Не хлебом единым
Прежде чем начать жизнеописание главного героя нашего повествования, Глеба Евгеньевича Котельникова, обратимся к «Словарю русского языка» С. И. Ожегова, прочитаем определение, которое соответствует слову «род», и при всем многообразии производных от него слов выберем главное: «Род поколений, происходящих от одного предка… Вести свой род от кого-либо, это у нас в роду… Родословная – перечень поколений одного рода, устанавливающий происхождение и степень родства».
Евгений Григорьевич Котельников, отец изобретателя.
Отец изобретателя, Евгений Григорьевич Котельников, родился в 1843 году в Полтаве в семье учителя математики. Окончив Полтавский кадетский корпус, он в 1861 году поступил в Харьковский университет на физико-математический факультет, по окончании которого серьёзно занялся научными исследованиями. Их результатом стала диссертация «О действии света на материю вообще и о некоторых случаях этого действия в особенности». Работа получила одобрение и Евгений Григорьевич стал кандидатом Харьковского университета. Эта ученая степень позволила отцу изобретателя остаться при университете и готовиться к магистерскому экзамену. Летом 1868 года Евгений Григорьевич вместе с женой Екатериной Ивановной и сыном Борисом, которому исполнилось два года, приезжает в Петербург и становится преподавателем механики в Земледельческом[1] и Технологическом институтах. После пяти лет пребывания в столице Российской империи осенью 1873 года семья Котельникова перебралась в Херсон, где открылось первое в России земское сельскохозяйственное училище. Затем последовали переезды в Минск, Вильно, Житомир. В этих городах Е. Г. Котельников занимал должность директора учительских институтов.
Виды Полтавы конца XIX века. Сверху на переднем плане – Полтавский кадетский корпус.
Отец изобретателя, судя по отзывам современников, отличался порывистостью характера, разносторонностью интересов. И эти черты, словно по наследству, передались его сыну Глебу. Осенью 1883 года Котельниковы возвращаются в Санкт-Петербург.
Мать изобретателя Екатерина Ивановна, в девичестве носившая фамилию Зайцева, родилась в 1839 году в семье крепостного, наделенного недюжинным художественным даром и памятливостью. Душевладелец, которому принадлежал Иван Зайцев, приметил юношу и отдал на обучение в Императорскую Академию художеств. По окончанию учебы Иван обосновался в Полтаве, получил вольную и стал преподавать рисование в Полтавском кадетском корпусе.[2]
Дед Глеба Котельникова Иван Кондратьевич Зайцев (1805–1890).
Екатерина Ивановна, унаследовав от отца отменный художественный вкус, превосходно играла на фортепиано, обладала мелодичным голосом. Как вспоминал старший брат Глеба Борис Котельников, «Мама большую часть времени посвящала нам и напевала иногда целыми вечерами. Вероятно оттого у нас всех хороший слух и большая любовь к музыке и пению».
Где бы ни находилась семья Котельниковых, в их доме постоянно звучала музыка, а дети увлечённо устраивали театральные представления. Небольшой любительский оркестр, в котором первую скрипку играл Глеб, собирал порой солидную аудиторию. Дамы и господа, не жалея ладоней, аплодировали юному музыканту, исполнявшему сложнейшие сольные партии.
Екатерина Ивановна Котельникова с сыновьями Глебом, Евгением и Борисом (слева направо).
Известность домашнего оркестра, который пополняли родные и знакомые Котельниковых, вскоре перешагнула порог их квартиры. Оркестрантов стали приглашать «на гастроли». Известно, что оркестр дважды выступал в Благородном собрании на Охтинских заводах.
Квартира Котельниковых находилась в доме на углу улиц Ивановской и Кабинетной[3]. Можно сказать, Глебу повезло – напротив дома располагалась одна из старейших столичных гимназий или Благородный пансион, как она именовалась в год своего основания (1830). Устав гимназии неоднократно претерпевал изменения, но его смысл от этого не менялся. Цель образования – «доставление средств приличного воспитания для детей без различия званий и исповедования родителей и снабжение их необходимыми предварительными знаниями для поступления в университеты или другие высшие училища». Среди тех, кто прославил Первую классическую гимназию, мы находим имена Н. Н. Герарда – обер-прокурора Священного Синода, члена Госсовета; В. Г. Жуковского – видного российского дипломата и генконсула в Иерусалиме; А. Н. Бекетова – ректора Санкт-Петербургского университета, основателя научной школы ботаников и географов; выдающегося математика М. В. Остроградского; академика В. И. Вернадского; композитора А. Н. Серова; издателя журнала «Современик» И. И. Панаева; писателей и публицистов В. В. Крестовского и П. П. Гнедича.
Братья Котельниковы – Борис, Евгений и Глеб (со скрипкой). Сентябрь 1886 года.
Учитывая отменную подготовку Глеба, его приняли в число «своекоштовых» учащихся во второй класс. Достаточно перечислить предметы, которым обучали отроков в Первой Санкт-Петербургской гимназии, и станет ясно, что название «образцовая» учебное заведение носило не напрасно. Глеб Котельников получил основательные знания:
– по русскому языку и словесности (литературе),
– по латинскому и греческому языкам,
– по французскому и немецкому языкам,
– по зарубежной и русской истории,
– по географии,
– по физике и математике,
– по логике и Закону Божьему.
Церковь при 1-й Санкт-Петербургской гимназии.
В дополнение к предметам, формирующим личность, в гимназии в старших классах офицеры обучали юношей фронтовой службе, ведь после окончания им предоставлялась возможность поступить в военные училища.
Гимназисты соперничали между собой не только в знаниях, но и в умении выступать на сцене и петь в хоре, легко и непринужденно выделывать сложнейшие па мазурки, а к концу обучения многие из них отменно владели навыками рисования.
…С чего начинается творец? Ответим: с замысла, с идеи. В мальчишестве же – с обычного любопытства, с желания докопаться до сути действия того или иного механизма, прибора, изготовления собственноручных поделок и… незлобивой родительской ругани, когда предметом исследования становится дорогая и крайне необходимая вещь.
Евгений Григорьевич Котельников был увлечен фотографией или, как говорили в то время, светописью. Обладателями дорогостоящих фотографических камер являлись либо профессионалы, либо люди, увлеченные новинками, ибо в тогдашнюю моду стали входить семейные фотоальбомы. Евгений Григорьевич поощрял тягу сына к технике и был немало удивлён, когда его ученик самостоятельно разобрал и собрал предмет его гордости, а затем из подручных материалов соорудил собственную фотокамеру и продемонстрировал ее в действии. Пришлось купить сыну настоящий фотоаппарат и основательно заняться обучением фотографии. Весомым подспорьем для юноши стали отцовские книги и литература по профессиональной фотосъемке. О том, что эта мудрёная наука чрезвычайно пригодилась Глебу в жизни, свидетельствуют многочисленные фотографии, сделанные им.
В 1889 году Котельниковы покинули Петербург. Евгений Григорьевич получил назначение на должность управляющего акцизными сборами в Полтавской губернии. Но неожиданно он заболел, стал чахнуть. Врачи обнаружили у него отёк легких. 22 декабря 1889 года в возрасте 46 лет Евгений Котельников скончался.
Со смертью отца мечты об учебе в консерватории или Технологическом институте пришлось отбросить. Пенсии, назначенной Екатерине Ивановне Министерством финансов, едва хватало на скромное существование.
Конструкция фотокамеры конца XIX века.