Думаю, уже после введения у вас сложилось представление, чем занимается автор книг на заказ, но так как мы хотим глубоко погрузиться в профессию, то одного представления недостаточно. Я часто сталкивалась с тем, что даже люди из мира книгоиздания, которые неоднократно прибегали к услугам гострайтеров, то назовут их райтерами или копирайтерами, то попросят подписать договор на отчуждение авторских прав, что в России делать бессмысленно. Обо всех тонкостях, в том числе юридических, мы поговорим в следующих главах, а пока – давайте расставим все точки над «i»: кто же такой гострайтер.
Слово «гострайтер» произошло от слияния двух английских слов – ghost («призрак») и writer («писатель»). Если буквально: гострайтер – писатель-призрак. Если более развернуто: гострайтер – человек, пишущий тексты для других, а те, в свою очередь, выступают авторами написанного. Нередко гострайтерами называют людей, пишущих речи для публичных выступлений или даже песни. Называть всех, кто пишет что-либо за других, гострайтерами, особенно в сфере музыки, уже давно стало общепринятой практикой, но на мой взгляд, это не до слишком корректно. Лично я предпочитаю называть гострайтингом только сферу написания книг на заказ – и вот почему.
Если мы говорим о написании речей, публичных выступлений – то у этой профессии есть отдельное название: спичрайтер, которое также образовано от слияния двух английских слов speech («речь») и writer («писатель»). Более того, ни для кого не секрет, что людям, которые часто выступают с публичными выступлениями, например политикам, эти самые выступления пишут другие люди. Однако что-то от «призрака» здесь есть: речи ораторов мы воспринимаем как их собственные и редко интересуемся настоящими авторами.
Что касается песен: в большинстве случаев авторы всегда указываются, но, увы, они мало кого интересуют. Ведь если мы любим исполнителя, то не задумываемся, сам он пишет песни или нет, а напрямую ассоциируем его с тем, что он поет. «Призрак» проявился и здесь: пишут песни одни люди, а любят за это совершенно других.
Несмотря на то что во всех этих сферах создания текстов так или иначе присутствует «призрак», едва ли можно кого-то удивить фактами того, что за президента США пишут речи, а Алла Пугачева не всегда поет песни собственного сочинения, более того – это мало кого волнует из слушателей. В то время как вымышленные истории о том, что за Донцову пишут книги гострайтеры, постоянно обрастают новыми несуществующими деталями. Более того, у этих профессий есть еще и другие названия – speechwriter («автор речей») или songwriter («автор песен»), – в то время как гострайтер, который пишет книги на заказ, и есть гострайтер, как бы ни пытались его называть другими словами.
В мое агентство часто обращаются люди с вопросом: «А можно ли почитать, как пишут ваши копирайтеры?» О том, почему нельзя почитать, – я расскажу позже, хотя мы охотно показываем те кейсы, о которых нам разрешили рассказать клиенты. Сейчас принято называть всех пишущих людей копирайтерами, что, разумеется, некорректно. Да, в широком понимании копирайтер – специалист, который создает текстовый контент, однако есть и свои нюансы. Как правило, у копирайтера есть конкретные цели, чаще всего – рекламного характера. Задачи его текстов – продать услугу, привлечь клиентов, рассказать о продукте. Занимается ли гострайтер чем-то подобным? Безусловно. Книга, над которой он работает, может также носить рекламный характер: рассказывать о продукте автора, его услугах, иными словами, демонстрировать его экспертность. Однако нужно уметь это делать не в рамках статьи или поста – а в рамках целой книги. К сожалению, не каждый копирайтер сможет «растянуть» продажу продукта, а главное – сделать это интересно и увлекательно – на триста тысяч знаков. Даже если он сможет это сделать, не факт, что к вам придут клиенты, которые захотят писать книгу о своих услугах и продуктах, возможно, это будут мемуары, а в создании мемуаров работают совсем иные правила, нежели в написании рекламных текстов.
В последние годы все чаще гострайтеров стали называть просто райтерами. Если обратиться к интернету, то он скажет, что райтеры – это люди, занимающиеся спрей-артами, граффити. Я думаю, что такое название появилось, конечно же, из-за английского слова writer («писатель») и прижилось, так как у нас в России не принято считать писателей и авторов людьми, занимающимися коммерческой деятельностью, а райтер – слово западное, а западное – это всегда коммерческое, поэтому звучит. Доподлинно я не знаю, почему авторов книг на заказ начали называть райтерами, это лишь мои гипотезы, но одно знаю точно: райтер – не гострайтер, и вот почему. Человек может быть пишущим и даже делающим это хорошо. Он может из сырых материалов собрать текст и дополнить его недостающей информацией, может написать книгу по техническому заданию – и даже художественную. Однако просто уметь писать – и делать это в рамках больших жанров – для гострайтера недостаточно. В большинстве случаев книги пишутся на основе интервью, которые автору надо провести с клиентом. Уметь качественно взять интервью, вытащить из человека всю информацию и даже больше, а главное – делать это так, чтобы книга не читалась, как ответы на вопросы, а была интересным связным увлекательным текстом, – под силу человеку, обладающему навыками журналиста, интервьюера. Умение общаться с людьми, быть гибким, лояльным, уметь слышать, а после воспроизводить услышанное на бумаге – неотъемлемый навык гострайтера. Кстати, именно поэтому, когда я отбираю гострайтеров в свое агентство, они не только должны пройти обучение у меня, но и написать дипломную работу, неотъемлемая часть которой – проведение интервью со мной или спикером.
Так, мы разобрались, что гострайтер – это не копирайтер, не райтер, так возможно, это журналист? Ведь, как журналист, он умеет общаться, задавать необходимые вопросы, вытаскивать из людей необходимую информацию. С одной стороны, так, и гострайтеру действительно необходимо обладать навыками журналиста, но с другой – не каждый журналист умеет писать книги, работать с жанром масштабнее, например, репортажа. Поэтому снова мимо. Да, гострайтер – журналист, но не только он.
С того момента, как я начала открыто говорить о гострайтинге – а я была одной из первых, кто это сделал в русскоязычном онлайн-пространстве, – то следом за мной стало появляться все больше авторов книг на заказ, особенно после моих курсов. Многие из них стали указывать в шапке профиля, что они писатели. Однако и здесь возникает вопрос: действительно ли гострайтер – это писатель? Не райтер, как мы уже разобрались, а простой русский писатель. Каждый человек вправе называть себя кем угодно и как угодно обозначать свою деятельность (при условии, конечно, что это никак не вредит другим людям, потому что, например, самопровозглашенный врач – это не очень хорошо), но на мой взгляд, целесообразно называть себя писателем, когда у тебя есть написанные и изданные собственные книги. Когда речь идет о заказных книгах – я гострайтер, о моих собственных (которых сейчас уже пять) – я писатель. И лично я предпочитаю не смешивать эти понятия, потому что не всегда у гострайтера есть собственные написанные книги (и это вариант нормы), как и не каждый писатель будет писать книги другим на коммерческой основе.
Так кто же такой гострайтер? Как вы видите, эта профессия включает в себя аспекты и копирайтинга, и журналистики, и райтинга, и просто писательства, но все это становится гострайтингом только в комплексе, а не по отдельности. Если коротко и по-русски: гострайтер – это автор книг на заказ. Если развернуто, то мое определение будет звучать следующим образом: гострайтер – эксперт в написании книг за других людей, который по окончании работы не сохраняет за собой исключительное право на текст, а передает его заказчику.
Работа гострайтера в нашей стране и, например, в Англии кардинально отличается. Считаю важным в этом разобраться, хотя бы для того, чтобы понимать, как работает западная модель, почему она не приживается у нас и что мы можем сделать, чтобы улучшить ситуацию на отечественном рынке заказных книг.
За рубежом гострайтинг – отдельная профессия, о которой знают, которой не стыдятся, более того, к некоторым авторам книг на заказ звезды выстраиваются в очередь, чтобы именно они работали, например, над их мемуарами.
Как правило, в западных странах гострайтеры – это журналисты, которые прокачали свои навыки до авторов заказных книг. Яркий пример такого гострайтера-журналиста – это Омид Скобби, который работал вместе с Меган Маркл и принцем Гарри над их книгой «В поисках свободы» (Finding Freedom). Что примечательно, звезды совершенно открыто заявляют, что работают над книгой с гострайтером, и это ничуть не снижает интереса к будущей новинке, как и не формирует предвзятого мнения у читателей. Почему же у нас, во-первых, мало кто знает о гострайтинге, а во-вторых, еще меньше людей говорят о профессии как о чем-то классном, престижном, прибыльном? Ведь это всегда какой-то уничижительный контекст, мол, автор и так пишет что-то низкопробное, да еще и не сам. Причин несколько – и давайте в них разбираться.
В России всегда было сакральное отношение к литературе, которое в советское время стало еще более сакрализованным. Были союзы писателей, все финансировалось из госбюджета: от зарплат поэтов до печати многотысячных тиражей их сборников. К слову, и до союзов у нас поэты были «невольниками чести, павшими, оклеветанными молвой». Я клоню к тому, что литература никогда не была бизнесом (хотя, по сути, им была, как ни крути: напечатать книгу, продать ее и получить за это деньги – бизнес, даже если все это делается в рамках плановой экономики). Это и отразилось на нашем законодательстве. В России до сих пор авторское право неотчуждаемо, в отличие, например, от западных стран. Если ты написал книгу на заказ в России, то ты пожизненно ее автор. Все, что ты можешь сделать, – это передать исключительное право другому человеку, которое позволит ему сделать с книгой все, что он захочет: как выпустить ее под своим именем, так и реализовывать напечатанный тираж и не делиться с вами доходом. Для второго, кстати, важно, чтобы в договоре было указано, какой процент от общей суммы гонорара за работу приходится на передачу исключительных прав.
Наше законодательство полностью отражает отношение общества к литературе (по крайней мере, в прошлом): автор должен писать свои произведения сам и только сам. Возможно, в соавторстве, но все это должно быть явно и прозрачно, а все, что за рамками такого подхода, – обман и, скорее всего, низкопробное литературное творчество.