Очередной город. Очередное направление в командировку. Очередная работа, где он задержится всего на месяц.
Обед. Народ сбился в группы, умчал. Андрей остался среди пустого офиса.
Не хватало перекати-поле из бумаг. Усмехнулся парень. В каждом городе все одинаково. Те, кто приехал на время, редко воспринимаются как «свои».
Гугл показал ближайшее кафе. Дошел. Проглотил картонную еду, вышел покурить. До конца обеда оставалось больше сорока минут. И чем заняться?
Андрей осмотрелся, припаркованные машины, однотипные серые здания. Ничего не выделялось как в любом стандартном мегаполисе. Только один дом имел большие желтые колонны.
– Картинная галерея, – прочитал Андрей, подойдя ближе.
Делать все равно было нечего, и он толкнул массивную дверь.
Сделал «круг почета», не задерживаясь возле картин. Просто скользил по ним взглядом, как по ленте новостей в телефоне.
На выходе заметил загороженный проход в еще один зал. Там виднелись пустые рамы, и одна ярко подсвеченная картина… Андрей споткнулся. Его пробило током. Изображение печальной девушки со слегка склоненной головой, глаза прикрыты, руки сложены на талии. Хотелось защитить, обнять и быть рядом.
Затвор фотоаппарата заставил вздрогнуть. Парень заметил, что перед изображением ходит фотограф.
Андрей подошел к женщине, сидящей в зале на стуле:
– Изв-в-в-вините. – он всегда, начинал заикаться, когда волновался.
– Слушаю вас. – она даже не попыталась дежурно улыбнуться.
– Подск-к-к-кажите, что за к-к-к-картина вон там. – он показал в сторону соседнего зала. Сотрудница галереи проследила за рукой. Скривилась.
– Вы издеваетесь? – она провела взглядом с головы до ног, словно облила помоями. Цокнула языком и уткнулась в книгу.
Андрея пристыдили, как первоклашку перед учительницей.
– Пофиг. – буркнул он и вышел из здания.
Ночью девушка с картины ему приснилась. Робко улыбаясь, подняла на него теплый взгляд голубых глаз. Потянула руку. Этот сон его преследовал, повторялся снова и снова. Андрей просыпался и сходил с ума от понимания, что его мечта всего лишь картина, образ, чья-то муза, жившая сотни лет назад.
Головой-то он это понимал, а вот сердцем…
Через несколько дней пришел увидеть картину снова. Однако вход в зал оказался закрыт плотной шторой, через которую ничего не удавалось разглядеть.
* * *
Андрей стоял перед входом в картинную галерею. Вот уже почти месяц он искал, как называется то произведение. Но все безуспешно. Просмотрел тысячи портретов, но среди них так и не нашел Ее.
А если нашел? Что это даст? Что будет после того, как он найдет картину? Повесит недостижимый идеал у себя дома и будет сравнивать всех девушек с ней?
Нет, так нельзя. Надо просто уехать и забыть. Однако…
Сегодня проход открыли, его избранница на месте. Он замер, опустошенный метаниями до самого дна.
– Мужчина вы сюда? – спросил длинный, худой парень, больше похожий на богомола. Андрей перевел растерянный взгляд с картины на говорившего. – Вы на квест «Живые картины»?
– Н-н-наверно. Ск-к-колько?
– Сто песят. – пафосно сказал парень, приподняв подбородок. Андрей не глядя протянул купюры и подошел к картине.
Она стояла как живая, казалось, позови и ресницы вздрогнут, глаза распахнутся. Ему пару раз почудилось, что девушка вздохнула.
– Так, смена декораций. – хлопок в ладоши заставил оторвать взгляд. Посередине зала стояла утонченная женщина. – Меняемся, девочки, скорее.
Произошло чудо. Все картины задвигались, некоторые изображения потягивались, переговаривались. Двушки на соседних картинах поправляли что-то друг другу. Менялись позы и декорации. Андрею казалось, что он переместился в совершенно иную галерею.
Он посмотрел на картину. Девушка теперь стояла спиной, разрез на платье, бокал с вином в руке.
Она живая?! Живая и настоящая?!
– Молодой человек, – к нему подошла женщина, недавно руководившая картинами, – я вижу вы истинный ценитель. Как вам наш перформанс?
– Эт-т-то п-п-просто восхитительно! – последнее слово он выкрикнул. Схватил ее за плечи и встряхнул. – Во сколько вы закрываетесь?
– В семь. – растерянно пробормотала женщина.
– Чудесно! – Андрей еще раз ее встряхнул и выбежал из зала.
Вечером он стоял и смотрел на толпу выходящих из помещения людей. Искал Ее, ту, которую месяц не получалось вырвать из сердца. Нашел. Вот она уже совсем рядом. У Андрея перехватило дыхание, онемели руки.
Видение прошло мимо, посмотрев в глаза и слегка улыбнувшись. Парень резко рванул к ней, все для себя решив.
– Под-д-дождите. – окликнул он видение и протянул ей букет ромашек. – М-м-меня Андрей зовут, а в-в-вас?
– Оля. – она улыбнулась снова, даря лучики надежды.
– Михаил? – женщина окликнула невысокого лысоватого мужичка в джинсах и белой футболке. Тот обернулся, опустил фотоаппарат. Расплывшись в улыбке, подошел ближе.
– Лиена? – Михаил окинул ее оценивающим взглядом. Серое платье с длинными рукавами и несколькими зацепками на плече. Лакированные синие лодочки. Русые волосы распущены и пахли недорогой краской. Массивные серьги отличались от цепочки с миниатюрным кулоном. – Очиень, очиень рад.
– Да. – Лена протянула сертификат и на одном дыхании добавила. – Это я вам звонила. Мне фотосессию подарили на Новый год. Я все никак, только сейчас смогла.
– У миеня тут всие готово. – фотограф показал ей на уютный уголок в парке.
Лавочка, обрамленная деревьями. На ней развалившись лежала большая черная кошка с белым пятном на груди. Несмотря на красивую картинку, от плохого предчувствия закрутило в животе. Может все отменить и уйти? Нет уж! Зря что ли всю неделю уговаривала мужа посидеть с дочкой.
– Ние волнуйтиесь, всие будиет в лучшием видие. – Михаил словно подсмотрел ее мысли и засуетился.
Схватил за руку, усадил на скамейку. Кошка сразу залезла на колени и принялась урчать.
Началась работа. Мужчина поправлял разворот плеч, ноги, руки. Просил улыбаться, быть естественной, прижать язык к небу, чтобы скулы. Лена не могла расслабиться. Неидеальная. Казалось, что платье выделяет все килограммы, набранные в беременность. Макияж течет от августовской жары, ветер растрепал прическу.
– А тиепиерь фото с кошечкой. От такой милоты ни один подписчик не устоит. Посмотрите Кайт Ши1 в глаза. – Попросил фотограф.
Лена подняла кошку к лицу. В желтых глазах с черным параллельным зрачком на миг появился зеленый всполох, как будто попал лучик света. У Лены потяжелела голова и навалилась сильнейшая усталость.
* * *
Тап, тап, тап. Пальцы порхали по виртуальной клавиатуре. Лицо в голубоватом свете смартфона было бледным. Женщина улыбалась, когда получалось подобрать подпись. Хлесткую, цепляющую.
Фото.
Еще одно.
Рядом заворочался муж. Лена вначале замерла, даже сердце стало биться тише. Затем подумала выключить телефон и лечь спать.
«Не сейчас» – остановила она себя, увидев всплывающее сообщение о лайке.
Фото.
Подпись.
Еще фото.
Полетели лайки. Женщина кожей чувствовала восхищение. Изредка кололи завистливые комментарии – «Ни фига себе корова», «Постыдилась бы, ты же мать», «Не ожидала от тебя». Это было на грани больного удовольствия. Особенно комментировали фото с кошкой.
«Не обманул». – Лена расплылась в хищной улыбке.
Фото.
Еще.
По клавиатуре она уже стучала ногтями не скрываясь. В свете телефона они казались длинными, черными и слегка изогнутыми. Цок. Цок. Цок.
– Лен, может, спать?
– Нет. – рыкнул сдвоенный голос.
Первый тихий женский. В глубине эхом отразился другой. Мужчина вздрогнул и посмотрел на искаженное лицо жены.
«Михаил, мне нужны еще фото. В десять у вас.». – стучали когти по клавиатуре.
Лена не замечала, как из уголка рта потекла слюна.
* * *
Спустя месяц.
Женщина крутилась перед зеркалом. Безупречный макияж, прическа, одежда. Все было идеально продумано. Пусть она практически не спала. Но зато сколько будет славы и удовольствия.
– Мамочка-а-а-а. – детская рука робко смяла угол пиджака.
– Гриша, какого черта! – взвизгнула Лена, вырывая у ребенка кусок ткани. – Почему Милка здесь?! Утро – мое время, ты разве забыл?! Невозможно с вами реализовываться!
– Лен, ну может, хватит быть блогером? Моя жена вообще вернется? – в дверях появился мужчина. Лена взглянула с отвращением на неидеального. Футболка, трусы, щетина.
Ребенок, всхлипывая, кинулся к отцу. «Всегда Гришка Милку настраивает против меня» – зло подумала женщина.
Она бросила взгляд в зеркало. Щеки раскраснелись щеки, глаза заблестели.
Селфи. Срочно.
Взмах руки с телефоном. «Не то, все не то. Может сделать губы?».
– Ле-е-ен? – Окликнул ее муж. Девушка в ответ лишь махнула рукой. Развернулась и закрылась в ванной, набирая заветный номер.
– Алло. – услышав голос, она успокоилась и улыбнулась.
– Михаил, мне нужны новые фотки. – тараторила Лена.
– Хорошо, приходитие чиериез час. – Михаил отключил телефон.
Мужичек сел в кресло. Улыбка становилась все шире. Губы приоткрылись, обнажая ряд кольев-зубов, из-за которых показался раздвоенный язык. На колени к нему прыгнула черная кошка с белым пятном на груди.
– Ну, что Кайт Ши, – голос Михаила стал утробный, рокочущий. – Понравилась тебе душа Ленки-мамашки? Сейчас придет и доедим остатки.
Кошка замурчала, потерлась подбородком о грудь мужчины. В желтых глазах с черным параллельным зрачком, на миг появился зеленый всполох, как будто попал лучик света.
Дверь, оббитая облезлым синим дермантином, распахнулась. Парень двадцати пяти лет хмуро рассматривал посетителей. Две девушки замерли, рассматривая его.
– Георгий Никодимович? – уточнила одна из них.
– Ну!
– Мы часы принесли для ремонта. – девушка протянула маленький пакетик. – Вам должны были позвонить…
Цапнув посылку, парень развернулся. Дверь с грохотом захлопнулась, речь девушки:
– Хамло! Бомжара!
– Ты чего? Тише. – Остановила ее вторая. – Может, у него… вольный стиль в одежде.
– Смеешься? Нестираная рубашка и брюки, растянутые на несколько размеров? – девушка в очках внимательно взглянула на свою спутницу, потом махнула рукой и начала спускаться.
* * *
Дряхлый, слепой старик, покрытый бородавками и коричневыми пятнами, спускался в метрополитен. Клетчатый пиджак с синими, неровными заплатками на локтях расстегнулся и бесстыдно обнажил рубашку. Лет двадцать назад она, была белой, но теперь в нее въелось неприятное желтоватое пятно. Мятые брюки с растянутой задницей и сальными пузырями на коленях.
Короткий шаг, пододвинул больную ногу. Следующий шаг. Вытянув дрожащую руку, шарил воздух перед собой в поисках опоры. Старик остановился и перевел дыхание. Семнадцать ступеней вымотали его.
Он достал из кармана серебристые часы. На них стояло клеймо: «547». Дряблый палец никак не попадал по замку, открывающему крышку. Наконец, получилось. Мелодичный перелив раздался при открытии. От него в горле появилась горечь.
Механизм постукивал, перебирал шестеренки утекающего времени, отражаясь на циферблате бегущей секундной стрелкой. Надпись под крышкой не изменилась:
«Георгию. Екатеринбург. Метро: Проспект Космонавтов. 16:43.»
Старик захлопнул часы и натужно толкнул дверь. Протиснулся. Миновал турникет и остановился отдышаться. Еще семь ступеней и можно будет посидеть.
Жерло метрополитена медленно вдохнуло, затем внутри появились два огонька и исторгнулся длинный язык поезда. Вместе с этим донеслось зловонное дыхание. Металл перемешанный с сырой землей и мокрой плиткой.
Удушающий, как тогда в окопе.
Поезд унес порцию разноцветных отблесков людей. Старик шаркал к лавке. Нащупал поверхность корявыми пальцами. Сел. Прикрыл узкие щели слепых глаз. Казалось, каждая секунда отнимает у него жизнь.
Вздохнул, закашлял от смрада в легких. Открыл часы и начал ждать.
* * *
– Гера, ну что ты копаешься?! – Двое старшекурсников кадетского училища колдовали возле тумбочки первогодки.
– Не торопись, надо все сделать наверняка. – Георгий выдвинул очередной ящик.
Там блеснули карманные часы. На крышке витиеватый знак бесконечности. Ботаник, что-то говорил о фамильной ценности, единственной вещи, оставшейся от отца.
«Была его, станет моей» – алчно подумал Георгий и схватил желаемое. Острый край часов впился в ладонь. Парень чертыхнулся, вытер о штанину окровавленную руку.
– Чего там? – прошипел тот, что на стреме.
– Да все будет в лучшем виде. – хохотнул Георгий и продолжил заливать отходами учебники ненавистного первогодки.
Этой ночью он метался во сне. Капли пота стекали с волос, теряющих свой цвет. Возле глаз кожа усыхала подобно ботинкам на солнце. Четкая грань губ расплывалась. Появлялось несколько бородавок и коричневых пятен на желтеющей коже лица. Ногти стали толще, желтее. Кожа рук раскисала, увядала.
Неясный, грязно розовый свет сочился из кармана пиджака. На корпусе украденных часов, измазанных кровью, значилось «999», через секунду " 998».
Через час в казарме кадетского училища вздрогнул и проснулся дряхлый, слепой старик.
Запахло дымом.
* * *
Сегодня его квартира пуста, а сам он сидел в метро и ждал.
Часы потеплели. Значит, нужный человек совсем близко. До Георгия донесся запах снега, неприятно закололо в носу. Нетерпеливые шаги шли вразнобой с биением сердца. Руки беспокойно шарили по джинсам. Встав у края платформы, он принялся громко отбивать ритм ногой.
Старик убрал часы, поморщился от смердящего дыхания метрополитена. Ногой ощупывая путь, зашел в вагон.
– Садитесь. – раздался совсем рядом звонкий голос.
Георгий махнул рукой и пошаркал за парнем. Поезд, качнув пассажиров, поехал вперед. Одна станция, вторая. Третий переезд был самый длинный. Старик приблизился вплотную. Свет выключился на пару секунд. Поезд бездушно перебирал стыки между рельс.
Остановка. Когда народ вытек на станции. Привычный городской ритм разломал женский визг.
– Скорую, тут человеку плохо.
Крик тут же подхватили люди. Устремились обратно. Рокотом разнося обрывки фраз.
Георгий легко и быстро рвался наверх, на свободу. Выбежал из метро. Поймал машину и сказав адрес нетерпеливо постукивал ногой.
Толкнул дерматиновую дверь квартиры и прислонился к облезлому дермантину. Уткнулся в руки, глотая горечь и стараясь забыть взгляд.
Такой был в 1919 году – в окопе. В 1945 году – в разрушенном здании. В 1971 году – в поезде. В 1997 году – в Москве. А сейчас вот этот: испуганный, мечущийся, растерянный.
Часы показывали «493». Под крышкой было новое «Задание».
Георгий зажал рот и кинулся в туалет. Его рвало долго и мучительно. Запахло дымом.
– Туки-туки-тук. – издевательски произнесли снаружи.
Парень прислонился к холодному кафелю. Чуть отпустило.
– Ну, что? – дверь открылась, на пороге стоял демон часов. – Поймал еще одного местного маньяка и купил 26 лет жизни? Ну ты молодец. Наш контракт продолжается.
Демон хохотнул и испарился. Перед глазами Георгия проплывали жертвы парня из метро: соседка, ее дочь, рыжая девушка, женщина в красном, девочка.
То, что он делает оправданно или нет?
Имеет ли он право так делать или «спасенные души» не должны быть спасены?
Вот уже больше ста пятидесяти лет он задавался этими вопросами и не находил ответа.
Познакомиться с творчеством автора можно, набрав ник в соцсетях: @ira_abasheva vk.com/id42032168 vk.com/public216979721.