Металлическая платформа смотровой площадки, из-за просчетов инженеров, оказалась не с той стороны 2-го терминала ЛКП[1] и вместо прекрасного вида на Землю, позволяла созерцать лишь мрачные серые стены взлетного комплекса. Единственным местом, откуда сентиментальные граждане и офицеры флота могли проститься с родной планетой и утереть скупую слезу, оставался застекленный сорокаметровый переход между командно-диспетчерским пунктом и трансформаторной подстанцией. Изначально, попасть сюда могли только авторизованные специалисты космодрома или дежурные офицеры, но после того, как выяснилось, что отсюда открывается самый лучший вид на Землю, переход заблокировали с двух сторон и подвели дополнительный трап, позволяющий всем желающим, прошедшим дополнительный досмотр и получившим пропуск, пройти в галерею и потратить пятнадцать минут регламентированного времени. Сделали даже поручни на случай если закружится голова. Такого конфуза среди служащих Патруля конечно не бывало, но на всякий случай изменения внесли.
Акси приходила сюда каждый раз перед очередным вылетом и стояла неподвижно всё отведенное время, наблюдая как голубой диск выплывает из тени. В этот момент сердце колотилось, как после укола адреналина. Она множество раз видела планету с самых разных точек: и вблизи и вдали, через стекло иллюминатора челнока и с палубы федерального корвета, облетая по орбите и удалялась в открытый космос, но находясь в кресле пилота никогда не испытывала такого волнения, как стоя в переходе 2-ого терминала Лунного Космодрома Патруля. Выполняя задание, неся службу она не позволяла эмоциям отвлекать и мешать работе, как будто в мире больше ничего не существовало. Недели и месяцы пролетали без единой мысли об оставленном на Земле. Но сойдя по трапу и ступив на твердую поверхность космодрома, Акси вновь испытывала противоречивые чувства – она скучала по Земле и одновременно ненавидела её.
Для большинства людей, Земля – это голубая жемчужина Вселенной, прекрасная обитель жизни, дом, куда в конце концов, все возвращаются. Но только не для Акси. Каждый раз, стоя в этом переходе, она тщетно пыталась разглядеть очертания континентов и пробиться взглядом через завесу облаков, чтобы увидеть, пусть даже через мутное стекло, лицо единственного дорого человека, но предательские слезы застилали взор и превращали планету в размытое пятно, неизвестно откуда взявшееся в бездонной черноте космоса.
Сегодняшнее утро не стало исключением.
Слезы уже высохли, Акси глубоко вздохнула, выравнивая дыхание и приводя в порядок расстроившийся организм. Скоро вылет, медосмотр не должен заметить никаких следов волнения.
Зажужжал зуммер телефона. Пришло сообщение от координатора: «Регистрация через пятьдесят минут».
Пора идти.
Акси покинула смотровую площадку и спустилась по трапу на переходной мост, ведущий к ангарам. Несколько человек прошли мимо, сухо поздоровались, один из них в форме Патруля, козырнул к фуражке, приветствуя коллегу. Акси ответила четким взмахом руки. Глядя на её бесстрастный подтянутый вид, никто даже не мог предположить, что несколько минут назад дикая боль сжимала сердце этой женщины. Боль одиночества и разлуки.
Ангар Патруля заставлен катерами ближней и дальней навигации. Люди как муравьи снуют по трапам и галереям вдоль стальных бортов. Техники проверяют готовность двигателей, энергоустановок и других систем. Интенданты заправляют топливо, загружают провизию и снаряжение. Ревизоры службы контроля ревностно сверяют полетные карты, проверяют наличие на борту запрещенных материалов и веществ, изучают психологические данные пилотов, отправляющихся в патруль. И только сами пилоты с важным видом расхаживают у стапелей, нетерпеливо ожидая завершения подготовки, и свысока посматривают на обслуживающий персонал.
Они имеют на это право. Особенно пилоты дальней навигации. Некоторые маршруты патруля длятся несколько месяцев. В одиночестве. В бездне космоса. Когда многие дни вокруг только тьма, а эфир замирает в тишине. Полет во Внешнею сферу Солнечной системы это совсем не одно и тоже, что и рейсы внутри Пояса Жизни. Многие, даже опытные пилоты, после маршрута дальней навигации просят перевести их обратно на челноки, а то и вовсе подают в отставку. Бездна ломает даже сильных людей. Остаются только те для кого одиночество – образ жизни, холодный свет звезд заменяет маяк, а космокатер – лучший друг. Такие как майор Клаймор Накст. У него уже восемнадцать рейсов.
Акси шла по верхней площадке и сразу заприметила серебристый конус «Персефоны», перемещаемый транспортерами в стартовый ангар. Она сама дала название своему катеру, сравнивая полет в глубины космоса с погружением в царство мертвых Аида. Поначалу, командование неодобрительно отнеслось к наделению мелкой транспортной единицы собственным именем. Учитывая, что пилоты менялись слишком часто, никто не хотел заморачиваться, каждый раз меняя название, поэтому в отчетах продолжал фигурировать официальный, присвоенный при регистрации на космодроме, номер – CS112. Но после того как Акси вернулась из третьего дальнего рейса и сразу же подала заявку на следующий, намереваясь снова вылететь через месяц положенного отпуска, её зауважали и название прочно закрепилось во всех документах ЛКП. После четвертого рейса на стальном борту нанесли греческие буквы Περσεφόνη.
Прежде чем спускаться в ангар следовало нанести визит дежурному офицеру, пройти инструктаж, расписаться в журнале и переодеться. Процедура стандартная, нудная, но необходимая.
Акси свернула к Диспетчерскому Центру. Проходя мимо огромных овальных окон, через которые диспетчера контролируют движения в ангаре и на взлетных площадках, она заметила внутри самого Миро Авенсиса. Командир Патрульного Флота распекал своих подопечных, сбившихся перед ним стайкой по стойке «смирно». Это могло затянутся надолго.
Акси вошла в Центр. К счастью, главный дежурный офицер не попал под «раздачу» и занимал своё рабочее место.
– Капитан, – поприветствовал он.
– Лейтенант, – ответила Акси.
Молодой офицер смущенно протянул журнал. Архаичная форма контроля по-прежнему не сдавала позиции электронным системам, которые, как раз-таки, постоянно давали сбой: данные сами собой стирались, сервера «падали», накопители «крашились». А бумага терпела всё.
– Капитан. Я должен зачитать полетный инструктаж. Знаю, что для вас это уже не первый полет, но…
– Делай свою работу, лейтенант.
– Гм… Так… Хорошо. – бедняга смутился ещё сильнее.
Акси смотрела на него в упор и не пыталась как-то сгладить ситуацию. Не то чтобы она хотела помучить молодого лейтенанта или показать свое превосходство, нет, она просто в мыслях была уже далеко от этого места и терпеливо ждала завершения стандартной процедуры.
– И так… Капитан Аксия Веллер-Яворская, ваш маршрут – Луна-Внешняя сфера – Плутон – Луна…
Снова рейд на Плутон. Ещё три месяца одиночества и пустоты.
– …Задание Патрульного флота: произвести сканирование по всему маршруту, и в 12 секторе; проверить маяки на границе сферы.
Ничего нового, всё как обычно.
– Задание Международной Академии Исследования Дальнего Космоса.
Акси оживилась. Это уже интереснее.
– Сблизится с Плутоном и сбросить 44 ИС[2] на низкопланетарной орбите. Установить Координационный передатчик на солнечно-синхронной орбите. Отправить тестовый пакет сообщений…
Ну хоть какое-то разнообразие.
– …«Персефона» готова к взлету. Стартовая позиция N21. Суммарное время полета – 90 суток. Удачи капитан. – паренек улыбнулся, но тут же, спохватившись, добавил – Не забудьте пройти обследование и получить полетную форму.
– Спасибо.
После пожелания удачи, Акси хотела было улыбнуться лейтенанту, но передумала. Расписавшись в журнале инструктажа, она развернулась, намереваясь побыстрее покинуть Центр, но не тут-то было.
– Аксия!
Командор Авенсис, расправившись с диспетчерами, обратил своё внимание на оставшихся в живых. Акси краем глаза видела, что он идет прямо к ней.
– Адмирал, – сказала она и подняла руку к козырьку.
– Капитан, мне надо с тобой поговорить.
– Я вас слушаю.
– Не сейчас… – Миро Авенсис покосился на персонал Диспетчерского Центра, разбежавшийся по своим рабочим местам после взбучки. – Не здесь, Аксия. После того как будешь готова к вылету, задержись в предстартовой зоне. Я подойду. На пять минут.
– Да, господин адмирал.
Авенсис кивнул и тут же отвернулся, направившись к дежурному офицеру. Молодой лейтенант, поняв, что дошла очередь и до него, вскочил со своего места и вытянулся по струнке. «Сосунок», – подумала Аксия и усмехнулась – когда-то и она при виде высоких начальников тянулась в стойке, как оловянный солдатик, отчего грудь так натягивала мундир что он трещал по швам. Именно Миро Авенсис, тогда еще полковник, первым и единственным сказал ей, что девушка с такими солидными формами должна вести себя скромнее и не выпячивать напоказ свои достоинства. Он дал этот ценный совет без посторонних, добродушно, по-отечески и Акси сразу же прониклась к нему глубоким уважением.
Увидимся перед вылетом, адмирал.
Акси вышла из ДЦ через боковую дверь, ведущую в санитарный блок. Перед прохождением медицинского обследования пришлось раздеться и принять душ. Обнаженная и чистая как младенец Акси легка в капсулу медсканера.
– Всё в порядке, капитан, – прощебетала через две минуты женщина-медик с ног до головы закутанная в белый защитный комбинезон, так, что определить женщина она или нет можно было только по голосу. Хотя это и не факт.
– Можете пройти психологический тест. Доктор Хироши ждет вас.
Накинув халат, Акси прошла к следующему экзекутору.
– Присаживайтесь на диван.
Мягкий голос доктора Хироши убаюкивал с порога. Акси послушно села и ассистент доктора пристегнул к голове, рукам и ногам датчики.
– Я буду задавать вам вопросы – вы отвечаете быстро, коротко, без размышлений. Договорились?
– Да.
– Отлично. – доктор Хироши застучал пальцами по клавиатуре. – Внимание. Первый вопрос. Вы употребляли алкоголь последние семь дней?
– Нет.
– Круг или квадрат?
– Круг.
– Были ли вы свидетелем чье-либо смерти за последний месяц?
– Нет.
– Черное или белое?
– Белое.
– Хотели бы вы в ночное время суток прогуляться под луной?
– Нет.
– Семь или восемь?
– Восемь.
– Есть ли жизнь после смерти?
– Да.
– Большое или малое?
– Большое.
Всего вопросов в тесте около пяти тысяч. Акси много раз проходила его в самой разной последовательности. Но доктор Хироши ни разу не повторился. В этот раз ограничились пятьюдесятью вопросами.
– Очень хорошо, – констатировал доктор. – Вылет разрешен. Акцепт отправлен в систему. Удачного полета, капитан.
Акси взяла форму под мышку и как была в халате пошла в раздевалку. Здесь было полным полно людей. Пилоты либо готовились к вылету, либо переодевались после возвращения из патруля. В основном мужчины, женщин было мало, все-таки пилотирование патрульных катеров – это мужская работа, такие как Аксия, скорее исключение из правил. Вот в торговом флоте Пояса Жизни девушек хоть отбавляй. А что: большие экипажи, комфорт, короткие рейсы – все условия, почему бы и нет.
Она подошла к своему шкафчику, сбросила халат и достала комбинезон. Каштановые волосы рассыпались по спине. Рия Соколова, переодевавшаяся рядом, за предусмотрительно установленной электронной ширмой, неодобрительно и завистливо покосилась на её подтянутую стройную фигуру.
– Эй, Акси! – раздался веселый голос Эрика Маховски, одного из старших пилотов.
– Да, Эрик, – не оборачиваясь откликнулась Акси. Она знала, что многие пилоты-мужчины неравнодушны к её прелестям, а некоторые, как доносят слухи, даже тайно влюблены. Но только не Маховски. Этот балагур-балбес кроме пошлых шуточек никак не проявлял своего интереса не только к ней, но и к другим женщинам в Патруле. Ожидать сегодня от него чего-то другого?
– Акси, мы тут с Жорди поспорили у кого больше из всех пилотов патруля. Ты как бы здесь уже четыре года, поди всякого навидалась. Наверное уже эксперт! Ха! Что скажешь?
Акси повернулась лицом к группе парней во главе с Маховски, который так же как и она, в отличии от большинства других пилотов, весьма свободно относился к своему телу. Впрочем стеснятся ему действительно было нечего: высокий, мускулистый и… да, похвастаться ему было чем.
Эрик, пользуясь равным званием и должностью нагло смотрел на неё, а его дружки, преодолевая смущение перед старшими офицерами глупо ухмылялись, бросая взгляды лишь украдкой. Ещё человек пятнадцать, оказавшиеся в пределах возникшего диалога, продолжали делать свои дела, но навострили ушки, с интересом ожидая продолжения.
Акси, не сводя взгляда с лиц шутников, и демонстрируя своё обнаженное тело медленно натянула сначала одну штанину комбинезона, затем вторую. Друзья Маховски тотчас покрылись пунцовыми пятнами. Акси усмехнулась.
– Спору нет, – сказала она расправляя левый рукав – я многое повидала. И кое-что заметила. – Акси продела вторую руку в комбинезон. – Например у твоего дружка Жорди, член поменьше будет, конечно. – Эрик расплылся в самодовольной ухмылке. – Но! – ухмылка померкла. – Зато у него при виде голой женщины штаны рвутся, а у тебя висит как дохлый слоник. – Дружный гогот сотряс раздевалку. – И уже давно. Как я заметила.
Поставив жирную точку в диалоге, Аксия, к разочарованию некоторых пилотов, застегнула молнию комбинезона, скрыв тело под слоем мембранной ткани. Маховски оправдывался перед друзьями:
– Ну и что… это я принимаю таблетки такие, чтобы эрекция не мешала в полете! А то в комбинезоне-то, не сделаешь всего что захочется. А иногда так приспичит…
Акси не слышала какие ещё доводы привел Эрик. Надев ботинки и захватив сумку с личными вещами она покинула раздевалку. Короткий шлюз соединял 3-й блок Подготовки пилотов с предстартовой зоной, в которой инженеры предоставляли отчет о состоянии летательных аппаратов и докладывали готовность к вылету.
Когда открылся внешний шлюз она увидела, что в предстартовой зоне находился только один человек. Адмирал Авенсис.
– Я отправил инженеров «покурить», – сказал он едва увидел её в дверях. – На пять минут.
– Предусмотрительно с вашей стороны, адмирал, – вежливо отозвалась Акси.
Она уважала Авенсиса, как командира и любила, как отца, и даже больше, если учесть какое недоразумение ей подсунула природа в виде биологического родителя, и всё же всегда вела себя максимально корректно, не позволяя никаких вольностей. Впрочем, Миро Авенсис, сам опытный офицер, держался всегда достойно и не опускался до панибратских отношений со своими подчиненными, даже с любимчиками.
– Аксия, – сказал адмирал мягко. – У меня для тебя хорошие новости. Я не хотел отправлять тебе сухие сообщения, потому что знаю, как для тебя это важно. И при посторонних тоже не хочу этого делать. Для тебя это уже восьмой рейд дальней навигации. Это большое достижение. Поэтому мне не составило труда оформить тебя к повышению, а также, – Авенсис сделал многозначительную паузу – я представил тебя к федеральной награде за заслуги перед мировым сообществом. Когда ты вернешься всё уже будет готово.
Адмирал улыбнулся.
– В твоих красивых карих глазах вижу немой вопрос. Знаю что звания и медали тебя не особо интересуют. Поэтому спешу добавить, награда подразумевает очень существенную премию. В совокупности с вознаграждением за рейд получится значительная сумма, которая, я уверен, поможет тебе решить твои проблемы на Земле. О, вижу счастливую улыбку!
Акси действительно почувствовала как кровь прильнула к голове, разогретая и возбужденная от полученного обещания. «Наконец-то!» – мелькнула мысль.
– Я хочу пожелать тебе легкой дороги, – продолжал говорить Авенсис. – Береги себя. Я буду сам встречать тебя у трапа с атласной подушечкой в руках и чеком в кармане.
– Спасибо, господин адмирал! – сказала Акси, чувствуя, что не может сдержать подступивших к уголкам глаз слез.
– Не надо, Аксия, ты заслужила это.
Во время всего разговора он ни разу не дотронулся до неё, не пожал руками плечи, не обнял – всё время стоял заложив руки за спину. Акси знала, камеры просматривают все уголки ЛКП и адмирал не может этого сделать, даже если очень захочет. И она тоже очень хотела обнять его и поблагодарить, но была вынуждена лишь счастливым блеском глаз и улыбкой сказать ему без слов – спасибо! Он всё понял и первый отдал воинское приветствие.
– Капитан, – сказал Авенсис официальным тоном. – Вылет «Персефоны», разрешаю.
– Служу Федерации! – отчеканила Акси, также вскидывая руку к голове.
В этот момент двери стали открываться, пропуская в предстартовую зону инженеров и техников. Всё что они увидели – это как капитан отдает воинское приветствие вышестоящему офицеру. Ничего особенного.
Один из инженеров сразу направился к Яворской.
– Адмирал разрешите? – обратился он к Авенсису.
– Разрешаю, – коротко ответил адмирал и добавил – Удачного полета, капитан.
После этого он повернулся к ним спиной и, перехватив одного из техников, принялся о чем-то расспрашивать, со всей строгостью самого главного человека на космодроме.
Инженер подошел к Акси и протянул планшет.
– Модель «Персефоны» загружена, капитан. Все системы проверены, работают исправно. Обшивка не повреждена. Батареи заряжены на 100 %. Провиант на месте. Груз Академии установлен в пусковой шахте. Всё готово. Можете проверить.
Акси провела пальцами по электронной модели корабля, заставляя голограмму реагировать короткими сообщениями о состоянии того или иного узла. Никаких предупреждений или ошибок.
– Отлично, Вит. Значит отправляюсь.
Вместе они вышли через главный шлюз на стартовую площадку. «Персефона», перемещенная сюда из ангара, блестела натертыми гладкими боками и призывно мигала маяками на фюзеляже. Группа техников с тестовыми приборами в руках в сотый раз проверяла состояние обшивки и крепления навесного оборудования, они заглядывали в сопла двигателей и осматривали приборную панель кабины пилота.
Под потолком раздался протяжный гудок, извещающий о завершении предполетной подготовки. Голос диспетчера подтвердил значение сигнала:
– Стартовая площадка N21. Проверка завершена. Время до разгерметизации – 10 минут. Обслуживающему персоналу – покинуть стартовую зону.
Техники засуетились: растащили свое оборудование по местам, отметили на электронной панели каждый свою зону ответственности, и поспешили прочь. Акси одаривала каждого благодарственным кивком, как это делала всегда, но сегодня, вдобавок, еще и всем улыбалась. Это заприметили сразу несколько человек и потом пару лет в столовых и казармах ЛКП рассказывали байки о том, что капитан Яворская единственный пилот который смеялся перед рейдом на Внешнюю Сферу. Ей тут же приписали массу немыслимых качеств, в том числе и признаки близкого сумасшествия, что нередко происходило с пилотами от длительного нахождения в замкнутом пространстве, посреди бездны. Кроме того, некоторые утверждали, что Акси Яворская заранее знала исход своего рейда и поэтому веселилась. Припомнили даже стычку с Маховски в раздевалке. Все эти слухи, конечно, были далеки от настоящей причины, вызвавшей у Акси улыбку, не сходившую у неё с лица от предстартовой зоны до кабины пилота, и возможно только один человек, догадывался об истине. Но он не сказал об этом ни слова.
Акси поднялась по трапу, закрыла люк, засунула сумку в хозяйственный отсек и села в кресло пилота. Приборная панель светилась готовыми к полету экранами, на одном из которых отображался обратный отсчет. 8–45. 8–44. 8–43… Акси надела шлем и подключила системы стабилизации к комбинезону. Цифровые модели корабля и его систем распределились по мониторам, в том числе и на внутренней планке шлема. Акси активировала сенсорную панель и ввела личный код.
– Идентификация… Подтверждено. Добро пожаловать, капитан, – раздался механический голос бортового компьютера. По классификации флота Бортовые Искусственные Интеллектуальные Системы «Персефоны», относились к 3 классу «интеллектуальности», что считалось очень хорошим показателем, и многие пилоты даже присваивали им имена, но Акси не была сторонником дружеских отношений с компьютером и называла его просто – БИС. – Проверка герметичности завершена. Герметичность отсеков – 100 %.
– Включить прогрев стартового двигателя, – отдала команду Акси.
– Прогрев активирован. Готовность стартового двигателя: 10 %… 20 %…
Акси посмотрела на экран с обратным отсчетом. 7–34… 7–33…
– Стартовый двигатель прогрет на… 100 %. – доложил компьютер.
… 6–21… 6–20…
– Персефона, вызывает Диспетчерский Центр, – громко сказала Акси и главный экран тут же воспроизвел лицо одного из офицеров ДЦ.
– Диспетчерский Центр на связи.
– Докладываю. Патрульный катер «Персефона», код 12–11, пилот, капитан Аксия Веллер-Яворская. Прошу открыть внешний шлюз стартовой площадки N21.
– Капитан, вылет разрешен. Проверка стартовой площадки завершена. Активирую протокол «ПС-2».
…5–37…5–36…
По контуру шлюза зажглись лампочки и теплый желтый свет внутри ангара сменился красным пульсирующим сиянием, сигнализируя о начале разгерметизации. Резкий звуковой сигнал продублировал предупреждение возможным зазевавшимся техникам. Загудели насосы, откачивая воздух из помещения – это слишком дорогой ресурс, чтобы просто так выбрасывать его в космос.
…3–08… 3–07…
Прямоугольные створки шлюза плавно разошлись в стороны. Пепельно-голубая поверхность Луны бликовала на солнце и закруглялась на близком горизонте. Траектория старта подсвечивалась лазерными указателями. Перед ангаром не было никаких строений, во избежание ненужных разрушений в случае аварийной ситуации. Катера, вылетающие из ЛКП, сразу устремлялись в черную бездну.
…1–44… 1–43…
Акси подключила дыхательный аппарат и вдохнула стабилизирующий газ. Тело тотчас приобрело немыслимую легкость.
– Запустить стартовый двигатель.
Катер слегка вздрогнул, словно боевой конь почувствовавший близкую свободу.
…0–57… 0–56…
– Диспетчерский Центр – Персефоне, – раздался голос офицера. – Готовность 100 %. Отключаю блокировку.
Момента, когда магнитные захваты отсоединяются от корпуса корабля, пилот конечно не видит. И происходит это, казалось бы, незаметно: ни дерганий, ни раскачивания, никакого шума или лязганья. И все же, каждый раз пилот чувствует, что наступил миг, когда корабль больше не является частью огромного комплекса, что никакие оковы больше не держат его, что теперь он лишь частица Великого Космоса.
Акси положила руки на штурвал. Больше пальцы зажали пластины активации системы управления.
– Переход на ручное управление, – тут же предупредил компьютер.
…0–08… 0–07…
Стены ангара подернулись мутной дымкой, мигающие лампочки потускнели; остался только черно-белый квадрат пространства в который нужно было нырнуть словно пловцу в прорубь.
…0–02… 0–01…
Акси вдавила штурвал и бездна рванула навстречу. Стальные корпуса космодрома мгновенно остались позади. Уменьшаясь в размерах, жилые блоки и ангары слились с унылым серым пейзажем, и неопытный взгляд навряд ли смог бы отличить их от естественного рельефа; только посадочные маяки напоминали о том, что лунная поверхность давно освоена людьми.
На траверсе мелькали огни тяжелых космических транспортов и юрких катеров. Многочисленные спутники и станции, невидимые с поверхности, заблестели разноцветными огоньками, едва патрульный катер вырвался за пределы тяготения и лег на курс к разгонному сектору.
На главном экране пришла в движение сетка навигации Околоземного Пространства. Маршрут патруля высветился голубой линией. В самом начале, линию пересекал красный пунктир и в точке пересечения пульсировал сигнал. Система услужливо информировала, что корвет «Эклипс» блокирует маршрут. Акси нажала вызов.
– Говорит капитан Яворская, патрульный катер «Персефона», код 12–11. Вызываю «Эклипс».
Ответа не пришлось долго ждать. Экран высветил палубу корвета и лица радистов.
– «Персефона»… Введите регистрационный номер маршрута.
Акси незамедлительно ввела данные. Обычная процедура.
– Готово, «Эклипс».
– Проверяю… Маршрут подтвержден. Счастливого пути.
Навигационная карта перестроилась, подсвечивая маркерами свободные для прохода зоны. В околоземном пространстве, несмотря на колоссальные расстояния во всех трех измерениях, в последние десятилетия стало так тесно, что пришлось вводить в строй космическую полицию и устанавливать правила движения искусственных объектов. Тысячи транспортов, курсирующих в направлении пояса астероидов, Марса или дальше, заполонили космос и стали настоящей проблемой и головной болью для федерального правительства. Новые источники сырья породили жесточайшую конкуренцию межгосударственных корпораций и частных компаний, переросшую со временем в боевые столкновения, в результате чего к мирным кораблям прибавились тысячи боевых катеров, осуществляющих как конвой, так и рейдерские захваты грузов. Пока коммерческие интересы корпораций не пересекались с Федеральными программами, на разборки конкурентов закрывали глаза, но когда под горячую руку противоборствующих группировок стали попадать научные экспедиции, исследователи, правительственные корабли и частные пассажирские яхты, в Совете Федерации наконец-то опомнились.
Назревал полномасштабный конфликт и Галактический Патруль возник как необходимое решение. Наделенные практически неограниченными полномочиями, пилоты Патруля достаточно быстро навели порядок, зачастую с применением силы. Всех проблем решить не удалось, – космический торговый и транспортный флот из-года в год только прирастает, но и хаос прежних лет, названный Рудным Переделом, закончился и наступило, понятное всем участникам космических программ, время стабильности и относительного мира.
Акси направила катер к стартовой точке маршрута, рассчитывая начать разгон раньше на несколько часов. У неё еще была возможность сделать вираж над естественным спутником и посмотреть в последний раз на Землю, так делают все пилоты Дальней навигации, но она предпочитала выиграть время, чтобы на Внешней Сфере спокойно выполнить работу, не дергаясь и не боясь опоздания.
Старт производился с обратной стороны Луны и через стекла кабины пилота невозможно увидеть Землю, как ни верти головой. Если сделать виток вокруг спутника, то появляется целых три минуты, чтобы насладиться самыми прекрасными видами на колыбель человеческой цивилизации во всей её красе. Все так делали. Но только не Аксия.
Виды Земли задевали у неё слишком тонкие струны в душе, а она сегодня уже плакала. Не хватало еще реветь за штурвалом патрульного катера – эта жуткая слабость тут же зафиксируется датчиками системы жизнеобеспечения и будет передана на ЛКП. А там могут решить, что полет необходимо срочно прервать и вернуть пилота на обследование. Такого провала она себе позволить не могла.
Все пилоты вылетая из ангаров ЛКП хотят посмотреть на Землю, чтобы мысленно передать привет своим родным и близким, вспомнить родной дом, умилиться скорому возвращению, представить как обнимают своих детей. Они жаждут еще раз увидеть планету, потому что любят её. Но Аксия Веллер Яворская ненавидит Землю. Всё что у неё было там – это разрушенные надежды. Всё что осталось – страдания. Никогда при вылете на задание она не смотрела на Землю. Никогда.
Акси ввела координаты ближайшей точки и подняла палец, чтобы утвердить маршрут. В последний момент затылок пронзила тонкая боль, как будто кто-то острыми ногтями схватил за шею. Чудовищное предчувствие, никогда раньше не посещавшее её, липким страхом проникло в мозг и сжало сердце. Хаотичные мысли настойчиво твердили: «Посмотри… последний раз… посмотри… не оставляй так… вдруг это и впрямь последний раз?.. ты больше никогда не увидишь…»
Акси расстегнула ворот комбинезона и достала крестик. Металл нагрелся и казалось пульсировал как живой. Это успокаивало. Аксия вдавила палец в панель, передавая управление компьютеру и тем самым, отрезая малейший путь к отступлению. «Персефона» устремилась в открытый космос и возможности повернуть больше не осталось. Откинувшись в кресле, Акси почувствовала, что нехорошие мысли исчезают и страх отступает. Как только катер начнет разгон, никто не сможет остановить её, вернуть на ЛПК. И тогда будет еще масса времени подумать о Земле, и о том что она оставила там. И вдоволь нареветься.