свободы, Простора, Лёгкости, Счастья, обладала способностью быстро перемещаться и изменять облик. Ей были доступны змеиный облик, человеческий, птичий и многие другие. Когда она появлялась на поверхности Земли, то принимала образ большой птицы и летала над полями и лесами, наполняясь свежестью и яркостью и делясь мудростью и жизненностью, обретённой в недрах. Женщина-Птица помогала существам, живущим на планете, осознавать связь с Землёй и родство со всеми её обитателями.
Маленькие подвижные существа продолжали меняться дальше. Чем дольше они общались с Женщиной-Птицей, тем интенсивнее менялся их внешний вид и ощущения. Энергии самодостаточности, адаптивности, жизненности легко вливались в их маленькие тела, делая новых обладателей счастливыми и лёгкими, способными наслаждаться новшествами и переменами. Они буквально начинали лучиться от генерируемых идей и обновлений. Лучезарно несли они новую весть по всей Вселенной, достигая её самых сокровенных уголков, включая свою кубичную планету, на которой их встречали с радостью и уважением.