Англия. 1887 год.
Утро выдалось довольно мрачное – небо заволокло грязно-серыми, пропитанными чёрной хмарью, дыма из каминов и печей, тучами. Весенние дожди ещё не начались, и поэтому особой грязи не было. Однако общее ощущение сырости довлело над улицами повсюду.
Выбравшись из кэба, Кайлер вытянула из кармана, вместе с кошельком, кусок газеты и прочитала коротенькое объявление о том, что «исследователь Тихого Океана и Африки, Эйнджел Снарк-Младший, сопровождаемый своим другом – бароном Артуром Джемерином, остановились в одной из гостиниц Саксмунта, в ожидании оказии для отплытия в Африку».
Кайлер и сама не знала, для чего она, прочтя это коротенькое объявление, бросила всё и вся и поехала в Сасксмунт, для встречи с этим странным человеком – доктором Эйнджелом Снарком-Младшим. Она даже не знала, как тот отреагирует на её необычайный рассказ. Но так же она знала, что больше нельзя пытаться делать вид, что всё в порядке и всё хорошо. Так уж получилось, что дело зашло очень далеко, и уже было нельзя пускать всё на самотёк.
События были слишком невероятны, чтобы с ними мог справиться простой человек. Но Снарк как раз славился тем, что умел видеть невозможное.
Расплачиваясь с кэбменом, который не сводил глаз с её необычного лица, Кайлер всматривалась в возвышающийся над ней «Приют моряка» – старинный маяк, который какой-то предприимчивый японец из Йокогамы, перестроил в красивую, но довольно непрезентабельную гостиницу. В городе было много постоялых дворов, да и не только в городе – взять ту же «Харчевню Якова», но этот странный Эйнджел Снарк-Младший почему-то предпочёл остановиться здесь – в гостинице с видом на море.
Поправив шаль и отряхнув юбку, Кайлер решительно вошла в «Приют моряка» и, осмотревшись, подошла к консьержу.
– Приветствую вас сэр. Я пришла в гости к Эйнджелу Снарку-Младшему. Как мне сказали, он изволит проживать тут, у вас.
– Он и его спутник изволят проживать в пентхаузе, – проворчала сидящая за стойкой сухонькая китаянка, что неторопливо заполняла что-то в большой книге, неторопливо поскрипывая большим, грязноватым гусиным пером. – По какому вы к нему вопросу?
– Личному.
– Можете подниматься вверх.
…Кайлер несколько раз постучала в дверь, пентхауза, и уже почти отчаялась услышать ответ, когда кто-то завозился по ту сторону.
– Да что за крупнорогатый скот спать то не даёт? – раздался из-за двери странный, хриплый голос.
Затем дверь растворилась и перед Кайлер предстала рослая, широкоплечая обезьяна, в халате из дорогущей овечьей шерсти. Голова обезьяны была украшена красивей, идеально напомаженной шевелюрой, а нижняя губа была чуть-чуть оттопырена.
Обезьяна мрачно рассматривала женщину через монокль в золотой оправе и деловито почёсывала левое колено правой рукой. Выглядела она настолько необычно, что Кайлер растерялась.
При всём своём обезьяньем виде, это чудо-юдо было выше женщины чуть ли не на целую голову, а на каждое плечо можно было без труда посадить по две Кайлер.
– Эм… я… я пришла к доктору Снарку… – проговорила женщина, а затем опомнилась и повысила голос. – Доктор Снарк! Отзовите ваше животное от двери.
– Че-е-е-его?! – ощерилась обезьяна, блеснув крупными, белоснежными зубами и одним золотым клыком. – Да ты кого тут животным назвала, ты оборванка из деревни! Тоже мне, нашлась тут, значит какая-то помещица!
– Барон! – гулкий и громкий голос заполнил всю комнату. – Попрошу впустить эту женщину. Примите во внимание её взволнованность, и извольте не принимать близко к сердцу её нерадивые слова.
Кайлер выпучила глаза, а затем её бросило в жуткую краску – она только сейчас вспомнила, что Снарка сопровождал барон Артур Джемерин, один из представителей древнего аристократического рода Джемеринов. Правда Кайлер никак не ожидала, что барон будет несколько похож на обезьяну, своей не очень суразной внешностью.
– Ну заходи, раз припёрлась…– Джемерин почесал коленку всей кистью и отошёл.
– Барон…
– Чё не так? Чтоб я, аристократ английский, ещё какие-то там вежливости с деревенским огребьем себе позволял? – фыркнул Артур, закидывая в глаз монокль.
Впрочем, Кайлер пропустила его грубости промеж ушей и вошла в пентхауз.
Эйнджел Снарк-Младший сидел в огромном кресле-качалке и, закутав ноги пледом, смотрел в окно – на огромное, бесконечное поле волн, что ревели и гудели, обрушивая свою ярость на не до конца очистившийся ото льда берег.
– Приветствую вас, уважаемая леди. Я так разумею, что ваш путь был долго и труден, это заметно по тому, как вы дышите и по усталости в ваших глазах. Присядьте. Барон сейчас изволит заварить для нас чай, а вы пока можете закурить, если того желаете.
– Ого. Откуда вы знаете, что я курю?
Снарк повернул голову и посмотрел на Кайлер каким то пустым, безучастным взглядом.
– У вас одежда пропахла табаком, причём довольно крепким.
Кайлер села в кресло и посмотрела на Снарка-Младшего внимательным взглядом.
Снарк выглядел очень молодым – на взгляд ему было около тридцати лет. Хотя он, так то, был одним из ветеранов Гражданской Войны в США. Однако ничто не указывало на это – обычный молодой человек, гладко выбритый, с очень короткой стрижкой. Лицо было довольно красивым – так называемая «южная порода» – Снарки хоть и испокон веков жили в Калифорнии, но жён и мужей себе выбирали из обитателей Юга Америки, так что в них чувствовалась определённая стать и благородная кровь, которая отсутствовала в жителях Севера США.
Однако было в этом молодом человеке что-то необычное. Какая-то внутренняя сила и ярость, нетипичная для молодых людей. Да и глаза Снарка – тёмно-зелёные, светились хорошо заметным для знающих людей опытом, которого нет у молодёжи. Несмотря на достаточно юный вид, чувствовалось, что Снарк уже в годах.
Кроме того Снарк был очень рослым – Кайлер прикинула, что его рост больше двух метров, а широченные плечи намекали на то, что он физически силён.
Снарк сидел и неторопливо покачивался в кресле-качалке, завернувшись в плед. Поверх пледа лежал огромный акулий зуб – величиной больше чем обе ладони Кайлер.
– Меня зовут Кайлер Тандерболт…
– Тандерболт? – Снарк повернул к женщине голову и смерил ее, каким-то странным взором – так могла бы смотреть на человека огромная, хищная рыба – акула.
Затем Снарк открыл и закрыл рот, звучно щёлкнув зубами.
– Извините. Это у меня привычка такая. Не обращайте внимания, – вежливо проговорил он.
– Ну… в меня в юности, когда мне всего лет пять было – ударила молния. Я полезла на дерево, а тут гроза… ну меня и ударило. Все думали, что мне конец…
– Типа стелите гроб, зовите дьяка, – ввернул Джемерин, что колдовал у маленькой плиты, шурша какими то пакетиками.
– Да. Почти так. Но я выжила, хотя молния оставила свои странные знаки на моём теле.
Кайлер прикоснулась к причудливой ветке извилистых шрамов на своём лице и руках. Эти следы от молнии покрывали и всё её тело, но одежда хорошо скрывала сии следы.
– Это изволят быть ваши кровеносные сосуды. При попадании в вас молнии часть сосудов лопнула и окрасила ваши ткани в причудливую взвесь. Навсегда… Хорошо… Как вы позволите обращаться к вам?
– Можете просто – Кайлер. Дело в том, уважаемый сударь Снарк, что я обратилась к вам из отчаянья. Кроме вас мне просто некому помочь. Слушайте…
Кайлер вытащила костяной мундштук, покрытый узорами, и покрутила в пальцах, пытаясь собраться с мыслями. Краем глаза она заметила, как Снарк потёр подбородок, не отводя взгляда от мундштука.
– В общем, я хозяйка небольшого постоялого двора, что изволит называться «Харчевня Якова». Это мой личный небольшой источник существования. Я купила этот старый дом, когда осталась сиротой. Мой дед погиб на Крымской Войне, а отца убили в Индии. Мама умерла ещё до моего совершеннолетия, и я её, говоря честно, толком и не припоминаю. Ну вот… – Кайлер собралась духом. – Я купила старый, полуразвалившийся дом – знаете, это была усадьба одного из придворных самой Елизаветы Великой, и восстановила её. И сделала небольшой постоялый двор, в котором у меня очень много посетителей. Я владею «Харчевней Якова» уже четыре года… и…
Кайлер сбилась и замялась, представляя, как Снарк и эта обезьяна – барон Джемерин, будут смеяться над ней, и выкинут прочь, как только услышат о том, что она хочет сказать.
Вытащив сигарету, она вставила её в мундштук.
В этот же момент Снарк выпростал из-под шали руку. Очень необычную – пальцы на руке были длиннее пальцев простых людей чуть ли не вдвое. Протянув руку к сигарете, Снарк щёлкнул пальцами – ноготь большого пальца тут же объяло пламя, которое горело ровным светом, словно свеча.
Кайлер отшатнулась и, в полном замешательстве, уставилась на Снарка, но затем осмелела и прикурила от огонька.
– Итак, что у вас за беды? – Снарк дунул на палец, потушив огонёк.
– У меня в харчевне – привидение, – Кайлер понизила голос. – И… сударь Снарк – это привидение за два года убило шесть человек!
***
На лице Снарка не дрогнул ни один мускул. Более того, внешне он остался таким же равнодушным, как и обычно. Но – только внешне. Кайлер, физически, ощутила, как внутри этого мощного тела колыхнулся интерес к её словам.
– Расскажите поподробнее, милостивая леди, – попросил Снарк, всматриваясь в бушующее море, что катило, свои серые волны на берег.
– Ладно… в общем… – замялась Кайлер.
– Можно вас попросить об одной услуге? – перебил её Снарк. – Говорите как есть и не бойтесь насмешек. Есть многие вещи, что пробуждают во мне смех, но шестеро убитых в это число не входят никаким образом. Я вас слушаю.
– Ну что сказать вам сударь… после того как я открыла «Харчевню Якова», в ней стали происходить странные вещи. Некоторые слуги рассказывали, что видели какое-то странное существо, что бегало по коридорам, причём они не могли описать, что это за создание.
– Крыса, – вставил Джемерин, что активно помешивал чай в большой медной кружке.
– У меня нет крыс, – оскорблено заверила его Кайлер. – В отличие от остальных постоялых домов я слежу за этими хвостатыми тварями и избавляюсь от них незамедлительно. Вы можете спросить у кого угодно – вам все ответят, что «Харчевня Якова» это самый чистый постоялый двор в окрестностях. Кошки, правда, тоже не живут. Да и собаки, откровенно говоря – не любят мой дом. Наверное, это привидение их пугает. Не иначе. Кроме того – вы когда нибудь, видели крысу, что умеет летать?
– Да летучих мышей знаешь, какая куча водится? У некоторых крылья – во! – Джемерин показал обеими руками, какие крылья. – И это не предел. Есть и покрупнее.
– Я в курсе. Но летучие мыши не умеют зависать в воздухе и уж во всяком случае, не источают свечение, подобное свечению луны или океана. А этот призрак – он так умеет. Кроме того он жутко пугает слуг. Несколько раз слуги оказывались, атакованы такой волной страха, что лишала их даже возможности говорить.
– А что вы скажете об убитых им людях? Вы ведь убеждены, что к их смерти имеет отношение это существо. Наверняка не без причины.
– Это да. Первый погибший был одним из тех вдовцов, что любят загонять жену в могилу. Причём палкой. Один из тех почтенных людей, верящих, что с женщинами надо говорить только палкой. Он остановился у нас на одну ночь. И в эту ночь…– Кайлер затянулась сигаретой и, выпустив облако дыма, покачала головой. – Господь всемогущий, помоги мне забыть это. В общем, этот тип в ту же ночь закричал так, что у нас проснулся весь постоялый двор. Я выскочила в коридор, и успела увидеть, как он промчался мимо меня, с искажённым от ужаса лицом. КАК он бежал! Это был бег человека, который смертельно чего-то испугался, увидел самого дьявола и попытался убежать от него. Он мчался в одной пижаме и не смотрел по сторонам – ну и споткнулся на лестнице, слетел с неё и… тот жуткий хруст, когда он приложился головой об пол, я не забуду до своего смертного часа.
– Перелом шейных позвонков, – ввернул, совершенно ни к месту, Джемерин.
– Это интересно. Говорите его, что-то напугало? – Снарк не отрывал глаз от мундштука Кайлер.
– До полусмерти. Сударь Снарк, поверьте мне, я видела его лицо. Это было лицо человека, что увидел нечто такое, что испугало его до… В общем он сильно испугался. Испугался настолько сильно, что побежал, куда глаза глядят, не глядя по сторонам – пока не свалился с лестницы и не свернул себе шею.
– Что сказала полиция? Наверняка кто-то осматривал места происшествия.
– Они предположили, что он просто побежал под воздействием, какого-то кошмара. Мол, ему приснился страшный сон и он побежал, не осознавая, что делает, пока не упал с лестницы и не разбился. Можете представить? Страшный сон! Ха!
– Но вы предполагаете, что он чего, то испугался.
– А что я могу ещё предположить кроме этого? Сэр! Он чего-то испугался – в его комнате всё было перевернуто так, словно он вскочил с постели и, не глядя по сторонам в панике бросился прочь.
– Интересно… А что до остальных погибших?
– Второй погибший был судьей в отставке. Может вы слышали его имя в скандале, что гремел лет, пять назад, о массовом воровстве военного интендантства? Его тогда уволили с жутким треском, но он сохранил своё состояние, и ездил с ним по миру, жутко соря деньгами. Ну, вот он и прикатил ко мне в постоялый двор, на полный пансионат. Вёл себя очень тихо, спокойно. Знаете, такой клиент, что сорит деньгами направо и налево, но при этом с ним, ни забот, ни хлопот. Спокойный, вежливый и тихий… В общем утром я нашла его мёртвым. Он лежал в постели, с синим лицом Сердечный приступ, я сразу это поняла. Но… – Кайлер подалась вперёд. – Сударь Снарк… его лицо… оно иногда мне видится в кошмарных снах. Искажённое ужасом, с выпученными глазами… а какой жуткий запах стоял там… в комнате. О Господи… его что-то напугало, напугало до смерти. Мы, вместе с прибывшим врачом, едва выдернули одеяло из его пальцев – он вцепился в него так, что порвал пальцами в паре мест! Это хорошее, крепкое одеяло из овечьей шерсти. Можете представить, с какой дикой силой он вцепился в него пальцами? Что-то напугало его. И я знала ЧТО.
– Как я понимаю, полиция изволила предположить, что бывший судья пал жертвой сердечного приступа, обычного для пожилых людей?
– В самую точку, сударь. Именно так.
Джемерин поднёс Кайлер кружку с чаем, и сам сел рядом.
– Третий покойник был… не очень приятным типом. Это был, но это я уже случайно узнала, бывший торговец опиумом. Его предки сколотили громадные состояния на торговле опиумом с Китаем, после Опиумных Войн, и он продолжал это семейное дело долгое время.
– А с ним что случилось? – поинтересовался Снарк, что слушал Кайлер с неослабевающим ни на миг интересом.
– Он выпрыгнул из окна – между прочим, третий этаж. Сломал одну ногу, но потом пробежал на сломанной ноге, сударь Снарк, через весь парк, и, упав в пруд – утонул там. Но сами посудите, сударь Снарк – это как так? Бежать со сломанной ногой?
– Это может быть в случае сильнейшего испуга, – проговорил Снарк, поглаживая акулий зуб, что висел у него на груди. – Три года назад русский биолог, Наполеон Цыбульский, открыл вещество эпинефрин, которое содержится в тканях человека и животных. Оно выделяется при сильнейшем испуге и позволяет совершать настоящие чудеса. Знаете, это то, что помогает нам выживать в критических ситуациях. Так что ничего удивительного в том, что ваш постоялец, выпрыгнув из окна, пробежал ещё много метров, нет. Но как я понял – он изволил утонуть?
– Да. У полиции и тут нашёлся свой ответ – мол, постоялец курил опиум, и ему привиделись всякие черти-бесы-ёкай. Ну вот он накурился «китайской травки», и когда у него от опиума помутился разум, он и выпрыгнул из окна. Ничего преступного – обычный несчастный случай с любителем дурманящего зелья, который не немного «перебрал».
– Так, это уже мрачновато. Три несчастных человека, что погибли в вашем заведении, по не вполне понятным причинам. А полиция изволит списывать всё это, на какие то несчастные случи?
– Ага. А ещё у меня в подвале, это после всего этого, обнаружился труп – ко мне в подвал, я там храню продукты, выпивку и всё такое, залез вор. Этого вора я хорошо знала. Один из сельских пьяниц. Они часто приходят попросить, что нибудь для…»поднятия духа», особенно когда у них жуткое похмелье. Я им обычно выдаю спиртного, но взамен небольших услуг по хозяйству – почистить конюшню, подмостись, в парке листья собрать… Поймите правильно – я не люблю приучать людей к тому, что всё можно получить даром. Так вот, погибший был одним из тех, кому я отказала в выпивке, поскольку он был редкостным хамлом. Да ещё и вором – не получив того, что хотел, он не придумал ничего лучше чем залезть ко мне в подвал и украсть выпивку. Но…Увидев там, что-то, он побежал с такой скоростью, да ещё на четвереньках, что налетел головой на металлический стеллаж и размозжил голову. Сударь Снарк – в подвале было темно, хоть глаз выколи. Он явно искал выпивку наощупь. Но… но не могу представить, как он там что-то ухитрился заметить, в темноте. Но он что-то увидел – ибо убегал в дикой панике, да еще, наверное, с криками, пока…
– Понятно. Наверное «бобби» (прозвище полицейских в Викторианской Англии) решили, что мужичок докирял до белой горячки и, полезши к тебе в подвал, наглядел там чертей полную котомку, под каждым стеллажом, – проворчал Джемерин. – Правильно рассуждаю?
– Да не то слово… Ага… в полной темноте – наощупь, наглядел чертей. Но вы правильно ухватили суть их мышления, – Кайлер выпустила облако табачного дыма и прикусила губу, чтобы избавиться от нехороших воспоминаний.
– А пятый человек? Что с ним?
– Это был молодой повеса, из одной семьи… не буду говорить кто – да вы и сами узнаете. Он останавливался у меня в харчевне. Вёл себя нагло, вызывающе, не боялся угрожать людям… Помилуй Бог – этому сопляку и двадцати лет не было, а он со мной, кто ему в матери годится, разговаривал так мерзко… Глядел на меня так, словно я не женщина, не человек, а какой-то слизень, которого можно раздавить ногой. В общем, его нашли в комнате с исказившимся от ужаса лицом и застрелившимся.
– Застрелившимся?
– Да. Хотя врач говорил, что это мог быть несчастный случай – он, что-то увидел, схватился за револьвер, стал его выдёргивать и выстрелил себе в низ живота, повредив паховую вену. Истёк кровью, прежде чем я и мои помощники взломали дверь.
– Взломали? Дверь была заперта изнутри?
– Ага. Я заставила нашего сельского детектива облизать всю комнату языком, но мы не нашли ни единого следа проникновения в комнату чего-то снаружи. Но… сударь Снарк – ту рану, что он получил, можно объяснить только страхом. Парень увидел что-то в комнате и схватился за оружие – то есть взвёл курок, прежде чем успел выдернуть револьвер из кобуры, а выдёргивая его, нажал на спусковой крючок! И прострелил себе бедро. Но такое можно сделать только в состоянии дикой, слепой, нерассуждающей паники. Когда тебя что-то напугало до такой меры, что ты не рассуждаешь, а действуешь.
– Итак – у вас уже пять погибших, но полиция списывает это, на несчастные случаи… Хорошо он у вас работают, если мне будет позволено высказать своё мнение. А что с последней жертвой.
– Сударь Снарк… это была тишайшая женщина, весьма пожилых лет. Очень набожная и спокойная. Знаете, одна из старых дев, что хранят верность покойным мужьям и читают только одну книгу – Библию. Она приехала к нам в «Харчевню Якова» для встречи, с каким-то своим родственником. Хотели обговорить его права на её наследство. Утром служанки нашли её в кресле у камина… – Кайлер повертела в пальцах сигарету, с ужасом вспоминая то, что увидела. – Господи Снарк… она выглядела так, словно… умерла как минимум полгода назад. И что самое ужасное – она не пахла. Знаете, тело было в ужасном виде, но… оно не пахло. Никак. И ещё – это тело было…
– Что было необычным в этом теле?
– У него была отрублена правая рука. Перерублена кость, вены на запястьях. И ни капли крови.
– Хм-хм-хм… – Снарк прикрыл глаза, – это впечатляет.
– Впечатляет? О да. Мало того что это привидение пугает моих постояльцев до смерти, так оно ещё и с мясницкими сечками начало гулять. Поймите меня правильно, сударь Снарк – если ко мне посетители будут заезжать целиком, а выезжать – частями, то это как то некрасиво скажется на репутации моего постоялого двора.
Кайлер, наконец-то, глотнула чаю, переданного ей Джемерином.
Чай оказался вполне вкусным, наваристым и очень терпким.
– С этим, уважаемая леди, я с вами абсолютно согласен, – кивнул Снарк и щёлкнул зубами. – Но у меня есть к вам вопрос один – почему вы решились общаться на эту тему именно со мной?