Что здесь делает начальник полицейского управления? Хотелось бы верить, что пришел к кому-то в гости, но… увы. Судя по одежде, вероятнее всего, он здесь живет. Снимает одну из комнат.
Я припомнила, из какой двери он вышел… мда. Этому мерзавцу, в отличие от меня, повезло. В моих старых покоях есть и ванная, и личная уборная. И даже прелестный балкончик.
Я прислушалась. В коридоре было тихо.
Так. Так. Он ведь не мог меня узнать, правда?
Да нет. Совершенно точно не мог. Я без усов и без артефактов, с распущенными мокрыми волосами, и уж факт моей принадлежности к женскому полу не вызывает сомнений.
Что вообще он видел? Незнакомую девицу, замотанную в простыню. И заскочившую в одну из сдаваемых в наем комнат.
Инцидент чудовищно неловкий и… стыдный. Но, кажется, ничего непоправимого не случилось. Не станет же он искать общества этой девицы, не так ли?
А если выяснит, кто именно снял эту комнату?
Демоны…
А с другой стороны… ну хорошо, Рэмвилл узнает, что здесь живет не девушка, а уже немного знакомый ему Патрик Вилкинс, частный детектив. Поздним вечером в его комнату забегает практически обнаженная девица. Что здесь можно предположить? Вряд ли то, что Патрик и незнакомка в простыне – одно лицо. Которое иногда по настроению надевает усы. Большинство людей обыкновенно не поступают подобным образом. Значит, девушка… пришла в гости. Одна. Поздно вечером. Голая.
На этом месте своих размышлений я покраснела.
– Полагаю, он придет к выводу, что ты – девица легкого поведения, – дядя Рэндаф выплыл из стены. По-прежнему спиной ко мне. – И, вероятнее всего, позднее Патрика Вилкинса попросят соблюдать приличия в благопристойном доме. Все же здесь не ночлежка.
Я кивнула, не думая о том, видит ли дядя мой жест. Все верно. Мужчину за такое даже осуждать не станут. Только за то, что привел женщину подобного сорта в дом. Извинюсь и пообещаю, что такое не повторится, вот и все.
Вряд ли он меня даже разглядел толком. Я стояла далеко, а магические лампы в коридоре поизносились и светят уже не так ярко, как раньше. А настоящую меня он если когда-то и видел мельком, то мне тогда было пятнадцать и я непрерывно плакала. И вряд ли я когда-нибудь стану знакомиться с ним как Памела Оллинз.
– Ничего ужасного не случилось, – вслух повторила я и неожиданно для себя хихикнула.
Кажется, быть кем-то другим совсем неплохо. Это дает даже больше свободы, чем я предполагала!
Ладно. Сегодня мне стоит лечь и как следует выспаться. Завтра предстоит не менее насыщенный день, чем был сегодняшний.
Ох… я окинула взглядом скудно обставленную комнатенку.
Все эти годы я полагала, что живу по милости дяди едва ли не в нищете – почти без прислуги, с крохотным содержанием. Это и впрямь сильно отличалось от того образа жизни, к которому я привыкла в детстве.
Однако сейчас мне пришлось столкнуться с такой реальностью, о какой я и представления не имела. Мне до сих пор не приходилось задумываться, насколько отличается от знакомой мне жизнь людей, у которых никогда не было никаких значительных капиталов.
Наверное, дядя Вильгем уверен, что обошелся со мной вполне щедро. И в чем-то он даже прав. Этот дом – совсем не так мало, как мне представлялось.
А если бы он не сдавался внаем, мне бы понадобились значительные средства на его содержание.
– Надеюсь, по крайней мере завтра ты меня не бросишь одну? – пробормотала я, уже расстелив узкую постель и забравшись под одеяло.
– Надеюсь, по крайней мере завтра ты не собираешься общаться с некромантами? – парировал Рэндаф. А потом провел рукой по моей голове. Его касание ощущалось только легким холодком. – Добрых снов, дорогая племянница!
Повод для взаимного недовольства у нас был. Впрочем, я, конечно, понимала, что у дяди были причины сегодня оставить меня одну.
Я устроила голову на комковатой подушке, прикрыв глаза и перебирая в памяти события этого долгого дня.
Все дело было в той самой чайной, где ниссин Роминсон назначила мне встречу. Рэндаф вдруг наотрез отказался следовать туда за мной и просто растворился в воздухе. Причем вместе с Мурсом!
Звать его и требовать каких-то объяснений посреди людной улицы я, конечно же, не могла. В итоге просто пожала плечами и вошла в чайную. Моей клиентки пока не было, так что я заняла столик у окна и заказала для себя чай и пирожное.
Приняла мой заказ довольно крупная женщина средних лет. Однако к моему столику она не вернулась – вместо нее с подносом подошла миловидная девушка моих лет или чуть младше с толстой русой косой через плечо.
– Светлого дня! – улыбнулась она. – Вы ведь впервые у нас? – Я кивнула, и она опустила на столик поднос, на котором оказалось не одно пирожное. – Комплимент от заведения. Как хозяйка я всегда стараюсь лично приветствовать новых посетителей. У нас здесь не так часто увидишь свежие лица.
– Благодарю вас. Ваш супруг настоящий счастливчик, ниссин! – я чуть склонила голову, отвешивая галантный комплимент.
– О нет, – она негромко засмеялась. – Нисс. Нисс Кейлин Аддерс. Я не замужем.
Я в замешательстве моргнула. Дочь хозяина?
– Я магичка, – негромко подсказала девушка. – Это моя собственная чайная.
– О! – признаться, уставилась я на нее во все глаза.
Магички всегда были объектом моей зависти. Но лично я никогда не была знакома ни с одной из них. И мне всегда казалось, что они должны как-то отличаться от обычных девушек. Возможно, одеваться иначе, или быть как-то особенно красивыми.
Однако нисс Аддерс выглядела вполне обычно, даже… просто. Невысокого роста, с очень женственной фигурой – не полная, но с весьма пышными формами. Да, вот такое бы никакие артефакты и утяжки не скрыли, мне, пожалуй, повезло, что я таким богатством от природы не наделена. Длинная русая коса, милое округлое улыбчивое лицо с ямочками на щеках – она выглядела какой-то очень уютной и домашней. А наряд – по покрою напоминающий платья работающих горожанок, но из явно дорогих и качественных тканей. Никаких лишних кружев и оборок, но определенно сшито на заказ, а не куплено в лавке готовой одежды.
Интересно, какая у нее магия? И почему именно чайная?
– Думаю, это к вам, – легко улыбнулась девушка, кивнув на вход, у которого и впрямь стояла, озираясь, ниссин Роминсон, и подхватила со стола опустевший поднос.
Встреча с заказчицей оказалась странной.
– Вот! – едва опустившись на стул напротив меня, провозгласила Лилея Роминсон и протянула на ладони раскрытый медальон. – Мой муж. Это за ним вы должны проследить.
Чуть привстав, я заглянула в медальон. С миниатюры на меня смотрел молодой человек с прилизанными темными волосами. Я приподняла брови.
– Портрет был сделан двадцать лет назад, – пояснила моя собеседница, дернув худыми плечами. – С тех пор он изрядно прибавил в весе и лишился большей части волос.
– Вот как, – я чуть качнула головой. Ну… ладно. Надеюсь, я все же смогу опознать этого джентльмена. – Но, ниссин Роминсон, я бы хотел все же знать, что заставило вас думать, будто ваш супруг намерен…
– Убить меня! – она резко рубанула ладонью воздух. – Он говорит во сне. Всегда говорил. Но теперь он без конца повторяет “Умри! Умри!”
– Но… вы уверены, что это он вам?
– Кому же еще?! Кроме того, я спрашивала, что ему снится, – тут женщина как-то по-птичьи вытянула шею, а затем гордо выпрямилась. – Он заверил, что в его снах по-прежнему только я!
Мда. Любопытно.
– Вы интересовались, куда он ходит?
– Разумеется! Говорит, в клуб. Однако в клубе меня заверили, что Годард давно там не появлялся. Кроме того, в клуб он прежде ходил исключительно по вторникам и субботам, в вечернее время. А теперь он исчезает из дома, когда ему вздумается. Утром, днем или поздно вечером. В любой день. Однажды я не смогла найти свою брошь с изумрудами, а потом и серьги. И знаете что? Серьги после появились на прежнем месте! Будто я не смотрела в шкатулке до этого десяток раз. А брошь не появилась. Вы должны все узнать!
Я расспросила свою первую клиентку еще об обычном распорядке дня ее мужа и его образе жизни, а потом мы договорились о цене. Признаться, я понятия не имела, какую сумму стоит просить, и надеялась на подсказку от Рэндафа – но он так и не появился. В итоге я согласилась, не торгуясь, на двести рилей, предложенных ниссин Роминсон. После надо будет подумать над своими ценами.
Женщина ушла с по-прежнему очень прямой спиной и слишком резкой походкой.
Бросив взгляд в окно, у которого сидела, я увидела ее уже на улице. Рядом с ней мелькнула знакомая тень. Значит, Рэндаф, по крайней мере, решил проследить, в какую сторону она направится. Завтра не придется долго искать нужный дом, надеюсь.
– Интересно, – рядом со мной, чуть наклонив голову к плечу, снова стояла юная хозяйка чайной.
Мне показалось или она в самом деле мгновение назад смотрела в окно? На ниссин Роминсон? Или…
Отчего бы Рэндаф мог категорически не захотеть входить в чайную? А Мурс?
Единственные, кого боятся призраки, – это… некроманты.
Некроманты, как и Видящие смерть, способны общаться с призраками. Только, в отличие от таких, как я, у этих магов над призраками есть реальная власть – они могут призвать душу умершего, допросить ее, приказывать ей или упокоить ее, развеяв окончательно.
Стоит ли удивляться, что к Видящим привидения слетаются, как пчелы к меду, а некромантов они боятся, как огня? Видящая для них – это шанс что-нибудь передать живым или хотя бы просто пообщаться. А вот некромант – это угроза.
С другой стороны, ни один маг не видит приближения смерти к человеку – в отличие от нас. И не способен распознать среди прочих дом, где много лет назад разыгралась какая-то трагедия. Тоже в отличие от нас. Но мы – только видим. А маги – делают.
– Как, вы сказали, вас зовут? – Кейлин Аддерс с улыбкой присела на место напротив меня, откинув косу за спину.
– Я не говорил, – я настороженно разглядывала ее. – Патрик Вилкинс. Частный сыщик.
– Сыщик? Как интересно. Патрик… – задумчиво протянула она. – Или все же Патриция?
Я замерла, глядя на нее, как кролик на удава.
– Не пугайтесь так! – она тихонько засмеялась. – Я не чувствую в вас силы. Вы не маг. Но вы видели его, – девушка кивнула за окно. – А значит…
Поневоле я сглотнула, осознавая. Да, значит, я – Видящая. Женщина.
– Я не собираюсь вас выдавать, – девушка пожала округлыми плечами и еще больше понизила голос, чуть наклоняясь ко мне через столик. – У каждой из нас свои секреты, верно?
Я медленно кивнула.
– Ваша чайная вряд ли пользовалась бы популярностью, знай эти милые люди, – взглядом я указала на благопристойное семейство с двумя детьми за соседним столиком, – какая именно у вас магия.
В самом деле! Кто станет покупать пирожные, которые печет… некромантка?! Пусть даже эти пирожные превосходны, в чем я уже убедилась. Конечно, в документах наверняка указано, по какой специальности она получала диплом. И вряд ли Кейлин Аддерс много кому эти документы показывает.
Почему она вообще открыла чайную? Да, дипломированные магички имеют право открывать собственное дело и управлять им. Я, к примеру, даже своим доходным домом не могу управлять сама – только получать доход, сдавая комнаты через посредника-мужчину.
Но как можно применить некромантские таланты при изготовлении сладостей?
– Я очень невезучая некромантка, – она снова пожала плечами, явно не испытывая по этому поводу никаких сожалений. – Мужчину с моими талантами с распростертыми объятиями приняли бы в любое полицейское управление или нотариальную контору. Но женщину, даже магичку, они, конечно, принимать на службу не готовы. А брать частные заказы… кто станет доверять некроманту с моей внешностью?
Приходилось признать, что она, несомненно, права. Какие могут быть частные заказы у некроманта? Например, призвать дух чьего-нибудь дедушки, чтобы прояснить запутанное завещание, уточнить, куда он дел долговые расписки, либо убедиться, что смерть была естественной. Или упокоить какую-нибудь нежить. И во всех этих случаях как-то не представляешь на месте специалиста милую улыбчивую девушку с ямочками на щеках и русой косой, перекинутой на полную грудь. Некромант должен быть мрачным мужчиной в темных одеждах.
– Зато я пеку отличные эклеры, – с усмешкой сообщила Кейлин Аддерс. – И, честно говоря, мне это нравится гораздо больше, чем призывать мертвых. Я ни о чем не жалею. Уверена, и у вас есть причины… хранить свои тайны.
– Меня зовут Памела, – я наконец решилась. Мне нравилась эта девушка. – Я могу рассчитывать на вашу дружбу?
– Несомненно, – она без колебаний кивнула. – И зовите меня Кейлин.
А я только сейчас заметила, что мать семейства за соседним столиком как-то уж очень часто на нас оглядывается. И что-то шепчет своему мужу.
– Ох… – я нахмурилась, только сейчас сообразив, как выглядит со стороны наше уединение. Девушка и молодой человек за одним столиком, наедине, пусть даже на глазах у множества народу… приличий мы по-настоящему не нарушили, но держались буквально на их грани. – Как бы наш с вами тет-а-тет не истолковали превратно…
– Не волнуйтесь о моей репутации, – Кейлин снова легко и искренне улыбнулась. – Все знают, что я магичка. Нам дозволяется куда больше, чем большинству дам. А выйти замуж мне все равно не грозит. Не представляю молодого человека, которому понравлюсь одновременно я и моя магия.
Да уж… того, кто оценит теплую уютную красоту нисс Аддерс, наверняка напугают ее способности.
Тем не менее, хозяйка чайной поднялась со своего места.
– Приходите снова. Я всегда буду рада видеть вас. И – не настаиваю, но не отказалась бы услышать в ответ и вашу историю.
…Рэндаф и Муркинс появились рядом лишь тогда, когда я изрядно удалилась от чайной. Спрашивать дядю я ни о чем не стала. Скрыться как можно скорее – естественный порыв любого призрака, почуявшего поблизости некроманта. Вряд ли их можно в этом винить.
А вот я, кажется, неожиданно обрела друга или, по меньшей мере, союзницу. Могу ли я доверять Кейлин Аддерс? Хотелось верить, что да.
Так что, засыпая в своей комнатушке над кухней, я вспоминала о русокосой некромантке не меньше, чем о Лилее Роминсон и странном поведении ее мужа.
А вот мысли о том, что там себе подумал обо мне глава доревилльского управления полиции Клод Рэмвилл, постаралась задвинуть подальше. Ну его… не приведи небо, приснится еще.
Да и пусть думает себе, что хочет. Хорошо бы и вовсе выселить его под каким-нибудь предлогом.
На этой мысли я невольно хихикнула. По крайней мере, даже если Рэмвилл пожалуется на нового жильца, Патрика Вилкинса хозяйка дома точно не выселит.