Из тьмы во свет. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой, Сыро как в склепе, тихо как в могиле. Стучат шаги гулко, эхом по стенам проходят, будто пульс по груди, скачет по ступенькам, как по рёбрам. Вот и дверь. Толкнуть дверь и шаг вперед. Выйти…
Костя вышел из подвала и едва не ослеп. Вечернее солнце хоть и клонилось к горизонту, но светило еще очень ярко, чуть не выжгло отвыкшие от солнца глаза. Надвинул на них очки. Хоть видеть можно стало.
– Хорошо поработали пацаны, – щербатый бригадир отсчитывал купюры, – директор в восторге. Чисто как в поликлинике, вот ваша доля.
Влад, который и позвал Рыжего и Костю на работу в клиннинговую фирму, принял деньги, пересчитал и раздал товарищам.
– Григорьич, ты ж знаешь, мы работаем качественно.
Бригадир усмехнулся.
– Ну да.
– Тогда на связи. Если мы еще понадобимся, звони.
Нельзя сказать, чтобы Костя был в восторге: весь день пришлось провести почти по щиколотку в воде: в кафе прорвало трубу и директор вызвал чистильщиков. Света не включали, боялись замыкания, поэтому пришлось прикрепить на пояс фонари и вычерпывать воду почти в полной темноте. Поэтому сейчас Костя чувствовал себя ни много, ни мало вампиром, который вышел на улицу до заката. Или мертвецом, восставшим из могилы.
Платили немного, но ребята и этому были рады: летом студентам нелегко было найти работу, брались за любую: грузчики, официанты, продавцы, кальянщики, сторожа, а то и вовсе уборщики.
Вот и им пришлось трудиться на не самой приятной и не самой оплачиваемой работе
Солнце золотым взглядом шарило по деревьям. Играло, золотило на зелени, отчего густые ели будто сами пылали светом. Тяжело было смотреть на всё это торжество красок после темени подвала.
Снова ступеньки. Снова дверь. Только тут уже была консьержка. Пропуск ткнуть и быстрым шагом на третью лестницу. К комнате.
Костя взглянул в сторону. Как магнитом потянуло.. Там было женское крыло. На скамейке сидела Юля. Костя лишь на долю секунды задержал на ней глаза. Красавица. Маечка темная на ней, под цвет шорт, скромная, закрытая, но гибкая фигурка так и манит. Волосы в хвост, глаза так и сияют, светятся синим, будто ландыши. Засмотрелся Костя на секунду буквально, хоть и больно на нее было смотреть сейчас. Как на солнце.
Ну тут Юля решила поднять голову и Костя поспешно отвернулся, сделал вид, что не заметил, зашагал к себе быстро-быстро.
Душ. Благо, общага летом полупустая, очереди нет. Быстро помыться, вымыть песок сонливый из глаз.
Кровать. Когда ты вторые сутки без сна, это представляется тебе самым желанным, самым божественным. Почему не спится? Работа, многочисленные подработки. Деньги нужны. Да и не только они. За работой нет времени думать. Беды забываются. Но и у человека свой лимит есть. Кончились силы у Кости. Упал на подушку. И тут же голову в омут утянуло. Сон навалился тяжелой ватной горой.
Но если от бед можно спастись, пока работаешь, то во сне от них никуда не деться. Пока бодрствуешь, мозг блокирует то, что причиняет боль. А заснёшь – расслабляется и всё прёт наружу.
И зачем Рыжий поволок их в этот чертов клуб? И зачем Костя потащил туда Юлю? Что хорошего в этом дерьме? Танцевать пьяным под грохочущую музыку? В глазах мелькают белесые вспышки стробоскопов, из-за чего всё вокруг: девушки, парни, бармены, официанты, стаканы, прыгает как нарезка слайдов. Вспышка. Юля запрокидывает голову в сумасшедшем танце, волосы взмывают вверх, руки в стороны. Вспышка. Голова в сторону, руки – вверх, волосы – вниз. Вспышка. Тлеет сигарета в руке. Снова ступеньки. И поднимаются они. Откуда взялись здесь? Гопники какие-то. Глаза вялые, как у рыб сушеных. Пьяные. Или что-то покруче.
– Чо встэл тут? – перегаром в лицо.
– Курю стою, – не понимает Костя, чего они хотят. Ведь он здесь с друзьями, отдыхает, расслабляется.
– А кто разрешэл?
– Вы чего, пацаны, – Костя усмехается, – все курят. Крайнего нашли что ли?
– Я че-та не поял, – самый главный наклоняется, но голову держит ровно, плечи вверх выдвигает, – самый умный что ли?
– Костя, ну ты где?
Юлька! Как не вовремя!
– Оп-па! – жирная харя второго расширяется ухмылкой, – какая малая нарисовалась…
Неуверенность Кости затмило злостью.
– Завидуй молча, – огрызнулся.
Обступают. Один впереди, двое по бокам.
– Слышь, – главный наклоняет голову, – поделись, а?
На секунду стало страшно. Не оттого, что побьют или покалечат. А оттого, что грузят, волю подавляют. Не слушают аргументов. Быдло, что с них взять.
– Кость, что такое? – голос Юли пробивается сквозь страх разрушает его.
Отпарировать. Грамотно поставить диалог. Главное – складно. Чтоб даже таких убедить.
– Что моё – то неделимо. Не суйся лучше.
Грохнуло. Взрыв? Выстрел? Пулей голову пробило? Снарядом? Нет. Чужой кулак. Коварно, по-скотски, в висок. Больно. Всю голову боль заполняет, как яд. Не перетерпеть, не выдержать, не устоять на ногах. В плечо ударяет пол. Упал.
– Костя!!!
Поднимает глаза. Юля прижата к стене. Ублюдки тянут к ней лапы. Костя рычит от ярости. Заглушает боль, руки толкают тело вверх.
– УЙДИ ОТ НЕЁ!!!
Руки отрывают одного от Юли. Удар под дых. Еще один. Удар в челюсть. Еще один. Удар под колено. Снова падение. Удар ногой в лицо. Кровь на губах. Удары сыплются со всех сторон. Больно. Бьют беспощадно. Трещат ребра.
– Ушли от него!
Тяжелый удар пушечным ядром опрокидывает толстого наземь. Мелькает кожаная куртка. Серия сильных и быстрых ударов, за которыми с трудом успевал уследить глаз Кости, сверху и апперкот снизу, отключает его. Не успевает опомниться второй, как падает, сраженный хуком неожиданного спасителя.
Тот, которого отпихнул Костя, с трудом поднимался в это время, уже собирался кинуться на обидчика, как полетел с лестницы, получив удар ногой. Это Влад, несмотря на небольшой рост, опрокинул гопника на землю.
Человек в кожаной куртке обернулся. Сергей.
– Костян! – сильные руки поднимают парня. В голове до сих пор гудит, – берите его!
Под руки ныряют Рыжий и Влад, подхватывают за плечи, волокут в машину.
– Юля… – бормочет Костя, когда оказывается внутри «семерки», – где она…
– Я здесь, – она смотрит на него с переднего сидения, – всё хорошо, я здесь…
Видение исчезает так же быстро, как и появляется. Костя переворачивается на другой бок. Как же стыдно. Прошла почти неделя, они не говорили об этом. Но факт остается фактом. Он не смог ее защитить. О каких отношениях с ней может идти речь? Силы были неравны, это так. Но разве это оправдание для него? Да, бесспорно, Юля добрая и милая девушка.
Но девушка. А девушки о суперменах мечтают, о сильных, могучих, уверенных. Таких, которые защитят и уберегут в любой беде. Таких, которые не боятся ни бога, ни чёрта. Таких, которым ни закон, ни мораль не писаны. Наверное, таких, как те гопники. Кто-кто, а они-то явно покруче него будут. И если бы не Сергей, да Влад и Рыжий, собирали бы его в травматологии по кусочкам, а что было бы с Юлей…Даже думать про это не хочется.
Разве достоин он Юли после этого? Да ничего подобного! Даже мечтать про это нет смысла.
***
– Верка, только далеко не уходи! – гортанный насмешливый голос Тишки озорно гаркнул со двора, – а то Сатонинские откинулись недавно, поозоровать могут.
– Я только мужа найду и сразу назад, – махнула рукой Вера, еще чувствуя тепло Тишкиных пальцев на своих бёдрах. Да и шайку Сатонина она знала близко. Очень близко. Сколько раз они сталкивались на этой тропинке по пути в магазин. Всегда по двое, а то и по трое. Один раз даже четверо…
– Игорь! – алкоголь еще играл в крови, потому голос звучал пафосно и призывно, – Игорь, твою мать! Шашлык остывает!
Ушедший полчаса назад за пивом муж до сих пор не вернулся. Хотя до магазина было десять минут ходьбы. Хотя какой муж? Так, сожитель. Деньги приносит, на встречи с друзьями отпускает. Что еще нужно?
Вера прошла по своей улице и вышла в проулок. Было уже поздно, но Светка работала допоздна, поэтому догнаться можно было в любой момент. Не любила она этот проулок. Всякий раз здесь то драки, то поножовщины. И многие из них – из-за неё. Недоброе место, да и погост рядом. Вглядываться не надо, меж ветвей видны кресты да надгробия. Вера зашагала быстрее. Проулок шел через еловую посадку и женщина спешила. Как раз под этими елями…И Тишка, и Генка, и Валерка…И ножи, и разбитые кулаки и окровавленные морды. Веселое, но страшное время. Не всегда хочется его вспоминать.
Вдруг Вере показалось, что она слышит шаги.
– Игорь, ты?
Проулок ответил тишиной. Спьяну померещилось? Третий литр пива в ушах играет? Или нет?
– Игорь?
На тропинке меж елей кто-то был. Смазанный алкоголем взгляд не сразу рассмотрел, кто именно, но что-то бледное и низкое сидело на тропинке.
Вера остановилась, тряхнула головой, стараясь сфокусировать взгляд на предмете, и тут же успокоилась. Нашлась пропажа! Валяется пьяный. Конечно, кто б сомневался!
– Иго… – Вера осеклась. Над ее мужем кто-то сидел. Кто-то или что-то. Маленькое, серое, невзрачное. Существо склонило голову над неподвижно лежащим Игорем. Вера нахмурилась, пытаясь понять, что происходит.
Тут существо подняло голову и обернуло взгляд на Веру. Всепоглощающий, нечеловеческий ужас обернул женщину как одеялом. Из разорванной шеи Игоря струился слабый дымок. Еще горячая кровь испарялась в вечерней прохладе. Она хлестала из раны, стекала по густой бороде, которая прятала лицо жуткого существа, сидевшего над Игорем. Существо сузило бледные, пустые глаза, и захрипело. Горлом, по-змеиному.
– Веееее….Веееее
Женщина завизжала, не выдержав ужасающего зрелища, и стремительно понеслась обратно. Ноги несли ее так, не несли никогда в жизни. А в ушах всё еще стоял этот страшный хрип И в этом хрипе, совершенно нечеловеческом, всё же прозвучало одно единственное слово.
– Вееееее….раааааа!
***
Из сна вырывает телефонный звонок. Костя не глядя хватает трубку. Сергей.
– Алло.
– Здравствуй.
Даже в голосе сила и уверенность. Но Сергей не похож на быдло. Наоборот, воспитанный и сдержанный.
– Ты готов?
– Всегда готов, – Костя поднимается на кровати. Веки как будто продырявили и песок с них мигом ссыпался.
– Тогда выходи, я жду около твоей общаги.
– Что за дело? – спросил Костя, когда машина тронулась.
– На вампиров приходилось охотиться?
– На кого??
– Новости вообще не читаешь?
– Было бы время.
– Ну вот открой и почитай. Ищи деревню Кресты.
Пальцы Кости заплясали по экрану смартфона, вызывая с разных источников новости. Скоро на дисплей вынырнула новостная статья. Она была совсем не большой, но эти несколько строк буквально заставили Костю поёжиться.
– Четыре смерти в деревне за последние две недели, – зачитал Костя, – жертвы найдены с рваными ранами на шее и полным отсутствием крови.
Костя настороженно взглянул на Сергея.
– Что я только что прочитал?
– Считай, что вводная, – хмыкнул Сергей.
– По-твоему вампиры существуют?
– Как вытекает из этой статьи, да. Деревня Кресты километрах в ста отсюда. К утру будем на месте.
– Отлично, – ответил Костя без всякого энтузиазма.
– Эй, – Сергей, бросил короткий взгляд на напарника, – что с голосом? Ты вроде сам хотел заниматься этим.
– Да и… – юноша замялся.
– Боишься, – даже не спросил, а просто сказал Сергей.
– Нет! – заспорил было Костя, – то есть…да. Но я не трушу.
– Можешь мне не рассказывать, я разбираюсь в людях, – Сергей смотрел на дорогу и блики от фонарей отражались в очках, – все боятся. И я понимаю, почему ты сейчас сидишь в этой машине.
Костя поднял глаза.
– И почему?
– Ты хочешь стать мужчиной. Ты не уверен в себе, замкнут, боязлив. Но ты не хочешь мириться с этим и желаешь это изменить.
Костя насупился. В словах Сергея была правда.
– И это вполне нормально, – продолжал он, – было бы хуже, если бы ты, как крыса, зажался в своей норе и принял свою слабость. Но ты стремишься ее победить. Это правильно. И я не против тебе помочь. Но имей ввиду одно.
Шевроле заревела двигателем: Сергей прибавил газу.
– Нам предстоит бывать в таких ситуациях, когда слабость не должна мешать. От этого может зависеть жизнь. Жизни. Наши. Людские. Поэтому постарайся не сплоховать. Почувствуешь страх – направляй его в злость. Помогает.
– Думаешь?
– Вот, – Сергей поднял палец, – ты опять сомневаешься. А сомневаться не надо. Если понимаешь, что тебя будут бить – бей. У нас же в страхе два рефлекса: бей-беги. Поэтому всегда к страху добавляй злость. На тебя наезжает какой-то ублюдок. Почему ты должен его бояться? Имей самоуважение, борись за себя.
– А если я ничего не стою? – пробормотал растерянно Костя.
– Стоишь. Может сам этого не знаешь, но стоишь. И я знаю только один способ, как это проверить.
– Какой же?
Машина резко остановилась.
– Вылезай, – скомандовал Сергей.
Они оказались на улице.
– Пломбы, коронки есть?
– Нет, – Костя удивленно хлопал глазами, – к чему ты спрашиваешь?
– Лучший способ, побороть страх к чему-то, – загадочно ответил Сергей, – делать то, чего ты боишься.
Не успел Костя ничего понять, как его отбросило на капот машины, и через секунду губы заныли от боли.
– Ты чего? – парень схватился за разбитую губу, испуганно смотря на Сергея.
– Защищайся! – Сергей вновь замахнулся.
Костя отскочил, неловко поднял кулаки. Сергей встал в стойку.
– Не бойся, не покалечу, – на лице играла азартная усмешка, – а вот приучить – приучу.
Замахнулся. Костя инстинктивно сжался, закрывая лицо. Сергей разочарованно сплюнул.
– Тьфу ты, фуфлыжник. Вообще никакого стержня нет, зря я тебя с собой взял, – Сергей круто развернулся и шагнул к двери.
– Ничего из тебя не выйдет, безнадежный.
Костя вскипел. С рёвом он кинулся на Сергея, развернул его лицом к себе и вдарил ему по скуле. И тут же получил ногой в живот, чувствительно, но не убийственно. Упал на обочину, вскочил, снова ринулся на мужчину, размахивая кулаками. Сергей же играючи отскакивал и подставлял руки, блокируя удары. В очередной выпад, он извернулся и ткнул Косте в нос. От боли тот пошатнулся. Удар-удар! Еще два боковых в челюсть, справа и слева.
Бах!
Стопа Сергея врезалась парню в живот. Он снова рухнул на землю, корчась от боли. Сергей присел над тяжело дышащим, едва не плачущим парнем.
– Фу…– протянул он с улыбкой, – …фло!
– Мразь! – Костя попытался вскочить и ударить его, но потерял равновесие и повалился в пыль, оставляя кровавые капли на обочине.
– Ладно, – мужчина протянул ему руку, – хватит с тебя на первый раз. Потенциал у тебя есть, попробуем раскрыть. Поехали.
Машина вновь тронулась.
– Как самочувствие? – спросил Сергей у вытирающего кровь Кости.
Тот сперва злобно посмотрел на него, но вдруг улыбнулся.
– Необычно. Но мне это даже нравится.
– Это хорошо. Проигрывать достойно приятнее, верно?
– Верно, – Костя шмыгнул окровавленным носом, – но больше хочется побеждать.
– Успеется. Впереди у нас не самая интересная часть: опрос свидетелей…
Когда Сергей вышел из дома, Костя уже ждал его около машины. По его удрученному лицу Сергей понял, что результаты не лучше чем у него самого
– Как успехи?
– Да никак, – хмыкнул Костя, – заикается, сидит на валерьянке. Кое-как рассказала. Жарили шашлыки, бухали. Алкоголь кончился, вот ее трахаль, каких, видно, немало было, попёрся за добавкой. У «жены» зачесалось, пошла искать. А как нашла, увидела над ним упыря. «Вампирца», как она сказала. Роста невысокого, длинные темные волосы, борода, полностью голый, кожа бледная, зубы острые. За последнее время здесь никто не умирал. Ты правда веришь, что вампиры существуют?
– Я верю в то, что вижу.
– И настоящих вампиров тоже видел?
– Всякое бывало. Это всё?
– Есть еще кое-что. Видимо, упырь даму знает.
– С чего взял?
– Если той женщине с перепугу не померещилось, то она слышала, как упырь позвал её по имени.
– По имени?
– Да. Бегу я, говорит, напугалась до ужаса, а упырь-то и хрипит: «Веее-ррррр-ааааа».
Сергей задумчиво почесал подбородок.
– Так. Если ей не приглючило, то это зацепка. Значит, упырь из местных.
– Какой план?
– Та женщина дала мне наводку на некоего Богорадова. Он первым обнаружил труп. И, как я понял, все жертвы погибали примерно в одном месте.
– Кладбище! – понял Костя.
– Оно самое. Где же еще упырям водиться?
– Серебряные пули приготовил?
– Ерунду не говори.
– Да что ж вы делаете-то ироды!
Крик, как будто старый партизан бросается защищать единственную дочь от напавших фашистов, заставил их обернуться.
– Это на другой улице, – прислушался Костя.
– Идём, – выстрелом звякнуло единственное слово от Сергея.
Они скользнули через проулок и оказались на плохо заасфальтированной дороге. Эта улица была заметно шире предыдущей, этакий деревенский проспект между недавно построенной школой и хлипкими деревянными домиками. Посреди дороги творилось что-то нехорошее.
Два хмыря в спортивных костюмах толкали маленького худого старичка из стороны в сторону.
– Ну ты чо, отец, – гундосил один, повыше, – для пацанов жалко?
Старик отчаянно сопротивлялся, сжимая в руках объемную бутыль с чем-то мутным внутри
– А ну, итишкин корень! – яростно прошепелявил он, замахнувшись бутылью, – куды грабли тяните! Не ваше добро, не вы гнали!
Тут второй хмырь изловчился и ткнул кулаком куда-то в живот деду, отчего тот сдавленно завыл, согнулся
Костя сунул руку в карман, где лежал ТТ, мысленно боясь его применить. Сергей ткнул его в плечо
– Не надо. Так справимся, – зашагал в сторону весёлой троицы, – эй, ушлепки!
Резкое оскорбление заставило гопников обернуться.
– Ч-чо? – низкий скривился, приоткрыв рот, будто откусил горячую картошку.
– Отвалите от деда, вот «чо», – Сергей зашагал медленнее, одновременно снимая очки.
Ублюдки застыли на пару мгновений, переглянулись, переваривая наглость незнакомого здоровяка. Но вскоре опомнились.
– Слышь, – низкий сунул руки в карманы и вразвалочку зашагал к Сергею, – ты кто, нахер, такой вообще?
– А тебя волновать не должно, – отрезал Сергей, – стариков нехорошо обижать.
– А ты откуда такой нарисовался, чтоб тут командовать? – второй той же походкой побрёл к парням.
– Откуда надо, – в голосе Сергея начинали звучать нотки злости. С такими нотками разговаривает отец после родительского собрания. А упыри тем временем подошли совсем близко.
– Смелый, – фыркнул низкий, – люди говорят, у кошек девять жизней, но ты-то на хвостатую что-то не похож…
– Ты тоже, – Сергей повернулся к противникам полубоком, отставив правую ногу назад, – это меня и напрягает.
Костя смекнул, что его товарищ готовится к драке, и сдвинулся чуть в сторону, занимая позицию. Гопники, будто бы не замечали их движений, и держались по-прежнему развязно.
– Ты чо это тут так базаришь? – высокий недобро ухмыльнулся, – здоровья много?
У Кости нехорошо задрожали колени. Вот оно. То, чего он боится больше всего. Психологическая атака. Давление диалогом. Будучи по своей природе молчаливым, Костя не всегда умел находить умелые лазейки в разговоре, отчего те, у кого язык был подвешен лучше, не только позволяли себе грубо шутить с ним, но и порой, выводя на драку, заставляли драться не в полную силу, почувствовать себя неправым. Но он помнил прошлый вечер, еще ныла покрывшаяся корочкой ранка на губе. Помнил, что чувствовал в тот момент, и старался вновь вызвать этот чувство. Чувство холодной, поглощающей, разрушительной злобы.
– На вас двоих хватит, – ухмыльнулся в ответ Сергей.
– Смелый, – повторил низкий.
Тут Костя заметил, как высокий сунул руку в карман.
– Сёрег, нож!
Но товарищ Кости и сам заметил опасность. Рука высокого, выброшенная вперёд, оказалась перехваченной Сергеем. Сам он сместился в сторону, пропустив летящего по инерции противника вперед. Высокий, не рассчитав силы, наткнулся на вторую руку Сергея, сжатую в кулак. Низкий среагировал мгновенно.
– Ах ты сука!
Секунда. Костя сжал кулаки. Страх в злость. Не беги, бей! В жилах вскипел адреналин. Инстинкт, заставляющий бежать, подчинился разуму и понёсся в бой. Пушечным ядром Костя бросился на низкого, который одной рукой ухватил Сергея за воротник куртки, а второй замахивался для удара. Несмотря на худощавость, одним ударом Костя сумел свалить противника. Следом за ним полетел и его противник, сраженный ударом ноги Сергея.
Низкий попытался вскочить, но столкнулся с кулаком Кости
Шлёп!
Еще не успели распрямиться колени поднимающегося врага, а кулак Кости в долю секунды впечатал удар прямо в нижнюю челюсть. Его одного хватило: гопник так и не встал до конца, тут же опал, как озимые.
В этот миг в Косте что=то переломилось. И вот таких он боялся? Боялся ударить, боялся их кулаков, боялся их слов? Бывают и гопники сильнее этих, безусловно, но и их черёд придёт. Сейчас же парень наслаждался победой, наслаждался ноющими костяшками и испытывал отвращение к своим врагам.
– Спасибо, ребятки, – Егорович, а так именно и назвался старик, грустно улыбнулся, – совсем житья не стало от этого отребья.
– Что еще за отребье? – Сергей, водрузивший обратно свои очки, сидел рядом на лавочке, вновь прикуривая сигарету.
– Славка Королёв, да Сашка Богорадов. Тьфу! Фамилии то какие! А сами…, – в сердцах воскликнул старик, – всех местных душат уже не первый год. Уголовники проклятые, чтоб их!
– Как?
– А как уголовники душат? Воруют, режут, насилуют. Вон они Юшкина в могилу и свели!
– Кого?
– Да был тут у нас один…Венька Юшкин. Разнорабочий на ферме, вроде как.
– Был?
– Да не видать Веньку уже давно. Вроде как помер. То ли пневмония, то ли туберкулёз. Он же сам сиделец, Венька.
– За что сидел?
Старик огляделся и шёпотом заговорил.
– Так эти прощелыги и подставили. Вон один из них девку какую-то спортил, так свалили все на Веньку
Вот и попал бедолага в тюрьму. А там за такие статьи…В общем, и там несладко ему пришлось. Вышел из тюрьмы совсем задушенным,
– А вы откуда это знаете?
– Да все про это знают. Молчат только, кто-то и вовсе позабыл, чтоб совесть не грызла, что за невиновного человека не заступились
– Что было дальше?
– А дальше те гаденыши за решётку всё-таки загремели, по другой статье, но неважно. Вот месяца не прошло, как вышли. Гуляли здесь, шумели, люди из дому боялись выйти.
– Они могут знать что-нибудь про упыря?
– Может и могут, кто ж их знает.
– Где их найти?
***
Найти гопников оказалось несложно. Те уже околачивались у ларька, в кулаке одного из них был зажат воротник мальчишки лет двенадцати, а вторая рука протянута в требовательном жесте. Так цыганки в электричках клянчат подачки.
При виде этого зрелища у Кости сами собой сжались кулаки. Однажды он уже победил. Может, удастся и второй раз?
– Нашли противника по силам? – Сергей ухмыльнулся.
Гопники обернулись. По лицам проскочила гримаса злости, смешанной со страхом. Синяк на щеке худого вдруг сделался рябым, сморщенным.
– Чо надо?
– Во-первых, бросай малых щемить…
Сергей замолчал, приподняв бровь. Кулак худого разжался, и мальчишка тут же исчез. Гопники, до этого стоящие вполоборота, повернулись и теперь выжидающе смотрели на своих «обидчиков».
– А во-вторых, расскажите-ка про вашего местного вампира.
– Ты вообще кто, дядя? – хмыкнул низкий, – мусор что ль?
– Ты бы думал не о том, кто я, – произнес Сергей, показывая удостоверение, – а о том, что кто-то прикончил твоего кореша. И ты, если не будешь вести тебя разумно, скоро будешь следующим.
Гопники переглянулись.
– Чего хочешь?
– Веди на кладбище?
– На кой ляд?
– Вопросы здесь я задаю. На тебе и так, кажется, условка висит, да? Хочешь, чтобы она стала реальным сроком?
Гопники смерили друзей недобрым взглядом, но помочь согласились. Уже очень скоро они оказались на кладбище.
Кладбище. Сколько мистики источает это место.
Они стояли на окраине, прямо у свежих захоронений.
– Ну, пришли, – произнес Богорадов, – что дальше?
– А это чья могила? – спросил Сергей, указав на одно из захоронений.
– А, – Богорадов презрительно фыркнул, – Венька Юшкин.
– Кто такой?
– Да был тут чухан один. Дрищ, ссыкун и просто фуфло. Вона дом его, на окраине. Можете у соседки спросить, что да как. Я про него и не знаю ни рожна.
Сергей нахмурился.
– Давно он умер?
Теперь настала очередь нахмуриться Богорадову. Зрачки прыгнули из одного угла глаз в другой.
– Да вон, на табличке всё написано. Пару лет назад как.
– Да-а? – недоверчиво протянул Костя, – а такое чувство, будто могилка свежая.
И действительно. Хотя на могилке уже начинала пробиваться трава, но мелким росточкам конопли и амброзии было максимум недели две-три.
– У него есть родственники? – спросил Сергей.
– У него-то? – фыркнул Богорадов, – да даже если бы и были, кому он нахрен нужен?
– А кто может рассказать про него поподробнее? – в голосе Сергея начал сквозить гнев.
– Да хер его знает, – крякнул Богорадов, – соседка наверно. Вон живёт, второй дом от церкви.
– А ты сам ничего не хочешь рассказать? – Сергей подошел вплотную к Богорадову.
Тот слегка попятился. Глаза снова забегали.
– Ты к чему, начальник?
– К тому, что ты темнишь. Ты же с дружками не так давно с зоны вернулся. А тут своевременно и людей убивать начали. Странно, верно?
И тут произошло то, чего не ожидал никто. Над лесом пронесся собачий вой. Один голос взвыл на высоких нотах, затих на секунду, и снова зазвучал, подхваченный десятком глоток других собак. Костя и Сергей от неожиданности обернулись на звук. Этим воспользовался Королёв. Он стоял ближе к Косте и умелым толчком бросил его на Сергея. Не ожидавший такого Костя врезался в напарника, отчего оба не удержали равновесие и упали на четвереньки.
– Санёк, валим!
Воспользовавшись заминкой, гопники бросились наутёк.
– Стоять! – Сергей мигом вскочил, – стоять, сукины дети!
– Догоним! – Костя кинулся за ними. Чувство стыда за такую оплошность подгоняло его, злило, жгло за рёбрами.
Напарники ринулись за беглецами. Те бежали меж крестов в сторону лесополосы. В сумерках бежать было тяжело: ноги путались в сорняках и цеплялись за оградами. Гопникам было легче, они-то знали эти места.
– Стоять! – Сергей выхватил пистолет, – стрелять буду!
Грохнул предупредительный выстрел…И он подействовал. Беглецы разделились. Королёв бросился в сторону, к домикам хуторов. Богорадов же рванул напрямки, к лесополосе.
– Давай за мелким! – скомандовал Сергей, – я займусь Богорадовым!
Костя среагировал мгновенно. Бросился наперерез Королёву, через кресты, ловко перепрыгивая через ограды и лавируя между надгробиями. В жилах вскипела охота. Адреналин погони захлестнул с головой. Костя почувствовал себя гончей, преследующей дичь.
Королёв скрылся за углом. Костя уже преодолевал ограду кладбища, до угла оставалось метров двадцать. Вспомнив, как в школе бежал стометровку, Костя припустил за ним. Подняв пыль подошвами, он затормозил на повороте. Впереди мелькнула серая олимпийка.
– Стоять! – рявкнул Костя, точь-в-точь повторяя интонацию Сергея, и понесся следом.
Королёв убегал ловко. Несколько раз Костя терял его из виду. И лишь быстрота ног позволяла продолжать преследование. Несколько раз Костя почти настигал беглеца. Но каждый раз тот умело уходил, оставляя за собой препятствия, то юркнув между сидящих на лавочке старушек, то прошмыгнув сквозь кучку гуляющих мальчишек. Костя же порой задерживался, то помогая подняться задетому в пылу погони пацану, то на ходу успокаивая ошарашенных пенсионерок. Но вот вроде бы прокуренные легкие Королева стали сдавать. Всё ближе подбирался Костя. Всё тяжелее тому давались преграды, всё чаще он стал хвататься за бок, в котором кололо. Когда он в очередной раз завернул за угол, Костя уже думал, что победа у него в руках. Воодушевленный скорой победой, он припустил быстрее. И тут же поплатился за свою беспечность, когда получил дрыном по лбу. Коварный Королёв подхватил валяющуюся рядом палку, брошенную детворой, и притаился за углом. Не вспыхнула боль, не полетели искры из глаз, а только палка глухо отрикошетила ото лба, оставив после себя такую же глухую пустоту. Ноги взлетели кверху, небо вдруг перекатилось, оказавшись перед глазами, а в лопатки ударила земля. Костя лежал.
– Тьфу, сука! – выругался тяжело дышащий Королёв, доставая заточку из кармана, – мусора поганые! Ненавижу!
Замахнулся. Блеснуло в закатном небе тупое лезвие. Костя толкнул землю за себя, откатился в сторону, не видя оврага, и полетел вниз. Заточка вонзилась в пыль, где только что лежал он. Королёв закашлялся, сплюнул надоедливую мокроту. И вприпрыжку поковылял прочь, надеясь скрыться.
Костя же покатился, упав с обрыва, ударился спиной о камни. Вылетел воздух из лёгких, сжал дыхание. Еще удар. В этот раз в грудь. Еще – в спину. В грудь-в спину – в грудь – в спину. Костя катился вниз, встречая телом все холмики и камни. В очередной раз, подлетев на маленьком обрывчике, он успел спружинить руками, чтобы не приземлиться лицом в камни – пригодились отжимания. Щека мягко легла на гравий и лишь тогда он понял, что сил гнаться больше нет. Лишь тогда почувствовал боль и тяжесть в голове, лишь тогда ощутил теплую кровь на рассеченном лбу, лишь вздохнув ощутил боль во всем теле от ушибов и ссадин (а может и переломов), оставленных неудачным падением. С минуту полежав, попытался подняться, но боль прошлась током по всем внутренностям, и он упал без сил…
Сергей гнался за Богорадовым. Проводив взглядом бегущего Костю, он на миг задумался, а стоило ли его одного отпускать?
«Ерунда! У него пистолет, справится!»
Сейчас важнее было нагнать Богорадова. Если тот сбежал, значит, что-то знает.
Когда Сергей перемехнул ограду, Богорадов уже был у деревьев. Теперь бы только не упустить! Пулей пролетев полянку, Сергей стремглав помчался по посадке. Куртка гопника мелькала впереди.
Вдруг откуда-то справа послышался собачий лай. Сергей остановился как вкопанный…и едва успел закрыться рукой: прямо на него летели раскрытая пасть. Зубы вцепились в пистолет, чудом не задев пальцы. От неожиданности фаланги сами собой разжались и Кольт полетел на землю вместе с собакой. В полете Сергей успел ударить шавку по вытянутой морде. Та, заскулив, упала на землю, перевернулась, но пистолет выпустила. В ту же секунду Сергей нырнул в сторону и вниз, попутно в развороте ударив в горло ещё одну собаку.
Обернувшись, он понял, что вокруг собралась целая стая. Шесть или семь псин разного размера и окраса ходили вокруг него, скаля зубы и примериваясь для удара. Сергей отступил в сторону, к открытому пространству, стараясь держать собак в поле зрения и попутно выискивая какой-нибудь дрын. Собаки обходили его полукругом, стараясь прижать к деревьям. Этого допустить было нельзя. Сергей осторожно сделал ещё несколько шагов в сторону, стараясь выйти в прогал между зверем и деревьями. И тут вся свора лавиной ринулась на него. Сергей, мгновенно среагировав, юркнул вправо, отчего пара бешеных псов, не взвидя света, встретили мордами стволы сосен. Ещё две отлетели в стороны от мощных ударов кулаками. Ещё одну охотник отшвырнул на сородичей, задержав их на пару секунд. Всего в паре метров лежал Кольт, но до него ещё надо добраться. Под руку попалась толстая ветка. Подхватив её, Сергей замахнулся, огрев по голове ещё одну псину и отогнав остальных.