Корвина
Раскат грома сотряс стены замка. Корвина стояла под навесом административного крыла, держа в руках ворох книг, которые только что забрала, и кое-что из канцелярских принадлежностей, и любовалась захватывающим видом с вершины горы.
Даже проведя неделю в Веренморе, она все равно при любом удобном случае невольно останавливалась полюбоваться видами. Ничего подобного Корвина себе даже вообразить не могла. В детстве она редко смотрела фильмы и заходила в интернет, а потому не видела пейзажей, подобных тому, что открывался перед ней. Это была одна из причин, почему отсутствие телефона и интернета в университете ее отнюдь не беспокоило. У нее и так этого никогда не было. В ее городе была лишь одна телефонная линия для экстренных случаев и заказов продовольствия. Остальные дела она раз в неделю улаживала через городскую библиотеку. Мать научила Корвину самостоятельности.
Мысль о матери отозвалась болью, и она прижала книги к груди, но быстро прогнала это чувство. Не время предаваться ностальгии.
Корвина надела черный топ с длинными рукавами, коричневую длинную юбку и колье-чокер из черной ленты. Накрасила губы коричневой помадой, подчеркнула свои причудливые фиолетовые глаза черной подводкой и заплела волосы в косу-колосок. Дополнив образ длинными серебряными серьгами и колечком в носу да браслетом из разных кристаллов на левом запястье, который снимала, только чтобы снова его зарядить, она почувствовала себя самой собой. Конечно, люди глазели, когда она проходила мимо. Но в Веренморе их взгляды были скорее любопытными, нежели враждебными, как было всю ее жизнь.
За прошедшую неделю благодаря наблюдениям, ограниченному общению с ее главными источниками информации – Джейд и Троем, Корвина выяснила, что у большинства студентов Веренмора было особое прошлое, и чаще всего трагичное. У всех были свои тайны, а потому они по большей части уважали чужие. Конечно, встречались среди них и неприятные ребята, но таковых было меньшинство. В целом, все студенты не совали нос в чужие дела и держались в кругу своих друзей.
И Корвине это нравилось.
Нравилось одобрение, которое она каждый день ощущала в кивке, коим ее одаривала дама в общей столовой, широкой улыбке, что бросал ей придурок Трой при каждой встрече, в симпатии, с которой он и его друзья стали называть ее «Фиолет», или в случайных объятьях, что изо дня в день ей дарила Джейд.
Жизнь налаживалась, и Корвина впервые пребывала в радостном волнении перед возможностями, которые таило будущее. И хотя она была не особо открытой с окружающими и сомневалась, что когда-нибудь станет таковой или доверится кому-то достаточно, чтобы рассказать обо всем, она все же училась с изяществом принимать протянутую ей руку дружбы. Хотя отчасти ей сильнее всего на свете хотелось найти того, с кем она могла поделиться своими секретами, избавившись от необходимости постоянно делать выбор.
Одиночество изнуряло.
Это навело ее на мысли о мужчине за фортепиано. Она так и не рассказала соседке о своем маленьком приключении, случившемся в первую ночь в башенной комнате, как она мысленно ее называла. На то не было никаких причин. С той ночи Корвина больше не видела дьявола с серебристыми глазами, и хотя занятия должны были начаться через час, и она знала, что их с ним пути неизбежно пересекутся, все же незачем было тревожить Джейд, учитывая случившееся с ее прежней соседкой.
– Черт, черт, черт. – Девушка, о которой шла речь, неслась к ней, прижимая к груди книжки. Она была одета в желтую майку и джинсовые шорты (которые, как выяснила Корвина, были ее любимыми), зеленые глаза были широко открыты.
– Что? – спросила Корвина, нахмурившись, когда заметила тревогу в ее лице.
– Я, черт побери, забыла!
– Что? – озадаченно переспросила Корвина. – Что ты забыла?
– В этом году будет Черный бал.
Корвина почувствовала, как брови хмуро сходятся вместе.
– Чего?
– Господи, ты ж не знаешь. – Джейд покачала головой и пошла к учебному крылу, срезая путь через сады.
За всю неделю Корвина не бывала в этом крыле, хотя видела его издалека, пока шла в обеденный зал или, как его здесь называли, Главный зал. Учебное крыло занимало большую часть замка, расположившись в конце территории на самой высокой точке горы. Как-то раз за ужином Трой, усевшись к ней за стол и заявив, что они станут отличными друзьями, рассказал, что задняя часть массива – сплошь крутые, смертельно опасные скалы, которые будут видны ей из окна. Корвина была взволнована перспективой ступить на новую природную территорию.
– Всех подробностей я не знаю. – Раздавшийся рядом голос Джейд вырвал ее из размышлений, пока они уверенным шагом шли на занятия. – Его проводят каждые пять лет. Традиция проводить бал-маскарад – часть истории университета с момента его основания.
– Ла-а-адненько, – протянула Корвина, желая, чтобы она продолжила. – И почему это плохо?
– Потому что каждый раз во время Черного бала кто-то пропадает.
Корвина замерла от ее слов и пристально посмотрела на подругу.
– Что за чертовщина? – прошептала она, оценивая серьезность заявления Джейд. Вид у нее был мрачный до чертиков.
Джейд направилась к зданию, а в небе загрохотали тучи, застилая все вокруг хмурым серым светом.
– Насколько мне известно, – продолжила она, когда Корвина нагнала ее, – первое исчезновение было зарегистрировано около сотни лет назад. Говорили, якобы парень ушел в лес и заблудился. А потом в ту же ночь пять лет спустя произошло следующее исчезновение. Прошло около сотни лет, и почти двадцать человек пропали без вести в ту же ночь. Это просто жутко, понимаешь?
Жутко и очень странно.
– Погоди, – Корвина помотала головой. – Разве полиция не проводила расследование?
Джейд ответила невеселым смешком.
– А что им расследовать? Насколько мне известно, не было никаких признаков совершенного преступления. Девчонки, ребята, преподаватели и даже жители города – все бесследно пропали. Тела так и не были найдены. А раз все это тянется уже много лет, люди решили, что они попросту сбежали или заблудились. Но уж поверь мне: я по личному опыту знаю, что сбежать отсюда непросто, особенно ночью.
– Эй, чумовые глазки, – окликнула Корвину Рой, одна из девушек из ее башни. Да, не все люди были приятными.
– Отвали, Рой, – крикнула Джейд, показав ей средний палец, и они помчались в класс.
Боже, Корвина обожала эту девчонку.
Все еще размышляя о разговоре, Корвина задала самый очевидный вопрос:
– Почему же никто не прикрыл Черный бал?
– Давай сначала зайдем в класс, – сказала Джейд, когда они вошли в учебный корпус.
Корвина на мгновение остановилась, чтобы полюбоваться красотой и величием замка. Ее поражало, как нечто столь вычурное и древнее могло до сих пор существовать в реальном мире.
Вход был величественным, по обе стороны стояли скульптуры плачущих ангелов, вознесших взор к неимоверно высокому потолку, который поддерживали многочисленные колонны. По бокам от огромных, незамысловатого вида деревянных дверей шириной в два пролета располагались две невысокие каменные лестницы, которые вели на верхние этажи. Джейд направилась к той, что была слева, и Корвина пошла следом, окидывая взглядом гигантские колонны, которые поддерживали эту часть замка. В центре потолка свисала старинная металлическая люстра более чем на сотню ламп, которая была такой древней на вид, что Корвина могла бы поспорить, что повесил ее туда какой-нибудь правитель времен средневековья.
Они вышли на лестничную площадку, слева от которой шел коридор и еще одна лестница наверх. Джейд пошла в коридор и направилась к четвертой двери справа. На ней висела бронзовая табличка с загнутыми краями и простой надписью: «Английский язык и литература. 1 курс». Они толкнули тяжелую дверь и первыми вошли в аудиторию.
Переднюю стену украшала доска, а заднюю и боковые стены – огромные окна. Очевидно, они оказались в угловом помещении замка. Настил в аудитории был трехуровневым: на нижнем стоял большой стол для преподавателя, а на втором и третьем ровными рядами выстроились простые длинные парты и стулья.
Корвина влюбилась.
Пройдя в конец аудитории, она села в углу возле окон, которые оказались и позади, и справа от нее. Положила книги на стол, как вдруг Джейд запрыгнула на него и посмотрела в окно.
От стены замка шел крутой, необыкновенно красивый утес, утопая в море зелени, и от такого вида попросту захватывало дух.
– Ух ты. – Слово непроизвольно сорвалось с ее губ, когда взгляд прошелся по панораме под ногами.
– И не говори, – произнесла Джейд, сидя рядом на столе. – Я боюсь высоты, но даже мне нравится этот вид. Единственное, что есть хорошего в этом месте.
Внимание Корвины вновь вернулось к незаконченному разговору, от которого ее отвлек вид за окном.
– Так почему не отменили бал?
– Вообще-то отменили, – вздохнула Джейд. – Лет на десять, кажется. Но люди все равно продолжали исчезать.
– Что за чертовщина, – повторила Корвина, убирая книги в сумку.
По рукам побежали мурашки, пока она размышляла о том, что ей поведала Джейд. Если она говорила правду и закономерность сохранялась, значит, и в этом году в ночь бала кто-то пропадет.
– Этот замок таит много секретов, – прошептала Джейд, глядя в окно. – Я люблю это место, но оно пугает меня до чертиков.
Корвина могла понять почему. Как бы прекрасен он ни был, в самом замке было что-то не то. С каждой ночью она ощущала это все сильнее и сильнее. От чувства какой-то несправедливости, чего-то жуткого казалось, словно по ее коже ползали муравьи. Но она не стала говорить об этом вслух. Ни к чему пугать и без того встревоженную соседку.
– Когда состоится бал? – вместо этого спросила она.
– Пятнадцатого июня, – ответила Джейд. – Всего через несколько месяцев.
Еще есть время.
Студенты начали заходить в аудиторию, положив тем самым конец их разговору. Корвина села на свое место, достала одну из старых ручек, старую тетрадь и открыла ее на новой странице.
В мыслях пронесся отголосок мелодии.
Той самой мелодии, которую он играл в ту ночь: навязчивой мучительной мелодии, что каким-то образом сумела проникнуть в ее естество. Корвина закрыла глаза, слыша ее в своей памяти. Ноты, словно кровь, текли по ее венам, его вид, закрытые глаза, страдальческая поза отпечатались в ее сознании. Какое бы влечение Корвина ни испытывала к мужчине с серебристыми глазами, она старалась уничтожить его в зародыше. Но порой эта музыка, этот мужчина, то мгновение невольно ей вспоминались.
Тряхнув головой, чтобы прогнать этот образ, она обвела взглядом заполненную аудиторию. По ее мысленным подсчетам, всего здесь было сорок студентов: двадцать восемь парней и двенадцать девушек. Некоторые болтали друг с другом, но большинство, как и она, сидели тихо. Возможно, все были слегка насторожены оттого, что оказались в новой обстановке и встретились с новыми людьми, или же от всего разом. Учитывая, что у всех было травмирующее прошлое, Корвина не видела в этом ничего удивительного.
Сидя в самом конце рядом с Джейд, она опустила взгляд в открытую тетрадь и посмотрела на нарисованные ею каракули. Ей не терпелось начать вести конспект. Корвина никогда не ходила в школу, ведь мать обучала ее на дому, а потому весь этот опыт хоть и пугал ее, все же вызывал приятный трепет.
Как она поняла, Веренмор предлагал всем студентам два года обучения с присвоением степени младшего специалиста по общеобразовательным предметам, после чего каждый мог поступить в другой университет, чтобы получить степень бакалавра в выбранной специальности. Либо окончить обучение в самом Веренморе, или же попросту отправиться в большой мир с дипломом специалиста. Весьма неплохой способ не только воспитывать в студентах личную преданность и желание внести свой вклад, но и дать детям из неблагополучных семей возможность наладить свою жизнь.
Внезапно небольшой шум в аудитории стих, заставляя Корвину поднять взгляд.
Атмосфера изменилась.
Дьявол с серебристыми глазами уверенным шагом вошел в аудиторию с дневником в руках. Широкие плечи расправлены, мощная грудь тверда, длинные ноги поглощают расстояние, будто приказывая мельчайшим частицам окружающего пространства расступиться. На нем был другой черный наряд: черные брюки с заправленной в них рубашкой, две верхние пуговицы которой были расстегнуты, а рукава закатаны по мускулистым предплечьям. Лицо было гладко выбрито, его четкие, острые черты резко выделялись на фоне загорелой кожи. При свете дня Корвина смогла разглядеть, что седая прядь в его волосах была не единственной. На висках тоже виднелась легкая ранняя седина, и Джейд была права – ему она безумно шла.
Его глаза цвета ртути прошлись по сидящим студентам, обойдя Корвину вниманием, но внезапно вновь устремились к ней. Она видела, как он изучает ее взглядом в ярком свете, струящемся сквозь арочные окна, в точности, как изучала его она. Корвина знала, что он увидит: черный свитер, коричневую помаду на губах, косу-колосок, черное колье-чокер, пирсинг в носу, серебряные серьги и ее странные фиолетовые глаза.
Ладони начали потеть, когда его взгляд задержался на ней, прежде чем устремиться дальше.
– Меня зовут Вад Деверелл, – заговорил он, обращаясь к аудитории. Его низкий, хриплый голос источал властность. – Обращайтесь ко мне «мистер Деверелл». Не профессор. Не по имени. В этом семестре я буду преподавать вам английский язык и литературу – один из основных предметов курса, а потому обязательный. Мы рассмотрим основы литературы, различные школы критической мысли, изучим нескольких классиков и узнаем, почему они стали таковыми. Пока все понятно?
Большинство студентов закивали.
– Хорошо. – Мистер Деверелл прислонился к столу, отложив дневник, и оперся на столешницу обеими руками. Теми самыми руками, которые на ее глазах мастерски играли на фортепиано. – Что касается классики, я дам вам несколько вариантов на выбор. Что выберете, то и будем изучать. По моему предмету вам нужно будет написать два эссе в течение семестра: одно творческое, одно критическое. Мне не нужны ответы, списанные из книги. Мыслите свободно. Обоснуйте, почему выбрали ту или иную тему. А дальше будет видно. Вопросы?
Девушка в красном с ближнего ряда подняла руку.
Он кивком велел ей продолжать.
– Разве вы сами не студент, мистер Деверелл?
Его серебристые глаза блеснули в свете, струящемся из окна.
– Аспирант. В этом году заканчиваю работу над диссертацией.
– На какую она тему, если позволите спросить, сэр?
– Не называйте меня «сэр», – велел он, сжимая руками столешницу, и его взгляд метнулся к Корвине. – Моя диссертация посвящена влиянию музыки на литературу и их взаимосвязи на протяжении веков.
Вот это да.
Черт возьми.
Мистер Деверелл сбивал с толку. Вызывал такое беспокойство, что у нее возникало желание поерзать на месте, в особенности, когда он смотрел на нее таким взглядом и говорил так умно. Корвина могла признать, что никогда с подобным не сталкивалась. И не одна она испытывала подобные чувства. Она видела, как разволновались девчонки в аудитории, и знала, что они тоже ощущали то, что он источал.
Корвина вновь разорвала зрительный контакт и, тяжело дыша, посмотрела в тетрадь. Она осознала, что, пожалуй, впервые в жизни ощутила вожделение, которое в ней пробудил настоящий мужчина, а не вымышленный персонаж. Вот какое оно: бушующее, горячее, бархатистое. Это вожделение.
И она хотела окунуться в него.
– Теперь представьтесь, – велел мистер Деверелл аудитории, скрестив руки на груди, и, подняв взгляд, Корвина увидела, что его глаза цвета ртути поймали ее в ловушку.
– Джакс Лондон, – начал симпатичный парень с первых рядов, который дружил с Троем.
– Эрика Блэр.
– Матиас Кинг.
А за ним следующий, и следующий, и следующий.
Все это время среброглазый дьявол кивал им, не отводя взгляда от Корвины, будто мог содрать с нее кожу и проникнуть в самые глубокие закоулки ее разума. Он хотел узнать ее имя. Хотел услышать ее голос. Она знала это всем своим существом. И по какой-то причине она ощутила тяжесть в животе при мысли о том, чтобы заговорить с ним напрямую, назвать ему свое имя. Имена обладают силой, говорила ей мать.
– Джейд Прескотт, – представилась ее соседка, и Корвина поняла, что она следующая.
Она сглотнула, когда он кивнул Джейд, а потом сосредоточил на Корвине все свое яростное внимание.
Ладони стали липкими, и, вытерев их о юбку, она облизнула губы.
– Корвина Клемм, – тихо произнесла она, радуясь тому, что ее голос не выдал бушующего в ней смятения.
Парень в передней части аудитории, Матиас, обернулся посмотреть на нее.
– Офигенное имя. Оно что-то значит?
Корвина, которая все еще пребывала в плену серебристых глаз, заметила, как мистер Деверелл стиснул челюсти оттого, что парень ее перебил.
– Ворона, – сказал он, обращаясь к Матиасу. – Оно означает – вороненок.
– Ворон,1 – машинально поправила она.
Его глаза вспыхнули.
– Ворон и Клемм. Ваши родители любили По? 2
– Мама любила, – ответила Корвина, и у нее защипало глаза от воспоминаний о том, как сильно ее мама любила этого поэта. Нос непроизвольно дернулся.
Она видела, как его взгляд задержался на нем на мгновение, а затем устремился к следующей студентке, и Корвина вздохнула с облегчением.
– Итак, давайте приступим. – Мистер Деверелл хлопнул в ладоши, и оставшаяся часть занятия прошла, словно в тумане.
Корвина сидела, опустив голову и сосредоточенно ведя конспект. Вскоре прозвенел звонок.
– Обсудим завтра, – сказал мистер Деверелл, взял дневник в коричневом кожаном переплете и вышел из аудитории, забрав с собой витавший в воздухе заряд электричества. Корвина слегка обмякла и выдохнула, и как раз в этот миг к ней повернулась Джейд.
– Что это, черт возьми, было? – шикнула она, когда остальные студенты начали выходить из аудитории.
Корвина посмотрела на нее, нахмурившись.
– Что?
У Джейд был встревоженный взгляд.
– Все, что между вами было. Воздух вибрировал, Кор. Я не шучу.
Корвина со смешком захлопнула тетрадь.
– Наверное, оттого, что у всех девчонок в классе из-за него яичники расплавились.
– Нет. – Джейд встала рядом. – Дело было в вас двоих. Было… горячо. Просто будь осторожна, ладно?
Корвина шумно выдохнула, когда они направились к выходу.
– Он наш преподаватель, Джейд. Я в курсе.
– Черт возьми…
Обернувшись, они увидели, что позади идет великолепная темнокожая девушка, которая представилась Эрикой.
– Вот уж запредельное сексуальное напряжение. Разлей по бутылкам и станешь богатейшей девчонкой на этой стороне Тенебры.
– Вот видишь, – Джейд указала на Эрику. – Так считаю не я одна.
Корвина покачала головой, глядя на них.
– Понятия не имею, о чем вы.
– Милая моя, – сказала Эрика, обгоняя их у выхода в коридор, – с того места, где я сидела, это было настолько заметно, что наверняка было видно даже инопланетянам. Мистер Деверелл будто был готов съесть тебя живьем. Нет, будто полакомился бы тобой, будь у него такая возможность.
Корвина схватилась за лямку сумки, когда они вышли из аудитории, а Эрика пошла с кем-то поздороваться.
Джейд направилась к лестнице, как раз когда мужчина, о котором они говорили, поднимался с другой стороны.
Подруга повернулась и серьезно посмотрела на Корвину.
– Ты не понимаешь, Кор. Он просто… неведомый. Конечно, у всех из нас свои секреты, но он доходит до крайности. Он единственный постоянно ходит в эти леса. Никто не знает, откуда он родом. У него нет друзей, только коллеги. Потом еще Алисса вопреки правилам заводит с ним интрижку и прыгает с башни? Это просто… странно.
Корвина не могла это отрицать, глядя, как его облаченная в черное фигура исчезает на лестнице. Это и впрямь было странно.
– Хочешь знать кое-что еще более странное? – спросила Джейд, поднимаясь по другой лестнице на следующее занятие.
– Что? – просила Корвина, осознав, как часто задавала девушке этот вопрос.
Джейд посмотрела на нее мрачным взглядом зеленых глаз.
– Последняя девушка, которая пропала во время Черного бала пять лет назад, была в то время с ним. Поневоле задумаешься, не правда ли?