К своему дому Анарил подходила как к логову дикого зверя. Когда-то этот небольшой старинный особнячок оставила сестрам в наследство бабушка по материнской линии. У них имелась пара общих комнат, но главным достоинством их нынешнего жилья обе девушки называли возможность не пересекаться слишком часто. Даже войти на свою половину дома можно было через отдельную дверь. Вот к ней-то сейчас и направлялась Анарил. Обычно комната за ней вызывала у оннонге самые теплые чувства. Светлая, уютная, большая, она идеально подходила для работы, размышлений и тихих удовольствий вроде чтения. Но сегодня любимое место в доме превратилось в логово врага. Причем ладно бы врага, его можно победить. Но нет, вдруг там притаилось безумие? То самое, что сидит в душе каждого, но не у всех пробуждается. Или все же это неизвестный науке феномен, которые именно ей, Анарил Экхольм, предстоит разгадать?
Гордость оннонге подняла голову и живо заинтересовалась предположением. И ведь правда, если это нечто совершенно новое, еще не изученное и именно оно станет ее путевкой на вершину успеха? Глаза девушки загорелись. Она сама признавала за собой некоторое тщеславие, желание подняться как можно выше, добиться признания, но с годами оно трансформировалось в жажду удовлетворения собственной работой. Последнее время ее сжигала потребность сделать наконец что-то такое, о чем она смогла бы с абсолютной искренностью сказать: «Это моя работа. И она превосходна». Анарил была убеждена, что тогда и всеобщее признание не за горами. Но сначала – собственное удовлетворение. Иначе это будет успех только наполовину.
«Рискнем», – улыбнулась своим мыслям Анарил и потянула дверь на себя, то ли опасаясь, то ли желая увидеть напротив совершенно обычную стену.
Сначала девушке показалось, что все действительно так, однако в следующее мгновение она разглядела чужую комнату с циновками на полу. Только мужчины в ней не было. Анарил это заметно опечалило: Ингвар оказался на редкость интересным собеседником. «Даже если он всего лишь плод моего больного воображения, то мне есть чем гордиться, – усмехнулась она. – Не у каждого такой симпатичный внутренний голос». На этой мысли девушка застыла. Мужчина за прозрачной стеной и правда показался ей привлекательным. Для красавчика слишком умный взгляд. Но глаза выразительные, завораживающие, будто мысли этого человека настолько глубоки, что обычным людям самостоятельно никогда до них не додуматься. «Однако стоит ему посмотреть в упор, – размышляла Анарил, – до костей пробирает. Сразу видно, имлаймори. Так он себя назвал, кажется. Я такого пронзительного взгляда никогда не видела. И еще брови. Будто в любой момент могут нахмуриться. Обычно я такие не люблю. Чувство, что ты постоянно чем-то раздражаешь. А тут – нет. Тут это придает какую-то особую силу лицу. И все-таки он слишком серьезный. Почему? Ведь молодой и, кажется, многого добившийся мужчина. При такой внешности, наверное, успех у женщин немалый. – Эта мысль показалась Анарил неприятной, за что она тут же себя осудила. – Только не вздумай влюбиться в него. Такие обращают внимание на женщин куда более опытных и уверенных в себе, как ни банально бы это звучало, но, увы, пары подбираются по уровню, по похожести. И все-таки он старше. И сразу видно, в жизни много испытал. Да и… не было в его глазах того интереса, который показывает, что женщина понравилась. Не загорелся огонек… Но… Анарил, ну что ерундой страдаешь? Этот человек неизвестно где. Скорее всего, в параллельном мире. В общем, в любом случае недоступен. Тебе ли не знать, насколько губительны фантазии, которые невозможно реализовать? Их нужно отлавливать в самом начале и давить в зародыше. Просто подключать разум и заставлять себя не мечтать. Проверено – работает».
Анарил поморщилась. Вообще-то она любила помечтать, вот только нужно отделять хорошие грезы от тех, какие только рвут душу. Увы, порой именно последние – самые сладкие. «Так, отставить лишние мысли в сторону. Не отвлекаться от дела. А то начали с мечтаний о мировом успехе, а закончили типичными женскими соплями! Не раскисать! Займемся тем, что мы сейчас можем сделать, а то, что не в нашей власти, оставим судьбе. Пусть она разбирается». На этом аккорде оннонге подошла к прозрачной стене, сняла с нее картину, убрав от греха подальше, и начала уже в спокойной обстановке изучать ее. Самое главное – разобраться в заклинании. Это, по крайней мере, прояснит ситуацию.
«Что ж, тогда приступим». Оннонге подняла руки на уровень груди и внимательно посмотрела на стену, переходя на магическое зрение. Мир словно отстранился, стал куда-то отдаляться и темнеть. На втором уровне бытия заклинания Анарил не увидела, что ее очень удивило: ведь обычно они строятся именно там. Девушка помедлила и перешла на третий уровень. Комната стала видеться совсем уж необычно. Предметы расплывались перед глазами, двоились. Но заклинания не было и тут. Оннонге занервничала, но решила, что волшебство должно быть и правда очень мощным, ведь эффект у него поистине удивительный. Так что есть все шансы, что оно создано на глубочайшем уровне.
Постепенно спускаясь по слоям бытия, Анарил внимательно осматривала каждый участок стены, даже стремянку для этого использовала. Результат не менялся. Это обескураживало. Тогда оннонге столь же неторопливо начала подниматься, на этот раз полагаясь только на тактильные ощущения – касалась стены ладонями или просто проводила рядом. Но ни тепла, ни холода от стены не исходило. Ничто не кололо руку и не вызывало каких-либо иных особых ощущений.
Вынырнув с нижних уровней энергии, Анарил расстроенно вздохнула. Или она использует в корне неправильный подход, или никакого заклинания тут нет. Но как же тогда?.. По ее мнению, если бы стена неожиданно превратилась в точку соприкосновения миров, она должна была бы давать мощнейшее излучение. Даже если это не проход, а что-то вроде неоткрываемого окна.
– Что-то я совсем запуталась, – пробормотала Анарил и помотала головой. После погружения на самые нижние слои энергии и напряжения при поиске зрение никак не могло восстановиться. Сфокусировать взгляд в одной точке не получалось, и звенело в голове.
«Надо передохнуть, – подумала оннонге. – Нет, не передохнуть, а переключиться. Иначе я не смогу не думать об этом. Так… я обещала Гаю посмотреть, что там понамудрили в номере, где пропала девушка. Но сначала…»
Мысль казалась глупой и даже абсурдной, но, как свойственно всем глупым и абсурдным мыслям, прочно засела в голове. Анарил немного помучилась, потом не выдержала и почти побежала в другую комнату. Ту, в которой стена тоже стала прозрачной. «Может, я оттуда увижу свою комнату? Жилища Ингвара там, конечно, не будет, если только… если только это все не какой-то глупый розыгрыш. Ненавижу розыгрыши!» Оказавшись в нужной комнате, девушка испытала смешанные чувства. С одной стороны, ее никто не разыгрывал, с другой… как бы все просто было, если б это была чья-то неумная шутка! Стена в гостиной ничем не отличалась от своих товарок. И прозрачной она точно не была. Анарил немного потопталась около нее, зачем-то пощупала, даже постучала и со вздохом вернулась в кабинет.
Там подошла к столу, уселась и достала блокнот с записями. Не ощущая никакого желания их изучать, она тем не менее постаралась вникнуть в странный узор заклинания. «Хоть тут оно есть, а то прям новый тип магии! Кстати, надо потом об этом подумать». Автоматически записав мысль на полях, оннонге продолжила работу. Она разделила рисунок на насколько частей, выделив магию, типичную для разных школ. Достала из шкафов книги по этим направлениям и сноровисто нашла заклинания с похожим кружевом. Где-то получилось несколько примеров. Удивительно оказалось и то, как все это соединялось. Девушке никак не удалось выявить способ, каким эти части соединялись друг с другом.
Она много раз видела заклинания, созданные магами разных школ. Такое порой практиковалось, особенно в обороне или, наоборот, атаке. Когда Анарил училась, они с однокурсниками тоже пробовали совершить подобное. Но обычно стыки различных типов магии были заметны. Более того, нужны особые вспомогательные приемы, чтобы отличающаяся энергия сомкнулась, а их следы всегда видны. Из-за этих креплений, кстати, такие составные заклинания малоэффективны. Энергия тормозится в местах сочленений, теряется. Они же являются самым слабым местом, так что если нужно сломать магическое построение, то ломают именно там.
Оннонге еще раз углубилась в расчеты. «Все-таки есть какая-то странность во всем этом, – размышляла она. – Уверена, заклинание настоящее, но способ его создания мне неизвестен. Так, Гай хотел узнать зачем, какого эффекта хотели добиться с помощью этого колдовства. Для этого можно и не выявлять способ. По обрывкам заклинаний понять назначение». Анарил еще раз внимательно сверилась с книгами.
«Как странно. Одна из частей, возможно, взята из заклинания по телепортации. Логично, кстати, было бы. Но вот другая часть – это блокировка движения. То есть по логике заклинание с противоположным эффектом. Опять же третья часть – усиление магии, а четвертая – ее подавление. Пятая похожа на ведьмовскую магию, с помощью такой иногда накладывают проклятие. Причем весьма серьезное. На много поколений. А шестая… вроде как на прекращение его. А может, и нет. Никогда не была сильна в ведьмовстве. Там все нелогично. По-моему, в ведьмовской магии законов и правил вообще никаких нет. Все только на воле и принципе «ну попробуем так». Самое удивительное, что часто срабатывает. Это, наверное, тот случай, когда логика только мешает. Похоже, я не настолько женщина, чтобы понимать ведьмовство… Ну да ладно, куда важнее, для чего создавали это заклинание, чего хотели добиться?» Анарил любила сложные магические задачки. Сегодняшний день в этом отношении бил все рекорды. Однако, как назло, гениальных идей пока не подкидывал. Но оннонге не сдавалась, продолжая строить разнообразные теории.
Сидя Анарил что-то не думалось. Она встала, прошлась по комнате. Потом еще несколько раз. На одиннадцатом развороте сообразила, что сама себя отвлекает, и подошла к окну. Сияющее, если не сказать счастливое солнце за ним, яркие краски осеннего сада совсем уж мешали конструктивным мыслям, и, увы, пришлось вернуться за стол. Тут Анарил сообразила, что с крепким чаем точно будет думаться лучше, и направилась на кухню, надеясь, что не столкнется с сестрой. Когда та говорила о необходимости побыть в одиночестве и просила ее не беспокоить, это означало только одно – если ее хоть чем-нибудь потревожить, то несдобровать. Убить не убьет, но мало не покажется. Для себя Анарил давно выяснила, что для ее душевного здравия отсутствие общения с сестрой в такие моменты жизненно необходимо.
На этот раз повезло и Ниобел на кухне не оказалось. С чашкой чая Анарил вернулась в свой кабинет. Исчерканная копия с изображением узора напоминала теперь просто клубок случайных черточек.
Девушка, не садясь, сделала глоток из белой фарфоровой чашечки. Ее тонкий голубой рисунок всегда казался оннонге неразгаданной магической вязью. «Где начинается и где заканчивается волшебство? Что считать чародейством? Только ли телекинез, левитацию и подобные им вещи? То, что преступает наши физические возможности? Или тепло, покой, которые разливаются по телу от горячего чая из любимой чашки, – это тоже своего рода колдовство? Может, какой-то неизвестный маг нанес на край чашки этот дивный узор, вплел в него свое особое волшебство, и теперь эта вещица дарит мне такое удовольствие? То, что мне сейчас необходимо? А сколько раз я хваталась за нее в слезах или тоске! И ведь они отступали. Конечно же не из-за чашки. Но… кто знает, может, и она помогала в те мгновения? Где же эта грань между обычным и волшебным?»
Анарил перевела взгляд на прозрачную стену. Никакого излучения – и столь наглядное колдовство. Так где же грань?
Идеи, обрывки фраз, заклинаний, лица учителей сейчас замелькали в голове Анарил. Она еле сумела ровно поставить недавно занимающую ее мысли чашку, не расплескав наполовину выпитый чай, и уже бежала к стене. Потом вернулась к столу, схватила кисть для заклинаний и бросилась обратно.
Магическое направление, к которому принадлежала Анарил, называлось школой хори-символов. Такое необычное имя оно получило не зря. Основой их заклинаний становились начерченные или, скорее, нарисованные колдовством знаки, основанные на сочетании магических символов и иероглифов, какими раньше пользовался народ, живший на этой земле.
Девушка остановилась в паре шагов от стены, подвязала с правой стороны широкий рукав специальной лентой и радостно вздохнула, предвкушая то, что ей сейчас предстоит. Все-таки Анарил обожала колдовать. Всегда приятно делать то, в чем ты мастер.
Оннонге прикрыла глаза и сразу вспомнила свою учительницу магии. Ох, она была хороша. Как маг, как женщина и как преподаватель. Полногрудая, яркая, с чувственным южным акцентом, она объясняла так, будто учила любви.
– Помните, чада, когда вы колдуете, вы обязаны – обязаны! – отдаваться этому процессу! – вещала она своим будоражащим голосом на всю аудиторию. – Делайте все с чувством, иначе у вас ничего не получится. Попробуем! А ну-ка все вытянули свои кисти вперед.
Улыбаясь воспоминаниям, Анарил так и сделала. Кисть для волшебства действительно очень напоминала обычную кисть для живописи – тонкая узорчатая палочка и гладкий беличий волос. Лучше этого ничего не придумано. В самой кисти нет ни частицы магии, иначе она будет искажать заклинания. Более того, после каждого сеанса колдовства необходимо «очищать» инструмент. Сейчас Анарил тоже провела рукой над кистью, проверяя ее на готовность к работе. Никакой магии в ней не обнаружилось, что не могло не радовать – не надо лишние усилия совершать. Конечно, маги этого направления часто обходились и без кисти, рисуя символы двумя сжатыми пальцами, но только если дело касалось простейших заклинаний. Для того, что задумала Анарил, этот способ не подходил.
Девушка подняла руку с кистью и постаралась настроиться.
– А теперь пусть ваши чувства, – снова зазвучали в голове слова преподавательницы, – текут через вас, через вашу руку вперед, все чувства, мои демонята, все чувства, абсолютно все, откройте свое сердце, пусть оно аж заболит от желания все выразить, и пусть эта сила, ваша сила течет вперед, ничем не сдерживаемая и совершенно свободная. И ею, ею, этой силой, этой магией, сосредоточенной на мягком кончике вашей кисти, рисуйте заклинание, рисуйте наши символы! Когда-то их создавали с такой же любовью, с таким же чувством. В них вкладывали душу, их творили на пике своих возможностей. В них заключили всю свою мудрость. Их собрали по крупицам, аккумулировав в нескольких линиях весь свой опыт. В них магии больше, чем в каждом из нас. Именно их вы и рисуете своим колдовством. Вложите в них свою душу, свою силу, и они отзовутся вам, станут надежными помощниками в любом деле, и пусть оно будет добрым.
Да, их преподавательница была экспрессивна и переменчива. Но она никогда не была невинна или даже наивна. Ее слова о доброте дел были, скорее, пожеланием, данью настроению и пылкости.
Недаром именно этого человека ставили для работы с молодыми магами. Они еще не умели работать с внутренней энергией и потоками сил вокруг. Но чувств у них хватало. Они с легкостью преобразовывались в магию, часто неумелую, размашистую, по-детски неосторожную. Однако она рождалась, позволяя юным чародеям ощутить ее, почувствовать, как она течет сквозь них, научиться направлять не куда угодно, а на кончик кисти. А там уж и до осознанного управления недалеко.
– Молодцы! – Голос преподавательницы всегда вдохновлял на свершения. – Почувствуйте свою силу! Как она скапливается на конце вашей кисти – и рисуйте! Рисуйте!
Анарил все так же с прикрытыми глазами повела кистью вверх – на стене появилась первая линия. Обычному человеку ее не увидеть, но если бы взглянул маг, он мог бы наблюдать, как бирюзовая энергия выстраивается в четкие, изящные, идеально правильные символы. С какой-то своей, совершенно особенной грацией древние знаки удивительно радостного цвета один за другим покрывали прозрачную стену.
Девушка так увлеклась, что смогла остановиться, только когда свободного пространства на занимающей все ее мысли поверхности почти не осталось. Но оно того стоило. Анарил довольно осмотрела проделанную работу. Вот теперь-то она во всем разберется! Можно не сомневаться.
Оннонге опустила кисть и на пару шагов отступила назад, любуясь своей работой. Красота! Ни к одной черточке не придерешься. Девушка оглядела все еще раз. Ну и молодец она! Постояла еще немного. Та-ак… а результат…
Прошло еще какое-то время. Ничего не менялось. Символы никак не реагировали. Ничто в структуре энергии вокруг не трансформировалось. Анарил переменила позу с готовой ко всем неожиданностям на выжидающую. Еще через некоторое время – на сохраняющую силу и не дающую устать.
– Та-ак, – зловеще протянула оннонге после еще пары минут ожидания.
Ничего не изменилось.
«Наверное, нужно больше времени», – решила девушка и, вздохнув от разочарования, направилась обратно к столу, по пути встряхивая кистью с целью избавиться от лишней энергии. Усевшись на стул, Анарил прочитала над инструментом специальное заклинание и убрала кисть в футляр. Еще один взгляд на бирюзовые символы. «Ну ничего, пусть пока повесят». И она вернулась к работе над странным заклинанием из номера пропавших девушек. Правда, за время перерыва значение половины черточек на рисунке позабылось. Оннонге застонала и вновь полезла в книги.