Особняк Демидова (1840 г., архитектор О. Монферран) Большая Морская ул., 43
«В доме княгини Ливен происходят своеобразные собрания. Впереди стоит пожилой англичанин и горячо говорит о чем-то на английском языке, а около него стоит молодая барышня и переводит на русский язык. Перед ними на стульях сидит публика самая разнообразная: тут княгиня, а рядом с ней кучер, потом графиня, дворник, студент, прислуга, фабричный рабочий, барон, фабрикант, и все вперемешку. Все слушают со вниманием, а потом встают на колени, обернувшись лицом к стулу, и молятся своими словами»[12].
Так насмешливо петербургские газеты в конце XIX и начале XX века описывали собрания евангелистов, каждое воскресенье проходившие здесь, в доме княгини Натальи Ливен на Большой Морской, 43. Соседний, 45-й дом принадлежал ее родной сестре, княгине Вере Гагариной, которая вместе с Натальей руководила общиной евангельских верующих. Исключительность этих приемов и пренебрежительный тон, с которым о них судачили в обществе, объяснялись тем, что на государственном уровне подобные собрания были запрещены.
Евангельские христиане, которых также называли пашковцами по имени основателя движения, были ближе к протестантизму и баптизму, чем к православию, и подвергались гонениям. Браки, заключенные между верующими, признавались незаконными, что делало невыносимой жизнь пар и их детей, пребывающих в глазах православной церкви во грехе и позоре. Особенно активных деятелей высылали на Кавказ и в Сибирь. Самого Василия Пашкова, идеолога конфессии, организовавшего в 1870-х при помощи Ливен и Гагариной евангельское движение, по требованию государя еще в 1884 году изгнали из столицы.
Конечно, опала должна была добраться и до Большой Морской, ведь о приемах у княгини Ливен и ее сестры знал весь город. Однако малахитовая гостиная особняка осталась приютом евангелистов еще на десятилетия.
Когда в 1884 году генерал-адьютант Александра III приехал сюда с требованием государя прекратить собрания, его встретила сорокадвухлетняя хозяйка особняка Наталья Ливен. Бывшая фрейлина, близко знакомая с императорской семьей и вдова князя Ливена, тайного советника, служившего обер-церемониймейстером при императорском дворе, попросила передать Александру III такой ответ:
«Спросите у его императорского величества, кого мне больше слушаться: Бога или государя?»
Александр будто бы сказал на это: «Она вдова, оставьте ее в покое»[13]. Так этот дом остался оплотом евангельской общины – ежедневные собрания для домашних (вместе со слугами здесь проживало около пятидесяти человек) и еженедельные для всех желающих проходили здесь в течение тридцати пяти лет!
Интерьеры особняка в 1914 году (ЦГАКФФД СПб)
Орнамент в Обеденном зале
Вид части колонного зала
Танцевальный зал
Часть Большого зала
Мог ли предположить Огюст Монферран, строивший в 1830–1840-х этот и соседний дом (№ 45), параллельно с возведением Исаакиевского собора, что залы, спроектированные для привычных нужд аристократов – балов, званых вечеров, светских приемов, – будут использоваться по назначению только первыми хозяевами особняков – владельцем сибирских чугуноплавильных заводов Павлом Демидовым и его женой, фрейлиной двора, знаменитой красавицей Авророй.
Свое недолгое супружество (Павел скончался в 1840 году, через три с половиной года после свадьбы) пара провела в основном на лечебных курортах Германии, почти не бывая в Петербурге. Тем не менее особняк на Большой Морской был официальной резиденцией Демидовых: дом № 43 использовался для приемов, в то время как № 45 – для жилья. Затем хозяином стал их единственный сын, пресыщенный повеса, в 1864 году сдавший дом итальянскому посольству на девять лет, по слухам, за проигрыш в карты. Полвека спустя Италия приобретет этот дом, уже у следующих хозяев.
При княгине Наталье Ливен знаменитый малахитовый зал, когда-то ставший образцом при оформлении Зимнего дворца и иконостаса Исаакиевского собора, превратился в молельный.
Аристократы, сидевшие бок о бок с кучерами и кухарками, жаловались, что в доме пахнет навозом.
Хозяйка же со смирением отмечала, что малахита в зале становится все меньше – во время многолюдных собраний гости отколупывали кусочки ценного декора и уносили с собой.
Пятеро детей Натальи с детства приобщались к религиозной деятельности. Самая младшая, София, которая станет достойной преемницей княгини, с малолетства вместе с сестрами и старшей воспитательницей работала в созданной в этих стенах воскресной школе.
«У дворецкого было семь детей, у одного из слуг двое, у дворника шестеро, у швейцара пятеро. В Гагаринском доме было пять детей, и, кроме того, приходили еще со стороны, так что в общем набиралось до тридцати детей. Мои две сестры и я участвовали в этой работе. Помню, когда мне было около девяти лет, я уже вела класс девочек.
Мне не всегда удавалось объяснить слушательницам свою мысль. Помню, готовясь ко дню Рождества, я учила их песни: “Вести ангельской внемли”. Слово “весть” им казалось непонятным. Я постаралась им привести пример и сказала: “Вот если бы я вам сказала, что сейчас пройдут солдаты с музыкой (мимо нашего дома часто проходил военный оркестр и, подходя к памятнику Николаю I, недалеко от нас, начинал играть; дети со всей улицы при этом событии сбегались и следовали за оркестром), это было бы то, что называется вестью.
Ну, а теперь скажите, что значит слово «весть». Я получила дружный ответ: «Это значит, что солдаты проходят».
Надеюсь, что впоследствии я умела лучше объяснить детям значение слов!
Моя вторая сестра руководила классом мальчиков. Они сидели перед нею на ступенях укромной, но светлой лестницы; так как классов было много, то они размещались, где и как могли»[14].
Итальянский посол и члены посольства приветствуют толпу народа, собравшуюся перед посольством (Морская ул., 43) по случаю объявления Италией войны Австро-Венгрии. 27 августа 1916 г. (ЦГАКФФД СПб)
Был в доме и магазин, где продавалась одежда, изготовленная бедными швеями, которым помогали сестры Ливен и Гагарина. Здесь часто появлялись придворные дамы, выбиравшие белье и детскую одежду для своих благотворительных целей. Ливрейные лакеи, ожидавшие своих барынь на улице, часто беседовали с дворником дома или другой прислугой. Разговор, разумеется, шел о Христе. Нередко визит заканчивался тем, что лакей взбирался на козлы придворного экипажа в слезах, держа под мышкой Новый Завет, заботливо подаренный ливенскими слугами. В таком же одухотворенном настроении покидали магазин и знатные покупательницы – в перерывах между демонстрацией товаров, кроткие улыбчивые продавщицы рассказывали дамам о Господе.
Наталья Ливен гордилась своими служащими-миссионерами. Каждое утро в 8:30 дом оживлялся – вся семья и домашние собирались на молитву. Прочитывалась одна глава из Библии, после чего разъясняли и обсуждали прочитанное. Присоединиться к аристократам могла и прислуга, чье мнение внимательно выслушивали.
Старший дворник Иван Ильич, много лет проработавший в семье, был горячим приверженцем веры своей хозяйки и не пропускал ни одного собрания. Когда в 1910 году княгиня продала дом итальянскому посольству, Иван Ильич не покинул место. Он поступил на службу к молодым дипломатам и все время сетовал на их легкомыслие и безнравственность. Однажды дворник-миссионер, провожая одного из итальянских герцогов на вокзал, на прощание решил сказать ему несколько слов из Евангелия. Иван Ильич не знал языков, а иностранец не понимал по-русски. Тем не менее герцог внимательно выслушал крестьянина, который так воодушевился, что не заметил, как поезд тронулся. Старик сошел на ближайшей станции и отправился пешком в город, на Большую Морскую, радостный от того, что смог донести до посланника слово Господа.
После революции княгиня Ливен вместе со своей сестрой Верой Гагариной переехала в ее имение в Тульской области, где и скончалась в 1920 году. Итальянское посольство располагалось в этом доме с небольшим перерывом до 1957 года, а затем в течение почти сорока лет здание занимал институт «Гипростанок». Малахитовое убранство из уникального зала особняка итальянцы сумели вывезти из СССР, и о его местонахождении до сих пор ничего не известно.
Булах А. Г., Абакумова Н. Б. Каменное убранство центра Ленинграда. – Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1987.
Демидов П. Н. Русский биографический словарь: в 25 томах. – СПб. – М., 1896–1918.
Лесков Н. С. Великосветский раскол: Лорд Редсток и его последователи (очерк современного религиозного движения в петербургском обществе). – СПб.: Библия для всех, 1999.
Ливен С. П. Духовное пробуждение в России. – Корнталь: Свет на Востоке, 1967.
Огарков В. В. Демидовы, основатели горного дела в России. – СПб., 1891.
Пругавин А. С. Раскол внизу и раскол вверху: очерки современного сектантства. – А. С. Суворина. – Санкт-Петербург, 1882.