«Подушечка» ушла уже утром, не знаю, чего именно она ожидала, в первый раз забравшись под одеяло с головой, но стресс мы снимали несколько часов. Молодой, требующий разрядки организм сумел показать шикарной женщине, что она в этой жизни пробовала еще не все, так что я разрешил себе использовать все ее дырочки, после чего Мария уходила, слегка прихрамывая, но очень довольная.
– Доброе утро, – поздоровался я с сидящими за столом Суворовыми. Несмотря на выдающиеся размеры особняка, служанка провела меня на завтрак в небольшую полностью остекленную галерею. Столик, за которым сидела чета Суворовых, расположился между цветущих роз и других растений, а внешняя часть галереи была засажена голубыми елями. Что вызывало не слишком приятные воспоминания.
– Доброе, молодой человек, присаживайся, – указал на единственный свободный стул Мирослав. – Надеюсь, ты хорошо выспался.
– Благодарю, ваше сиятельство, все отлично, – проговорил я, когда передо мной поставили тарелку с сырниками, и одна из служанок подвинула ко мне варенье и сметану.
– Молодой организм быстро восстанавливается, – хмыкнул Роман, явно имея в виду, что в курсе моих ночных приключений и их утреннего окончания.
– Все так, граф, – кивнул я, посмотрев на предложенный завтрак. – А еще молодому организму требуются ресурсы для роста и укрепления тела. Не будет с моей стороны наглостью попросить что-то более существенное? Например, яичницу из трех яиц с беконом и овощами.
– Американский завтрак? – удивленно посмотрела на меня супруга графа – Людмила. – Мы же не заморские варвары.
– Не варвары, но ребенок совершенно прав, – кивнул Мирослав, и одна из служанок тут же сорвалась с места. – Думаю, минут через пять принесут.
– Ребенок, – снова хмыкнул Роман. – Александр, тебе, наверное, под утро очень страшные сны снились, так стонал, что все крыло слышало.
Ольга, бывшая невеста моего приемного отца Бронисава, после его слов залилась розовым румянцем. Людмила чуть нахмурилась, а Мирослав и вовсе не обратил внимание на сына, будто ничего не произошло.
– Прошу прощения, ваше сиятельство, вечер выдался не самый приятный. Да и тварь эта… в первый раз не так страшно было, – пожав плечами, проговорил я.
– В первый раз? – нахмурилась Людмила, повернувшись к мужу. – Расскажи, в чем дело, дорогой.
– Дело… а дело в том, что наш приемный внук поучаствовал в убийстве двух искаженных, – проговорил Мирослав, чуть улыбнувшись. – И второго, похоже, убил сам, следов битвы нашлось множество, хотя само тело обнаружить не удалось.
– Да как не удалось? Я ему череп расплющил, так что мозги через глазницы вылились, – ошарашенно пробормотал я. – Не могла эта тварь далеко уйти.
– Фи, молодой человек! Не за столом! – возмущенно проговорила Людмила.
– Не при дамах, Александр, – попросил Мирослав, откинувшись на стуле, с чашкой горячего кофе в одной руке и планшетом в другой. Разговор затих, а спустя всего минуту мне принесли требуемую яичницу, да еще и с обжаренными тостами. Красота! Такого вкусного завтрака у меня в жизни не было, в этой жизни, имею в виду. Так что я хоть и сдерживался, стараясь есть культурно, но заработал пару гневных взглядов от Ольги и одобрительный от Романа.
– Молодой организм, растущий, – удовлетворенно сказал он, когда я, закончив завтрак, вытер губы салфеткой. – Хочу еще раз лично поздравить тебя с инициацией. Совершеннолетие в пятнадцать – это не только выдающееся достижение, но и большая ответственность. Особенно учитывая победу твоей команды в военных играх.
– Благодарю, ваше сиятельство, но я не сумел бы справиться без помощников. Ход с подрывом гранат придумал мой взводный инженер – Краснов. Обходной маневр предложили ведьмы, а без второго взводного, Тарана, мы не смогли бы провести контратаку, – отчеканил я, глядя по очереди на мужчин Суворовых. – Кроме того, выделился и мой зам по роте, Алексей Шебутнов, он удерживал позицию до конца раунда и обеспечил нам победу.
– Ты смотри, как шпарит. Будто медали для подразделения выбивает, – довольно усмехнулся Мирослав. – Рота, инженер, взводные. Хорошо ты обучение поставил, Рома, хвалю. А ты, Сашка, не принижай собственные заслуги. Предложения соратников нужно еще услышать, оценить и внедрить самые здравые. Планов же было куда больше?
– Точно так, – кивнул я. – Были весьма интересные, но слабо реализуемые. Как и наоборот – самые обыкновенные. Так, например, Макс предлагал нам собрать воздушный шар или дельтаплан – сбрасывать гранаты сверху.
– Против рыцарей в реальном бою тактика совершенно бесполезная. Уж легче самонаводящиеся снаряды использовать, – со вздохом заметил Роман. – Как у тебя вообще, судя по всему, ты сумел собрать команду под себя?
– Роту, – четко ответил я.
– Ну, не полк – уже хорошо, – усмехнулся Мирослав. – А то в обществе уже начали говорить, что у Суворовых, мол, появился прославленный потомок того самого Александра. Переродился спустя двести лет.
– Пусть он давно умер, но дух и дело его живет, – подумав немного, сказал я.
– Живет, да, – не стал спорить Мирослав. – Скажи мне, отрок… ты же собираешься участвовать в объявленном нами турнире?
– Да, ваше сиятельство. И участвовать, и победить, – тут же ответил я.
– Раньше я бы назвал это бахвальством, но убить… да что там, даже просто отогнать искаженного, так чтобы он воспользовался вратами, – это многого стоит, – подумав немного, проговорил Мирослав. – И я хочу попросить тебя не участвовать в турнире, ни к чему тебе это.
– Прошу прощения, ваше сиятельство. Но разве победа в нем не будет лучшим доказательством того, что я достоин зваться наследником Суворовых? – осторожно спросил я.
– Все верно… однако тебе достаточно просто закончить этот курс. Ты и так дважды подвергался нападениям, не стоит зря рисковать жизнью, – заметил Мирослав. – Всего пять месяцев, и ты станешь Суворовым, не по крови, но по фамилии и титулу. Это значит очень многое. Уже сейчас я согласен с некоторыми голосами, доносящимися из сената, ты достойный сын для Бронислава. А риски… не нужны.
– Я подумаю, ваше сиятельство, – склонил я голову, не став ничего обещать.
– Подумай. А теперь, прошу прощения, дамы, мы вас покинем. У нас чисто мужской разговор, – сказал Мирослав, поднимаясь. – Роман, Александр, идемте.
– Ольга, Людмила, был рад с вами повидаться. Передайте повару мою благодарность, все было очень вкусно, – сказал я служанке и проследовал за главой рода. Спустя несколько минут блужданий по поместью мы спустились в подвал, и я с удивлением заметил в одной из раскрытых дверей вагонетку. Но спрашивать не стал, ибо мы прошли дальше, в небольшой кабинет с экранами.
– И как он тебе? – спросила Людмила, когда мужчины ушли. Одного движения руки хватило, чтобы служанки удалились с поляны, встав на почтительном расстоянии.
– Все такой же наглый и непочтительный, – фыркнула Ольга.
– Зато быстро возмужал, оброс мясом и вытянулся. Как хорошая борзая, – задумчиво проговорила мать семейства. – А уж если верить стонам из его спальни.
– На что вы намекаете, маменька? – вспыхнув, спросила Ольга.
– На то, что сейчас ты отрезанный ломоть. Бесполезная девка, которую даже замуж второй раз выдать можно разве что за простолюдина, – жестко проговорила Людмила, и хотевшая было возмутиться Ольга крепко сжала губы. – А вот если этот мальчик загуляет, да еще и «мать» совратит, ничего не останется, кроме как выгнать его из рода и признать ребенка.
– Но это же будет жуткий скандал, – прошептала Ольга.
– Будет. А мы его еще и поддержим, – жестко проговорила Людмила. – Учитывая его темперамент, тебе и соблазнять мальчика особенно не придется. Уверена, тебе даже понравится… в конечном счете. А главное – если родишь мальчика, и экспертиза покажет правильные данные – он из рода уйдет, а уж мы воспитаем достойного наследника. Мы с тобой.
– Итак, рассказывай, как все было, – сказал Мирослав, усевшись в удобное, но по-спартански простое кресло. Я не стал кочевряжится и подробно описал чудище и то, как мне удалось его прикончить, используя гранатомёт и шип пробойника.
– Искаженный второй стадии. Я уж думал, мимиков мы всех в империи вывели, – поморщившись, проговорил Роман. – Если учитывать еще и пропажу Константина Меньшикова, ситуация совсем скверная получается.
– Прошу прощения, ваше сиятельство, но раз я здесь, значит, вы хотите ввести меня в курс дела? – спросил я, глядя на множество распечатанных карт и светящихся экранов с данными. На одном из них я увидел двигающиеся точки с обозначением позывных. Самолёты? Нет, точно, у них же тут в чести летающие корабли. Значит, это небесная флотилия?
– Ввести в курс? – задумчиво проговорил Мирослав, побарабанив по столу пальцами. – В какой-то мере. Тебя уже дважды хотели похитить, не знаешь, с чем это связано. Может, если у тебя есть мысли или зацепки…
– Разве что с тем, что я отличник учебы и боевой подготовки, – улыбнулся я, разведя руками.
– Пф. Хороша шутка, – хмыкнул Роман. – А двоечников тогда вообще на удобрение пускают. Нет, даже близко нет. И ладно бы простые наемники или бандиты, но не искаженные.
– Раз это произошло после инициации… может, связано с ней? – спросил я, про себя отметив, что Суворовы нашли ниточку к первым похитителям.
– Возможно… принесите резонатор в первый кабинет, – приказал, нажав кнопку на селекторе, Мирослав, и через несколько минут, в процессе которых я рассматривал карты и снимки, в комнату вошел смутно знакомый мужчина с небольшим шаром. У него на голове было устройство, больше всего напоминающее очки виртуальной реальности.
– Измерь потенциал, – кивнул в мою сторону Мирослав, и мужчина тут же подошел ближе, водя своим шаром вдоль тела. А я его вспомнил – кажется, он один из тех, кто выступал «наблюдателем» на экзаменах, которые проводила Мария пару месяцев назад. Ясно, значит, совершенно не важно, как и что мы написали.
– Девять, максимум восемь в пике, – коротко сказал мужчина. – Для восемнадцати лет вполне выдающиеся данные.
– Ему пятнадцать, – поправил «наблюдателя» Мирослав и тут же махнул рукой, показывая на выход. – Хорошие, можно сказать, выдающиеся, но все равно недостаточные для похищения. Мы не знаем чего-то, что знают наши противники. Что скажешь?
– Я? Рад, что у меня выдающиеся показатели, – пожав плечами, улыбнулся я. – Значит, потенциально я могу сдать на восьмой ранг?
– Это все очень условно, – отмахнулся Роман. – К тому же сильно зависит от контроля резонанса. Я бы на твоем месте не рассчитывал на скорое взятие ранга. Научишься осознанно использовать базовые конструкты к выпуску из училища – уже достижение. А уж если через пять лет, в академии, сумеешь использовать объемные конструкты или стихийные – тебя признают гением.
– Ого, и много таких гениев в Российской империи? – удивленно спросил я.
– Хватает, правда, напоказ их не выставляют, – нахмурившись, проговорил Мирослав. – Значит, говоришь, не знаешь, почему тебя похитить пытались? Дважды.
– Нет. Но мне кажется, это несвязанные события, – пожал я плечами.
– Что ж… вполне возможно, что и несвязанные, – задумчиво посмотрел на меня глава рода. – Однако раз ты так хорошо показал себя, нельзя оставлять это без внимания. Как не получится игнорировать и повторное, за полгода, появление искаженных в нашем училище. И твои йоговские практики…
– Разве они плохо себя показали? – удивленно спросил я.
– Хорошо, – ответил Роман. – Местами даже слишком хорошо. Показатели семи студентов из пятидесяти проходивших твой спецкурс улучшились вдвое. Еще троих – в полтора раза. У остальных потенциал улучшился от двадцати до сорока процентов. Чтобы ты понимал – это очень существенно. Стандартный армейский курс поднимает потенциал от десяти до пятнадцати процентов, и это считается выдающимися результатами.
– Значит, мне повезло, – пожав плечами, сказал я. – Так же, как и студентам, которые со мной вместе занимаются.
– Независимая группа, выполняющая те же упражнения без твоего вмешательства, показала существенно худший результат, – произнес Мирослав, и у меня невольно брови поползли вверх. – Естественно, мы создали контрольную группу, было бы глупо не воспользоваться методикой, если она приносит положительные результаты. Во время занятий ты давал индивидуальные рекомендации, на чем основывался?
– Если я скажу, что просто так чувствую – вы примете такой ответ? – спросил я, посмотрев на Мирослава. – Просто, боюсь, по-другому у меня объяснить не выйдет.
– Чувствуешь, значит, – хмыкнул глава рода, снова постучав пальцами по столешнице. – Ладно, допустим. Были в истории и такие случаи, пусть и нечасто. Хотя, конечно, жаль, что нам не попался такой же гений, как Николя.
– Тесла был уникумом, что рождаются раз в поколение, отец, – покачал головой Роман. – То, что его сумели перевезти в Россию, – большая удача.
– Или проклятье. Кто знает, по какому пути пошла бы история в ином случае, – проговорил Мирослав, откинувшись на спинку кресла. – Что ж, внук, тебе уже не раз пришлось столкнуться с искаженными, а значит, мы должны тебе рассказать о них чуть подробней. Ну и надеяться, что больше таких встреч не будет. Роман.
– Как скажешь, отец, – кивнул наследник, повернувшись к гибриду клавиатуры и печатной машинки. Несколько нажатий, и один из экранов изменился, высветив целую галерею жутких монстров, некогда бывших людьми. – Перед тобой – измененные или искаженные. Люди, подвергшиеся обратному резонансу или диссонансу.
– В основном такие мутации возникают при попадании в зоны концентрированного резонанса и являются случайными. В девяноста процентах случаев люди просто умирают. Некоторые – меняются частично. И очень редко – полностью, – объяснял Роман, пролистывая фото на экране. Некоторые искаженные были просто уродами с гипертрофированными или усохшими частями тела, но вот другие… иначе как монстрами называть их было нельзя.
– Разве существуют постоянные зоны резонанса? – удивленно спросил я.
– Естественно. Одна из них – зона тунгусского инцидента. Три других находятся в Индии, Мексике и Великобритании, – заметил Мирослав. – Эксперименты Теслы пытались повторить многие. У некоторых это даже получилось.
– Беда в том, что немногие могут контролировать свой резонанс на достаточном уровне, чтобы жить или даже просто проходить через эти зоны, – кивнув отцу, продолжил Роман. – Однако путешественники и авантюристы встречаются повсеместно, и, несмотря на строгие запреты, в эти зоны регулярно отправляются экспедиции. Кроме того, пусть и очень редко, но на промышленных или военных резонаторных объектах происходят сбои, вызывающие кратковременный диссонанс.
– Выходит, даже пользуясь планшетом или телефоном… – проговорил я.
– Нет, конечно, нет, это совершенно безопасно. А вот корабельные реакторы линкора, когда сотни человек используют резонанс разной частоты для нагнетания энергии в корабле, – это очень сложная и хрупкая техника. Для нее подбирают людей с похожим резонансом, а потом несколько месяцев те притираются друг к другу, чтобы не возникла авария, – объяснил Роман. – Но на войне, как и в жизни, бывает всякое. От кого-то жена ушла, у другого сын в бою погиб… всего не предусмотришь.
– Значит, уровень резонанса напрямую зависит он наших эмоций? – спросил я.
– От эмоций и настроения зависит наша концентрация, контроль и многое другое. Вам это объяснять на базовом курсе применения конструктов. Кстати, вести его будет Мария, уверен, ты станешь ее любимчиком, – ехидно заметил Роман, и Мирослав не удержался от смешка. – В результате инспекции группа обнаружила в училище запрещённое лабораторное оборудование, возможно, именно из-за его применения и появился один из искаженных.
– А возможно, и оба, – подсказал Мирослав. – Но это утверждать еще рано. В любом случае тебе придется учитывать опасность для себя лично. Именно поэтому, а не из-за неверия в твои силы, я и предлагаю отказаться от участия в турнире. Отучись нормально, выпустись, а после ты с дружками отправишься в академию.
– Учитывая, что там допускается ведение собственных боевых подразделений, ты даже сможешь использовать старых служащих, хотя я, конечно, рекомендую тебе не привязываться к одногруппникам, а использовать профессиональных военных, – уточнил Роман. – Это сейчас получилось естественно и весело. А когда вы будете в академии, любой перевес станет существенным. И таковым может стать, например, грамотный денщик. Или десятники.
– Если позволите, я буду рассчитывать на Строгонова, – проговорил я.
– Почему нет, – через несколько секунд раздумий проговорил Мирослав. – После окончания училища, естественно. А пока доучись как следует. Завтра будет елка, и пятеро лучших курсантов приглашены императором в зимний, на прием. Естественно, с самодержцем встретиться вряд ли удастся, но засветиться при дворе вы должны. Да и нас не поймут, если мой внук и преемник Бронислава, добившийся таких результатов, не покажется на главной новогодней елке.
– Может, не надо? – пробормотал я, понимая, что меня там кто-нибудь и узнать может. Я и так на фото попал… от репортеров чуть ли не прятаться пришлось, постоянно нося шлем. А уж на приеме и вовсе не скрыться.
– Надо-надо. Не волнуйся, все будет в порядке, – отмахнулся Мирослав. – Вы, дети, будете лишь на открытой части мероприятия. Которую редко посещают высокие персоны. Вот если бы ты уже был признан сыном Бронислава, да еще и являлся наследником рода, тогда да. Не миновать тебе закрытой части празднества, на которой появится лично император. А так… отдохнешь, посмотришь на людей. Себя покажешь.
– Надо бы им провести пару уроков хорошего тона, до елки, – со вздохом заметил Роман. – А то еще отчебучат чего-нибудь. И ведь уже не дети, прошли инициацию… позора не оберёшься.
– Верно подмечено. Вот ты этим и займись, – приказал Мирослав. – Александр, ты хочешь пойти со своими взводными или у тебя какие-то другие предпочтения? Сразу скажу, кралю свою рыжую не бери. А то мне о вашей связи докладывали, и такие слухи роду Суворовых не нужны. Дело, конечно, молодое, но пусть оно останется в училище.
– Понял, ваше сиятельство. Тогда ротные. Ну и наставника к нам приставить… а то не дай бог чего, – пробормотал я.
– А ведь верно мыслишь, – кивнул Мирослав, посмотрев на сына. – Хорошо, пусть Васька за ними присмотрит. Но отвечаешь за их поведение все равно ты, Роман. Не дай бог… в общем, ты меня понял. Не опозорьте имя Суворовых!