44 размер

С голодухи Натке всегда снилась ерунда. Разгрузочный день, хоть на кефире, хоть на яблоках, оборачивался для нее мучительной пыткой, а сон был тревожным и рваным. Нынче снилось, что в мире больше не было кофе, даже не так – снилось, что в мире никогда не было кофе.

Натка не была заядлой кофеманкой, поэтому на кошмар сон не тянул. Кофе для нее был, прежде всего, напитком, с которого начинался день в любой диете (завтрак: рисовый хлебец и черный кофе без сахара), а еще тем, без чего она не представляла Олега. По утрам он варил его в турке, напевая себе под нос попсовые мотивы, а Натке нравилось встать у него за спиной и уткнуться носом в основание шеи, в самый острый позвонок. В ее сне этого не было – ни Олеговых песенок, ни тепла его спины, они пили чай из пакетиков и шли каждый по своим делам. В теплые выходные они также слонялись по парку, но без ореховых рафов в руках, а значит, не выдумывали дурацкие имена для подписей на стаканчиках, не смеялись, и не проверяли, чей напиток слаще. А слаще всегда был у Натки, и Олег сцеловывал кофейную пенку с ее губ и шуточно ругался на баристу. Но в мире без кофе не нужны баристы, а раф мог быть чем угодно, но только не напитком.

Как же они тогда познакомились? Неужели не было того дурацкого, судьбоносного дня, когда два уставших, сутки не мывшихся человека пытались воскресить кофе-автомат на вокзале? Отчаившись, они тогда уселись прямо на грязный пол, и один из них, оказавшийся Олегом, спросил: «О чем вы сейчас мечтаете?», на что второй, то есть Натка, ответил: «Почистить зубы». Потом это стало их фирменной шуткой, и к любому желанию они обычно добавляли – и зубы почистить. Хочу пиццу «Четыре сыра» и почистить зубы. Хочу летом в Испанию и почистить зубы. «Я люблю тебя и твои зубы», – говорил Олег, и они, как по команде, начинали хохотать, хотя шутка была затерта до дыр.

А во сне и Олег-то был не Олегом – просто серый силуэт, пивший чай, молчавший вечерами, ни о чем не мечтающий, и, тем более, не шутивший.

Натка проснулась резко, как по щелчку, и первым делом выглянула из окна, принюхиваясь к запаху из кафешки на первом этаже. Оттуда шел бодрящий кофейный аромат, а у людей, спешащих по проспекту, в руках были заветные стаканчики. Натка выдохнула. Вот приснится же! Захотелось скорее обнять Олега и прижаться щекой к его спине.

Но на кухне было пусто. Натка зябко повела плечами и потянулась за туркой, но ни ее, ни банки с перемолотым кофе на привычном месте не было. Желудок предательски заурчал, прогнав наваждение. И точно. Ни Олега, ни кофе в ее жизни давно нет.

Завтракать расхотелось. Натка поплелась в ванную и долго разглядывала себя в зеркале, вспоминая, зачем она опять решила худеть, и, самое главное, почему они с Олегом расстались.

«Хочу похудеть и почистить зубы», – говорила Натка, крутясь перед зеркалом миллион лет назад, а Олег отрывался от компьютера и крутил пальцем у виска.

«Зубная паста в ванной», – отвечал он, игнорируя начало фразы, но потом на пару с Наткой ужинал безвкусной грудкой и огурцами. Собственно, более-менее похудеть у Натки получалось, только когда они жили вместе, хотя Олег и говорил, что это никому не нужно.

«Мне нужно», – почти плакала Натка, пытаясь сосредоточиться на кресс-салате, а не огромном синнабоне, всплывающем зачем-то в ее голове.

Олег пожимал плечами и накладывал себе новую порцию салата. К концу месяца на нем болтались все джинсы, а Натка так и не могла влезть в сорок четвертый размер.

И вот она, оказывается, уже одна. Следов мужчины в квартире нет – ни тапочек, ни пены для бритья, значит, совсем одна. Натка посмотрела на свои руки, ноги, талию и вдруг впервые задумалась – а что не так с сорок шестым? «Сорок шестой размер – мой самый любимый размер», – говорил Олег. «Хочу сорок четвертый и почистить зубы», – смеясь, отвечала ему Натка, а Олег почему-то не улыбался.

Натка помнила, что в грудке сто тридцать семь килокалорий, а в кусочке шоколадки – двадцать восемь, но почему Олега больше нет в ее квартире, вспомнить не могла. В голову лезла всякая ерунда – ночь, сладкий, сваренный Олегом кофе, снежное конфетти в свете уличного фонаря, один плед на двоих и ее рука в его руке.

И Натка решила сделать невероятное.

– Наташа? – удивился голос Олега в телефоне. На заднем плане истошно пищал ребёнок.

– Знаешь, мне приснился сон…

– Я тебя не слышу! У меня же теперь дочка! Перезвоню позже, хорошо?..

Дочка… Три года прошло, у нее все по кругу, даже цифры на весах остались прежними, а вот Олег вышел на прямую.

Натка разглядывала экран телефона, пока в глазах не зарябило от цветных иконок.

– Знаешь, – сказала она иконкам, – мне приснился сон про мир, в котором не было кофе. А потом я поняла, что он про мир, в котором не было тебя. Нас. Ты помнишь, почему нас не стало?..

За окном не падал снег, потому что было лето. Натка включила чайник и начала собираться на работу.

Загрузка...