К бессонным ночам мне было не привыкать. Когда в голове бродят тяжёлые мысли, сон туда пробирается с трудом. Вот и этой ночью я лежал, таращась в потолок, прислушивался к дыханию Ниу, положившей руку мне на грудь – будто она старалась удостовериться, что я по-прежнему здесь.
«Нужны Пятеро», – сказал Кианг устами Гуолианга. Что это за «Пятеро»? О чём речь? Он собирается натравить на меня пять кланов? Хорошо, допустим, это не так уж сложно. Однако я – в самом сердце Шужуаня, нейтральной территории. Вторжение сюда будет означать начало гражданской войны. Война – никому не нужна. Не в текущей ситуации.
И с кем говорил Кианг? Он упоминал перелёт. Значит, не дома. Или наоборот – вернулся домой откуда-то. Особая примета помещения – аквариум с «чудовищем». Просил воды – значит, не дома, точно. Но если он нас засёк, то практически все его слова могут быть дезой. Проклятье! Грёбаный скользкий червяк! Нет ничего хуже, чем разрабатывать своего бывшего начальника. Который сам же тебя всему и научил!
Хотя он явно меня боится, это понятно не только из видений Гуолианга. Заманить меня в заминированный холодильник на заброшенном заводе и даже не осмелиться явиться лично, отделаться тульпой – это что-то да значит. Может, Джиан и прав… Может, мне стоит отвлечься и заняться поднятием клана, пока есть возможности, пока не все деньги ушли. Их много, да, но мне хорошо известно, как быстро заканчиваются огромные суммы, если они не работают. Поэтому большинство наших клиентов и возвращаются к привычному бизнесу – деньги закончились, а там можно поднять много и быстро.
Укрепить клан, стать реальной силой, с которой необходимо считаться. И уж тогда противостояние с Киангом точно перерастёт в гражданскую войну… Н-да, куда ни кинь – всюду клин.
С такими мыслями я пролежал всю ночь, только под утро ненадолго задремал. Проснулся, когда рядом с кроватью загудел телефон. Открыл глаза. Ниу уже не было – она всегда выскальзывала тихо и незаметно.
Номер на экране принадлежал Джиану. Я, по старой привычке, сохранял только номера, имён не записывал. Как там в анекдоте: «А случаи разные бывают…».
– Слушаю? – буркнул я в трубку.
– Не спишь? – в своей вальяжной манере сказал Джиан. – Звоню напомнить. Помнишь, я вчера говорил про пацана? Так он только что интересовался. Готов к встрече. Подозреваю, у него не так много лекарства, нервничает.
– Угу, – зевнул я и сел на кровати; разбудили так разбудили, погнали новый день, куда деваться. – От кого он бежит, напомни?
– Хуа, – коротко отозвался Джиан.
– Ясно. Через час.
– Как скажешь. Ты – босс.
Из клана Хуа к нам приходили чаще, чем из других. Может, роль играло то, что владения Хуа попросту территориально располагались ближе к Шужуаню. А может, порядки у Хуа были жёстче, чем у остальных четырёх кланов. Я принимал всех, не выделяя никого. Но сначала проводил испытание. Может быть, достаточно жёсткое, но другого пути я не видел. Мне нужны были бойцы, готовые делать то, что нужно, не задавая лишних вопросов, и на испытании я давал им возможность проявить себя именно с этой стороны.
– Привет, – сказал я нервному парню лет двадцати, который один сидел за столиком в кафе. – Ты – Ксиаози, так?
Он вытаращился на меня. Я дал ему время. Нужно смириться с тем, что вот этот невзрачный сопляк, который сидит напротив – глава клана, что с ним нужно общаться уважительно. Это всё необходимо либо проглотить, либо встать и уйти. А что самое прекрасное – мне не нужно было всё это проговаривать. Такие вещи до всех доходили самостоятельно.
– Джиан выглядел более внушительно, да? – усмехнулся я.
Ксиаози смущённо отвёл взгляд и пробурчал что-то невнятное. Подошла официантка, принесла чай. Я отхлебнул глоток и посчитал, что дал парню достаточно времени. Пора уже поговорить.
– Ты пришёл ко мне из клана Хуа, так?
– Угу.
– Так дело не пойдёт. Я хочу услышать твой голос, Ксиаози.
– Да, – нехотя произнёс он. – Я пришёл из клана Хуа.
– Напомни, почему. Давай, это важный момент. Клан Хуа – серьёзная корпорация, могущественная, богатая, они могут позаботиться о своих людях. Все при деле, все хорошо зарабатывают. И вот ты бежишь. Тайно пробираешься в Шужуань и хочешь вступить в клан Ченг, средний возраст членов которого – около двадцати лет. Нет территории, нет власти, нет вообще ничего. И всё же ты – здесь. Как ты сам себе это объясняешь?
Ксиаози немного расслабился. Я говорил не как ребёнок. Взрослые интонации, развёрнутые мысли – это влияло. Я умел воздействовать на людей и не стеснялся этим пользоваться.
– Ну… – Ксиаози откашлялся, огляделся, но на нас никто не обращал внимания. – Ты… Ты знаешь.
– Я знаю. Мне важно понять, знаешь ли ты.
– Кгхм… Это из-за лекарства. Ну, ты понял. Того лекарства.
Я кивнул.
– Как тебя подсадили?
– Как… Да как всех. Через школу. Я был в Лиане. С четырнадцати лет. В восемнадцать выдержал турнир, стал бойцом.
Я чуть не вздрогнул, вспомнив свой первый и единственный турнир… Можно сказать, турнир моего имени. Сколько народу там тупо перебили – из-за меня. Не то чтобы в этом была моя вина. Впрочем, вряд ли Хуа проводили турниры в таком же духе. Скорее всего, состязание было более цивилизованным.
– А как в школе было? – поинтересовался я. – Сразу в борцы попал?
– Не сразу. Сначала, как всех, на производство отправили. Где-то через год я попробовал – и прошёл.
– Продержался три раунда против борца?
– Три? – удивился Ксиаози. – Нет, у нас было – один. Я как соперника увидел, сразу понял: либо я его сейчас валю, либо до конца раунда мне не дожить. Ну и кинулся на него… Чонган его звали. Нормальный парень оказался, мы с ним потом соседями по комнате были.
– А на службе у Хуа чем занимался?
– Ну… Сначала – со старшим ходил. Пошлют – делаем.
– Например?
– Ну, например… Например, поднимают нас, говорят: нужно передать привет такому-то человеку. Мы идём и передаём привет. Почему, за что – нас не касается. Тому главное узнать, от кого. Потом очухивается и сам выводы делает. Бывало конкретно: забрать долг, столько-то. Идём, работаем. Бывало и просто так гоняли, подай-принеси. В основном так, конечно. Пару раз на турнирах выступал межклановых. Два года назад до финала дошёл, дрался там с Чжоу. Проиграл… – Ксиаози вздохнул.
Я вспомнил, что межклановые турниры проводились не только и не столько с целью развлечения. Ещё Вейж рассказывал, что таким образом кланы разрешали спорные вопросы. Можно себе представить, как «обрадовались» Хуа, когда Ксиаози слил финал, и клану пришлось идти на уступки.
– С тех пор меня сильно подвинули, – подтвердил мою догадку Ксиаози. – Поставили на бои.
– Это как? – заинтересовался я.
Ксиаози разговорился, уже чувствовал себя свободно, развалился на стуле.
– Как… Это жесть, – сказал он. – Таблетки дают такие, что даже волосы дыбом становятся, глаза из орбит вылезают. Хочешь – стенку кулаками молоти, пока стенка не закончится. Ну и на ринг. Это не турниры, это просто… Ну, как бы турниры, но не официальные. В клубах. Пацаны их «ямами» называли. Упал в яму – не выберешься. Платили неплохо – за победы. Но когда каждый день, обдолбанный, получаешь по башке, потом эти деньги не знаешь, куда потратить. Только на бухло и уходят, чтоб отвлечься немного. Два месяца там пробыл. Потом мой старший слово замолвил – вытащили. И опять снизу начинал.
Я с интересом выслушал эти подробности кланового бытия. Не везде всё было устроено одинаково, жизнь в каждом ключе бурлила особенным образом.
– Здесь тоже придётся начинать снизу, – сказал я. – Думал об этом? И этот низ будет гораздо ниже, чем у Хуа.
– Да дело-то не в этом, – поморщился Ксиаози и сделал глоток остывающего чая. – Мне бы с колёс слезть. Остальное – неважно.
– А зачем слезать-то? Чем они тебе мешают?
– Мешают… Мешают! Сам не понимаешь?
– Догадываюсь. Но хочу услышать твою версию.
Ксиаози вздохнул и развернул мысль:
– С девчонкой я познакомился, пока в «яме» был. Серьёзно всё. Я просил, чтоб меня на другие таблетки перевели. Знаешь, что мне сказали?
– Могу представить.
– Можешь представить… А мне и представлять не надо. Сказали: «Таким, как ты, лучше не размножаться». И всё. Понимаешь?
Я кивнул. Противозачаточный эффект не был свойством сырья, поставляемого Киангом. Этот эффект подсаживали в клановых лабораториях, чтобы контролировать численность своих рабов. Всегда проще взять подходящего человека с улицы, чем вырастить с пелёнок. Ещё неизвестно, что вырастет. Поэтому те, кому не посчастливилось подсесть на таблетки, по сути, уже не имели шансов обзавестись потомством.
Скорее всего, таблеток без противозачаточных присадок кланы не производили в принципе. Иначе Юн предложил бы мне в своё время хотя бы такой вариант, когда я намекал, что неплохо бы снять Ниу с зависимости. По крайней мере, Чжоу – не производили. Кто-то другой, может, и заморачивался.
Сказать по правде, трудно было отчасти не согласиться с ходом мысли власть имущих. В перенаселённой стране, где уже нет места даже для захоронения урн с прахом, если у тебя под рукой оказывается рычаг, регулирующий размножение отбросов общества, способных только бить, убивать и запугивать, трудно им не воспользоваться. Но эти мысли… Это были мысли Кузнецова, и от них меня всё равно передёргивало, сколько бы разумных оснований ни было под них подведено.
Кто во главе? Кто решает? И почему именно он? Вот вопросы, которые низвергают любое логическое построение. Я видел глав кланов и могу сказать, что каждый из них – дерьмо ничуть не меньшее, чем эти «отбросы». А то даже и большее. И что в итоге? Если дать Ксиаози деньги и власть, он из «отброса» превратится в почётного, уважаемого члена общества? Нет уж, к чёрту такие двойные стандарты.
– В школу как попал? – резко перевёл я тему. – Что делал?
– Что делал… – Ксиаози снова отвёл взгляд. – То же и делал. С пацанами, там, останавливали всяких. Ну и…
Ясно. «Гоп-стоп» обыкновенный. Я, впрочем, и не рассчитывал на то, что ко мне будут слетаться ангелы.
– Ясно, – подвёл я черту под прошлым Ксиаози и тут же перешёл к настоящему и будущему. – Вот какой расклад. Тебе не нравятся таблетки. Мне – тоже. И вообще любая дурь, которой травят людей. Я хочу истребить всё это дерьмо. Это и будет твоей работой.
– Как скажешь, – вставил Ксиаози.
– Не перебивай. Пока что жильё – твоя забота. Можешь найти работу. Твой рабочий график должен быть у меня. Это всё через Джиана. Внешне твоя работа будет мало чем отличаться от той, что ты делал для Хуа. Тебя тоже могут в любой момент поднять и послать к какому-нибудь человеку делать ему больно или что-нибудь забрать. Раньше ты мог не знать, зачем ты это делаешь. Но здесь, работая на меня, ты должен знать.
Ксиаози кивнул, в его глазах горело нетерпение.
– За каждую выполненную работу получишь оплату. И запомни один очень важный момент. – Я подался вперёд, сверля Ксиаози взглядом. – Пройдя испытание, ты получишь одну таблетку. Этого хватит, чтобы навсегда забыть о зависимости. После этого ты отдаёшь мне все свои запасы клановых таблеток. И с тех пор – никакой дури. Ты не употребляешь ничего серьёзнее алкоголя. И уж тем более – не продаёшь. Если начнёшь продавать – однажды к тебе придёт кто-то вроде тебя. Понял?
– Да. Да, конечно, понял. Я ведь не дурак, – забормотал Ксиаози, не зная, куда деть взгляд.
– И ещё, запомни хорошенько. Обмануть меня ты не сможешь. Я чую эту дрянь, буквально. И если от тебя хоть немного напахнёт – на этом всё закончится. Вот тебе самая главная заповедь, которую придётся соблюдать до конца жизни. Тебе это по силам?
– По силам… Конечно! О чём речь…
Я откинулся на спинку стула, «отпустил» пацана, позволил ему подышать спокойно. Пока непонятно, выйдет ли из него толк. Но в любом случае испытание он заслужил.
– Пока не принёс присягу, ты – сам по себе, Ксиаози. Можешь развернуться и уйти в любой момент. Вернуться к Хуа. Подумай.
Ксиаози поёрзал, откашлялся и, наконец, посмотрел мне в глаза.
– Я уже подумал, Лей. Сто раз подумал. Хочешь, чтобы я валил барыг – будет сделано. Хочешь, чтобы я этим гордился – буду. Всё, что угодно. Дай мне просто стать человеком, как раньше, и можешь смело идти со мной хоть на войну, хоть в ад.
Я кивнул и достал из внутреннего кармана куртки белый конверт. Положил его на стол.
– Здесь – имя и адрес. Этого человека мы уже предупреждали, но он снова занялся тем же самым. Это нужно прекратить. Сам реши, как это сделать. Можешь меня удивить, если хочешь. Главное – результат. Этот человек больше не должен продавать дурь. Управишься – сообщи Джиану.
Ксиаози взял конверт и спрятал его в карман, не стал разворачивать тут же. Это мне понравилось. Действительно, для чего ему проявлять нетерпение? Ксиаози не местный. Ни имя, ни адрес ничего ему не скажут. Разберётся по ходу дела.
– Сделаю. – Ксиаози залпом допил чай. – Сроки есть?
– Неделя.
– То, что найду при нём?
– Не понял? – нахмурился я.
– Если он барыжит, при нём наверняка будет дурь. Принести тебе или оставить полицейским?
Раньше такого вопроса никто не задавал. Даже не знаю, хорошо это или плохо.
– Уничтожь. Если будет такая возможность. Смой в унитаз, в раковину – что-нибудь в этом духе. Главное, чтобы этот человек больше не занимался тем, чем занимается. И чтобы от тебя я не учуял даже намёка на то, о чём мы говорили.
Ксиаози встал и протянул мне руку. Вид у него был при этом совершенно дикий. Казалось, ему было чертовски важно, чтобы я подтвердил свои слова рукопожатием. Я тоже встал, пожал ему руку.
– Не торопись, – сказал я. – Для начала понаблюдай. У тебя есть целая неделя.
Кивнув, Ксиаози молча вышел из кафе. Я проводил его взглядом и понял, что никакой недели у него нет. По той или иной причине, этот парень сделает всё гораздо раньше.